По ту сторону клинка: Дева орхидей

Глава XVIII. Гамбит королевы

(Кэнто Сасаки)

Мгновение задержки в полнейшей тишине. Свист. Хлопок дерева о металл. Мой оппонент ретировался и опустил деревянный меч. Очередная моя победа! Кто бы сомневался! Ведь не зря я уже столько занимаюсь кэндо! Храмовник Гидеон регулярно проводил со мной тренировочные поединки. Сегодняшний день не стал исключением. Он подал мне знак о начале следующего раунда. Я возвысил над собой деревянный клинок, в очередной раз показывая Гидеону свою непобедимую верхнюю стойку. Я видел, как он готовил свой удар, но затем замедлился, наверное, пытался угадать моё движение. Но не тут-то было! Словно бросок кобры! Очередной хлопок! Стук пришёлся по боковине шлема Гидеона.

Использовать непривычные западные мечи в этом мире оказалось достаточно проблемным обязательством. Возникало странное ощущение. Они не очень-то подходили под кэндо, к которому я привык. Тем не менее я сумел доказать, что моя верхняя стойка как была непобедима в Японии, ничего не поменялось и в этом мире рыцарей! Храмовник Гидеон не знал, как ей противостоять!

Время тренировки подходило к концу, друзья подоспели за Гидеоном и поджидали его у колонн. Они наблюдали за нами и тихо переговаривались. Не посрами себя перед дружками, Гидеон!

Мы снова стоим друг перед другом, я медленно опускаю древко меча. Периодически оно стукает о древко оппонента. До сих пор мне не удалось привыкнуть к длине ни деревянных, ни металлических вариантов. Судя по лицу Гидеона он явно не понимает зачем я соприкасаюсь своим мечом с его. Его друзья посмеиваются, я успеваю отвлечься на это. Теперь Гидеон явно стал напряжён. Неудивительно! Он дёргается и вырывается вперёд. Деревянные гарды наших клинков спутываются будто цветочные лозы и оба прилагая усилия мы вкладываем весь свой вес в блокируемое оружие. Я слышу тяжёлое пыхтение оппонента. В физической силе я уступаю, Гидеон отпихивает меня назад, я чуть было не теряю равновесие и даже не успеваю перейти в верхнюю стойку. Он хватает подмышкой моё оружие и совершает выпад, останавливает его перед моей незащищённой шеей. Что за жульничество! Такое ведь явно против правил! Он зажал моё оружие! И ещё называет себя церковником, а сам же нарушает правила поединка!

Тренировка окончилась.

— Вы как всегда великолепны, господин Кэнто, — храмовник Гидеон кивнул носом и тут же отвернулся.

Его друзья посмеивались. Стоило мне глянуть на них, как они замолкли и опустили взгляды. Я их понимаю, им было стыдно за своего друга, моего временного наставника. Но они не могли сдержаться, видя разницу в нашей силе. Так что смешки здесь неудивительны. Их другу ведь даже пришлось жульничать! Ох и выговорил бы ему мой учитель кэндо! Храмовник, а нарушает правила! Я уже не знал, как мне тут успокоиться в такой-то ситуации.

Воссоединившись с друзьями, Гидеон быстрым шагом ушёл вместе с ними. Я не слышал, что он им бурчал.

Я переместился в соседний зал. Для Исикавы тренировка тоже закончилась, он лежал на полу пузом кверху и тяжело дышал. Весь потный и уставший. Ещё бы! Он-то не был так хорошо подготовлен, как я. Его спарринг-партнёр подал ему руку и помог подняться.

— Как успехи, Исикава? — обратился я к другу.

— Да к чёрту всё это! Для меня это перебор, — Исикава всё ещё тяжело дышал.

— Ничего, натренируешься и свыкнешься. Так что, постарайся!

— Легко тебе говорить… Хотя не знаю, что хуже, осенний спортивный фестиваль или это. Как же я рад, что мы его уже пропустили.

— Тебе бы серьёзнее ко всему относиться… — только начал я говорить, как Исикава нагло меня оборвал.

— Ладно тебе! Ладно! Дай хоть отдышусь, — он сел на каменную скамью.

— Девочки тоже вскоре завершат занятия, нам надо поторопиться вернуться! — я начинал злиться. Вдруг Эмэру и Кояма завидев, что нас ещё нет, уйдут гулять одни?!

— Эх, Сасаки. Никто никуда не денется! Может лучше побродим вместе по собору, а? Вдруг найдём чего крутое? — я просверлил друга взглядом дав понять, что по плану мы возвращаемся в нашу комнату отдыха, а не играем в его глупые игры.

(Мика Емельянова)

Слушать церковные лекции — это крайне занудное занятие. Спрятавшись за спиной крупной послушницы передо мной, я то и дело тихонько посапывала и просыпалась, когда Курико меня одёргивала. Я сама мало что в них понимала, мало латынь, ещё и уйма дурацких слов! Что проку их слушать и пытаться вникать? Курико же по сей день не выучила в латыни даже самую-самую базу! Тем не менее даже тут ей надо было строить хорошую и правильную ученицу, делать вид что слушает и делает какие-то записи. Но на деле её знания были даже ниже моих!

— Курико, отвянь!

— Но Эмэру! На нас ругаться будут! Мы должны прилежно учиться, — Курико поправила очки.

Занятия, связанные с чудесами, как в Церкви называли свою магию, были куда интереснее. Как фейерверки из палочки!

— Вот тогда и учись, а не пялься только, — я отвернулась от подруги.

— Эмэру, а вдруг тут экзамены какие будут, и ты провалишься? — Курико ни в какую не могла отстать.

— Какой ужас! — пробурчала я, не поворачиваясь к подруге.

Стук фолианта жрицы-преподавательницы о стол ознаменовал окончание урока. Собственно, об этом и прозвучали её последующие слова. Наконец-то можно просыпаться! Я вскочила со стула, собрала немногочисленные вещи и хотела была поспешить в комнату отдыха, но Курико продолжала скрупулёзно складывать своё барахло обратно в сумку. Я терпеливо дождалась подругу, и мы смогли завершить очередные скучные занятия, вернувшись в нашу общую для японцев комнату отдыха.

Кэнто и Торио уже были тут как тут, весело беседовали между собой. Итиро скучал на диване. Ему-то повезло, не надо сидеть и слушать каждый день весь этот заумный бред!

— Девочки! Ну наконец-то! Как занятия! — Кэнто был сегодня подозрительно слишком весёлым.

— Что, опять выиграл там свои поединки, Ковшик? — обратилась я к нему, пристально посмотрев в его глаза.

— Да, представл…

— Ладно-ладно! — я-то видела эти самые поединки, поэтому было тяжело сдержаться, чтобы не ухмыльнуться и не подколоть Кэнто, — Наверное, твой учитель сегодня снова подвисал?

— Конечно, ведь я…

— Вот тогда сегодня и продемонстрируешь свои навыки, наверное, — произнесла я задумчивым и таинственным голосом.

— В смысле?! — взбудоражился Кэнто. Реакция того стоила! Только вот это была правда…

— В чём дело, Эмэру? — Торио тоже вскочил.

— В смысле, Эмэру? — меня забавляло, как они снежинками закружились вокруг меня.

— У нас возник некий курьёз. А может и не так уж и забавно… В общем, собирайтесь и пойдёмте на улицу, там и обсудим.

— Мне тоже можно пойти? — с надеждой спросил Итиро.

— Дорогой мой, к сожалению, сегодня тебе придётся остаться дома, — я погладила братика по головке, — Но мы обязательно погуляем вместе завтра, хорошо?

— Ладно, — тихо ответил Итиро расстроенным голосом.

Собор и его окрестности были вечно наполнены людьми. Только благодаря его размерам сохранялась возможность найти местечко уединения, правда не всегда это сразу удавалось. Толпы людей проносились тут и там будто вода по водопроводу. Этот гигантский титан просто кишел множеством микробов. Дармоеды налогов, как сказал бы мой отец. Мы прогуливались вдоль вечнозелёного берсо, слегка припорошённого снегом. Курико потрогала зелёные листочки вьющегося растения, опоясывающего каркас тоннеля.

— Так и в чём дело, Эмэру? Всё молчишь и молчишь, — тихо произнесла Курико.

— Потому что это напрямую связано с нашей типа «миссией», — спокойно ответила я смотря в дальний конец тоннеля.

— Это как же? — поинтересовался Кэнто.

— Сегодня утром меня вызвала Камилла.

— Как ты уже беспардонно её называешь! — встрял Торио. Я зло на него посмотрела, чтобы он заткнулся.

— Так вот, — продолжила я, — Верховная жрица Камилла начинает злиться, что мы ещё ничего не сделали. Она не сказала мне напрямую, но я прочувствовала это в её голосе.

— И что это значит? — удивлённо спросила Курико.

— Значит то, что мы должны поднимать свою репутацию в народе. И среди простолюдинов, и среди дворянства. Молва начинает стихать, а о нас наоборот должны говорить всё больше и больше, — я постаралась сдержать возмущённость услышанным этим утром, — А вместе со своей поднимать и репутацию Церкви, — тихо добавила я.

— А что мы можем поделать? Эмэру, может уже стоит сказать ей правду о том, кто мы такие?.. — с некой глупой надеждой в голосе спросила Курико.

— Ты сдурела?! — завизжал Кэнто.

— Кэнто, хватит. Каштанчик, прошу, даже не думай о подобных глупостях, — я погладила подругу по голове.

Мы покинули вечнозелёный берсо и тихим шагом я повела друзей к западному выходу из садов собора.

— Я напрямую спросила её, что мы могли бы сделать. Но представьте себе, у неё сейчас нет времени! Ответила, чтобы мы сами поспрашивали в городе и предложили свою помощь от лица Церкви и Избранных! Я спросила её по поводу сопровождения, она ответила, что это решение остаётся за мной. А потому… я от него отказалась!

— Что-о-о?! — закричала Курико.

— Тише ты! Мы не сможем нормально погулять, если с нами снова кто потащится. А так мы теперь свободны! Камилла считает, что мы уже достаточно пробыли в этом мире, немалому научились и к тому же… — я отвернулась, приподняла юбку и достала прикреплённую ремешком к ноге сумочку, — У нас есть это! — распахнув её, я продемонстрировала всем лежащий там небольшой щит с устремлёнными вверх и вниз лезвиями.

— Ты уверена, что знаешь, как им пользоваться?

— Думаю, что да.

— Эмэру!

— Да знаю-знаю. На самом деле поначалу я даже думала обратиться-таки к Аурелии и пыталась её найти. Но безуспешно. В соборе сейчас и правда какой-то бедлам. Вот почему у них телефонов нет? Было бы настолько удобнее!

— А лучше корабля, чтобы отправить нас домой… — пробурчала Курико.

— Думаешь мы на другой планете? — удивлённо спросил Торио.

— А что же ещё?

— Ну может мир другой… Альтернативная реальность…

— На небо посмотри! — Курико указала пальцем в небо, где красовались луны.

— И что мы будем делать? — серьёзно спросил Кэнто, — Каковы ваши указания, леди Мика? — было видно, как Кэнто прямо переполнялся желчью сарказма.

— Пойдём в город и спросим кому нужна помощь, что же ещё? Начнём с дворянских домов, это безопаснее, надеюсь, — спокойно ответила я.

Я не стала даже слушать бурчание друзей по этому поводу. Тем не менее Кэнто не мог успокоиться.

— Слушай, а почему тебя местные всё леди-леди кличут? Это же понятие замужней женщины, уж я-то знаю! — гордо объявил Кэнто. Вот уж язва!

— Потому что по их понятиям я замужем за Богом.

Мои друзья не сдержались и дружно разразились хохотом. Я пнула Кэнто каблуком сапожка по ноге. Громко вскрикнув, он наконец заткнулся.

Мы прогуливались меж богато украшенных домов. Дворянские улочки должны быть достаточно безопасны. Я понятия не имела что именно мы должны делать, потому надеялась на случай. Близился местный Новый год. Он начинался первого каиуруса, аналога нашего января, второго зимнего месяца. На удивление неслабое совпадение. По местным поверьям, это день первого явления бога Каиура людям. Потому это самый главный праздник Церкви, именно она и утвердила этот день началом нового года, дабы совместить и одно и другое. Количество дней в месяцах здесь немного отличалось. Потому наше первое января выпадало на немного другой день, тем не менее удивительно, как же праздник Нового года этого мира был близок по дате к земному!

Улицы были перетянуты разноцветными фонариками, деревья и дома обтянуты светящимися сферами любых оттенков. Вылепленные из снега фигуры единорога, аватара бога Каиура. Сверкающие конструкции во дворах особо богатых домов изображали его же, либо соединяющиеся в виде рога спирали, что возвышались будто излучающие свет столбы. Не знаю как до такого можно додуматься, но ель, как и на Земле являлась одним из символов праздника. Правда причина вот странная. Ель здесь ассоциировалась с рогом единорога. Потому она стала в народе негласным символом, в итоге и прижилась. Её тоже всевозможно украшали, как только позволяло воображение! Как там сказал Торио… Это может быть альтернативная реальность? Я очень надеялась, что он ошибался.

— Эмэру, развлеки нас! — попомнишь чёрта, вот и он!

— Я тебе не киотская майко[1], Торио. Это ты наш главный скоморох, — я зыркнула на Торио.

— Да будет тебе!

— Знаете, с тем, как нас здесь воспринимают, дальше придётся труднее. Я не думаю, что такими темпами мы сегодня найдём кого-то, кому нужна помощь. Так что, пожалуй, можно и поболтать! Что бы мы не делали, люди этого мира, которые хоть краем уха слышали про Избранных, воспринимают нас совершенно не так, как следовало бы или нам хотелось. С этим ничего нельзя поделать. Какой бы поступок мы не совершили, пока жива молва об Избранных, для них мы и будем являться ими вне зависимости от наших слов, решений и поступков. Хоть мы и простые японцы, но наш яркий образ, спустившихся с небес, проецируется для них в виде гигантского божества, на которого грешно даже смотреть.

— О, это поэтому ты разозлилась на ту девочку во время королевского пира? — Торио услышал знакомое слово.

— Дорогой Птичий Хвост, скоро ты станешь единственным в этом городе, кому реально понадобится помощь, — мой взгляд ясно показал Торио, что пора затыкаться, что он и сделал.

— К чему ты ведёшь? — важно спросил Кэнто.

— Грубо говоря, люди видят нас только такими, какими сами хотят. Нам нужно этим пользоваться, если мы хотим выжить и вернуться домой. Я боюсь, что Верховная жрица Камилла может считать также и знать чуть больше нужного… Поэтому будьте осторожны.

Я видела, как Курико погрустнела.

— Поэтому Китамура остался дома? — неужели Кэнто поумнел?

— Отчасти да. И ради своей безопасности тоже. Я честно не знаю, встрянем ли мы сегодня во что-то.

— Я всё равно так и не понял, чего это ты там про проекции и так далее.

— Развлекаю вас, как и просили. Люди в принципе любят видеть вещи только такими, какими хотят их видеть, а не какими они являются на самом деле. Мысли могут исказить даже зрение. А здравый смысл и подавно. Вот вы знали, что анимэ популярно и за рубежом? Его даже в России, моей второй родине, смотрят.

— Да ладно? — воскликнул Кэнто.

— Его даже по телеку крутят? — поинтересовался недавно поникший от моего взгляда Торио.

— Ну, по телеку это редкие случаи. И вообще не об этом речь! В России анимэ считается отдельным жанром, представьте себе! Там это целый культ, называемый «анимешниками»!

— Чего-чего? — Торио явно очень сильно заинтересовался. Я уже пожалела, что вообще начала эту тему…

— Достаточно грубое слово, обозначающее человека, увлекающегося просмотром «анимэ». В России это целая субкультура.

— А такие же слова про кино или музыку там есть?

— Нет, это прицепилось только к анимэ. Хотя слова изобрести легко: «киношник» и «музышник». Русский язык более универсален, чем японский.

— Круто!!!

— Для нас, родины анимэ, это слово является наименованием для любой анимации и мультипликации. А для русских целый культ! Я это веду к тому, что они воспринимают анимэ, Японию и японский язык не такими, какими они есть. А такими, какими их видят через двойную призму, сперва анимэ, а потом и своих убеждений, стереотипов и додумок, что конкретно искажает итоговую картинку. Ничего не напоминает?

— Мы тоже самое для местных, я поняла к чему ты ведёшь, — хоть Курико что-то поняла.

— Именно так. Как русские воспринимают через призму анимэ, тоже происходит и с нами в этом мире. Люди тоже видят нас через призму религии Каиура. Так вот, ради своей собственной правды, собственного удобства, люди способны отрицать любые простые истины. Вот и по поводу анимэ в России, там любят подменять понятия, слышать и видеть японский язык таким, каким им хочется, представьте себе! Мне — японке, одна русская девочка из субкультуры «анимешников» рассказывала, какие на самом деле в японском языке есть звуки! Это оказывается ей меня надо было учить! Когда я впервые с подобным столкнулась, то была просто в шоке! И это не единичный, а множественные случаи! Проповедники были во все времена. И даже в таких банальных вещах, как увлечение каким-то хобби навроде анимэ это может выливаться в культы, а чего уж говорить о целой религии, как в этом мире? Проповедники анимэ в России, ничего не зная о японском языке или Японии, пытаются даже писать целые книги в стиле анимэ, да учить других нашему языку!!! Боюсь, как бы в будущем это не вылилось в целый ужаснейший жанр… Бррр… Любят же люди создавать себе иллюзии и свято в них верить…

— Как же тебя это прямо взорвало, Эмэру! — Торио снова излишне развеселился.

— Так конечно! Попадая в их среду из-за своего происхождения, я просто устала слышать их ужасающие выкрики! Вы бы только слышали! Они там целый отдельный язык сочинили! На основании просмотра одного анимационного сериальчика они мнят себя «любителями» Японии, а их визги навроде «вайфу»!!! — мне хотелось схватиться руками за голову…

— Неужели настолько всё ужасно? Раз тебя так это волнует, — Кэнто не осознавал масштаб проблемы.

— В будущем увидишь… — всё что я могла ему ответить. — В общем как в России любят и хотят знать только ту часть Японии, что русские выдумали в своих головах, аналогично и нам нужно осознать образ Избранных, выдуманных людьми этого мира, и стараться соответствовать этому образу, чтобы их не разочаровать. Так что теперь мы и вправду будем искать тех, кому нужна наша помощь. От этого зависит наше возвращение на Землю. Местным плевать на наше истинное происхождение примерно также, как русским «анимешникам» плевать на настоящую Японию.

— Тебя точно это задело…

— Сами просили вас развлечь! Уж как умею! Ну или пускай вон Торио станцует на льду в трусах!

На всякий случай Торио отошёл подальше от меня.

— Пока не выговорюсь, вы будете слушать и развлекаться! Так вот. Даже скажи мы кому угодно, откуда мы, кроме разве что Верховной жрицы Камиллы, уверена, нам даже не поверят и будут дальше относиться как к Избранным и слугам бога Каиура. Вот и если показать любителям анимэ в России произведение про настоящую Японию, то что вы думаете они ответят? — молчание, — Правильно, они начнут кричать, что это не та Япония, ненастоящая, а выдуманная! В их головах уже есть иная Япония, этот образ не сломается, и они любят именно его. Настоящая, наша Япония, их попросту не интересует. Вот так и церковников не интересует наша истинная сущность. Люди во всём мире и во все времена покупались на рекламу и маркетинг. Покажи в России самурая с гигантским металлическим щитом и задай рекламе правильный темп об аутентичности этого персонажа в произведении, как крючок рекламы зацепится и люди тут и там начнут кричать как это реалистично! — я развела руками, фух, выговорилась!

— А ты сама анимэ любишь? — не знаю, зачем Торио спросил об этом.

— Терпеть не могу! — выкрикнула я. С чего мне ещё тратить время на такие глупости?

В итоге наше поручение обернулось обычной предрождественской прогулкой. Мы так и не встретили никого, кто бы нуждался в нашей помощи. Да и как вообще это можно было узнать без объявлений в Интернете или хотя бы звонков?

Бедлам в соборе буянил пуще прежнего. Дьяконы и послушницы носились со стопками простыней и грудами бутылей. Творился настоящий хаос. Во всеобщем крике расслышать что-либо было невозможно. Когда некоторых из них мы увидели окровавленными, то не на шутку испугались. Как же я была рада наконец повстречав Аурелию!

— Набег случился! Люд пострадал! Прямо недалеко от столицы! Как можно себе такое вообразить! Их буквально один хор назад привезли! А врачевателей не хватает! — запыхавшаяся Аурелия немного отличалась от той, к которой мы привыкли. Казалась куда проще и человечнее без своего фанатизма.

— Мы поможем! — не раздумывая воскликнула я и мгновенно оборвала последовавшие выкрики друзей, — Я сказала мы непременно поможем! Мы же Избранные! Бог Каиур не оставил бы раненных на произвол судьбы!

— Но госпожа Дева Орхидей, почти все пострадавшие — это простолюдины, а дворян целители уже обслужили…

— Значит мы исцелим простолюдинов! — гордо объявила я.

— Но госпожа Мика, не стоит тратить на них свою божественную силушку! Ведь они простой люд. Не дело им лицезреть чудеса, бог Каиур разве не разгневается? — я видела в её лице смешение фанатичных чувств и мольбы, а значит моя победа! Оставалось лишь её добить.

— Перед богом Каиуром все равны, разве не так, сестра Аурелия? Значит мы обязаны им помочь! — я понимала, что ведь тогда молва среди простолюдинов разойдётся и это станет выполнением крошечной части нашего поручения, разве не так? Аурелия вся растаяла стоило ей услышать то, как я её наконец назвала.

— Я не перестаю поражаться, сколь же вы благородны, госпожа Мика! Клянусь вам, я всё сделаю ради вас, Дева Орхидей, о Избранная! — Аурелия была готова упасть на колени, я вновь увидела фанатичность в её глазах. Что ж, по крайней мере частичка дела была сделана.

Медицине была посвящена добрая часть собора. Это уже не лекарское крыло, а целый город, посвящённый врачебному делу. Правда, частенько он пустовал. А сейчас один из множества залов был забит донельзя. Только увидев окровавленных людей, услышав повсеместные стоны и крики, я зажала рукой рот. Шокированная увиденным, не могла даже пошевелиться. Я не знала, как там мои друзья, не помедлив Аурелия двинулась к ближайшему пострадавшему. Кто-то из людей в безумных криках агонии пытался пошевелить обрубками конечностей. У меня побелело перед глазами, и, если бы не Кэнто, я могла бы упасть на пол. Нужно было взять себя в руки. Я громко хлопнула себя ладонями по щекам. Ощущения мурашками пронеслись по всей коже сверху до низу. Будто вздрогнувшая кошка. Я двинулась в противоположную от Аурелии сторону к другому раненному простолюдину.

Я достала подаренный Камиллой жезл, повернула центральную часть рукоятки, и он раздвинулся. Золото сверкало под светом множества свечей. Я знала, что этот артефакт, вверенный мне Камиллой не столь прост. Простейшие заклинания исцеления я уже знала, а сей жезл являлся катализатором. Я надеялась, что не провалюсь…

Произнеся простейшие слова заклинания, я постаралась представить заживление ужасной распоротой раны, которая явно была наскоро и небрежно зашита. Навершие, напоминавшие яйцо Фаберже засветилось. Пациент вздохнул с заметным облегчением. Целительная магия здесь не являлась панацеей и средством от любых ран. Как мы уже совместно поняли, она лишь приглушала боль и ускоряла регенерацию тканей. Тем не менее кровотечение из зашитой раны прекратилось, стоны пациента стихли. Аурелия обратила внимание, осмотрела рану и аккуратно накрыла пострадавшего простыней. Я очень надеялась, что очистить рану это заклинание тоже способно… Может и стоило бы лучше слушать на занятиях.

— Госпожа Мика, вы обладаете воистину божественной силой! Я не устаю вам поражаться!

Я вновь взглянула на вверенный мне артефакт. Камилла назвала его «Клыком великого змея». Если так подумать, разве змея не является символом медицины, обновления и возрождения, нечто навроде феникса? Я начинала понимать, почему мне доверили именно этот артефакт. А значит ради нас, и Верховной жрицы Камиллы, мне надо было этим пользоваться.

— Госпожа Мика, там ещё пострадавшие! — радостно воскликнула Аурелия.

— Да, сейчас-сейчас, — я схватила жезл обеими ручками и прижала к себе, словно спасительную паутинку. Нужно пользоваться моментом, каждое исцеление это шаг домой!

— Госпожа Дева Орхидей, помогите! — вскоре услышала я с другой стороны.

— Госпожа Дева Орхидей! — мольба из другой части зала.

Госпожа Дева Орхидей, госпожа Дева Орхидей, госпожа Дева Орхидей! Эти слова всё громче и отчётливее разносились эхом по всему залу, среди всех раненных, что сумели продлить свою жизнь благодаря этой моей божественной силе. С каждым криком, каждой мольбой, я всё с большей теплотой и любовью начинала относиться к этому своему прозвищу. И я искренне рада была помочь им, спасти их бренные тела. Быть для них той самой Избранной.

(Итиро Китамура)

Каждый день, даже в выходные или праздники папа и мама пропадали на работе! Им нужно было много работать, чтобы у нас в семье всё было хорошо… Я осознавал это. Я не очень понимал в чём она заключается, знал разве что работали они как раз на папу Мики, а потому и были очень занятыми!

Я возвращался из школы один. В редких случаях я мог найти оставленный ужин, накрытый плёнкой. Но частенько мне приходилось готовить его для себя самому. Я ставил перед плитой подставку, вставал на неё и готовил себе ужин самостоятельно. Простейшие вещи вроде сварить что-то у меня не всегда получались. А кушать залитую кипятком лапшу мне уже не хотелось, так что я решил чему-то учиться.

Со стороны мою семью видели идеальной, такой сплочённой. Меня считали счастливым ребёнком с неограниченным вниманием. Но мне так не хватало папы и мамы. Родительской теплоты и заботы… Но я понимал… Чтобы мы были идеальной семьёй, папе и маме нужно было очень много работать, потому они не могли уделять мне внимания!

Так что, когда меня впервые надолго оставили с сестрёнкой Микой, я был так счастлив! Я чувствовал, что и ей немного мешал… Но она старалась уделять мне как можно больше времени! Я так любил бывать у неё в гостях! Там я ощущал эту частичку теплоты, её заботу. В начале этого лета я даже попросил её научить меня готовить. Сестрёнка не удивилась, а принялась за дело! Как же это было прекрасно! Благодаря ей я перестал каждый вечер есть лапшу быстрого приготовления.

В школе было совсем невесело, задиры мешали учиться… С одной лишь сестрёнкой Микой было очень весело, поэтому я каждый раз с таким нетерпением ждал, когда отправлюсь к ней в гости! И братик Хакуро такой классный! Как же жаль, что здесь, в этом мире, он был не с нами…

Стук в дверь, я увидел, как вошла красивая женщина в громоздких белоснежных одеяниях.

— Господин Итиро? Я Верховная жрица Камилла. Вам, наверное, горько оставаться одному. Не составите мне компанию?

Я перестал пялиться в окно и радостно спрыгнул со стула.

— Конечно, тётенька!

Я видел, как тётенька Камилла дёрнулась, но промолчала.

— Идём, прогуляемся по собору. У нас тут ой как красиво!

Тётенька Камилла повела меня по гигантским залам. Там были такие огромные колонны! Будто деревья! Мы были в каменном лесу! Не так давно мне даже снилось, как в небольшом открытом вертолётике я летал по подобному огромному залу! Он казался мне целым миром, в котором я обитал!

— Милый Итиро, расскажи мне, как выглядит ваш мир? — обратилась ко мне Камилла. Сестрёнка Мика предупреждала, что если я останусь один и тётенька Камилла заговорит со мной, то может прозвучать подобный вопрос. Я заранее знал, что мне говорить!

— У нас на небесах огромные каменные здания! Прям такие же высокие, как ваш собор! Они возвышаются прямо до небес!

— Как это, дорогой мой? — переспросила Камилла.

— Ой, возвышаются выше небес! У нас металлические кони, на которых мы катаемся! Они могут довезти куда угодно. А огромные металлические птицы переносят нас прямо по воздуху! Мы можем вылечить что угодно!

— Правда?

— Да! А ещё все очень занятые и бегают туда-сюда!

— Кто это например?

— Мама и папа!

— А как называется ваша небесная страна, у неё есть название?

— Япония! — мгновенно и гордо воскликнул я. И лишь потом вспомнил, что сестрёнка просила ничего не говорить…

— Вот оно как, — загадочно прошептала Камилла.

— Ой! Так она называется на небесном языке! — попытался исправиться я. — Вы ведь уже знаете на нём одну фразу, правда? — я дёрнул тётеньку за юбку одеяний.

— О чём это ты?

— Дяденька король передал нам фразу нашего языка, которую вы уже выучили, узнав из головы сестрёнки Мики!

— Правда?

— Ну конечно! А повторите, пожалуйста! — с надеждой в голосе обратился я к ней.

— Прости милый Итиро, я ничего не знаю на вашем языке.

[1] Майко — ученица гейши (гэйся), либо гэйко в Кансайском регионе.