Призрачный мост Матиара

Глава 24

Даниэль с матерью поселились в квартале, где жили в основном люди. Николь быстро познакомилась с соседями, которые весьма дружелюбно встретили новосёлов. Не последнюю роль в этом сыграло внимание волков к приезжим. Уже на следующий день жители соседних домов видели, как Николь в своём дворике обнимается с главной волчицей стаи и с одним из бет. А когда вечером в дом Бонье заявились ученики альфы, женщины могли больше не опасаться за свою безопасность. Вряд ли кто-то осмелился бы навредить им. Да и не было ни у кого желания обижать новых жильцов. Соседи в скором времени убедились, что мать и дочь — вежливые, спокойные люди, и охотно общались с ними, даже набивались в друзья.

Однажды, гуляя со Сварном, Даниэль призналась:

— Стоит тебе или Нарсию появиться — и все соседи начинают копошиться во дворах.

Каминский криво усмехнулся, лёгким кивком отвечая на приветствие парня, живущего напротив. Тот с азартом расчищал дорожку от снега и, не таясь, подглядывал за парочкой.

— Мы популярные! — полушутя-полусерьёзно ответил оборотень.

— Вы влиятельные, люди при власти… точнее нелюди, — поправила девушка. — У нас в Аврее так на магов смотрят: заискивающе и в полуприсяде.

— А ты, оказывается, и ехидной можешь быть! — Сварн искоса глянул на Даниэль.

Та отвела глаза, а мужчина нахмурился:

— Не сравнивай нас с магами. Мы смотрим на вас, людей, по-другому: как на младших, которых надо опекать. У ведьм так же. И у эльфов. Вампиры… Ну, у них свой резон, гастрономический, — усмехнулся оборотень и уже куда серьёзнее продолжил: — А вот маги — совсем другое дело. Волшебники — это те же люди, которым просто повезло, которые оказались удачливее других и родились с особыми способностями. Обычная семья, где родился маг, — радуется, устраивает праздник. И если вдруг у родителей-колдунов появляется ребёнок без дара… — волк скривился, — мне жаль несчастную кроху. Поверь, лучше ему умереть в младенчестве.

— Что ты такое говоришь? — возмутилась девушка.

Каминский утвердительно кивнул, а в серо-зелёных глазах не было и намёка на шутку.

— Поверь мне, малыш! Я долго жил одиночкой и путешествовал по разным странам: Аврея-Десетра, Ласанга, Кхитл-э-ленге, Линахенг — и видел такое, что волки со своей жестокостью — невинные зайки рядом с магами. Хорошо, что вы с Николь решили остаться здесь. Вам тут будет лучше.

Даниэль согласно кивнула. Она уже чувствовала разницу. Да, волков боялись! И сами оборотни обращали на людей мало внимания, но в их взглядах не было пренебрежения. Так же, как дома, в Аврее-Десетре, обычные люди чувствовали свою слабость и уязвимость и отступали перед сильными волками. Сами! Оборотни этого не требовали. Даниэль не раз видела, как в магазинах волчицы спокойно ждали своей очереди вместе с людьми, не фыркали и не устраивали скандалов. А тот же Каминский, как так и надо, помогал незнакомому старичку, заблудившемуся с непривычки в большом городе, лично отвёз его домой и передал в руки взволнованных родственников. Маги же требовали почтения, одёргивали людей, запугивали и угрожали.

Вообще, благодаря Сварну, Даниэль очень много узнала о зверолюдях. Не скупых учебных данных, а тех мелочей, которые делают чужаков своими. Каминский был прекрасным рассказчиком, он не надоедал ненужными подробностями и нравоучениями и не смеялся, если она задавала глупые вопросы. Общаться с Нарсием было сложнее, потому что Белый оказался молчуном и обычно большую часть прогулки шёл, опустив голову и пиная льдинки. Зервас любил приходить в гости к обеду или к ужину. И вот за столом он оживал, с завидным аппетитом уминал приготовленную еду и щедро хвалил хозяйку. Сварн на это закатывал глаза:

— Обжора!

— Я расту! — традиционно отбрехивался Нарсий.

— Вширь?! — тут же добавлял Каминский под смешки Даниэль и Николь.

Такие прогулки и совместные ужины очень нравились девушке, было в них что-то своё, домашнее. Порой вместе с учениками альфы приходил второй бета стаи — Владий Арлаг. Правда, зачем, Даниэль не понимала. Если со Сварном они могли часами болтать обо всём на свете, то Арлаг чаще всего молчал, бессловесной тенью следую за ними. Серый волк только рукой махал на это:

— Не парься! Он бета, постоянно общается с кучей волков и не только. А с нами Владий отдыхает. Понимаешь? Он любит гулять. Он же Рыжий по крови, а им только направление дай — и всё! Ищи свищи ветра в поле! — мужчина улыбнулся. — Другие видят Арлага с нами, думают, что он занят, и не пристают с вопросами и просьбами. Мы для него ширма.

Даниэль согласно кивала, но в душе были сомнения. И после очередной такой прогулки, когда девушка несколько раз перехватывала карий взгляд беты, она спросила у Каминского:

— Сварн, тебе не кажется, что Владий какой-то странный?

Они как по команде обернулись вслед убегающему волку. Мощными прыжками зверь буквально взрывал белый покров, взметая снежные брызги! Под рыжей шерстью перекатывались крепкие, тренированные мышцы. Каждое движение было выверенное, даже совершенное!

Агата восхищённо вздохнула, любуясь оборотнем, а потом выдала:

— Да влюбился он в тебя, Дани!

— Позёр! — хохотнул Сварн, наблюдая, как волк, скрылся за углом, и только тогда повернулся к оторопевшей девушке: — Нет, не думаю, что он влюбился. Ты, Данька, конечно, красотка, но человек.

— И что в этом плохого?

— Да ничего! Вот только вряд ли нормальный волк захочет тебя в пару, потому что ты не сможешь родить ему сильное потомство.

— Полукровки! — шепнула Даниэль.

— Да. В союзе с человеком у волка рождаются полукровки — слабые, без второй ипостаси, никому ненужные бедолаги, — невесело усмехнулся оборотень и признался: — Я в жизни не свяжусь с человеческой женщиной… Я имею в виду действительно серьёзные отношения. Так, потра… погулять недельку-другую — пожалуйста! Но семья — только с волчицей!

- А разве не бывает, чтобы волк влюбился в человека?

— Бывает. Но обычно такая пара уходит жить к людям. В стае им туго придётся. Связать себя с человеком — это проявить малодушие и слабость.

— А волки признают только силу, — договорила девушка.

Слушать Каминского было неприятно, но ничего нового он не сказал. Это и так было хорошо известно Даниэль. Только, когда рассуждаешь о жизни оборотней, сидя за школьной партой, и когда видишь это воочию, впечатления сильно меняются.

Ещё одним частым гостем в доме Бонье был Родик Гилмор. И его, как никого другого, ждала Даниэль. Ей хотелось делиться с ним новостями, видеть его одобрительный взгляд, его советов ждала девушка. Когда приходил Родик, появлялось ощущение, что все дома. В свой последний визит оборотень принёс папку с документами.

— Ты зачислена на филологический факультет Элларийского университета. Поздравляю!

— Спасибо!

Николь улыбнулась, наблюдая за оживившейся дочерью, и повернулась к волку.

— Даже боюсь спрашивать, чего тебе это стоило.

— Правильно: не спрашивай, — ответил волк, с улыбкой поглядывая на девушку.

В последнее время Даниэль постоянно грустила, поэтому ему было вдвойне приятно порадовать её. А женщина заметила, как Гилмор принюхивается, и предложила:

— Оставайся с нами на ужин!

Мужчина просиял:

— С удовольствием! Обожаю твою стряпню и Данькину.

Вообще Родик заходил к ним часто. И, как стала подозревать Даниэль, не только ради неё. Мужчина подолгу разговаривал с Николь. Взаимная симпатия была на лицо. Но от дальнейшего шага что-то держало и одного, и другого. Причину такого поведения своей мамы девушка понимала: слишком свежи были в памяти принудительные отношения с мэром Верты. Но вот что с Гилмором? Себя в качестве помехи Даниэль даже не рассматривала. Род знал, кого она любит, да и их отношения с самого начала отличались от отношений с Егором, который Гораций. Если рядом с Лачевым просыпалось её женское естество, а в голове появлялись шальные желания и мысли, то рядом с Родом было спокойно и легко. А вот во взглядах Гилмора на Николь порой проскальзывал огонёк и откровенный интерес. Зная характер волка, Даниэль не лезла, понимая, что он не скажет ни слова, пока сам не решит, что делать.

Дни пробегали за днями в привычной суете и каждодневных заботах. Оставалось совсем немного до конца лета. Кажется, недавно они перебрались в новый дом, и вот пришла пора Даниэль собираться в университет. Только лететь предстояло не в Виридию, а в столицу Эллари-Зари, город Тинг-Тигнав. И все эти дни её новые друзья и близкие делали вид, что всё в порядке, что ничего особенного не произошло. А Даниэль сгорала заживо! От бессилия! От невозможности объясниться с Горацием! От того, что её беду никто не считал бедой! Словно все знали, что так и будет. Даниэль не понимала, в чём её вина. Она спасла Рода от нелепой, бессмысленной смерти! Это было правильно! Так кричала и продолжала кричать каждая клеточка её души. Но за это она лишилась любимого человека. Гораций выгнал её, обвинив в предательстве! А спасённый Родик не понимал её терзаний, говоря:

— Всё так, как должно быть! Всё правильно!

Даниэль в столь юном возрасте ещё не понимала, что «правильно» у каждого своё, что жизненные истины далеко не такие прочные и твёрдые, как ей казалось, что она живёт в мире двойных стандартов и многоликих людей.

Однажды девушка не удержалась и набросилась с обвинениями на мать.

— Зачем вы с отцом воспитали меня такой дурой?.. Правильной дурой! Я поступила по совести, так как вы учили, а сейчас мне плохо!

— Не кричи на мать! — рявкнул Родик, как раз вошедший в дом и услышавший обвинения Даниэль.

Девушка бросила на него размытый от слёз взгляд и убежала к себе. Николь тяжело опустилась на диван и закрыла лицо руками:

— Я плохая мать…

Оборотень присел рядом:

— Не говори ерунды!.. Данька сейчас как раненый зверёк. Ей больно, вот она и рычит на всех, ещё и кусается.

— Я пойду к ней.

— Нет. Позволь мне поговорить с Даней?

Николь долго смотрела на мужчину, видела его неподдельную тревогу за дочь. И согласно кивнула.

Родик, постучав, вошёл в тёмную комнату. Девушка сидела за столом, бессмысленно глядя перед собой. Она не повернулась на шум, точно заранее знала, кто придёт.

— Неужели можно вычеркнуть любимого человека из жизни так легко?! Я же знаю, что он любит меня!

Гилмор присел на стул рядом.

— Девочка моя, какая же ты ещё… девочка! Что есть любовь, когда на кону амбиции, карьера, статус и вес в стране, в политике?! … Лачев не случайный человек в ТК. Таких готовят годами. А в его случае всё совпало: и выбор короля, и собственное желание. В его распланированной жизни всё шло по часам, пока не появилась ты. Слабая девчонка ещё и с примесью звериной крови.

Девушка упрямо качнула головой и повторила.

— Но он любит меня!

— Даня, если любовь мешает, приносит проблемы, её можно загнать под кожу, в такую глубину собственной души, что и не вспомнишь. Ты ждёшь, что Лачев пожертвует абсолютно всем, ради тебя?! Карьерой? Положением в обществе? Жизнью, в конце концов? Правда?!.. Ха-ха-ха! — смеялся Гилмор. — Ну, ладно, если бы ты бездумно следовала за ткачом! Стала бы зверушкой на поводке — красивой живой игрушкой, — и мужчина резко оборвал смех. — Но ты пошла наперекор! Ты помогла его врагу! Ты подставила его!.. Какая любовь, Даня?

— Наша… Моя… Я же люблю…

Родик устало потёр лицо ладонями:

— Не ищи в жизни справедливость, Даня. Её нет. Это только в сказках добро всегда побеждает. В жизни чаще всего бывает наоборот, как бы обидно ни было. Никому нет дела до твоих мотивов, желаний и проблем. Большинство думает о себе и о собственном комфорте. Разве нет? Лачев выгнал тебя, едва ты сделала то, что не вписывалось в его систему ценностей, сделала не так, как ему хотелось. Так подумай, дочка, разве эта любовь? Готова ты жить по указке Лачева, заглядывать ему в рот, как дрессированный пёсик? Даня, ты имеешь право БЫТЬ! Быть такой, какой создала тебя природа. И я уверен, что найдётся тот, кто оценит твою доброту и благородство. Но если ты станешь расчётливой сучкой, только чтобы Лачев милостиво тебе улыбнулся, я буду глубоко разочарован.

— Вот и ты ставишь мне условия, — горько усмехнулась девушка. — Тебе не даёт покоя мысль, что я люблю некроманта?

— Мне не даёт покоя мысль, что ты страдаешь из-за того, кто этого не ценит! — повысил голос волк.

— Я извинюсь перед мамой, — помолчав, сказала Даниэль. — Я сорвалась.

— Хорошо. Она переживает за тебя.

— Послезавтра я улетаю в университет.

Гилмор одобрительно хмыкнул:

— Давно пора. Учись, знакомься с ребятами своего возраста, — он тяжело вздохнул. — Время всё поставит на свои места!

— Это точно. Время поставит, — девушка смахнула выступившие слёзы и невесело пошутила: — А упирающихся грубо впихнёт!..

Тем же вечером, чтобы немного развеяться, Даниэль пошла на прогулку с Нарсием и Сварном. Девушка догадывалась, что это Родик послал их, но лица парней были такие довольные и счастливые (Ещё бы! Вместо тренировки отправиться развлекаться!), что она не стала отказываться. Но то, что случилось в ночном клубе, заставило Даниэль по-новому взглянуть на своих новых друзей. Они сидели на первом этаже среди знакомых оборотней. Гремела весёлая музыка, кто-то танцевал, кто-то пил коктейли и напитки покрепче, кто-то весело переговаривался. Царила приятная, расслабляющая атмосфера, характерная для конца рабочей недели. И вдруг Каминский притянул молоденькую официанточку себе на колени. Даниэль застыла, наблюдая за происходящим. Поначалу решила, что Сварн прикалывается и сейчас отпустит девушку. Что эта не очень удачная шутка. Что они с волчицей — давние знакомые и позволяют себе такие вольности. Но чем больше проходило времени, тем яснее становилось, что никакая эта не шутка и Каминский пристаёт к официантке, нагло, нахраписто, не боясь окружающих. Даниэль заметила его руку под юбкой девушки, видела, как та сжала коленки.

— Сварн, что ты делаешь?

Но мужчина словно не слышал, лапая официантку.

— Сварн!.. — Даниэль ещё раз попыталась привлечь его внимание.

Бесполезно. Оборотень уже целиком сосредоточился на маленькой волчице. А та сжалась комочком, но не сопротивлялась, только отвернулась к стене, пока волк целовал её шею. И Даниэль увидела текущие по щекам слёзы. В памяти вспышкой возник образ матери, рыдающей перед зеркалом.

— Сварн, хватит!!!

Девушка даже не поняла, что вскочила и нависла над оборотнем. Слова прозвучали громче и резче, чем она думала. Тишина вокруг стояла гробовая. Все замолчали, недоуменно глядя на них, повернулись даже из-за соседних столиков. Серый волк грубо столкнул официантку с колен и немигающим взглядом уставился на Даниэль:

— Что?!

Она вздрогнула от холода в мужском голосе, а ещё почувствовала оборотничью силу, даже её «восьмушка» среагировала на неё. И девушка поняла, что сделала. Она повысила голос на волка, причём на очень сильного волка, претендента на место беты стаи. ОНА! ЧЕЛОВЕК! Теперь понятно, почему на них сейчас глазели все. Ждали, что сделает Каминский. Котс! Сглотнув, Даниэль схватилась за живот:

— Мне плохо!.. Больно!..

И всё словно отмерло. Одно дело — прямой приказ волку, другое дело — крик о помощи. Зервас подскочил к девушке:

— Где болит?

Каминский схватился за голову:

— Гилмор нас убьет! — он зло глянул на бледную волчицу рядом. — Если она траванулась у вас — я здесь камня на камне не оставлю!

Та кивнула и, нервно одёргивая задравшуюся юбку, исчезла в толпе. Сварн подхватил плачущую девушку на руки и потащил на улицу. Крикнул Зервасу, идущему следом:

— Ний, летим в лечебницу!

А Даниэль плакала всё громче и громче.

— Так сильно болит? — запаниковал Каминский.

— Не болит.

— Что?!

— Я обманула тебя, чтобы ты отпустил ту девушку.

— ЧТО?!

— Как ты мог, Сварн?! Ей же не нравилось! Она плакала!

Оборотень сбросил Даниэль со своих рук:

— Ты обалдела?!

— Нет, девушку спасала!

— Чего?!!! — взвился мужчина. — Спасала?! Кого? Эту сучку, у которой сиськи из декольте вываливались?!

— Это униформа такая! К хозяину клуба претензии, — возразила Даниэль и обвиняюще глянула на волка: — Не думала, что ты такой!

— Какой?! Я нормальный мужик, Дани! Да, я люблю баб! А кто их не любит? Я не педрило!

— А если ей нравится другой!

Сварн переглянулся с Нарсием и заржал:

— Дани, я ж не прошу эту самочку встречаться со мной. Перепихнулись и разбежались! Что ей станется? … Я не лезу к человечкам! А с волчицами разберусь без тебя! Лады?

Она сжалась под его холодным взглядом.

— Я хочу домой…

Всю дорогу молчали. Даниэль была потрясена случившимся, Каминский злился за испорченный вечер, а Зервас по привычке молчал.

На следующий день к ним в гости заявился Родик. Даниэль знала причину его визита, лишь тяжело вздохнула и распахнула дверь шире. Мужчина начал с порога.

— Ну, и что ты устроила?

— Ты же всё знаешь, — она присела на край дивана. — Я не могла на это спокойно смотреть.

— На что, на это?

Девушка возмущённо взмахнула руками:

— Родик, разве так можно? Это же насилие!

— Дань, не говори ерунды. У нас волки без пары могут жить, как хотят и с кем хотят. Сварн свободен, та волчица тоже.

— Но она плакала!..

Мужчина нахмурился:

— Может, недавно одна осталась?.. Но любой волк чувствует, когда самка в паре, и не трогает её. А вот если волчица свободная, за ней будут ухаживать.

— Ухаживать?! — Даниэль нервно засмеялась. — Родик, да Сварн её едва не изнасиловал при всех!

— Даня, таковы наши законы. Сильный волк имеет право выбрать себе лучшую самку.

— А желание волчицы?

— Если она не дура, то пойдёт за сильным. Зачем волчице дохляк в доме? Ей нужен защитник, опора, добытчик, взамен она предлагает свою заботу, внимание… тело!

Девушка нахмурилась:

— Как-то рыночно звучит.

— Это природа, детка, — Гилмор сунул руки в карманы. — Поговори с Полиной, пусть она расскажет тебе про естественный отбор. Занятная теория.

Девушка не могла понять этого. Весь расчёт на силу!? … А как же любовь?.. Взаимность?..

Родик внимательно посмотрел на неё:

— Ты понимаешь, чем вчера всё могло закончиться?

Даниэль кивнула:

— Не сразу, но дошло.

— «Дошло»! — перекривил её волк. — Хорошо, что хоть ума хватило больной прикинуться!.. Наивная-наивная, но хитрость в тебе врождённая, как ни крути!

Вечером девушка пошла к тому самому клубу. Охрана на входе узнала её и пропустила.

— Добро пожаловать!

Даниэль скользнула внутрь. Ритмичная музыка ударила по барабанным перепонкам, а потом накатил гул из людских голосов и смеха. Всеми цветами радуги переливалась яркая подсветка. И много-много незнакомых лиц вокруг, девушка едва успевала уступать дорогу отдыхающим и с трудом пробилась к барной стойке. Барменша улыбнулась ей:

— Привет!

— Привет! Помнишь меня?

— Да, помню. Вы вчера отдыхали с друзьями.

Даниэль склонилась к ней:

— Я ищу ту девушку… официантку.

Улыбка исчезла с губ волчицы.

— У неё выходной.

— А можно узнать её адрес? — не отступала девушка.

— Зачем?

— Я хочу помочь!

— Хочешь совет? Не лезь, — барменша прищурилась. — Майя случайно оказалась в зале, обычно хозяин отправляет её на второй этаж к вип-клиентам. Там народ посерьёзнее и… посдержаннее.

— Разве ученики альфы не вип-клиенты?

Оборотница пожала плечами:

— Да. Но они редко поднимаются наверх. Сюда приходят в основном потанцевать и потрепаться с друзьями в неформальной обстановке. Мы привыкли.

Даниэль поёжилась под насмешливым и немного грустным взглядом.

— Ты передай… Майе: мне жаль, что так получилось. И Сварн… он неплохой.

Волчица фыркнула:

— Вот скажи, на кой Майке твои извинения? Она тебя знать не знает! А Каминский… кобель он первостатейный! Один Первородный знает, сколько он ещё девок запилонит, пока найдёт свою пару. Сильный волк, зараза, и сам знает это.

— Я не понимаю…

Барменша хохотнула, заметив круглые глаза посетительницы, поставила перед ней бокал:

— Пей, не бойся! Это сок! А то, смотрю, у тебя мозги закипают!

— Я знаю, что у волков всё зависит от силы. Но как?..

— В этой жизни выживают сильнейшие.

— Я бы поспорила, — Даниэль глотнула напиток и сказала. — Умнейшие и хитрейшие.

Оборотница хмыкнула:

— А теперь представь, что в одном волке соединились сила и ум.

— Убойный вариант! — признала девушка, делая очередной глоток.

— Вот этот убойный вариант и есть верхушка стаи: альфа, беты, вернерои, их приближённые, — барменша говорила и ловко смешивала коктейль. — Да многие волчицы вчера завидовали Майе, мечтая оказаться на коленях Каминского вместо неё. Потому что для них это шанс привлечь внимание сильного волка и, возможно, стать его парой. А Каминский прекрасно знает это, пёсий сын. Баб чпокает, а метку ставить не спешит.

— Но Майя ведь не захотела?..

Разговору помешал запыхавшийся «пёсий сын».

— Ты рехнулась, мелочь?! Ты куда полезла одна?!

— Я в порядке, — поспешила успокоить его девушка.

Оборотень выхватил бокал и допил сок, кивнул барменше.

— Спасибо, э-э-э… забыл, как тебя зовут!

Волчица закусила губу и отвернулась, сделав вид, что занята другим клиентом. А Даниэль поняла, что девушка близко знакома с мужчиной, скорее всего была одной из… И как-то гадковато стало на душе. И Сварн разонравился. Она подхватила куртку и вышла из клуба. Каминский шёл следом и бухтел.

— … Выпороть бы тебя лозиной!

Даниэль не слушала его, оглядываясь по сторонам. Потом заметила Арлага за рулём автолёта.

— … Это хорошо, что мне парни из охраны позвонили, — не мог успокоиться Серый волк. — Летели сюда на всех парах, что придурки!..

Девушка поджала губы и ускорила шаг. Впервые сама подошла к бете:

— Здравствуйте, Владий! Отвезите меня домой, пожалуйста!

Арлаг молча открыл дверь, подождал, пока Даниэль сядет, и вернулся на своё место. Рядом шлёпнулся Каминский.

— Ты что, всё ещё за ту девчонку дуешься?!

Даниэль опустила голову, мечтая об одном: быстрее попасть домой. Оборотень скрипнул зубами от досады.

— Да не трону я её! Довольна?

— Не тронешь ты, тронет другой! Какая разница?.. — девушка рванула ворот свитера, словно задыхалась, и отчаянно посмотрела на хмурого мужчину. — Я думала у вас по-другому! Честнее! А всё так же, как у колдунов! Только у них прав тот, в ком больше магии. А у вас тот, кто сильнее. И всё равно кому-то плохо! Всё равно кто-то терпит и плачет!..

Она едва дождалась, когда автолёт опустится возле знакомой калитки, торопливо выскочила на улицу и, не прощаясь, убежала в дом.