Нечитанные книги обладают одним отрадным свойством: красота их корешков может сделать даже закупленную оптом библиотеку уютнее всякой гостиной для тех семейств, для которых расставленные на полках тома всё равно что запечатанные намертво. Таким вот уютным прибежищем библиотека стала для Шеридана, не читавшего ничего, кроме газет, деловой корреспонденции и счетов, и смотревшего на книги, как иные смотрят на безделушки или макраме; если он был дома и при этом не спал или не ел, значит, он находился в библиотеке.
Когда пришли Роскоу с женой, он, являя собой воплощение импозантности, стоял в пестром свете витража в дальнем углу этого вытянутого помещения. Как всегда, он свято чтил день воскресный, посему облачился в длинный сюртук и накануне вечером тщательно побрился; выражение его лица еще более соответствовало этой благочестивой помпезности, но самым устрашающим проявлением торжественности происходящего было то, что он держал руку на перевязи.
Сибил дошла до середины комнаты и остановилась, вперив взгляд в муфту и не глядя на свекра; было заметно, что под мехом пальцы ее в беспрестанном движении. Роскоу проследовал к креслу в другом углу библиотеки. Повисла мертвая тишина.
Наконец, судорожно сглотнув, Сибил неуверенно подала голос, по-прежнему не в силах поднять глаза, прикрытые темными веками. Говорила она сбивчиво и быстро, как бездарный ребенок, декламирующий что-то по памяти, однако усомниться в ее искренности было невозможно.
— Папа Шеридан, вы с мамой Шеридан всегда были добры ко мне, и мне больно думать, что вам по моим поступкам может показаться, что я не ценю этого. Я пришла извиниться за то, что сделала тем вечером, и сказать, что понимаю не хуже остальных, что вела себя неприемлемо. Этого больше не повторится, я усвоила урок; однажды, когда мы вернемся, я надеюсь, вы увидите, что вам больше не придется краснеть за свою невестку. Прошу простить меня за всё и могу добавить, что не держу зла на Эдит, а желаю ей лишь счастья и всяческих благ в новой жизни. Спасибо вам за вашу доброту; я знаю, что отплатила черной неблагодарностью, но если вы сможете забыть мое недостойное поведение, мне станет гораздо легче… и Роскоу тоже. Мне хотелось бы пообещать, что в будущем не натворю глупостей, не повторю ошибки, так сильно расстроившей нас всех, если вы будете столь великодушны и простите меня.
Шеридан молча и пристально смотрел на Сибил, а она застыла перед ним, не поднимая взора, только колыхание меха выдавало нервное движение рук внутри муфты.
— Хорошо, — наконец произнес он.
Сибил с огромным облегчением взглянула на него, и тяжелые слезы блеснули в уголках глаз.
— Спасибо, — проговорила она. — Есть еще кое-что… совсем не о том… Я хочу сказать это вам, и чтобы мама Шеридан тоже слышала.
— Она наверху, в своей спальне. Роскоу…
Сибил замолчала, успев заметить, как Биббз миновал холл и принялся подниматься по лестнице; женщина подсознательно и мгновенно увидела представившуюся возможность произвести именно то впечатление, на которое рассчитывала.
— Нет, я пойду к ней сама, — сказала она. — В любом случае мне надо перемолвиться с мамой Шеридан наедине.
Она быстро вышла и взбежала на второй этаж как раз тогда, когда Биббз закрыл за собой дверь в свою спальню. Сибил знала, что оттуда он слышал, как она ссорилась с Эдит в коридоре, потому как обозленная сестра, желая уязвить ее еще сильнее, не преминула сообщить ей об этом обстоятельстве. Сибил только что вспомнила об этом, и в голове сразу созрел план: привыкнув судить других по себе, она полагала, что люди придают гораздо большее значение подслушанному тайком, чем сказанному в глаза. Сибил решила не упускать шанса заставить Биббза слушать. Она не колебалась и была готова свести старые счеты, искренне веря, что правда на ее стороне, и не сомневаясь в справедливости того, что намеревалась сказать. Фортуна улыбнулась ей — девушка, посмевшая нанести Сибил оскорбление, теперь оказалась в ее руках.
Миссис Шеридан была в своей комнате. Приход Сибил и Роскоу прогнал ее из библиотеки, а всё потому, что она неверно оценила настроение мужа и почувствовала, что стукни он хотя бы раз больной рукой по столу в ее присутствии, ее (как она мысленно определила) «тут же хватит удар». Услышав шаги Сибил, она встала перед зеркалом, притворяясь, что поправляет прическу.
— Я как раз собралась спускаться, — произнесла она, когда дверь отворилась.
— Да, он звал вас, — сказала Сибил. — Всё хорошо, мама Шеридан. Он меня простил.
Миссис Шеридан шмыгнула носом, блеснули слезы. Она поцеловала невестку в щеку и молча повернулась к зеркалу вытереть глаза и припудриться.
— Надеюсь, Эдит будет счастлива, — добавила Сибил, чем заставила миссис Шеридан еще энергичнее обратиться к платку и пуховке.
— Да, да, — бормотала добрая женщина. — Не надо усугублять.
— И мне надо признаться еще кое в чем, и он хочет, чтобы и вы это слышали. Нам лучше спуститься, мама Шеридан.
Она пошла вперед, а миссис Шеридан послушно последовала за ней, но стоило им приблизиться к двери Биббза, как Сибил остановилась.
— Сначала поговорю с вами, — вдруг начала она. — Конечно, это совсем не секрет, об этом должна знать вся семья — и чем быстрее, тем лучше. ВСЕ мы должны принять это ПРАВИЛЬНО, и, конечно, папа Шеридан в первую очередь должен быть в курсе дела. Но мне хотелось бы предварительно обсудить всё с вами — это поможет мне понять, верно ли я поступаю. Мне самой подобные разговоры ни к чему, однако я делаю то, что будет благом для всего семейства; мне-то всё равно, я к этому не причастна, но осознаю долг родственницы. Мне не следовало вести себя так тем вечером, и мне кажется, что теперь я обязана хоть чем-то помочь семье, потому что это станет подтверждением моих добрых намерений. Ладно, я просто должна предупредить, что кое-кто хочет оставить Шериданов в дураках. Мне неприятно видеть, как этот кто-то совершенно хладнокровно мечтает использовать нас и обвести вокруг пальца, что принесет не меньшие беды, чем… чем ошибка Эдит. Вот такие дела. Я просто опишу положение с моей точки зрения и удивлюсь, если сказанное не поразит вас в самое сердце, как меня.
В комнате Биббз недовольно постучал по уху карандашом. Надо же им было устроиться болтать прямо под его дверью, когда он пытается писать! Он только-только вытащил из чемодана стихотворение, начатое в воскресенье вечером, и ему не терпелось излить на бумаге новые мысли, прежде чем те ускользнут от него на своих призрачных крылах. Биббзу нравились первые строфы, и если ему удастся продолжить в том же духе, то сбудутся самые дерзкие его мечты — он пошлет стихотворение в редакцию. Теперь у него была четко распланированная жизнь: днем он трудится физически и думает — то о друге, то о новых размерах и рифмах — под грохот мощного станка, а если отец всё же выгонит его из дома и из цеха, он найдет другую работу и жилье. Отец в своем праве, но это уже не столь важно. Биббз без малейшего трепета смотрел на перспективу жизни в дешевом пансионе. Он был уверен, что писать можно и на тумбочке, и каждый вечер после встреч с Мэри он будет записывать по несколько строк, а еще станет сочинять по праздникам и воскресеньям… да, по воскресеньям после обеда. Там, в меблированных комнатах, его хотя бы не будут отвлекать разговоры невестки в непосредственной близости от его двери — столь важные для нее, а для него назойливее мушиного жужжания. Он жалобно наморщил лоб, не в силах выдумать ни одного вежливого способа попросить ее уйти. Но вдруг она заговорила громче, и он гневно вскочил, уронив на пол рукопись и карандаш.
— Не знаю, слышали ли вы, мама Шеридан, — сказала она, — но этот старый дом Вертризов, что по соседству, продан за долги, и всё, что ОНИ за него выручили, это право пожить там еще чуть-чуть. Это Роскоу мне рассказал и добавил, что, по слухам, мистер Вертриз уже пару лет обивает пороги контор в поисках работы, которую сможет называть «должностью», и не находит таковой. Вы слышали об этом, мама Шеридан?
— Ну, мне ГОВОРИЛИ, что у них давно нет горничной, — ответила миссис Шеридан. — А с недавнего времени они сами готовят.
Сибил едко хихикнула.
— Надеюсь, у них хотя бы есть что готовить! Джим умер, и она довольно быстро продала рояль!
Биббз подпрыгнул. Его трясло с головы до ног и мутило: ему и во сне не могло привидится ничего подобного тому, что сейчас представилось явью. Он чувствовал, что творится нечто невероятное и он не в силах остановить это. Ему показалось, что на него обрушилось небо — и на Мэри тоже; показалось, что их с Мэри повалили на землю и топчут ногами — что грядет неизбежный ужас. Ему захотелось кричать, заставить Сибил умолкнуть, но он не мог; ему осталось лишь замереть, глотать слезы и дрожать.
— По-моему, всей нашей семье необходимо понять одну вещь, — без обиняков продолжила невестка. — Эти люди запутались настолько, что мисс Вертриз пришлось начать обхаживать Биббза, даже не удостоверившись, не СУМАСШЕДШИЙ ли он! Они знали, что он неспроста был в лечебнице, и миссис Вертриз ПРЯМО спросила меня о его душевном здоровье, а случилось это в тот день, когда Биббз впервые отправился с ее дочерью на автомобильную прогулку! — Она смолкла, не сводя глаз с миссис Шеридан и прислушиваясь к звукам за дверью. В комнате Биббза было тихо.
— О нет! — воскликнула миссис Шеридан.
— Такова правда, — возгласила Сибил. — Ох, конечно, поначалу эта девчонка вскружила головы нам всем. Мы только-только переехали сюда и не понимали, что к чему, более того, подумали, что она станет нашим ПРОПУСКОМ, однако Я быстро сориентировалась! У ее семейки не оказалось ни гроша — и они рыскали в поисках дохода, ВСЁ РАВНО какого! И она взялась за Роскоу, но сразу смекнула, что он женат, и тут же переметнулась к Джиму — и поймала его на крючок! Сомнений нет, Джима она окрутила, и если бы не его гибель, у вас сейчас была бы еще одна невестка — это совершенно точно, как и то, что в каждом моем слове истинная правда! А как только гроб Джима опустился в землю, она подкараулила Биббза на кладбище и отправилась с ним домой! Джим ОСТЫТЬ не успел, а она сама даже не была уверена в здравости рассудка Биббза. Но он оказался последним из богатеньких сынков Шеридана. Вот она и решила его заполучить.
Реальность и воображение смешались воедино в голове Сибил; она верила каждому произносимому слову и тараторила в порыве горячей убежденности.
— Я твердо знаю, — продолжала она, — этого нельзя допустить. Какова подлость! Мне нравится бедняга Биббз, не хочу видеть, как его обводят вокруг пальца, мне больно знать, что всю семью пытаются обдурить! Мне симпатичен Биббз, но если он хоть на минутку остановится и взглянет на себя, то сразу поймет, что в таких, как он, ДЕВУШКИ не влюбляются. В последнее время он стал выглядеть получше, но вы-то помните, каким он БЫЛ — долговязый заморыш в хорошем костюме. Девушки любят мужчин с ХАРАКТЕРОМ, с какой-то УДАЛЬЮ! На Биббза никто прежде не глядел, да и она тоже; сначала-то погналась за Роскоу с Джимом! А вот когда ее семейка совсем отчаялась, она…
Биббз — бледнее, чем был по приезде из лечебницы, — открыл дверь. Переступил порог и застыл, глядя на Сибил. Обе женщины завизжали.
— О господи! — закричала Сибил. — Ты был ТАМ? Ох, я бы ни за что… — Она схватила миссис Шеридан за руку и потянула ее к лестнице. — Пойдемте, мама Шеридан! — позвала она, и растерянная, сбитая с толку женщина повиновалась. Было слышно, как, спускаясь, Сибил не перестает причитать: «Боже мой! Ох, я бы не… вот беда! Я и ПОДУМАТЬ не могла, что он там! Я бы не стала задевать его чувства! Ни за что! Конечно, он и сам СО ВРЕМЕНЕМ узнал бы! Но, святые небеса…»
Не успели они добраться до лестничной площадки, как дверь в комнату Биббза закрылась. Сибил бросила взгляд назад, но никто их не преследовал: Биббз вернулся в себе.
— Он… он… ох, краше в гроб кладут! — заикалась миссис Шеридан. — Я… жаль…
— Ладно, даже хорошо, что он обо всем узнал, — сказала Сибил. — Не удивлюсь, если это обернется к лучшему. Пошли!
Женщины спустились в библиотеку и предстали перед Роскоу и его отцом. Сибил тотчас подробно и правдиво поведала о происшедшем, повторив слово в слово свои реплики, умолчав лишь о том, что Биббз подслушал их по ее задумке.
— Но как я уже сказала маме Шеридан, возможно, это к лучшему, что он всё узнал… пусть и таким образом. — Она завершила свой рассказ. — Не правда ли, папа Шеридан?
Он что-то проворчал в ответ и уселся перед камином, перебирая густую шевелюру на макушке левой рукой. Казалось, разоблачение натуры Мэри Вертриз ничуть не впечатлило его; но Сибил совсем не расстроилась из-за равнодушия тестя — она-то желала поразить Биббза и была довольна, что ей это удалось.
— Уверена, так даже лучше, — сказала она. — Дело сделано, он теперь знает, что это за девица. По-моему, всё вышло очень удачно, потому что, когда человек узнает всё таким образом, он понимает, что это ПРАВДА… и сомнений, что я не держу камень за пазухой, а всего лишь стремлюсь оградить его и его семью, не будет.
Миссис Шеридан взволнованно подошла к двери и встала на пороге, глядя на лестницу.
— Знать бы… знать бы, чем он там занимается, — сказала она. — Он так жутко выглядел. Как будто ему приговор подписали… и представить тяжело. Никогда не видела ничего подобного. Он был… такой странный. Будто… — Тут она позвала: — Джордж!
— Да, мэм.
— Ты идешь не из комнаты Биббза?
— Да, мэм. Он позвонил в клокольчик, прказал огонь рзжечь. Ужо я расстарался. Кажись, ему поплохело. Да, мэм. — Джордж ушел.
— Как думаешь, зачем ему разжигать камин? — спросила она мужа. — В доме тепло, знать бы…
— Ох, хватит ныть! — сказал Шеридан.
— Ну, мне… мне как бы жаль, что ты, Сибил, всё это рассказала. Конечно, ты хотела как лучше, однако мне не верится, что он всё нормально воспринял…
— Мама Шеридан, вы же не ХОТИТЕ, чтобы такая девица вошла в нашу семью? Ведь она…
— Не знаю, не знаю, — лепетала расстроенная женщина. — Если она ему так нравилась, то как бы не очень хорошо всё портить. Он и так чудной и в жизни мало хорошего видал. К тому же, по-моему, с ней ему было легче делать то, что от него хочет папа. А если бы она захотела стать его женой…
Шеридан с уханьем захохотал.
— Она никогда! Тут ты попала впросак, Сибил. Она не из тех девушек.
— Но, папа Шеридан, разве не она…
Он окоротил ее:
— Довольно. Может, у тебя и благие намерения, но догадки ошибочные. И у тебя тоже, мамочка.
Сибил возмутилась:
— Ах так! Да только ВСПОМНИТЕ, как она бегала за Джимом…
— Не бегала, — строго оборвал Шеридан. — Она не приняла его предложения. Наоборот, пыталась образумить.
— Но это невозмо…
— Возможно. Я ТОЧНО знаю.
Сибил не верила своим ушам.
— А ТЫ не беспокойся, — сказал он жене. — К твоим домыслам это отношения не имеет, потому что все они чушь. Думаешь, она согласится выйти за Биббза… после отказа ДЖИМУ? Она добрая девушка, вот Биббза и привечает, но если бы она хоть раз намекнула ему на большее, на то, о чем вы, женщины, тут говорите, он бы как упрямый тупица себя не вел… давно бы ко мне заявился и принялся умолять о работе, с которой смог бы обеспечить жену. Так что всё это пустое… мы с ним, как и в старые добрые времена, на ножах — и на что только он ни способен, лишь бы со мной управиться! А вот то, что вы сейчас натворили, сделает его в два раза упрямее, хотя…
— ТСС! — Миссис Шеридан, стоя в дверях, поднесла палец к губам. — Шаги… он спускается. — Она отдернулась от порога, будто опасалась, как бы Биббз ее не заметил. — Интересно… — почти прошептала она, — интересно, что он намерен… делать.
Остальные, глядя на нее, тоже притихли. Шеридан, нахмурившись, поднялся, но не отошел от кресла; Роскоу присоединился к Сибил, тревожно вглядывающейся в коридор. Все слушали, как Биббз медленно спускается по лестнице и идет к библиотеке.
И вот он замер на пороге, переводя воспаленный, дикий взгляд с одного на другого, пока наконец не остановил его на отце. Затем направился к нему и встал лицом к лицу.
— Мне жаль, что я настолько расстроил вас, — тихо сказал он. — Больше этого не повторится. Я принимаю ваше предложение о работе.
Шеридан молчал, глядя на сына ошеломленными, неверящими глазами; Биббз покинул комнату, не дожидаясь, пока кто-то опомнится, хотя и сделал это столь же медленно, как и пришел. Первой очнулась миссис Шеридан. Она нервно кинулась к двери, а оттуда в холл. Биббз ушел из дома.
Ей показалось, что она совсем не знает собственного сына. Чувство было смутным и неясным, но очень болезненным: душа ее вдруг затосковала по нему. Она ощутила, что с ним произошло нечто ужасное, но не понимала, что именно. Миссис Шеридан поднялась в его комнату.
Огонь, разведенный Джорджем, едва тлел под грудой обугленной бумаги. Биббз оставил чемодан открытым; верхнее отделение, которое она помнила разбухшим от лежащих там блокнотов и записок, опустело. И она осознала, что Биббз оставил свои мечты о таинственном призвании, так манившем его еще недавно: он навсегда отрекся от них. Ей подумалось, что он поступил очень мудро, однако, по непонятной причине, она опустилась на кровать и немного поплакала, прежде чем вернуться к остальным.
Итак, Шеридан всё же справился с Биббзом.