Плохие новости

43

Перышко не знала, что делать. Было утро понедельника, даже почти полдень, все шло по плану, и в тоже время абсолютно ничего не шло по плану.

Часть плана, которую должна была выполнить Марджори Доусон, была сделана великолепно. Ее оплошность, когда она «забыла» передать письмо с объявлением апелляции Максу Шреку, сработала именно так, как должна была, тест ДНК откладывался на выходные, поэтому у Фицроя или Джона, или у кого-то там еще было время, чтобы найти какое-нибудь решение насчет открытой могилы Бурвика Муди. Но вся проблема была именно в открытой могиле, и Перышка не видела пока никакого решения.

Джон, когда он и остальные уезжали в прошлый четверг, выглядел очень довольным и уверенным в себе, особенно когда сказал, что, наконец, и для него нашлась работа, как если бы Кларк Кент сказал: «Это работа для Супермена». В пятницу вечером Энди написал по электронной почте Фицрою, что скоро все будет хорошо, и прислал еще одно письмо вчера, где написал, что кто-то должен приехать сегодня из города, но с тех пор Фицрой никак не мог связаться с Энди или остальными — с Джоном вообще никогда не было никакой возможности связаться — так и что все это значило? Кто-то должен был приехать из города сегодня? Кто? И что это поменяет?

Этим утром Перышко, Марджори, Фицрой и Ирвин собрались в доме на колесах, они скучковались над телефоном Марджори, как первопоселенцы возле костра. Макс Шрек, все еще раздраженный из-за оплошности Марджори, позвонил ей из Олбани в двадцать минут одиннадцатого, чтобы сказать, что апелляций трех племен была отклонена, поэтому тест можно начинать, с двенадцати до часа дня, сегодня, приедет следователь из офиса местного окружного прокурора, чтобы взять образец. А сейчас уже было 11:30. И что теперь?

Перышко задала Марджори вопрос в лоб:

— И что теперь?

— Остается только надеяться, — вздохнула Марджори, — что кто-то, Джон, Энди или кто-то еще, все-таки приедет сюда до обеда, и что у него или у них будет решение нашей проблемы.

— А что если Перышко похитят? — предложил Ирвин.

Все посмотрели на него. Марджори насторожилась:

— Не понимаю тебя, Ирвин.

С тех пор, как одним из вечером они разделили пиццу, они все стали обращаться друг к другу на «ты».

— Ну, — начал объяснять Ирвин, — здесь же без пяти минут многомиллионная наследница, вдруг кто-то пробрался сюда прошлой ночью и похитил ее, оставив при этом записку с требованием выкупа — мы можем использовать эти журналы, чтобы вырезать буквы для записки — и вот, она пропала, и это не наша вина, что мы не можем пройти тест на ДНК.

— Во-первых, — стала отвергать его идею Марджори, — тогда нам нужно было бы вызвать полицию, и когда бы они выяснили, что это обман, а они бы это выяснили, тогда мы бы все отправились за решетку.

— Во-вторых, — продолжила Перышко, — где я должна спрятаться в этом практически голом лесу, чтобы они не нашли меня в течение первых двадцати минут?

— И в-третьих, — добавил Фицрой, — кому будет адресоваться эта записка?

— Ну, племенам, — неуверенно ответил Ирвин.

Все с сарказмом усмехнулись.

— Племенам! — вскрикнул Фицрой. — Ирвин, да это же «Вождь краснокожих»! Племена еще заплатят похитителям, чтобы они держали Перышко подальше!

— Ну, — пробурчал Ирвин, — я просто предложил.

— Плохая идея, — сказала Марджори как можно мягче.

— Я все еще хочу услышать ответ, — встряла Перышко, — что мне делать, когда придет следователь? Может мне прямо сейчас убежать?

— Нет, ни за что, — строго сказала Марджори, — не делай этого.

— Никогда не сдавайся, Перышко, — попытался ее приободрить Фицрой.

— Почему нет? — поинтересовалась Перышко. — Я не могу дать следователю свой волос, потому что если образцы ДНК не совпадут, судья Хигби отправит меня в тюрьму. Так что мне…

Стук в дверь.

Все подскочили, как подбитый олени, кроме Фицроя, он подскочил, как подстреленный бык.

— О нет! — заныла Перышко. — Он слишком рано!

— Может это Энди или другие? — предположила Марджори.

— Мы не должны здесь светиться, — предупредил Фицрой, — если это и вправду следователь.

— Мы будем в спальне, Перышко, — сказал Ирвин, и он с Фицроем исчезли из виду.

— А я буду в ванной, — пробормотала Перышко, — если успею.

Снова стук в дверь.

— Ладно, ладно, — снова заныла Перышко.

И что ей теперь делать? Что делать? Пытаясь придумать выход из ситуации, раздражаясь, в страхе, злясь на саму себя, что втянулась в это все, она пошла открывать дверь автодома. Когда дверь открылась, она увидела парня, которого никогда раньше не видела. Коренастый парень, с виду туповатый, с рыжими волосами и видом, как будто он постучался не в тот автодом.

— Ты кто? — спросила Перышко.

— Ты ведь Перышко? — спросил парень. — Я Стэн, меня Энди прислал.

— Энди! Входи, входи.

Стэн вошел, Перышко закрыла за ним дверь и позвала остальных.

— Все в порядке! Он один из наших!

Трое вышли и с любопытством посмотрели на Стэна.

— Один из наших? — спросил Фицрой. — Из которых?

— Стэн, — представился Стэн. — Они попросили меня приехать, потому что я лучший водитель, приезжаю за рекордное время. Если бы не снегопад, я бы и вчера приехал, но у меня нет больше снегоочистителя.

— Для нас есть послание? — спросила Марджори.

— Неа, — ответил Стэн. — Но у меня есть вот это. — Он достал из куртки пластиковый пакетик, который он протянул Перышку.

Она посмотрела на него с отвращением. В пакетике были чьи-то черные волосы. Не собираясь к нему прикасаться, она спросила:

— Что это?

— Твой образец ДНК, — ответил Стэн.

— Это… Это что, из могилы?

У Стэна на лице появилось удивление и отвращение.

— Из могилы? Нет, зачем нам могила? Это от женщины из Нью-Джерси. Точнее из ее расчески.

Фицрой не поверил своим ушам.

— Вы пробрались в Турстед?

— Конечно, — спокойно ответил Стэн. — А почему нет?

— Но… — Фицрою было трудно понять сказанное. — Но он же так хорошо охраняется. Там же столько ценностей.

— Есть такое, — подтвердил Стэн. — Мы пробрались туда как бандиты. Наверное, потому что мы и есть бандиты.

Перышко открыла пакетик и достала большую часть волос. Они были лучше, чем ее, но главное, что они были черные и прямые как у нее. Она завернула их в лоскуток ткани, а другие в это время продолжали разговаривать.

— Ты хочешь сказать, что вы ограбили поместье? Турстед? — спросил Ирвин.

— Ну, мы там были, — уклончиво ответил Стэн.

— Я не хочу этого слушать, — заявила Марджори.

— А что если бы вас поймала полиция? — спросил Фицрой. — Они что, могут нас найти?

— Не думаю, что они нас ищут, — спокойно ответил Стэн. — В газетах пока ничего нет. В те выходные была сильная снежная буря, возможно, пройдут недели, прежде чем они что-то обнаружат.

— Понятно, — протянула Перышко.

Все посмотрели на нее, она держала лоскуток с волосами, который она держала, зажав большим и указательным пальцем, как будто она их только что срезала со своей головы минуту назад.

— Вот теперь все точно будет в порядке, — сказала она.

— Перышко? — заволновался Фицрой. — Ты уверена, что следователь поверит, что это твои волосы?

— Смотри, — сказала Перышко. — Ты не получишь работу дилера блэкджека в Неваде, не зная, как использовать свои руки, — ее смущение и страх быстро сменились уверенностью в себе. — Давайте сюда этого следователя, — уверенно заявила она.

— Если я смогу воспользоваться удобствами, — напомнил о себе Стэн, — то потом свалю.

— Ты собираешься ехать сегодня? — спросила Марджори. — Весь этот путь назад?

— Можем поспорить, — ухмыльнулся Стэн. — Там меня ждут ребята. Нам нужно кое-что продать, и мы все хотим там быть, когда получим джекпот. Так я могу?

— О, ванная, — вспомнила Перышко. — Конечно. По коридору и направо.

— Спасибо.

Стэн пошел по коридору, Марджори переместилась в угол, чтобы позвонить и спросить, когда приедет следователь.

— Ирвин, нам пора, — сказал Фицрой.

— Точно, — согласился Ирвин.

Как только они накинули свои куртки, Перышко спросила:

— И куда вы собрались?

— Нам лучше, — сказал ей Фицрой, — проследить за этим парнем. Думаю, он приведет нас к нашим бывшим партнерам.

— Бывшим, — повторила Перышко.

— И, думаю, мы найдем их, когда они будут делить джекпот, — добавил Ирвин. — Пока, Перышко.