Просто Мария 2

Глава 44

В последнее время Джоанна все чаще и чаще ссорилась с мужем, доном Мигелем Габриэлем или, как она его зачастую называла — с Майклом. Причин было много и все, как правило, казались де Фалье несущественными — по крайней мере, не настолько, чтобы становиться причиной ссор. Однако Джоанна думала совершенно иначе — поводом к ссоре могла послужить самая, на первый взгляд, незначительная мелочь — не та интонация в голосе, косой взгляд, невпопад сказанное слово…

После успеха на мексиканском телеэкране сериала характер Джоанны стал еще хуже. По существу это был ее первый успех — все остальные фильмы с ее участием, правда, тоже нельзя было назвать провалами, однако только теперь, ощутив себя в центре внимания, Джоанна поняла, что такое действительно всенародная любовь и популярность…

Маклохлен стала первой американской звездой, получившей в фильмах подобного жанра всенародное признание. Правда, некоторые критики утверждали — и далеко небезосновательно, — что Джоанна добилась этого разве что благодаря профессионализму своего мужа, но девушка, читая подобные критические опусы в специализированных изданиях, только недовольно морщилась.

Да, она считала себя суперактрисой, и хорошо знала себе цену.

Однако отношения с мужем каждый день становились все более натянутыми. Более того, Джоанна начинала думать, что теперь, когда она находится на вершине популярности, она вполне смогла бы продолжить свою артистическую карьеру и без де Фальи… Такого рода уверенность придавали ей и последние события — Мария Лопес совершенно неожиданно для нее согласилась, чтобы Диего стал председательствующим в совете директоров, и Джоанна уже вынашивала в голове долговременные стратегические планы на будущее…

«Конечно, с одной стороны, — размышляла она, — Диего очень, ну просто очень глуп… Иногда он становится просто невыносимым… А с другой… Иметь такого мужа, как он — это настоящая находка! У Диего есть одно совершенно замечательное качество — он необыкновенно слабоволен, из него можно вить веревки — он стерпит все! А почему бы мне… Почему бы мне действительно не послать ко всем чертям этого Майкла — тем более, он уже довольно стар, почему бы мне не обработать этого простофилю Лопеса соответствующим образом… Ну, чтобы он переписал фирму на меня — это просто невозможно, а хотя бы, хотя бы в это короткое время выполнял все, что я ему прикажу… Да-да, с ним надо вести себя только таким образом — приказывать, чтобы не приучать к свинству. И вообще, правильно говорят умные люди, когда утверждают, что мужчинами надо только командовать… Да, Диего — это как раз то, что мне и Нужно… Конечно же, я не собираюсь связывать с ним жизнь, но на какое-то короткое время он мне вполне подойдет… Да, Майкл послужил мне буксиром, он в свое время здорово помог мне, но теперь это уже — отработанный материал… Он меня больше не интересует… К тому же, если повести себя умно, мне кажется, что и с Майклом можно остаться друзьями… Он очень, очень добросердечный человек… не зря его считают самым порядочным человеком в Голливуде…»

Последней каплей, переполнившей чашу терпения Джоанны, было решение де Фальи отказаться от гонораров в пользу пострадавшим от землетрясения 1986 года. У Джоанны состоялся с доном Мигелем Габриэлем очень тяжелый разговор по этому поводу…

Узнав об этом сумасбродном, по ее мнению, решении мужа, Джоанна пришла в неописуемую ярость.

— Ты что, совсем спятил!.. — Закричала она так громко, что в оконных рамах задрожали стекла, — ты что, совсем с ума сошел?.. Что это еще за благотворительность!.. В этой чертовой стране есть свое правительство, вот пусть оно и решает проблемы этих голодранцев…

Де Фалья попытался было усовестить свою разошедшуюся супругу.

— Ну, не надо, не надо, Джоанна, — пробормотал дон Мигель Габриэль, который больше всего на свете не любил и боялся скандалов, — не надо… Зачем волноваться?.. Когда ты кричишь на меня, то сразу же становишься очень некрасивой… Тебе совсем не идет кричать и сердиться, Джоанна… Прошу тебя.

Однако девушка и слушать ничего не захотела.

— А я говорю — какое право ты имел распоряжаться деньгами таким образом?..

Де Фалья предпринял попытку усовестить свою супругу:

— Ну, не сердись, пожалуйста… Пойми — мы ведь с тобой и без того достаточно богатые люди… Ну, одним гонораром за сериал больше, одним меньше неужели мы с тобой от этого обеднеем?..

С этими словами дон Мигель Габриэль вопросительно посмотрел на жену.

— Я не говорю, что мы обеднеем!.. — Продолжала неистовствовать та, — мне просто до слез обидно!..

Дон Мигель Габриэль посмотрел на Джоанну с нескрываемым удивлением.

— Вот как? Обидно?

Та, зло покосившись на мужа, продолжала:

— Еще как!.. Получается, что я тут сидела, в этой грязной дыре, которую-то и студией язык не поворачивается назвать… Сидела… И для чего, спрашивается?..

— Ну, и для чего же ты тут сидела?.. — С улыбкой поинтересовался де Фалья, который все еще не терял надежды перевести этот разговор в шутку. — Скажи мне на милость…

Эта фраза имела совершенно противоположный эффект тому, на который де Фалья рассчитывал.

— Для того, чтобы поить и кормить всех местных голодранцев? Ну, и какова благодарность?

Дон Мигель Габриэль вздохнул.

— Понимаешь, — произнес он, — я ведь делал это не в расчете на какую-нибудь благодарность…

Взяв со стола стопку мексиканских газет, Джоанна сунула дону Мигелю Габриэлю под нос одну из них и произнесла:

— На, полюбуйся…

Дон Мигель Габриэль прочитал:

«Рекламный трюк режиссера де Фальи. Как только что стало известно, американский кинематографист мексиканского происхождения Мигель Габриэль де Фалья решил перечислить гонорары, полученные им за постановку фильма «В поисках дона Федерико», равно как и гонорары своей жены, исполнительницы главной роли сериала, на помощь жертвам землетрясения 1986 года. Как известно, сеньор де Фалья не был в нашей стране более пяти лет — родине он предпочел Голливуд. И вот теперь, чтобы привлечь к своей особе внимание, решил сыграть в благотворительность… Спрашивается — стоит ли принимать эти подачки от человека, который стал почти гринго?..»

Де Фалья молча отложил газету.

— Ну и что?..

— Как это — ну и что?.. — Воскликнула Джоанна, — тебе что, это неинтересно?..

Дон Мигель Габриэль совершенно спокойно произнес в ответ:

— Честно говоря… Знаешь, как-то неинтересно…

— Ну, знаешь, — у девушки просто не было слов для того, чтобы высказать свое возмущение и негодование, — знаешь что… Да, я понимаю, если бы это был действительно рекламный трюк…

— Я делал это не из соображений рекламы, — перебил ее де Фалья, — и мне совершенно наплевать, что по этому поводу напишут потом в газетах… Более того, я даже и не знаю, каким образом эта информация могла просочиться в прессу…

— А почему тогда ты это сделал?

Де Фалья задумчиво произнес:

— Даже и ответить тебе не могу… Наверное, из-за чувства стыда…

Джоанна отпрянула от удивления.

— Стыда?

Де Фалья согласно закивал.

— Да, стыда, именно стыда, ты не ослышалась… — и режиссер вновь тяжело вздохнул.

Джоанна, несколько успокоившись, посмотрела на своего мужа с явным недоумением.

— Я не понимаю, почему тебе должно быть стыдно?.. — Спросила она.

— Понимаешь, — начал дон Мигель Габриэль, — несколько дней назад я проезжал на машине через один трущобный район Мехико… Джоанна, ты просто не знаешь, что такое трущобы, тебе и видеть этого не приходилось… И, дай Бог, чтобы никогда не пришлось…

Лицо девушки исказила презрительная улыбка. Она сказала:

— Ну, и дальше что?..

— Дальше, — вздохнул де Фалья, — что было дальше… Я увидел, в каких страшных условиях приходится жить людям… — Без воды, без света, по колено в грязи…

Джоанна только хмыкнула.

— Ну и что же?.. Это их трудности — их и мексиканского правительства… Почему же ты должен переживать об этих бродягах больше, чем оно?

Де Фалья словно и не расслышал этого замечания своей жены.

— Они ужасно одеты, они ужасно выглядят… Просто нету слов, чтобы описать их жизнь… И вот, представь себе, мне в тот момент стало невыносимо стыдно — стыдно за свой дорогой костюм, стыдно за дорогую машину, на которой я езжу, стыдно за мой холеный вид…

Джоанна не раз замечала за Мигелем Габриэлем подобные, как она сама выражалась, «приступы глупой сентиментальности». Но никогда еще Майкл не заходил так далеко — максимум, что он мог себе позволить — это участие в благотворительных аукционах. Но, чтобы перечислять заработанные таким трудом деньги…

— Понимаешь, — произнесла Джоанна наставительным тоном, — понимаешь, ты ведь не зря получаешь эти деньги… да, не зря. И я, кстати, тоже…

— Я этого не говорю…

— Как выразился один мой знакомый продюссер — «бесплатно только птички поют», — продолжала Джоанна, — и поэтому мне кажется, такое положение вещей совершенно естественно, оно понятно…

— Но ведь мы можем оказать этим людям посильную помощь!.. — Воскликнул де Фалья.

Девушка вновь начала выходить из себя.

— Короче, — она опять презрительно заулыбалась, — короче, ты решил таким образом восстановить социальную справедливость — не так ли?.. — Заметив, что де Фалья уже готов ее перебить, она коротким жестом остановила его: — Стоп, не надо, лучше послушай, что я тебе говорю… Ты решил отдать сирым и убогим свои деньги — хорошо, отдавай. Но почему ты так запросто распоряжаешься и моими заработками?..

Несмотря на кажущуюся самостоятельность Джоанны, в семье всеми финансовыми вопросами ведал де Фалья. Именно он решал все, вплоть до последней мелочи начиная от того, где и у какого портного следует одеваться жене и до того, в каком именно отеле им останавливаться… Разумеется, он же распоряжался и гонорарами за съемки — как своими, так и Джоанны…

— Понимаешь, — произнес Мигель Габриэль, — я тебе уже объяснил: мы — не самые бедные люди на этом свете… И вполне понятно, что от каких-то там нескольких сот тысяч долларов не обеднеем… Ты лучше подумай, Джоанна, — глаза дона Мигеля Габриэля зажглись восторженным блеском, — ты лучше подумай, скольким людям мы с тобой спасли жизнь!.. Неужели тебе от этой мысли не легче?..

— Нет, — сказала Джоанна, — это не наша с тобой забота. В этой стране есть свое правительство, пусть у него и болит голова о спасении человеческих жизней своих подданных… А наша забота — заниматься кинематографом…

— Но нельзя же быть такими ограниченными людьми!.. — Воскликнул де Фалья со скрытым раздражением в голосе, — нельзя же зацикливаться только лишь на одном — кино, сериалы, кинопробы и так далее… Надо мыслить более глобально, Джоанна…

— Очень хорошо, — согласилась девушка, — если тебе нравится планетарный подход — делай, как сочтешь нужным… — она сделала небольшую выжидательную паузу, после чего выдала мужу главный козырь: — А я, да будет тебе известно, не хочу больше всего этого выносить… Да, Майкл, я просто устала от тебя…

Майкла эта новость совершенно ошарашила. Он непонимающе уставился на Джоанну, после чего очень тихо спросил:

— То есть… Ты говоришь, что нам пора расстаться, я правильно понял?..

— Нет, — поспешила успокоить его Джоанна, — я этого не говорила… Я только хочу сказать, что мы в последнее время как-то очень устали друг от друга… Понимаешь?..

Мигель Габриэль очень медленно, но отчетливо произнес в ответ:

— Нет, не понимаю…

Де Фалья слыл в кинематографических кругах очень умным человеком — и не только в том, что касалось съемок, но и в чисто жизненных вопросах. Он-то прекрасно понимал, что все эти разговоры о деньгах, которые он без ведома Джоанны перечислил на благотворительные нужды — не более чем повод, чтобы начать более серьезный разговор…

— Не понимаю тебя, — вновь произнес де Фалья, на этот раз — более окрепшим голосом.

Голос Джоанны звучал с некоторым вызовом.

— Что ж, — сказала она, уперев руки в бока — совсем как торговка зеленью где-нибудь на городском рынке, — что ж, Майкл, я тоже думаю, что пришло время объясниться и обо всем как следует поговорить… Тем более, что не я первой начала этот разговор…

Де Фалья, придя в себя от такого, слишком неожиданного поворота беседы, произнес куда более спокойно, чем в предыдущий раз:

— Слушаю тебя внимательно…

Джоанна уселась рядом — правда, на некотором отдалении и сказала:

— Мне кажется, что в последнее время мы все больше и больше отдаляемся друг от друга…

Де Фалья подумал: «Вот сейчас она обязательно начнет выискивать — кто из нас прав, а кто — виноват… Типично женская логика…»

Так оно и случилось.

— И не моя вина в том, что это происходит, — добавила Джоанна.

Мигель Габриэль вздохнул.

— Ну, и что же ты предлагаешь?..

— И ты не хочешь сказать, почему наши отношения в последнее время складываются таким образом?.. — Спросила Джоанна, которая уже предвкушала вопрос мужа: «кто виноват в этом?..»

Дон Мигель Габриэль устало покачал головой.

— Я и так знаю все, что ты сейчас будешь мне говорить… Да, я знаю это на сто слов вперед…

— Ну, и что же ты знаешь, — голос девушки зазвучал неожиданно резко.

— Какая разница?

Тем не менее Джоанна продолжала настаивать:

— И все-таки…

Дон Мигель Габриэль устало махнул рукой.

— Я знаю все — и вопросы, и ответы…

Джоанна с вызовом посмотрела на мужа.

— Вот как?..

Тот покачал головой в глубокой задумчивости и сказал в ответ:

— Да, именно так…

— Ну, — начала Джоанна, — вопросы мне и без тебя известны… Каковы же ответы?

— Мне кажется, нам необходимо просто немного отдохнуть друг от друга…

Джоанна опешила — она сама хотела предложить это своему мужу с дальнейшей тактической перспективой «расстаться еще на больший срок», но никак не ожидала, что де Фалья сам это предложит…

— Отдохнуть?.. — Переспросила девушка, будто не веря в слова Мигеля Габриэля.

— Да…

Постепенно обретя уверенность, девушка сказала:

— И как это тебе пришло в голову?..

Мигель Габриэль пожал плечами — мол, и сам не знаю, как это получилось.

— А что?..

— Дело в том, что я и сама хотела тебе предложить то же самое…

— Но ведь съемки теперь в самом разгаре! — Воскликнул де Фалья.

— Ну, и как же в таком случае ты предлагаешь отдохнуть друг от друга?.. — Хитро улыбнулась девушка. — Ты хорошо подумал, прежде чем мне это предложить?..

— Собственно, — начал де Фалья, — я уже не раз думал об этом…

«Интересно, — решила про себя Джоанна, — интересно, как это он додумался… И что он собирается теперь предпринять? Что скажет Мария Лопес?.. А впрочем, при чем тут какая-то Мария — ведь место председательствующего буквально через несколько дней займет Диего…»

— Я уже думал, как найти выход из этой ситуации, — повторил де Фалья.

— Удивительно, но и я тоже думала об этом!.. — Поддержала его Джоанна.

— Да, съемки последующих пятидесяти серий вот-вот начнутся, — сказал дон Мигель Габриэль, — но, мне кажется, наличие режиссера на студии пока что ни к чему — во всяком случае, в ближайшие несколько недель…

— И что же ты собираешься делать?

— Я хотел бы на десять-пятнадцать дней съездить в Голливуд, — пояснил Мигель Габриэль, — тем более, что Мария также на этом настаивает…

— Для чего тебе Голливуд?

Слова де Фальи прозвучали для Джоанны совершенно непонятно:

— Ну, решить кое-какие текущие вопросы, — ответил Мигель Габриэль, но что это за текущие вопросы, пояснять так и не стал.

Таким образом, временное перемирие было достигнуто: дон Мигель Габриэль и Джоанна условились, что через два-три дня де Фалья отправится в Голливуд.

Не стоит говорить, что первым, кто узнал об этой новости, был Диего. Разумеется, такое решение де Фальи ему пришло по душе.

— Вот и отлично, — заключил он, — теперь нам никто не сможет помешать…

— Нам, собственно говоря, никто и не мешает — заметила девушка, — по-моему, Майкл до сих пор ничего о нас не знает… Во всяком случае, мне так кажется. Если бы ему было хоть что-то известно, сказал бы наверняка — хоть в какой-нибудь шутливой форме…

— Зато знает, судя по всему, моя сестра, — ответил Диего и пересказал Джоанне тот фрагмент разговора с Марией, который раньше утаивал.

Взгляд Джоанны приобрел серьезность.

— Это плохо, — сказала она, — мне кажется, что если твоя сестра вмешается в наши отношения, ничего хорошего ждать не придется…

Диего был несколько удивлен этим замечанием своей возлюбленной.

— Почему ты так говоришь?.. — Спросил он. — Да, Мария — моя сестра… Разумеется, у нас, как и в каждой семье, бывают ссоры, но ведь… она любит меня, своего брата, ты сама видишь, она пошла мне навстречу, доверила место председательствующего в совете директоров…

Джоанна посмотрела на Диего и ничего ему по этому поводу не сказала.

— Скажи мне, — осторожным голосом поинтересовалась девушка, — когда истекают полномочия Марии?..

Диего наморщил лоб.

— Кажется, через неделю… Если хочешь, я сейчас возьму календарик и скажу тебе точно…

— Спасибо не стоит… Того, что ты мне сказал, вполне достаточно…