Рождение

Глава 40 РАЗНЫЕ МНЕНИЯ НА ПРЕДНАЗНАЧЕНИЕ ГИБРИДА

Сверху образованная слиянием двух рек вилка смотрится удивительно живописно. Сочная зелень словно бы разрезана бледно-голубым зеркальным змеем. Пляж с небольшим лугом вдоль опушки выделяется ярким пятном практически золотого цвета с изумрудной окантовкой, по которому бродят с краю сферические салатовые фигурки кромов — отсюда похожие на детские игрушки. Одда крепко сжала деревянный гребешок, через неё переданный Рангмой в благодарность за уроки гибриду. На душе сегодня особенно спокойно. Умиротворение заполняет полностью, словно эйфория от какого-то одурманивающего средства. Вчерашний разговор Осилзского с его спутницей жизни развеял остававшиеся сомнения. Спустившись с ваммара, осмотрелась в поисках вечно жмущегося в сторонке мужчины и направилась к нему. Лаури грациозно глубоко склонился навстречу незнакомке. Длинная чёрная коса скользнула кисточкой по земле, зацепив густую траву у ног. Ему здесь приходится непросто ухаживать за своей причёской. Протянув маленький презент, оттоир тихонько уточнила:

— Это Сиано просила передать. И ещё она поговорила, чтобы тебя тоже отвезли в Убежище.

— Благодарю! Я так устал их руками разбирать! — обрадованно признался полукровка, прижимая к груди полученное сокровище.

— У тебя прямые — с ними проще! — она понимающе улыбнулась. — Хочешь, поговорю с Рангмой, чтобы она тебя остригла? Так станет намного легче!

Почему-то предложение его заметно встревожило. Лихорадочно стиснул длинными пальцами собственные пряди и жалобно пролепетал:

— Не надо! Не надо стричь! Я — мужчина… Совсем на мать не похож… Только волосы от неё остались! Не надо, пожалуйста! У меня только это есть на память! — в изумрудной глубине глаз застыла зарождающаяся паника.

— Я всего лишь предложила! Твоё дело, хотя… Не понимаю… Тебе же объяснили, а ты всё ещё даже кристаллы носишь… Здесь в них не будет нужды! — заметила вкрадчиво собеседница, задумчиво рассматривая то, что окружающие принимают за шнурок в его волосах. На самом деле это тонкая эластичная трубочка, заполненная прозрачными кристаллами. Новичок вопросительно глянул на девушку.

— Ты?.. — договорить не посмел, но Фуи едва заметно кивнула, подтверждая возникшее у него подозрение от столь необычной тут осведомлённости. Непроизвольно потянулся к ней, однако не осмелился прикоснуться. Открытие немного успокоило.

— Никто почти не знает здесь, кем я была, — предупреждение прозвучало обеспокоенно, но он солидарно мотнул головой.

— Женщинам проще… Вам не надо, а я, если что, без них не смогу, — стыдливо прошептал, вымученно усмехнулся и пожал плечами.

— Здесь не надо. Правда! — очередная попытка убедить снова не нашла отзыва у него в душе.

— Я не человек. Я не уверен, что они это полностью осмыслили. Мало ли… — хрипло объяснил собственные выводы, понуро наблюдая за чем-то под ногами. — А как я попаду в тот человеческий город?

— На ваммаре. Ситтиан там уже совсем освоился, — сообщение чуть-чуть приободрило. Смотрит гибрид на животное с явной мукой предвосхищения очередного свалившегося испытания, но… Возможность проверить самому безопасность младшего соплеменника стала тем соблазном, против которого любые проблемы неважны. Ведь выживают же после полётов остальные! Преисполнившись решимостью, начал искренне благодарить. Они и не заметили, сколь поражённо уставились на них присутствующие. Хмарри даже глаза потёр.

— Наша молчунья общается с кем-то, кто не одного с нею пола?! — едва различимо, словно бы можно слишком громкой речью разрушить небывалое зрелище, произнёс один из младших всадников.

— Мм… Так непринуждённо беседует… Она что… не видит в нём мужчину? — неуверенно отозвался Суари.

— А может, наоборот? Он, в принципе, внешне ничего так… Такие девушкам нравятся… И, скорее всего, подход знает… Надо же! Вот как он это так? К такой неприступной смог подобраться и даже разговорить? Не понимаю… Может, спросить? — с долей зависти выдвинул предположение ещё один работник. Он и сам поглядывал на тихую блондиночку, однако Рангма успела очень быстро научить подопечную держать слишком буйных ухажёров на расстоянии. Её методы не действовали до сих пор лишь на Шоу, привыкшего к возмущению окружающих молодок.

— Думаю, не стоит. Возможно, общая тема нашлась и… — Хмарри осёкся, мгновение поразмышлял над возникшей догадкой, а затем решительно велел: — Займитесь работой. Это явно к лучшему. Оба они только шарахаются от остальных. Пусть хоть друг с другом пообщаются. Глядишь, станет не такой ледяной, а?

Предположение порадовало мужчин, хотя и осталось сомнительным. Заместитель Сиано, услышав волю Ланакэна, решил сам отвезти получеловека, опасаясь за его поведение в полёте. Вообще, он был бы куда больше рад, если бы забитого гибрида отвели по земле, однако ещё помнил вид обоих освобождённых падших, когда они дошагали сюда. Ходить на длительные расстояния урождённых бесправных явно не учили, хотя и заставляли тренироваться постоянно, чтобы поддержать тело в привлекательной форме. Но в воздухе… Там может охватить ужас, а как среагирует в результате? А вдруг, к тому же, окажется, что относится к тем, кто плохо переносит подобные перегрузки? Вот поэтому и получилось: доверить работу можно лишь самому себе. Вскоре Суари сел на верховое животное и велел Лаури забираться ему за спину. Кое-кто из остававшихся откровенно отпустил плоские шуточки по поводу их тесных объятий, вынудив оттоира покраснеть от досады. Однако постарался игнорировать колкости по мере возможности.

— Держись крепко в любом случае. Ясно?

— Ясно, — неуверенно прозвучало у самого уха. Бывший падший обхватил человека за талию и нервно прижался к широкой спине наездника. Зная его прежний образ жизни, Хмарри подмывало потребовать большей дистанции, однако капризничать неуместно и опасно. И вот, громадные крылья с громким шумом врезались в окружающее пространство. Человек ощутил, как за его спиной мелко задрожал от испуга пассажир, но молчание не нарушилось.

Весь полёт гибрид буквально вибрировал, цепляясь за сидящего перед ним немеющими от перенапряжения пальцами. Чтобы справиться с опьяняющим желанием бежать, уткнулся лбом между лопаток своей единственной опоры и старался не смотреть по сторонам. Наконец, ваммар спустился на площадку. Полукровка практически свалился, лихорадочно подскочил и метнулся за ближайшие камни. Вестибулярный аппарат подобное не вынес. Желудок предательски сжал спазм, а ноги едва держат. Проводник с сочувствием посмотрел вслед и стал открывать флягу. Среди начинающих учеников аналогичная реакция случается частенько, однако… Впервые при столь бурной несовместимости с полётом кто-то продолжал держать язык за зубами, словно воды в рот набрал. За всё время бедняга не произнёс ни звука, не выдавая самочувствие ничем! Лаури не столько боялся, как выяснилось, сколько его укачало. Попытка побороть рвоту провалилась. А конечности по-прежнему дико трясутся.

Вскоре поднялся уже начавший беспокоиться Ланакэн. Стража оповестила его ещё в тот момент, когда ваммар виднелся над горизонтом.

— Где он? — коротко задал встревоживший вопрос предводитель Сопротивления.

— Очень тяжело перенёс. Оклемается чуток. Хоть бы сказал… Я бы, может, по дороге приземлился где-нибудь… А этот всё молчал и молчал, пока не сели, — почему-то принялся оправдываться Суари, потом помог умыться спутнику и отдал ему ёмкость с водой. Доставленный груз лихорадочно присосался к сосуду. Дыхание вырывается ещё очень сбивчиво, но кожа уже приняла несколько более натуральный цвет. Разве только веки остаются красными и влажными. С заметным беспокойством торопливо заставил себя подняться и, пошатываясь, направился к ожидающему герцогу. Очевидно, собственная слабость сильно пугает возможными последствиями. Судя по взгляду, предвидит наказание за столь неэстетичное поведение. Теперь старается каждым движением выразить послушание и стремление удовлетворить любые пожелания. Прежде, чем его успели остановить, уже покорно припал к гравию у ног предводителя Сопротивления, а затем торопливо вытянулся, чуть наклонив голову набок. Он точно знает, как встать и подчеркнуть свою привлекательность одновременно. Осилзскому в голову непроизвольно пришло сравнение: Дамисса поступает точно таким же образом, хотя и по-своему. Отработано долгими тренировками, получается уже интуитивно.

— Вижу, дорога приятной не была. Пойдём со мной. Я покажу тебе, где Ситтиан, а потом — твоё новое место жительства. Но прежде… У меня к тебе будет очень серьёзный разговор. Я слышал, будто бы ты знаком с грамотой и уже начал обучать желающих? — как бы ни старался говорить мягко, а Лаури затрепетал.

— Я не должен был? Я не смел? Простите! Я не подумал! Я только глупый гибрид! Я!.. — голос вновь прибывшего предательски срывается.

— Нет. Наоборот. Скажи… Ты смог бы заняться обучением наших детей? Заняться лишь этим, отдавая все свои силы и старание. Сможешь? — прервал сбивчивую тираду Ланакэн, положив на покатое плечо полукровки свою большую грубую ладонь.

— Я?! Я — учить?! Я не имею права!.. Я лишь…

— Ты уже занимался этим!

— Простите!..

— Да выслушай же! Я хочу, чтобы ты продолжал, но здесь, где учеников будет много больше! Понимаешь? Кажется, у тебя неплохо выходит! — наследник Аюту крепче сжал пальцы, заставляя отвлечься от хаотично скачущих беспорядочных мыслей. Вероятно, причинил боль, но зато сумел выдернуть из пучины истерии.

— Да, господин. С удовольствием, господин, — неуверенный лепет буквально споткнулся от ожидания расправы.

— Вот и отлично. Вечером будет собрание, где я представлю тебя в качестве нового учителя грамоты. Кстати, твоя одежда истрепалась… Пойдём, добудем что-нибудь сменное, — ободряющая улыбка воина немного успокоила. Почему-то никто не посчитал повинным.

В складском помещении, новоприбывший растерянно застыл.

— Выбирай.

— Можно взять любое?

— Ага. Главное, чтобы подошло тебе по размеру, — предводитель Сопротивления заметил: у григстанской игрушки восторженно заблестели глаза.

— А обычно ты там в чём ходил? — осенило прозрение.

— У всех падших одна одежда. Холст с отверстием под голову и тонкая верёвка, чтоб вес тела не выдержала, если удавиться попробует.

— Следовательно, то, что на тебе было надето… Это для того, чтобы был похож на воина? — угадал собеседник, с любопытством наблюдая за тем, как неуверенно копается в шмотках гибрид. Видимо, согласно его представлениям, красота приравнивается к возможности прикрыть площадь собственной поверхности. Точно так же, как Одда носит, каким бы жарким ни был день, под плотную кожу ещё и полотняную рубаху. Так и он выискивает наиболее закрытую одежду. Наконец, остановился на косоворотке с длинным рукавом (воины обычно такие не любят, ибо ограничивается движение) и полотняных штанах, вроде тех, что уже носил.

— Можно, господин? — прозвучавшая неуверенность граничит с мольбой.

— Возьми ещё на смену. Сейчас помогу подобрать, а то будешь до ночи тут копаться… Любишь, как посмотрю, тряпки всякие. Словно женщина, прямо! — хмыкнул Осилзский и присоединился к поиску подходящего облачения. Добавил ему длинный тёплый плащ с капюшоном, выдавивший восторженный стон с губ гибрида. Заметил, что кожаный ремень пугает, а потому протянул плетёный из верёвки пояс. Освобождённый бесправный чуть не заплакал от радости, прижимая к груди своё «богатство». За всю свою жизнь он ещё никогда не обладал таким количеством предметов.

— Ладно, теперь пошли к тебе «домой». Не будешь же ты с этим всё время таскаться. Там оставишь. Никто не тронет! Это теперь твоё! Доволен?

Освобождённый даже слов подобрать не сумел. Как-то задохнулся от охватившей благодарности, но это куда очевиднее любых банальных фраз. После утреннего собрания обоим гибридам отвели общее помещение, примыкающее к довольно большой «комнате», где можно собирать учеников впоследствии. Именно сюда и пришли. С сожалением расставшись с новым гардеробом, получеловек поторопился со своим благодетелем дальше.

Мальчики, по-обыкновению, сидят вместе. Они только что помогали Соулу в изготовлении снадобья, а теперь с любопытством наблюдают завершение создания зелья. Лекарь стоял в углу у входа. Лаури заметил лишь малышей и облегчённо вздохнул. Ситтиан обернулся на звук и сразу же сломя голову кинулся навстречу старшему полукровке. Остальные даже сконфузились от их бурного восторга.

— Здесь так хорошо! Так хорошо, Лаури! Меня ни разу никто не ударил! Никто не стал раздевать… Я чуть-чуть помогаю тут. И всё! И мне дали одежду, как у вольных! У них тут не бывает падших! Точно тебе говорю! И можно говорить! Никто не накажет! Мне позволили волосы укоротить! Видишь? Я теперь совсем как дикий! — зачастил юноша, обнимая взрослого, дёргая собственную шевелюру и демонстрируя нынешнюю роскошную, с его точки зрения, одёжку.

— Живой… Живой… Они не солгали… Ты живой, — затвердил, будто завороженный, старший гибрид, уткнувшись лицом в лохматую макушку Ситтиана. Словно бы даже запах кожи мальчика стремится ощутить, дабы не ошибиться.

— Это Кири! Мы с ним тут подружились! Он слышит, но не говорит! Вот! Знакомься! — подросток быстро отстранился и потянул за рукав к товарищу. Немой вежливо отвесил поклон и улыбнулся навстречу.

— Оперированный? — распознал как-то сразу бывший раб, получил утвердительный кивок и украдкой предложил: — Если надо, то я покажу тебе, как писать. Сможешь хоть немного выражать мысли, если тут позволяют.

И тут заметил наблюдающего за ними довольного Нгдаси, стремительно кинулся на колени и, сжавшись на полу, начал тараторить слова признательности. Только теперь поверил правде. Только убедившись воочию, полностью осознал, насколько добр врачеватель, действительно исцеливший нечистокровного пациента. Хозяин жилища деликатно поднял гостя и сурово велел прекратить. Ланакэн предложил старым знакомым пообщаться вдвоём у себя, а сам тяжело опустился на сидение у стола, многозначительно покосившись на друга, возлагающего большие надежды на нового учителя грамоты из-за нехватки собственного времени на уроки Кири. Постоянная эквилибристика на эмоциональном канате страшно утомила. В мыслях невольно пронеслось: очень хорошей идеей было не оглашать происхождение Фуи, благодаря чему Сиано смогла намного скорее приспособить подопечную к новому образу жизни. Жаль, но с зеленоглазой парочкой аналогичное никак не провернуть: все знают об их горькой доле.

Когда Создатель Убежища покинул старого соратника, натолкнулся на проходивших мимо дежурных. Они шумно обсуждали, насколько им надоело охранять удалённый вход. С тех пор, как предводитель с друзьями замаскировал в конце тоннеля спуск на нижний этаж, сверху всегда стоит караул. Там самое опасное место во всём Убежище — выход приводит почти под стену Ристана. Радует лишь: оно настолько непримечательное, что за долгие века существования древнего григстанского города никто так и не сподобился обнаружить пещеру. Долгий и нудный маршрут туда всегда утомляет дежурных, однако на сей раз в их диалоге привлекло внимание нечто иное. Странные особенности характера Луна. Выходит: его уже второй раз замечают там, хотя особой нужды для трудоёмкого похода абсолютно нет. Обменявшись привычным приветствием, Создатель Убежища с безучастным выражением поинтересовался:

— Так и что же там с вами делал старейшина?

— В прошлый раз он вроде выходил заниматься медитацией. И проверить безопасность хода. А сегодня… Вот мы подозреваем: он нас проверяет. Мы заметили, когда уже практически покинул подземелье. Стоило окликнуть — сразу же вернулся. Наверное, остался доволен нашей внимательностью, раз не поднял шумиху. Он так осторожно прокрался! Чуть и правда не упустили! Но мы тщательно следим! Мимо нас не легко выбраться! — поспешно уточнил рассказчик.

— Ясно! Там, наверное, так скучно — и впрямь сложно что-либо пропустить, — посочувствовал герцог, прощаясь. Однако необычное событие почему-то запало в душу. Конечно, нелепо подозревать в чём-то одного из Совета Старейшин: независимых и мудрых старцев, контролирующих всю жизнь человеческого сообщества. Но всё-таки пришлось взять на заметку.

Спустя небольшой перерыв, Зал Советов наполнился народом, ожидающим обещанного известия. Показав застенчивого наставника, предводитель Сопротивления рассказал о предоставившейся возможности познакомиться всем желающим с чтением, письмом и начальными знаниями в математике. То, чему обычно обучаться могут лишь григстаны, теперь стало возможным и для человеческих детей. Народ заволновался. Пошли перешёптывания и различные толки. Людей смущает, что рядом с их чадами будет зеленоглазый мужчина, прошлое которого и вовсе вынуждает краснеть вольных при одном упоминании. Лишь некоторые выходцы с ферм приняли нововведение спокойно, да попавшие сюда слуги — эти отлично знают суть новых жильцов со смешанной кровью, а потому не испытывают ничего, кроме сочувствия. Миатс, ухитрившийся за столь короткий срок обрести уже достаточное признание у мастеров, даже грозно рявкнул на кого-то рядом, услышав оскорбительное замечание в сторону длинноволосого новичка. Так всё и закончилось. Ланакэн уже подумал: приказ прошёл без особых конфликтов. Оставив осваиваться робкое существо, направился к себе, но внезапно натолкнулся на взбешённого Тиннариса. Так случилось: в совещании участия бывший охотник не принимал, будучи занят с Боиром (чем и воспользовался без малейшего зазрения совести наследник Аюту). Случайно опоздав на объявление всему населению, Тин бросился к Осилзскому сразу, как услышал о поразительной вести.

— И как мне понимать это? А? Мало того, что ты… Вы, господин герцог, живёте с григстанкой, так теперь ещё приволокли сюда двоих зеленоглазых! Мальчик — ладно ещё. Что он там сам натворит? Но второй… Мало того, что он наполовину григстанин, так ещё и… Ещё и падший! Неужели же ты не понимаешь: чему этот похотливый мерзавец может научить ребятню?! — он буквально орал в лицо Создателю Убежища. Хоть и был весьма смуглым, но стало видно, как побагровела кожа от едва сдерживаемой ярости. Шрам стал сразу заметнее.

— Он будет под моим контролем. К тому же, ты зря считаешь Лаури настолько уж большой опасностью. Падшими становятся не по своей воле, а то, что у него смешанное происхождение… Так там по равной половине: он в той же степени наполовину человек. Ему от такого только одни проблемы были.

— Он падший гибрид! Вы не хотите меня слышать?! Он может совратить кого-то из малышей! Он может…

— Это окончательное решение. И менять его я не собираюсь. А Шамул дал мне право руководить населением Убежища, — отрезал Ланакэн, сознавая — вот и начались открытые столкновения их мировоззрений. На досуге уже успел навести справки о прошлом агрессивного и неуправляемого практически человека. В их судьбах есть кое-что общее, однако… Взгляд на жизнь отличается кардинально. Когда-то Аюту всерьёз опасался именно такого результата в своём обучении у чудом уцелевшего пахаря. И сейчас непримиримость молодого, но опытного бойца заставляет разве что зубами не скрипеть от бессилия нынешнего лидера Сопротивления.

— Значит так, герцог?

— Значит, так.

— Может стоит напомнить: здесь есть и другие органы власти! Например, Совет Старейшин! Раз это не желаете понимать Вы, так может — они меня услышат! Я направляюсь прямо туда! — отрапортовал Гаур. Осилзский лишь пожал плечами.

— Твоё право.

Внутри пробежал неприятный холодок скверного предчувствия. Среди мудрецов отнюдь не все так уж одобряют политику крайне спорного руководителя подземного города. И, скорее всего, многие с удовольствием воспользуются возможностью перебрать косточки своевольному последователю Аюту.

Выходец из Дайима буквально подлетел к чинно шествовавшему Луну, которого знает совсем поверхностно. Коротко, словно перед поединком, поклонился, и требовательно заявил:

— Я хочу попросить суда Совета Старейшин! Возмутительно! Как может падший полукровка учить человеческих детей! Умоляю Вас, оцените это решение силой Вашей мудрости и многолетнего опыта!

— Ты о новом решении герцога? Хорошо. Твоя просьба принята. Мы рассмотрим твои претензии. Я уже слышал краем уха похожие толки. Думаю, стоит нам присмотреться к предложенной кандидатуре наставника. Иди с миром, молодой человек, — спокойные тёмно-серые глаза как-то странно посмотрели на просителя. Но вычислить отношение к происходящему мудреца никак не удалось. Что-то очень противоречивое проскользнуло и спряталось за непроницаемой маской внимания. Гауру пришлось принять ответ в таком виде и удалиться.

Ланакэн заметил посетителя на подходе к своей каморке. Уловив возникшее на лице мужчины напряжение, Силион приблизилась и остановилась рядом. Старейшина поприветствовал и мрачно заметил:

— К нам поступила жалоба на твои не слишком обдуманные распоряжения. Завтра утром собирается Совет Старейшин. Мы хотели бы обсудить твоё решение с тобой. Если мы посчитаем обоснования недостаточными, то отменим его, используя право наложения вето на любые решения в человеческом обществе.

— Ясно. Конечно же, я приду. Мне дозволено взять с собой кого-либо? — вежливо согласился Осилзский, размышляя о том, как бы подступиться к внезапно возникшей задаче.

— Да, конечно. Кого сочтёшь действительно необходимым, — кивнул Лун, погладив седую бороду. Складывается впечатление, словно бы нынешняя миссия его тяготит. Вероятно, официально подчёркивающий собственный нейтралитет старец с мнением вполне определился. И поддерживает способ использования немногочисленных талантов выживших лишь чудом привлекательных, но чересчур иных возникших под боком соседей. Герцог взвесил все факты в уме и необходимость поскорее добраться до истины.

— Многоуважаемый Лун, могу ли я поинтересоваться некоторыми подробностями по совсем другому делу? — осторожность. Сейчас главное — осторожность. Обстоятельства, нависшие над всеми, не позволяют тянуть. Но от реакции старейшины на столь дерзкое любопытство, граничащее с допросом, впоследствии может зависеть судьба Лаури. Мудрец доброжелательно позволил продолжать плавным жестом. — Могу ли я узнать, в связи с какой необходимостью стража на дальнем входе неоднократно замечала Вас там?

Пауза. То ли неожиданный интерес застиг врасплох, то ли оскорбил. В первом случае старик задумался, как выкрутиться, во втором — остолбенел от негаданной обиды.

— Я рад, что от герцога не укрываются даже столь незначительные события на подвластной территории, — иссушенные возрастом губы расплылись в холодной усмешке, только вот взгляд остался отнюдь не радостным. — Я ходил туда, чтобы оценить уровень угрозы, которым может грозить дверь, ведущая на порог к столице врага.

— Какого же Ваше впечатление? — уважительный тон будто бы несколько умиротворил. Впрочем, Лун отлично умеет скрывать свои истинные намерения и чувства по необходимости. Ему сто пятьдесят шесть лет, из которых последние тридцать состоит в Совете Старейшин. Волей-неволей, а научишься до нужного момента держать своё отношение при себе.

— Думаю, опасность существует, но не столь уж велика, учитывая узкий и длинный ход. Впрочем, скажу даже иначе… Когда-нибудь нам может очень пригодиться возможность так внезапно приблизиться к самому сердцу государства григстанов. Хотя, наверное, это преждевременные суждения, — скрипучий говор звучит совершенно равнодушно. Осилзский поклонился и тихо произнёс:

— Благодарю, что не сочли интерес слишком резким с моей стороны.

— Думаю, он вполне уместен.

Когда посланец Старейшин удалился, Силион вопросительно заглянула в будто потемневшее лицо предводителя Сопротивления.

— Вы подозреваете его в чём-то?

— Я думаю, если и он так решил, то завтра могут отменить моё распоряжение по поводу судьбы Лаури. Возможно, мне следовало подождать до утра, когда огласят их волю? И всё-таки, после той ловушки, я не стану ждать и одного вздоха, если можно ускорить поиск, — передёрнул плечами, будто затекли, и оставил эту беду до следующего дня.