Просто Мария 2

Глава 48

Диего действительно готовился вступить в столь желанную для себя должность. Он уже заказал у лучшего столичного портного новый костюм для работы — костюм обошелся ему недешево, однако Диего успокаивал себя мыслью, что вскоре деньги просто потекут в его карманы, и он сможет не задумываясь тратить их по собственному усмотрению.

Джоанна, в свою очередь, получив полную свободу от уехавшего де Фальи, накручивала молодого Лопеса как только могла.

— Ты должен всегда и во всем слушаться меня, не терпящим возражения тоном твердила она, — запомни, Диего, если ты действительно рассчитываешь достичь в жизни хоть какого-то значительного положения, хоть какого-то успеха, ты должен целиком и полностью положиться на меня… Ты ведь сам прекрасно понимаешь — я не желаю тебе зла… Я хочу, чтобы ты, наконец-то почувствовал себя не младшим братом преуспевающей деловой женщины, а тем, кем ты являешься на самом деле…

Диего выслушивал подобные завуалированные комплименты с видимым удовольствием и всегда спешил уточнять у Джоанны:

— А кем я являюсь на самом деле?

Джоанна в таких случаях самодовольно улыбалась и думала: «Какой же он все-таки наивный дурачок!.. И как падок на простую, примитивную лесть…»

— Ты, — отвечала Джоанна, — очень перспективный молодой Человек или, как говорят у нас в Голливуде — отличный парень… Ты просто не знаешь себе цены… Ты не представляешь, какого сногсшибательного успеха мог бы добиться, если бы попал в хорошие руки…

— В хорошие руки?..

— Несомненно…

— Но ведь теперь я как раз и попал в эти руки, — улыбался Диего, — и, признаться, ничуть не жалею об этом…

И Джоанна вновь самодовольно улыбалась.

Диего никак не оставляли честолюбивые мечты о голливудском будущем — он твердо уверовал в слова своей возлюбленной, настолько твердо, что не сомневался в них ни на секунду. Диего считал, что его карьера в Калифорнии — вопрос решенный, и что теперь остается только стать председательствующим в совете директоров, а все остальное — вопрос времени и способностей его девушки. Не сомневался Диего и в том, что Джоанна всерьез вознамерилась расстаться с де Фальей, и что его брак с Джоанной — также дело решенное…

Однако мысли о голливудском будущем занимали его больше всего. Диего не упускал ни одного мало-мальски удобного случая, чтобы удовлетворить свое любопытство. Ему было интересно узнать абсолютно все — от интимных подробностей жизни кинозвезд до технологии производства фильмов. Джоанна, которая воспринимала его наивные расспросы с ироничной усмешкой, тем не менее делилась с ним некоторыми соображениями и познаниями на этот счет.

Вот и теперь, сидя в кресле напротив своей возлюбленной, молодой Лопес не терял времени даром…

— А что такое «подпольное кино»? — Поинтересовался Диего, вопросительно взглянув на Джоанну.

Та только поморщилась.

«И для чего ему все это знать?.. — подумала девушка, — что-то в последнее время он становится чересчур любопытным…»

— Подпольное кино?.. — переспросила Джоанна с натянуто-любезной улыбкой.

Диего кивнул.

— Да…

— А где ты слышал это слово?

Диего на минуту задумался.

— Сейчас и не вспомню… Кажется, кто-то говорил в студии, может быть, даже, и твой муж…

Молодой Лопес умышленно избегал называть режиссера по имени или фамилии — он всегда поступал таким образом с людьми, которых считал своими врагами.

— А, Майкл, — улыбнулась Джоанна, — возможно, возможно… Он ведь в глубине души настоящий эстет и сноб, и, кстати очень комплексует, что ему приходиться снимать не то, что он хочет, а эти самые телесериалы… Значит, тебя интересует, что такое «подпольное кино»?

Молодой Лопес покачал головой в знак согласия и изрек:

— Да, интересует…

— Понимаешь, — начала Джоанна, — это… это не для всех понятно… Я, конечно же, могу рассказать тебе кое-что, когда я занималась в актерском колледже при Голливуде, нас кое-чему учили… Да и сама я также более-менее знакома с этим…

— Так почему же ты не рассказываешь?..

— Боюсь, что ты не все поймешь, — едва заметно улыбнулась Джоанна.

Диего это замечание несколько обидело. Он спросил:

— Ты что — считаешь, что я совсем тупица?..

— Нет, нет, что ты, — поспешила уверить его в обратном девушка, — я так не считаю, отнюдь не считаю… Просто, если начать тебе об этом рассказывать, придется объяснять все очень и очень подробно. Много специальных терминов…

— И все-таки я хочу, чтобы ты рассказала мне об этом, — продолжал упрямо настаивать Диего, — может быть, мне это пригодится в будущем…

«Жди, пригодится, — со злой усмешкой подумала Джоанна, — как же, как же…»

Тем не менее Джоанна, чтобы отцепиться от назойливых расспросов, согласилась объяснить молодому Лопесу о «подпольном кино».

— Знаешь что, — сказала она, — несколько лет назад я с Майклом ездила на фестиваль в Великобританию. Там как раз и показывали фильмы этого самого «подпольного кино», которое тебя так интересует. И знаешь, что меня поразило?..

— Что?.. — Не выдержав, спросил Диего.

— Оно не показалось мне таким интересным, каким казалось раньше… Если что-то и отличало эти фильмы, то, скорее, не художественные ценности, говоря языком критических журналов…

— Что же тогда?

— Сумасбродство. Так, один из фильмов надо было смотреть через стеклянные пластинки, обработанные в химической лаборатории особым образом. А один ненормальный режиссер во время показа своей ленты разрезал на части живого цыпленка, чтобы создать дополнительный «шумовой эффект». Кстати, ему потом устроил бойкот местный филиал общества защиты животных… Короче, — продолжила Джоанна, — фестиваль был в высшей степени необычным.

Диего вновь перебил свою собеседницу:

— Так я не понял — «подпольное кино» — что же это такое?..

Джоанна принялась объяснять таким тоном, каким обычно учитель объясняет детям значение какого-то непонятного термина:

— Ну, когда я училась в колледже при Голливуде, нам твердили, что «подпольное кино» — это целиком некоммерческие фильмы, объединяющее начало которых — найти средства выражения, полностью противоположные общепринятым.

Эту формулировку Джоанна произнесла на одном дыхании.

— Значит, фестиваль тебе не понравился?

Джоанна улыбнулась.

— Ну, я этого не говорила, — произнесла она, — кое-что мне как раз понравилось… И я даже позволила сделать некоторую классификацию…

— Вот как?

Девушка продолжала свой рассказ:

— Я вывела целых пять типов режиссеров этого самого «подпольного кино». Во-первых, это «поэты» — я сама для себя их так назвала. Это перевод и интерпретация языка снов. Использование произвольного, очень свободного монтажа, случайных вспышек света и различных, подчас очень неожиданных ракурсов съемок должно, по-видимому, способствовать воссозданию образов подсознания… Потом — режиссеры, которых я сама для себя назвала «теоретиками». Для них главное — визуальное восприятие. Они целиком отвергают общепринятое, романтическое понятие красоты ради чувственного опыта и отрицают повествовательную структуру…

Джоанна сознательно подбирала такие выражения, которых, по ее мнению, настырный молодой человек наверняка бы не понял. Произнося последнюю фразу — слишком заумную даже для профессионального кинокритика, — Джоанна с улыбкой посмотрела на Диего. Тот слушал, как зачарованный — не мигая, глядя на Джоанну во все глаза.

— Эти режиссеры, — продолжила девушка, — делают из кинопленки петли, непосредственно воздействуют на саму поверхность кинопленки чем угодно — от специальной краски до химических реактивов. В результате столь интересного подхода фильмы становятся совершенно непонятными для неподготовленной публики… Ты, дорогой Диего, наверняка бы остался в полном недоумении, — с улыбкой произнесла Джоанна. — Честно говоря, я и сама мало что поняла…

— А дальше?..

— Следующую категорию я назвала для себя «гуманистами»…

— Почему же такое название?..

— Потому, — кивнула Джоанна, — что они используют в качестве объекта не непонятные вещи, а живых людей… Впрочем, тут тоже мало что интересного: нет ни сюжета, ни фабулы… Скучища страшная… Немцы, например, привезли несколько миль пленки, показывающие, как домохозяйки моют грязную посуду… Затем, — продолжила Джоанна, — идут так называемые «антихудожники». Они снимают совершенно отвратительные вещи — полуразложившиеся внутренности, трупы животных и так далее…

— Боже, — простодушно воскликнул Диего, неужели их не освистали?

Джоанна тонко улыбнулась.

— Именно на это они и рассчитывали. Более того, авторы этих лент шумно оскорбляли публику в зрительном зале, рассчитывая на провокацию…

Диего уже порядком устал от этого рассказа — и от обилия научных терминов, и от назидательно-наставнического тона Джоанны. Поэтому, не дожидаясь окончания рассказа о фестивале, он устало махнул рукой и сказал:

— Спасибо, я все понял…

Джоанна с облегчением вздохнула — ей и самой порядком надоело ломать комедию перед этим недалеким молодым человеком.

— Ну, — произнесла она с язвительной полуулыбкой, — надеюсь, теперь ты понял, что же такое «подпольное кино»?

Диего нехотя кивнул.

— Да, понял… Насколько мне кажется — очень гадкая штука… Я могу сказать только одно — когда мы с тобой будем жить в Голливуде, я ни за что не соглашусь сниматься в подобных фильмах…

Эта фраза — «сниматься в подобных фильмах» — была сказана таким уверенным тоном, что необыкновенно рассмешила Джоанну.

«Он говорит так, будто бы у него нет никаких других забот», — подумала девушка.

— Кстати, — осторожно начала она, решив, что пора отвлечься от бессмысленных пересказов, — кстати, я слышала, что Виктор Карено сегодня вернулся из Овьедо…

Диего согласно покачал головой.

— Да, вернулся…

Джоанну давно интересовало — каким образом может отразиться несчастье Хосе Игнасио на задуманных ею планах. И потому она продолжила свои расспросы.

— Ну, как он себя чувствует?..

— Виктор говорит, что не все так страшно, как мы предполагали…

— А что вы предполагали?

— Ну, — начал Диего, — Мария уже готовилась к самому худшему…

— Он долго пробудет в военном госпитале в том местечке… Забыла, как оно называется…

— Овьедо?..

Джоанна кивнула в ответ.

— Возможно… Впрочем, это не важно… Сколько он там пробудет еще?..

Диего не отличался большой злопамятностью, однако тем не менее, до сих пор недолюбливал своего племянника из-за той давнишней истории с Лаурой. Поэтому начатый Джоанной разговор о состоянии здоровья Хосе Игнасио он воспринял безо всякого воодушевления.

— Сколько пробудет? — переспросил он.

— Да…

Неожиданно молодой Лопес спросил:

— А почему тебя это так заинтересовало, Джоанна?.. Для чего тебе это?..

Конечно, он и не мог подозревать свою возлюбленную в каких-либо нехороших замыслах по отношению к своей семье и к Хосе Игнасио — просто его заинтересовала необычайная настойчивость девушки. Джоанна, чтобы исправить положение, поспешила сказать:

— Просто мне очень жаль твоего племянника… Такой молодой, такой красивый… — заметив, как обидчиво сложились при этих словах губы Диего, она добавила: — конечно, не такой, как ты, Диего, но мне все равно очень, очень жаль его… Просто мне хотелось узнать, как долго он пробудет в этом госпитале…

— Виктор Карено утверждает, что его крестный просто стесняется появляться в отчем доме в столь обезображенном виде, — пояснил Диего, — Хосе Игнасио почему-то считает, что Мария, увидев его таким, сразу же изменится к сыну в чувствах…

— А, понятно, понятно… Значит, он будет в Мехико не скоро?

— Недели через полторы, не раньше… Видимо, когда снимут швы…

— А ты, значит, вступаешь в свои новые обязанности с завтрашнего дня…

Диего не без гордости продолжил мысль Джоанны:

— Да… Надеюсь, теперь все наконец-то поймут, чего же стоит на самом деле Диего Лопес…

Джоанна еще раз вспомнила о тех глупостях, которые обещал ей сделать Диего, как только займет кресло председательствующего, и решила еще раз расспросить молодого Лопеса о его планах.

— Ну, и с чего же ты начнешь?.. — с улыбкой спросила она, — только умоляю тебя, не надо говорить, что ты сразу же прогонишь Майкла…

Диего при упоминании о доне Мигеле Габриэле отвернулся.

— Хорошо, не буду, — произнес он тоном обиженного подростка.

— Тогда — расскажи, что ты сделаешь?..

Джоанна задавала этот вопрос неоднократно — Диего уже был научен ею, как именно следует себя повести…

— Ну, во-первых, — принялся загибать пальцы руки Диего, — во-первых, мне кажется, что надо восстановить справедливость по отношению к тебе…

Джоанна коротко кивнула.

— Правильно…

— Потому что этот твой Майкл незаслуженно обделил тебя…

Джоанна никак не могла простить де Фалье той истории с ее гонораром за первые пятьдесят серий «В поисках дона Федерико», которые муж отдал на благотворительные нужды.

— Совершенно верно, — продолжила девушка, — ты правильно рассуждаешь… И каким же образом ты собираешься это сделать?..

— Я распоряжусь, чтобы авторские права на все последующие серии этого сериала, равно как и на все фильмы с твоим участием были отданы тебе…

Джоанна довольно заулыбалась.

— Совершенно верно… Что еще?..

Диего продолжал:

— Во-вторых, я переоформлю на тебя студию, — ответил молодой Лопес.

По уставу «Лопес продакшн» председательствующий в совете директоров имел право подписи распоряжаться всем, что было на балансе студии, по собственному усмотрению, и в этом шаге, если бы кто-нибудь его совершил, не было ничего противозаконного, любой суд только бы оправдал такой поступок председательствующего.

Хосе Игнасио, который в свое время оформлял устав, специально внес этот пункт по настоятельной просьбе матери — Мария таким образом стремилась всем показать, как она доверяет своим компаньонам.

— Так, — протянула Джоанна, — совершенно верно… А как ты поведешь себя, если против этого запротестует твоя сестра? А она-то обязательно запротестует…

— Так, как ты мне и посоветовала, — ответствовал молодой Лопес. — Я скажу всем о том, что вскоре мы поженимся… Только, — он косо посмотрел на девушку, — только для этого тебе надо как-то поскорее объясниться с доном Мигелем Габриэлем…

— Но я уже говорила с ним! — воскликнула Джоанна, — Я говорила с ним, я подготовила его к тому, что вскоре уйду от него… Так что…

Диего быстро перебил ее:

— Говорила?.. Но ведь пока что нет никаких конкретных результатов!..

— А какие ты хочешь знать результаты?.. — Воскликнула Джоанна, — Что тебе еще надо?.. Я сказала тебе, что в самом недалеком будущем мы с тобой поженимся… Или тебе недостаточно моего слова?.. Может быть, ты мне просто не веришь?..

Диего впервые поднял вопрос о конкретных вещах когда же наконец состоится если не свадьба, то хотя бы помолвка. Однако Джоанна была настроена столь агрессивно, что Диего поневоле сник — он явно не был готов к такому серьезному отпору.

Однако и Джоанна поняла, что хватила лишку.

«Все-таки, надо стараться сдерживать себя, — подумала она, — такой неоправданной горячностью можно только все испортить… Да, надо сдерживать себя хотя бы до какого-то времени…»

Улыбнувшись молодому Лопесу неожиданно ласково и нежно, она подошла к нему и, обвив шею Диего руками, произнесла:

— Диего, ты только ничего не думай — я ведь ни на чем не настаиваю… Я не настаиваю, когда разговор заходит об авторских правах и о переоформлении студии на мое имя… Просто я тебе доверяюсь — да, Диего, я ведь доверилась тебе целиком и полностью… И хочу, чтобы ты отплатил мне таким же доверием…

В свое время Джоанна столь искусно поставила вопрос о студии, подведя Диего к необходимости принять именно такое решение, что ему начало уже казаться, будто бы эта мысль исходила не от его возлюбленной, а от него самого. Джоанна тогда сказала: «Я ведь ради тебя бросаю все… Я бросаю мужа, которому столь многим обязана, я бросаю человека, который несмотря ни на что, по-прежнему любит и — уверена! — будет любить меня… Я не хочу от тебя ни каких гарантий, я только хочу, чтобы ты понял всю серьезность моего шага, Диего… Я хочу, чтобы ты мне доверился так же, как и я тебе, и в знак этого доверия сделал что-нибудь и для меня… Поверь мне, я имею на это право…»

Диего и не подозревал, что именно имела тогда в виду Джоанна и простодушно спросил: «Сделать что-нибудь для тебя?.. С удовольствием!.. Только я не знаю, что именно… К тому же, пока я не занял кресло председательствующего в совете директоров, это не в моих силах… Поверь мне, Джоанна, как только я смогу что-нибудь предпринять…»

Вот тогда-то и возникли эти вопросы — об авторских правах и о студии…

Джоанна, достаточно изучив молодого Лопеса за все это время, была в нем совершенно уверена. Видя преданный блеск его глаз, она думала: «Ничего, ничего, немного мне ждать осталось… Наверняка, всего несколько недель, а там глядишь — и того меньше… Через месяц “Лопес продакшн” будет принадлежать мне со всеми потрохами. А потом…»

Джоанна даже боялась загадывать, что будет потом…