Просто Мария 2

Глава 13

Деньги, полученные при последней встрече с Лореной, Бурручага потратил в первый же день, оставив себе немного на жизнь. Правда, потратил их, как считал сам, очень рационально.

Во-первых, бывший мусорщик наконец-то перебрался из своей жалкой каморки в нормальную квартиру — он снял полдома в том же районе, где жил последнее время, на улице Симона Боливара. После нищенской лачуги, в которой Антонио Гарсиа жил доселе, эта квартира показалась ему настоящими апартаментами — с ванной, с горячей и холодной водой, с превосходной, правда, несколько потертой мебелью, с холодильником и даже кондиционером воздуха. Правда, место его нового обиталища было достаточно шумным — неподалеку находился маленький рынок, и каждое утро под окнами ревели клаксоны грузовиков, привозивших на продажу свежие фрукты и овощи. Впрочем, для Антонио Гарсиа это было сущим пустяком — он, поселившись в новом месте, ощущал себя настоящим богачом.

Во-вторых, Бурручага наконец-то приобрел себе подобающий новому положению костюм — ему повезло на распродаже в соседнем районе. Магазин готового платья разорился, и хозяин продавал добротные и красивые вещи за бесценок — только бы поскорее сбыть с рук. Бурручага накупил уйму рубашек, превосходную обувь, несколько свитеров, а главное — красивый синий костюм и галстук к нему — ядовито-канареечного цвета. Антонио Гарсиа считал, что в таком наряде он выглядит настоящим кабальеро. Пусть теперь хоть кто-нибудь попробует не назвать его «доном» и «сеньором»!

Денег на жизнь оставалось немного — впрочем, Бурручага, за время работы на городской свалке привык довольствоваться малым, и поэтому находил, что этого вполне достаточно.

«Ничего, — думал он, потирая руки, — ничего страшного. Все печали теперь позади — на меня обратил внимание такой замечательный человек, донна Лорена!.. Она-то наверняка не обидит меня…»

Антонио Гарсиа был человеком слова — он помнил, что теперь ему надо отрабатывать данные Лореной авансы. А главное — главное, надо было устроиться на работу в «Лопес продакшн» и как можно быстрее «войти в доверие». Именно такую задачу ставила перед ним его госпожа. Правда, Бурручага все время спрашивал себя — может быть, донна Лорена ошибается? Может быть, Мария Лопес не такой страшный человек, как той кажется? Но, всякий раз, вспоминая страшные рубцы от ожогов на шее Лорены, вспоминая напутственные слова дель Вильяр — «не слишком-то доверяй этим Лопесам, они наверняка хотят тебя одурачить», Бурручага гнал от себя подобные размышления. Особенно сильное впечатление на сознание Антонио Гарсиа произвела фраза Лорены о том, что зло всегда рядится в одежды добра — тем более, что почти то же самое, слово в слово неустанно повторял священник в приходской церкви — а Антонио Гарсиа, как усердный католик, посещал костел каждое воскресенье, в любую погоду.

«Ведь не могут же ошибаться два таких уважаемых человека, как падре Карлос и донна Лорена, — размышлял Бурручага. — Тем более, что есть немало случаев, когда дьявол искушал порядочных людей именно прикинувшись добрым…»

Антонио Гарсиа понимал, что времени, чтобы устроиться к Марии на такую должность, какую хочется Лорене, остается все меньше и меньше — в любой момент может подвернуться что-нибудь подходящее, а на его место придет другой человек, и Мария отдает предпочтение тому — как более грамотному, более молодому… В Мехико много людей не имеет работы, а каждому будет лестно получить ее на новой киностудии!

Наконец, спустя несколько дней, Антонио Гарсиа осмелился напомнить Марии о своем существовании. Набрав номер телефона, он робко попросил о встрече. Оказывается, в доме Лопесов не забывали о Бурручаге — приятный женский голос сообщил, что Антонио Гарсиа может прибыть в любое удобное для него время.

Спустя полчаса после того звонка Бурручага вновь предстал перед Марией.

— А, сеньор Антонио Гарсиа!.. — Мария обратилась к Бурручаге так тепло, будто бы они уже давно были старыми приятелями. — Очень, очень рада вас видеть… А почему же вы раньше не звонили?

Бурручага пробормотал в свое оправдание что-то невнятное.

— Был занят, донна Мария… Так получилось… Извините меня…

Мария приветливо улыбнулась.

— Вы, наверное, много работаете… Знаете, дон Антонио Гарсиа, при первой же встрече с вами я обратила внимание на ваши натруженные руки… Такие руки могут быть только у человека, знающего не понаслышке, что такое настоящий труд!

Бурручага оживился.

— О, да! Я могу делать любую работу!

Критически осмотрев галстук Бурручаги — Мария, как профессиональный модельер, сразу же поняла, насколько он не идет Антонио Гарсиа, неожиданно произнесла:

— Простите! Не могли бы вы несколько минут обождать? — После чего ненадолго исчезла в соседней комнате. Вернувшись, она протянула Бурручаге замечательный серый галстук.

— Это вам…

Антонио Гарсиа покраснел до ушей и принялся бормотать что-то нечленораздельное.

Мария, поняв, что она может обидеть легкоранимого Антонио Гарсиа неуместным замечанием об отсутствии вкуса, прокомментировала этот подарок так:

— Просто мне кажется, что этот галстук будет лучше гармонировать с вашим костюмом… Примите от меня этот скромный подарок… Кстати, я сама его смоделировала, это по моему эскизу он сделан — произнесла она не без скрытой гордости.

Бурручага, несмело взяв подарок из рук Марии, сконфуженно произнес:

— Спасибо…

— Итак, — улыбнулась Мария, — вы хотите получить какую-нибудь работу… Скажите, что вы умеете делать?

— Вообще-то я — строитель, — начал Антонио Гарсиа. — Строил дороги, мосты, туннели… Я понимаю, что в кинокомпании подобными вещами не занимаются…

Бурручага был настолько растерян после неожиданного презента Марии, что совершенно позабыл о недавнем разговоре с Лореной — она советовала устроиться ему личным водителем Марии, если у той возникнет нужда. Но неожиданно та сама пришла на помощь — и если не Антонио Гарсиа, то наверняка — Лорене.

— Вы строитель?.. — переспросила она. — Скажите, а умеете ли вы водить автомобиль?

Бурручага заметно оживился.

— О, да, конечно!.. — Воскликнул он. — Сеньора, да во всем Мехико вы вряд ли отыщете лучшего водителя, чем я! Я ведь за рулем с четырнадцати лет. В мире нет такой машины, с которой бы я не справился… Да если только понадобится, я согласен сесть в танк!..

Мария сдержанно улыбнулась.

— Но, в этом пока что нет необходимости, — сказала она. — Просто мне теперь нужен личный водитель… Так получилось, что наша студия, съемочная площадка довольно далеко от нашего дома… Сама водить я еще не научилась, а постоянно просить мужа, дона Виктора садиться за руль не слишком-то удобно для него самого — у него ведь тоже очень много дел… Если вас устроит, я хотела бы, чтобы вы приняли мое предложение…

Бурручага просто не верил своим ушам.

— Как? Вы хотите, чтобы я стал вашим водителем?.. — Спросил он.

Мария кротко кивнула.

— Да, совершенно верно…

— Но почему именно я?.. — Вновь спросил Антонио Гарсиа, все еще не веря своим ушам.

Мария на несколько секунд замешкалась — она и сама не знала, почему, чем понравился ей этот пожилой уже человек.

— Ну, мне почему-то кажется, — негромко произнесла она, — мне кажется, что вы — очень порядочный человек… Я хочу, чтобы у нас все было построено на полном доверии друг к другу…

— Да, конечно же… — Пробормотал вконец растерянный Антонио Гарсиа.

— Кстати, зарплата у вас будет немаленькая, — поспешила добавить Мария, — я думаю, мы останемся довольны друг другом…

Бурручага едва не проговорился — с его уст уже была готова слететь фраза, что у него и без того есть дополнительный источник доходов, но в последний момент он осекся.

— Скажите, — спросила Мария, — у вас большая семья?

Что мог сказать Антонио Гарсиа Бурручага о своей семье? Да, когда-то, когда он еще был строителем, у него была молоденькая жена Августа, и Бурручаге казалось, что она его любила. У него даже был ребенок — очаровательная девочка, которой теперь должно было исполниться лет восемь. Однако Августа, едва только узнала о болезни мужа — а опухоль казалась для невежественной девушки совершенно неизлечимой — поспешила покинуть его, забрав с собой и ребенка.

«Единственный человек, который в то время проявил ко мне настоящую, искреннюю заботу, — неоднократно потом вспоминал Антонио Гарсиа, — единственный, кому я обязан, единственный человек, который спас мне жизнь, была донна Лорена дель Вильяр. Если бы не она!..»

— У вас большая семья?.. — повторила свой вопрос Мария.

Антонио Гарсиа потупил взор.

— У меня нет семьи…

По тону, которым была произнесена эта фраза, Мария сразу же поняла, что расспросы лучше не продолжать.

— Скажите, а с какого времени вы могли бы приступить к своим новым обязанностям?.. — Спросила Мария только для того, чтобы перевести разговор в более нейтральное русло.

Бурручага оживился.

— В какое угодно!.. Да хоть сегодня!.. — Воскликнул он.

В этот момент в комнате появился режиссер де Фалья. Заметив, что Мария занята с неизвестным мужчиной, он остановился в дверном проеме, чтобы не мешать беседе. Однако Мария, заметив его, обернулась и весело воскликнула:

— Дон Мигель Габриэль, представляете, как мне сегодня повезло? Вот этот сеньор, — она кивнула в сторону Бурручаги, — самый лучший водитель в Мехико. И он любезно согласился поступить к нам на службу…

Де Фалья, едва поздоровавшись с Бурручагой — тот робко протянул Мигелю Габриэлю руку для пожатия, — сразу же заговорил о своем:

— Миссис Лопес, у меня все готово. Только что получил на руки сценарий первых пятидесяти серий нового телесериала — того, о котором мы вчера говорили с вами…

Бурручага, поняв, что разговор окончен и что своим присутствием он только будет стеснять этих очень занятых людей, подался к двери.

— Спасибо вам, донна Мария, — произнес он, прощаясь, — всего хорошего, донна Мария…

Как ни была Мария занята, но она нашла несколько минут, чтобы сказать на прощанье своему новому водителю хорошие слова:

— Это вам большое спасибо, сеньор Антонио Гарсиа. Приходите завтра прямо с утра, найдете Риту — это моя лучшая подруга — она и введет вас в курс дела… — Обернувшись к де Фалье, она извиняющимся тоном сказала: — Прошу прощения, но мне этот разговор тоже важен… Ну, так что там со сценарием?