Рождение

Глава 32 ОТКРОВЕННОСТЬ

Народ поспешно собирался, привлечённый известием о возвращении предводителя и его спутников с пополнением. Соул радостно кинулся навстречу топчущемуся в сторонке Кири. Мальчик просиял улыбкой и потянулся к лекарю, вызвав непривычную нежность на его резких чертах. Тални что-то буркнул про необходимость проверить рыбу и поторопился к Лиам, явно желая застать её одну, во избежание лишнего внимания (Риул может быть где-то поблизости, а иногда его общество сильно смущает). Постепенно люди расходятся, шумно обсуждая последние события. Осилзский помог распределить ошалевших от грандиозности увиденного новичков, стараясь не замечать пристального взора на сей раз держащейся на некотором расстоянии Дамиссы, выяснил: накануне вечером прибыли оттоиры с ваммарами. Отныне они селились неподалёку от нгутов. Судя по всему, остаётся лишь передохнуть и выступить на кромовые фермы. Всё складывается по планам, немного успокаивая Ланакэна. Представилась реальная возможность немного передохнуть.

Одда заметила, как Шоу вошёл в зал и, на мгновение притянув проходившую мимо молоденькую женщину, что-то шепнул ей на ухо. Та рассмеялась, но, тем не менее, отвесила ему лёгкий подзатыльник и поторопилась дальше. Хохотнул, проводив красотку озорным взглядом.

— Ты здесь недавно, да? Вот от этого шалопая лучше держаться подальше. Он, конечно, ещё вместе с Шамулом сражался, но характер невыносимый! Вечно руки распускает в своей «любвеобильности»! Хотя, почитай что герой Сопротивления! — посоветовала стоящая рядом Арнат, сурово следя за картографом. Она и не предполагала, насколько по другому воспринимаются её слова. Фуи чуть нахмурилась, запоминая человека, которого следует опасаться. Для бывшей падшей «распускать руки» воспринимается вовсе не так же, как у рождённой на воле собеседницы. Опыт общения с григстанами вывел из сказанного определённую характеристику и склонность к насилию у незнакомца, пугающего даже настолько крепкую вольнорождённую с явно не трусливым нравом. И тут Одда заметила Силион. В предыдущий раз ей не удалось пообщаться с нею. Теперь же явно предоставляется шанс выразить всю благодарность, что рвётся наружу, невысказанная. Ведь при их единственной встрече игрушка Римма даже не подозревала, какой дар преподносит ей появление в жизни именитой григстанки.

Светловолосая девушка нагнала освободительницу и несмело обратилась:

— Госпожа Окналзски!.. Я… Я так благодарна Вам за то, что меня освободили! Я… Спасибо!..

Подруга бывшего хозяина обернулась и мягко улыбнулась, но в глазах читается очевидная неловкость.

— Я… Здесь я не выше тебя по статусу… Ещё здесь не обращаются «госпожа». У них так не принято. И ещё… Здесь я просто Силион. Не Окналзски. Только Силион[19], - голос всё-таки предательски дрогнул. Торопливо наклонила голову, прощаясь, и поторопилась по своим делам, оставив ошарашенную Фуи. Именно тогда рядом оказалась Дамисса. В надменном лице мелькнуло странное выражение, когда язвительно бросила бывшей претендентке на дворянство:

— Ну, падшая, как дела? Хозяин ещё благоволит тебе? Видно, не настолько и плоха, как выглядишь.

Одда не могла даже пальцем пошевелить, наблюдая представшее зрелище. Взгляд насмешницы незаинтересованно скользнул по новоиспечённой наезднице и скрылся под роскошными ресницами. Чудовищно: женщина, воспитанная в замке Руали, здесь на столь низкой ступени; в человеческом сообществе тоже существуют падшие, но… видимо, ими становятся григстанки и, возможно, полукровки?.. Фуи не упустила, как старается не выдать свои эмоции её спасительница, и всё-таки даже суставы побелели — так плотно стиснулись маленькие кулачки. Боль оскорбления, на которое даже ответить нечего, проявилась слишком очевидно для новой жительницы Убежища. Бывшая игрушка Таузски прерывисто вздохнула, лишь теперь осознав: от удивления даже дышать перестала, — и бросилась за той, кто преподнёс волю. Всем сердцем жаждет лишь одного: утешить, поддержать хоть в чем-то… Однако не успела сделать и пары шагов, как дорогу преградил рыжеволосый крепкий мужчина. Именно о нём слышала столь тревожащие отзывы.

— Здравствуй! Ты здесь недавно появилась?.. Вот, решил познакомиться… Меня зовут Шоу Риул! А тебя как? Я бы мог показать тебе Убежище, если пожелаешь! Каждый уголок тут знаю! — он расплылся в самоуверенной улыбке, любуясь холодной незнакомкой. Нервно провёл ладонью по торчащим жёстким волосам непривычно яркого, словно пламя костра цвета. Она чуть сжалась, но не проронила и слова. Близость угрозы толкнула к обычному молчанию. Светлые, словно лёд на вершине горы, глаза спрятались под длинными золотистыми ресницами.

— Смутилась так? Чего молчишь? — постарался приободрить воин, но, не добившись никакой реакции, на всякий случай решился уточнить: — Ты… разговаривать умеешь?

— Да. Я могу говорить, — очень тихо, но мелодично прозвучал девичий голос.

— А что так робеешь? Я не страшный! Правда-правда! А голосок у тебя очень даже соблазнительный! — наклонился, но не смог заглянуть в низко опустившееся лицо. Бурно вьющиеся волосы прикрыли всё плотной вуалью. Решившись всё-таки добиться взгляда побледневшей красавицы, приподнял указательным пальцем за подбородок лохматую головку. И тут его улыбка увяла, ибо обнаружил: малышка смотрит с откровенным ужасом. Неприступность — лишь хрупкая маска, за которой пряталась постоянно. Тонкие пальцы впились в ворот одежды, явно из опасений, что стоящий перед ней может без усилий разорвать ткань, если пожелает.

— Я… Я… Я не хотел тебя испугать! Прости, я… — Шоу вдруг вспомнил предостережение Силион и нервно сглотнул, стараясь подобрать нужные слова. Так чётко пришло озарение, насколько подробно изучает всё его тело, оценивая грозящую опасность. И никакого сомнения нет: она знает, как выглядит мужчина без одежды, какую боль может причинить при столь очевидной разнице в силе. Риул вынужденно отступил, прикусив губу, чем немедленно воспользоваться девушка. Убежала, оставив в полной растерянности. Осознал одно: надо срочно идти к Ланакэну и узнавать причины предупреждения, пока новых дров не наломал. Ибо уже твёрдо знает: не сможет соблюдать дистанцию с таинственной милашкой.

Ввалившись к Осилзскому, картограф поприветствовал товарища и неуверенно как-то замялся:

— У меня к тебе возник один вопрос…

— Опять проблемы с фермерскими? — тяжело вздохнул хозяин жилища и выжидательно уставился на него. Неужели же желанный отдых после их похода придётся отложить на неизвестное время? Совсем нет настроения углубляться в свои старые душевные травмы.

— Фермерских? Нет… Хотя… Не знаю… не обратил внимание на руку… А… Она же под кожаную жилетку носит рубашку с длинными рукавами… Не видно…

На его от природы довольно бледной коже пятнами проступил смущённый румянец, отчего стали заметнее веснушки.

— Одда, — прозвучало из угла, в котором что-то штопала Силион. Она бессознательно прижала ладонь к груди, наблюдая за происходящим. Из-за довольно тёплого климата, никто другой под плотную безрукавку от одежды погонщиков не одевает лишней одежды. Только бывшая падшая старательно прячет здесь, пользуясь возможностью, всё, что только можно укрыть от посторонних.

— Я же просил тебя не трогать девчонку! Что ты натворил?! — довольно агрессивно поторопил Создатель Убежища.

— Я… Познакомиться лишь хотел… Объясни мне! Я… Я, кажется, серьёзно заинтересовался ею, но… Она странно реагирует… Она… Кто-то её обидел? Да? Она пугается очень… Я имею в виду… Ну… Что с ней произошло? Почему ты меня предостерегал? Это важно! — гость старается не отводить глаз, но ощущает себя совсем паршиво. Предводитель переглянулся со своей женщиной, словно бы мысленно советуясь. Григстанка обречённо пожала плечами.

— Шоу… Обещай, что это никто от тебя не узнает. И ей не причинишь знанием лишних страданий, — попросил, наконец, друг.

— Ланакэн, я даю тебе слово! Я не стану вредить Фуи своими знаниями о прошлом! Честно-честно! Но мне важно понять! — посетитель стал на редкость серьёзным. Слишком серьёзным.

— Она была падшей, прежде, чем попала сюда. В курсе только мы и Рангма. Достаточно?

— Она… григстанская игрушка? Она же так молода ещё… и… Понял, — хмуро сник Риул.

— Подумай, прежде, чем решишься подойти к ней снова. Это более, чем серьёзный риск сломать её. Пока Одда воспринимает мир не так, как любая другая её ровесница в Убежище. Мне жаль, я разрушил твоё идеалистическое представление, — Осилзский постарался отвернуться, чтобы не видеть, как огорчится и отступится от своих планов его союзник. Мало кто среди человеческих мужчин воспринял бы эдакое известие иначе. У вольных крайне суровое мировоззрение на отношения между полами, буквально противоположное принятому у григстанов. Само слово «падшая» обычно используется в качестве ругательства. Что можно испытать, кроме брезгливости, в подобной ситуации? Ланакэн вырос на ферме и слишком хорошо знает, откуда именно появляются полностью лишённые прав существа, попадающие на столь низкую ступень в общественном восприятии, а потому не разделяет окружающего мнения. Долго в помещении висела тяжёлая тишина. Вязко опутывала чувства и угнетала однозначностью.

— А и что? Я так тянуть буду, а меня потом опередят? Нет. Надо как-то тихохонько… Да? — произнесённые слова словно бы разбили напряжение. На губах Силион неосознанно проступила улыбка. Короткое колебание словно растаяло под весом своих сложных рассуждений. Рыжий ветеран снова привычно усмехается над возникшими трудностями. Будто прибавилось азарта. В его взгляде откровенно читается: «добьюсь, чего бы ни стоило». Оставшись наедине, наследник Аюту расхохотался и проговорил откровенно:

— Не ожидал. Я думал, сразу же оставит все свои притязания и начнёт сторониться Фуи. Надо же… Видно, правда понравилась!

Григстанка тоже смеялась, возвращаясь к занятию. Почему-то информация показалась удивительно радующей.

На следующий день Гаур зашёл в зал для тренировок и остановился, посматривая на Ланакэна. Здесь достаточно оружия для обучения, на котором можно безопасно опробовать вероятного врага. Позади замерли заинтересовавшиеся происходящим бывшие спутники по блужданию в болотах.

— Ищешь кого-нибудь потренироваться в паре? Помочь? — с явным удовольствием предложил Осилзский. Его тоже воодушевляет возможность проверить силы порядком доставшего новичка. И скрывать намерения не имеет.

— Ищу, — короткое подтверждение вызвало у предводителя Сопротивления буквально счастливую улыбку. Теперь можно помериться силами, не опасаясь обвинения в жестокой расправе над личным врагом.

Они подобрали подходящую замену реальным клинкам и вышли на середину. Раст и Соул переглянулись и остались стоять в сторонке, наблюдая. Соперники долго ходили кругами, взвешивая свои наблюдения и выводы. Такие разные, настолько противоположные… Один высокий, темноволосый и широкоплечий, другой ниже чуть не на две головы, светловолосый, стройный практически по-григстански. Наконец, Гаур сделал короткий бросок вперёд и тут же ускользнул куда-то в сторону. Ланакэн тихо отметил, отразив:

— Быстрый…

— Да, но немного сложно приспосабливаться к прямому клинку, — нехотя признался Тин.

— У тебя странное оружие. Кажется, не наше? — поинтересовался Создатель Убежища.

— Трофей. Григстанское лучше. Но… на самом деле многие из их мечей выкованы человеческими кузнецами-слугами. Моя сабля тоже изготовлена, судя по клейму, не цивилизованным. Не знал? — хмыкнул новобранец, заметив недоумение.

— Нет. Надо учесть на будущее.

— Не так и отличаются григстанские умельцы. Всего лишь там знают сплавы и методы изготовления, неизвестные нам. Ну, знать всё невозможно! Зато знаешь, каковы их самки на ложе! — зло усмехнулся охотник, явно стараясь зацепить соперника ещё и устно. Ланакэн только спокойно хмыкнул и нежданно-негаданно согласился:

— Действительно, так.

Такая реакция озадачила задиру, чем и воспользовался Осилзский. Теперь Тиннарис отчётливо осознал, почему этот человек руководит тут всеми: в нужный момент никаких эмоций, совершенно холодный рассудок, просчитавший психологию оппонента. Словно бы отключил полностью чувства. Гаур ощутил первую тень уважения, старательно отбивая новые и новые атаки. Выяснилось, техника лидера подземного города крайне странна… Видимо, базируется на каком-то ином мастерстве. Теперь за обоими бойцами едва возможно уследить. Соул даже задержал дыхание, осознав, насколько стремительно перемещается агрессивный житель болот. Невысокого роста, худой, практически щуплый создаёт впечатление до сих пор довольно слабого. И вот пришло осознание: недостаток собственного строения вполне компенсируется ловкостью и опытом. Перед переучившимся крестьянином Тин смотрится иногда хлипким юнцом, если не обращать внимания на лицо, конечно. Однако это не мешает отражать мощные удары, аккуратно уводя лезвие в одну сторону, а себя — в иную. Будто предвидит наперёд окончание почти любого замысла. Спарринг длился долго. Наконец, ученик Шамула тихо прошептал:

— Я понял. Отлично!

И резко прибавил скорости. Меч Гаура отлетел в другой конец зала.

— И где так научился? У нас здесь все, по большей части, от Аюту знание получили, а там пошло дальше. Но ты о нас даже не знал… Прямо-таки заинтриговал! — с откровенным любопытством без тени раздражения задал вопрос победитель.

— Отец учил. Я с семи лет с клинком. Я… Это невозможно! А ты как давно?.. — ещё растерянно пялясь на собственные пустые ладони, отозвался побеждённый.

— Ну… Около года, наверное. Соул лучше помнит, пожалуй. Он был моим первым наставником, — Создатель Убежища обернулся к ожидавшим его: — Раст, ты сегодня как? Так стоять и будешь? Я освободился!

Гаур смотрел на противника изумлённо, словно видит настоящее волшебство. Тем более, что Ланакэн теперь сменил руку, собираясь продолжать уже левой.

— Если бы не григстанка… Я пошёл бы к тебе в ученики… Если бы не твоя страсть к зеленоглазым!.. — как-то сами произнесли непослушные губы. Признаваться очень сложно. Осилзский обернулся и доброжелательно заметил:

— Тренируйся с нами! Только… перестань цеплять мою женщину. А кто был твой отец, кстати?

— Охотник. Охотник на григстанов. С тех пор, как убили его жену и мою мать. Так же, как и я.

— А я думал, будто это распускаемые князем слухи, — ненароком сорвалось у Нгдаси. Но поднявшийся навстречу взгляд заставил умолкнуть. Сказанное отнюдь не шутка или преувеличение. Столь неучтивый человек научил себя существовать ради убийства. От расшифровки откровенно просквозившей сути создателя шайки по коже лекаря пробежали мурашки. Существо кровожадное, словно дикий зверь, нуждающийся в чьей-то крови для жизни. И теперь он живёт вместе с ними в Убежище.

Тин жадно смотрел ещё долго, ловил каждое движение, словно пил из чаши их знаний. Когда, наконец, удалился, Нгдаси вкрадчиво поинтересовался у старого друга:

— Он довольно хорош… Как ты находишь?

— Я и не предполагал, что настолько… Где-то твой уровень. Его таланту можно только позавидовать. Теперь ясно, почему его так удивили слова Тални, что пришёл убедиться буквально сразу, как представился шанс, — подтвердил задумчиво бывший пахарь.

— А что ему сказал Кама?

— Что он не завидует тому, кто связался со мной… Что-то в этом роде.

— А Гаур опасен. Умеет руководить и отличный боец, — подал голос Раст, взвешивая каждое слово. Его сконфуженность не скрыла беспокойства.

— К тому же настолько привык убивать без особого разбора… Это неприятие Кодексов Разума тревожит! Как-никак, а они изначально гениальны и способны обеспечить равновесие в целом государстве, если бы мы ещё подпадали под них, считаясь разумными… Но когда-нибудь такое непременно должно произойти! — согласился Соул угрюмо.

— Я буду держать его рядом. Достаточно близко, чтобы вовремя рассмотреть начало атаки или перенаправить в дружеское русло, — пожал плечами Ланакэн, совершенно инстинктивно протерев лезвие, будто оно в крови. Жест заставил врачевателя нахмуриться и недовольно покрутить головой. Тот, кто прежде всегда воспринимался лишь миролюбивым земледельцем, тоже уже давно превратился в подлинный источник угрозы.