Подношение для истины

Глава 28: Ό,τι μέλλει δεν ξεμέλλει

То, что должно произойти, не заканчивается.

— Что с тобой? — спросила Ма удивленно.

— Ничего, — на выдохе произнесла Ася, пытаясь ватными руками поднять с пола телефон. — Я выйду подышать. Тут душно.

— Вот именно. Дас, прекращай дымить, или я засуну эту палку… — послышалось ей в спину.

— Это не палка, гений!

Ночной морозный воздух мгновенно сдул с Асиного лица последние капли алкоголя. Девушка судорожно выдохнула клубок пара, чувствуя, как внутри все дрожит. Она снова и снова пробегала глазами по сообщению не в силах осознать его содержание.

Первой мыслью стала очевидная догадка — это сообщение — лишь ловушка, чтобы заманить Асю в «Путь» и избавиться от ненужного свидетеля преступлений Отцовской шайки. Отчаянная, но действенная попытка советников, которые поняли, на что нужно давить. Но чем дольше Ася смотрела на сообщение, тем сильнее ей казалось, что оно от Паши. Или она лишь выдавала желаемое за действительное?

Что ей теперь сделать? Позвонить? Даже подумать о таком было страшно. Что она услышит? Голос Паши или смех послушников? Тишину или гул чужого шепота?

«Но если не позвонишь, не услышишь ничего», — возразил внутренний голос.

«Точно, точно», — мысленно согласилась Ася, нервно кивая собственным мыслям. — «Просто нажми на кнопку, нажми на эту кнопку. На эту чертову…»

— В настоящее время абонент недоступен или находится вне зоны действия сети, — послышался механический треск записанного голоса.

— Ну, конечно, — Ася облегченно выдохнула и резко усмехнулась собственным страхам, которые завладели всем ее сознанием.

Это было до хохота очевидно. И до слез глупо. И страшно до кончиков пальцев. Никто никогда бы ей не ответил, как всегда. Неужели она действительно ожидала, что услышит чей-то голос на том конце провода? Что Паша тут же ответит ей и скажет, что его глупый розыгрыш затянулся? Такая детская наивность до ужаса раздражала.

«Почему я плачу?» — возник невольный вопрос. Ася тут же прижала холодные руки к щекам, стирая жгучие дорожки влаги.

Сердце продолжало неистово биться о стенки ребер, вибрацией разливаясь по всему окоченевшему телу. Руки мелко дрожали, и текст сообщения размывался в неразличимые бессмысленные символы. Нужно было принять решение, но даже собственные эмоции отказывались повиноваться.

«Неужели я опять им ничего не скажу?» — подумалось Асе, и девушка из-за спины взглянула в приоткрытую дверь. — «Ма меня убьет».

«Но Паша…» — возразило сознание.

«А если это не Паша?! Вдруг это ловушка?»

«Придется рискнуть», — наседал внутренний голос.

«Рискнуть собственной жизнью? Как это умно».

«Будешь и дальше сидеть в гараже и ждать, когда ребята все сделают за тебя? Будешь ждать, пока они приведут тебе твою мать и сумку с деньгами подмышкой?»

Спор с подсознанием на пару секунд застопорился. Ася замерла, обдумывая собственные мысли. Она разрывалась на две части: одна неистово орала о том, что Ася сейчас же должна собрать манатки и ринуться в «Путь», а другая жалась в углу и поскуливала о какой-то опасности, которая могла ожидать на месте встречи.

Что бы сказала Ма на эту идею? Что она безумна, но необходима? Или что Ася в очередной раз предает их доверие? Дас бы, наверное, лишь махнул рукой да спрятал пистолет за пазухой. А Паша… Паша бы ни за что не отпустил Асю туда. Он сам бы ринулся вперед, лишь бы защитить тех, кто ему дорог. Значит, Ася должна сделать тоже самое и для него.

«Меня пытались убить», — вспомнила Ася недавнее покушение. — «Но у них не вышло. Может, попробуют еще раз?»

«Ты знала, на что идешь, когда согласилась продолжать расследование с ребятами. Теперь ты не сможешь отсидеться в стороне, защищая собственную жизнь».

Ася сжала телефон в заледеневшей руке и нахмурилась. Она решилась. Плевать, что это может быть ловушка; плевать, что вместо Паши ее могут встретить железные цепи и оружие послушников «Пути». Главное, что она сделает все, что в ее силах.

Ровно в девять часов утра следующего дня Ася, одолеваемая страхами и сомнениями, вышла из гаража. Ребята разошлись кто куда, безболезненно избавив девушку от необходимости в очередной раз скрываться, врать и изворачиваться.

Оскар Уайльд считал, что любовь обещает несбыточное и заставляет верить в невозможное. Ася мучительно гадала, можно ли ее мечту об уничтожении «Истинного пути» считать несбыточной, а веру в счастливый конец — невозможной.

Платон же говорил, что любящий слеп по отношению к любимому. И с этим Ася поспорить не могла. Она шла на встречу к хозяину религиозной секты, в душе мечтая о каких-то призрачных благосклонностях и скрытых чувствах человека, что несколько недель назад угрожал ей пистолетом.

Ася шла и корила сама себя за романтические глупости, то и дело всплывающие в голове. Она помнила обо всех рисках и опасностях, чувствовала фантом ледяной стали у себя на затылке, но все эти страхи меркли в сравнении с мыслями о Павле.

«Возможно, прямо сейчас ты добровольно идешь на собственную смерть!» — недовольно возмущалась она. — «Но беспокоит тебя лишь одно».

И все же ее мысли раз за разом возвращались лишь к одному чувству, которое она испытывала, — к любви. Ася шла и представляла, какими будут их первые слова; садилась в автобус и гадала, что он сделает, когда увидит девушку; выходила на остановке и думала лишь о янтаре в его глазах. В Италии говорят: «Любовь слепа, но видит издалека». И Ася видела, как на границе с горизонтом маячил, почти невидимый, ее шанс.

Оказавшись у знакомых стен ограды «Пути», девушка перевела дыхание после быстрой ходьбы. Она растерянно оглянулась по сторонам. Раньше забраться на забор ей помогали Паша или Дас, а теперь она оказалась здесь совершенно одна и понятия не имела, как ей оказаться наверху двухметрового ограждения самостоятельно.

«Об этом стоило думать раньше…» — недовольно подсказало сознание.

Ася проигнорировала замечания совести и взглянула на экран смартфона. Оставалось десять минут.

«Ладно», — девушка шумно выдохнула и потерла ладони. — «Это самое несущественное препятствие, которое у меня было».

Ася заправила выбившиеся прядки распущенных волос за уши. Она подошла к ограждению почти вплотную и подпрыгнула, вытянув руки вверх. Пальцы едва задели каменную кромку выступа. Еще несколько попыток подтвердили, что без посторонней помощи девушке никогда не удастся забраться наверх.

Тогда Ася оглянулась по сторонам в поисках чего-нибудь, что могло прибавить ей несколько решающих сантиметров в росте. Где-то в отдалении, почти у самой пустынной дороги, лежал каменный валун, прижавшись спиной к фонарному столбу.

«Ну уж нет», — криво усмехнулась девушка. — «Его я сюда точно не дотащу».

Тогда ее взгляд упал на сук, видимо, отвалившийся от дерева, под которым лежал. Он был большой и толстый, но сухой и подгнивший со временем. Ася не знала, выдержит ли он ее вес, однако ничего другого, более подходящего на роль лестницы, в этом месте не было.

Дотащив корягу до забора, Ася взобралась на нее и тут же с удовольствием заметила, что ее лоб оказался почти на одном уровне с вершиной ограждения. Закинув руки на каменную плоскость, девушка подскочила и тут же повисла в воздухе, потому что сук под ней предательски треснул и провалился.

Руки тут же заныли. Отчаянно барахтаясь ногами, Ася пыталась нащупать носками обуви любые выступы в каменной стене, лишь бы не свалиться на землю. Несколько попыток — и девушка, собрав всю волю в кулак, подтянулась. Ася тут же пластом завалилась на забор, тяжело выдохнула и свесила ноги на другую сторону ограждения. Она старалась не медлить. Чем больше проходило времени, тем сильнее девушка сомневалась в затеянном и тем увереннее становились мысли о безумности идеи, которую Ася сейчас претворяла в жизнь.

Неудачный прыжок — и Ася полетела вниз, неумолимо приближаясь лицом к земле. В последний момент ноги, выпрямившись, нащупали влажную разрыхленную почву, а чьи-то руки ловко подхватили, сжав предплечья.

Ася ошарашенно замерла. Догадка родилась в ее сознании даже быстрее, чем глаза успели рассмотреть чужой силуэт впереди.

— Ты в порядке? — встревоженно произнес Паша, внимательно вглядываясь в Асино лицо.

От этого взгляда Асю прошиб холодный пот, а живот свело судорогой. Девушка неверяще рассматривала мужчину. Он совершенно не изменился: те же непослушные каштановые волосы, густые брови, сведенные к переносице, яркие проницательные глаза, янтарь которых никогда не выходил из Асиной головы, высокие резкие скулы, покрытые щетиной, и острый подбородок.

Почему-то Ася не ожидала увидеть настолько знакомые черты лица и столь близкого ей человека, каким он был почти месяц назад. В ее голове Паша всегда становился другим: чудовищем, способным на убийство и предательство, а не мужчиной, что захватил ее сердце.

— Ты… — сипло прошептала Ася, сама не зная, что хочет сказать. Вся боль и весь гнев тут же соскользнули с лезвия языка, уступая место наивной растерянности и надежде.

— Я, — с мягкой улыбкой подтвердил Паша, все также удерживая девушку. — Без парика тебе гораздо лучше.

— Парика?.. — беспомощно повторила Ася, не в силах справиться с накатившими эмоциями. — Парика? Ты издеваешься?

— Нет, я правда так считаю.

— Очень странное заявление после нашей последней встречи, на которой ты целился мне в лоб пистолетом!

— Ася…

— Нет-нет-нет, — девушка нервно рассмеялась, зарывшись рукой в непослушных темно-русых волосах, — ты заставишь меня замолкнуть только очередным пистолетом, Паш!

— Ася! — Пашин голос заледенел, и его рука тут же накрыла рот девушки, властно прижав ее затылком к ограде. — У меня есть оружие, — правая рука мужчины скользнула за спину, к ремню черных брюк, и спустя мгновение сверкнула опасной сталью, зажатой в длинных пальцах. — Но я никогда не воспользуюсь им против тебя. Понимаешь меня?

Ася опасливо кивнула, чувствуя, как кровь отливает от лица, и тогда чужая рука медленно опустилась, лишь на мгновение задержавшись кончиками пальцев на сжатых женских губах.

— Я рад, что ты доверилась мне после случившегося, — вкрадчиво продолжил Паша, задумчиво вглядываясь в Асины глаза. — Я все расскажу тебе.

— Так ты не стал владельцем «Пути»? — также тихо спросила Ася, едва справляясь с дрожью в голосе.

— Стал. Но только для советников.

Ася невольно выдохнула. Она расслабленно отвела взгляд в сторону, но он тут же вернулся к Пашиному лицу, жадно вглядываясь в столь желанные черты, которые несколько недель мучили Асю во снах. На пару мгновений между ними повисло молчание, слишком красноречивое. Их глаза опустились ниже, и оба почти синхронно подались вперед, встречаясь губами.

Все Асино тело заледенело и заныло от таких непривычных, но долгожданных прикосновений. Она чувствовала чужое дыхание на своих губах, ощущала тепло Пашиного тела, силу его рук и возвращалась все дальше и дальше в прошлое, когда их поцелуи вошли в привычку и не были чем-то столь запретным.

Но чем дольше продолжался поцелуй, тем сильнее слезились Асины глаза. Когда Паша растерянно отстранился и вгляделся в тонкие дорожки слез на лице девушки, Ася, легко взмахнув рукой, звонко оставила пощечину на его щеке.

— Это за все, что я пережила за эти недели.

Паша лишь грустно усмехнулся и отстранился, наполнив расстояние между людьми холодной пустотой.

— Справедливо.

— Почему я не могла сказать о встрече ребятам? — спросила Ася, пытаясь справиться с бурей противоречивостей и эмоций внутри.

— Думаешь, они отпустили бы тебя одну?

— Справедливо, — криво улыбнулась девушка.

— Ася, я представляю, что ты сейчас чувствуешь, — заговорил Паша вкрадчиво. — Мне жаль, что тебе пришлось через это пройти. И я жалел о своих действиях в ту ночь каждую секунду. Каждый день я представлял, что скажу тебе в свое оправдание, предвкушал момент, когда мы наконец встретимся и я расставляю все точки над «i». Но с каждым днем я все больше понимал, что моим поступкам нет оправдания, что был и другой путь, который я не смог выбрать.

Ася была не в силах поднять глаза и лишь пинала носком ботинка землю, чувствуя, как вновь намокли ресницы. Почему-то все злость и обида, что наполняли ее на протяжении нескольких недель, растворились еще до того, как Паша сумел что-либо объяснить. Ася готовилась к ссоре, крикам и обвинениям, к неконтролируемой агрессии, к гневу и боли, что копились долгое время. Но вместо этого получила лишь сострадание и понимание, готовность простить Паше все, что угодно. Даже настоящее предательство.

— Моя мама жива, — вдруг сказал мужчина и замолчал.

Ася резко вскинула голову, нахмурившись.

— Что? Ма сказала, что она умерла при родах…

— В этом все и дело. Я считал так всю свою жизнь.

— И где она сейчас? — тихо уточнила Ася, опасаясь сказать или спросить что-то слишком личное, что-то, что может задеть Пашу.

— В первой психиатрической больнице. Уже двадцать семь лет, — после этих слов Паша прерывисто выдохнул и повернул голову вбок, всматриваясь в бесконечную ограду «Пути». Ася ошарашенно замолчала, не зная, что сказать.

— Паш… — протянула она и сделала неуверенный шаг вперед.

— Нет, — мужчина вскинул ладонь. — Не надо. Все нормально.

Ася недовольно сжала губы, но остановилась. Хмурые брови и стальной уверенный взгляд не могли скрыть дрожь в Пашиных руках.

— Что случилось тогда? — спросила девушка.

— В тот день, когда нас поймали и Андрей увез тебя, отец рассказал мне правду. Что моя мама была против «Истинного пути», что пыталась сбежать, спасти себя и меня, но он, — Паша выплюнул это слово с отвращением, сморщившись от гнева, — он не дал ей этого сделать. Закрыл в психушке, а когда я родился, тут же забрал меня к себе. Моя мама никогда не видела собственного сына. Ее лечили от шизофрении. И лечат сейчас.

— О Боже… — выдохнула Ася. — Но если это неправда? Если отец обманул тебя?

— Я тоже не поверил сразу. Но у него были доказательства: медкарта, фотографии, выписки из лечебницы. Ася, видела бы ты ее… — Паша вдруг замолчал, а девушка тут же шагнула вперед и резко обняла его, чувствуя, как сердце обливается чужой кровью.

— Мне жаль, — прошептала она, крепче сжимая объятия.

— Он угрожал убить ее, если я не подчинюсь, — продолжил Паша также тихо. — Мне казалось, что так я смогу спасти всех. И маму, и вас. Надеялся, что после случившегося вы не будете лезть на рожон, а у меня будет время, чтобы подготовить новый план. Но вы оказались слишком упрямыми, — Паша вдруг тихо засмеялся.

— Ребята не поверили в этот спектакль, — Ася тоже засмеялась и отстранилась. — Они слишком хорошо тебя знают.

— Иногда я жалею об этом. О чем вы думали, проникая в «Симметрию»? Я едва убедил совет в том, что разберусь со всем сам.

— Извини, конечно, но ты забрал все наши материалы, — в тон ответила Ася. — Нам нужно было достать новые доказательства.

— А Губернатор? Вы серьезно думали, что он расскажет вам хоть что-то? Он тут же прибежал в «Путь» в ужасе, что под него копают две студентки-журналистки. Я даже без фотографий понял, о ком идет речь.

Ася не смогла сдержать улыбки, хотя для смеха сейчас был самый неподходящий момент.

— Это было мое самое ужасное интервью.

— Вам просто нужно было ждать, но вы день за днем вставляли мне палки в колеса.

— Ты же знаешь, что мы не стали бы ждать, даже если бы ты лично об этом попросил.

— Знаю…

— Паша… — Ася хотела было что-то сказать, но вдруг в голову закралась неприятная мысль, которую девушка все это время упрямо от себя отгоняла. — Твой отец, он…

— Мертв.

Ася почувствовала, как от этих слов по ее спине пробежал табун леденящих мурашек. Она с мольбой взглянула на мужчину, и он понял все без слов.

— Это сделал не я.

— Но ты знал?

— Знал.

— И позволил этому случиться?

— А не должен был? Ася, он разрушил всю мою жизнь. И не только мою: тысячи человек пострадали от его тщеславия, эгоизма и жадности. Да даже ты и твоя мать. Теперь мы сможем изменить хоть что-то, теперь мы сможем сжечь весь «Истинный Путь».

— Хорошо… — Ася шумно выдохнула, пытаясь побороть смятение. — Что ты хочешь сделать?

— Две недели назад я вышел на одного следователя. Он работает в федеральной службе безопасности.

— ФСБ? — изумилась Ася.

— Да.

— И ему можно верить?

— Его родители оказались в «Пути», и последние пять лет он не мог с ними связаться. Все это время он копал под секту, но в одиночку не мог достать доказательства. Я готовлю материалы, которые вскоре собираюсь передать ему.

— А то, что ты забрал из гаража?..

— Оригиналы отдал советникам в качестве доказательств своей «преданности», — с едкой усмешкой сказал он. — Но копии до сих пор у меня. Нам нужно добраться до моего кабинета, и я отдам их тебе. Отнесешь их ребятам и все расскажешь.

— Мы зайдем в «Путь»? — спросила Ася недоверчиво.

— Да.

— О нет…

Паша лишь тихо рассмеялся, зачесав непослушные волосы назад. Он повернулся к Асе и посмотрел на нее тем самым привычным взглядом с янтарным блеском, от которого у девушки все время перехватывало дыхание.

— Не волнуйся, сейчас время послушания, и я распорядился, чтобы на первом этаже никого не было.

— Не особо утешает.

— Я же с тобой. Тебе нечего бояться.

Паша приглашающе протянул руку, и Ася, хоть и одолеваемая сомнениями, не раздумывая взяла ее. Она поежилась, все еще не веря в то, что действительно сейчас прикасается к Паше, что он находится рядом не во сне, а в реальности. После стольких недель разлуки было тяжело осознать, что все это — не очередная уловка спящего разума.

Тем временем Паша потянул девушку за собой. Они обошли сарайчики и двинулись вглубь «Истинного пути».