Приключения мистера Вулписа

Глава 25 Переворот

Жанна и Боуи сидели на краю сцены в осиротевшем зале театра, в насытившемся тишиной полумраке, сетуя о том, правильно ли поступили, открыв мистеру Вулпису столь болезненные реалии его происхождения.

— Мы должны были это сделать, Жанна. — Волк накрыл своей большой лапой маленькую кошачью, стремясь хоть как-то успокоить Жанну. За эти несколько дней они сроднились как звери, у которых слишком много общего. Боуи покаялся перед Жанной в своих грехах, и к его удивлению — заполучил от неё прощение. Никто не поймёт зверя лучше, чем тот, кому довелось барахтаться в той же трясине: ежесекундно пребывать во лжи и обмане, дышать украденным счастьем. — Вы же простили меня, Жанна, и он тоже простит! Это же мистер Вулпис, добрейшей души зверь! Другой бы на его месте уже свежевал с меня шкуру, как только понял, с кем имеет дело.

— О, Боуи, — вздохнула та, понурив уши, — даже если после всего мистер Вулпис нас не возненавидит, то друзьями нам точно уже не быть. Хотя может оно и к лучшему… Я не хочу, чтобы мы дошли до Северной горы, не хочу снова причинить ему боль…

— А что там, на Северной горе? — заинтересовался волк.

— Мой дом.

— И что не так с вашим домом, Жанна?

— Не спрашивай, Боуи! — заслонилась лапами от его вопроса кошка. — Я стою перед выбором всей моей жизни, понимаешь? Утратить всё: свой дом, свою семью! Или спасти их, принеся в жертву механического зверя! Казалось бы… выбор очевиден! Но я не могу, не могу, Боуи! Я не могу выбирать!

Боуи тоже расчувствовался, его глаза заслезились, и он приобнял ревущую Жанну за плечи.

— Прошу прощения, — сказал он. — Обещаю не спрашивать больше об этом.

— Вы слышите, Боуи? — Мышиный писк, смешанный с возней тысяч миниатюрных тел, заставил кошачьи слезы разом высохнуть. Жанна и Боуи поднялись, потому что под их лапами, мотающимся над полом у сцены, заворошились тёмные мохнатые спины группами стекающих в театр грызунов.

— Что происходит? — спросил Боуи королевским тоном, в котором скрежетали металлические нотки недовольства.

— Свержение! — закричали его подданные.

— Свержение? Чье⁈

— Ваше, конечно же!

Грызуны заразительно расхохотались, и волчий рев, от которого подскочило сердце даже у Жанны, не заткнул ни одну повстанческую душу.

— Как же вы свергнете меня? — попробовал другой подход к грызунам Боуи. — Кто же будет заботиться о вашем пропитании? Что будет с Крысиным Королевством?

— На трон взошёл новый правитель! — выкрикивали крысы.

— И мы теперь не Крысиное Королевство! — кричали мыши.

— Отныне и впредь мы есть Королевство Монстров! Да здравствует Король Монстров!

— Да здравствует Король Монстров! — подхватил хор голосов, и чёрная река меха, усов, глаз и облезлых хвостов ломанулась на сцену, щелкая желтыми зубищами.

— И кто же ваш новый Король? — Боуи отступал назад, загораживая собою Жанну.

— Господин Фог Вулпис! Господин Монстр!

Когда их обоих загнали в угол, волк не надумал ничего лучше, чем воскликнуть:

— Стойте!

Живая река интуитивно застыла.

— А как же предсмертное право короля? — ляпнул Боуи первое, что пришло в голову.

Крысы в передних рядах глупо почесывали макушки. Яростный трезвон голосов перешёл в нерешительный шёпот.

— Разве у нас было что-то подобное? — посовещавшись, уточнила толпа через дряхлого плешивого крыса.

— Д-да! Конечно! — подтвердил Боуи. — Я же Король, в конце концов! Кому как не мне быть в курсе королевских уставов?

Грызуны снова зашептались, по итогу рассудив:

— Хорошо, будет по вашему.

— Э… а что за право-то? — озвучила всеобщее недоразумение молодая мышь.

Боуи приосанился, чтобы выглядеть важно, и провозгласил монаршим голосом:

— Сверженный своим народом Король имеет право на исполнение последней воли! Моя же воля, — посмотрел он на Жанну в поиске одобрения, — заключается в том, чтобы получить аудиенцию вашего нового правителя!

Жанна закивала:

— Да, вот чего мы желаем!

— Молчать, кошка! — рявкнули грызуны. — Тебе слова не давали!

Боуи взял Жанну за плечи и переставил ее, как куклу, удалив от толпы, пока зубастые рты не цапнули её за хвост.

— Погодите! Пункт «3.456» моего устава гласит: «Последнее право распространяется и на близких сверженному Королю зверей», — выкрутился он.

Безмозглые грызуны были беспомощны перед громкими фразами и сложными цифрами.

— Да будет так! — подчинились они, и мохнатая чёрная масса потекла под лапами Боуи и Жанны, грубо выталкивая тех со сцены, пихая прочь из «Крысиного сонета» на улицу — в направлении замка. Как никогда мрачный — тот мерцал, протыкая вершиной сине-черные гроздья туч; молнии, желто-фиолетовыми ветками растрескивались по грозному небу, отсвечивали от стальных стен белесыми вспышками.

Мистер Вулпис, тем временем, восседал на троне, в дурацкой короне заместившей его джентльменский головной убор. Никакого королевского величия он не ощущал. Раз уж на то пошло — он не чувствовал вообще ничего.

— Правильно, — буркнул он, едва разняв челюсти. — Я же мек.

Лапу мистер Вулпис держал локтем на подлокотнике, а подбородок — в стальных пальцах. Эту позу лис не менял уже полтора часа. Точно также и взором не сходил он с одной точки, в которой тусклый свет лампы отчерчивала пыльная чернь тронного зала. Возможно, именно по этой причине последнюю четверть часа ему начала мерещиться знакомая лисица. Та скучливо высиживала в полутьме, и от хвоста её с треском отщипывались языки пламени.

— Не смотри на меня так, — нахмурился мистер Вулпис, задевая бровью чёрную повязку на своём бесцветном глазу: подарок от подданных в честь коронации. — Я не смог тебя спасти. Не смог. И сейчас от меня толку нет. Такой себе и из меня герой. И зверь высшего общества — тоже никудышный. Здесь мне самое место. Интересно, сколько я просижу на этом троне, пока не покроюсь ржавчиной и не буду разобран местными обитателями на запчасти, чтобы послужить частью убранства или антуража этого грязного города? Видишь ли, глупая лисица, в отличие от тебя я не могу умереть; могу только сломаться… Так что молчи, пожалуйста, не надо…

— Ваше Монстрейшество! — вылетел к нему из темноты Даск.

Мистер Вулпис скривился в отвращении:

— Не называй меня так!

Летучая мышь устроилась на голом штыре возле трона, что ещё недавно служил крепежом для пустотелой головы плоскомордого мека. На второй штырь, будто на шляпную вешалку, был нанизан цилиндр.

— А как вас тогда величать, Сир? — переминался с лапы на лапу Даск.

— По имени, вероятно… — Лис всё также сидел недвижимый, и только веки его слегка приспустились. — Хотя у меня и имени-то настоящего нет…

— В общем, что я хотел вам сообщить, о, любезный мой господин! Ваши друзья — бывшие друзья — просят у вас аудиенции.

— Не пускай их, — отрезал мистер Вулпис.

— Я бы и сам хотел того же, — пищал тот над ухом, — но закон есть закон, пункт э-э. три что-то там… точка… Короче говоря, он гласит…

— Господин управляющий!

— … А, ну вот, они уже здесь! — Даск отлетел на расстояние и хлестко воскликнул, обращаясь к гостям: — На колени перед нашим новым Королем, холопы!

Все его успешно проигнорировали.

— Господин управляющий! — Жанна распинала мышей, хватающих её за щиколотки и не дающих проходу.

— Ближе нельзя! — зашелестел крыльями Даск, мельтеша под носом.

— Не прикасайся к ней! — Боуи отогнал летучую мышь от кошки, за что был атакован королевской охраной. Крысы стали лупить его палками по лапам и забили бы до смерти, если бы мистер Вулпис не призвал подданных к тишине:

— Хватит! — рыкнул он, и все замолчали.

Жанна взбежала на постамент.

Грызуны пищали внизу, вытаптывая пол в своей злобе, но нарушить личное пространство Короля духу так и не набрались.

— Господин управляющий! — позвала кошка, переведя дыхание.

Но тот даже не смотрел в её сторону, более того — он закрыл глаза.

— Не шутите так, господин управляющий! — промолвила Жанна с щемящим сердцем. — Не смейте отмалчиваться! Ну же, взгляните на меня! — Кошка обхватила обеими лапами стальную конечность лиса, чтобы принудительно вывести того из ступора. Она дёрнула раз, дёрнула второй, третий… бесполезно! Мистер Вулпис был не податливее каменного монумента. — Боже, ну почему вы так поступаете со мной? Нам дан язык, чтобы говорить! Так давайте поговорим! Просто поговорим! Прошу!

Мистер Вулпис сдвинулся, повернул голову, и Жанна под собственным весом упала с постамента на пол, чуть не передавив собою грызунов.

— Неужели неясно? Я не хочу говорить! — произнёс Фог Вулпис тихим надрывным голосом. — И вообще! Я — мек, а меки не говорят…

— Не думала, что вы такой, — процедила сквозь зубы Жанна, чувствуя, как защипало от слез уголки глаз. Она поднялась, совсем не по-кошачьи помогая себе лапами.

— Вот как! — Мистер Вулпис сошел с трона. — И это я ещё «не такой» для вас, Жанна? А вы «такая»? За этот час я много размышлял и понял, что все мои несчастья только из-за вас! — Лис спускался с постамента — ступенька за ступенькой, — стуча тростью, как посохом; подметая полы рваным королевским плащом. Грызуны пали ниц, устрашенные чистым и благородным — как они считали — бешенством правителя. Даже Боуи замер. Жанна же была бесстрастна и не отводила взгляда от лисьего ока, за искусственным стеклом которого горел янтарем живой пламень.

— Если бы вы не заявились ко мне и не затеяли драку с волками, — продолжал он, вальяжно вышагивая вокруг кошки. — Баритон бы не уволился, таверну бы не разгромили, Бром бы не создал нам проблем, а Роланд Бэрворд ни в жизнь бы не разоблачил меня! Но самое главное… не было бы вас… — склонился лис над ухом Жанны: — Меня бы не изгнали из Облачных Долин как чудовище, предав огню мой родной дом!

— Раз так, — выступил вперёд Боуи, — раскрою вам, мой король, одну тайну!

Мистер Вулпис сквознул на него пасмурным взором:

— А вот от тебя, Боуи, я не хочу слышать ни слова! — заявил он приглушённо, будто его грудную клетку что-то стесняло.

— А мне плевать! Я всё равно скажу… — сдерзил Боуи, заставив грызунов заохать. — Жанна не виновата! Да, она натворила бед, но непосредственно к вашему изгнанию причастна не её лапа.

— А чья же?

— Моя.

— Объясни! — Трость мистера Вулписа заискрилась.

— Это я был фальшивым «Грозой меков»!

— Что?..

Волк болезненно стиснул клыки:

— Это из-за меня вам оторвали лапу, и из-за меня против вас собралось восстание, которое, собственно, и пошло на таверну с огнём… Если кто-то и заслуживает вашего гнева, то это…

Боуи не успел договорить. Мистер Вулпис накинулся на него, сверкая хромированными деснами и ровными, белыми, как мел, клыками. Он повалил волка на лопатки и зарычал, словно дикий зверь.

— Господин управляющий! Что с вами стало! — застонала Жанна, разрывая на кусочки королевский плащ, за который силилась отволочь лиса от несчастного Боуи, чьи шансы одолеть мека были равны нулю.

Зузу тоже не мог спокойно смотреть на всё это, он каким-то образом перенастроил режим звукового оружия на частоту слуховых отделов хозяина и зажужжал. Пока мистер Вулпис затыкал уши, Боуи выгадал момент, чтобы выкатиться из-под его неподъемной туши.

— Бежим, Жанна! — воскликнул он, протягивая кошке лапу.

Жанна перевела взгляд от корчившегося на полу лиса на волка с расцарапанной в кровь мордой.

— Прощайте, господин управляющий! — пролепетала она и, не оборачиваясь, побежала, сплетая на бегу свои пальцы с пальцами Боуи.