Приключения мистера Вулписа

Глава 28 Падение королевства

Механическая мышь разворачивалась в стенах башни, руша все, до чего дотрагивается. Хвост её, сочлененный из отдельных секций, был правдоподобно мышиным. Он ритмично прогромыхал по ярусам решёток, на одной из которых силилась устоять Жанна. От звона металла закладывало уши, а от близости механической твари стыло сердце. Подгибая больную лапу, кошка прильнула животом к решётке, чтобы мышь ненароком не смела ее в самую бездну, как сметала сталь и брусчатку.

Решетка взлетела вверх, подбитая хвостом, и Жанна приложила усилие, чтобы не слететь с неё. В хаосе пыли и фонтанов дождя мир терял свою перспективу. Удар! — и Жанна уже в свободном падении, по наитию загребает лапами воздух.

Везение или нет, а мышиный хвост двигался ей навстречу, вздымая пыль и металлический мусор. Жанна упала на него всем телом, на что тот податливо остановился.

— Жанна! Хватайте лапу! — перекрикивал лязг металла голос.

— Господин управляющий!

Мистер Вулпис, стоя, проехался по мышиному хвосту мека, словно по ледяной горке, и проявил инициативу, перехватив кошачью лапу. Жанна взвизгнула от боли и вырвалась.

— Простите, — испугался лис её сопротивления.

— Ничего, — ответила та, принуждая себя улыбнуться. Она сама подобрала мистера Вулписа под лапу — так, как ей было удобно — и неровной походкой прошествовала за ним вверх по стальному хвосту, на хребет мека, где выступали стальные шипы, за которые можно было держаться. Пока она шла, невыразимая радость клокотала в груди.

— Почему вы здесь, господин управляющий? — спросила она, прокашлявшись — горло сперал ком от пролитых слез.

Всячески избегая зрительного контакта, мистер Вулпис прошептал:

— А как вы полагаете? — вывернул он уши к затылку.

— Полагаю, что вас тут быть не должно, ведь вы пожелали скормить нас вашим подданным, мой Король! — поддразнивала Жанна.

— За кого вы меня принимаете⁈

Мек качнулся, две гильотины зуба рубанули по стене, оставив на той насечки.

— За Короля Монстров?

— Мне очень жаль, — сказал мистер Вулпис от чистого сердца. Из-за тяжёлых шагов мека его шляпа соскочила с головы и пропала в темных глубинах, на что лис неслышно зароптал. Ради собственной безопасности он по примеру Жанны занял одну лапу импровизированным поручнем, не расставаясь другой с тростью. — Но я бы ни за что не пошёл на такое! — оправдывал он себя; впрочем, стоявшее перед глазами недавнее воспоминание, не помогало полностью уверовать в сказанное. Дождь размыл подсохшую кровь на его лапе, механизмы заскрипели в нервном потуге, с каким лис вцепился в трость. Под его ладонью растекались бледно-красные полосы воды.

— Господин управляющий, вам плохо? — смягчила тон Жанна.

— Я не знаю! — воскликнул мистер Вулпис; трость в месте нажима раскинулась трещинами. — Я уже ничего не соображаю! Кто я? Что я? И кем мне должно быть? Еще несколько недель назад я считал себя зверем из высшего общества, но оказалось, что я совсем не таков! Я притворялся, что могу проникнуться искусством, что мне интересны танцы и балы, я разучил этикет, приобрёл дурацкую шляпу, смастерил компьютеризированную трость, чтобы казаться серьёзным! Все серьёзные звери так делают, не так ли? А был бы я несерьёзным? Был бы я чудаком, как мой покойный учитель? Кому-нибудь бы сдалась моя таверна? А моё общество? Я поклялся себе, что не наврежу ни одному живому существу, но вот он я, с лапами в крови и ещё более кровавым прошлым! — Трость с глухим хлопком взорвалась снопом искр, развалившись на две части. Мистер Вулпис инстинктивно разжал ладонь, дозволяя гравитации свершить своё дело. Он перегнулся через мышиный хребет, в каком-то гипнотическом трансе наблюдая за тем, как две половинки трости брызгают сине-голубым электрическим светом, соприкасаясь с тёмными водами, затопившими нижние этажи.

Жанна и сама многое пережила за прошедший месяц, многое переосмыслила и во многом изменила себе.

— Господин управляющий… — начала было она, но не нашлась в словах.

Мистер Вулпис наконец осмелился перевести на нее взгляд. Повязку он выбросил вместе с короной и плащом, и сейчас один его глаз был холодным, мутным, как матовое стекло, тогда, как второй — мерцал впотьмах тёплым огоньком.

— Я здесь, потому что, если бы меня здесь не было, то вы бы могли умереть! И я бы этого не пережил, клянусь — не пережил! Хотя это, наверное, и странно слышать из уст ходячего мертвеца вроде меня…

Жанна на свой страх и риск сделала пару робких шажков по скользкой спине мека, чтобы быть ближе к мистеру Вулпису.

— Мне жаль, что все это время, господин управляющий, ваше сердце пребывало в страдании, — вспомнила Жанна слова Боуи. — И мне очень стыдно, что я этого не заметила, пока меня, как слепого котёнка, не ткнули носом в обстоятельства… — Она сосредоточенно восполнила запас воздуха в легких и продолжила голосом дрожащим и ослабевшим: — Каюсь, поначалу я отнеслась к вам как к меку, но чем больше я с вами общалась, тем яснее понимала, что вы ни на что и ни на кого не похожи. Даже если технически вы робот, для меня… вы лучше многих живых.

Мека снова занесло, и Жанна, воспользовавшись моментом, заключила лапки за спиной мистера Вулписа. Пока тот решался на ответные объятия, она сказала:

— И то, что вы не подходите не под какие категории — вовсе не плохо. Это значит, что вы можете быть кем угодно. Я вам, отчасти, даже завидую. Мои возможности упразднены моими реалиями.

— Скажите, Жанна…

— Да?..

— Я всё спрашивал у вас напрямую, но… после всего, что со мной случилось, я, кажется, стал понимать, что так нельзя, не всегда получается говорить все в лоб… Жанна, что будет, если я не прибуду на Северную гору?

— Всё будет… хорошо.

— Нет, не так… — Мистер Вулпис без напора отлепил от себя кошку, перестроив вопрос: — Что будет с вами, если я не прибуду на Северную гору?

Глаза Жанны расширились на половину мордочки. Она сморгнула дождевые капли, но на их место пришли слезы.

— Я потеряю свой дом…

— Понятно. — К недоразумению Жанны, мистер Вулпис произнёс это намного более чутким тоном, чем можно было надеяться.

— Вы не злитесь?..

— Нет.

— Но разве вам не мерзко слышать подобные изречения от той, что лишила вас дома?

— А вам, Жанна, не мерзко слушать, как о принципах жизни размышляет механический монстр, носящий на себе шкуру мёртвого зверя как одежду?

— Как не парадоксально, но нет!

— Вот видите!

— Вы же не хотите сказать, что собираетесь продолжить путешествие?

— Всё так!

Жанна потупила взор:

— У вас есть ещё шанс передумать…

— Нет, Жанна, — был настойчив мистер Вулпис. — Я уже как-то передумал и стал монстром! Больше никаких отступлений!

Кивок, которым Жанна визуально соглашалась с лисом, противоречил её внутреннему голосу: им она выносила приговор себе и зверю, которому обязана всем.

Боуи со своей ржавой лестницы видел всё. И когда белая шерстка Жанны промелькнула среди разгрома, он будто переродился. Невзирая на то, что замок рушился буквально ему на голову и сам волк промок до нитки, с сердца его словно спали железные тиски. Боуи встряхнул шерсть от ушей до хвоста, готовясь окликнуть господина Вулписа и Жанну, но у лестницы, в которую он вложил столько надежды и ради которой преодолел весь этот путь, внезапно обломился один крепёж.

Лестница резко провалилась, и Боуи повис вместе с ней, ссадив пальцы под деформированным коррозией поручнем, за который он зацепился одной лапой.

Если бы второй крепеж не грозился обломиться и каждое движение не ускоряло этот момент, то Боуи вполне бы мог подняться на ступеньки — благодаря аскетическому образу жизни, поощряемому в стае, физическая подготовка волков Брома годилась и для таких трюков.

Вымоченная ржавчина откалывалась твёрдой дурнопахнущей крошкой, засоряя глаза. Когда сор ушёл, Боуи увидел коричневую фигуру летучей мыши с крыльями нараспах. Она подсела к нему на поручень, манерно улыбаясь.

— Даск?

— Да, это — я, рад, что признали, Ваше Бывшее Клыкастое Высочество!

— Что это ты такой развеселый? — опасливо покосился на него Боуи. — Твой народ тонет. Ты и твои летающие собраться разве не явитесь им на выручку, пока ещё не слишком поздно?..

— О, — почесал нос крылом Даск, — эти недомерки? Пускай себе тонут! Никогда не любил бескрылых мышей, а крыс — и подавно!

— А как же твоё Королевство? И «сила в единства»? — процедил Боуи. Лапа онемевала, кожу на подушечках пальцев жгло так больно, что Боуи отдавал отчёт каждой секунде, которую он превозмогал. Ему было самому до себя, волк не отослал Даска куда подальше только из-за того, что хотел исключить поползновений на свою жизнь. В такой немощной позиции, какая была у него сейчас, трудно выглядеть грозным и могучим, а ведь грызуны — звери подлые, на них можно найти управу физическим запугиванием, тогда как Боуи не мог ничего — ни поиграть мышцами, не посверкать когтями, он и щерился-то от бессилия и устали, а не потому, что выражал так гнев.

— Мои планы организовать утопическое общество ни к чему не привели, — ответил Даск озлобленно. — Я разочарован в Монархии! Разочарован в концепции государства!

— Мои сожаления…

— Да ну вас! — буркнул Даск, сотрясая лестницу возбужденными прыжками. — Ничего вы не понимаете! Чтоб вы знали, вы были первым и худшим Королём в истории Крысиного Королевства!

— А господин Вулпис?

Даск взмахнул крыльями и сел на мясистый волчий нос.

— Худшим и последним Королём в истории Крысиного Королевства! — возвестил он.

— Так вы снова переменуетесь в «город»? — терпел неудобства Боуи.

— Н-ет! — протянул тот восклицательно. — Плевал я на города и на государства! Теперь я выше всего этого! Теперь я — бог, а это, — простер Даск крылом в тёмную даль, — отныне мой мир! И в этом мире есть место только для летучих мышей!

— Боуи, держись! — выкрикнула под потолок Жанна, сложив лапы рупором.

Механическая мышь продырявила мордой крышу башни так, что мистер Вулпис и Жанна оказались под голым сводом ночного неба. Тучи серели, ленивые — расплывались у них над головами пористой ватой.

— Делаю всё, что в моих силах! — крикнул волк в ответ, стараясь звучать оптимистично.

Сращенный близостью мека, Даск куснул Боуи за запястье. Но Боуи выстоял, надежда бодрила его держаться крепче прежнего. Да и укусы Брома, честно говоря, закалили его.

— Не трогай, моего друга, мерзкий летун! — Когти Жанны свистнули в воздухе, она вся напружинилась, изготовившись перемахнуть оставшееся расстояние до лестнице прыжком, наперекор своему нездоровому самочувствию и раненому плечу, но между ней и её яростью встрял голос разума, и голос это принадлежал мистеру Вулпису.

— Жанна, нет! — попридержал он её за лапу. — Даже если вы допрыгнете — лестница не выдержит!

— Тогда не могли бы вы заставить своего мека идти туда, куда нам надо, а не кружиться вокруг своей оси, как танцора балета?

Мек и вправду вёл себя странно. Зузу тоже наматывал над ними круги, словно паникуя, что мек не подчиняется ему. Мистер Вулпис поскоблил когтем за ухом:

— Эм, я бы с удовольствием, но без трости это невозможно…

— То есть… ⁈

Механическая мышь завопила, споткнулась о что-то, опустившись на четвереньки, и головой продавила металлическую стену. Жанну и мистера Вулписа тряхануло, они не упали только благодаря ушам-лопастям механической твари.

— Господин управляющий, сделайте уже что-нибудь! — кричала Жанна, прижатая силой тяжести к металлическому уху и неведующая, что принесёт новая выходка мека.

Мистер Вулпис пораскинул мозгами, хотя это и было весьма затруднительно, когда всё мысли только о том, как устоять на стальной махине. Сам он хотя бы умел прокалывать когтями сталь, кошачьи же когти не приспособлены ни для чего подобного.

— Я мог бы вскрыть мозговой центр и попробовать перехватить управление…

— Действуйте! — оборвала его Жанна, и мистер Вулпис незамедлительно шагнул к мышиной шее, задействуя когти, как скалолаз — шипы.

Усевшись на корточки, лис нащупал швы в корпусе мека, за которыми, как он знал по опыту, начинался мозговой отдел.

Время поджимало, и церемонится мистер Вулпис также не стал. Он голыми лапами отодрал плотно припаянную крышку, приложив невероятные даже для него усилия. Внутри корпуса обнаружилась процессорная система из микросхем и проводов, куда поступала информация с внешних датчиков, зрительного и слухового центров.

Пока лис возился с системой мека, Жанна отбивалась от летучих мышей Даска, которые тот наслал на неё, чтобы отвлечь внимание мистера Вулписа. Но план его не сработал: лис не спешил спасать кошку, он будто… перегорел. Жанна не пропустила этой пугающей метаморфозы, в следствие которой мистер Вулпис замер, замер прямо, как в тот день, когда лапами Семь чуть не утратил личность. В его рабочем глазу угас живой огонёк, морда поникла, как будто Фога Вулписа больше не было в своём теле, как будто оно было пустым… И Жанна, наблюдая это, предалась отчаянию. Без мистера Вулписа им конец, она ещё могла продержаться минуту-другую в борьбе с крылатыми кровопийцами, но вот у Боуи не было не секунды лишнего времени. Летучие мыши облепили его, кусая за лапы. Черные и коричневые остроухие силуэты, намеренно растрясывали лестницу, и вскоре произошло то, чего Жанна так боялась — хрустнул второй крепёж. Кошка охнула, закрылась лапами, абстрагируясь от реальности, притворяясь, что ничего из этого к ней не относится. И даже налеты летучих мышей, глухие удары кожистых крыльев, игольно-острые клыки на запястьях — все это отошло на второй план. Мек снова зашевелился, но Жанне было крайне боязно узреть новую реальность. Она прильнула носом к уху механической мыши, чувствуя, как от переносицы к позвоночнику бегает холодок. И когда в голове всё перевернулось, когда Жанна перестала чувствовать пространство под лапками, что-то аккуратно сомкнулось вокруг неё, и падение прервалось.

У Жанны не было выбора: она выглянула через щелочку между пальцами, и увидела, как другие пальцы — огромные, состоящие из секций холодной стали, — замыкаются над ней крышей.

Механическая лапа согнулась в локте, поднося Жанну к двум глазам — алым, как заря, огромным и круглым, как луны. И несмотря на то, что все меки, кроме мистера Вулписа, — создания бездушные, в том, как эта крыса смотрела на неё было нечто знакомое и… живое.

— Господин… управляющий? — Голос Жанны заикался.

Будто в подтверждение, мек издал низкий рык, от которого шерсть на кошачьих щеках распушилась. Положим, мистер Вулпис поместил своё сознание в тело мека-гиганта, допустим, сие действительно реально провернуть, — даже так, это не гарантирует ему способностей говорить и поступать так, как обычно поступает лис. Скорее всего, ограничения коснулись и его рассудка. Но если в мистере Вулписе сохранилась хотя бы толика того, что делает его собой — не всё потеряно.

— Жанна! — Боуи помахал кошке с плеча механической мыши, и та, обрадованная тем, что её друг цел и невредим, наконец, выдохнула из себя напряжение.

Мек поставил кошку рядом с волком, и с полусогнутой спиной, в каком Жанне и Боуи было безопаснее ехать на нём верхом, зашагал по развалинам замка, выплескивая на образовавшиеся берега руин волны, полные грызунов.

— Боуи, вы живой! — кинулась обниматься Жанна. — Но как?

Боуи посмотрел на недвижимого мистера Вулписа и высказал в слух то же, что предполагала кошка:

— Меня спас мек! Не уверен, но мне кажется…

— Что господин Фог Вулпис управляет им? — закончила за него Жанна.

Летучие мыши все мотыляли над меком, совершая налёты на пассажиров механической мыши.

— В моём мире, — драл горло Даск, что был в их главе, — волки и кошки служат пропитанием для летучих мышей! Нам осточертела ваша вонючая рыба, Боуи! Мы хотим мяса!

— Я и в самом деле избаловал вас, хм? — вздохнул тот, обмениваясь уставшим взглядом с Жанной. Эта эгоистичная революция измотала их обоих, и силам противостоять ей взяться было неоткуда. Говорят, чем бездарнее зверь, тем больше у него требований к другим. Так и Даск в своих мечтах об утопии зашёл слишком далеко, возвеличивая себя и ни во что не ставя других.

— Утопии не существует, Даск! — возгласил Боуи. — Как и нет в мире идеалов! И то, и другое — субъективно. Твои политические идеалы обязательно кто-нибудь найдёт неидеальными. Потому что все разные, Даск, и жизнеутверждающая позиция у всех своя!

Мек сгребал летучих мышей в кучу одним мановением лапы, уберегая попутчиков от очередного натиска зубов и крыльев. Под раздачу попал и Даск. Он бултыхнулся в тёмную воду, к своим нелетающим собратьям. Отбрыкиваясь от грызунов, лезущих на него, как на спасательный круг, Даск ещё долго плевался на сверженных королей проклятьями, пока не захлебнулся и не ушёл на дно.

Меж тем, высматривая глазами мека Северную гору, мистер Вулпис покидал пределы города, отхлестывая хвостом по сторонам, чтобы уничтожить ненавистный город до самого его основания.