Шрамы

ГЛАВА 18

— Еще немного, сладенькая. Я хочу, чтобы ты кричала, а ты не хочешь, чтобы тебя услышали другие, — сказал он.

— Они довольно далеко, а музыка слишком громкая, — ответила я.

— Я не собираюсь рисковать.

— Тогда я постараюсь вести себя тихо. Или прикушу язык, что бы ни делали эти порноактрисы.

Он приподнял бровь, глядя на меня, и на его губах появилась опасная ухмылка.

— Смотришь порно, сладенькая?

— Нет, но я полагаю, что ты да. Не хотелось бы тебя разочаровывать.

Он прижал меня к дереву и поцеловал. Его язык обвился вокруг моего, а руки скользнули вниз по моей талии и ягодицам, и это было приятно…

Это было именно то, чего я хотела.

Я была готова.

Я резко открыла глаза, громко дыша в темноте своей комнаты. Мой пульс и мысли бешено колотились. Я сбросила одеяло и встала с кровати, стараясь избавиться от образов, звуков и его голоса, которые не давали мне покоя.

Все эти месяцы терапии и все эти усилия — ради чего? Он всё ещё мог проникнуть в мои сны или когда я была слишком эмоционально уязвима. Как сейчас, когда мне приходилось справляться с последствиями смерти Стивена и своими противоречивыми чувствами к парню, которого я должна ненавидеть больше всего на свете.

Не в силах больше терпеть, когда ткань пижамы касалась моей разгоряченной кожи, я сняла её и надела повязки на руки. Затем я ударила кулаком по боксёрской груше, ища утешения в боли, которая могла заглушить демонов прошлого. Прошло уже больше трёх лет, но я всё ещё не могла прийти в себя. Я находила способы справляться с ситуацией, но они не могли излечить меня от постоянного ощущения разбитости. Я не могла быть обычной девушкой, которая способна подпустить кого-то слишком близко или влюбиться.

Поэтому, когда я думала о Мейсене, я должна была чувствовать привычный страх и отвращение, которые всегда стояли между мной и представителями сильного пола, словно непроницаемая стена. Но их не было. Ничего. Пустота. И что же это было? На какой-то безумный миг мне показалось, что он собирается меня поцеловать, и единственное разумное объяснение, которое пришло мне в голову, было то, что это была его попытка соблазнить меня, чтобы потом похвастаться, что ему удалось меня подцепить. Это было бы его самым большим достижением и неоспоримым доказательством его привлекательности.

Почему я всё ещё не могу перестать думать о Мейсене? Я постоянно прокручиваю этот момент в голове, и это меня расстраивает. Как будто это действительно что-то значит. Но это не так. Это не имеет значения. Это была лишь прихоть. Указание на то, насколько он испорчен. Игра, потому что ему было… как он там сказал? Ах да, скучно.

Я пнула боксерскую грушу и разочарованно хмыкнула. Мне нужно сосредоточиться на том, что действительно важно, а не на его достоинствах или мимолетных приятных моментах. Не тогда, когда его недостатки словно кричали: «Беги и никогда не оглядывайся» или «Пни ублюдка туда, где не светит солнце». И я ненавижу, ненавижу, ненавижу хулиганов.

Сколько раз я ловила Мейсена на том, что он издевается над бедными, невинными душами? Он прижал парня к шкафчикам только потому, что тот налетел на него. В тот момент я была так зла, что чуть не затолкала ему в рот бумаги, которые несла. Он неоднократно высмеивал Кевина за его заикание и очки, и однажды я настолько разозлилась, что у меня подскочило кровяное давление и пошла носом кровь. У него бы тоже пошла кровь из носа, если бы Джесс и Сара не удержали меня, не дав мне ударить его.

И так далее, и тому подобное.

— Он хулиган. — Я ударила кулаком по груше. — Он чертов хулиган. — Я ткнула ее правой рукой, затем левой, и первые капли пота скатились у меня по вискам. — Я не могу ему доверять. Я никогда не могла ему доверять. Он никогда не изменится. Никогда, никогда, никогда.

Голодный взгляд его глаз, когда он взял меня за подбородок… Страстный и захватывающий.

Я громко простонала, пнув грушу.

— Почему ты все еще думаешь об этом, Мелисса? Он притворялся, глупая. Он профессионал в флирте, на высоте своего дела, так что, конечно, ты чувствовала то же самое. В этом и был весь смысл.

Да, именно поэтому я так себя чувствовала. Он был настолько искусен во флирте, что ему каким-то образом удалось заставить меня волноваться. Только это имело смысл. Но если только это имело смысл, то почему же тогда это объяснение звучало как полная ерунда?

И эти бабочки у меня в животе, когда он подходил слишком близко…

— Бабочки в заднице. Больше похоже на толчки ужаса, исходящие от моих органов.

Его сильные руки, обнимающие меня, словно он защищал меня…

— Больше похоже на попытку раздавить меня.

Это вызывающее привыкание напряжение между нами…

Я стиснула зубы.

— Перестань нести чушь, Мелисса Брукс, немедленно! Пока меня не стошнило от того, какая ты отвратительная. Он настоящий придурок, и ему следовало бы прыгнуть с парашютом в вулкан. Дважды.

Я увеличила силу ударов, погружаясь в боль и усталость, чтобы не думать и не запутываться ещё больше. Я поправила грушу и прислонилась к ней лбом, чтобы перевести дыхание. Мои глаза закрылись сами собой, и я поплелась обратно в постель, повторяя себе, что завтра будет новый день.

Это шанс для меня забыть об этом негодяе.

Жизнь была невыносимой, потому что даже неделя не могла заставить мои мысли перестать возвращаться к Мейсену. Это было похоже на зуд: как только я пыталась его игнорировать, он становился всё сильнее, и мне приходилось его почесывать. Я слишком остро ощущала его присутствие, замечая всё вокруг.

Его новый одеколон, который пах ещё лучше, чем предыдущий. Ненавижу его.

То, как напрягались его бицепсы каждый раз, когда он сгибал руки. Ненавижу это.

Его чертовски горячая задница в обтягивающих джинсах. НЕНАВИЖУ это.

Мои глупые глаза должны были бы расплавиться от одного взгляда на этого придурка, но нет. Более того, были некоторые вещи, которые ещё больше усложняли мою задачу игнорировать его любой ценой.

На уроке по праву и политике он придвинул свой стол ближе к моему, так что спинка его стула касалась моего, что вызывало у меня беспокойство. Каждый раз, когда он что-то писал, мне приходилось сталкиваться с его столом, и это продолжалось до тех пор, пока ему не надоело, и он снова отодвинул его.

Кроме того, когда заканчивался наш урок, он не спешил вставать со своего места. На этой неделе я дважды проходила мимо него, когда выходила из класса, и оба раза замечала, как он разглядывает мою задницу.

Во время ланча он был совсем не похож на того несносного и вспыльчивого подростка, каким был раньше. Вместо того чтобы очаровывать девушек, проходивших мимо нашего столика, или говорить о следующей девушке, которую он собирался трахнуть, он вел себя прилично, и это было похоже на то, как будто что-то овладело им. Это было действительно жутковато, учитывая тот факт, что на этой неделе я вообще не видела, чтобы он флиртовал с какой-нибудь девушкой.

Пятница не могла наступить достаточно быстро, чтобы я не увидела его. Расстояние должно было сыграть свою роль. Поскольку в пятницу у меня был выходной, мы с Матео собирались пойти в парк развлечений. Мы договорились встретиться там, поэтому после заседания студенческого совета я села в машину и поехала на заправку, чтобы заправиться и купить что-нибудь перекусить. Я была более чем готова ухватиться за любую возможность вырваться из своего слишком тихого дома. Без Стивена он был не просто огромным, он походил на мавзолей, и мама не помогала, с ее постоянной аурой непреодолимой грусти. Вот почему я предпочитала проводить время у Джесс или Хейдена, полагаясь на то, что мои друзья помогут мне забыться.

Я вошла в магазин и направилась к полке с моими любимыми закусками, когда голос репортера остановил меня на полпути.

— Согласно последним сообщениям, полиция приближается к местным бандам, — произнёс он.

В углу комнаты я заметила телевизор, на экране которого был изображен отец Блейка, стоящий рядом с мэром Сомерса и несколькими другими политиками на открытой сцене.

— Мэры Нью-Хейвена, Сомерса и Энфилда пообещали незамедлительно принять меры против растущей преступности в нашем районе, — говорилось в новостях. Они объявили о намерении привлечь к ответственности преступные группировки, и в скором времени улицы станут гораздо безопаснее.

Я хмыкнула. Да, это правда. Я была бы рада, если бы мы могли избавиться от них всех до единого, но, к сожалению, всегда найдется кто-то, кто ускользнет от возмездия и присоединится к другой банде. Или, что еще хуже, создаст новую.

Видео переключилось на мэра Нью-Хейвена, который стоял за микрофоном.

— Я пока не могу поделиться никакими подробностями, — сказал он. — Всё, что я могу сказать, это то, что операция обещает успех, и если она будет развиваться такими темпами, то может стать одной из самых успешных текущих операций за последнее десятилетие.

Я так громко фыркнула, что кассирша обернулась и посмотрела на меня.

— Что? — Спросила я, приподняв брови. — Он обманывает нас и сам это понимает.

Кассирша нахмурилась и покачала головой, осуждая меня за использование грубых выражений. Но мне было всё равно.

Я купила банку Принглс и пакет Читос и отправилась в парк развлечений, размышляя о Стивене и всех тех людях, которые всегда одевались в чёрное. Их лица словно предрекали преступление и ещё более тяжкие деяния. Жизнь Стивена в банде была больше связана с развлечениями и деньгами, чем с серьёзными вещами, которые могли привести к пожизненному заключению или пуле в лоб.

В моей груди образовался болезненный ком. Мейсен происходил из семьи с небольшим доходом, и ему были нужны деньги для Эли. Если копы вышли на след банды Ти, Мейсен мог оказаться за решёткой или очень скоро лишиться значительной части своего дохода. Мне было всё равно, останется он без этих грязных денег или нет, за исключением того, что Эли зависел от них. Мейсен мог бы найти нормальную работу, но это даже близко не покрывало всех расходов Эли. С другой стороны, ему больше не пришлось бы связываться с этими преступниками, если бы он не присоединился к другой банде, но…

Серьёзно, Мелисса Брукс? Ты снова думаешь об этом парне?

Я сжала руль руками.

Глупый Мейсен Браун. Я сама такая же глупая.

Это было ещё одним доказательством того, что после смерти Стивена я попала в параллельную вселенную, потому что только в этой вселенной для меня было нормально так сильно зацикливаться на глупом Мейсене и его глупой жизни.

Нет, забудь об этом. Это дерьмо нигде не было нормальным.

— Перестань думать о нём. Перестань думать о нём. Остановись.

Я повторяла это до тех пор, пока не почувствовала, как моё кровяное давление снизилось, и мне больше не было так жарко.

Хорошо. Так даже лучше.

Когда я приехала, парковка была переполнена, и мне пришлось потратить десять минут на поиски свободного места, а затем — на поиски машины Матео. Казалось, что весь город решил отправиться в парк развлечений именно сегодня, что не было неожиданностью. Это была десятая годовщина парка, и они предлагали сумасшедшие скидки.

Матео стоял, прислонившись к своей машине, и не отрывал взгляда от телефона, когда я его заметила. Я подбежала к нему, размахивая руками, как самая настоящая сумасшедшая.

— Матео! Прости, что не извиняюсь за своё опоздание.

Он оторвал взгляд от телефона и улыбнулся мне.

— Я и не ожидал от тебя ничего меньшего.

Я прижала руку к сердцу:

— Ты же меня знаешь, мне нужно поддерживать свою репутацию. Пойдем. Не могу дождаться, когда увижу, как ты позеленеешь.

Матео ненавидел высоту, а значит, и парки развлечений в целом.

— Я уже жалею, что пришел сюда, — сказал он покорно, шагая в ногу со мной.

— Тогда почему ты согласился приехать? Мы могли бы пойти куда угодно ещё.

— Потому что ты любишь парки развлечений, и я хочу, чтобы ты повеселилась. Держу пари, тебе скучно дома.

Его невысказанные слова повисли в воздухе, тихо, но ощутимо ударив меня. Он хотел, чтобы я повеселилась, чтобы я могла на время забыть о том, что моего брата больше нет.

Я смотрела на чистое небо, которое казалось мне воплощением того покоя, которого я не могла достичь. Боль терзала меня, всегда присутствуя и причиняя острую боль, но я должна была продолжать идти вперёд, потому что альтернатива была мрачной. Хейден сказал, что боль всегда будет со мной, и я должна найти способ жить с ней, не позволяя ей подавлять меня. Возможно, через десять лет мне не придётся сознательно думать о том, как избавиться от неё. Возможно, я смогу искренне улыбаться, без преследующих меня демонов.

Может быть, я смогу смириться с тем, что подвела его.

— Ты знаешь меня лучше, чем мой гороскоп, Матео, милый, — подмигнула я ему.

Переполненная автостоянка сменилась переполненным парком развлечений, и в воздухе витали звуки музыки и всеобщего возбуждения. Я обожала толпы, поэтому чем больше людей становилось вокруг и чем громче звучала музыка, тем больше я возбуждалась.

— Куда ты хочешь пойти в первую очередь? — Спросил он.

С коварной улыбкой я указала на американские горки.

— Вон туда.

Как я и ожидала, его лицо напряглось.

— Ты решила меня помучить, да?

Я кивнула с усмешкой:

— Да. И я даже сделаю тебе фото, чтобы у тебя остались приятные воспоминания о сегодняшнем дне.

Он выглядел так, словно в любой момент мог потерять сознание, но не жаловался и неохотно последовал за мной. Я, можно сказать, влюблена в американские горки. В них есть что-то удивительно уникальное, когда острые ощущения смешиваются с адреналином, а страх превращается в бабочек в животе. Ничто не может сравниться с этим чувством. Поэтому, пока Матео считал секунды до того, как мы сможем выйти, я наслаждалась каждой минутой, улыбаясь каждому выступу, с которого открывался вид на весь парк развлечений.

Когда мы вышли, Матео чуть не упал на колени, и его вид был такой, словно его вот-вот стошнит. Я решила сжалиться над ним и, немного осмотревшись, предложила ему прокатиться на карусели. Его реакция была бесценна:

— Пойдем туда, — сказала я, указывая на карусель.

Он недоверчиво посмотрел на меня:

— Ты серьезно?

Я рассмеялась, не в силах сдержаться:

— Конечно.

— Нет. Я не хочу.

— Но ты же собираешься? Потому что я очень, очень хочу прокатиться на карусели. Посмотри на этих милых, как у детей, лошадок. Могу поспорить, что девчонки будут влюбляться в тебя ещё больше, когда увидят, как ты катаешься на них.

— Не могу. Всё, что угодно, только не это.

Я уже собиралась сказать ему, что мы собираемся прокатиться на американских горках ещё раз, когда увидела Шрейю, идущую в нашу сторону с Джайей и Триш. Я посмотрела на Матео, а затем снова на неё.

Я улыбнулась. Вот это было идеально.

— О, смотри! — Сказала я и указала на Шрейю. Она ела розовую сахарную вату, которая идеально сочеталась с её розовым платьем, и не сводила глаз с киосков, мимо которых они проходили. — Это твоя будущая невеста.

Матео издал стон, полный боли и неудовлетворённости.

— Просто великолепно.

Я прищурилась, глядя на него, и уперла руки в бока.

— В любом случае, ты уже пригласил её на свидание?

Он избегал смотреть на меня, его челюсть была плотно сжата, а взгляд устремлен вдаль. Я была права.

— Я так и знала. Я была уверена, что ты не пригласишь её на свидание.

— Ты всё ещё об этом думаешь, не так ли? — Он провёл рукой по своим вьющимся волосам, по-прежнему не глядя на меня.

Я хотела сказать ему, что это был знак от Вселенной, что они должны быть вместе, потому что она была именно здесь, сейчас. Но я сдержалась, вспомнив о своём обещании самой себе. Я сказала, что буду выше этого. Я сказала, что больше не буду настаивать на своём. Поэтому, как бы мне ни хотелось, чтобы они бросились навстречу друг другу и заключили друг друга в объятия, как в замедленном кино, на глазах у всего остального мира, я решила, что наконец-то должна дать им передышку.

Я проглотила свою гордость и произнесла самое трудное слово:

— Прости.

Его глаза расширились.

— За что?

Я засунула руки в карманы и опустила взгляд на свои ботинки.

— За то, что была занозой в заднице. И за то, что была не очень хорошим другом.

— Ты хороший друг.

— Я почти заставляла тебя быть с ней.

— Не сказал бы, что ты меня заставляла, но ты определенно раздражала.

Я надула губы.

— Приятно слышать, что ты так высокого мнения обо мне. — Я пнула маленький камешек. — Я просто подумала, что вы двое были бы идеальной парой, но раз уж ты не видишь, насколько она идеальна… — Я наклонилась ближе к нему. — Серьезно, я слышала, что она получила больше тридцати открыток на День Святого Валентина! Парни хотят ее! — Сказала я заговорщицки.

Он прижал руку ко рту и широко раскрыл глаза, передразнивая меня.

— Нет! Кто бы мог подумать?

Я отступила назад, подняв руки вверх.

— Хорошо, хорошо. Я поняла. Я больше не буду настаивать. — Я сделала жест, как будто закрывала рот рукой.

Он вздохнул и посмотрел на Шрейю. Выражение его лица стало задумчивым.

— А приглашение прокатиться со мной на одну прогулку считается приглашением на свидание? — Спросил он.

О, это было замечательно! Я прищурилась, глядя на него.

— Что-то здесь не так. Почему такая внезапная перемена?

— Значит, я могу покончить с этим. Так мне не придется прилагать все усилия ради того, чего я даже не хочу.

Я поморщилась.

— Я же сказала тебе, что больше не буду настаивать, так что забудь об этом.

— Слишком поздно, потому что, во-первых, она уже увидела нас, а во-вторых, ты выглядишь слишком несчастной, чтобы я мог отказать тебе. Я дам ей один шанс. — Он поднял палец вверх. — Только один.

Я торжествующе подняла кулак.

— Да! Но приложи немного усилий, ладно? Не выгляди так, будто ты скорее будешь есть свое дерьмо, чем проводить с ней время.

У него не было времени ответить мне, так как Шрейя, Триш и Джая уже подошли к нам.

— Привет, Мелисса! — С улыбкой поприветствовала меня Шрейя, но затем она взглянула на Матео, и ее улыбка стала еще шире. — Привет! — Произнесла она застенчиво.

Я с нетерпением ждала реакции Матео, молча надеясь, что он хотя бы слегка улыбнется ей в ответ. Однако он превзошел все мои ожидания.

— Привет! — Произнес Матео довольно учтиво. — Этот день стал еще прекраснее, ангел. — Он подмигнул ей.

Я удивленно подняла брови, глядя на него. Он улыбался ей, и это была не просто улыбка. Нет, это была улыбка, которая говорила: «Я бы с радостью снял с тебя одежду». В мгновение ока он вернулся к своему прежнему образу бабника, и Шрейя и ее подружки наслаждались этим зрелищем.

Мне стало нехорошо, но я не могла оторвать взгляд от разворачивающегося перед глазами шоу. Он продолжал нахваливать подружек Шрейи, используя всё более банальные фразы. Интересно, он делает это нарочно? Он пытается вызвать у Шрейи отвращение, чтобы она больше никогда не смотрела в его сторону?

Однако, если это было его целью, он явно потерпел неудачу, потому что звезды в глазах Шрейи стали ещё больше и ярче.

Так, похоже, пришло время вмешаться…

— Хочешь прокатиться со мной? — Спросил он Шрейю, и Джая с Триш практически завизжали от восторга.

Шрейя была в шоке и нервно теребила кончики своих волос.

— Ты действительно спрашиваешь меня? — Спросила она, взглянув на меня в поисках подтверждения. Я кивнула. Её глаза светились от счастья, и у меня защемило сердце. Я не хотела видеть её лицо, когда Матео скажет ей, что это всё, что она получит.

Мелисса Брукс, ты, наверное, самая худшая сваха в мире.

Я откашлялась и произнесла:

— Матео, покатай ее на чертовом колесе. Это безопасно, если ты понимаешь, о чём я. — Я была уверена, что его гордость не позволит ему показать ей свой страх перед американскими горками и подобными вещами, поэтому он не стал бы рисковать.

— Безопасно? — Спросила Шрейя. — Что ты имеешь в виду?

Матео посмотрел на меня так, словно завтрашнего дня не было.

Я улыбнулась.

— Я имею в виду, что это романтично. Да. Чертово колесо и пара, — я хихикнула, — мы все знаем, что это рецепт самой эпичной истории любви всех времён. Или, скорее, самой банальной истории любви всех времён, но кого это волнует, если вы двое счастливы? Так что вам стоит отправиться туда прямо сейчас и, возможно, украдкой поцеловаться наверху, да? — Моя болтовня вызвала смешки у Триш и Джайи и более пристальный взгляд Матео.

— Отлично, — проворчал он. — Пошли.

— Иди, — подбодрили Шрейю Джая и Триш.

Она беззвучно произнесла:

— Спасибо — и поспешила за ним. Однако он остановился и посмотрел на меня и её подруг. — Давайте, пошли, — сказал он.

Я с удивлением подняла брови, глядя на него.

— Куда ты нас зовешь, глупыш? Вам двоим нужно побыть наедине.

Триш и Джая одновременно кивнули.

— Да, — сказала Триш. — Только вы двое.

— Я не хочу оставлять тебя совсем одну, — сказал он мне, нахмурившись.

— Совсем одну? — Я кивнула в сторону подруг Шрейи. — А кто такие Джая и Триш? Дуновение воздуха? Иди. Кыш. Со мной все будет в порядке. — Я прогнала его и подняла большие пальцы, указывая на Шрейю.

После долгих, казалось, десятилетий раздумий Матео снова включил свой режим бабника и жестом пригласил Шрейю следовать за ним. Я достала свой телефон и отправила ему короткое сообщение: Будь милым и не отказывай ей резко.

Я посмотрела на Триш и Джаю, которые неловко стояли рядом со мной. Это уже было странно.

Я улыбнулась.

— Все хорошо.

Джая с энтузиазмом кивнула.

— Да. Шрейя говорила о нем в течение нескольких дней, так что это очень важно.

— Мне не терпится услышать подробности, — просияла Триш.

— Мне тоже. Уверена, это будет самая прекрасная сказка из всех. У меня уже мурашки по коже. — Я потерла предплечья, чтобы прогнать воображаемые мурашки. — Ну что ж, тогда. Увидимся позже.

— Эй, ты куда? — Спросила Триш.

Неужели они думали, что я хочу быть у них третьим лишним? Нет, спасибо. Я бы предпочла побыть одна.

— На Марс. А потом в туалет, потому что мне ужасно хочется в туалет. Повеселитесь, вы двое! — Я помахала им рукой и поспешила прочь, прежде чем они успели что-либо сказать.

На самом деле мне не хотелось в туалет, поэтому я просто прогуливалась, проходя мимо различных игровых автоматов и киосков с едой. Услышав крики, доносившиеся с аттракциона «пиратский корабль» неподалеку, я усмехнулась и подумала, куда могли пойти Матео и Шрейя. Не будет ли чрезмерной надеждой на чудо, что он влюбится в нее? Я хмуро уставилась на свои ботинки. Да. Это было бы уже слишком.

— Мелисса!

Услышав своё имя, я подняла голову и увидела вдалеке Элая. Он направлялся в мою сторону, сопровождаемый Мейсеном.

Моё сердце слегка дрогнуло, и я тихо выругалась, потому что:

1. Я осознала свою физическую реакцию на Мейсена.

2. Я не могла избавиться от него, куда бы ни пошла.

Казалось, будто кто-то сговорился против меня, постоянно направляя его в мою сторону.

Я улыбнулась Эли, приближаясь к ним, и чем ближе я подходила к Мейсену, тем сильнее бился мой пульс. Что, чёрт возьми, со мной происходит? Почему все функции моего организма сегодня ведут себя так странно?

— Привет, генерал Сказочный, — произнесла я, бросив холодный взгляд на Мейсена. — И Барби.

Мейсен приветствовал меня кивком.

— Сатана.

Элай усмехнулся, переводя взгляд с одного на другого.

— Барби и Сатана? У вас двоих странное пристрастие к прозвищам.

Мейсен с легкой улыбкой произнес:

— Посмотри на нее и скажи мне, что она не похожа на сатану. Взгляни на этот свирепый взгляд. Бьюсь об заклад, она уже придумывает сотню способов, как превратить меня в пепел.

Я уперла руку в бедро.

— Конечно, это так, но не сотней способов, а миллионом.

Он усмехнулся.

— Удачи тебе в этом. Чтобы быть такой изобретательной, нужен мозг, как у Эйнштейна.

Элай спросил меня:

— Почему ты здесь совсем одна? Ты кого-то ждешь?

— Не совсем. Я приехала сюда с другом, но отправила его на задание спасти мир от накачанных наркотиками бегемотов.

Мейсен усмехнулся:

— Ты хочешь сказать, что он сбежал от тебя, потому что больше не мог тебя выносить?

— Мейс! — Элай нахмурился, глядя на него.

— Что? Кто-то должен высказать факты.

— Что кто-то напрашивается на удар кулаком по своим интимным местам, — сказала я.

Улыбка Мейсена стала дьявольской.

— Итак, ты снова зациклилась на моих интимных местах. Это становится все лучше и лучше.

Гад.

— Послушай, ты…

— Не хочешь присоединиться к нам? — Спросил Элай, прежде чем я успела разразиться Третьей мировой войной. — Пока твой друг не вернётся.

Он выглядел таким очаровательным, когда предлагал это, что у меня не хватило духу отказаться, даже если это означало провести время с его глупым братом. Что-то приятное зашевелилось у меня в животе. Я крепко сжала зубы, злясь на себя, потому что ситуация быстро выходила из-под контроля. Я старалась держаться как можно дальше от Мейсена, когда мы проходили мимо киосков, и Эли был между нами, но это не сработало, потому что он всё ещё был чертовски близко, и желание посмотреть на него было почти невыносимым.

Несколько человек прошли мимо, с любопытством глядя на Эли. Я почти хотела предупредить их, что они рискуют врезаться в первый же столб, если не будут внимательнее смотреть по сторонам. Взглянув на Эли, я поняла, что он либо не заметил этого, либо ему было всё равно.

— Они всегда так пристально смотрят? — Спросила я его, оглядываясь через плечо, чтобы убедиться, что они всё ещё смотрят на меня. Да, один из них всё ещё был там.

— Иногда, да, — ответил он.

— И тебя это не беспокоит?

— Не так уж сильно. После аварии это сильно беспокоило меня, но я привык к этому.

Никто не должен привыкать к такому, потому что это вообще не должно было произойти.

— Они идиоты, — сказала я.

— Им просто любопытно. Я не могу их за это винить.

— И всё же, есть ли у них хоть капля здравого смысла? Ты в инвалидном кресле, а не на летающей тарелке.

— Возможно, они нечасто видят людей с параличом конечностей, — предположил он.

Пара, которая шла в нашем направлении, тоже обратила внимание на Эли. На их лицах читалось сочувствие, и это только усилило моё раздражение. Я сердито посмотрела на них.

— В любом случае, смотреть на кого-то как на цирковой аттракцион — это неприятно и грубо, — произнесла я достаточно громко, чтобы они услышали. Они отвели взгляды в сторону, и на их лицах промелькнуло выражение стыда. — Возможно, они нечасто видят людей с параличом конечностей, но это не даёт им права так пристально на тебя смотреть. Никому не нравится, когда на него смотрят так, словно он с другой планеты.

Я почувствовала на себе пристальный взгляд Мейсена и, оглянувшись, была готова ответить на него, но слова замерли у меня на губах. На его лице отразились удивление и благодарность, и он даже не пытался это скрыть. Воспоминания о том, как он держал меня за подбородок в своей комнате, и о том моменте в моем бассейне, все глубже проникали в мое сознание, разливаясь теплом по всей моей коже, и я снова не могла это контролировать. Я ничего не могла контролировать.

Я резко отвернулась от него, не желая, чтобы он заметил мое взволнованное выражение лица.

— Эм, я знаю, ты говорила, что я не обязан покупать тебе подарок, но я не могу перестать думать об этом. Я действительно хочу тебе кое-что подарить, — сказал Элай, и в его голосе прозвучали застенчивые нотки.

— Подарок? — Спросил его Мейсен. — Для чего?

— У нее был день рождения, — Ответил Элай.

Мейсен посмотрел на меня:

— Когда у тебя был день рождения?

Внезапно мне стало трудно дышать. Мне не понравилось искреннее любопытство, которое я заметила в его глазах. Оно создавало впечатление, что ему не всё равно.

— В день, когда я родилась, — спокойно ответила я.

— Шестнадцатого апреля, — вмешался Элай, прежде чем Мейсен успел заговорить, и глаза Мейсена расширились от удивления.

— Шестнадцатого… Но это был день…

— Ага, — перебила я его, чувствуя, как в горле начинает першить. — Отличные навыки дедукции. Удивительно. Разве твои приятели ещё не рассказали тебе об этом?

— Мы не говорим о тебе.

Я отвернулась.

— Теперь я это ясно вижу.

Что-то неописуемое промелькнуло на его лице, и воздух наполнился невысказанными словами. Мне нужно было перевести наш разговор в другое русло.

Я попыталась беззаботно улыбнуться Элаю.

— Как я уже говорила, ты действительно не обязан мне ничего дарить, но вот что ты можешь сделать: помимо своей безусловной преданности, ты также можешь поклясться, что будешь служить мне всю жизнь. — Я подмигнула ему.

Это должно было положить конец нашему разговору, но этого не произошло, потому что Мейсен не потерпел такого исхода.

— Я выиграю ей мягкую игрушку, — сказал он Эли, и тот кивнул, между ними возникло молчаливое взаимопонимание.

Я остановилась, чтобы взглянуть на них обоих, мое сердце начало бешено колотиться.

— Подожди, что? Что ты хочешь этим сказать?

— Именно то, что я сказал. Я хорошо стреляю, так что я выиграю тебе игрушку, и это будет подарок от Эли на твой день рождения, — произнес он бесстрастным голосом, но затем тихо добавил: — И от меня.

Мой желудок снова перевернулся от желания увидеть его. Этот человек хотел выиграть для меня подарок — всего лишь мягкую игрушку. Мне даже мягкие игрушки не нравились, я их ненавидела. С его стороны это было совершенно бессмысленно.

Так почему же я улыбалась, как дура, стараясь, чтобы они не заметили?

— Пошли, — сказал Мейсен, направляясь в тир, и Элай последовал за ним.

Я пристально посмотрела на него, уперев руки в бока.

— Эй, я никогда на это не соглашалась!

Элай повернул свое кресло-каталку, чтобы посмотреть на меня.

— Пожалуйста, позволь ему это сделать, — произнес он с мольбой в глазах, от которой я не смогла бы устоять, даже если бы у меня не было души и если бы я была прямым потомком сатаны.

Я бормотала проклятия себе под нос, пока мои ноги неохотно передвигались в нужном направлении. Я не могла избавиться от теплого чувства в груди, смешанного с головокружением, потому что он сделает это для меня. Он подарит мне дурацкий подарок на день рождения. Я вообще не должна была радоваться этому. Это было даже не важно. Это был просто какой-то дурацкий подарок, который я даже не хотела. Тоже мне, важное событие.

— Успокойся, сатана. Ты выглядишь так, будто собираешься начать есть младенцев, — сказал Мейсен, внимательно наблюдая за мной с веселым выражением на лице. Неужели он видит меня насквозь? Неужели он знает, что я благодарна ему?

Я скрестила руки на груди и отвела взгляд.

— Для меня естественно беспокоиться. Ты, вероятно, собираешься заложить там бомбу, пока я не буду смотреть.

Он изобразил потрясенный вздох.

— Твои способности к восприятию на уровне ЦРУ удивляют меня каждый раз.

— Мои навыки «отрезать тебе язык» удивят тебя еще больше.

Он закатил глаза.

— Знаешь, что удивило бы меня больше всего? Если бы последнее слово не всегда оставалось за тобой.

— Когда ад замерзнет, Барби.

Он сдался, и его единственным ответом было очередное закатывание глаз. Может быть, я зря так разволновалась, потому что был шанс, что он поразит не все мишени. Да. Скорее всего, он пропустил бы некоторые из них, и это была бы самая грандиозная неудача, о которой я могла бы рассказывать всем снова и снова.

Мы остановились у стрельбища, где в качестве мишеней использовались движущиеся жёлтые утки. Я бы рассмеялась, если бы не была так растеряна и взволнована. Мейсен был собран и деловит. Он взял винтовку и прицелился в мишени, как настоящий профессионал. Я ошеломлённо наблюдала за ним.

Мой взгляд скользил по его мужественной фигуре, облачённой в обтягивающие выцветшие джинсы и красную футболку, которая подчёркивала его рельефные мышцы. Его руки напряглись, когда он сосредоточился на мишенях, и у меня перехватило дыхание.

Никогда в жизни я не видела ничего более сексуального. Всё вокруг меня расплывалось, пока мой разум метался между паникой и радостным возбуждением. Осознание обрушилось на меня подобно лавине.

Этого не должно было произойти.

После той ночи, когда он разрушил мою жизнь, я смирилась с тем, что я неполноценна и ненормальна. Я приняла своё отвращение к парням и их прикосновениям. Я прекрасно с этим жила. Однако после смерти Стивена во мне произошли изменения. Я начала воспринимать Мейсена по-другому, и прежде чем я осознала, что происходит, он вошел в мою жизнь и вызвал у меня чувства, которых я не испытывала. Более того, я больше не испытывала отвращения к его прикосновениям.

Вся моя ненависть исчезла, оставив лишь это чувство. Я не хотела этого, но он затронул меня, и, несмотря на то, насколько это было неправильно и сколько у него было недостатков, я… я… Это было так трудно произнести.

Он мне действительно нравится.

Мне, Мелиссе Брукс, очень нравится Мейсен Браун. Черт, черт, черт.

Из всех людей на этой планете мне больше всего нравился главный сердцеед и плейбой школы Ист-Уиллоу. Насколько это было глупо?

Элай что-то спросил у меня, и я вздрогнула, вырванная из своих безумных мыслей.

— Что? — Спросила я, моргнув и сосредоточившись на нем.

— Я спросил, всё ли с тобой в порядке?

Я была не в настроении. Совсем не в настроении.

— Да, я… — Мой взгляд упал на мишени, и мои глаза расширились. Мейсен не только уже закончил стрельбу, но и поразил все цели.

— Держи, — сказал Мейсен с улыбкой, протягивая мне плюшевую ящерицу, чтобы я взяла её.

Я потянулась к ней, и наши руки соприкоснулись, вызвав во мне дрожь. Я взглянула на его руку, которая намеренно задержалась на моей ещё на секунду, но вместо гнева я почувствовала лишь желание большего. Он прикусил уголок губы и убрал руку, его глаза потемнели, когда он пробежался взглядом по моему лицу.

— Да ладно тебе, Мейс, — сказал Элай, прежде чем кто-либо из нас успел что-либо сказать, и мы отвели взгляды друг от друга. — Ты мог бы взять ей любую другую игрушку. Почему именно эта ящерица? Она же уродливая.

Мейсен прочистил горло.

— Я думаю, ей она подходит.

Я сердито посмотрела на него. Он решил, что это мне подходит… Придурок.

— Меня вполне устраивает. Как и нож, которым я собираюсь разрубить тебя на куски, — сказала я. — Поскольку ты сделал это из жалости, можешь забрать обратно. — Я протянула ящерицу обратно ему.

Он фыркнул, отказываясь взять её.

— И вот она снова ведёт себя неблагодарно. Неужели ты не можешь просто принять этот подарок, не раздумывая? И я сделал это не из жалости. Я сделал это, потому что хотел. Вот так. Теперь ты довольна?

Я открыла и закрыла рот, так и не сказав ни слова о своём гневе. Вспышка моего гнева закончилась так же быстро, как и началась, сменившись чувствами, которые я совершенно не хотела испытывать. Но был ли у меня выбор в тот момент?

— Отлично, — пробормотала я, уставившись в землю. — Спасибо.

— Что это было? Повтори ещё раз, — сказал он, поворачиваясь ко мне ухом.

Я послала ему злобный взгляд, сжимая руку в кулак. Никакое проклятие в этом мире не было достаточным оскорблением для него. С многозначительной улыбкой я посмотрела на Эли, которая могла бы растопить ледники, и не стала доставлять удовольствие Мейсену.

— Спасибо за подарок, генерал Сказочный. Я сохраню его в своем сердце навсегда.

Элай не поддался на мою уловку.

— Я ничего не делал. Это всё из-за Мейса. Но поскольку мы с Мейсом планировали пойти в дом с привидениями, теперь мы можем пойти туда все вместе. Могу я держать тебя за руку, если тебе станет страшно?

Он одарил меня ободряющей улыбкой.

— Конечно, если ты захочешь пойти с нами и встретиться со своим другом позже.

Дом с привидениями. Мейсен. Я. Почему это показалось мне ужасной идеей? Я взглянула на Мейсена, который смотрел на меня без всякого выражения, ожидая моего ответа. Он не возражал против этой идеи, что было довольно тревожно, потому что это могло означать, что он хотел, чтобы я пошла с ними. Это еще больше размыло границы между нами, что лишило меня контроля, и…

Хорошо. Сделай глубокий вдох.

— Я думаю, будет лучше, если вы продолжите вдвоем, — сказала я и отступила на шаг.

— Давай, пожалуйста? — Попросил Элай, глядя на меня умоляющим взглядом. — Это было бы так весело!

— Я не думаю, что…

— Ты снова убегаешь? — Перебил меня Мейсен, видя меня насквозь.

Я бросила на него яростный взгляд.

— Я не трусиха, Барби. Я никогда не убегаю!

— Ты трусиха и лгунья, потому что, да, ты убегаешь. Как и в прошлый раз.

Я сильно прикусила щеку, разрываясь между желанием доказать ему свою правоту и желанием перестраховаться.

Да, я испугалась и хочу убежать, как и в прошлый раз, но это было только потому, что я не была готова к тому, что чувствовала, когда была рядом с ним. Я не была готова к нему. Но с другой стороны, я говорила себе, что никогда не буду трусом и никому не позволю себя запугать, и все же я слишком легко отдала ему эту власть.

Я выпятила подбородок.

— Отлично. Я пойду с тобой в дом с привидениями.

Его лицо на мгновение осветила довольная улыбка, прежде чем вновь скрыться за привычной маской безразличия. У меня внутри всё сжалось от осознания того, что только что была размыта ещё одна грань между нами.

Я проверила свой телефон в поисках сообщений от Матео, но их не было. Надеюсь, это было знаком того, что его «свидание» со Шрейей прошло успешно, а не того, что колесо обозрения сорвалось с места и покатилось прочь.

Когда мы приблизились к дому с привидениями, я смотрела в спину Мейсену, пытаясь понять, что всё это значит для него. Перебирая в памяти наши встречи после смерти Стивена, я сосредоточилась на изменениях в наших отношениях и на том, как он вёл себя рядом со мной. Я бы сказала, что он просто развлекался, но я и раньше видела его в деле. Он действовал иначе. Он не искал лёгких путей. Он шёл напролом, не стесняясь брать то, что считал своим, особенно когда речь шла о девушках, которых он воспринимал как трофеи.

Но теперь он был другим и изо всех сил старался скрыть свои эмоции. Я знала, что это значит, потому что сама была такой же, так что нужно было быть глупцом, чтобы не обратить на это внимания.

Я почувствовала, как его пристальный взгляд скользнул по мне, когда мы вошли в дом с привидениями в зомби-тематике, и это только подтверждало мои опасения. Впервые за долгое время я была слишком озабочена своей внешностью. Я даже не могла сравниться с девушками его типа, и он слишком часто насмехался надо мной из-за моего кричащего макияжа и панковской одежды, чтобы я могла подумать, что он несерьёзно.

Но я не собиралась извиняться за то, кто я есть. Я смело посмотрела ему в глаза, ожидая увидеть в них осуждение, но вместо этого обнаружила там что-то совершенно иное. Сладкая боль разлилась в моей груди, когда он не отводил от меня взгляд, вызывая зависимость на многих уровнях.

Нас окутал полумрак, и где-то снаружи я услышала лязг цепей о металл. Адреналин и напряжение, которые я так любила, начали разливаться по моим венам. Я всегда обожала дома с привидениями по той же причине, что и американские горки — за возможность ощутить тонкую грань между страхом и трепетом. Но теперь, когда Мейсен был рядом, эта грань стала еще более зыбкой.

Мы направились по узкому коридору с скрипучими половицами, проходя мимо таблички на стене с надписью «Запретная зона. Действуйте осторожно». Я вздрогнула от жутких звуков и рычания, которые доносились до нас издалека, и крепче прижала ящерицу к себе, когда звуки стали громче.

Зелёные и красные огни едва освещали пространство, позволяя нам разглядеть что-то сквозь туман, клубившийся у наших ног. Внезапно воздух прорезал быстрый звук скрипки, за которым последовал женский крик, и я замерла, затаив дыхание.

Темное окно рядом со мной задребезжало. Я обернулась и издала низкий горловой звук, когда к окну прижался зомби. Его лицо представляло собой сплошную массу порезов и крови. Я отпрянула назад, чуть не столкнувшись с Мейсеном.

Он протянул руку, чтобы поддержать меня сзади, и от этого прикосновения меня обдало жаром. Наши взгляды встретились через моё плечо.

— Ты в порядке? — Спросил он, и его глаза здесь казались невероятно тёмными. Я ощущала его присутствие каждой клеточкой своего тела.

Я сглотнула и отошла, стряхивая невидимую пыль с джинсов.

— Никогда не чувствовала себя лучше, — произнесла я, глядя на зомби. Я ожидала, что он вломится в окно, но он этого не сделал.

— Боже, как же он ужасен, — произнес Элай, содрогнувшись от отвращения.

— Он настолько уродлив, насколько это возможно, — согласилась я.

Мы продолжили путь по коридору и, завернув за угол, оказались в месте, где с потолка прямо на колени Эли свалилась груда конечностей. Он закричал и заметался, пытаясь освободиться.

— Черт возьми, — выругался Мейсен с гримасой на лице, одним быстрым движением сбрасывая эту жуткую массу с колен Элая.

— Ладно, я официально в ужасе, — сказал Элай с нервным смешком, отходя от окровавленных конечностей.

— Хочешь, я возьму тебя за руку? — Подмигнула я ему.

Он рассмеялся.

— Я могу с этим справиться.

Что-то шевельнулось прямо рядом со мной, но я не смогла определить, были ли это Эли и Мейсен или что-то еще…

Рычание разорвало тишину в тот самый миг, когда что-то схватило меня за лодыжку, и я подпрыгнула высоко в воздух.

— Черт! Отвали от меня!

Я попыталась отпрыгнуть в сторону, но споткнулся обо что-то и упала на землю. Вокруг меня было множество мелких предметов, которые казались палочками… Но это были не палочки, а кости.

— Черт возьми! — Воскликнула я, поднимаясь на ноги и отступая назад. В полной темноте я не могла понять, куда иду.

Элай вскрикнул, когда кто-то зарычал ему в ухо и крепко обнял меня. Внезапно меня охватила паника, и я начала отбиваться от этого человека, сработал мой инстинкт самосохранения.

— Отстань от меня! — Мне удалось освободиться, но затем я снова оказалась в объятиях, и незнакомый запах только усилил мой страх. — Я сказала, отстань от меня! — Я оттолкнулась от тела и отшатнулась, тяжело дыша.

Я столкнулась с другим телом, и страх проник в каждую мою пору, заморозив меня на мгновение. Это было все, что я могла сделать, чтобы не начать бить этого человека. Я чуть не выронила ящерицу, когда чья-то рука обхватила меня и оттащила от этих людей. Запах этого человека был мне знаком, поэтому я не возражала, когда он повел меня через комнату, не останавливаясь, пока мы не оказались в тускло освещенном коридоре. Элай уже был там, его брови сошлись на переносице, когда он увидел меня.

— Что там произошло? Ты в порядке? — Спросил он меня, но я не могла найти слов. Сердце бешено колотилось в груди, отдаваясь в ушах.

Я взглянула на руку Мейсена, которая все еще сжимала мою, а затем на него самого, с трудом дыша. Его глаза, ярко-голубые, смотрели на меня с удивительным спокойствием, и это странным образом вселяло уверенность.

— Они были просто актерами, — тихо произнес он. — Они просто играли. Больше ничего.

Я кивнула, переполненная благодарностью. Он мог бы оставить меня там, чтобы я погрузилась в панику или ярость. Он мог бы воспользоваться моей слабостью против меня. Но он этого не сделал.

Слова вырвались из моего горла прежде, чем я успела их остановить:

— Спасибо.

Его губы изогнулись в медленной, завораживающей улыбке, когда он крепче сжал мою руку в ответ, и я обнаружила, что отвечаю ему тем же.

— Их стало больше! — Воскликнул Элай.

Я оглянулась через плечо на зомби, которые вылезали из ближайшей дыры, и по спине у меня пробежали мурашки. Элай направился дальше по коридору, подальше от зомби, а Мейсен потянул меня за собой, все еще держа за руку.

Я отдернула руку, хотя и хотела сделать всё возможное, чтобы не отпускать его. Это стало достаточной причиной для меня, чтобы сохранить дистанцию между нами. Он нахмурился, и его прежняя улыбка исчезла.

— Я не ребёнок, — сказала я. — Я могу идти сама.

Он нахмурился ещё сильнее.

— Ты не ребёнок, но ведешь себя как ребёнок.

Я не успела ответить, потому что зомби подобрались слишком близко, и нам пришлось отступить. Мы побежали по сужающемуся коридору и оказались в другой комнате, которая оказалась моргом. Я тревожно хихикнула, потому что «трупы» были разложены на столах морга по всей комнате. Это было верным путём к катастрофе. Я сжала ящерицу в руках, и мой пульс снова участился.

— Я думаю, будет лучше, если мы немедленно уйдём отсюда…

Я не успела закончить фразу, как женщина-труп, лежавшая рядом со мной, с рычанием вскочила из-за стола и потянулась ко мне. Я с визгом бросилась прочь, прежде чем она успела схватить меня, а Мейсен последовал за мной. Внезапно все трупы в комнате встали и двинулись на нас, их головы и конечности были расположены под странными углами.

Элай закричал и первым направился к выходу так быстро, как только мог, а мы с Мейсеном последовали за ним. Один зомби прыгнул на меня из ниоткуда, нависая надо мной с широко открытым окровавленным ртом, и Мейсен проскользнул между нами, отталкивая его назад.

Мы с Эли едва успели выскочить на улицу, прежде чем трупы добрались до нас. Мейсен вышел через несколько мгновений и закрыл дверь, задвинув щеколду на место, и мы разразились оглушительным хохотом.

— Это было ужасно! — Сказал Эли и снова рассмеялся.

— Конечно, кто бы ни делал грим этим парням, он настоящий гений! — Воскликнула я, не в силах сдержать смех. Все мои переживания последних нескольких минут, весь адреналин, напряжение и страх вырвались наружу. Это был мой первый искренний смех за последние недели, и я не могла остановиться, держась за живот от боли.

Внезапно я осознала, что Мейсен больше не улыбается. Он пристально смотрел на меня, и его глаза горели огнем. Никогда раньше я не видела его таким серьезным, и мой смех постепенно угас.

— Вот и выход! — Воскликнул Элай, и его возбуждение было неподдельным. — Пойдемте скорее.

Он направился к двери в конце длинного коридора, и я последовала за ним, стараясь не смотреть на Мейсена. Элай вышел наружу, и дверь за ним автоматически закрылась. Я была уже на полпути к выходу, когда Мейсен схватил меня за руку и развернул к себе.

— Что ты…

— Не бойся, — прошептал он, нежно обнимая моё лицо.

А затем он поцеловал меня.