Порнографическая поэма

19.7

Я отмыкал замок на цепи, которой был пристегнут мой велосипед, когда из-за угла вынырнул не кто иной, как Флинн. Новый Флинн, господин христианский бизнесмен. В точности как сказала Таня. На нем был серебристый спортивный костюм за тысячу долларов, вроде тех, которые можно видеть в «Холт ренфрю». Флинн не просто улыбался — он прямо-таки лучился. Никогда раньше не видел столь сияющего лица.

Он сразу заметил меня. Как будто ждал моего появления. Он подбежал ко мне и протянул руку. Я пожал ее, думая, не сон ли это.

— Как дела? — поинтересовался Флинн с сияющей улыбкой.

— Все отлично, — солгал я.

— Проголодался? — спросил он.

Я действительно был голоден.

— Это заметно, — сказал он. — Когда ты ел последний раз?

Я ответил, что последнее, что я ел, был кусочек тоста рано утром.

— Пошли в «Сильвию», — предложил Флинн. — Отпразднуем твое окончание школы.

Мне не хотелось много говорить, что было очень кстати, потому что Флинн болтал за двоих. И чем больше он распространялся о своих успехах, своем рождении заново, своих планах на будущее, тем меньше я беспокоился о том, что меня постигнет участь Робина, Ланса, Энди и других несчастных, к убийству которых он приложил руку. То, что он рассказывал, было довольно скучно. Он не говорил даже о якобы несправедливом обвинении в убийствах. Его теперь интересовала недвижимость, которую он собирался покупать, а также сколько денег дать организациям типа «Дома на Бругтоне» и как Экспо оживит экономику провинции. Он намеревался в один прекрасный день войти в городской совет, может быть, даже стать премьером провинции. По его словам, у него не будет проблем с тем, чтобы собрать необходимое число голосов. Флинн был настолько неотразим в своем искусстве надувательства, что мог бы, без сомнения, заручиться поддержкой политиков и избирателей всех мастей.

— Знаешь, твоя проблема в том, — начал он, — что ты уделяешь слишком большое внимание всему, что идет неправильно.

Я пожал плечами.

— У тебя светлый ум. Почему бы тебе его не использовать? Этот город стоит на пороге больших перемен. Вложи в него сейчас. Скоро здесь будут производить фильмы всех сортов. Ты можешь разбогатеть, снимая рекламные ролики. Забудь об этом копеечном коммунячьем порнодерьме, всей этой «порнографии для народа», о которой вы с Нетти любили говорить. На этом баксов не сделаешь, — говорил Флинн, отдавая должное своему бифштексу с яйцами.

Тут я кое-что вспомнил.

— Флинн, — сказал я, — моя копия «Любимой собаки» все еще цела у тебя?

Он кивнул.

— Тогда я хотел бы забрать ее. — Я внимательно следил за его реакцией.

— Можем зайти ко мне прямо сейчас, — ответил он, намазывая масло на хлеб. — Если, конечно, ты не боишься, что я тебя там убью.

Я сказал, что не боюсь, но дело это не горит. Мы посмеялись. Флинн, как всегда, говорил очень убедительно. Его слова убеждали меня в том, что, если даже он и убивал людей когда-то в прошлом, те времена давно прошли. И я чувствовал себя с ним спокойно и расслабленно.

Я пошел в туалет. Когда вернулся, он читал какое-то письмо.

— От кого это? — спросил я.

— От Нетти, — ответил Флинн, не поднимая головы.

Странно.

— Когда это она прислала тебе письмо?

Флинн продолжал читать. Тут я понял, что это было мое письмо. Мое письмо от Нетти. Я полез рукой в карман, где оно лежало, — его там не было.

— Оно выпало из твоего кармана, когда ты встал, — сказал Флинн, заталкивая письмо в конверт и протягивая мне.

Я взял конверт и положил в карман, собираясь как следует наехать на Флинна. Но он был уже на ногах.

— Допивай свое пиво, — произнес он. — Пора выдвигаться.

Я залпом выпил остатки пива, думая, что мне нужно беречь силы.

Флинн, как оказалось, жил на другом конце Гилфорда, около входа в парк Стэнли. По дороге я сказал, что не получил обратно посланной в кодаковскую лабораторию пленки. Он засмеялся.

— Действительно, — сказал он, — совсем забыл об этом. Эти два копа, которые вчера приходили к тебе. Риз и Браун. Они работают на меня, ты знаешь?

— Что?! Чтотыимеешьввиду, что они работают на тебя? — спросил я, запинаясь.

Очевидно, Флинну все это казалось в высшей степени забавным.

— Мне просто было любопытно, сдашь ты меня или нет. Ты не сделал этого. Я благодарен тебе. Но не важно. Я сделал так, чтобы Риз и Браун перехватили пакет с пленкой.

Внезапно я почувствовал себя не очень хорошо. Как будто принял кислоты. Флинн продолжал:

— Меня беспокоило, насколько ты предан и обязателен.

Я вытащил из кармана письмо Нетти.

— Думал, что ты можешь предать меня…

Марки на письме не было.

— …И в некотором смысле ты так и сделал… — Флинн положил кислоту в мое пиво. — Ты все-таки сдал меня…

Конечно. Конечно, конечно, конечно, конечно.

СНАРУЖИ.

КИРПИЧНЫЙ МНОГОКВАРТИРНЫЙ ДОМ. ДЕНЬ

Мы с Флинном подходим к стеклянной двери дома. Флинн открывает передо мной дверь. Я вхожу, Флинн следом за мной.

ВНУТРИ. ВЕСТИБЮЛЬ ДОМА

Почтальон, мужчина южноазиатского типа (за 30 лет), рассовывает почту по почтовым ящикам. Он что-то насвистывает. Когда мы входим, он оборачивается и улыбается. Он смотрит только на меня.

ПОЧТАЛЬОН

Привет, парень.

Я улыбаюсь в ответ. Потом смотрю на Флинна.

Я

(голос за кадром)

Почему он не поздоровался с нами обоими?

Флинн торопит меня.

На полу красный ковер. Стены тоже красные.

ФОКУС НА МНЕ И ФЛИННЕ

Я

Все кругом красное.

ФЛИНН

Мой любимый цвет.

МОЙ ВЗГЛЯД

Стены начинают сверкать. На них появляются узоры. Я прикасаюсь к своему пальцу, и он начинает кровоточить.

ФЛИНН

Еще один пролет.

МОЙ ВЗГЛЯД

Когда мы доходим до верхнего этажа, все начинает кружиться.

Я

Блядь, я в полном говне.

ФЛИНН

Можешь вздремнуть у меня.

ЧЕРНОТА

ИЗ ЧЕРНОТЫ ВНУТРИ.

КВАРТИРА ФЛИННА

Я стою в центре комнаты, которая кажется слишком большой для маленькой квартиры в Вест-Энде. Комната размером со склад Макса. На самом деле это та же самая комната за исключением того, что она вся окрашена в красные тона. Флинн стоит в дальнем конце комнаты, у двери. Он машет мне рукой — зовет последовать за ним.

ФЛИНН

Ну, давай. Хочу тебя познакомить кое с кем.

Следующее, что я вижу, — я открываю дверь, ту самую дверь, за которую только что звал меня Флинн. Я вхожу в комнату, где мы с Робином давали премьеру «Любимой собаки». Здесь темно. С десяток человек стоят и смотрят на экран, на котором показывают обратный счет перед началом фильма.

ЭКРАН: НАЧАЛЬНЫЕ КАДРЫ ФИЛЬМА

Пять, четыре, три, два, один…

ТИТУЛЬНЫЙ КАДР: «ДРОЧКА ПО КРУГУ — 1976»

Пять мальчиков (всем по 12 лет) и их собаки идут по заросшему травой лугу в пойме реки. Звук набегающих на берег волн. У одного из мальчиков — белый пластиковый пакет с надписью «Safeway». Камера по очереди наезжает на каждого мальчика и наконец на белый пакет.

КАМЕРА НАЕЗЖАЕТ НА ПАКЕТ

Через пакет просвечивает обложка «Хастлера».

ГОЛОС

Мы сняли это в Ванкувере.

Пять мальчиков лежат, образуя круг, и мастурбируют. Штаны у всех спущены, рядом с каждым — журнал. Они то смотрят в журнал, то на других участников оргии.

КАМЕРА НАЕЗЖАЕТ НА МАЛЬЧИКА НОМЕР ОДИН

Видно, что он сильно сосредоточен на своем занятии. Челюсти плотно сжаты. Он на подходе.

МАЛЬЧИК НОМЕР ОДИН

Я на подходе, вот-вот кончу.

Камера наезжает на других мальчиков, они смотрят на мальчика номер один.

ТЕМНОТА

МАЛЬЧИК НОМЕР ОДИН

(голос за кадром)

Я победил! Я победил!

КОНЕЦ

АПЛОДИСМЕНТЫ, КРИКИ «БРАВО!»

НАЧАЛЬНЫЕ КАДРЫ ФИЛЬМА

Счет в обратном направлении, начиная с пяти.

ТИТУЛЬНЫЙ КАДР: КИНОТЕАТР «ВЕНЕРА»

СНАРУЖИ. КИНОТЕАТР. НОЧЬ

Мальчик (16 лет) подходит к театральной кассе, которая помещается в будке. В будке сидит индианка (40 лет). Мальчик протягивает кассирше пятидолларовую банкноту. Кассирша берет ее и выдает мальчику билет. Мальчик предъявляет его на входе. Руки контролера рвут билет пополам. Половину возвращают мальчику, другая половина отправляется в коробку для мусора.

Мальчик раздвигает розовые занавеси и входит в кинотеатр.

ШИРОКИЙ ЭКРАН

Титульный кадр: «История одной семьи — до настоящего времени».

По плечу мальчика барабанит чья-то рука. Я оборачиваюсь.

РАЗВОРОТ

Рука принадлежит Флинну. Он жестом зовет меня к себе. Я поворачиваюсь. Мы возвращаемся к тому, что уже было в вестибюле. Только теперь мы не в вестибюле, а в комнате. Комната освещается единственной свечой. Очень жарко. Стены — насыщенного красного цвета. Ощущается какое-то движение, но трудно сказать, что именно происходит.

МУЖСКОЙ ГОЛОС

Врубай!

ВНУТРИ. БОЛЬШАЯ СПАЛЬНЯ

В центре комнаты — кровать. Около кровати — ночной столик, на котором стоит свеча. Над кроватью — надпись крупными буквами: «Проверь свой детектор лживости на входе». На штативах установлены две камеры. Актеры, снимающиеся в фильме, стоят, прислонившись к стене, курят и попивают кофе.

На краю кровати сидит очень худая женщина. Она трет свое лицо запястьями. В вены на ее руках и шее вставлены трубки капельницы. Подходит сиделка и убирает капельницу. Другая сиделка расстегивает платье у нее на спине. Сидящая на кровати женщина — Нетти.

Я

Привет.

НЕТТИ

(устало)

Привет.

Проходит секунда-другая.

Я

Ты в порядке?

Нетти усмехается и отрицательно качает головой. Потом ложится на спину.

Я оглядываю себя и вижу, что на мне тоже нет одежды.

ФЛИНН

(обращаясь ко мне)

Все, что мы от тебя хотим, — чтобы ты позанимался с Нетти оральным сексом, потом трахал ее в позиции миссионера в течение примерно пяти минут. После этого ты трахаешь ее в жопу. Когда будешь готов, дай знак. Все понятно?

Я

(неуверенно)

Ты хочешь этого, Нетти?

Нетти кивает.

Я

(все еще неуверенно)

Точно?

НЕТТИ

Только не засовывай мне в жопу больше двух пальцев за раз.

Я

Я засуну только один.

НЕТТИ

Не больше двух.

ФЛИНН

Она намазана и готова. Жаждет начать.

НЕТТИ

(медленно приводя себя в порядок)

Да, я готова.

ФЛИНН

Все готовы?

Актеры дружно говорят «да».

Прекрасно… Поехали!

Я опускаюсь на колени перед Нетти и начинаю лизать ее вагину. Поднимаюсь по ее телу вверх — очень медленно, сконцентрировавшись на процессе. Ласкаю ее клитор. Засовываю палец в глубину. Влагалище холодное, но заметно увлажнившееся. Другой рукой описываю круг вокруг ее клитора. Три раза. Обычно этого бывало достаточно, чтобы привлечь ее внимание. Но сейчас она продолжает лежать неподвижно. Кашляет. Так сильно, что ее вагинальные мышцы сокращаются и выталкивают мой палец. Я поднимаю глаза вверх и вижу, что сиделка заливает в ее рот какую-то красную жидкость. Я снова начинаю лизать влагалище. Но на этот раз засовываю палец Нетти в анус. Анус так же холоден, как и влагалище.

ФЛИНН

(голос за кадром)

Ладно. Теперь начинай ее трахать. В позиции миссионера. Живее, живее!

Я раздвигаю ноги Нетти и поднимаю их так, что они ложатся ей на грудь. Мой член уже достаточно отвердел. Я ввожу его в Нетти. Сначала медленно, потом все сильнее, пока не раздается слабый хлопок. Ее икры лежат на моих плечах. Ее голова повернута в сторону, глаза закрыты. Она выглядит так, как будто спит.

Я перевожу взгляд на Флинна. Он говорит что-то сиделке. Сиделка кивает и выходит из комнаты. Вскоре она возвращается со шприцом и иглой для подкожных инъекций и вводит что-то Нетти под кожу. Та немедленно приходит в сознание и смотрит прямо на меня. Ее глаза выкатываются из орбит.

НЕТТИ

О, да, еби меня! Типа, еби меня! Давай! Еби меня, типа…

Я начинаю чувствовать себя увереннее. Но чувствую, что мой хуй опадает.

ФЛИНН

(голос за кадром)

Давай режь! Нюхни снега[71].

Я

Никто больше не пользуется снегом.

ФЛИНН

Это потому, что все стали профессионалами.

Дверь открывается. Входит мистер Биллингтон с группой каких-то людей. Группа несет большую конструкцию, сколоченную из деревянных планок, похожую на секцию забора. Группа держит ее над моими ногами, а мистер Биллингтон просовывает через щели руки и начинает ласкать мою жопу и яйца. Вскоре я опять возбужден. Трахаю Нетти. Но она снова отключается.

ФЛИНН

(голос за кадром)

Ладно, теперь закинь ее ноги еще дальше и начинай трахать ее в задницу.

Я приступаю и вижу перед собой детектор лживости, нарисованный на ягодицах Нетти, с центром в анусе.

ВО ВЕСЬ ЭКРАН

Несмотря на это я вхожу в нее через анус — очень медленно. Я продвигаюсь рывками: даю сильный толчок, затем осторожно отступаю назад. Повторяю это до тех пор, пока весь мой член не оказывается внутри Нетти. Затем перехожу к ритмичным фрикциям. Сиделка присаживается на край кровати и делает Нетти еще один укол. Как и в первый раз, Нетти быстро приходит в себя. Но на этот раз сиделка остается рядом с ней.

НЕТТИ

(возвращаясь к жизни)

Да! Да! В задницу! Да! Именно так!

Мои толчки становятся сильнее и чаще. Я чувствую, что готов кончить. Поднимаю глаза на Флинна и вопросительно смотрю на него.

ФЛИНН

(гримасничая)

Ты что, кончаешь?

Я киваю в ответ и усиливаю толчки. Изо всех сил. Сиделка встает. В комнате становится вдруг шумно. Все начинают суетиться и перешептываться. Я поднимаю глаза и вижу, что все вокруг пурпурно-красного цвета. Стены трясутся. Опускаю глаза на Нетти и вижу, что она опять затихла. Но на этот раз ее глаза широко открыты. На лице — слабое подобие улыбки. Или просто ее лицевые мышцы свела судорога?

Я

(шепотом)

Я люблю тебя, Нетти.

Лицо Нетти сокращается сильнее.

Я готов кончить, поэтому вытаскиваю член. И тут я издаю звук. Вой. Что странно, поскольку я обычно издаю скорее стоны, чем крики. Тем не менее. Что-то ударяет мне в затылок — что-то холодное, металлическое. Мне кажется, что это микрофон, но я не уверен. Я наблюдаю, как моя сперма льется на живот Нетти. Следующий прилив энергии будет третьим — он у меня всегда лучший.

Теперь я слежу за происходящим, я весь внимание, моя голова крутится как пропеллер. Затем остальная часть меня включается в это движение. Я улетаю. Словно прохожу сквозь плоть стен. Все становится белым. Белым на белом фоне. За моей спиной, уже далеко — громкое эхо. Прощальный залп.