Призрачная любовь

13

АСПЕН

Во мне бурлит разочарование, и, честно говоря, я не знаю, чем оно вызвано: раздражением от того, что брат лезет в мои дела, досадой на Айзека за все его закидоны и неоднозначные сигналы или просто сексуальной неудовлетворенностью от того, что всю неделю я не могла нормально кончить. Не поймите меня неправильно, я, конечно, пыталась, и сколько бы времени это ни занимало, я всегда доходила до финиша, но это никогда не вызывало восторга. Я всегда оставалась разочарованной и еще более взвинченной, чем когда начинала.

Кто бы мог подумать, что один сексуальный опыт сделает меня такой заведенной и сексуально озабоченной? Я едва могла сосредоточиться всю неделю, и теперь, когда мои планы на ночь сорвались, мне ничего не остается, как сидеть на диване и пялиться в стену.

Чертовски жалкая.

Разве что…

Мой таинственный мужчина из “Vixen” пригласил меня вернуться. Технически было бы невежливо не принять приглашение, верно? И я не в том положении, чтобы подводить других людей. Но означает ли это, что я официально в отчаянии? Неужели я настолько неудачница, что единственный способ получить то, что мне нужно, — это навестить незнакомца в секс-клубе?

Черт.

Давайте посмотрим правде в глаза, несмотря на то, насколько я зла на Айзека прямо сейчас, я все еще отчаянно влюблена в него, и я действительно сомневаюсь, что смогу встретить кого-то, кто, хотя бы попытается заставить мои чувства к Айзеку угаснуть, и я также сомневаюсь, что я снова пойду на свидание благодаря “Tinder”, так что я облажалась.

Мне нужен секс, и мне не стыдно признаться, что я не просто в отчаянии.

Мне нужен мой таинственный мужчина из “Vixen” больше, чем мой следующий вздох, и теперь, когда у меня вдруг не осталось никаких планов на вечер, что, черт возьми, меня останавливает?

Решимость пульсирует в моих венах, и, прежде чем я осознаю, что делаю, я хватаю свой телефон и вылетаю за дверь. Я уже одета и готова из-за моего несостоявшегося свидания, так что все, что мне нужно — это немного жидкого куража, который я могу найти в баре “Vixen”.

Меня охватывает волнение, подгоняя вперед, и уже через несколько секунд я сажусь в машину и жму на газ. Мне приходится сосредоточиться, чтобы вспомнить, по каким дорогам ехать, но уже через двенадцать минут я подъезжаю точно к тому месту, где водитель Uber высадил нас с Бекс на прошлой неделе.

Срань господня. Не могу поверить, что я действительно это делаю.

Может, мне стоило написать ей сообщение, чтобы она знала, куда я еду. Она так прекрасно провела здесь время на прошлой неделе и, я уверена, что она с удовольствием пришла бы снова, но тогда мне пришлось бы объяснять ей, почему я здесь, и, честно говоря, я не уверена, что готова к этому разговору.

В тот момент, когда я выхожу из машины, волна нервозности оседает у меня в животе, но я изо всех сил стараюсь не обращать на нее внимания, пока иду по улице. Когда передо мной появляется начало переулка, я вглядываюсь в темноту, и мои нервы превращаются в сожаление.

Возможно, я не очень хорошо все продумала.

Одно дело идти по темному переулку с Бекс под руку — женщиной, которая без колебаний протянула бы руку, — но делать это в одиночку, когда я боюсь собственной чертовой тени… О чем, черт возьми, я думала?

Обещание отличного времяпрепровождения и убийственного оргазма заставляет меня двигаться вперед, переставляя одну ногу перед другой. Мои руки дрожат всю дорогу по переулку, а моя паранойя настаивает на том, что мрачные тени следят за каждым моим шагом.

Добравшись до знакомой черной двери, я рывком открываю ее и спешу внутрь, едва успевая заметить логотип “Vixen” над дверью, прежде чем прохожу под ним.

Тяжелая дверь закрывается за мной, и я иду по длинному коридору к лестнице, тусклого освещения здесь как раз достаточно, чтобы помочь мне расслабиться. Я спускаюсь вниз, держась за поручень, прежде чем, наконец, выхожу в приемную.

Я узнаю ту же девушку, которую видела здесь на прошлой неделе, и проклинаю себя за то, что не смогла запомнить ее имя, но в свою защиту могу сказать, что тут было на что еще обратить внимание.

Она одаривает меня лучезарной улыбкой, ее взгляд быстро скользит к чему-то за ее столом, прежде чем вернуться ко мне.

— Привет, вы Аспен, верно? Вы приходили со своей подругой на прошлой неделе.

— Да, это так, — говорю я ей, а потом смущаюсь. — Простите, если обычно все делается не так, но я встретила кое-кого на прошлой неделе, и он пригласил меня вернуться, и я… черт. Это так неловко. Я даже не знаю, как его зовут, как он выглядит и нормально ли вообще, что я здесь нахожусь.

Женщина смеется.

— Все в порядке. Вы не поверите, как часто это бывает. Давайте я позвоню и посмотрю, что можно сделать.

Она одаривает меня приторно-сладкой улыбкой, и я делаю шаг назад от ее стола, пока она берет телефон и набирает номер. В приемной воцаряется тишина, и пока она ждет того, кто ответит на звонок, мне приходит в голову, что она может ждать, пока ответит он.

Мой желудок скручивается от нервного напряжения, но я стараюсь не показывать этого на лице, когда ее голос прорезает тишину.

— Привет, это Кейси, — говорит она, ее взгляд скользит по чему-то за ее столом, прежде чем снова взглянуть на меня.

Снова пауза.

— Да, это так, — она начинает что-то печатать на своем компьютере, и в ее глазах вспыхивает странное любопытство. — Но я думала, вы сказали… О, хорошо. Конечно. Я отправлю ее.

Облегчение разливается по моим венам, и, когда Кейси вешает трубку, ее взгляд снова устремляется на меня. Она встает из-за своего стола с фальшивой улыбкой и поднимает руку. Я узнаю штамп в виде золотой бабочки, зажатый между ее пальцами.

— Ваше запястье, пожалуйста.

Я подхожу сбоку к стойке администратора и сразу же протягиваю свое запястье. Она прижимает золотой штамп к моей коже, и я не могу не смотреть, как она отводит его, оставляя идеальный отпечаток бабочки на моем запястье. На моих губах появляется легкая улыбка. В последний раз, когда я носила этот штамп, Остин и Айзек смотрели на меня в ужасе. Безумно представить, как много всего изменилось с тех пор.

Кейси убирает штамп, прежде чем выйти из-за своего стола.

— Сюда, — говорит она, махнув рукой в сторону главного входа в клуб.

— О… ээм. Разве мне не нужно подписать документы и получить браслет?

— Сегодня этого не потребуется, — говорит она мне, и ее улыбка фальшивее, чем часы Rolex, которые носит Остин. Может быть, я была настолько захвачена всем происходящим на прошлой неделе, что не обратила внимания на то, насколько неискренней она выглядела.

— Когда вы войдете в клуб, пожалуйста, пройдите в VIP-бар и устраивайтесь поудобнее. Возможно, попробуете один из наших замороженных дайкири. Мы тестируем новый рецепт, и, на мой взгляд, они просто восхитительны.

— Я… эээ… да. Хорошо.

— Замечательно, — говорит она, подходя к двери и берясь за ручку. Она открывает ее и приглашает меня войти, но я ловлю себя на том, что замираю.

Оглянувшись на Кейси, я смущаюсь, чувствуя себя идиоткой.

— Вы случайно не знаете, как его зовут? — спрашиваю я. — Я чувствую себя так глупо. На прошлой неделе я была так захвачена моментом, что даже не подумала спросить, а когда это пришло мне в голову, было уже слишком поздно.

Кейси натянуто улыбается мне.

— К сожалению, я не могу разглашать информацию о наших клиентах. Уверена, вы понимаете.

— Да, конечно, — говорю я, качая головой. — Простите.

— Не нужно извиняться, просто зайдите туда и хорошо проведите время.

Не желая терять ни минуты, я прохожу через дверь в главный клуб, и громкая, пульсирующая музыка мгновенно отдается вибрацией в моей груди. Улыбка растягивает мои губы. Как так получилось, что я была здесь всего один раз, а уже чувствую себя здесь как дома? В этом есть что-то такое правильное.

До тех пор, пока я не нашла этот клуб, моя жизнь была предсказуемой и скучной. Я жила в рамках того, чего ожидала от меня моя семья, но здесь, окруженная мерцающими огнями и соблазнительной музыкой, кажется возможным все. Мои единственные ограничения — это границы, которые я установила для себя, и ничто никогда не возбуждало меня больше. Хождение по этому клубу и его атмосфера только усиливают напряжение, которое я так отчаянно хочу снять, и, несмотря на отсутствие Бекс рядом со мной, мне спокойно, ведь я точно знаю, что меня ждет.

Мой взгляд скользит по клубу, вбирая в себя безумные сцены, заполняющие каждый уголок. Секс втроем. Оргии. Женщина, принимающая член так глубоко в горло, что он оказывается практически у нее в животе. И вместо того, чтобы остановиться и расслабиться в баре, пока все это разворачивается вокруг меня, я направляюсь прямо к лестнице, ведущей в VIP-зал.

Продемонстрировав свой золотой штамп, я спускаюсь по лестнице и, как и в прошлый раз, замечаю изменение в музыке. В ней есть что-то настолько возбуждающее, что я чувствую ее глубоко в своей душе. Затем, как и просила Кейси, я подхожу к бару и сажусь, только отказываюсь от замороженного дайкири и заказываю “Cosmopolitan”.

С бокалом в руке я поворачиваюсь на барном стуле и окидываю взглядом VIP-зал. Здесь полно народу, как я и ожидала, и я не могу не бросить взгляд в сторону темной комнаты, в которой была на прошлой неделе. Никаких признаков моего таинственного незнакомца, но гул, пульсирующий в моих венах, говорит мне, что он определенно где-то здесь. Я чувствую это.

Я едва успеваю пригубить "Cosmo", как рядом со мной появляется знакомое лицо.

— Вы были здесь на прошлой неделе, — говорит мужчина, его костюм сидит на нем как нельзя лучше.

Я не могу удержаться и скольжу по нему взглядом. Если бы мне нравились мужчины постарше, которые выглядят так, будто могут превратить заседание совета директоров в свою сучку, то он был бы тем человеком, с которым я бы улизнула сегодня вечером, но, как и на прошлой неделе, он не собирается почесать этот конкретный зуд.

— Привет, да. Была, — отвечаю я просто из вежливости.

— Совсем одна? — спрашивает он, и что-то вспыхивает в его глазах.

Тревожные звоночки звучат в моей голове, когда метафорические красные флажки вырастают повсюду вокруг него. Зачем ему знать, одна ли я? Откровенно говоря, это не его дело, и, честно говоря, это звучит как вопрос из учебника по серийным убийцам.

— Вообще-то, нет. Просто жду друга.

— А-а, понятно, — говорит он, прежде чем протянуть руку. — Меня зовут Райатт.

Я натянуто улыбаюсь, не решаясь взять его за руку. На прошлой неделе я приложила больше усилий, чтобы показаться доступной, и он легко уловил, что я не заинтересована, но сегодня я едва ли вежлива, некоторые даже обвинили бы меня в грубости или холодности, а он все еще сидит здесь, как будто у него есть шанс.

— Аспен, — говорю я, глядя мимо его плеча в проем темной комнаты, и не видя никаких признаков моего идеального незнакомца, да и не то, чтобы я имела представление о том, что искать.

Я понятия не имею, как он выглядит и даже какого цвета его волосы. Только то, что он высокий и мускулистый. Хотя, если бы передо мной выстроили шеренгу членов, я бы наверняка определила, какой из них его. Невозможно ошибиться с обхватом и длиной, не говоря уже о пирсинге, который свел меня с ума.

Райатт чуть наклоняет голову, попадая прямо в поле моего зрения, и дерзкая улыбка растягивает его губы.

— Аспен, — произносит он, словно пробуя мое имя на своих губах. — Красивое имя.

— Благодарю.

Я заполняю странную тишину, делая глоток своего коктейля, и когда он тянется к моему локтю, бармен позади меня откашливается. Я резко оборачиваюсь, чтобы поймать его дружелюбную улыбку.

— Извините, что помешал, — говорит он. — Однако, ваше присутствие было запрошено в темной комнате.

Меня пронзает дрожь, а в глубине души зарождается тяжелая пульсация.

— Замечательно, — говорю я, поднимаясь на ноги. Я слегка киваю бармену в знак благодарности, прежде чем поворачиваюсь к Райатту. — Было приятно увидеть тебя снова.

— Конечно. Возможно, в следующий раз мы с тобой смогли бы узнать друг друга получше.

Сомнительно.

— Это было бы неплохо, — говорю я. — А теперь, если ты меня извинишь…

Я позволяю своим словам оборваться. Я не обязана ему ничего объяснять о том, что я намерена делать и куда направляюсь, поэтому просто ухожу, сжимая свой “Cosmo” в пальцах. Я делаю несколько отчаянных глотков, не понимая, почему нервы решили снова дать о себе знать. Я точно знаю, что сейчас произойдет. Я знаю, что он не собирается причинять мне боль и что с ним я буду чувствовать себя комфортно. Мне не о чем беспокоиться, и все же… Комок нервов внизу моего живота продолжает расти.

За короткое расстояние от бара до двери в приватную комнату мой бокал почти полностью допит, и когда я, наконец, добираюсь до комнаты, я останавливаюсь. Я делаю успокаивающий вдох, и по мере того, как во мне нарастает возбуждение, я понимаю, что это были вовсе не нервы. Это было чистое предвкушение.

Я ждала этого момента с той секунды, как он закончил со мной на прошлой неделе. Я думала об этом без остановки и представляла, насколько это было бы хорошо, пока ничто другое не смогло бы выполнить эту работу, но что, если прошлая неделя была счастливой случайностью? Что, если он был в ударе и все делал правильно, а сегодняшний вечер не оправдает моих ожиданий? Я буду раздавлена. Но что мне терять? В этой комнате стоит мужчина, который готов сделать все возможное, чтобы заставить меня увидеть звезды, и я была бы дурой, если бы сейчас ушла.

Собрав все остатки мужества, я переступаю порог приватной комнаты, и в тот момент, когда я это делаю, предвкушение переходит в электризующий гул, который воспламеняет мое тело.

Несмотря на окружающую меня темноту, я чувствую его присутствие в комнате.

— Закрой дверь, Маленькая Птичка.

Ооооо боже.

От одного звука этих слов во мне что-то тает. По моей спине пробегают мурашки, и, ни секунды не колеблясь, я закрываю за собой дверь, а затем, вспомнив о маленьком столике у входа, допиваю последние несколько капель своего "Cosmo" и ставлю бокал на стол.

— Иди ко мне.

Как и в прошлый раз, музыка звучит так громко, что почти невозможно расслышать его ровный тон, но каждое его слово словно направлено прямо в мою душу. Я двигаюсь к центру комнаты, не торопясь. Я не вижу его, но чувствую, что он здесь. Воздух между нашими телами трещит от желания и потребности, и напряжение нарастает с каждым шагом, который я делаю навстречу его голосу.

Я останавливаюсь, почувствовав знакомый аромат его одеколона, и мгновением позже чувствую его руку на своей талии. Он сильно притягивает меня к себе, одновременно поворачивая, пока моя спина не оказывается прижатой к его обнаженной груди. Из моего горла вырывается вздох, и когда его пальцы касаются моей челюсти и опускаются на грудь, мне приходится напомнить себе, как дышать.

— Что ты здесь делаешь, Птичка? Что тебе нужно?

Я с трудом сглатываю, не совсем уверенная в том, что именно мне нужно, просто пока он тот, кто дает мне это, мне на самом деле все равно.

— Женщины в этом клубе, они приходят сюда, чтобы исследовать свои фетиши, раздвигать свои границы и пробовать то, на что у них, возможно, не хватило бы смелости попробовать в другом месте. Но ты… — Я задыхаюсь, делая паузу и пытаясь понять, что я говорю. — С прошлой недели ты стал моим фетишом. Ничто не могло сравниться с тем, как ты прикасался ко мне, и теперь… Я даже не знаю, что мне нужно от тебя, только то, что это должен быть именно ты.

Глубокий рык одобрения вырывается из его груди, когда его рука опускается ниже, между моих бедер. Он обхватывает мою киску через джинсы и прижимает тыльную сторону ладони к моему клитору, заставляя мои бедра содрогнуться, как от удара молнии.

— Тебе нужно, чтобы я наполнил тебя? — спрашивает он. — Растянул эту сладкую маленькую киску до предела?

— Да, — выдыхаю я.

— Трахнул тебя, — продолжает он, — жестко и глубоко, пока у тебя не начнут дрожать ноги?

Я задерживаю дыхание, когда его другая рука скользит по моему дрожащему телу.

— Да. Мне нужно, чтобы ты прикоснулся ко мне. Уничтожь меня.

Без предупреждения его рука запускается мне в волосы на затылке, и он откидывает мою голову в сторону, а его голодные губы опускаются на мою шею. Его язык блуждает по чувствительной коже, и мои колени тут же подгибаются подо мной.

Я стону, хватаясь за его сильное предплечье и впиваясь ногтями в его кожу.

— О Боже, — стону я, закатывая глаза, пока он продолжает тереть ладонью мою киску. — Мне нужно почувствовать тебя внутри себя.

— Терпение, Милая птичка.

Я схожу с ума, моя киска уже мокрая от желания, и когда его рука отпускает мои волосы и скользит вниз по телу к подолу шелкового топа, предвкушение усиливается. Он стягивает изящную ткань через мою голову и бросает ее на пол, прежде чем потянуться за моим лифчиком. Он легко расстегивает его, едва щелкнув пальцами, и к тому времени, как он падает на пол, его руки уже на поясе моих джинсов, быстро расстегивая пуговицу.

Мои руки начинают блуждать, поднимаясь над головой и обхватывая его сзади за шею, пока он проводит губами по основанию моего горла. Я никогда не чувствовала себя такой живой, а он едва прикоснулся ко мне.

Он стягивает с меня джинсы, прихватив с собой стринги, и в ту секунду, когда я сбрасываю их с ног, он разворачивает меня и хватает за задницу. Меня поднимают его сильные руки, и мои ноги обвиваются вокруг его талии, держась изо всех сил, пока мое тело прижимается к нему.

Сладкая пытка его языка на моей шее не прекращается, пока он пересекает комнату. Он сажает меня на край чего-то мягкого. Оно слишком широкое для дивана и без спинки, но это определенно не кровать. В любом случае, оно восхитительно удобно, когда мое тело погружается в него.

Он стоит у меня между ног, его промежность находится на идеальной высоте, если бы он хотел трахнуть меня прямо здесь и сейчас, только что-то подсказывает мне, что он еще не совсем готов к этому. Его руки сжимают мои бедра, его большие пальцы скользят по моей гладкой коже, пока он тянет их вверх, чтобы мои ступни уперлись в мягкую поверхность, сохраняя ноги широко раздвинутыми.

— Ты чувствуешь сладкий аромат своего возбуждения? — урчит он, упираясь коленом между моих ног и наклоняясь ко мне, а затем без предупреждения накрывает ртом острую вершинку моего соска, проводя языком по чувствительному бутону. — Ты вызываешь привыкание.

Я выгибаю спину на подушке, пытаясь предложить ему больше себя, но я в его власти и могу взять только столько, сколько он дает.

Его язык продолжает ласкать мой сосок, когда я чувствую, как его рука скользит вниз по внутренней стороне моего бедра, и у меня перехватывает дыхание, а мое тело содрогается, когда он достигает моей влажной сердцевины. Голод пульсирует в моем теле, а отчаяние держит меня на грани, когда он медленно вводит два толстых пальца глубоко в меня, захватывая меня дюйм за дюймом.

Мое тело извивается под ним, но он не сдается, делая это снова и снова, переплетая пальцы внутри меня, прежде чем вынуть их и провести ими прямо по моему клитору. Я задыхаюсь, уже дрожа, когда мои бедра ударяются о мягкую поверхность. Он делает это снова, на этот раз усиливая давление, когда его пальцы совершают меньшие, более плотные круги. Это все.

Другая его рука блуждает по моей талии, исследуя кожу, и каждое прикосновение его пальцев воспламеняет меня. Эти прикосновения отличаются от тех, что были на прошлой неделе. Тогда они были наполнены безумным отчаянием, но в этих ощущается что-то чувственное. Он словно запечатлевает в памяти каждый мой дюйм, и мне это чертовски нравится.

Не желая упускать возможность, мои руки исследуют, касаясь каждого дюйма его тела. Проводят ногтями по его груди, животу и сильным рукам, прежде чем я поднимаюсь выше и касаюсь пальцами щетины на его остром подбородке. Даже в этой темноте ясно, что он привлекателен. А как он может не быть таковым? Уверенность мужчины может исходить только от того, способен ли он заставить женщин падать на колени, и, несмотря на то, что я знаю, что у него, должно быть, было бесчисленное множество женщин, я горжусь тем, что я одна из многих.

Он доводит мое тело до предела, толкая свои пальцы обратно внутрь меня, продолжая большим пальцем ласкать мой клитор. Я так близко, но мне нужно гораздо больше. Мне нужно чувствовать его. Затем, понимая мое дикое отчаяние, он не пытается остановить меня, когда я тянусь к ширинке его джинсов. Вместо этого он с легкостью расстегивает пуговицу и освобождает свой массивный член, перемещаясь выше, а его губы возвращаются к основанию моего горла.

Я чувствую привычное пронзительное ощущение, когда его член упирается во внутреннюю поверхность моего бедра, и не могу удержаться от того, чтобы не обхватить его рукой, нежно сжимая и проводя кулаком вверх-вниз. Я едва могу обхватить его всего рукой, и как только я провожу большим пальцем по его кончику, он погружает пальцы глубже.

Мое тело содрогается, когда оргазм проносится сквозь меня подобно огненному взрыву, и звук его шипения, когда я кружу вокруг его головки, каким-то образом усиливает его.

— О Боже, — стону я, крепче сжимая его толстый член, в то время как мои стенки сотрясаются в конвульсиях вокруг его пальцев.

Я не могу лежать на месте. Все мое тело извивается от сладчайшего удовольствия.

— Да, Маленькая Птичка. Вот так. Покажи мне, как ты кончаешь на мои пальцы.

Я замираю, а беспокойство накатывает на меня, как товарный поезд.

Его губы так близко к моему уху, что я слышу его громко и ясно, и этот тон… Я знаю этот гребаный тон лучше, чем отражение, которое смотрит на меня каждое утро в зеркале в ванной.

Ужас пронзает мое тело, и, не колеблясь ни секунды, я ослабляю хватку вокруг его члена и поднимаю ногу, ударяя ею ему в грудь и отталкивая его так далеко, как только могу.

Этот голос может принадлежать только одному мужчине.

Айзеку, блядь, Бэнксу.