Спасти Рождество

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Кэт допивала свой третий «Космо» и не чувствовала боли. Она перестала отводить взгляд и наблюдала, как Ноа пялится на нее. В «Мастерской» было многолюдно и шумно, соседи наконец-то могли немного выпустить пар теперь, когда прибыла своеобразная кавалерия, несущая с собой надежду на будущее. Ее мать и Пейдж обменивались историями о дне Габби, но Кэт никак не могла отвести затуманенный взгляд от зеленых глаз на другом конце бара.

Когда Кэт наконец вернула свое внимание к пустому стакану и кóстеру⁵⁵ с надписью «Ничто не напоминает о Рождестве больше, чем Мерри», Ноа поднялся со стула и накинул на плечи шерстяное пальто. Он пожал руку Генри, а затем Дрейку и направился к двери. Он останавливался почти у каждого столика между барной стойкой и дверью, обмениваясь приветствиями и рукопожатиями. И когда он подошел к двери, его глаза нашли ее.

Она вообразила себе этот едва заметный кивок? Выразительный взгляд?

Ноа Йейтс приглашал ее выйти на улицу. Возможно, у нее появилась возможность надрать ему задницу в переулке сегодня вечером. Она приберегла бы наезд машиной и побег на тот случай, когда протрезвеет.

— Прошу прощения, дамы, — сказала Кэт, сползая со стула. Она не удосужилась взять с собой пальто. Ей не нужны были свидетели. Она направилась в сторону туалетов, а затем, когда убедилась, что Пейдж и Анджела отвлеклись, развернулась к входной двери.

Ночное небо раскинулось темно-синим ковром из звезд, сияющих на свежем морозном воздухе. Кэт скрестила руки на груди и устремила взгляд вверх. Шум и суета бара остались позади, и теперь перед ней царила тишина зимней ночи.

— Хэй. — Ноа прислонился к кирпичному фасаду, засунув руки в карманы пальто. Слово вылетело вместе с облачком пара.

— Хэй и тебе.

— Найдется минутка? — спросил он.

Она не могла его понять. Кэт не чувствовала никаких признаков праведного гнева, который он выплеснул на нее ранее днем. Но и дружелюбным он тоже не был.

— Зависит от обстоятельств.

Дверь бара за спиной Кэт открылась, и на крыльцо вышла парочка, смеясь и размахивая руками. Ноа кивнул в сторону узкого переулка рядом с баром, и Кэт последовала за ним.

— Почему ты выпивал с моими друзьями? — спросила она, когда темнота переулка сомкнулась вокруг них.

— Они пытались научить меня уму разуму.

— О? Насчет чего?

— Тебя. — Он немного наклонился в сторону.

Ноа Йейтс был пьян.

— И что насчет меня?

Ладно, может быть, Ноа был не единственным, кого раскачивало на ветру.

— Они думают, что я ошибаюсь на твой счет.

— Ты ошибаешься на мой счет. Су-у-упер ошибается. — Чтобы подчеркнуть свою точку зрения, она попыталась ткнуть пальцем ему в грудь. Тычок пришелся на основание горла.

Ноа перехватил ее руку.

— Я начинаю сомневаться, — признался он.

Он не надел перчаток, и его ладонь ощущалась теплой на ее руке.

Она наклонилась, чтобы рассмотреть его лицо. Его очки были немного сдвинуты на переносице.

— Ты вызываешь у меня желание покалечить тебя.

— Да? Ну, это взаимно, — сказал Ноа, его зеленые глаза сузились в тусклом свете переулка.

— Мне не нравится твое отношение. Типа совсем не нравится, — настаивала Кэт.

— Знаешь, что еще я хочу сделать, кроме как покалечить тебя? — спросил Ноа. Он наклонился к ней, как будто собирался рассказать секрет.

Кэт сквозь свой Космо-туман почувствовала запах его мыла. Воздух между ними был заряжен. Она могла представить себе звук пощечины, ощущение его щетинистой челюсти под ее открытой ладонью, когда она бы треснула его по лицу.

— Что?

— Кажется, я хочу тебя поцеловать.

— Ну, это наиглупейшая…

Остальные слова были потеряны, как будто их начисто стерли из ее сознания. Его губы, теплые и твердые, прижались к ее губам, лишая дыхания и способности мыслить. Ноа был теплым и твердым повсюду. И Кэт осознала, что заметила это, проведя руками по его груди под джемпером.

Он развернул ее так, что она прижалась спиной к стене переулка. Холод от кирпича пронзал ее спину, но остальное тело горело. Наклонив голову, Ноа изменил угол поцелуя, и когда Кэт открыла рот, чтобы сказать ему, что это худшая идея в истории худших идей, он перехватил инициативу.

Его язык проник ей в рот, сделав ее совершенно глупой. Грубым движением он погладил ее язык, и из ее горла вырвался стон. Ноа наклонился к ней, прижав бедрами к стене. Ей не хватало воздуха даже для того, чтобы дышать, иначе она бы ахнула, когда он прижался к ней твердой длиной. Либо у Ноа Йейтса был пистолет, либо в его штанах было совершенно другое оружие.

Нетерпеливая и готовая перейти к плохим решениям, Кэт вытащила рубашку Ноа из-за пояса и скользнула под нее руками. Его кожа была горячей на ощупь. Она чувствовала мышцы, жар и как раз нужное количество волос на груди.

— Ах, блять, — выдохнул Ноа. Он снова погрузился в поцелуй и, удерживая ее бедрами на месте, засунул руки ей под свитер.

Кэт пробормотала череду «да», когда эти большие руки скользнули вверх по бокам ее талии и обхватили ее грудь спереди через бюстгальтер.

— Мне нужно еще, — пробормотал он. Ноа вытащил одну руку из-под ее кофты и сжал волосы в кулак. Он откинул ее голову назад, царапая губы Кэт своими, и скользнул под атласную чашечку ее графитового бюстгальтера.

Когда ладонь Ноа коснулась кожи, когда она так легко скользнула по бугорку ее соска, Кэт, видит Бог, захныкала.

Грохот в его груди был таким первобытным, таким вожделеющим, таким неподвластным хладнокровному, помешанному на контроле Ноа, которого она знала.

Недолго думая, Кэт закинула одну ногу на его стройные бедра, стремясь к большему трению там, где она больше всего в этом нуждалась.

Он подчинился, прижимаясь к ней. Его рука крепче сжала ее волосы, и она ощутила, как дрожь пробежала по ее телу. Ноа перестал целовать ее, но не отстранился. Их губы все еще были так близко, что она могла вдыхать воздух, выходящий из его легких.

Твердый член Ноа умолял об освобождении. Она не могла отвести взгляда от зеленых глаз, когда его пальцы сомкнулись над ее соском, дергая и оттягивая, пока Кэт не забеспокоилась, что ее колени вот-вот подогнутся.

Близость, грубая и спонтанная, обнажила ее под этим горячим взглядом. О, да, между ними определенно были искры.

— Это самая глупая вещь… — прошептала она, касаясь его губами. Несмотря на идиотизм ситуации, Кэт просунула руку между их телами и обхватила его член через штаны. Боже мой. Она хотела поближе познакомиться с этой конкретной частью анатомии Ноа.

Ноа стиснул зубы от ее прикосновения.

— Самая глупая, — согласился он, все еще прижимаясь членом к ее руке.

— Ты мне даже не нравишься, — призналась Кэт, сильно прикусив его нижнюю губу.

Поморщившись, он ущипнул вершину ее груди так сильно, чтобы заставить вскрикнуть.

Выражение его лица стало хищным.

— Дело не в том, что ты мне не нравишься. Дело в том, что я тебе не доверяю.

— Что означает, что трахаться в переулке холодной зимней ночью было бы астрономически глупо.

— Ты пьяна, — напомнил он ей.

— Ты тоже не похож на столп трезвости, — заметила она.

— Я ненавижу твой умный рот, — прошипел Ноа, снова целуя ее, и заставляя ноги подкашиваться. Кэт хотела, чтобы слои джинсовой ткани и хлопка исчезли. Хотела, чтобы он провел набухшей головкой своего члена по ее скользким складкам, прежде чем ворваться в нее и избавить от боли в сердце, которая грозила свести ее с ума.

— А я ненавижу тебя, — ответила Кэт.

Он укусил ее в шею, а затем всосал место, где остался след от зубов.

— Я не знаю, что это такое, — сказала она, вцепившись ему в ремень.

— Поторопись, пока мы не пришли в себя.

Пальцы Кэт нащупали пряжку.

— Почему на тебе столько чертовой одежды? — Холодно больше не было. Жара, который они излучали, хватило, чтобы изгнать зиму из переулка.

— Кэт? — донеслось до них ее имя, выкрикнутое у входа здания.

— Блять, блять, блять, — запаниковала Кэт. — Это Пейдж.

Ноа отскочил назад и попытался засунуть рубашку обратно за пояс.

— Просто застегни пальто, гений, — прошипела Кэт, пытаясь засунуть грудь обратно в лифчик.

— Кэт? О, э-э… — Пейдж запнулась, вглядываясь в переулок. — Все в порядке?

— Все в порядке, — сказала Кэт, откашлявшись и скрестив руки на груди. — Мы просто говорили о том, как сильно мы ненавидим друг друга.

— Прелесть. — Даже пьяная Пейдж была рассудительнее, чем Кэт. — Почему бы вам двоим не закончить с этим на сегодня? А завтра мы проясним ситуацию?

Ноа все еще смотрел на Кэт, как на десерт.

— Ага. Конечно. Мне подходит. — Он потер затылок рукой, которая несколько мгновений назад сжимала ее грудь.

Кэт облизнула губы и заметила, как взгляд Ноа заострился на ее рте.

— Как бы там ни было, — пожала она плечами. Протискиваясь мимо Ноа, она убедилась, что провела костяшками пальцев по его все еще твердому члену.

Она услышала, как Пейдж что-то говорит Ноа, но шум крови, стучащей в ушах, заглушил ее слова. Она только что целовалась со своим заклятым врагом. Она была готова упасть на колени в переулке, чтобы вытащить член своего смертельного врага из штанов и…

— Ты в порядке, Кэт? — спросила Пейдж, догоняя ее трусцой. — Это выглядело как довольно напряженный спор там.

— Напряженный, — согласилась Кэт.

— Нам действительно придется найти способ сохранить мир между вами, если мы хотим, чтобы это шоу состоялось, — напомнила ей Пейдж. Единственным намеком на отсутствие у нее трезвости было то, что она закрыла один глаз, чтобы лучше сфокусироваться на лице Кэт.

— Ты такая странная пьяница, — заметила Кэт.

Пейдж не по-женски фыркнула.

— Я? Это ты обычно заканчиваешь тем, что скачешь на каком-нибудь парне, как бык на родео.

— Ага. Именно так поступают нормальные пьяные люди.

Однако нормальные пьяные люди, не стали бы целовать кусок дерьма вместо мужчины, единственной целью жизни которого, казалось, было свести ее с ума. О чем она думала? Что было в тех «Космо»? Мышечные релаксанты?