Первопричина: Лагерь смерти

Глава 31

Там же. Влад, Серафина и Белка.

— Простите меня, — садясь на пол мотает головой Влад. — Простите…

— За что? — спрашивают девушки.

— За то что ты суёшь руки куда не надо? Или за глупость? Или…

Все трое падают и вытягиваются на полу. Крича бьются в судорогах, матерятся. С трудом переворачиваются и ползут друг к другу. Влад и Белка ничего не соображают, в их мыслях пустота. Что-то понимает только Преображенская. А понимает она то, что Влад повёл себя как идиот. Схватив кусочек радиоактивного металла и впитав его незначительную часть, сейчас он выдаёт столько энергии, что справится с ней сам не может. От чего нагревается и неосознанно передаёт колоссальные объёмы энергии самой Серафине и Белке. Вместе с энергией он передаёт ещё и лютую злость непреодолимое желание и животную похоть, но этого Серафина не боится. Злится Влад не на них, а последние чувства она сама испытывает.

С остальными девушками, дабы беды не случилось, Преображенская каналы обрубила. Но и…

— Влад, — вставая на четвереньки стонет Белка. — Если выживем, я тебя убью.

— И я, — ползя к нему стонет Серафина.

Все трое смотрят друг на друга, рыча скалятся…

В это же время, на подозрительный шум реагирует один из проходящих мимо учёных. Услышав не то крики, не то стоны, Дитрих Миллер, стоит у приоткрытой двери хранилища и не знает что делать. Заглядывать в хранилище радиоактивных элементов, из-за доносящихся оттуда звуков явно не хочется. Поднимать тревогу и звать на помощь, тем более. В лабораториях идёт важная работа и если её прервать, начальство будет в бешенстве.

Выдохнув, Дитрих осторожно подходит к двери, прислушивается и слышит страшные чавкающие звуки. Хлюпанье, сопение, женские стоны и мычание.

— Ага, — улыбаясь кивает Дитрих. — Всё понятно. А другого, более подходящего места для утех вы не нашли?

С этими словами учёный открывает дверь, с целью вспугнуть похотливых сотрудников заскакивает внутрь кричит на них и тут же замирает.

— Что такое? — видя кто именно в хранилище шёпотом спрашивает он.

А в хранилище, на полу аж целых трое, но это не люди. То есть по мнению Дитриха не совсем люди.

Первым бросается в глаза человекоподобное существо мужского пола. Большое, странно мускулистое, с неестественно длинными руками и металлического цвета волосами на голове. Оно стоя на четвереньках и светясь зелёным светом, прикрыв светящиеся серебристо-голубые глаза, по очереди страстно целует двух странных девушек. Обе черноволосые, волосы обеих стоят дыбом, у одной ещё и электрические разряды по ним пробегают. Обе смотрят на существо светящимися белым глазами и нетерпеливо целуют.

Но в них, Дитрих видит нечто чуждое, потустороннее и опасное. Потому что даже девушки, то есть их внешний вид… Они похожи на людей, но при этом их фигуры, слишком большие светящиеся глаза… Демоны.

Всё же осознав уровень опасности, и видя что внимания эти демоны на него не обращают, Дитрих пятится назад. Стараясь не шуметь шарит за спиной рукой, но от страха промахивается, скребётся пальцами в стену. Машинально ругается и понимает как сильно ошибся…

Все трое замирают, медленно поворачивают к нему головы, жутко скалятся…

— Немец! — резко встав на ноги, на русском рычит существо.

— Австриец! — мгновенно вспомнив этот язык заявляет Дитрих.

— Один хер! — вытянув руки и превращая пальцы в кривые металлические когти рычит оно. — Девочки, смотрите… Мясо. Сюда иди.

Девочки… Одна встаёт и буквально превращается в искрящуюся молнию. Вторая взлетает над полом раскидывает руки…

Стены хранилища сминаются, свинец как воск скатывается и оплывая стекает на пол, стеллажи со скрипом сгибаются и скручиваются в немыслимые и абсурдные фигуры. Чудовищные по силе разряды молний пробиваю пол, стены потолок. И взгляд… Взгляд смотрящий прямо в душу, сжимающий ледяной хваткой сердце…

Не выдержав взгляда, Дитрих разворачивается и выбегает. Захлопывает дверь, закрывает замки и вздрагивая прижимается спиной к стене.

— Что это за твари? Как они сюда попали? Из какой преисподней их выпустили. Дверь не задержит…

Твари сидеть взаперти не собирались. Дверь как и предполагал учёный со скрипом выгибается. Замки вместе с кусками двери отваливаются, она резко сминается в комок, с грохотом падает на пол. Из темноты выпрыгивает светящееся зелёным существо…

— Худ ивнинг, — произносит оно на ломанном английском и тянет руку. — Фриц? Ганц? Хер с тобой. Всё равно тебе недолго осталось. Гитлер капут?

— А-а-а-а-а! — обмочив от страха штаны орёт Дитрих и на четвереньках прыгает в лабораторию.

Забежав падает на пол, отползает к стене и глядя на сотрудников круглыми глазами указывает на дверь рукой.

Сотрудники ничего не понимая подходят, пытаются успокоить, спрашивают. Стена проламывается, в лабораторию врывается существо и тут же хватает за шею одного из учёных. Поднимает, второй рукой пробивает грудь, резко дёргает и разрывает учёного на две части. Подняв голову рычит…

За ним медленно влетает почти голая девушка в накидке, хмурится и как будто вопросительно приподнимает бровь. От чего головы близстоящих к ней сотрудников с хлопками взрываются кровавыми фонтанами. Тела сплющивает, скручивает, разрывает. Некоторых сворачивает в шары которые взрываются каплями крови и ошмётками плоти.

— Я хочу убивать! — залетая внутрь кричит электрическая девушка.

Вытягивает руки и разрядами превращает учёного в кучу дымящегося обгорелого мяса.

— Бей фашистов! — кричит существо. — За Сталина!

Начинает бойня. Сотрудников, учёных и ассистентов рвут на части, сжигают молниями, раздавливают…

Сам не понимая как выжил, Дитрих убегает дальше. У дверей резко сворачивает, прижавшись к стене смотрит на ворвавшихся в лабораторию мутантов и даже успевает обрадоваться тому что кто-то догадался их выпустить. Потому как эти твари, хоть и в количестве всего десяти, представляют серьёзную угрозу. Для всех…

Мутанты не подводят и отрывая головы учёным рвутся в бой. Но тут… Светящееся зелёным существо, поднимает руки. Со столов и стеллажей слетает всё металлическое и кружится вокруг него. Первым вперёд летит поднос, плашмя врезается в голову мутанта, сгибается и раздавливает её. Следующий поднос вращаясь летит ребром и разделяет следующего мутанта на две части. В голову третьего вонзаются целый рой скальпелей и щипцов чем превращает его в ежа.

В движение приходят столы, тележки, стеллажи. Всё металлическое повинуясь воле существа оживает и пытается убить мутантов. Металл летает, пробивает их насквозь, разрезает, облепляет и сплющивает, потом разрывает на части.

В уничтожении мутантов помогает электрическая девушка. Стоит скальпелю вонзится в тело мутанта, как она подаёт мощный электрический разряд, от чего тварь буквально выгорает изнутри и дымясь падает.

— Я не виноват! — видя что со всеми покончено воет Дитрих и срывается дальше.

Оглядываясь бежит, криками старается предупредить об опасности. За спиной же настоящий ужас. Уже разбегающиеся сотрудники сгорают от тока, взрываются, и гибнут от летающего металла.

Они, демоны, убивают всех. Но если помощников быстро, то учёные, доктора и охрана, гибнет в страшных мучениях. Их полные ужаса предсмертные крики, режут уши Дитриха. Становясь громче превращаются в дьявольский вой.

— Не хочу! — задыхаясь кричит Дитрих.

Пробегает через зал, тормозит у двери, теряет равновесие, падает, тянется к ней, как вдруг…

— В сторону! — забегая командуют солдаты.

— Ну вот и всё, твари, — отползая в угол улыбается Дитрих. — Всё… Сейчас с вами разберутся.

Солдат набирается целый взвод. Все они поднимают автоматы, целятся, однако идти разбираться не решаются. Стоят, трясутся от страха, потому что душераздирающие крики продолжаются. За приоткрытыми дверями другого зала, судя по звукам рвущейся ткани, хруста и треска, с кого-то сдирают кожу. Здесь же…

— Уходите, мы в ловушке, — указывая на капсулы кричит Дитрих. — Металл! Его много! Нам конец…

— Заткнись, — рявкает командир. — Соберись! Кто там? Русские?

— Русские. Они…

Крик резко обрывается, солдаты вздрагивают от хлопка над головами. На пол перед ними падает окровавленное тело без кожи. Хрипя оно размазывая по полу кровь ползёт, тянет к солдатам руки и просит помочь.

Нервы командира сдают, он добивает несчастного выстрелом в голову, поворачивается к солдатам… Оружие из их рук вырывается, поднимается, поворачивается к ним. Щёлкают затворы…

— Какая удивительно приятная встреча, — заходя в зал качает головой существо. — Здрасте. По русски кто-нибудь балакает или только на своём? Вижу что понимаете, причём все. И поэтому, хочу сказать вам… Встретимся в аду, уроды.

Автоматы превращая солдат в решето стреляют. Дитрих сжимается, закрывает руками уши, кричит, вокруг падают тела, как вдруг…

Что-то нежное и тёплоё касается его лица. Открыв глаза, учёный видит женщину со светящимися белым светом глазами, и к своему ужасу узнаёт её. Она была здесь, совсем недавно. Он лично проводил над ней опыты.

— Не надо меня бояться, — улыбается женщина. — Я не вы. Издеваться над тобой не буду, наверное. Мстить тоже пока не хочу. Ну что ты застеснялся, Дитрих? Когда ставил надо мной ультрафиолетовые лампы и прижигал кожу раскалёнными щипцами, был намного смелее.

— Это не я. Вы ошибаетесь…

— Нет! — рявкает женщина. — Не ошибаюсь. Я помню тебя, уродец, а ты помнишь меня. И сейчас… Ты знаешь что со мной сделали после твоих опытов? С меня содрали кожу. Я отплачу тебе тем же. Держи!

Женщина встаёт, сжимает кулак. Дитриха поднимает в воздух и с чудовищной силой сжимает. Женщина хлопает в ладоши. Дитрих кричит от боли и ужаса. Вся кожа, лоскутами просто спадает с него на пол.

— На десерт, — открывая бутылку с кислотой кривится женщина и обливает Дитриха.

Морщась от его криков, приказывает ему закрыть рот, поднимает выше и идёт дальше, за остальными. Или же уничтожая всё и всех, в абортарий. Где…

Сквозь красную муть перед глазами, почему-то не теряя сознание от невыносимой боли, Дитрих видит нечто совсем ужасное. В гинекологическом кресле, умоляет о пощаде доктор Гюнтер. Прикованный, уже без одежды, он плача объясняет какой-то белке, что не виноват. Его заставили. Он не зверь, а врач. Просто у него выхода не было.

— Бесполезно, — шепчет принявшая человеческий вид электрическая девушка. — Мне плевать на твои крики. Ровно в той же степени, как тебе было плевать на мои. Ты ведь меня сразу узнал. Почувствовал что я пришла за тобой. Начнём?

Приняв образ молнии, она наклоняется к доктору и чмокает губами. От чего Гюнтер впадает в истерику, как умалишённый бьётся, просит пощадить, говорит что с военнопленными так не поступают.

Девушка же берёт скальпель, крутит его в руке, хмыкает и хватает хирургическую пилу. Заставляет её искрится, с размаху загоняет в зад доктора и судя по звуку пилит кости таза.

— Нравится, сука? — двигая рукой рычит девушка. — Нравится? Что орёшь, тварь? Думал тебе всё с рук сойдёт? Не-е-ет, не выйдет.

С этими словами девушка засовывает в него руку, с хрустом вырывает кость таза и укладывает её на живот доктору.

— Как вы говорили без анестезии зашивая меня после очередной оргии? Операция прошла успешно? Тварь! Вспомни как ты смеялся когда Марта убивала моего сына! Вспоминай!

Доктор уже не слышит. Он умер… Почему Дитрих ещё жив, понять он не может, но молится о смерти. Вопросом за что не задаётся, тут и так всё понятно. Пришло возмездие. К нему и скоро придёт ко всем…

С трудом различая детали, Дитрих видит как эти трое добивают персонал, осматривают подопытных, закрывают им глаза, некоторым резко сворачивают шеи объясняя тем что помочь невозможно и крушат полки и шкафы. Выливают жидкости на кровати, поджигают и уходят…

Падая в разгорающееся пламя, Дитрих, который к тому моменту уже ничего чувствует, облегчённо выдыхает и благодарит высшие силы что относительно легко отделался. Сознание его меркнет…

Час спустя. Где-то в тоннелях. Влад.

— Это что мать вашу было? — ежась как от холода спрашивает Белка. — Это как? Я же ему пилу в жопу засунула. Как я вообще смогла? Да я хотела, и хотела даже не такое. Но…

— Что чувствуешь? — спрашиваю её.

— Не знаю… Страх. Я же… Я себя вообще не контролировала. И… Глупо прозвучит, но — облегчение. Я убила… Скольких я убила? Почему у меня нет жалости? Почему мне хочется смеяться?

— Ты Тёмный Дух, — улыбаюсь ей. — У нас другое восприятие. Мы хоть и являемся отчасти и живыми и мёртвыми, на самом деле над жизнью и смертью. То есть где-то в стороне. Это нормально. Для Тёмных Духов.

— Владик, — вцепляется в меня Белка. — Ты ведь не оставишь меня? Я же не плохая, просто теперь другая. Ты ведь…

— Ну да. Владик у нас сама доброта, — качает головой Серафина. — Пальцы свои суёт куда не надо. Бегая по лабораториям орёт — За Сталина! Ты вообще чем думал? Мы же по полной засветились!

— Но ты же всё исправила, о умнейшая из умнейших и красивейшая из красивейших, моя любимая Серафина?

— Дать бы тебе по шее за такие выходки, Владислав. Но не могу. Вот если бы ты знал, что уран на тебя так подействует, и всё равно схватил. Тогда да, я бы тебя высекла. А так. Ну подправила. Были там выжившие, в закутки забились. Внушаю им что мутанты взбесились и учёных покромсали. Явившихся начальников, заставляю верить в это. И это сложно! Я устала! Есть хочу. И вообще…

— В попу поцелую, — наклоняюсь к ней.

— Всё будет, — краснеет Серафина. — Сейчас. Сейчас внушу нужное, заставлю забыть ненужное, уберу подозрения. Кстати! Владик, там Марта с Вальтером. И герр обер-лейтенант, сейчас играет роль бесплатной проститутки. Ублажает низменные желания Марты, всеми доступными способами. От чего мечтает отрезать ей половые губы и пристрелить суку. На этом можно сыграть.

— Обязательно. Вот только Марта нужна живой. Сделай так, чтобы по отношению к Вальтеру, она проявила все свои желания. Сделаешь?

— Хе-хе, да. Он у меня плакать будет.

— А мне понравился тот фокус с автоматами, — улыбается Белка. — Эффектно получилось. Ну что, идём?

— Две минуты, — закрыв глаза кивает Серафина. — Сюрприз Вальтеру подготовлю. Думаю жёсткий массаж простаты дубинкой этому козлу не помешает.

Ух, жестоко. Если вспомнить дубинку Марты, то Вальтера даже жалко. Хотя… Операция пошла не по плану. Шума наделали, мама родная. Зато открытие совершили. Уран — это сила. Моя, и всех девушек. Правда все мы потом не в адеквате, но это уже мелочи. Да и эта дрянь… В организме её нет. По крайней мере я не чувствую. Он полностью усвоился и выработался. Зато я в обморок после всех фокусов не упал. Да и девушки… На фронте, нам это поможет. И ведь это было просто прикосновение. Что будет если я его съем?

Что будет пока не ясно, но один компонент бабахи мы сегодня добыли. А ещё сократили численность учёных, популяцию мутантов и... К сожалению подопытных пришлось добить. Совесть кусается. Но деть их всё равно было некуда. С собой не увести, фашисты их не оставили бы. Сделали бы крайними и убили, но другим способом. Страшным.

Это всё попытки оправдать себя и успокоить. Попытки не удачные, несмотря на то, что в бытность Императором, я поступал значительно хуже. Иногда настолько, что сейчас самому противно.

А почему не раньше? Почему не тогда? Почему меня не мучила совесть, когда я чуть не уничтожил Арату, Любицу и две тысячи их сестёр? Где была моя совесть когда я в открытую врал Ариане? Сколько она несчастная просидела в хранилище ожидая меня и веря в мои бредни о любви к ней и важной миссии? Год, десять, двадцать? А что если осколка нет? Что если защитный механизм который должен был вернуть осколок моей души дал сбой? Почему я об этом думаю? Почему сейчас? Почему в этот момент, перед глазами мелькают их лица? Тех кого любил, тех кого потерял, тех кого больше никогда не увижу… Я же…

Мне надо подумать и разобраться в себе. А ещё… Нам надо готовить или пути к отступлению, или начинать готовиться к битве. Это нечто страшное и приближающееся к нам, теперь чувствую и я.