Шрамы

ГЛАВА 19

Он меня поцеловал. Мейсен поцеловал меня. Долго, сильно, горячо. Я схватилась за него, боясь, что мне станет страшно, но этого не произошло. Наоборот, мне стало теплее, и я начала отвечать на поцелуй. Сначала неуверенно, а потом смелее. Это было как молния, только в моей голове, теле. Он потрясающе целуется!

Он взял меня за голову и поцеловал ещё крепче. Прижал меня к себе и поцеловал ещё сильнее. Мне стало жарко. Я схватилась за его футболку, чтобы не упасть или чтобы он не уходил. Когда я уже думала, что задохнусь, он остановился. Я осталась с путаными мыслями и колотящимся сердцем. Это было невероятно.

Он улыбнулся и сказал:

— Ты даже лучше, чем я думал.

Я была очень удивлена и замолчала. Мне показалось, что он хотел сказать что-то ещё, но тут открылась дверь, и вошёл сотрудник, а за ним Элай.

— У вас всё в порядке? — Спросил сотрудник с техасским акцентом.

Мейсен кивнул ему. Он пошёл к двери, как обычно, и не беспокоился о том, что произошло. А я остался одна и пыталась убедить себя, что это было не по-настоящему. Я не хотела, чтобы это было правдой. Я не хотела целоваться с самым плохим парнем в школе Ист-Уиллоу. Но это было по-настоящему. После многих лет, когда я не хотела прикасаться к мальчикам, я вдруг почувствовала невероятное удовольствие. Я хотела почувствовать это снова.

Но нет. Я не буду этого делать. Мне не понравилось целоваться с Мейсеном. Я думаю что он играет со мной. А вдруг он забудет обо мне? Это было бы плохо.

Я вышла на улицу и увидела Эли. Он спросил, почему мы так долго не выходили. Мейсен сказал, что на нас напал зомби. Я рассердилась и сказала, что это он напал на меня. Мейсен засмеялся. Эли сказал, что это было весело, и он и Мейсен хотят поплавать в воскресенье, и приглашают меня с собой.

Я посмотрела на Мейсена и подумала, как бы мне отказаться, чтобы не идти с ними. Но это было бы всё равно что сбежать, а я не трусиха, как я уже говорила Мейсену. Элай — мой друг, и если бы пришлось чем-то пожертвовать, чтобы сделать его счастливым, я бы не отказалась. Я бы так и сделала.

— Отличная идея, генерал Сказочный! А может, пойдём ко мне домой, поплаваем в бассейне? Там неглубоко, и ты тоже сможешь поплавать.

Мейсен посмотрел на меня с удивлением. Он не ожидал, что я такое предложу. Но Эли обрадовался.

— У тебя есть зимний сад и бассейн? Это здорово! Пойдём, Мейс?

Матео улыбнулся мне, когда я посмотрела на него. Мне захотелось узнать, о чём он думает. Но потом он посмотрел куда-то за меня, и улыбка исчезла с его лица. Он стал сердитым.

— Мел? — Позвал Матео.

Я повернулась к нему и улыбнулась.

— Матео! — Я широко раскинула руки, но потом увидела, что он один и прищурилась. — Где Шрейя? Если ты скажешь, что убил её и выбросил в канаву, я буду драться с тобой, пока ты не сдашься.

— Она ждёт меня в машине.

Я посмотрела на него.

— Она? Почему?

— Потому что мы ходили на пиратский корабль.

Его глаза закрылись.

— Ну… Как я уже говорил, пиратский корабль был ей не по силам, и она…

Он резко замолчал и посмотрел на Мейсена. Я тоже посмотрела на него. Он внимательно наблюдал за нами. На его лице промелькнуло что-то, похожее на ревность, но он спрятал это, как только я посмотрела на него. Я подошла к Матео и наклонилась ближе, жалея, что не вижу лица Мейсена.

— Она что? — Спросила я шёпотом.

Он нахмурился, оторвал взгляд от Мейсена и тихо ответил:

— Её стошнило, как только мы вышли.

Я уставилась на него, открыв рот.

— Нет, она этого не сделала.

Он почесал затылок.

— Да. Я отвезу её домой.

Из этого вышло что-то хорошее, они определенно стали проводить больше времени вместе.

— Будь с ней помягче, — предупредила я его.

Он пожал плечами и сказал:

— Я отвезу её домой, хорошо? Что может быть лучше?

Он кивнул на Мейсенаи и громко спросил:

— Что ты делаешь с ним?

Мейсен скрестил руки и спросил:

— У тебя есть проблемы со мной, Диас?

Матео нахмурился и ответил:

— Да, если ты ведёшь себя с Мел плохо.

Мейсен наклонил голову и сказал:

— Ты не был её телохранителем в последний раз как я помню.

Матео ответил:

— И ты всё ещё ведёшь себя неподобающе. Мне не нужно быть её телохранителем, чтобы защитить её от таких, как ты. Мел мне всё рассказала о тебе.

Мейсен посмотрел на Матео, и Матео почувствовал себя виноватым.

— Да? И что она сказала?

Матео ответил:

— Она сказала, что ты такой же, как твой друг Хейден.

Мейсен угрожающе шагнул к Матео, сжав руку в кулак.

— Ты сам напрашиваешься на это.

Я быстро шагнула между ними, прежде чем успела передумать, ощущая странную потребность защитить Мейсена.

— Так, так, так, — сказала я. — Нам не нужна стычка альф. Вокруг нас дети. — Я многозначительно посмотрела на упомянутых детей, а затем встретилась взглядом с Матео. — И хотя Мейсен далек от рыцаря на белом коне, каким-то чудесным образом поменяв вселенные, оказалось, что он не так уж плох. Так что придержите коней.

И Мейсен, и Матео уставились на меня, разинув рты. Однако, пока ледяной взгляд Мейсена сменился чем-то более теплым, взгляд Матео стал яростным.

— Он не так уж плох? Ты вообще слышишь себя? — Матео недоверчиво хмыкнул. — Что теперь? Тебе тоже промыли мозги? Ты тоже влюбишься в одного из них? Сначала Сара, потом твоя подруга Джесс, а теперь и ты. Я не думал, что ты относишься к такому типу девушек.

Я вздрогнула, потому что это было слишком близко к правде.

— Подожди секунду…

— Продолжай говорить гадости о ней или моих друзьях, и ты останешься без зубов, — сказал Мейсен, делая угрожающий шаг к нему.

Я прижала руку к его груди, чтобы остановить его, ошеломленная тем, как он защищал меня. Моя грудь наполнилась теплом.

— Подожди, — сказала я.

Матео громко рассмеялся.

— Я не боюсь тебя, красавчик.

Ноздри Мейсена раздулись. Он оттолкнул мою руку, не сводя взгляда с Матео.

— Как ты меня только что назвал?

— Ты слышал меня. Ты…

— Ладно, хватит! — Я оттолкнула их обоих, крепко сжимая ящерицу, чтобы не уронить её. — Я понимаю, что ты злишься, но ты сам напрашиваешься на неприятности, — сказала я Матео. — Оставь его в покое, ладно?

Матео покачал головой.

— Я не могу в это поверить, Мел. Раньше ты говорила о нём самые ужасные вещи. Теперь ты общаешься с ним и защищаешь его? Что с тобой случилось?

Я стиснула зубы. Мне не нужно было ещё одно напоминание о том, как глупо было сближаться с Мейсеном. Матео был прав: у меня не было никакого права находиться рядом с ним, даже если у меня возникли эти новые, глупые чувства. Ничего не изменилось. Этот поцелуй стал причиной всех моих ошибок, и он был здесь — четкая красная черта, напоминающая мне, что я никогда больше не должна её пересекать.

Мне нужно было держаться подальше от Мейсена, потому что всякий раз, когда я оказывалась рядом с ним, мой здравый смысл, казалось, исчезал.

Я посмотрела на Элая. Всё это время он молчал, настороженно наблюдая за нами, и мне стало жаль, что он был свидетелем этой сцены.

— Матео, идем. Шрейя ждёт тебя, — произнесла я голосом, не терпящим возражений, и улыбнулся Эли.

— К сожалению, я должна уйти, но увидимся в воскресенье. Хорошо?

В присутствии Матео его застенчивость стала особенно заметной, и он лишь кивнул. Я даже не взглянула на Мейсена, уже собираясь уходить, но тут он окликнул меня.

— Мелисса!

Я остановилась. От этого чувственного звучания моего имени, слетевшего с его губ, у меня в животе словно разгорелся огонь. Это был первый раз, когда он назвал меня по имени, и мне это понравилось даже больше, чем я ожидала. Я медленно повернулась, стараясь не выдать своего волнения.

— Что?

Игривая ухмылка тронула его губы, а в глазах читалось молчаливое обещание.

— Увидимся в воскресенье, — произнес он.

При этих словах хмурый взгляд Матео пронзил меня насквозь, но я даже не дрогнула, когда ответила:

— К сожалению, — и ушла.

После этого Матео почти не разговаривал. Мы быстро попрощались, и я села в свою машину, раздражённая его поведением. Мне хотелось крикнуть ему, чтобы он не делал поспешных выводов, но потом я вспомнила, что сама поступала так же с Сарой и Джесс. Он защищал своего друга, как и я защищала своих подруг, поэтому было бы лицемерием жаловаться на это.

Интересно, чувствовали ли Джесс и Сара то же самое, когда я жаловалась? Чувствовали ли они себя виноватыми, но в то же время понимали, что им нужно защитить свои чувства?

В этом и была проблема — я чувствовала необходимость защищать свои чувства, в то время как должна была работать над их искоренением.

Я заехала на подъездную дорожку к своему дому и заглушила двигатель. Я была в смятении. Ощущение губ Мейсена на моих губах всё ещё было на моей коже, и тепло, которое я почувствовала, когда его губы встретились с моими, разлилось по моей груди.

— Прекрати, Мелисса Брукс. Да, этот поцелуй был лучшим в твоей жизни, но ты забудешь о нём. — Мой взгляд упал на ящерицу, сидевшую на пассажирском сиденье. — И что мне с тобой делать? — Как я могла забыть о Мейсене, когда один только вид этой ящерицы напоминал мне о нём?

Вздохнув, я засунула ящерицу в рюкзак и вышла из машины, готовясь к гнетущей тишине, которую, как я знала, найду в доме. Мама, скорее всего, гуляла с кем-то из своих лучших подруг, стараясь убежать от боли, которая, я была уверена, пряталась глубоко внутри неё.

Я направилась прямиком в свою комнату, предвкушая долгий горячий душ, который смоет все мои тревоги. Однако рыдания, доносившиеся из комнаты Стивена, остановили меня на полпути. Я осторожно шагнула вперёд, затаив дыхание.

Дверь была приоткрыта, и я заглянула внутрь. Мама лежала, свернувшись калачиком на кровати, и плакала. Рана в моей груди открылась слишком легко.

— Мама, — воскликнула я, бросившись внутрь и сев рядом с ней, взяв ее за руку. Она плакала, прижимая к лицу салфетку, ее глаза опухли от слез.

— Я скучаю по нему, Мели. Я так сильно по нему скучаю, — произнесла она, и в ее голосе звучала боль.

Моя грудь наполнилась ноющей болью, которая, казалось, никогда не утихнет. Я крепко сжала ее руку, рассматривая плакаты Стивена с видеоиграми, развешанные на стенах. Его комната казалась такой пустой без него.

— Я знаю, мам. Я тоже по нему скучаю. Я скучаю по нему каждую секунду, — ответила я, не в силах сдержать слезы.

— Это все моя вина. Это я виновата в том, что не смогла ему помочь. Я была так слепа, — сказала она с болью в голосе.

Я прикусила губу, чувствуя, как в голове нарастает давление.

— Это не только твоя вина, — прошептала я, пытаясь найти правильные слова. — Мы все виноваты в случившемся.

Она села и вытерла слезы:

— Я продолжаю думать об этом, но я не понимаю, что пошло не так. Я не знаю, как это могло произойти…

Я вздохнула, и тяжесть в моей груди стала еще сильнее.

— Я думаю, что это произошло из-за сочетания множества факторов. Тебя, отца, ваших ссор, развода… наркотиков. Меня. Его. Мы пытались помочь ему, но этого оказалось недостаточно. Мы сделали недостаточно, — добавила я, пытаясь найти выход из этой ситуации.

Она сжала салфетку в дрожащей руке.

— Что, если мы и не смогли бы сделать достаточно? Как можно бороться с чьей-то зависимостью, если они сами не хотят этого? Он не желал останавливаться. Его состояние только ухудшалось. Как долго мы могли бы находиться в этом замкнутом круге?

Я глубоко вздохнула, глядя вдаль. Я задавалась тем же вопросом. Если бы мы прилагали больше усилий, если бы мы сделали всё возможное, изменилось бы что-нибудь?

— Я не знаю, мам. Я действительно не знаю.

Я осознавала, что, как бы я ни старалась распланировать чью-то жизнь, полагая, что знаю всё лучше, я не обладала абсолютной истиной, и это было не в моей власти. Я не могла пытаться сделать других счастливыми за счёт их собственного счастья.

Я встретилась с ней взглядом.

— Ты скучаешь по папе? Я просто не понимаю, как вы можете перестать любить друг друга после всего, что произошло. Вы поклялись в вечной любви и завели детей! Зачем вы родили нас, если не были готовы к вечной любви?

Она сжала дрожащие губы, и по ее щеке скатилась новая слезинка.

— Конечно, мы думали, что останемся вместе навсегда. Конечно, мы серьезно относились к рождению детей. Но мы не можем предсказать будущее, дорогая. Мы не можем предвидеть все перемены или новые обстоятельства в жизни.

Папа говорил мне нечто подобное, но я все еще с трудом могла в это поверить.

— Все, что мы можем сделать, — это справиться с этим наилучшим образом, и в нашем случае это был развод. Мы ссорились каждый день, чему были свидетелями ты со Стивеном, и нам было невозможно ладить. Так что это было самое разумное решение для всех нас. — Она сжала мою руку. — Ты просто должна это принять.

Я горько улыбнулась.

— Похоже, мне придется смириться со многим. Смерть Стивена, ваш развод… Жизнь — отстой.

Она печально улыбнулась мне и вытерла последние слезы.

— Жизнь трудна, и со многими вещами бывает сложно смириться, — сказала она, нежно погладив меня по щеке. — Это несправедливо и никогда не будет справедливым, но ты сильная, очень сильная. Ты сможешь преодолеть все это. Я верю в тебя доченька.

— А ты сможешь? Я не хочу, чтобы ты каждый день проливала море слез по нему. Ты затопишь наш дом.

Ее губы изогнулись в легкой улыбке.

— Я должна. Ради тебя я должна оставаться сильной, — произнесла она, проводя рукой по моим волосам. — Так ты попытаешься смириться с нашим разводом?

Я взглянула на фотографию на столе Стивена — групповой снимок его и остальных членов школьной футбольной команды, сделанный два года назад. Как же это несправедливо, но, кажется, жизнь не обращает внимания на наши страдания. Она продолжается, ставя перед нами новые вызовы, и мы, очевидно, должны адаптироваться.

Их развод стал ещё одной горькой пилюлей, которую мне пришлось проглотить. Как бы я ни желала, чтобы они снова были вместе, это было невозможно. Это был ещё один аспект, который я не могла контролировать, и, возможно, мне даже не следовало пытаться. У мамы и так было достаточно забот.

Я была бы так счастлива, если бы они снова были вместе, но я не хотела, чтобы моё счастье строилось на страданиях других. Смерть Стивена стала достаточным уроком в этом отношении.

Глубоко вздохнув, я встретилась с ней взглядом.

— Я попробую, — сказала я. — Мне это совсем не нравится, и я бы предпочла есть коровье дерьмо…

— Мели, — предупредила она меня.

— Хорошо, хорошо. Я лучше съем чернику и получу сильную аллергическую реакцию, чем соглашусь с тем, что вы с папой не будете жить долго и счастливо друг с другом. Но я постараюсь.

На ее лице появилась благодарность. Я не знала, как мне справиться с этим, но я не собиралась больше настаивать. Может быть, это и к лучшему.

С самого начала мы не были полноценной семьей.

Наступило воскресенье, и вместе с ним пришли Эли, Мейсен и Мавар. Я потратила больше времени, чем обычно, на выбор купальника и наконец остановилась на чёрном бикини, которое выгодно подчёркивало мои пышные бёдра и грудь. На моём лице не было макияжа, но я почти почувствовала искушение сделать что-то со своими волосами, но остановилась, осознав, насколько это было бы нелепо — ведь я прихорашивалась перед Мейсеном.

И, как будто этого было недостаточно, когда мы вошли в бильярдную и Мейсен снял джинсовые шорты и футболку, обнажив своё идеальное тело, полное мышц, я остановилась на полпути и не могла отвести от него взгляд.

Я приказала себе вести себя как обычно, решив забыть о нашем поцелуе, но это было трудно, когда мой разум был занят только тем, как он прекрасен в обтягивающих чёрных плавках.

Мне стало нехорошо. Может быть, меня похитили инопланетяне во сне и промыли мозги? Может быть, кто-то другой захватил моё тело и разум?

Сжав губы, я сняла халат. Я не была готова к тому, что волна жара охватила меня, когда его пристальный взгляд остановился на моём теле в тот момент, когда ткань соскользнула с моей кожи. Мой пульс участился, когда он медленно и мучительно обвёл взглядом каждую клеточку моего тела, и я почувствовала желание снова прикрыться. Но я сдержалась.

Я выпрямилась и посмотрела ему прямо в глаза, распаляясь ещё больше. Его взгляд стал обжигающим. Место между моими бедрами запульсировало.

О, чёрт. Пригласить Элая сюда было одной из самых неудачных идей в моей жизни.

Сжав челюсти, я подошла к Элаю, решив игнорировать Мейсена, насколько это возможно.

— Спасибо, что пригласила нас, Мелисса, — произнесла Мавар, входя в бассейн и останавливаясь у бортика. Она была полна решимости следить за Эли, когда он окажется в воде. На кафельном полу рядом с ней лежали лапша и поплавки для бассейна Эли.

— Не стоит благодарности. Никто бы не познал истинных радостей жизни, пока не поплавал бы в моем бассейне, — подмигнула я Элаю, который улыбнулся в ответ. Он был похож на маленького ребенка, слишком взволнованного своим пребыванием здесь, и моё сердце наполнилось теплом, когда я увидела его таким. Его глаза уже не казались такими печальными, как при нашей первой встрече, и теперь в них чаще всего светилось счастье.

Мейсен подошел к нам, чтобы забрать Элая, и я машинально отступила на шаг назад. В этот момент я не была уверена в себе, находясь рядом с ним. Заметив это, он слегка нахмурился, но ничего не сказал.

— Ты готов, чемпион? — Спросил он Элая.

Элай расплылся в улыбке.

— Готов настолько, насколько это возможно.

Мейсен взял Эли на руки и бережно опустил его на край бассейна. Лицо мальчика светилось от восторга и предвкушения, когда он прыгнул в воду. Я не смогла сдержать искренней улыбки, чувствуя, как меня охватывает волнение. Я была очень рада, что он наконец-то смог испытать этот момент.

Мавар, держа лапшу подмышками, медленно последовала за ним, пока он проплывал вдоль бортика бассейна. Наблюдая за его уверенным стилем, я почувствовала гордость.

Мейсен же направился к более глубокому концу бассейна. Я старалась не смотреть, но мои глаза словно были прикованы к нему, когда он с безупречным и сексуальным движением нырнул в воду. Он плыл под водой, пока не достиг Элая, а затем вынырнул, приглаживая волосы рукой, словно в кино. Это было просто невероятно.

Я отвела взгляд от него и перешла на другую сторону бассейна. У меня было такое чувство, будто мой разум навсегда покинул меня, оставив за главного мое глупое, гормонально истощенное тело. Теперь всё, что он делал, казалось мне сексуальным.

Отвратительно, отвратительно, отвратительно.

Я прыгнула в бассейн и оставалась под водой, пока моя грудь не начала гореть от нехватки воздуха. Мне нужно было собраться с мыслями. Как жаль, что мне приходилось терпеть его, но я должна была преодолеть эту глупую влюбленность и забыть о нём.

Я вынырнула на поверхность воды и, хватая ртом воздух, чуть не столкнулась с Мейсеном.

— Что, чёрт возьми, ты делаешь? — Прошипела я и поплыла назад, стараясь держаться от него подальше.

Он ухмыльнулся и обрызгал меня.

— Расслабься, сатана. Я не собираюсь тебя топить. — Он мрачно улыбнулся. — Пока.

Я фыркнула и отплыла от него подальше.

— Ты можешь попробовать, но это будет пустой тратой времени.

— Ты так думаешь? — Он сократил расстояние между нами, и мой желудок сжался от волнения.

— Почему бы тебе не пойти туда и не помочь Элаю?

— Ему не нужна моя помощь.

Мое тело напряглось, стремясь увеличить дистанцию между нами.

— Это так безответственно с твоей стороны.

— С ним Мавар, и он в мелкой части бассейна. Остынь. Кроме того, разве не ты сказала мне, что он сделан не из стекла?

Я была удивлена, что он вспомнил, но ничего не сказала на это. Я остановилась у края бассейна и повернулась к нему лицом.

— Уйди.

Он склонил голову набок, словно размышляя.

— А если я этого не сделаю? Что ты собираешься делать? — На его губах заиграла широкая ухмылка, показывая, насколько забавной я ему кажусь.

— Я собираюсь пнуть тебя.

Его ухмылка стала еще шире.

— И это все, на что ты способна?

— Это все, что ты получишь.

Его улыбка сменилась задумчивой гримасой.

— А что получает твой друг Матео?

Мое сердце бешено забилось в груди. Я могла бы подумать, что он просто забавляется со мной, как и я с ним, но это была настоящая ревность.

Я усмехнулась.

— Десятки поцелуев. Ты знал, что ему больше всего нравится, когда его целуют в шею?

Я понятия не имела, нравится ли Матео, когда его целуют в шею, да меня это и не волновало. Однако мой вопрос возымел действие. Лицо Мейсена исказилось от злости.

— Да. Это его очень возбуждает, — сказала я, подавляя желание рассмеяться. — И еще ему нравится, когда я…

— Ты все это выдумываешь, — процедил он сквозь стиснутые зубы, и я не смогла сдержать смех. Мне пришлось взять себя в руки, потому что это было уже слишком.

— Нет, ни в коем случае. Зачем мне выдумывать что-то подобное, когда очевидно, что я не могу без него жить…

Он шагнул ко мне, и я перестала смеяться. Кровь в моих венах закипела от осознания и удовольствия, когда его взгляд потемнел. Я желала, чтобы он полностью преодолел расстояние между нами, как это было в том доме с привидениями, и снова показал мне, насколько потрясающим может быть физический контакт. А ведь это было чем-то запретным и желанным.

Поэтому я указала на Элая, который теперь был ближе к более глубокому краю бассейна.

— Как насчёт того, чтобы пойти и помочь своему брату? Он направляется в нашу сторону, — произнесла я.

Мейсен оглянулся через плечо, затем развернулся и направился прямо к Эли. Я держалась за бортик бассейна, наблюдая, как он плещется в воде, а Мавар стоит рядом с Эли, полностью сосредоточившись на нём. У меня заурчало в животе. Выражение лица Мейсена было таким же, как у Эли, который от души смеялся, плывя рядом, и мне было почти больно наблюдать за ними, потому что меня переполняло острое желание, которое становилось тем сильнее, чем больше я старался его подавить.

Я подплыла к трапу и вылезла из бассейна.

— Я собираюсь принести нам что-нибудь выпить и перекусить, — пробормотала я, ни к кому конкретно не обращаясь, и выбежала из бильярдной.

Капли воды стекали по моему телу, оставляя за собой влажную дорожку на полу, когда я вошла в кухню. Открыв верхний шкафчик, я достала пакет с органическими закусками, которые купила для Элая, но мои мысли снова и снова возвращались к поцелую с Мейсеном. Бросив пакет на прилавок, я закрыла глаза, пытаясь унять дрожь, охватившую мое тело.

— Почему ты избегаешь меня? — Произнес Мейсен прямо мне в ухо, и я подпрыгнула от неожиданности.

— Боже! — Воскликнула я, резко обернувшись и испепеляя его взглядом. — Что ты сейчас делаешь? Притворяешься ниндзя?

Мы стояли лицом к лицу, как в те моменты, когда он загонял меня в угол на своей кухне или когда я зашла в его комнату, чтобы перевязать ему спину. Только на этот раз мы были почти полностью обнажены… Капли воды стекали по его лицу, плечам и груди, создавая пленительный узор на его упругой коже.

Я скрестила руки на груди, но это было ошибкой, потому что это привлекло его внимание к моей груди, а моё глупое тело слишком наслаждалось его вниманием. Никакого страха.

Я дважды щелкнула пальцами у него перед носом.

— Эй, сексуальный маньяк. Когда я проверяла в последний раз, мои глаза и грудь не менялись местами. Вот здесь. — Я указала на свои глаза. — Чего ты хочешь сейчас?

— Тебя.

Это было как удар под дых, выбивший из меня весь воздух. Свист в ушах совпал с внезапным отсутствием слов.

Не смотри на его тело, не смотри на его тело.

— И я хочу, чтобы Бэтмен перестал носить этот нелепый костюм, но знаешь что? Это тоже невозможно! — Я обошла его, но он встал передо мной, не давая мне сдвинуться с места.

— Ты снова убегаешь?

Мои руки сжались в кулаки.

— Я просто пытаюсь спасти тебя от подступающей рвоты.

Он фыркнул.

— Как заботливо с твоей стороны, — сказал он. — Но, оставь свои детские выходки, это не изменит того факта, что ты ответила на мой поцелуй.

К своему ужасу, я покраснела.

— И тебе это понравилось, — продолжил он.

Я ухватилась за стойку позади себя.

— Да, точно. Так же, как мне нравятся зубные сверла.

Я снова обошла его, и на этот раз он позволил мне это сделать, наблюдая, как я достаю сок из холодильника и стаканы из шкафчика. Волосы у меня на затылке встали дыбом. Я могла бы быть полностью обнажённой, так как всё моё тело было выставлено на всеобщее обозрение.

— Может быть, ты перестанешь на меня пялиться и уйдешь? — Спросила я.

— Чего ты боишься на этот раз? — Его голос стал более глубоким.

Я сжала стаканы в пальцах и с усилием поставила их на стойку.

— Я ничего не боюсь. Я просто хочу, чтобы ты прекратил свои попытки соблазнить меня и оставил меня в покое. — Я достала миску из другого шкафчика, отчетливо осознавая, что он стоит прямо за моей спиной.

— Ты поцеловала меня в ответ, — просто сказал он, что привело меня в бешенство.

Я поставила миску на стол и повернулась к нему лицом.

— И что с того? Этот поцелуй ничего не значит.

Напряжение в его глазах усилилось.

— Это не так.

— Нет, это не так.

— Значит, если я поцелую тебя еще раз, ты ничего не почувствуешь?

Внутри у меня все затрепетало.

— Я бы не позволила тебе поцеловать меня.

Он склонил голову набок и шагнул ближе ко мне. Я не сдвинулась ни на дюйм, не желая доставлять ему такого удовольствия.

— Почему бы и нет? Это бы ничего не значило, так какое значение могут иметь один-два поцелуя?

Мой взгляд невольно упал на его губы, выдавая мое внутреннее состояние. Они были так соблазнительны, что я почувствовала почти непреодолимое желание снова их поцеловать. Мне потребовались все мои силы, чтобы оторвать взгляд.

— В отличие от тебя, я не занимаюсь проституцией. Понятия не имею, что ты пытаешься здесь сделать, но ты можешь не тратить свое время. Иди, развлекайся с девушками, которые боготворят землю, по которой ты ходишь, — произнесла я, разворачиваясь и потянувшись за соком. Отвинтив крышку, я начала разливать напитки. — Я знаю, что для тебя это просто игра. Потому что, во-первых, ты меня ненавидишь, а во-вторых, это то, что ты всегда делаешь. Ты всегда дурачишься. Ты…

— Это правда, — прошептал он мне на ухо, и я, быстро вдохнув, почувствовала, как по моим рукам пробежали мурашки. Сок перелился через край стакана и выплеснулся на стойку.

Мне пришлось поставить пакет с соком на стол, чтобы не уронить его.

— Всё это правда. — Его губы были всего в дюйме от моей кожи. Капля воды упала с его лица на моё плечо, и я не могла пошевелиться. — Ты самая ужасная. Я ненавижу тебя. Но когда я приказываю себе уйти от тебя, я не могу. — Его дразнящие губы на мгновение коснулись моей шеи, и я едва не застонала. — Я говорю себе, что ты сумасшедшая, и есть миллионы девушек красивее тебя… — Он прикусил кожу у меня за ухом и слегка потянул за неё. Внутри меня всё вспыхнуло, и я закрыла глаза. — Я не имею права приближаться к тебе, целовать тебя… — Его рука скользнула вверх по моей талии, посылая мурашки по спине. — Я говорю себе, что схожу с ума от того, что постоянно думаю о тебе… — Он нежно поцеловал меня под ухом. — Но это не мешает мне хотеть тебя. Чёрт, если я знаю почему.

Я дрожала. Я была в возбуждении. В какой-то момент его слова и прикосновения вызвали у меня желание, которое было совершенно новым и пугающим, потому что я не знала, как с ним справиться. Оно противоречило всему, что я чувствовала с той ночи, и казалось чем-то ненормальным.

Та ночь… Образы из леса вновь возникли в моей памяти, напомнив мне, как легко мое тело может предать меня и втянуть во что-то ужасное, как быстро все может пойти наперекосяк. Я снова ощутила чувство безнадежности и страха.

Нет. Я не могла потерять контроль. Я не могла доверять ему или ослаблять бдительность рядом с ним. Ни на мгновение.

Его губы коснулись моей шеи, и я резко обернулась, отталкивая его от себя.

— Не надо!

Я попятилась, прижимаясь к холодильнику, как загнанный в угол зверь, хватая ртом воздух. Его глаза расширились, и я возненавидела беспокойство, отразившееся в них.

— Что случилось?

— Никогда больше не прикасайся ко мне! — Выкрикнула я, вздрогнув от неожиданных горячих слез, которые потекли по моим щекам. Я плакала. В присутствии Мейсена. Опять. — Ты меня слышишь? Потому что в следующий раз, когда ты это сделаешь, я разорву твой член надвое, придурок. А теперь убирайся с моих глаз долой! — Я указала на дверь. — Убирайся!

Его лицо застыло, словно кто-то воздвиг между нами невидимую стену. Не сказав ни слова и не взглянув на меня, он вышел из кухни, оставив меня в недоумении: как, черт возьми, я позволила себе попасть в такую эмоциональную ловушку?