Просто Мария 2

Глава 47

Виктор Карено приехал из местечка Овьедо на следующий день. Вид у него был печален и задумчив.

— Ну, что там?.. — Едва только поздоровавшись, спросила Мария.

Скинув плащ и тяжело опустившись в кресло, Виктор Карено со вздохом произнес:

— Да, ничего не скажешь… Утешительного, скажу прямо, немного…

Мария при этих словах побледнела, как полотно.

— Что с Хосе Игнасио?.. — Едва слышно, одними только губами произнесла она. — Виктор, что произошло с моим сыном?

— Знаешь, Мария, когда я ехал в Овьедо, то молил Бога и Пречистую Деву, чтобы застать Хосе Игнасио в живых… Честно говоря, я не очень-то поверил полковнику Санчесу — ты ведь сама знаешь, военные могут сказать все, что только угодно, чтобы успокоить несчастных родителей…

Мария слушала монолог своего мужа, затаив дыхание.

Виктор продолжал:

— Да, они могли наплести что угодно, чтобы успокоить нас…

— Виктор, не тяни, скажи мне — что с моим сыном?.. — Перебила его Мария.

— А я и не тяну, — произнес Виктор, — просто я хочу сперва поделиться с тобой своими соображениями на этот счет… Да, так вот — когда я приехал в Овьедо, то сразу же, без труда разыскал своего крестника. Военно-полевой госпиталь находится в центре этого местечка, и найти его не составляло особого труда. Да, так вот: когда я увидел Хосе Игнасио, я едва не расплакался…

— Что с ним?..

— Да не волнуйся, он жив… Полковник Алессандро Санчес не соврал — жизнь его вне опасности…

— На него действительно кто-то напал? Это правда, что говорил полковник — какой-то пьяный тип пытался зарезать его мачете?

Виктор тяжело вздохнул.

— К большому сожалению — это действительно правда, Мария… Когда я увидел Хосе Игнасио, то едва не расплакался. Дело в том, что его лицо… — Виктор отвел глаза. — Его лицо рассечено ударом… Правда, врачи наложили искусный шов, но наш Хосе Игнасио… В общем, я только хотел сказать, что он просто на себя не похож.

Виктор сознательно не утаивал от своей жены ничего из того, что видел в Овьедо. Карено относился к тому типу людей, которые считают, что лучше сразу же рассказать в подобной ситуации всю правду, чем умалчивать ее. Не сделал он исключения и теперь.

Мария отрешенно смотрела в какую-то пространственную точку перед собой. Она молчала.

— Да, — продолжал Карено, — след от мачете действительно ужасен. Но самое неприятное, на мой взгляд, не это…

Мария с трудом стряхнула с себя оцепенение и, подняв взгляд на мужа, спросила:

— Что еще?.. Виктор, умоляю тебя — скажи все как есть, скажи мне всю правду…

— Я и так рассказал тебе все…

Мария напомнила:

— Ты хотел указать мне что-то еще…

Виктор кивнул.

— Да… Я говорил с Хосе Игнасио. Мне показалось, что он пребывает в состоянии какой-то депрессии, ему плохо не из-за полученной раны…

Мария быстро перебила своего мужа:

— Что-то еще?

— Мне показалось, что… Даже не знаю, как и сказать, Мария…

Взгляд Марии стал твердым.

— Говори, как есть…

— Хорошо, — вымолвил Карено, — хорошо… Наберись мужества, Мария…

— У меня его хватит, — ответила Лопес, — не беспокойся, Виктор…

— Мне показалось, — продолжал Виктор, — что Хосе Игнасио испытывает невыносимые мучения не потому, точнее — не только потому, что так пострадал… Он обмолвился: «Теперь никто — ни мама, ни Исабель — не будут любить меня так, как прежде…»

Мария не дала Карено договорить — она воскликнула с такой горячностью, будто бы ее несчастный сын теперь был тут:

— Ну что ты?.. Что ты, я же его родная мать!.. Разве я могу забыть своего сына, разве я могу любить его больше или меньше?.. Разве я могу измениться к нему в своих чувствах только потому, что он невинно пострадал?.. Да какая бы мать на моем месте поступила как-нибудь иначе?..

— У него очень тяжелая депрессия… Знаешь, он даже немножко жалеет, что ввязался в ту историю…

— Нет, нет, и еще тысячу раз нет!.. — Воскликнула Мария, — мой сын вел себя, как настоящий герой, и я горжусь им!..

Эти восклицания, судя по всему, отняли у Марии много сил, а она и без того была измотана переживаниями последних недель — Мария сразу же как-то сникла, стушевалась. Виктор не стал больше ничего добавлять к сказанному, понимая, что его жене теперь во что бы то ни стало надо свыкнуться со случившимся…

После достаточно продолжительной паузы Мария спросила Виктора:

— Когда мой сын будет дома?.. Может быть, мне стоит отправиться за ним в Овьедо? Или хотя бы навестить Хосе Игнасио?..

Виктор осторожно перебил Марию:

— Хосе Игнасио очень скучает без тебя, скучает без Исабель, без маленькой… Но он очень, очень просил меня, чтобы я всех предупредил — никому в Овьедо ехать не надо…

Мария посмотрела на мужи с некоторым удивлением и спросила:

— Хосе Игнасио действительно не хочет этого? Я никогда не поверю, что он не хочет нас видеть… Здесь что-то не так…

— Хосе Игнасио хочет видеть всех нас, — объяснял Карено, — он очень, очень скучает — я ведь тебе об этом уже сказал…

— Тогда в чем же дело?

— Хосе Игнасио не хочет, чтобы мы видели его в таком виде, — продолжил Виктор, — он почему-то очень боится…

Мария, окончательно взяв себя в руки, подумала: «Может быть, Хосе Игнасио действительно прав… Да, несомненно, он прав — ему просто неудобно, неудобно за страшные шрамы, неудобно за то, что ему придется вновь привыкать к себе — на этот раз в новом качестве… Боже, как немилосердно обошлась с ним судьба, — думала Мария, — как избирательна она подчас бывает с людьми!.. Но почему, почему это должно было случиться именно с моим сыном? Почему он стал ее жертвой?.. Почему обстоятельства сложились именно таким образом?..»

Чтобы хоть как-то отвлечь Марию от этих переживаний, Карено решил перевести разговор в несколько иное русло — о делах.

— Ладно, Мария, — едва, одними только уголками рта, улыбнулся он, — не переживай… Ничего уж не поделаешь, коль так случилось…

Мария вздохнула в ответ.

Виктор продолжал:

— Мы все любим нашего дорогого Хосе Игнасио, любим и гордимся им… А что там нового у «Лопес продакшн»? Как идут съемки?..

Мария прекрасно поняла ход мысли своего мужа — она понимала его с полуслова, с полувзгляда. Мария знала, что задавая этот вопрос, Виктор меньше всего интересуется делами компании и съемками, она знала, что таким образом он стремится отвлечь ее от тягостных раздумий о Хосе Игнасио…

— Съемки начались вчера, — устало ответила она, — из-за всех этих событий пришлось немножко притормозить… Я просто не могла в себе найти сил, чтобы работать в обычном ритме…

— А что говорит де Фалья?.. — спросил Виктор. — Что-то сегодня я еще не видел его…

— Дон Мигель Габриэль отправился на две недели и Голливуд, — ответила Мария, — честно говоря, я так и не поняла, для чего он это сделал… Кстати, сегодня утром дон Мигель Габриэль звонил нам, — продолжила Мария, — говорит, что у него все в порядке и что он приготовил для всех нас какой-то сюрприз…

Мария относилась к режиссеру все с большей симпатией — особенно после его решения отказаться от гонорара в пользу бедняков мексиканской столицы. Рассказав о том разговоре Виктору, Мария добавила:

— Нет, все-таки какой он благородный человек! Сейчас таких людей все меньше и меньше…

Виктор, в свою очередь, научился понимать свою жену — он видел, что ее восхищение доном Мигелем Габриэлем идет не из-за каких-то женских симпатий, а исключительно из-за благородства души де Фальи.

— Да, — поддержал Марию Карено, — действительно… А я еще ревновал тебя к нему…

Мария слегка улыбнулась — впервые за несколько дней. Она вспомнила сравнительно недавний диалог с Виктором — тогда, когда муж устроил ей настоящую сцену ревности.

— Теперь ты понимаешь, что был неправ, — кивнула она, — да, не скрою, дон Мигель Габриэль действительно мне очень симпатичен… но как человек.

Виктор улыбнулся в ответ.

— Он и мне очень симпатичен, Мария… Теперь я понимаю, как глупо я выглядел…

Мария благодарно посмотрела на своего мужа и, пожав плечами, произнесла:

— Ума не приложу — и что это за сюрприз он всем нам приготовил?

Виктор поспешил уточнить:

— Так и сказал — всем нам?

Мария кивнула.

— Да…

— Что он имел в виду — «Лопес продакшн» или всю нашу семью?

Мария передернула плечами.

— А разве это не одно и то же?

Этот поворот беседы придал новый импульс ходу мыслей Виктора.

— Да, а что там с Диего?..

Мария уже окончательно пришла в себя — по крайней мере, чисто внешне казалось, что она уже не волнуется… Однако ее спокойный внешний вид и ровные интонации в голосе были обманчивы — как и всякая мать в столь тяжелой ситуации, она думала только о сыне, а на вопросы отвечала чисто механически…

Виктор вновь спросил — ему показалось, что Мария по рассеянности не расслышала или не поняла его вопроса о Диего:

— Как там твой брат?

Мария поморщилась при этом вопросе.

— Диего с завтрашнего дня приступает к новым обязанностям…

Карено поспешил уточнить:

— К обязанностям председательствующего в совете директоров?

— Да…

Виктор пожал плечами и произнес:

— Никак не могу понять — для чего это ему понадобилось?

— Понимаешь, — натянуто улыбнулась Мария, — мой брат хотя и считает себя достаточно взрослым мужчиной, на самом деле — маленький мальчик… не думаю, что мальчик Риты и Романо, Чучо, намного младше него…

— Это ты о чем?

— Понимаешь, Диего просто хочется поиграть в босса кинобизнеса… Ты только посмотри, как он научился себя держать, каким важным он хочет для всех казаться… Он совершенно не понимает сути явления… Он нашел для себя новую игру — и рад этому обстоятельству…

Виктор произнес с сомнением в голосе:

— Я очень боюсь этого, Мария… Мне кажется, ты зря доверила своему брату такое серьезное дело… Он действительно еще слишком молод и неосмотрителен, и может наделать столько глупостей, что потом ввек их не расхлебаешь… Может быть, это — слишком рано, слишком сложно для него? Может быть, стоило немного повременить?

Мария согласно кивнула в ответ.

— Да, я понимаю, ты прав, ты действительно прав, Виктор… Но как мне было объяснить все это моему брату? Да, я пыталась рассказать ему, что быть главой такого большого дела — это прежде всего большая ответственность, ответственность за людей, которые с тобой работают…

— Ну, а он что?

— Диего и слушать ничего не захотел… Он хочет быть главным, хочет быть начальником, хочет изображать из себя важного босса.

— Я боюсь, как бы он только не напортил, — произнес Карено, — если он будет таким же неосмотрительным, как и всегда…

— Мне кажется, что у него хватит ума, чтобы в каждом тяжелом случае посоветоваться с нами, — ответила Мария, — тем более, что я знаю: мой младший брат никогда ничего не предпримет более-менее серьезного, не заручившись поддержкой и советом человека, которого он уважает, которому действительно доверяет…

Виктор с сомнением покачал головой.

— Возможно…

— А у нас всех хватит аргументов, чтобы убедить его не совершать опрометчивых поступков…