Порнографическая поэма

14.7

Еще я стал меньше разговаривать. Просто не с кем было. После того как Кай вконец разорился и запил, Дотти стала психовать и пряталась целыми днями за задвинутыми шторами. Дана Феррис тем временем встречалась с тем парнем, которому так не нравились ее привычки, и они в конце концов нашли свой рай на Сансет-Бич. Даже с Черил Паркс, которую я жадно преследовал, не было никакого реального контакта. Для нее, несмотря на публичное унижение, которому меня подверг Лонгли, я по-прежнему оставался из компании Синди. Постепенно перестал я общаться и с Робином. Не то чтобы нам нечего было сказать друг другу. Я считал его своим другом и все такое. Но это было совсем не то, что с Нетти.

Но было еще кое-что — кроме всех этих размышлений и отсутствия общения. Произошло нечто загадочное, даже мистическое. Я пришел к выводу, что не произвожу больше дерьма. Потому что ничто меня больше не задевало. Не было ничего, что могло бы меня взволновать. Я был совершенно счастлив внутри себя. Это было освобождение! По крайней мере во всем, что касалось школы.

Прекрасно помню, как это впервые пришло ко мне. Я сидел на уроке английского языка и литературы у мисс Абботт. Была пятница, середина дня, и все уроки были короче, чем обычно: по пятьдесят минут. Мисс Абботт раздавала наши работы. Моя оказалась последней, потому что она решила прочесть ее классу.

Это были краткие эссе, посвященные какому-нибудь стихотворению из нашей хрестоматии по канадской литературе, по выбору. Я выбрал одно стихотворение Маргарет Этвуд — забыл название — и просто записал мысли, которые у меня возникли. Одним словом, ерунда. Но мисс Абботт считала иначе. Ей чрезвычайно понравилось мое эссе. Когда она зачитывала его перед классом, все парни смотрели на меня и смеялись. И даже Черил Паркс, которая терпеть их не могла, смеялась с ними. Просто чтобы задеть меня. Но меня это нисколько не задело. Потому что, как я уже сказал, меня перестало волновать мнение обо мне окружающих.

Прочитав мое эссе, мисс Абботт объявила, что хотела бы прочесть свои комментарии к нему. Внезапно весь класс отреагировал так, как будто она собиралась читать свое любовное письмо. Все заулюлюкали. Как только мисс Абботт закончила чтение, прозвенел звонок. Я вскочил с места, схватил свою сумку и убежал, даже не взглянув на нее. Мне было все равно. Все это было ерундой. Я имею в виду, что все это уже нисколько меня не волновало.