Спасти Рождество

ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ

Кэт расхаживала туда-сюда перед камерами, не обращая внимания на удивленные взгляды звукооператора Эдди.

— Успокойся, детка, — сказал Дрейк, вкладывая ей в руку бутылку воды.

— Я так чертовски нервничаю. Что, если им не понравится? И какого черта, мы должны это снимать? — Она бросила тревожный взгляд через плечо туда, где Ноа и пара дюжин жителей Мерри смеялись и шутили вокруг столика с кофе и печеньем.

— Им понравится. Это невероятно, — пообещал Дрейк.

— И мы должны снять это, потому что это золото, Кэт, — сказала Пейдж, сочувственно улыбнувшись ей. — Если бы ты не была такой вдумчивой и удивительной, мы могли бы замять все это.

— Так помогаешь. Спасибо, — огрызнулась Кэт.

Пейдж положила руку ей на плечо.

— С тобой все будет в порядке. А вот твой второй сюрприз — это мероприятие без камер. Так что, возможно, тебе стоит беспокоиться о нем.

— Теперь я паникую еще больше. — Кэт залпом выпила воду, позволила Арчи подкрасить себя помадой и нацепила ослепительную улыбку для камер. — Давайте просто покончим с этим дерьмом.

— Вот это настрой! — Дрейк хлопнул ее по плечу.

Они нашли свои метки, и Кэт пожалела, что не стоит где угодно, только не здесь, на съемках этой конкретной сцены. Например, в кабинете ее гинеколога. Или в суде присяжных. Она думала, что это хорошая идея, символизирующая город, его стойкость и традиции. Теперь же она казалась ей глупой. Действительно глупой. И они наверняка возненавидят ее. Они, вероятно, забросают ее подгоревшим рождественским печеньем. Посчитают самым настоящим оскорблением.

— Мотор.

Кэт автоматически переключилась с сомневающегося человека на очаровательную телеведущую.

— Когда Мерри потерял свою официальную рождественскую елку, восьмидесятилетнюю сосну, которую они украшали каждое Рождество в течение последних пяти десятилетий, мы поняли, что нам необходимо найти способ заменить ее.

Дрейк плавно перешел к следующей реплике, в то время как Кэт уставилась на Ноа. Больше всего ее беспокоила его реакция. Традиции были важны для него. Она надеялась, это не было слишком большим отклонением.

— Мы дарим вам новую «Рождественскую елку Мерри». Ту, которую вы сможете зажигать в течение следующих пятидесяти лет! — Слова Кэт были убедительны, даже несмотря на то, что ее желудок представлял собой бурлящее месиво нервов. Машинист крана идеально выполнил сброс брезента, обнажив сюрприз под ним.

Толпа ахнула, разразившись спонтанными аплодисментами, а Кэт наблюдала, как Ноа прикрыл рот рукой. Никто не смеялся и не бросал в нее обломками рождественского печенья.

Бронзовая статуя возвышалась на двадцать пять футов⁹¹ над землей, ее извилистые металлические изгибы напоминали ветви вечнозеленого растения идеальной формы. Она гордо и твердо стояла, крепко укоренившись в земле и устремляясь к небу.

Металлообрабатывающая фирма, которую она наняла, превзошла саму себя. Дерево было красивым, прочным и абсолютно идеальным.

— Ноа? — позвала Кэт. — Ты не мог бы подойти сюда, пожалуйста?

Он оглянулся через плечо, словно ожидая увидеть за спиной еще одного Ноа. Кэт ткнула в него пальцем, и он подчинился. Как всегда не желая сниматься на камеру, он засунул руки в карманы, но в его зеленых глазах сверкала радость.

— Не мог бы ты сделать нам одолжение и нажать на эту кнопку? — спросила Кэт, протягивая ему тонкий пульт дистанционного управления.

Он бросил взгляд на камеры.

— Э-э, конечно. — Он ловко ткнул в кнопку пальцем в перчатке, и толпа снова взорвалась, когда статуя засияла.

Тысячи крошечных волоконно-оптических огоньков усеивали поверхность металла, создавая впечатление, будто елка была сделана из звезд. Ночью это будет еще более эффектно.

— Надеюсь, тебе нравится, — тихо сказала Кэт. Она обращалась непосредственно к Ноа, но отреагировали все остальные. Они окружили ее и Дрейка, обняв их всем городом. Десятки людей смеялись, обнимали и благодарили их.

Камеры осторожно проталкивались между ними, чтобы запечатлеть этот момент.

— Снято, — закричала Пейдж. — Давайте приготовимся к интервью один на один, — на этот раз зааплодировала съемочная группа.

Кэт протиснулась сквозь толпу и взяла Ноа за руку.

— У тебя есть минутка? — прошептала она ему на ухо.

— У меня есть для тебя все время мира… по крайней мере, до конца ночи, — тихо ответил он.

— Мне нужно тебе кое-что показать. — Она отвела его за дерево, подальше от толпы, камер и съемочной группы.

Проведя пальцем по одной из изогнутых ветвей, она нашла то, что искала.

— Здесь. Прочти это, — сказала она, подводя его к ветке.

Ноа наклонился и нахмурился.

— Для мальчика, который мечтал о свете, — прочитал он вслух.

Кэт прикусила губу и наблюдала, как волна эмоций пробежала по его лицу. Эти зеленые глаза затуманились за стеклами очков.

— Для меня? — прошептал он, снова и снова проводя пальцем по гравировке.

Она кивнула, не доверяя своему голосу.

Он поправил очки и вытер глаза.

Кэт прочистила горло.

— Мы хотели посадить еще одно дерево. Но время было неудачным, а я хотела, чтобы у вас было что-то большее. Что-то, на что ты мог бы рассчитывать вечно.

— Останься. — Он произнес это, смотря на бронзовое дерево, прежде чем перевести взгляд на нее. — Останься здесь, Кэт. Создай со мной дом. Семью. Все что угодно. Просто останься.

Кэт открыла рот, делая шаг к нему.

Но Джейла уже суетилась вокруг елки.

— Идем, Кинг! Нам нужен Ноа для интервью один на один, и нам нужна пара фотографий, на которых ты и Дрейк стоите перед деревом.

— Да, через секунду…

— Кэт! — позвала Пейдж. — У нас проблема.

— Дерьмо. Ноа. Сохрани эту мысль.

Она оставила его там, рядом с его деревом.

--

Кэт нашла пузырь, островок тишины в сверкающей, праздничной суете парка «Северный полюс». Время близилось к полуночи, и съемочная группа не собиралась сбавлять обороты. Как и толпа. Она должна была поредеть несколько часов назад, семьи должны были отправиться домой, чтобы проснуться пораньше и отпраздновать визит Санты. Но вместо этого они оставались в Мерри, тронутые праздничным духом.

Еще несколько минут.

Еще один горячий шоколад.

Еще один танец.

Они прибывали толпами. Даже больше, чем она ожидала, а она возлагала очень большие надежды. Они увидели шоу, или они приезжали в Мерри в детстве, или они были здесь каждый год. Тысячи семей слушали рождественские гимны, дети сидели на коленях у Санты, а взрослые наслаждались горячим шоколадом, пока их сыновья и дочери преодолевали праздничную полосу препятствий в деревне Санты.

Снег, который начал падать во время официального зажжения елки, мягко накрывал парк белым одеялом. Словно обещание нового дня, нового начала.

Она сделала это. Именно то, что она намеревалась сделать, и гораздо больше.

Кэт провела рукой по бронзе елки. Она была гладкой и холодной на ощупь, но такой прочной. Она простоит десятилетия. Вечная и укоренившаяся в сердцах жителей. Она принадлежала этому месту, символизировала что-то. Кэт почувствовала, как в горле вновь образовался комок.

Вся ее семья столпилась вокруг скамейки в парке. Нонни держала на руках спящую Габби, завернутую в клетчатое одеяло. Гэннон, обняв Пейдж за талию, смотрел в глаза жены, пока они покачивались в такт музыке, и Кэт почувствовала удар под дых от безусловной, неприкрытой любви, которую они излучали. Ее родители, находившиеся всего в шаге от них, обнялись, как подростки, и смотрели на это с чем-то похожим на удовлетворение.

Сара и Эйприл промчались мимо нее, сжимая в перчатках мягкие крендельки. Стайка их одноклассников хихикая, следовала за ними. Сара помахала рукой и послала Кэт воздушный поцелуй.

И там был Ноа, засунувший руки в карманы, и тихо наблюдавший за ней с другой стороны от дерева. Тоска, настолько сильная, что казалось, будто ее сердце разрывается на части, пронзила ее.

Итак, это была любовь. И разве не смешно — наконец осознать это сейчас?

Когда все изменилось? Когда ее цели сместились с больших и масштабных, с прожекторов и подписчиков к этому? К тесному кругу. Пущенным корням. Семье. Сообществу.

Он обходил изгибы и переплетения металла медленно и уверенно — в этом был весь Ноа. Кэт затаила дыхание. Ей хотелось броситься в его объятья и прижаться лицом к его груди. Но им нужно было поговорить. Им так много нужно было сказать друг другу.

— У тебя получилось, — произнес Ноа, кивнув в сторону музыкальной группы и танцпола, все еще заполненного парами в зимних пальто и ботинках. Люди кружились вокруг, в такт особенно энергичной версии «Jingle Bell Rock», создавая смесь красок и смеха.

Ее губы расплылись в улыбке.

— Я же говорила, что сделаю это.

— Это та часть, где ты должна ткнуть меня носом в тот факт, что я когда-либо сомневался в тебе, — усмехнулся он, подталкивая ее ботинок своим.

Кэт скрестила руки на груди, чтобы не кинуться к нему в объятия.

— О, я предпочитаю, чтобы результаты говорили сами за себя. Это заставляет неверующих чувствовать себя большими придурками.

Он улыбнулся, тепло и ласково, и Кэт растаяла.

— Ты говорила мне, что ты — чудотворец, а я не верил. Даже после того, как ты спасла мне жизнь. — Ноа протянул руку вперед и взял ее за запястье, притягивая к себе.

Кэт оглянулась.

— Здесь есть зрители, — прошептала она.

— Меня это устраивает. Кроме того, мне нужно кое-что сказать тебе. И я хочу быть уверен, что ты меня слышишь.

Кэт прикусила губу, а ее пульс участился.

— Ноа, я должна сказать тебе…

— Кэт. Я пытаюсь сказать вот что. Я идеален для тебя. Я — то, что ты ищешь. Я знаю, это безумие. Я знаю, что это не то, о чем мы говорили. Но я бы провел остаток своей жизни, сожалея, если бы позволил тебе уйти. Останься. Или я поеду с тобой. С точки зрения логистики это будет сложнее. Сара, Меллоди и Рики, Эйприл и ее родители, все они должны будут поехать с нами. Но я найду способ, Кэт.

— Ноа…

— Не говори «нет». С тех пор как ты появилась в моей жизни, я начал говорить «да», и это так чертовски приятно.

— Ноа, остановись. — Кэт подняла руку в варежке. — Мне нужно тебе кое-что показать.