Решение найдётся

37. Лечение

Закончив с пациентами, Аля вместе со своим сопровождением вернулась во дворец, где её встретили встревоженные лица неразлучной пятерки: император, Эрик, Кастор, Франц и Ленн.

— Ну как дела? — спросил Кастор.

— Пойдём в кабинет к императору, там расскажу.

В кабинете, сев за стол, активировав руны против прослушивания, Аля включила кристаллозаписи, достала из стазис- шкафа самовар, сладости, разнообразную выпечку, и разлив всем ароматный чай, стала смотреть "фильм" вместе со всеми.

— Невероятно. Ты сделала это! — Пораженно выдохнул император. — Ты нашла лечение от волчьей хвори.

— Завтра с утра я отправлюсь в запретный лес и сделаю то же с моими ребятами. Карские и песочники подождут.

— Вампиры смогут прокусить шкуру оборотней? — спросил Северцев.

— Не думаю, они, скорее всего даже границу пройти не смогут, я планирую ввести вещество внутривенно, как и антибиотик. Дозировку введу ту же, что и сегодня. В конце концов, если организм один и тот же, дозы должно хватить и на человека и на оборотня.

После просмотра, изрядно уставшая Аля, прошла к себе и, приняв душ, отправилась в спальню, где застала императора, лежащего в её постели.

— Что? Я сегодня в стрессе, мне нужно выспаться, — нагло заявил самодержец.

— Правда? То есть это не я в стрессе, а Ваше Императорское Величество, что просидел ровно на попе весь день?

— Между прочим не ровно! Он ерзал на попе целый день в треволнениях об одной человечке, что вечно ищет приключений на вышеупомянутую часть тела.

— Ладно, убедили. Двигайтесь, спать хочу.

Этот абсурд выводил из колеи. Сначала с пылом доказывать, что они другу не пара, а потом просыпаться на его груди. Глупо было себя обманывать, она к нему привязывалась, и дело было не только в спасении от кошмаров. Уплывая в сон, она думала о том, как хорошо, что вымотанная после насыщенного дня может просто отключиться от всех треволнений, ни о чём не размышляя, ничего не анализируя.

Утром, собрав весь набор вампирского вещества и готового антибиотика в сопровождении всей компании открыла портал в запретный лес, где её уже дожидалась вся стая, видевшая лечение через прямую трансляцию. На границе леса остались ждать император, Севрский, Кастор, Северцев и, конечно, Франц, Ленн и Диего с Марком.

— Я первый, — подошёл пожилой волк — Не бойся, я прожил долгую жизнь, и если я не переживу лечение, то всё равно, благодаря тебе умру не как животное, а как цельная личность.

— Если кому-то из вас станет плохо, мне же никто не сможет помочь, никто не пройдёт через барьер, и вас я тоже не смогу перевести, — спазм сдавил горло, похоже начиналась паническая атака.

— Не бойся! — подошёл Гар и утешающе провел носом по её виску. — У тебя всё получится.

Через несколько минут, когда на столе, выложенном из стазис- шкафа лежали стерильные инструменты и шприцы с уже набранными препаратами, Аля, собрав всю свою волю в кулак, подошла к пожилому волку и ввела ему внутривенно сначала вампирское вещество, а через несколько минут и антибиотик. Всё это время она также подпитывала его рунной магией.

— Пока ничего не чувствую, — произнёс волк. — У того лорда процесс тоже не сразу пошёл, ведь так?

— Рассказывай всё, что чувствуешь. Любое, даже малейшее изменение. Не молчи. — напряжённо попросила она.

— Чувствую себя как обычно, никаких изменений… хотя, вот сейчас немного в сон клонить начало. Такая приятная слабость во всём теле, я полежу немного. — волк прилёг на землю рядом с ней, поплыл дымкой, и через минуту на земле лежал мужчина лет пятидесяти в тёмном костюме.

— Получилось. — глядя на свои руки, прошептал он. — Получилось!

— Не торопитесь вставать, полежите немного. — спазм в горле так и не уходил, она наблюдала за волком, будто ожидая подвоха.

— Зачем, я прекрасно себя чувствую! — счастливый мужчина легко встал и прошёлся по поляне. — Деточка! Ты сделала это!

— Сможете обернуться ещё раз туда и обратно? Это должно вылечить вас окончательно. — предложила Аля.

— Думаю, легко смогу. — кивнув, перекинулся снова в волка и через минуту в человека. — Голоден как волк. У тебя есть что-нибудь поесть?

— Да, конечно. — выложила на ещё один стол много разнообразной еды, и обратилась к остальным волкам. — Следующий.

Через три — четыре часа около сорока людей с аппетитом обедали за большим столом. Тундж, как обычно, ел, сидя у неё на коленях, это был темноволосый мальчик лет семи, едва обернувшись человеком, он повис у неё на шее. Второй малыш, мальчик чуть помладше, лет шести, наверное, сидел на коленях девушки, лет двадцати, которая оказалась ему старшей сестрой. Его Величество Эдгар, которого она так долго именовала Гар, и которого обратила последним, крепко обнял её, и держал в объятиях, пока она обессилев от долгого напряжения, ревела на его груди.

— Ты смогла, девочка моя, доченька моя ты сделала это! — шептал ей что-то успокаивающее, пока Аля на его груди уплыла в спасительный сон.

— Что случилось? — слышался сквозь сон встревоженного императора.

— Она на грани выгорания, потратила слишком много сил, включая свою жизненную силу. — мрачно отозвался Фоли.

— Почему она так долго не приходит в себя? — Действующий император нервно мерил шагами комнату.

— В прошлый раз, после аурной атаки, она приходила в себя около двух недель. Прошла всего неделя, — осторожно возразил Кастор.

— Не мельтеши! Сядь! — строго приказал сыну Эдгар. — Имел удовольствие просмотреть твои художества на кристаллозаписях. Какого же идиота я вырастил!

— Отец!

— Что отец? Щенок! Кто обращается так со своей избранной? Что за гадости ты ей наговорил? С первых дней как этот ребёнок попал в этот мир, ты вёл себя с ней как полный придурок! И это мой сын!

— Знаю. Я сделаю всё, чтобы всё это исправить, но почему она так долго не приходит в себя? Что мне сделать? Как ей помочь? — Джэс сидел, обхватив голову руками.

— Она не может набраться сил от магических каналов, её каналы снова не стабильны. — произнёс Фоли. — Дело в том, что сейчас её сознание раз за разом переживает уже знакомые вам кошмары, и не может проснуться.

— Что? Она видит эти сны? Всё это время? — ужаснулся Джэс.

— Воспоминания и сны переплелись в один комок, и они требуют слишком много эмоциональных сил. Сейчас вся энергия каналов тратится на них, она не успевает излечиться.

— Что же делать? Как мне ей помочь? Ты — древний фолиант, ты должен знать! Скажи, что мне делать?

— Надо как-то её разбудить, чем дольше она проживает в тех реальностях, тем больше разрушаются её каналы.

— В тех реальностях? О чём речь? — не понял Эдгар.

— Я расскажу. Это не просто сны, это, возможно, варианты событий — произнёс Джэс — Будучи в её мире, я изучил этот вопрос настолько, насколько это было возможно.

Они час за часом обсуждали главную на сегодняшний день проблему, как помочь этой девочке. Тундж, то есть Эдвин Севрский часто прибегал к ней и ложился рядом, обнимал её и без конца о чём-то говорил, или тихо плакал. Джэс или Эдгар вместе, или по очереди сидели рядом с ней, или проводили совещания в её комнатах, превратившихся в штаб- квартиру. Северцев не выходил из лаборатории, вместе с Кастором прорабатывая вещества, способные её разбудить.

— Боюсь, это магическая проблема, гормонами её не решить. — Рассуждал Кастор нервно расхаживая по её гостиной, где уже сидели оба императора.

— Даже если и магическая, эмоции — это и есть восприятие нашими нейронами гормонов, если наладить ей приток положительных эмоций через гормоны, возможно это её разбудит. Если ей снятся кошмары, можно разбудить её, выключив их гормональным путём. Кошмары обычно заканчиваются, если исчезают подпитывающие их гормоны страха.

— Кошмары заканчиваются, только когда сценарий отыграется до конца. В нашем случае мы раз за разом умираем в отчаянии. Спасало только если спим рядом, обычно мы могли друг друга разбудить, но что делать сейчас? — Джэс продолжал нервно ходить по комнате.

— Что же вы видите? Может содержание имеет смысл? — спросил профессор Северцев.

— Её самый часто повторяющийся кошмар, это тот момент, когда она входит в Проклятый город, а я её настигаю и заключаю в магическую клетку, она случайно открывает канал связи с волками, у которых в это время поединок, — он обернулся к отцу — ты отвлекаешься на неё и, поэтому, умираешь в бою, Тундж бросается тебе на помощь и тоже умирает. Дальше в разных реальностях по-разному. Она проживает от нескольких дней до нескольких лет в заточении, и умирает в отчаянии.

— То есть больше всего на свете она боится за ваши жизни, но ведь сейчас вы живы, и смогли обернуться, то есть этот кошмар не актуален?

— Сложно сказать. Это не обычные кошмары, они невероятно реалистичные и четкие, просыпаясь, ты в первую минуту не понимаешь, какая из этих реальностей истинная, возникает ощущение, что проснулся в сон, а там, в кошмаре и была настоящая жизнь. То есть сейчас, находясь там, она считает наш мир и эту данную реальность сном.

— Что же делает эти видения столь реалистичными?

— То, что они основаны на реальных событиях. Когда она попала в этот мир, её приняли дружелюбно все, кроме меня. Именно мои слова спровоцировали аурную атаку, после которой она долго приходила в себя. Тогда она не могла очнуться десять дней. Именно после моих слов и действий она бросилась из башни в водопад, — глухо произнёс Джэс.

— Можешь мне об этом не рассказывать, я хорошо помню, как она появилась в реке окровавленная и с раздробленными рёбрами. Никогда бы не подумал, что мой сын окажется способен на такое.

— Я и сам не думал. Ненавижу себя за всё это, но сейчас главный вопрос, как её разбудить.

— Ваши Величества, к вам просится на прием князь Валенский, — доложил Севрский.

— Мы примем его в рабочем кабинете, — ответил Эдгар, после чего отец с сыном вышли.

— Что думаете, профессор? — обратился к Северцеву магистр Кастор.

— Её кошмары столь реалистичны из-за пережитых событий. Тогда тем более имеет смысл попробовать гормонально перенаправить её сновидения в позитивное русло.

— Но как восстановить каналы? Если бы мы могли перенаправить их, заключить в цепь, магия сама бы себя восстановила, сейчас же, все потоки направлены в пустое пространство.

Четверо мужчин сидели в рабочем кабинете императора.

— Ваше Величество, я рад приветствовать вас в добром здравии, Алия всё же смогла вас исцелить. — молвил князь Валенский.

— Да, князь. Но пока об этом никому не известно, даже в императорском дворце. На мне иллюзия, так что о том, что я в здравии знает очень ограниченное число лиц, вы, как доверенное лицо, в их числе.

— Благодарю за доверие, понимаю с чем связана эта секретность. Уверяю вас, вампиры безусловно поддержат все ваши реформы, благодаря последним событиям, вампиры лояльны к императорской власти как никогда прежде. Но цель моего визита иная. Что происходит с Алией? Мы связаны клятвой, и я чувствую, с девочкой что-то не ладно.

— Что именно вы ощущаете? — спросил Эдгар

— Сложно объяснить, но каждый день вот уже неделю вижу кошмары с её участием, где она умирает, причём это невероятно реалистичные сны.

— Можете рассказать что именно видите?

— Каждый раз сценарии разные, например сегодня, она застала вас в вашей библиотеке с женщиной, после чего вы велели открыть портал в башню, бросили ее в темницу и запечатали её полным затвором. Я видел, как она медленно, задыхаясь от нехватки воздуха, умирает от кровопотери. Вы можете объяснить, что это такое? Судя по вашим вопросам, это не просто сны. — мрачно констатировал князь.

— Не просто сны. А в коридоре я схватил её за шкирку, поднял в воздух, и пока выговаривал гадости, ударил её об стену. Так было?

— Да, я чётко помню кровавый след на стене. Я наблюдаю её смерть каждую ночь как сторонний наблюдатель, но как бы не пытался вмешаться, никак не могу помочь. Вы объясните мне что это значит?

— Пойдёмте к ней — встал с места Эдгар.

— Она не может проснуться уже неделю. За два дня она вылечила в общей сложности пять десятков оборотней и эльфов, потратив при этом прорву магических, рунных и жизненных сил. Каналы разорваны в клочья, и так как она всё время пребывает в этом кошмаре, не могут восстановиться, а сама она не может пробудиться. Вы, видимо, видите её сны, так как связаны с ней клятвой. — рассказал Эдгар, подойдя к её постели.

— Аля, девочка, как же так? — прошептал князь, взяв её руку в свою.

— Послушайте, если князь видит часть её снов, потому, что они связаны клятвой, значит ли это, что клятвы способны перенаправлять магическую энергию в иное русло? — спохватился Северцев.

— О чём вы говорите? — обратился к нему Кастор.

— Есть ли клятвы, способные заставить магию циркулировать между несколькими личностями, если это удастся, мы уменьшим оказываемое на неё давление, и она сможет понемногу восстановиться. Если клятвы для магической энергии это что-то вроде формул, значит их можно применить в разных аспектах, разве нет?

— В древности были составлены магические клятвы на разные случаи жизни, но до наших дней дошло всего несколько клятв, к тому же, клятвы соединят только тех, кого магия сочтёт равными по духу и благородству. То, что магия приняла союз двух равных — Алии и князя Валенского, это скорее исключение, чем правило. На недостойного магия укажет, но клятву может и не заключить. — появился Фоли.

— Какие именно клятвы сохранились? — нетерпеливо спросил Северцев.

— Клятвы верности и брачные клятвы. — ответил Фоли.

— Брачные? Как они работают? — всполошился Джэс.

— Клятва заключается между мужчиной и женщиной в месте силы, она связывает жизненную и магическую силу, но никто не знает, как именно это произойдёт. Магия может распределить магические способности, или жизненные силы поровну между супругами, или наоборот, распределить их неравномерно, смотря по тому, кого она сочтёт более достойным. Может и не соединить супругов в браке, если одного из них сочтёт недостойной своей пары. Магия, как и любая энергия, стремится к равновесию, стабильности. — ответил Фоли.

— Мы заключим брачную клятву. — решительно произнёс Джэйсон. — Могу ли я произнести её один за двоих?

— Да, если призовёте в свидетели саму магию, и оставите выбор за Алей, но это будет очень болезненный для вас процесс. Он может свести вас с ума, или даже убить со временем.

— Но она очнётся и будет жить?

— Да, это может быть выходом.

— Я готов. Сейчас же отправимся в ближайший эльфийский храм.

— Надо продумать все варианты, если у вас не получится, я потеряю вас обоих. — сжал кулаки Эдгар.

— У нас нет выбора, ты не представляешь каково жить в этих реальностях! Это не просто боль и страх, это отчаяние и страдание, которые невозможно выразить словами. Моя девочка сейчас мучается там одна! Если я умру, спасая её, это будет самое правильное, что я сделаю в своей жизни. Ты снова займешь престол, он твой по праву, Аля поможет тебе, она невероятно умна, и у неё всегда столько идей! — с нежностью глядя на спящую девушку произнёс император.

— Отправляемся в храм. — мрачно произнёс Эдгар.

Кастор открыл всем портал в храм, и процессия направилась к возвышению в центре зала. Джэс уложил девушку на возвышение, сам сел рядом, взял её за руки, и начал повторять за Фоли слава клятвы:

" Алия Джафарли, кровь от крови моей, жизнь от жизни моей, свет от света моего, тьма от тьмы моей. Я, Джэйсон Кристиан Рионский, перед всей магией этого мира, клянусь тебе в том, что буду любить, оберегать и заботиться о тебе все дни жизни моей, разделив с тобой все дни жизни моей и всю силу мою. Призываю в свидетели моей клятвы всю магию этого мира в том, что оставляю выбор принятия за тобой."

Всё то время, пока звучали слова клятвы, сиреневые световые молнии, короткими щелчками вспыхивали по всему возвышению, отрезая их от взглядов посторонних. После всех сказанных слов воцарилось гробовое молчание, и в этой тиши неожиданным громким взрывом императора отбросило от возвышения, на котором всё так же лежала девушка, и взрывной волной разбросало свидетелей клятвы по сторонам, и снова воцарилась тишина. Через несколько минут, оглушенные свидетели клятвы стали приходить в себя.

— Аля, девочка моя. — подбежал к возвышению Джэс. — Очнись, милая моя. Прошу тебя, очнись. Почему она не приходит в себя?

— Магия не признала вас достойным Ваше Величество. — констатировал Фоли.

— Но клятва принята? Магия циркулирует между нами?

— Да, её каналы вскоре начнут восстанавливаться.

— Это самое главное, то, что я её недостоин, было очевидно с самого начала. Всё правильно, главное, чтобы она жила и была счастлива. — Император бережно поднял девушку на руки и делегация вернулась в императорский дворец.

— Что теперь? — спросил Эрик, когда они остались вдвоём в её спальне. — Что будет с тобой?

— Не знаю, да это и не важно. — произнёс Джэс, ложась рядом с Алей. — Посмотри правде в глаза, Эрик. Я за эти пятьдесят лет не решил ни одной серьёзной проблемы в империи, не создал ничего значимого, жил, развлекался, скучал на совещаниях… Одна девочка сделала для страны больше, чем я, за всю историю моего правления. Знаешь, что интересно, в их мире пишут очень много сказок о том, как девушки попадают в другие миры и начинают там проводить какие-то реформы, или спасают мир от каких-то злодеев, или проблем. Аля всегда смеялась над этими романами, ведь это невозможно! С чего бы маленькой, не подготовленной девушке спасать целый мир? А я тогда подумал, что это вполне логично, когда на мировой арене появляется неучтенный элемент, даже если он ни на что не способен в своём мире, в другом он становится той самой точкой начала процесса. Помнишь, я тебе показывал мгновенное замерзание воды? Там всегда нужна точка кристаллизации, а для этой точки нужен толчок. Она для этого мира та самая точка, а я должен был стать тем самым толчком. Или как тот самый наблюдатель в квантовой физике, без которого не начнётся процесс. Мне жаль, что я не понял этого с самого начала. Скольких бед можно было бы избежать. Жаль, что я оказался таким остолопом, и не слушал тебя, а ведь ты был абсолютно прав, друг. Интересно, существует ли такая реальность, где она попала в наш мир, и где я принял её так, как должен был принять? Как бы я хотел там оказаться.

Император обнял девушку, зарылся носом в её волосах, не услышав выходящего со вздохом друга.

— " Приходит в себя.

— Алия, деточка, как ты? — склонился над ней пожилой мужчина в голубом халате. — Можешь не отвечать, просто моргни если понимаешь меня.

— Что случилось? — голос прозвучал хрипло, захотелось откашляться.

— Глотни воды, не торопись. Ты перенесла несколько операций, может быть сухость во рту, пей понемножку, мед. сестра тебе поможет.

— Что за операции? — попив воды, из протянутого молодой девушкой лет двадцати, стакана, спросила у врача с очень знакомым лицом.

— Ты попала в аварию по дороге в аэропорт. Не помнишь?

— Всё как в тумане. Скажите, насколько всё плохо? Я смогу ходить?

— Господи, что ты там себе навыдумывала? Конечно сможешь. Через недельку — две, думаю начнём ходить, а пока массаж, физиотерапия… За четыре месяца мышцы значительно ослабели, надо приводить в тонус.

— Четыре месяца? — пораженно прохрипел а и снова закашлялась.

— Так, на сегодня информации достаточно. Главное, идёшь на поправку, всё остальное детали. Организм молодой, справишься. Сейчас отдыхай, сон тоже лечит. — врач похлопал её по руке и вышел.

— Я Алика, твоя личная мед. сестра. Я всегда поблизости, вызов вот этой кнопкой. Если что понадобится, вызывай. Ничего, что я на «ты»? — улыбнулась девушка.

— Ничего, конечно. А как зовут врача?

— Гасан Торанов. Это лучший наш хирург, тебе повезло, что он решил взяться за тебя.

— А в какой я клинике? Это же частная?

— Да, это клиника "Ланцет хирурга". Не переживай, ты в надёжных руках, скоро поправишься. Сейчас принесу тебе попить бульончика, пару дней придется обходиться бульоном, а потом, понемногу, восстановим рацион.

Девушка вышла, оставив Алю одну в одноместной палате. Над ухом мерно, убаюкивающе пиликал аппарат, к которому, она видимо всё ещё была подключена. С трудом удалось приподнять и взглянуть на свою бледную, исхудалую руку. Спать хотелось неимоверно сильно, и как она не противилась, через несколько минут всё же погрузилась в сон.

— Видимо снотворное — подумала лениво.

В Проклятом эльфийском храме было светло, несмотря на надвигающиеся сумерки. Она стояла одна в округлом центральном зале храма, рядом с возвышением, теперь стойко ассоциировавшимся с жертвенным алтарём. В массивных канделябрах горели толстые свечи, источающие мягкий свет, аромат восковых свеч, смешанный с грибным запахом, создавал ложное ощущение уюта. Он будто перенес в детство, когда в деревне у бабушки неожиданно отключили свет. Тогда наступила невероятная тишина, все собрались за большим столом, попивая чай и вспоминая своё детство и юность. Было так тепло от непонятного чувства единения, какого никогда не бывало при электрическом свете, и постоянно голосящем телевизоре.

Она одна в этом месте. За ней никто не пришёл, пройдя ворота города подождала несколько дней в одном из приглянувшихся домов, и, оставив предупреждение для остальных путников, наконец отправилась в путь. В отличии от той реальности, где её нагнали, в этой весь тяжёлый путь пришлось проделать в одиночку.

Видеть сны с деятельностью после эльфийского храма было интересно, местами даже смешно. Гемаглобин для вампиров? Серьёзно? Почему не «Гематоген»? Что за идиотизм? Ещё бы поводок для оборотней придумала.

— Ну зачем же так? Мне понравилось! Ну серьёзно, не пластиковые же контейнеры для цельной крови, а целая технология с рунической магией для гемоглобина для вампиров. — съязвила появившаяся как всегда внезапно… Алия, точнее непонятная сущность, скопировавшая её внешность.

— Сама поражаюсь полёту своей фантазии. — буркнула ей и села на появившееся кресло.

— Может где подглядела? У вас же много книг о вампирах.

— Не думаю, что кто-то из писателей мог опуститься до такого бреда. — устало потерла виски, делиться воспоминаниями всегда энергозатратно, а эта сущность, проведя несметное количество лет в одиночестве, лишённое общения с внешним миром, с удовольствием поглощало эмоции, проживаемые девушкой в альтернативных реальностях. Год за годом Аля проживала бесконечное множество собственных жизней в разных вариациях, теперь сложно было сказать сколько времени она находится в этом храме. Год, десятилетия, столетия?

— Возвращайся, мне интересно, какой будет твоя история в этот раз. — велела насытившаяся её эмоциями сущность.

Аля проснулась от солнечного лучика, бьющего в глаза сквозь жалюзи. "Ланцет хирурга"- хоть убей, не помнила клинику с таким названием.

— Доброе утро. Проснулась? — ласково улыбнулась Алика. — Сейчас позавтракаешь, приведу тебя в порядок, и начнём лёгкий массаж.

Медицинская сестра обтерла её влажным полотенцем, сменила катетер, покормила через трубочку бульоном, отвечая при этом на многочисленные вопросы.

— Ты не думай, наш Гасторчик тебя живо на ноги поставит.

— Кто?

— Ах да, мы так между собой доктора Торанова зовём. Гасан Торанов — ГасТор.

— Интересное прозвище.

Дальнейшая жизнь была удручающе однотипной, размеренной. Через две недели ей разрешили понемногу вставать, ещё через неделю ходить в комнате, через месяц она окрепла настолько, что могла сама спускаться в садик, где сидела часами в тени невысокого оливкового дерева. Это был рекорд доктора Торанова, когда пациент после трехмесячной комы так быстро пришёл в себя. Ей предстояло полежать в этой клинике ещё около месяца, а потом, скорее всего, можно будет вернуться к нормальной жизни. Клиника была чем-то средним между больницей и санаторием, располагалась на берегу моря, куда можно было выходить на прогулки. Пару раз в неделю её навещал психиатр, что было обязательно для вышедших из комы, беседы с которым оставляли странное послевкусие.

— А чем ты сама считаешь эти сны о фантастической реальности? — спросил сегодня психиатр, доктор Салимов.

— Не знаю, находясь в них, полностью погружаешься в тамошнюю жизнь, все люди, персонажи кажутся невероятно живыми и реалистичными. Может это была такая попытка подсознания создать реальность, чтобы не оказаться в пустоте? Такая самозащита? — пожала плечами.

— Но ты не была там счастлива. Почему, по твоему, твоё подсознание не выбрало более позитивный сценарий, где бы понравившийся мужчина тебя выбрал, ты была бы счастлива с ним?

— Может я не верю в добрые сказки? Вы не подумайте, мне не хотелось отыгрывать роль жертвы, я стремилась убежать при первой возможности.

— Но тем не менее, ты возвращалась к нему и тем, кто смотрел на тебя свысока. Почему?

— Ради высшей цели, на кону стояла жизнь тех, кто был дорог мне, иначе никогда бы не вернулась. Вы сейчас говорите, что это своего рода мазохизм?

— Сама как считаешь?

— Ну, по Фрэйду все женщины склонны к мазохизму. Но если честно, никогда не считала себя склонной к жертвенности. Мне, напротив, всегда было сложно прощать людям даже небольшие проступки. Всегда считала это — своеобразной самозащитой, ведь тот, кто ударил в спину однажды, непременно сделает это ещё раз. Может я ошибаюсь, как вы считаете?

— Это, действительно сложный вопрос. На него нет однозначного ответа. Отсекая от себя неугодных, защищаешь себя, но в то же время отгораживаешься от мира в целом, попадая в искусственную изоляцию. Ты часто злилась на родителей, но не скучала по ним, значит ли это, что и они тобой отсечены?

— Нет, они, как и все родители, не идеальны, но я люблю их… находясь там и не имея возможности вернуться, было проще злиться на них, чем тосковать.

— Император, который не выбрал тебя, хотя ты должна была стать его истинной, мог ли быть прообразом родителей, которые не выбрали тебя, а выбрали для себя новую жизнь, как думаешь?

— Возможно. — помолчав немного ответила Аля. — Я думала об этом. Конечно, на меня повлиял развод родителей. Умом понимала, что так лучше для всех, но всегда ловила себя на мысли, что стараюсь быть лучшей во всём, чтобы они мной гордились, как будто можно заслужить любовь.

— Ты считаешь родители тебя не любят?

— Конечно любят! Они очень много для меня делали и делают сейчас. Я даже не представляю в какую сумму обходится моё пребывание здесь, в палате "Люкс" столько месяцев.

— Но этого недостаточно?

— А разве бывает достаточно любви?

— Нет предела совершенству? — улыбнулся профессор Салимов.

— Наверное.

— А если бы та реальность была настоящей, ты выбрала бы вернуться туда, или предпочла остаться здесь?

— Здесь меня не мучают кошмары, мир понятен и привычен, там же, у меня была высшая цель, магические способности… Не знаю что бы я выбрала. Впрочем, выбирать не из чего, мира Ардан не существует. Я хочу поскорее прийти в себя и вернуться в университет.

В университет вернуться не удалось ни через месяц, ни через год, так как возникла неожиданная проблема.