Серебряная лоза

Глава 53. Прошлое. О том, как господин Тень пустился в путь

Медный экипаж пролетел по улицам молнией и со скрежетом остановился у «Ночной лилии». Господин Тень ворвался в зал с поспешностью, не подобающей такому уважаемому человеку.

Арфистка, к которой, все знали, он питал особую слабость, отложила инструмент, и гость увлёк её по лестнице, заставив даже пару раз споткнуться. И даже из зала было слышно, как хлопнула дверь комнаты.

— Вот это страсть! — уважительно протянул господин в белом жилете, затягиваясь сигарой.

А в комнате на втором этаже шёл между тем торопливый разговор.

— Грета, я знаю! — выпалила Роза. — Мы никак не могли тебе сообщить, ты в пути. Хитроум летел, чуть ноги не сломал, и мы с Плутом рискнули выпустить волка. Велели ему искать Марту и защищать. Я не знаю, что он понял, но мы и Вольфрама с ним послали. Они вернулись сегодня утром, но без девочки, и я не знаю, нашли или нет. Мы думали к ночи опять отправить.

— Молодцы, я и сам бы лучше не сделал, — похвалил девушку господин Тень. — Теперь я лично отдам приказ волку. Пусть Хитроум займётся документом о назначении стража на Вершину. Гундольф, такое имя нужно вписать. Вернусь скоро, бумага должна быть готова.

— «Птицы» пошли в наступление, — добавила Роза. — Вчера ещё вокзал работал, сегодня поезда уже не ходят на юг и восток, на север ещё идут. Рельсы разобраны. В литейных мастерских почти никто не вышел на работу. Телеграф работает с перебоями, с некоторыми городами на востоке связь потеряна. Папаша Ник всем заправляет, а у нас, пока Греты нет, Ловкач. Он пробует связаться с востоком, чтоб узнать, что у них там.

— Спасибо, Роза, я понял. Скажи Лилии, пусть будет готова закрыться. Опустите решётки на окнах. Скоро станет неспокойно.

— Сделаем.

И вдруг бросилась ему на шею.

— Ох, будь осторожен, господин Тень!

— За меня не волнуйся, позаботьтесь о себе. И слушайте Ловкача. Пока меня нет, делайте, как он велит.

Вскоре медный экипаж остановился в тёмном узком переулке неподалёку от вокзала. Наружу выбрался человек, открыл дверцу позади, и на грязную мостовую спрыгнул волк. Серебристо-белый ворон, выпорхнувший следом, уселся на спину зверя.

— Это здесь ты потерял след, да? — спросил человек. — Слушайте мой приказ: ищите Марту!

И он поднёс к морде волка тряпицу, в которой угадывалась детская вещь.

— Верный, ищи Марту! — воскликнул он. — Не останавливайся, пока не отыщешь. Ты должен её защитить, приказ ясен? Защити Марту любой ценой.

Металлический зверь принюхался, а затем вытянулся струной, заводил мордой. Такого нюха, как у него, больше не было ни у одного волка в Лёгких землях. Затем, почуяв что-то, Верный полетел вперёд широкими прыжками.

Ворон, не готовый к этому, сорвался с его спины, крикнул недовольно, но тут же в два взмаха нагнал товарища и вцепился в жёрдочку на его спине крепче прежнего. Человек проследил взглядом, пока эти двое не растаяли вдали, а затем забрался в экипаж и, резко развернувшись, уехал в другую сторону.

Во дворце его ждал господин Ульфгар.

— Ты куда это сорвался, не успев явиться? — с подозрением спросил он. Впрочем, правитель теперь всех и во всём подозревал.

— В квартал развлечений, — улыбнулся мастер. — Я думал, отчитаться о поездке можно и завтра. Ничего столь важного…

— Я взял след того, что у меня похитили! — прошипел господин Ульфгар. — И не удивительно ли, что в деле замешана дочь мастера, на которого ты прежде работал?

— Дочь мастера Джереона, с которым приятельствовал Эдгард? — спросил хвостатый, приняв задумчивый вид. — Она не отличалась особым умом. Не думаете ли вы, что Эдгард мог её просто использовать?

Господин Ульфгар замолчал, сердито насупившись.

— Я не хочу гадать, желаю знать точно, — сказал он ледяным тоном чуть погодя. — Она прикидывается, что не понимает, о чём речь, но девчонке кто-то помог бежать. Так или иначе, я выбью всё, что мне нужно. А тебе запрещаю покидать стены дворца, пока всё не прояснится.

Господин Тень поклонился.

— Раз уж я здесь, — сказал он, — мне отчитаться о том, как прошла поездка?

— Да проваливай! Думаешь, мне теперь есть дело до какой-то поездки?

Стоявший перед правителем повторно поклонился и вышел. Возвращаясь к себе, он слышал шаги за спиной — одному из стражей дали команду идти следом.

Запирая дверь комнаты, господин Тень улыбнулся человеку в форме, занявшему место у стены снаружи.

С Гундольфом, по счастью, он уже пересёкся во дворе, и тот уже должен был ехать в сторону Вершины. Только бы успел.

Ах, но как же невинная ложь запутала всё, втянула в опасность не только Марту, но и рыжеволосую девочку, которую он думал уберечь от всего, удерживая на болотах! Впрочем, если бы Грета не знала о Моховых болотах, куда бы она отправила Марту? Пернатую, должно быть, уже поймали бы.

Раздумья не мешали хвостатому действовать. Он открыл шкаф, сменил одежду на более тёмную и удобную, пристегнул к поясу небольшую сумку. Надел шляпу с фонарём, повесил на плечо моток верёвки с крюком на конце, а затем вошёл в спальню.

Там хвостатый крутил настенную лампу, пока кровать не приподнялась на высоту достаточную, чтобы проскользнуть вниз. В полу под ней раскрылся люк. Воистину, есть польза в том, чтобы водить знакомство с лучшими каменщиками и самому уметь создавать механизмы.

Хвостатый нырнул вниз, и вскоре кровать медленно опустилась. Щель в полу сомкнулась, а настенная лампа, вращаясь против часовой стрелки, приняла прежнее положение.

Спустя ещё какое-то время, но не позже середины ночи, в одной из камер раздался негромкий скрежет. Это решётка, сквозь которую по трубам утекало всё, что не хотелось бы хранить, чуть сместилась. Болты, удерживающие её, приподнялись один за другим и упали на каменный пол с тихим стуком.

Но узница, что обитала в камере, не подошла полюбопытствовать, что происходит. Лишь звякнула слабо цепь у стены.

Решётка между тем сдвинулась, и кто-то выглянул наружу. Первым делом он поглядел на дверь, но там всё было тихо, и стражи рядом не было. Тогда, подтянувшись, нежданный гость одним движением выскользнул наружу и, держась у пола, пробрался к стене.

— Грета, — шепнул он. — Ох, пресвятая Хранительница, почему меня не было рядом! Лежи тихо, я теперь здесь, я здесь, я не оставлю тебя.

Отмычки не могли помочь, эти цепи не запирались. Широкие металлические браслеты сковали прямо на руках, и только кузнец мог бы справиться. Кузнец — или этот небольшой забавный инструмент с вращающейся ручкой, способный играючи раздвинуть края металла.

— Плюнь на меня, — слабо произнесла узница. — Найди Марту, спаси её… Гундольф увёл её к Вершине, помоги ему.

— Я уйду только с тобой. Шевелиться можешь? Давай, милая, постарайся. Прости, пахнет от меня не очень, ты уж потерпи.

— Мне уже всё равно, я так измучена. Иди один, я только задержу.

— Я не болтать пришёл. Давай, времени мало.

Похоже, Грета не намерена была двигаться, потому хвостатый подхватил её под мышки и оттянул к зияющему провалу люка. Обвязав верёвкой, помог спуститься вниз. Нырнул и сам, водрузив решётку на место, но с болтами уже возиться не стал.

— Шагай, — сказал он Грете, придерживая её за талию и помогая подняться. — Вот туда. Я пойду за Мартой, только прежде доставлю тебя в безопасное место, это недалеко. И послушай, если я не вернусь: наша дочь…

— Дочь? — оживилась его спутница.

— Да, это девочка. Она росла в безопасности, на Моховых болотах. В доме моих отца и матери, не у чужих людей. Я и себе не позволял там бывать.

— На болотах!.. Почему ты не говорил мне прежде? Как ей там жилось? Она крепкая, здоровая?

— Надеюсь, что так. У неё тёмные глаза, как у меня, и волосы, как твои… Осторожно, гляди под ноги.

— Ей рассказывали о нас? Какое имя ей дали?

— Я не знаю этого, милая, сам не знаю. Держался оттуда подальше, как мог, чтобы ищейки Ульфгара ничего не пронюхали. Здесь свернём направо. Эдгард за ней приглядывал, он следил, чтобы не голодали…

— Ах он, проклятый! Ведь ни слова мне не сказал, а я знала, я чувствовала, что он замешан!..

— Тише, тише, не повышай голос. Ты отправила Марту к болотам, и она не нашла меня, зато нашла нашу дочь. И в город Пара дети вернулись вместе. И Гундольф не пошёл с ними к Вершине, побоялся бросить тебя одну.

— Что? Как он мог!

— Ш-ш-ш! Теперь он точно едет к Вершине. А как только мы выберемся, я оставлю тебя в надёжном месте, где о тебе позаботятся, и помчусь следом. Клянусь тебе, я найду и Марту, и нашу дочь, и доставлю их к тебе.

— Я с тобой!

— Хорошая моя, ты едва идёшь. Ты измучена, и тебе всё равно, и ты хотела остаться в камере… ах, у тебя есть силы, чтобы меня пинать. Направь их на то, чтобы нам быстрее добраться до выхода.

Приметный экипаж стоял во дворе неподалёку от мастерской. Он не тронулся с места, и никто не сел в него в ту ночь. Двое проскользнули под стеной, где их уже давно ожидала невзрачная механическая повозка.

— Так вот почему ты приказал мне взять самую дрянную, — поморщился Плут. — Ох, после мы её сожжём, я отмывать не стану!

— Окно закрой, — с усмешкой сказал ему Ковар. — Прости, но нельзя, чтобы нас увидели.

— Если меня вывернет прям на приборы, будешь сам виноват!..

Вскоре повозка добралась до «Ночной лилии», где вопреки обыкновению не горели огни. Этот дом, такой гостеприимный к ночным странникам, ищущим удовольствий, сегодня выставил всех и запер двери, ощетинился решётками. Впрочем, двери ненадолго отворились для троих, приехавших на старой повозке с разбитыми фонарями.

— Господин Тень! — радостно кинулась Роза навстречу прибывшим, но остановилась, всплеснув руками. — Фу, гадость какая!

— Я тоже рад тебя видеть, — улыбнулся Ковар. — Согрей воды, будь добра. Да сперва скатай ковёр в любой из комнат, не хочу, чтобы мы запачкали.

Затем он скинул башмаки, подхватил Грету на руки и зашагал по лестнице вслед за Розой.

Час спустя хвостатый вышел в коридор, уже чисто одетый и вымытый. Он поднёс к лицу руку, другую и поморщился. Запах не удалось вытравить до конца.

— Пустите! — доносилось из-за двери, которую он только что прикрыл за собой. — Я должна ехать с тобой! Ковар!.. Ковар, ты меня слышишь? Не смей оставлять меня здесь!

Что ж, Роза и Фиалка позаботятся об этой гостье, а хвостатому пора было идти по следу. Ах, если бы он только знал, в каком направлении ему спешить!

Но когда Ковар пробрался за городскую черту, он уже решил, как поступит. Гундольф направил детей по железной дороге в сторону города Шестерни, а оттуда им оставалось или идти пешком, или искать попутные машины. А ведь в той стороне живёт Карл, стоит обратиться к нему за помощью. Вот уж, должно быть, он удивится встрече!

Может быть, Карл даже видел ребятишек, проходивших по дороге мимо его дома. Если нет, то и ладно, всё равно известно, что дети держали путь к Вершине. Может быть, у ворчливого мастера ещё стоит в сарае летающий экипаж — Эдгард когда-то хотел, да так им и не воспользовался. С воздуха легче отследить кого-то, чем с земли.

А ещё, — зевнув, подумал Ковар, — сменяя друг друга в пути, можно ехать без остановок. Сам он опрометчиво пустился в путь в одиночку, а ведь порядком устал. Правда, Ловкач и Плут пропадали где-то в городе, и пока их дождёшься… наверное, стоило дождаться.

Когда хвостатый добрался к дому Карла, перевалило за полдень. Он постучал, но за дверью не раздалось ни звука. Дёрнул ручку — заперто.

— Да чтоб тебя! — с досадой пробормотал Ковар. — Надо же, чтобы именно сегодня этого домоседа куда-то унесло…

В это время со стороны сарая донёсся шум. Будто бы изнутри ударили в дверь чем-то тяжёлым.

Хвостатый подошёл, окликнул, но ему не ответили. Зато стук повторился.

Нахмурившись, он вынул отмычку из кожаной петли и принялся возиться с замком. Когда же тот поддался и дверь распахнулась, Ковар с удивлением увидел Верного.

— Ты ещё тут откуда? — спросил он.

Волк, понятно, не ответил, лишь вертелся радостно у ног и махал хвостом.

— Ладно, — сказал хвостатый, — так даже лучше. Ты возьмёшь для меня след. Только сперва я часок вздремну, не то усну прямо за рулём.

Летающей машины внутри не было. Ковар подумал-подумал, куда же она могла деться, но не смог догадаться. Может, Эдгард забрал?

Хвостатый загнал свой экипаж в сарай, приманил Верного и затворил дверь. Не нужно, чтобы снаружи оставалось что-то лишнее, привлекающее чужие взгляды.

Здесь всё ещё стояла узкая койка, на которой, бывало, он прежде дремал или просто растягивался, чтобы передохнуть от работы. И старый знакомый будильник на полке ещё шёл. Ковар подумал и завёл ключ боя, передвинув сигнальную стрелку на два часа вперёд. Этого ему хватит, чтобы передохнуть, и за это время, возможно, вернётся Карл.

Проснувшись подозрительно свежим и не от звонка, хвостатый заподозрил, что планы где-то дали сбой. Он схватил будильник: так и есть, часы остановились и не тикали. Волк, дремавший у печи, поднял голову. По крыше барабанил дождь.

Ковар метнулся наружу. Занимался серый рассвет, и дом по-прежнему оставался заперт. Он спешно отворил ворота, завёл мотор, окликнул волка:

— Ох, Верный, беда! Бери след, ищи Марту. Веди меня, Верный, веди вперёд!

И они понеслись по мокрым размокшим дорогам. Волк порой едва не терял равновесие в густой грязи, экипаж вело, но Ковар не сдавался. Он потерял ночь, и он не имел права дольше ждать. Во что бы то ни стало требовалось двигаться вперёд.

Вскоре хвостатый сообразил, что зверь бежит по направлению к Замшелым Башням. Что же повело туда детей? Может быть, позже след свернёт к Вершине?

Но волк упорно стремился к городку, оставляя Вершину по левую руку. После обеда дождь затих, но дороги размокли в кашу, и ехать легче не стало. Путь до Замшелых Башен занял почти весь день.

Уже на закате Ковар добрался до группы деревьев на берегу давно пересохшей реки. Там стоял чей-то брошенный экипаж, и он заинтересовал волка.

Остановившись, хвостатый выбрался наружу, чтобы тоже поглядеть. Заднее стекло машины было разбито — похоже, это сделала пуля, но крови на сиденье не оказалось. Дверцу бросили распахнутой, а когда Ковар поглядел внутрь, то увидел спящего впереди Вольфрама.

Ворон приоткрыл чёрный глаз, заметил знакомое лицо и обрадовано заорал:

— Птичка голодна!

— Вольфрам, ты ещё что тут делаешь? — удивился Ковар. — С кем ты ехал? Почему тебя оставили здесь?.. Верный, бери след, ищи Марту!

Оскальзываясь на мокрой рыхлой земле, хвостатый заторопился к экипажу. Ворон предпочёл ехать на волчьей спине. С досадой поглядев на грязные ботинки, Ковар кое-как их отряхнул и нажал на педаль. Впереди вставали старые башни, выныривая из пелены тумана, как пальцы утопающего из морской пены.

Когда уже почти стемнело, хвостатый нашёл место, где его спутники могли перебраться за стену, не привлекая внимания постовых. Экипаж был слишком мал и тесен, в нём их неминуемо бы заметили. Убедившись, что волк и ворон попали в город и изнутри не слышно звуков паники, Ковар вернулся за руль и поспешил к воротам.

Спустя полчаса, не меньше, проклиная дожди и бездорожье, он миновал пост. Стражник тут, пожалуй, скорее подчинялся Эдгарду, чем господину Ульфгару, но всё же рисковать не стоило, и ему был предъявлен фальшивый пропуск. Всё прошло гладко, и Ковар медленно двинулся вверх по главной улице, высматривая волка в переулках. Так некстати спустившаяся белая завеса мешала, пряча дорогу, скрывая очертания домов. В промежутках между уличными фонарями и вовсе не было видно ни зги.

Внезапно раздался грохот, рёв мотора, и из тумана прямо в лоб вылетел грузовой фургон. Хвостатый едва успел убраться с дороги, вильнув на тротуар, и там затормозил, замер с бьющимся сердцем. Откуда ещё этот лихач? Неужели беспорядки охватили и Замшелые Башни?

Выдохнув, он повернул руль всё ещё дрожащими пальцами и выбрался на дорогу, но успел проехать всего ничего, когда путь преградили люди. С десяток, не меньше, и почти все вооружены. Они явно гнались за фургоном, надеясь перехватить его у поста.

Среди этих людей Ковар с удивлением заметил и Эдгарда.