Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

Сяо Чжэн был зол. Его легкие раздувались как кузнечные мехи. Он едва не задохнулся, разжигая это внутренне пламя и, наконец, обернулся настоящим извержением вулкана.

— Подкуп администратора одной из особо опасных зон, искусственное создание брешей в системе охраны, обернувшееся риском снятия печати, «Разыгравшееся на море темное жертвоприношение», едва не потопившее остров Юйчжоу! Ван Цзэ! Это уже не просто халатность, ты понимаешь это?! Ты пренебрег служебными обязанностями! Это должностное преступление! Взяточничество! По правде говоря, ты поступил просто бесчеловечно! Это может грозить тебе лишением свободы на пятнадцать лет! И поверь, этим дело не ограничится.

Прознав о случившемся, директор Хуан тут же поспешил на место встречи. Он подоспел как раз вовремя, успев услышать целую вереницу приговоров, и не на шутку забеспокоился о том, что диспетчер Сяо всерьез приговорил командира «Фэншэнь» к смерти. Он тотчас же принялся уговаривать:

— До этого не дойдет, все еще можно объяснить, все можно объяснить.

— А ты! — теперь Сяо Чжэн нацелился на Сюань Цзи. — Почему ты не сообщил мне сразу, как обнаружил проблему?! Даже не связался со мной лично! Или вы считаете, многоуважаемый коллега, что мы, обычные люди, ваша личная собственность?! Ты до сих пор позволяешь своему оружию разгуливать где попало, не пройдя при этом проверку и не подписав соглашение!

— Я все подписал, — слабо отозвался Сюань Цзи.

Но Сяо Чжэн, похоже, даже не подумал об этом:

— Значит, ты сделал это лишь потому, что снова опустошил свою кредитку и вдруг обнаружил, что твоей зарплаты тебе, оказывается, недостаточно!

Сюань Цзи мог бы с уверенностью опровергнуть его слова, но, вспомнив о том, как недавно в один клик опорожнил корзину, юноша прикусил язык. А встретившись глазами со взглядом Шэн Линъюаня, он и вовсе не знал, куда деться от стыда. Сюань Цзи жутко хотел найти в земле расщелину и закопаться в нее.

Шэн Линъюань слышал, как та маленькая толстушка из Отдела ликвидации последствий, что-то говорила про «Соглашение о полной ответственности». Сначала ему показалось, что маленький демон просто съел что-то не то. Затем он почувствовал, что у Сюань Цзи, похоже, имелись на это свои причины. Они все оказались в одной лодке. С этим «Соглашением о полной ответственности» он получал больше свободы в передвижениях. Как хорошо, что его противник оказался таким искренним. Если он не будет искать неприятностей, то Сюань Цзи, получив персик, без сомнения одарит его сливой​​​​​​​7. Но, как бы то ни было, он не желал оставаться в этом мире надолго. Он хотел поскорее решить все проблемы и, наконец, упокоиться. Это «Соглашение о полной ответственности» не сможет связать его на всю жизнь.

​​​​​​​7 投桃报李 (tóutáo bàolǐ) — получил персик и отдарил сливой (обр. отдарить; отблагодарить; ответить любезностью на любезность).

Подумав об этом, Шэн Линъюань просто не мог не взглянуть на Сюань Цзи. Пусть они и не испытывали друг к другу глубокой ненависти, но с самой первой встречи их сопровождали одни конфликты. Хотя этот маленький демон любил поиграть и совсем не казался надежным, он прожил среди людей очень много лет. Хитрости ему было не занимать. К тому же, он был крайне заинтересован в этом деле и умел четко расставлять приоритеты... Его Величество привык смотреть на людей с разных сторон. Но он никогда бы не подумал, что влюбленность затуманит Сюань Цзи разум. Теперь он был у него в долгу.

Директор Хуан добродушно ухмыльнулся и мягко посоветовал:

— Ох, поймите же, в таких сложных делах следует действовать по обстоятельствам.

Однако Сяо Чжэн не унимался.

— Неорганизованные, недисциплинированные, абсолютно беспардонные! Таких людей как вы следует...

— Хорошенько похвалить, — директор Хуан похлопал его по плечу и продолжил, — в этот раз, нам следует поблагодарить наших товарищей за молниеносную реакцию. Если бы не они, второе жертвоприношение могло бы обернуться невообразимой катастрофой. Молодцы, ребята! Подумать только, сто восемь воплощений. Слушаю об этом и обливаюсь холодным потом.

Сюань Цзи лишился дара речи.

С этими словами директор Хуан принялся хвалить всех по очереди. Даже «дух меча» Шэн Линъюань не остался в стороне. Они обменялись любезностями, и директор Хуан принялся расспрашивать о здоровье Янь Цюшаня. Похоже, его мало волновало все случившееся, но он действительно беспокоился о Янь Цюшане, о прогнозах, о различных семейных обстоятельствах. В конце концов, он должен был серьезно подумать над тем, как следует поступить с бывшим командиром «Фэншэнь».

— Командир Янь всегда был настоящим героем. В тот год... решение о наказании Чжичуня было поистине бесчеловечным. Чжичунь был ранен при исполнении, но Управление не смогло позаботиться о нем, и он нанес внешнему миру немалый ущерб. Однако, ответственность за это лежит именно на Управлении. Что мы можем с этим сделать? Младший Сяо, не забудь передать службам материально-технического обеспечения, аудиторам и инспекторам, чтобы они прибыли сюда. Мы возобновим расследование по делу об отравлении Чжичуня, пусть даже посмертно, но мы все компенсируем. Его честь должна быть восстановлена! Мы не позволим нашим героям, стоящим на передовой, истекать кровью и проливать слезы.

После таких пламенных речей голос директора Хуана изменился. Он серьезно сказал:

— Я собрал самых квалифицированных оперативников класса духовной энергии из трех элитных подразделений и сформировал из них экспертную комиссию. Мы передадим преступника им. Это дело имеет огромное значение для Управления по контролю за аномалиями, нам нужны любые зацепки. Если есть хоть одна ниточка, мы распутаем этот клубок. Мне все равно, кто за этим стоит, будь то невероятно могущественный человек или древний предок. Будь это хоть небожитель, я обязательно докопаюсь до правды.

Сказав это, директор Хуан слегка сжал плечо Сяо Чжэна. Директор Сяо, совсем недавно лаявший как собака, тут же затих и чопорно поправил очки. Он изо всех сил пытался сохранить видимую холодность, будто все эти дела не имели к нему никакого отношения, но в итоге потерпел неудачу.

Глядя на это, Ван Цзэ остолбенел. Он вдруг вспомнил, что самая первая стажировка Сяо Чжэна проходила в рядах «Фэншэнь»... Неизвестно почему, но, ходят слухи, что все странные типы, страдающие от проблем в общении с людьми, идут именно в «Фэншэнь».

Позднее, из-за своего имиджа, престижного образования и высокого положения его семьи, Сяо Чжэна перевели в «Лэйтин». В отличие от стада дикарей из «Фэншэнь», разъезжавшего по всему свету, «Лэйтин» занимались более крупномасштабными задачами, такими как обеспечение безопасности при проведении международных дипломатических контактов и так далее. В Министерство безопасности Главного управления часто попадали выходцы из «Лэйтин». Но даже несмотря на все свои заслуги, этот парнишка просто взял и отказался от всего. Командир Янь всерьез заботился о его будущем. Он обошел всех и каждого, прося выдать ему приказ о переводе, и самолично подписал его. И после этого Сяо Чжэн, эта запущенная раковая опухоль второй стадии, серьезно поссорился с командиром Янем.

Ван Цзэ вспомнил цепочку сообщений, отправленных командиру Яню стариной Сяо и, наконец, понял, что директор Сяо был в ярости не потому, что они действовали не по уставу и не отчитались перед «начальством»... А потому что они не рассказали ничего ему, своему брату.

Глаза Ван Цзэ внезапно покраснели, и все обиды из-за ситуации с пропажей осколков Чжичуня разом исчезли. Он шагнул к директору Сяо, сгреб его в охапку и похлопал по спине. Сяо Чжэн напоминал разъяренного кота, чей хвост превратился в щетку для пыли. Его лицо разом потемнело. Он тут же оттолкнул Ван Цзэ, но когтей не выпустил, более того, он не сказал ни единого грубого слова.

Шэн Линъюань без особого интереса выслушал лекцию Сюань Цзи о том, кто есть кто и чем они все здесь занимаются. Бросив на собравшихся холодный взгляд, он быстро понял, что этот «директор Хуан» был обычным человеком, каким-то образом затесавшимся в круг «особенных». На первый взгляд все выглядело крайне запутанным, но на самом деле ситуация была еще сложнее. Казалось, что после вступления в должность он так ничего особенного и не сделал, но на деле директор Хуан без труда прибрал к рукам этих высокомерных типов из Министерство безопасности и внедрил в их ряды своего представителя, Сяо Чжэна. Теперь же, ему понадобилось лишь несколько слов, чтобы устранить разрыв между новым главным диспетчером и его равноправными братьями, и, наконец, привлечь «Фэншэнь» на свою сторону.

По сравнению с матушкой Юй, что сотни лет пряталась в сточной канаве и строила козни, кто знает, на что еще он был способен.

«Похоже, для людей нет ничего невозможного, — с легкой насмешкой и некоторым облегчением подумал Шэн Линъюань. — Герои тоже бывают разными».

Вдруг директор Хуан словно что-то почувствовал и повернулся к Шэн Линъюаню. Когда их взгляды встретились, они оба, казалось, не на шутку удивились, но в итоге два старых лиса лишь добродушно улыбнулись друг другу. Один искренне и честно, другой ласково и мягко, обязуясь взаимно уважать и ценить друг друга​​8.

​​​​​​​8 惺惺相惜 (xīngxīng xiāng xī) — взаимно уважать и ценить друг друга (о людях с похожими характерами, способностями или опытами).

— Вы ведь впервые в Главном управлении? Я бы попросил юного Сюаня показать вам, как у нас здесь все устроено, но, к сожалению, сейчас у нас идет ремонт... — вежливо начал директор Хуан.

Здание Управления по контролю за аномалиями поддерживало множество изощренных массивов. Но несколько месяцев назад, во время инцидента с темным жертвоприношением Би Чуньшэн, в старое дерево, стоявшее в вестибюле, ударила молния, нанеся огромный ущерб магическим кругам на других этажах. После генеральной уборки сотрудники Управления работали сверхурочно, трудясь над восстановлением здания: начиная с вестибюля, они успели запечатать более десятка наземных этажей.

Но Шэн Линъюань не произнес ни слова. Тогда Сюань Цзи поспешно ответил:

— Не беспокойтесь, когда все бумаги будут заполнены, мы сразу же вернемся. Теперь мы будем часто сюда приходить.

За передачу заключенных и допрос Иньи отвечал особый персонал, и эти двое могли быть свободны. Воспользовавшись удостоверением, Сюань Цзи позаимствовал машину и, преисполнившись волнительным ожиданием, пригласил Шэн Линъюаня к себе домой.

Как только они въехали в город, атмосфера холодной и мрачной зимы тут же отступила. В преддверии конца года один за другим следовали всевозможные зарубежные праздники, и торговые центры полнились нарастающим грохотом барабанов​​​​​​​9. Пешеходов на улицах заметно прибавилось, всюду мелькали яркие рекламные объявления, витрины магазинов были завалены новогодними подарками, а у входа в знаменитый интернет-магазин выстроилась длинная очередь из одетой в пуховики молодежи. На улице было холодно, с губ людей срывались облачка белого пара... пар был горячим, и, чем холоднее становилось вокруг, тем больше в нем ощущалось жизни и стремления бороться с морозами.

​​​​​​​9 紧锣密鼓 (jǐn luó mì gǔ) — нарастающие звуки ударов в гонг и барабан (оркестра) перед самым началом представления; первые раскаты увертюры; (обр., часто в негат. знач. интенсивная подготовка общественного мнения перед выходом на арену; шумиха перед открытым выступлением).

— Тот «большой шар» слева — это стадион. На нем проводятся различные соревнования. Если соревнований нет, горожане могут свободно приходить туда. Вход бесплатный. В соседнем здании находится библиотека, там можно почитать книги... Это чем-то напоминает древнее хранилище буддийских канонов, — Сюань Цзи был очень занят, работая одновременно и водителем, и гидом. — Этот парк популярное место для прогулок. Днем сюда приходят старики и старушки, чтобы позаниматься тайцзи​​​​​​​10. Людям, достигшим шестидесяти лет, больше не нужно работать, они живут на свою пенсию. Пенсия это...

​​​​​​​10 太极拳 (tàijíquán) — тайцзицюань (китайское боевое искусство, один из видов ушу, оздоровительная гимнастика).

С самой первой минуты, как Шэн Линъюань сел в самолет, у него жутко звенело в ушах. В течение многих лет никто не осмеливался столько говорить в его присутствии. Он не привык к такому. В конце концов, он не выдержал и сказал:

— Давай сделаем перерыв? Ты болтаешь всю дорогу, ты не устал?

И почему эти крылатые такие говорливые?

Сюань Цзи посмотрел на него через зеркало заднего вида, поймал равнодушный взгляд Его Величества и замолчал.

«Но я думал, что тебе будет интересно об этом послушать», — подумал он.

Его Величество вернулся в этот мир лишь несколько месяцев назад и совершенно не интересовался тем, что происходило с Великой Ци за все эти годы. Он считал молодое поколение никудышным и никогда не спрашивал, что говорилось о нем в исторических книгах. Он считал: «Когда я уйду, мне будет плевать на наводнение». И жизнь, и смерть казались ему дикостью. Лишней суетой.

Сюань Цзи думал, что если в мире и было что-то, что могло бы его утешить, то только ветер, луна и люди из подразделения Цинпин.

Когда машина въехала в район, где жил Сюань Цзи, юноша почувствовал, как вспотел. Его руки крепче стиснули руль. Когда они оказались в нужном квартале, его сердцебиение участилось, а добравшись до ворот жилого комплекса, он так разнервничался, что едва не перепутал газ с тормозом.

Сюань Цзи ломал голову, пытаясь вспомнить, спрятал ли он, уходя, все нижнее белье, убрал ли разбросанные носки, вымыл ли посуду. Он так задумался, что растерял все свое мастерство и еле-еле въехал на парковку. Ни живой ни мертвый он кое-как добрался до свободного места и, полагаясь лишь на свои особые способности, осторожно припарковался.

Вывалившись из машины, он даже растерялся, но, оглянувшись, увидел, что Его Величество придирчиво рассматривает жилой дом. Сюань Цзи напрягся, как студент, ожидавший результатов Единого государственного экзамена​​​​​​​11. Принимая во внимание знания, полученные от других «учеников», и помня, каким огромным и величественным был дворец Дулин, он, скорее всего, провалился.

​​​​​​​11 高考 (gāokǎo) — Гаокао, Единый государственный экзамен для поступления в высшие учебные заведения (КНР).

— Вы... Как вы узнали, что это здание впереди — мой дом? Это... он конечно небольшой, но место здесь хорошее.

Шэн Линъюань слегка вскинул брови:

— Я ведь уже был здесь, разве нет?

Только теперь Сюань Цзи вспомнил, что, будучи заключенным в меч, Шэн Линъюань уже «посещал» его обитель.

Юноша запаниковал еще больше, силясь вспомнить, не позволил ли он себе тогда что-то оскорбительное. Например, не бегал ли он голым или не почесывал ли пятку... Но память услужливо напомнила Сюань Цзи о том, что однажды он все же продемонстрировал Его Величеству «убаюкивающий эффект чтения».

Все кончено, теперь этому разгильдяю никогда не отмыться от позора.

К счастью, Его Величество даже не задумывался об этом. Он сказал кое-что еще более душераздирающее.

— Ты говорил, что снимаешь это жилье, — сказал Шэн Линъюань, указав на окрашенный фасад «старой развалюхи»​​​​​​​12. — Твой клан всегда гонялся за показной роскошью, забывая о совершенствовании. Но что же случилось теперь? Неужели они бросили тебя в этом мире без средств к существованию?

​​​​​​​12 老破小 (lǎo pò xiǎo) — букв. старый, сломанный, маленький. Разновидность крайне бюджетного жилья в Китае. Отличительной чертой таких домов является их возраст, отстутствие лифтов и развитой инфраструктуры. Находятся такие здания в черте города, ближе к центру, площадь квартир здесь около 40-60 кв.м.

Услышав его слова, Сюань Цзи едва не разрыдался. Как бы он хотел сказать, что это не так!

Однако, как это не прискорбно: его бесполезные предки-мусорщики действительно обрекли его на тяжелую жизнь.

Но прежде, чем он успел пожаловаться, Шэн Линъюань вновь заговорил.

— Разве ты не говорил, что прожил среди людей более десяти лет?

Его слова поразили Сюань Цзи в самое сердце. На его потрескавшемся лице появилась натянутая улыбка. Он думал о том, что с радостью сожрал бы этого человека, задушил бы его своими собственными руками. Несколько мгновений спустя, он процедил сквозь зубы:

— Ваше Величество, вы когда-нибудь пробовали пенистый чай​​​​​​​13?

​​​​​​​13 Чай с шариками (также жемчужный чай, пенистый чай) — пенистый чайный напиток, в который обычно добавлены «жемчужины» (кит. 珍珠) — шарики, сделанные из тапиоки (кит. 粉圓), также известные как «боба́» (кит. 波霸).

Пять минут спустя Его Величество, удостоившись чая с тремя кусочками сахара, во второй раз переступил порог курятника Сюань Цзи.

Когда он был здесь впервые, его душа томилась в мече. Тогда ему показалось, что крыша дома давила на него, но теперь, когда он пришел сюда, будучи молодым и способным человеком, он окончательно убедился в том, что квартира, в которой, пусть и не было балок и колонн, зато были две спальни и одна гостиная, больше напоминала огромный гроб.

— В квартире... здесь небольшой беспорядок, меня давно не было дома, — привыкшая к жару огненных крыльев спина Сюань Цзи еще никогда не потела так сильно, как в этот вечер. Переступив порог, Сюань Цзи поспешно освободил для Шэн Линъюаня место, чтобы тот мог сесть, и огляделся, не зная, что убрать первым.

Сказать по правде, неряхой он не был, но чистота в доме молодых людей, как мужчин, так и женщин, на девяносто процентов зависела от того, состояли ли они в отношениях. Однако, обычная семья вряд ли смогла бы позволить себе нанять для этих целей работника с почасовой оплатой. Конечно, это место не сравнится с дворцом, где каждый день прибиралось великое множество слуг.

Сюань Цзи с грустью осознал, что, пригласив этого человека домой, он выглядел как голодранец, случайно подобравший драгоценный камень и понятия не имеющий, как его хранить. Он похлопывал себя по одежде, чувствуя, что, в какой бы карман он его не положил, это все равно было бы оскорблением для такого сокровища... А само «сокровище» тем временем сидело на диване, с чаем в руках, и, словно древний старик, занималось лишь тем, что презирало его и всю его семью.

— Беспорядок, в конце концов, еще не полный хаос, — Шэн Линъюань наблюдал за тем, как он суетился и крутился по комнате, то и дело спотыкаясь и набивая шишки о робот-пылесос. — Этот дом такой маленький, как ты можешь здесь летать?

— Нормально... и я не летаю в доме, — ответил Сюань Цзи.

Шэн Линъюань с интересом уставился на него:

— Я хорошо знаю ваш крылатый клан. Если на то нет особой необходимости, вас не заставишь ходить на двух ногах.

Для представителей крылатого клана хождение на двух ногах было равносильно тому, как если бы человека заставили ползать по земле. Не то, чтобы это было невозможно, но это было очень медленно и утомительно. Они не любили ходить.

Но Сюань Цзи больше напоминал человека с парой огромных крыльев за спиной. Он вспоминал о них только по мере необходимости. Шэн Линъюаню казалось, что ему даже нравилось ходить. Демоны, выросшие среди людей, все равно оставались верны своей природе. Но неужели десяти лет оказалось достаточно, чтобы изменить его врожденные повадки до неузнаваемости?

Сюань Цзи был озадачен. Он почувствовал себя еще более странным. Он был диким духом костей, рожденным среди металлолома и ржавого железа. Когда он впервые пришел в этот мир, у него не возникло никаких проблем с интеграцией в общество. Все это было для него «в порядке вещей», никто и никогда не учил его тонкостям «межличностных отношений». Появившись на свет, он сам всему обучился.

— Может... все потому, что я не чистокровный демон? — выбравшись из своего панциря, Сюань Цзи тут же включился в разговор. Он стоял на коленях на полу, стирая грязь с кофейного столика. Сказав это, юноша поднял глаза и посмотрел на Шэн Линъюаня снизу вверх. В таком положении любой человек мог бы показаться слабым и жалким. — Наш клан появился на свет благодаря Вашему Величеству. Мы не хотели становиться демонами.

Шэн Линъюань вновь вскинул брови.

Похоже, Сюань Цзи только что бесстыдно влез на шест, желая высказать мнение тридцати пяти своих родичей.

Их клан оказался безответственным, и Его Величество презирал все тридцать шесть их поколений. Это уже нельзя было изменить. Но, можно было использовать этот недостаток себе во благо.

Сюань Цзи прекрасно понимал страдания «наемных рабов», он знал, как это нелегко и готов был молча заботиться о других по мере своих возможностей. Но перед лицом Шэн Линъюаня он не хотел молчать. Не считая тех дней в долине Чиюань, он прожил среди людей больше десяти лет и это впервые, когда кто-то застал его врасплох настолько, что он не мог сдвинуться с места.

— Ваше Величество, — с усилием начал Сюань Цзи. — Мы — Хранители огня... То, что мы сделали за эти годы, к сожалению, не оправдало ваших чаяний. Но мы появились на свет случайно, никто и никогда не учил нас этому. Я не знал, откуда я пришел, я не знал, что должен делать. Мы все блуждали в потемках, мы были слепы.

В его словах так и сквозило: «Это ваша ответственность». Однако, все это казалось полной бессмыслицей, ведь, судя по фрагментам его наследия, его предки знали, что нужно делать, но он, почему-то, утратил часть этих воспоминаний.

Врать, не моргая было не слишком хорошей идеей, потому Сюань Цзи прикрыл глаза и опустил голову, демонстрируя Его Величеству открытый лоб.

Будь то «поиск ответственных» или «просьбы о руководстве», все это сперва нужно было обсудить, иначе ситуация так и осталась бы безвыходной. Он мог стыдливо преклониться перед наставником, а потом медленно и неторопливо разучить все его приемы. Тогда господин демон небес смог бы с чистой совестью уйти.

— Ты рассчитываешь на меня? — ответил Шэн Линъюань. — Какой самодовольный.

В прочем, он был совершенно не против, если Сюань Цзи решит вытребовать у него компенсацию за причиненный ущерб. Во всяком случае, это лучше, чем если Хранитель огня будет только есть и ждать смерти.

Этот маленький демон явно задумал какую-то хитрость, чтобы получить от него выгоду. Похоже, таким образом он надеялся сделать себе карьеру, а это именно то, чего хотелось Его Величеству.

Сюань Цзи хотел было продолжить свои бесстыдства, но, внезапно, ему на макушку опустилась холодная ладонь. Ладонь скользнула по его волосам и приподняла лицо юноши за подбородок.

— Появились на свет из-за меня? — произнес Шэн Линъюань.

Сюань Цзи пристально смотрел на него, слегка дрожа.

— Ты и правда ведешь себя как ребенок, — засмеялся Шэн Линъюань. — Что ж, когда я впервые посетил твою родину, у меня не было ни гроша за душой. Я должен тебе подарок.

В следующий же момент Сюань Цзи почувствовал, что его куда-то потащили. Шэн Линъюань крепко схватил его за руку и прошептал на ухо:

— Высвободи свою силу... О, вспомни, о чем мы говорили. Сосредоточь ее на...

Голова Сюань Цзи полностью опустела. Он запнулся, и из его ладони вылетел большой огненный шар. Шар ударился об пол, превратив покрытие в кучу углей.

— ... на кончиках пальцев, — закончил Шэн Линъюань.

Сюань Цзи тут же бросился тушить огонь.

— Не переусердствуй, — рассмеялся Шэн Линъюань. Его голос вливался прямо в уши, и Сюань Цзи сам едва не засмеялся. Его ноги стали ватными. В следующий момент Его Величество вновь взял Сюань Цзи за руку и начертил на полу магический круг.

Сердце Сюань Цзи забилось быстрее. Магический круг под его ногами вспыхнул, и пол квартиры исчез, превратившись в густой и мягкий луг.

— Сконцентрируйся, — сказал Шэн Линъюань.

С этими словами он поднял руку Сюань Цзи и с ее помощью начертил в воздухе ряд огненных линий. Линии без труда сложились в еще один сложный массив. Окружавшие их стены тут же отступили назад, а потолок взлетел прямо к небесам. В мгновение ока небольшая квартирка с двумя спальнями и площадью не больше шестидесяти квадратных метров увеличилась в несколько раз. Гостиная превратилась в настоящее футбольное поле, а потолок — в бескрайнее небо.

Но, вопреки ожиданиям, все это было лишь набором пространственных массивов, еще сложнее тех, что покрывали вертолетную площадку Управления по контролю за аномалиями!

— Если бы ты прилежно занимался, тебе не пришлось бы жить в курятнике, — сказал Шэн Линъюань. Он, наконец, отпустил юношу и почувствовал, что пространство действительно растянулось. — Ты... что ты делаешь?

Но Сюань Цзи вновь схватил его за руку и произнес:

— Учитель, какова цена за дополнительные занятия? Можете просить все, что пожелаете! Я готов впахивать как конь, продать печень или почку, готов отдать все, что угодно!

Глава 75

Старый сукин сын!

До недавнего времени пределом мечтаний нищего Сюань Цзи было то, что однажды он купит лотерейный билет и выиграет целых пять миллионов. Этого хватило бы, чтобы заплатить налоги и уехать на запад, в пригород, купить там «старую развалюху» и спокойно выплачивать оставшиеся кредиты. Но он никак не мог ожидать того, что произошло сегодня.

Шэн Линъюань невозмутимо стряхнул с себя его руки.

— Тебе придется самому поддерживать этот массив. Если не справишься, например, заснешь, и массив разрушится, твой дом вернется в прежнее состояния.

О каком сне вообще может идти речь? В центре одного из самых оживленных городов «первой линии»1 находился дом размером с замок Уильяма2. Внутри которого буквально можно было летать. Даже если он действительно заснет, то тут же проснется от смеха.

1 一线城市 (yīxiàn chéngshì) — города «первой линии», города первого уровня (самые развитые или крупные города Китая).

2 威廉古堡 (Wēilián gǔ bǎo) или «Замок Уильяма» мистическая композиция тайваньского музыканта Джея Чоу (Чжоу Цзелунь) из его альбома "Фэнтези" 2001 года выпуска.

— Пока я дома, я ни на миг не сомкну глаз, — ответил Сюань Цзи, приглашая Шэн Линъюаня присесть на диван. Это был большой тканевый диван, некогда занимавший добрую половину гостиной. Теперь же он одиноко ютился в углу, словно карликовый бонсай в миниатюре3. Сам же Сюань Цзи поспешно притащил с кухни все свои запасы чая, спиртного и закусок, а после расставил их перед Его Величеством, словно подношения. — Вы уже решили, каким будет сегодняшний урок? Снова будем продевать нить в иголку? Теперь я могу делать это зависнув в воздухе, на лету и даже в повороте на 720 градусов!

3 微缩景观 (wēisuō jǐng-guān) — природный парк, заповедник, где в уменьшенном размере представлены различные ландшафты.

Но Шэн Линъюань больше не собирался заставлять его вдевать нить в иголку, тренируя божественное сознание. Теперь он досадовал на то, что его радар... недостаточно чувствителен.

Сюань Цзи нечего было на это ответить. Если бы Его Величество приказал ему привязать к голове пару антенн, он бы сразу же превратился в роутер.

Шэн Линъюань огляделся, и его взгляд упал на заставленный зелеными растениями подоконник. Выбрав среди них небольшой кустик кислицы, Его Величество слегка взмахнул рукой. По земле тут же разлился черный туман, добавляя к массиву еще одну иллюзию.

Сюань Цзи ошеломленно наблюдал за тем, как некогда плоская земля вздыбилась и забурлила. На поверхности проросли травы и деревья, повсюду слышалось жужжание насекомых, крики птиц и журчание воды. Его гостиная превратилась в великолепный горный лес. Вдруг, юноша почувствовал холод на своем затылке. Он поднял руку, чтобы смахнуть с волос какие-то капли и только теперь обнаружил, что листья над его головой были усыпаны росой.

Это же...

— Это иллюзия. Все, что мы видим и чувствуем здесь на самом деле не существует, — напомнил Шэн Линъюань.

Но Сюань Цзи итак знал, что это подделка. Юноша глубоко вздохнул. В нос ударил запах влажной земли и аромат лесных трав. Он почувствовал, как его легкие расширяются. В какой-то момент в его душе родилась неописуемая тяга к жизни. Ему казалось, что он готов все оставшиеся годы провести здесь, на ладони у Шэн Линъюаня.

Не зря древние верили, что злые духи способны запутать разум.

— Среди всех этих цветов и деревьев есть настоящая кислица, — произнес Шэн Линъюань. — Твое задание на сегодня — отыскать ее.

По сравнению с шитьем и непристойными песенками, сегодняшнее задание показалось Сюань Цзи слишком легким. Он считал, что таких легких заданий просто не существует. С минуту поколебавшись, юноша сделал пару шагов вперед и, оглянувшись, поинтересовался:

— Когда я найду эту траву, все закончится?

— Смотри не ошибись, — с мягкой улыбкой ответил Шэн Линъюань, вертя в руках маленькую чайную чашечку.

Эта улыбка настолько ослепила Сюань Цзи, что юноша пропустил его слова мимо ушей, и, очарованный4, шагнул в иллюзию.

4 五迷三道 (wǔ mí sān dào) — сев.-вост. диал. ничего не соображать, сумбур в голове, полная путаница.

Атмосфера в Юнъани в последние дни оставляла желать лучшего. Количество РМ2.55 в воздухе перевалило за сотню. Но Сюань Цзи стоял посреди целого моря пышной растительности и растерянно оглядывался по сторонам. Всего несколько дней назад он гордился тем, что достиг второй ступени в развитии своего божественного сознания. Сидя в кабинете он мог охватить им все здание Главного управления. Но здесь его словно ударили по голове. Юноша закрыл глаза и попытался рассмотреть всю иллюзию целиком, но, как бы он не старался, он никак не мог отыскать правду, не мог найти границу между явью и вымыслом.

5 Воздушный загрязнитель, в состав которого входят как твердые микрочастицы, так и мельчайшие капельки жидкостей. И те, и другие размером примерно от 10 нм до 2,5 мкм. Другие обозначения и названия частиц РМ2.5: FSP (fine suspended particles), fine particles, fine particulate matter, мелкодисперсные взвешенные частицы, тонкодисперсная пыль.

Похоже, мир грез демона небес не знал недостатков.

В этой иллюзии было по меньшей мере десять тысяч кислиц, как две капли воды похожих на «материнское растение», и одна из них росла прямо у него под ногами. Девять тысяч девятьсот девяносто девять из них были иллюзией. Сюань Цзи решил сорвать растение и внимательно его изучить, надеясь отыскать разницу между магией и настоящей кислицей.

Юноша протянул руку, осторожно коснулся пальцами стебля и, наконец, вырвал кислицу из земли.

Однако даже ее перепачканные в грязи корни казались слишком реалистичными... Но, почему эти корни длиннее, чем обычно?

Присмотревшись, Сюань Цзи заметил, что корни кислицы были опутаны длинной шерстью. На лбу юноши выступил холодный пот. Он тут же расправил крылья и взмыл в воздух. В этот самый момент лес вокруг сотряс громогласный тигриный рык. От этого шума заныло в груди. Земля под ногами юноши раскололась, и из грязи выскочил громадный зверь, намереваясь обрушить свои когти прямо на голову Сюань Цзи. Если бы он вовремя не уклонился, эта штуковина изуродовала бы его!

Это был поистине огромный тигр с мощным хребтом и девятью хвостами за спиной. Вместо морды у него было разъяренное человеческое лицо. Это существо могло прыгать на сотни метров в высоту.

— Что это за штуковина?!

— Это Лу-у6, — спокойно ответил Шэн Линъюань, — один из исчезнувших духов древности. Легенды гласят, что он был стражем девяти небес, отважным и искусным воином. Он превосходный защитник. Если хочешь сорвать что-то, что он охраняет, смотри, не попадись ему, иначе...

6 陆吾 (lùwú) — Лу-у — в китайской мифологии небесный дух, ведавший дворцовым хозяйством в земном жилище небесного владыки Хуан-ди, которое находилось на священной горе Куньлунь. Лу-у был хранителем сокровищ в парке духов, окружавшем великолепный дворец. Присматривать за дворцовой утварью и одеждами Лу-у помогали красные фениксы. И хотя по характеру Лу-у был мягким и добрым, внешность у него была весьма свирепая. Его представляли в виде тигра с девятью хвостами и человеческим лицом.

Сюань Цзи тут же выпустил из ладони пару монет. Словно объятые белым пламенем метеориты, монеты нацелились прямо в морду свирепому тигру, но Лу-у с легкостью отбил их одним ударом мощной лапы. Раскрыв свою огромную пасть, зверь оглушительно зарычал. Сюань Цзи впервые ощутил, насколько смертоносными могут быть звуковые волны. Он был так потрясен, что едва не свалился вниз.

— Ваше Величество! Учитель! Наставник! Мастер! Уважаемый предок! — Сюань Цзи неловко взмахнул крыльями, уворачиваясь от когтей Лу-у. Теперь он чувствовал себя комаром, убегавшим от электрической мухобойки. — Прошу, дайте мне совет7, а-а-а-а!

7 场外指导 (chǎng wài zhǐdǎo) — то же, что и sideline coaching. Досл. внешнее руководство, советы вне поля. Зачастую вредные.

Шэн Линъюань с интересом откупорил бутылку игристого вина, принюхался, и предпочел остаться в стороне.

— Я ведь сказал тебе: «Смотри не ошибись». Лу-у очень древний дух, возможно, если бы глава клана Чжу-Цюэ вернулся, Лу-у не смог бы его победить. Я ничем не могу тебе помочь, лучше поскорее беги отсюда.

Сюань Цзи лишился дара речи.

Старый сукин сын!

Ему-то легко было говорить8.

8 站着说话不腰疼 (zhànzhe shuōhuà bù yāoténg) — букв. от праздной болтовни спина не заболит; обр. болтать без дела; легко сказать, сложно сделать.

— Так как все здесь иллюзия, — продолжал Шэн Линъюань, — Лу-у тоже иллюзия. Разрушишь ее, и все это исчезнет. Ничего сложного.

Прежде, чем Сюань Цзи успел возразить, Лу-у снова взревел. Юноше показалось, что тысяча гонгов своим гулом разрывают его барабанные перепонки. Он на время оглох, и от его ушей по шее потекли кровавые дорожки.

Если он здесь умрет, этому старому дьяволу негде будет взять другие куриные кости. Сюань Цзи догадался, что все раны, полученные им в иллюзии, исчезнут. Но эта боль была самой, что ни на есть, настоящей. Как и кара за совершенный проступок.

Девятихвостый тигр заставил Сюань Цзи попотеть. В конце концов, юноша полностью сосредоточился на сборе кислицы. Однако, даже это не спасло его от ошибок. Сперва его чуть не растерзала стая одноногих сов*, гонявшаяся за ним, как за воздушным змеем, а потом, потянувшись за еще одним пучком, он столкнулся с шестиглазым «суаньюем»9.

* Примечание автора: Одноногая сова (橐蜚) описывается в «Каталоге гор и морей»: Водится птица, похожая на сову, но у нее человечье лицо и одна лапа. Называется тофэй. Зимой ее можно видеть, а летом [она] прячется. Будешь носить на себе ее [перья], перестанешь бояться грома.

9 Суаньюй — мифическая птица с туловищем змеи, четырьмя крыльями, шестью глазами и тремя ногами.

Голова суаньюя была размером с переднюю часть автомобиля. Едва появившись на сцене, существо тут же оказалось лицом к лицу с Сюань Цзи и, похоже, оно ни разу за тысячи лет не чистило зубы. Юноша чуть было не поджарил его на месте... Всю ночь он путешествовал по «Каталогу гор и морей», постоянно ползая и уклоняясь. Огненный тотем ни на миг не сходил с его лба.

Наконец, когда небо начало светлеть, Сюань Цзи уловил едва заметную разницу между реальностью и иллюзией. Точку несоответствия.

Он тут же спикировал вниз, и еще более опасная стая чудовищных сов ринулась за ним. Но юноша понятия не имел, что за зомби-вирус несли в себе эти совы. Одна из птиц случайно клюнула его в плечо. Несколько мгновений спустя половину его руки разъело до костей, но жуткий гнойник не остановился, рана поползла дальше, перебравшись на шею.

Ну и куда это годится? Сюань Цзи предпочел бы умереть, нежели потерять лицо перед Шэн Линъюанем. Он собрал все свои силы на последний рывок.

Его крылья вспыхнули огнем, и жар взвился прямо в небо. Лу-у и суаньюй, ожидавшие его внизу, подпрыгнули, схватив каждый по крылу. Совиная стая устремилась за ними, пригвоздив Сюань Цзи к земле. Огненные крылья забили по траве, алые перья брызнули во все стороны. Они таяли, исчезая под клыками чудовищ, словно оплавленное золото.

Но, внезапно, Лу-у озадаченно поднял уши. Под ворохом пылающих перьев никого не было.

Прямо у него на глазах горящие крылья с громким хлопком обратились в горсть звенящих момент. Воспользовавшись случаем, окутанный светом Сюань Цзи, словно сбросившая панцирь цикада10, извивался в пыли, сумев отползти от духов на четыре или пять метров. Половина его тела уже сгнила.

Недолго думая, юноша вытянул вперед уцелевшую руку, схватил ближайшее к себе растение и одним рывком вырвал его из земли.

10 金蝉脱壳 (jīnchán-tuōqiào) — золотая цикада сбрасывает оболочку (обр. в знач. пустить в ход отвлекающий маневр).

Если он снова ошибся, он сдастся прямо здесь!

Но, в следующий же момент, и тигр и птицы исчезли. Большая часть леса мигом испарилась. Сюань Цзи сжал пальцами увядшую траву и распластался на полу. Гнилые кости медленно обрастали живой плотью, постепенно восстанавливаюсь. Бессвязные лохмотья, в которые превратилась его одежда, вернулись в первоначальный вид. Это был поистине волнующий кошмар.

Из стоявшего неподалеку телевизора доносилась мелодичная тема какого-то документального фильма.

— ... Рис созревает из ярко-зеленых саженцев, чтобы, наконец, взойти и окраситься в золотой цвет. Кулинарные традиции разных областей включают в себя огромное множество способов приготовления риса, позволяющих нам насладиться его богатым вкусом...

Сюань Цзи молчал.

За окном уже почти рассвело, и Шэн Линъюань, древний демон с огромными магическими способностями, не только сам включил телевизор, но и отыскал в коллекции Сюань Цзи целую дюжину документальных фильмов. Пока юношу на земле и в небе преследовали древние монстры, этот старик сидел тут, с удовольствием потягивал вино и смотрел кино.

— А, уже выбрался? — отозвался Его Величество, отвернувшись от экрана и наградив Сюань Цзи мимолетным взглядом. После чего он протянул руку и указал на забытый на журнальном столике мобильный телефон, — этот твой... он звонил три раза.

И все три раза это был будильник. Похоже, его награда за идеальную посещаемость только что отрастила крылья и улетела!

Сюань Цзи выругался и подскочил к журнальному столику. Но, схватив телефон в руки, юноша обнаружил, что «три звонка», о которых говорил Шэн Линъюань, не были сигналами будильника. Это были три пропущенных вызова.

— Хэ Цуйюй пропала, — Сюань Цзи набрал номер и сразу же позвонил в диспетчерскую. Бросив в ответ короткое «утро», Сяо Чжэн тут же перешел к делу. Похоже, он был не единственным, кто не спал всю ночь.

— Кто это? — Сюань Цзи с силой похлопал себя по уху. До самого утра он слушал рык и вой жутких чудовищ, и до сих пор не мог прийти в себя.

— Это матушка Юй, — пробулькал Сяо Чжэн так, будто у него был полный рот слюны. — На последнем «Совете Пэнлай», когда схватили господина Юэ-дэ, они рассорились. В тот день наши люди были заняты другими немаловажными делами. Однако Матушка Юй всегда окружена сильнейшими мастерами, никто из оперативников не осмелился бы приблизиться к ней. Она вернулась обратно в свой загородный дом в пригороде Бэйлинь. Однако, вчера нашим братьям из «Лэйтин» поступил приказ от директора Хуана. Запросив подкрепление, они отправились в этот дом, но прибыв на место обнаружили, что матушки Юй там нет. В доме была только марионетка. Кроме того, мы кое-что обнаружили в воспоминаниях подозреваемого Иньи. Приходи пораньше, послушаешь.

В здании Главного управления была специальная комната для допросов. Стены и пол в ней были полностью белыми. Даже трещины были замазаны белой краской. Здесь не было ни намека на пестроту. Людям, пробывшим в этой комнате слишком долго, начинало казаться, что они слепнут.

В пол и потолок были вмонтированы шестнадцать ревербационных машин, непрерывно воздействующих на того, кто находился в центре комнаты. Ко всему этому прилагалась команда элитных следователей из класса духовной энергии. Они двадцать четыре часа допрашивали Иньи не делая перерывов на сон и отдых. Даже если бы его череп был отлит из меди, они смогли бы уточнить, на каком руднике она была добыта.

За стенами комнаты для допросов также находился целый ряд аналитических приборов. Они должны были фиксировать изменения в активности мозга подозреваемого, частоту сердечных сокращений, артериальное давление, электрическую активность кожи11 и многое, многое другое. Это нужно было, чтобы гарантировать достоверность результатов допроса.

11 Электрическая активность кожи (ЭАК), ранее именовалась как кожно-гальваническая реакция (КГР) — биоэлектрическая реакция, которая регистрируется с поверхности кожи, показатель активности вегетативной нервной системы, широко применяемый в психофизиологии.

— Как истинные верующий, он часто пользовался приложением для общения под названием «Возвращение в Нирвану», однако, все это сплошной обман, — Сяо Чжэн достал телефон, запустил новомодное приложение, и по экрану с грохотом рассыпались золотые монеты. Это была мини-игра. — Есть два способа войти в систему. Первый — через код подтверждения, а второй — обычная регистрация, например, через почтовый ящик или по телефону. Однако, если воспользоваться вторым способом, то попадешь в подделку под игру «Рыбалка». Даже если кому-то и удастся войти по ошибке, его тут же удалят. Единственный способ попасть в систему — через код подтверждения. Но этот код нельзя получить через телефон, это возможно лишь через то, что они называют «Тотемом истинного Бога».

Стоявший неподалеку Ван Цзэ произнес:

— Помнится, чтобы получить этот код, наш слепец чуть было не разбил себе голову в поклоне. Он постоянно повторял: «Многие лета, многие лета, многие лета», верно?

Сюань Цзи сухо кашлянул и тихо поправил его:

— Это вольный перевод. Дословно это означало: «Мой господин — истинный Бог».

— Почти одно и то же, кто их поймет, этих духов, — отмахнулся Ван Цзэ. — Так сколько поклонов нужно сделать за один сеанс?

— Исходя из воспоминаний Иньи, все зависит от вашего уровня в системе. Чем выше уровень, тем легче получить код. Иньи находится на десятом уровне, это довольно высоко, даже администратор приложения находится только на двенадцатом. Чтобы войти в систему ему надо было поклониться десять раз. Они называют это «десятью обрядами». Но новичку первого уровня придется поклониться сто двадцать раз.

— Но как подняться выше? — внезапно спросил Шэн Линъюань.

Сяо Чжэн не мог не обратить на него внимание. Он слышал, что «дух меча» совсем недавно обрел человеческий облик и еще не выучил современный язык. Он понятия не имел, как пользоваться мобильным телефоном, но всегда мог уловить истинную суть проблемы.

— Адепты школы Истинного Учения выполняют задания в обмен на очки. В основном они ищут паству для своих странных божеств, знакомятся с надежными людьми, заманивая их в свою организацию и многое другое, что поручает им администратор. Например, Иньи, накапливая очки, вкладывал их в повышение уровня. Когда он добился своего, школа Истинного Учения прислала к нему своих старших учеников, чтобы они предложили Иньи нечто под названием «пилюля бессмертия». Это то, что мы увидели на записи допроса.

Сяо Чжэн щелкнул пальцами по экрану компьютера, выводя изображение на проектор конференц-зала. На экране появился Иньи. Он стоял, почтительно преклонив колени, и в «поле его зрения» светились две человеческие фигуры, бывшие, вероятно, людьми с особыми способностями.

Одна из фигур сказала с улыбкой:

— Поздравляю, брат. Все уже готово, мы можем начинать. Процесс кровопускания может быть немного болезненным, но ради нашей цели придется потерпеть. В противном случае кровь свернется и придется снова взяться за нож.

У собравшейся в конференц-зале элиты Управления по контролю за аномалиями начался нервный тик. Казалось, что они наблюдали за деятельностью какой-то подпольной клиники, где ежедневно обманывали людей.

Но Иньи с благодарностью поднял руку, и один из стоявших перед ним «прожекторов» шагнул вперед, с уверенностью человека, годами работавшего на бойне. Подойдя, он полоснул ножом по запястью Иньи, и до ушей собравшихся донесся звук падающих капель, сопровождаемый искаженным «видением» слепого. Но на этом странности не закончились. Второй «прожектор» принялся нараспев читать какую-то мантру. Иньи дрожал. Дважды прослушав слова мантры, он, сбиваясь, попытался повторить ее. То, что делали эти люди, напоминало отрывок из учебника «Как разработать сектантский ритуал». Это выглядело ужасно.

Ван Цзэ подсознательно оглянулся на Сюань Цзи, но юноша только покачал головой. Это не было древним языком клана демонов, это была настоящая молитва. Однако юноше казалось, что он уже слышал ее раньше.

Вдруг Шэн Линъюань открыл глаза и его вечно томный взгляд превратился в пару ножей, устремленных на фигуру Иньи.

Никто не знал, сколько раз Иньи произнес эти странные слова. Внезапно, изображение на экране изменилось, и все присутствующие оказались ошеломлены.

— Что это такое?

— Погодите-ка, к нему что, вернулось зрение... или это какая-то галлюцинация?

Зрение Иньи внезапно прояснилось, сделавшись таким же, как у обычного человека. Он смог ясно рассмотреть двух стоявших перед ним людей, окружающую обстановку, и все цвета этого мира, некогда поглощенные его слепотой. Иньи не мог удержаться на ногах, он весь дрожал, но вскоре, его глаза вновь заволокло пеленой и все исчезло. Он снова ослеп, и двое людей с человеческими лицами вновь превратились в сияющие огни.

Иньи тут же начал задыхаться. Его тело билось в конвульсиях из-за сильной кровопотери. Одно из сияющих пятен, похоже, принадлежало к водному классу. Этот человек шагнул вперед и быстро зажал рану Иньи, заставляя кровь вернуться обратно, но Иньи внезапно начал сопротивляться. Как заведенный он продолжал повторять странную мантру, пытаясь разорвать рану и добиться того, чтобы вновь увидеть свет.

— Хватит, брат, хватит, т-ш-ш... Я знаю, что ты чувствуешь, — один из сияющих силуэтов похлопал Иньи по плечу, в попытке успокоить его, — Не спеши. Ты можешь выпустить себе всю кровь и умереть, но что ты тогда увидишь? Скорее, проглоти эту пилюлю.

«Пилюля бессмертия» в видении Иньи была полностью черного цвета. Однако этот черный был куда глубже и темнее, чем обычно. Один из силуэтов схватил его, другой разжал ему зубы и сунул в рот пилюлю. Сознание Иньи помутилось. Голоса стоявших рядом с ним людей становились все более и более неразборчивыми.

— Поспи немного... Один уровень — одно очищение...

— Господин сказал, что твоя слепота вызвана наличием в твоих венах человеческой крови... Подожди, пока сможешь полностью избавиться от нее...

— Смой человеческую кровь...

— Очистись...

В этот момент Иньи, должно быть, потерял сознание. Его воспоминания превратились в разрозненные фрагменты. Сяо Чжэн нажал на паузу, но, стоило ему только поднять глаза, как он увидел на лице Шэн Линъюаня странную улыбку.

— Ты... знаешь что произошло? — осведомился он.

Шэн Линъюань медленно потер костяшку указательного пальца и сказал:

— Много лет назад в мире жил сумасшедший, презиравший часть своей крови. Тогда он создал методики «противные воле небес». Он научился избавляться от этой крови, а затем, поглощая различные артефакты, наверстывал упущенное, восполняя потери. Вы только что стали свидетелями похожей ситуации. Кажется, у этого сумасшедшего есть преемники.

Ван Цзэ внезапно поднял руку и поинтересовался:

— А что это за пилюля бессмертия?

Шэн Линъюань лишь улыбнулся ему. Когда запустили проектор, свет в конференц-зале погас, и теперь, когда Его Величество улыбался, весь его силуэт окутывала крайне странная аура.

— А ты как думаешь?

Ван Цзэ невольно содрогнулся и тут же оглянулся на Сюань Цзи. Ему казалось, что этот «дух меча» на деле был каким-то дешевым светильником.

Однако Сюань Цзи не обратил на это никакого внимания.

— Знаете, я тут кое-что вспомнил, — внезапно начал юноша, — если я прав, то после того, как семьсот лет назад расформировали подразделение Цинпин, продолжительность жизни людей с особыми способностями не слишком превышала продолжительность жизни обычных смертных, верно?

— В прошлом жизнь людей с особыми способностями насчитывала от пятидесяти до ста лет. Это дольше, чем у их смертных современников. Самый старый из сотрудников нашего Управления — это доктор Ван из отдела реставрации древних книг. Говорят, этот старик родился еще при династии Мин. Но на самом деле, это не так. Ему всего двести тридцать шесть лет. Он еще не настолько стар, — директор Хуан поправил свои очки, посмотрев на всех присутствующих поверх стекол. — Теперь он здесь второй по старшинству. Юный Сюань, ты хочешь что-то сказать?

— Матушка Юй родилась в зловещие времена. Мы знаем лишь, что когда-то она была частью подразделения Цинпин, а это значит, что она жила не менее семиста лет назад, — сказал Сюань Цзи. — Не кажется ли вам, что между первым и вторым... слишком большой разрыв?

Глава 76

Он изо всех сил старался сохранить рассудок. Он хотел выполнить свое обещание, чтобы, очнувшись, снова найти и потерять.

Доктор Ван, которому было больше двухсот лет, должно быть, имел весьма странные корни. У него была очень длинная шея. Иногда, когда он дремал на собраниях, его спина напоминала черепаший панцирь. В последние годы все начали замечать, что реакции и движения старика становились все медленнее и медленнее. Он все больше напоминал старые часы, готовые в любой момент потерять свою силу и замереть. Поэтому все в Управлении молча заботились о нем, опасаясь, что однажды он попросту исчезнет.

Однако матушке Юй было уже семьсот или даже восемьсот лет. Но за столько времени она ни капли не изменилась. Как ей удалось сохранить свою молодость?

Всевозможные подтяжки, конечно, метод действенный, но ни одной из трех ведущих клиник страны не удалось бы омолодить ее на восемьсот лет.

— В общем… я тут кое-что вспомнил, — нахмурился Сяо Чжэн. — В прошлом, когда я еще отвечал за безопасность, каждый раз, когда старый директор отправлялся на «Совет Пэнлай», я сопровождал его. И, если честно, я никогда не видел, чтобы матушка Юй демонстрировала какие-либо особые способности.

— Если не брать в расчет твою социофобию, я никогда не видел, чтобы она вообще здоровалась с кем-то, кто обращался к ней, — сказал Ван Цзэ. — За последние годы «Совет Пэнлай» несколько раз выступал организатором молодежных соревнований, верно? Это было сделано в целях воспитания молодежи. Тогда я был одним из капитанов «Фэншэнь». В те годы малышка Гу только-только вступила в наши ряды, а Янь Цюшань всегда просил меня заботиться о новичках. Тогда я думал, что подрастающему поколению не помешало бы набраться опыта, даже если старушка слишком крупная рыба, чтобы суметь с ней подружиться. В результате, мы несколько раз навещали ее, но так ничего и не добились. Она вечно либо принимала гостей, либо отдыхала. Через несколько дней наша команда получила срочное задание, нам нужен был человек с рентгеновским зрением. Как только Юэси покинула Совет, матушка Юй сразу же вызвала меня на разговор... Тогда все это показалось мне очень странным, но я и подумать не мог, что она избегала рентгеновского взгляда Юэси.

Директор Хуан на мгновение задумался и отложил ручку.

— Если матушка Юй дожила до настоящего времени, постоянно глотая так называемую «пилюлю бессмертия», то есть жизненную силу других «особенных», то это вполне может означать, что история школы Истинного Учения куда длиннее, чем мы думаем. У них слишком много общего, возможно, матушка Юй вполне может оказаться инициатором1. А теперь давайте представим, что это действительно так. Тогда в чем истинный смысл всех тех событий, которым она так явно поспособствовала?

1 始作俑者 (shǐzuòyǒngzhě) — зачинщик, инициатор, главный виновник (букв. тот, кто первый сделал статую для погребения вместе с покойником).

Сюань Цзи взглянул на Шэн Линъюаня.

— Это долгая история...

Нехорошо было утаивать от начальства ситуацию с Чиюань, но он до сих пор не мог придумать, как рассказать это так, чтобы не выдать себя.

Шэн Линъюань внезапно поднял руку, прервав его, чем тут же привлек к себе всеобщее внимание. Под взглядами всех присутствующих он спокойно открыл бутылку минеральной воды и выплеснул ее содержимое на стол.

Некоторые из сидевших за столом невольно вздрогнули, но затем они вдруг увидели, что на гладкой деревянной поверхности не было ни капли. Вся выплеснувшаяся из бутылки вода взмыла вверх и превратилась в маленькую рыбку.

Рыбка неторопливо поплыла по воздуху, будто по воде. Вдруг, откуда-то изнутри нее донесся женский голос:

— Записи о Бедствиях сохранились лишь в древних свитках подразделения Цинпин. Раньше я думала, что это просто легенда.

— Это… — пробормотал Сяо Чжэн.

— Когда Янь Цюшань и его спутники погрузились в море, мне удалось подслушать часть их разговора, — ответил Шэн Линъюань, откинувшись на спинку стула. — Это слова самоуничтожившейся марионетки.

Следом за этой фразой последовал диалог, произошедший между Янь Цюшанем и одним из разыскиваемых преступников. В глубинах подводной гробницы вновь зазвучали слова о «возрождении Чиюань». В этом разговоре оказалось так много информации, что все присутствующие в конференц-зале, будь то обычные люди или люди с особыми способностями, были шокированы. В помещении воцарилась полная тишина.

Когда разговор завершился, маленькая рыбка выплюнула изо рта небольшой пузырь. Шэн Линъюань кивнул на него, и рыбка, булькнув, рассыпалась на множество капель, тут же обратившихся в черный туман, не оставив на столе конференц-зала ни следа. И только во влажном воздухе все еще витал едва уловимый запах свежести и благовоний.

Ван Цзэ потребовалось много времени, чтобы найти подходящие слова.

— Я… Я боюсь, как бы все это не оказалось подделкой, созданной кем-то из представителей водного класса, — наконец, пробормотал он.

— Не перебивай, — Сяо Чжэн сердито пнул его под столом. Запись протокола заседания велась кое-как, а речи говоривших были слишком быстрыми. — Другими словами, они думают, что Чиюань — это запечатанный источник аномальной энергии. В последние годы количество людей с особыми способностями заметно возросло. Кроме того, увеличилось количество странных происшествий. Все потому, что наложенная на Чиюань печать начала слабеть? Это... Это слишком…

— Нет, насчет статистики они совершенно правы, — сказал директор Хуан. Среди всех присутствующих он был единственным обычным человеком, но, при этом, он один оставался на редкость спокойным. — Я долго наблюдал за колебаниями уровня рождаемости «особенных» людей, и это действительно связано с частотой аномальных происшествий. Всплеск рождаемость идет бок о бок с природными и техногенными катастрофами, вот почему древние часто говорили, что «хаос порождает зло». Существует множество подробных записей и исторических документов, свидетельствующих о том, что чем больше людей гибло в катастрофах, тем сильнее возрастал уровень рождаемости в последующие пару лет. Когда эта цифра достигала высоких отметок, примерно равных одному на десять тысяч, начинался резкий спад, и все последующие годы показатели оставались на низком уровне. До нового потрясения. С тех пор, как была сделана самая первая запись, ситуация повторялась тридцать пять раз. Это вполне подтверждает их слова.

Среди всех присутствующих было множество любителей поворчать, их сложно было назвать «паиньками». Но никто из них не был глуп настолько, чтобы не понять, когда и что можно было говорить. Их взгляды были сосредоточены на директоре Хуане. Это впервые, когда они услышали тайну о том, как обычный человек «занял» кресло директора.

Сяо Чжэн сжал руки.

— Директор Хуан, это записи из древних свитков, полученных от подразделения Цинпин?

— При основании Управления местные неправительственные организации пожертвовали нам огромное количество ценных документов и книг по искусству создания массивов. Хэ Цуйюй тоже внесла свою лепту. Она передала в наши руки множество древних свитков подразделения Цинпин. Но и этих материалов оказалось недостаточно, — пояснил директор Хуан. — Правители всех династий нашей страны придавали большое значение переписи населения. Как самая древняя из организации, включавшая в себя людей с особыми способностями, подразделение Цинпин не должно было испытывать недостатка в таких важных сведениях. Мы в частном порядке провели небольшое исследование и смогли выдвинуть несколько предположений.

— Мы…

— Посоветовались с министром Чжаном, доктором Ваном из отдела реставрации древних книг и некоторыми из нас, кто раньше отвечал за дела Управление по контролю за аномалиями... А также с моей женой, — рассмеялся директор Хуан. — Кстати, моя жена тоже обладает особыми способностями, правда, она не так сильна. Разве что, ей не нужно носить с собой калькулятор. В повседневной жизни она ведет себя как обычный человек. Когда-то она занималась логистикой, но уже давно не работает в Управлении. Вы с ней не знакомы, потому я и не стал об этом упоминать.

Если они с директором Хуаном были одного возраста, то она, вероятно, давно ушла на пенсию. Покинув ряды Управления, она превратилась в обычного члена семьи. Директор Хуан лишь вскользь упомянул об этом, и Сяо Чжэн не стал его расспрашивать.

— Вы давно знакомы с бывшим директором?

— Старина Сян мой старый друг. Уходя, он заставил меня занять этот пост. Должно быть, он каким-то образом предвидел то, что должно было произойти. Предвидел будущий раскол между обычными людьми и «особенными». Он даже предположил, что причиной тому может быть Чиюань, — вздохнул директор Хуан. — Увы, герои тоже стареют. Время никого не ждет.

Шэн Линъюань удивленно посмотрел на директора Хуана. Прежде чем запечатать Чиюань, он запретил и сжег множество книг. Все записи и свитки, все, что когда-то описывало то, что произошло между людьми, кланом демонов и Чиюань было собрано и предано огню. Это стало причиной небывалой путаницы. До сих пор даже последний потомок Хранителей огня пребывал в неведении. Он не хотел, чтобы они попали в руки горстки смертных, полагающихся только на… статистические данные.

— Господин дух меча, мне очень жаль, что я вынуждаю вас вмешиваться в наши дела тогда, когда вы еще не получили свое удостоверение личности, — мягко произнес директор Хуан, повернувшись к нему. — Вы ведь дух с очень длинной историей, верно? Как вас зовут?

Внезапно, Шэн Линъюань и Сюань Цзи заговорили одновременно.

— Лин... — начал было Сюань Цзи.

— Шэн Сяо, — ответил Шэн Линъюань.

Директор Хуан замолчал.

Это имя показалось ему таким знакомым!

Сюань Цзи не успел даже вздохнуть, а Его Величество, не спеша, добавил:

— Фамилия предыдущего владельца меча была Шэн, а имя «Сяо» было выгравировано на самом клинке. Если оно нарушает закон или созвучно с именем кого-то из прошлого, у меня все равно нет другого выбора, кроме как называть себя так.

Большинство китайских имен состоят из двух или трех иероглифов. Имена, состоящие из четырех иероглифов невероятная редкость. В имени «Сяо» однако, не было ничего необычного, называться так считалось вполне нормальным. Объяснение Шэн Линъюаня звучало вполне правдоподобно, но сердце Сюань Цзи, почему-то, забилось быстрее, стоило ему только услышать слова: «Фамилия предыдущего владельца меча была Шэн». Сюань Цзи совершенно не почувствовал облегчения.

— Шэн... Шэн... — пусть директор Хуан и принял его версию, ему, похоже, было сложно это запомнить. — Господин Шэн, много ли вы знаете о темном жертвоприношении? У нас уже есть подозреваемый. Это Хэ Цуйюй. Но как по-вашему, почему она решила сделать это именно сейчас?

Ее звали «Цуйюй». Она принадлежала к водному классу и была полукровкой, змеей-оборотнем. Она была той, на кого Шэн Линъюань никогда бы не обратил внимание.

Неужели какой-то мелкий демон-полукровка из подразделения Цинпин способен вызвать столь сильный дождь? В этом деле замешано слишком много древних тайн. Даже если эта маленькая змея, имевшая наглость называть себя «старой госпожой», с пользой провела последние семьсот лет, от корки до корки прочитав трехтомник по истории страны, она все равно не могла столько знать.

Однако, даже если на уме у Его Величества было десять слов, он всегда говорил лишь одно. Только находясь рядом с Сюань Цзи, этим невежественным Хранителем огня, он мог позволить себе сказать чуть больше.

Но, так как директор Хуан уже выдвинул свою гипотезу, он не спешил его разубеждать.

— Печать Чиюань еще действует, и Бедствие, вызванное темным жертвоприношением, не может явиться в этот мир. И потом, я думаю, что ее дни уже сочтены. Она как собака бросается на стены2. Хотя я не понимаю, почему, она ведь не так уж много прожила.

2 狗急跳墙 (gǒu jí tiào qiáng)— букв. в крайности собака бросается на стену (обр. пойти на отчаянный шаг).

— Может ли темная жертва вызвать кого-то, кроме Бедствия? Сколько всего Бедствий существовало в древние времена? Можем ли мы сузить направление поисков? — спросил Сяо Чжэн.

Ван Цзэ задумался.

— Когда мы были в море, командир Янь, кажется, сказал, что Бедствия связаны с «угрозой» и «переменами», они «злой рок», сама «судьба». Он считал, что количество Бедствий, некогда существовавших в мире, было ограничено. Вероятно, их было по одному на каждый клан.

— Да, «злой рок» каждого из кланов — породить Бедствие, но не каждой расе это под силу. Из их имени следует, что они были не просто поколением «перьев, чешуи и плавников»3. Это дар рода людского. Сердце обращается во зло под воздействием трех сильнейших ядов: алчности, гнева и глупости. То есть, до того, как запечатали Чиюань, Бедствиями могли стать лишь люди и им подобные, — кивнул Шэн Линъюань.

3 毛羽鳞鬣 (máoyǔ-línliè) — идиома, буквально означающая: птичьи перья, чешуя и плавники. (обр. в знач.: относиться к чему-то поверхностно).

— Каким-каким поколением? И что значит «им подобные»? — Ван Цзэ подозревал, что старший говорил вовсе не на современном языке. Каждое слово звучало отчетливо и ясно, но он не понимал ни единой фразы.

— Поколением перьев, чешуи и плавников называли тех, кто мог летать в небе, ползать по земле и плавать под водой. Кроме того, они откладывали яйца и не входили в число живородящих.

Поскольку Шэн Линъюань использовал Янь Цюшаня, как пример, чтобы пояснить основную информацию, Сюань Цзи ничего не оставалось, кроме как воспользоваться случаем и перехватить инициативу в разговоре.

— Под «им подобными» имеются ввиду три клана, представители которых были очень похожи на людей: клан шаманов, гаошаньцы и тени. В древности говорили, что три эти расы олицетворяли собой три яда рода людского: алчность, гнев и глупость.

— Люди всегда были слишком высокого мнения о себе, — мягко усмехнулся Шэн Линъюань.

— Дело не в этом, это всего лишь слухи, — поспешно ответил Сюань Цзи, «уводя» Его Величество от края опасных изречений. Порывшись в памяти, он обратился к своему наследию и, не отклоняясь от текста, попытался объяснить всем присутствующим, какие три категории человекоподобных существ населяли древний мир. — Люди и им подобные расы — вместе всего четыре, так что в мире может быть не больше четырех Бедствий. Наши противники уже провалили три жертвоприношения. Одним словом, теперь осталась только «тень».

— Что еще за «тень»? Разве они не вымерли? Как их уничтожили? — спросил Ван Цзэ.

— Э-э-э ... Теням нелегко было произвести на свет потомство. Несовершеннолетние тени бесплодны, и чтобы стать взрослыми им нужно найти себе хозяина... Отношения между тенью и хозяином... Это похоже на отношения мужа и жены, где тень выступает в роли кроткой любовницы. Но потомство, появившееся на свет от такого союза, будет принадлежать к той же расе, что и хозяин, но никак не к теням. Лишь пара, состоящая из чистокровных представителей расы теней, способна продолжить свой род. Но вряд ли кто-то согласился бы добровольно отдать свою возлюбленную для «воспроизведения потомства», — произнес Сюань Цзи, бесконечно оглядываясь на Шэн Линъюаня. — Они вымерли естественным путем, не так ли?

— Нет, — ответил Шэн Линъюань.

Сюань Цзи не стал его перебивать.

— Тени ценились как драгоценные сокровища. В те времена существовали торговцы, которые выкупали и воспитывали взрослых теней для дальнейшего разведения. На третий год Цичжэн император издал указ, запрещавший торговлю тенями. За год было убито более ста торговцев. В середине пятого года подразделением Цинпин был создан «Закон о тенях», в котором говорилось, что после гибели хозяина тени должны были непременно последовать за ним на тот свет. Тот, кто укроет у себя тень, будет казнен, а вместе с ним и три поколения его семьи.

Его слова звучали так легкомысленно, но скрывающийся под ними подтекст был настолько жутким, что у всех присутствующих волосы вставали дыбом от страха. Три тысячи лет спустя Шэн Линъюань в красках описал людям давно ушедшую эпоху крови и огня.

— Что касается Бедствия клана теней, — мягко продолжил Шэн Линъюань. Он слегка вскинул брови и через мгновение покачал головой, — простите, я ничего о нем не слышал. Я не знаю.

Сюань Цзи был сбит с толку. После того, как в шестой год Цичжэн Его Величество запечатал Чиюань, пламя не погасло, но этого определенно было недостаточно, чтобы призвать в мир еще одно Бедствие. Следовательно, если в клане теней и появилось Бедствие, то оно должно было родиться еще до наложения печати.

Пленение Бедствия — невероятное событие, способное взбудоражить весь мир. Не имеет значения, кто именно его запечатал, император или же кто-то другой. Шэн Линъюань не мог «ничего о нем не слышать».

Тогда... удалось ли вообще разыскать это Бедствие? Неужели оно стало бы безразлично наблюдать за тем, как запечатывают Чиюань, лишая его единственного источника сил?

Если только этот молчаливый безымянный демон не устал от жизни так же, как Его Величество.

До сих пор людям были известны лишь четыре древних Бедствия. И ни одно из них не было заинтересовано в том, чтобы причинять миру вред. Они заботились только о том, как обрести вечный покой. Вероятность самоубийства достигала пятидесяти процентов. Что это вообще за духи такие? Неужели эти демоны были созданы лишь для защиты мира во всем мире?

В этот момент тишину прервал внезапный звонок. Звонил телефон Ван Цзэ. Он хотел было повесить трубку, но, увидев, что звонившей была Гу Юэси, тут же вскочил со своего места.

— Извините, господа, но на этот звонок нужно ответить... Да, Юэ-эр, командир Янь... В самом деле?!

На лбу Ван Цзэ вздулись вены. Он был так взволнован, что выражение его лица стало свирепым:

— Ты, ты, ты… Что у вас там произошло?! Да, расследование продвигается очень быстро. Пусть как следует позаботится о своих ранах. Не спеши ему помогать. Вы не имеете права давить на него и не говори ему о Чжичуне. Ты меня слышишь? Он все еще… А?

Мгновение спустя Ван Цзэ положил трубку.

— Командир Янь очнулся.

Сюань Цзи тут же пришел в себя.

— Я слышал, как ты просил не говорить ему о Чжичуне? Капитан Гу не настолько нетерпелива.

— Он все знает, — пробормотал Ван Цзэ. — Тогда он был в здравом уме. Он все видел и все помнит. Гу Юэси сообщила, что командир Янь попросил ее рассказать мне о том, что за последние три года ему удалось подобраться достаточно близко к школе Истинного Учения. Вся собранная им информация спрятана в доме, арендованном на вымышленное имя. Он надеялся, что в случае его смерти нам удастся вычислить его фальшивую личность, и тогда мы сможем легко ее найти, — Ван Цзэ откашлялся. — И... Вскоре он вернется сюда, в штаб-квартиру. Он намерен сотрудничать с представителями класса духовной энергии, чтобы дать показания против матушки Юй... Хэ Цуйюй.

Директор Хуан не удержался и спросил:

— А что там с его травмами?

— Люди, принадлежащие к металлическому классу — самый настоящий отряд «крутых парней», у них невероятно сильная регенерация, — сказал Сяо Чжэн. — Пока они еще способны дышать, они могут позаимствовать любые металлические предметы и заменить ими поврежденные органы и ткани. Более того, это не вызовет никакого отторжения. Он...

Он изо всех сил старался сохранить рассудок. Он хотел выполнить свое обещание, чтобы, очнувшись, снова найти и потерять.

Но на этом его история не заканчивалась. Он не желал сдаваться.

Услышав эти слова, Сюань Цзи ошеломленно замолчал. Даже Шэн Линъюань выглядел несколько удивленным. Внезапно он осознал, что отвращение, которое он питал к Янь Цюшаню, заметно уменьшилось.

Глава 77

Мысли о Чжичуне были слишком большой роскошью. Сейчас у Янь Цюшаня попросту не было на это сил. Он планировал сохранить их и подумать об этом перед смертью.

— Помедленнее, помедленнее... Будьте осторожны, — несколько медицинских работников осторожно перенесли Янь Цюшаня из больничной палаты в машину, в которой было все необходимое оборудование на случай, если по дороге что-то пойдет не так.

Два служебных автомобиля, переоборудованные в обычные микроавтобусы, один за другим заполнились оперативниками «Фэншэнь».

Вскоре, из ворот больницы выехали три машины и, сделав крюк, повернули прямо к зданию юйянского филиала, чтобы поприветствовать командира Ду. Сотрудники Отдела восстановления только-только закончили свою работу на побережье и тоже вернулись в филиал. Ло Цуйцуй, привыкший обзаводиться контактами, сразу же узнал машину «Фэншэнь» и с улыбкой поспешил им навстречу.

Ян Чао вытянул шею и тихо спросил Пин Цяньжу:

— Почему они не летят на служебном самолете? Мы могли бы вернуться вместе с ними.

Эта троица срочно прибыла на место происшествия, чтобы возглавить операцию по подтиранию задниц. Закончив собирать трупы и приводить в порядок море, они, наконец, отозвали предупреждение о надвигающемся цунами. Однако, вернувшись в филиал, они обнаружили, что их твердолобый директор, мастерски проявивший себя с темной стороны, уже улетел. И все, что он сделал — это оставил своим сотрудникам записку, попытавшись таким образом подбодрить их.

Теперь все трое больше напоминали маленьких растерянных детей, которых бросили на вокзале безалаберные родители. Согласно правилам, они не могли попасть на борт служебного самолета, им пришлось в спешке покупать билеты на ночной авиарейс, и это в самый разгар туристического сезона.

— Командир Янь сказал, что летать на служебном самолете слишком дорого. Он не на срочном задании, к тому же, у него больше нет государственной должности. Его следует рассматривать как преступника, сотрудничающего со следствием. Это дело не стоит таких затрат. В любом случае, подводный тоннель Юйчжоу уже открыт. Это недалеко. Сейчас на дорогах намного безопаснее, — тихо сказала Пин Цяньжу.

Пока она говорила, кто-то помог Янь Цюшаню сесть, и мужчина тут же повернулся к окну, поймав на себе взгляды Ян Чао и других, тайно прокравшихся сюда. Возможно, из-за недостатка жизненных сил Янь Цюшань выглядел безжизненным и исхудавшим, под глазами у него залегли темные тени, придавая его виду еще более мрачные черты.

Ян Чао и Пин Цяньжу стояли по стойке смирно, наблюдая за тем, как оперативники поприветствовали командира Ду, а затем сразу же уехали.

Когда их машины проехали мимо, Ян Чао вдруг отшатнулся, охнул и прижал ладонь к груди. На лбу юноши выступил холодный пот.

— Что с тобой? — пораженно спросила Пин Цяньжу. — У тебя болит живот? Болит желудок?

— Грудь... — задыхаясь, пробормотал Ян Чао. Юноша изо всех сил старался сделать вдох, но это оказалось труднее, чем он думал. — Здесь так душно. Я не могу дышать...

Помолчав немного, Пин Цяньжу обменялась взглядами с Ло Цуйцуем и подняла голову, глядя вслед удаляющимся машинам.

Ян Чао был чувствительным юношей и прекрасно умел сопереживать, но не все чувства, будь то радость, гнев или печать вызывали у него такую реакцию. Он мог чувствовать лишь самые сильные из способностей или эмоций. Неужели это только что был командир Янь?

— Командир Янь, ты, должно быть, уже устал сидеть, — Чжан Чжао осторожно подложил под спину Янь Цюшаня подушку. — Теперь тебя не будет укачивать.

Янь Цюшань медленно перевел взгляд на юношу. Три года назад, когда он покинул «Фэншэнь», Чжан Чжао не было и двадцати, его только что приняли в команду. А теперь он был уже сам по себе.

Родители Чжан Чжао тоже были оперативниками «Фэншэнь», они погибли при исполнении, и мальчик с малых лет рос вместе с командой. Когда ему исполнилось одиннадцать лет, он смог поступить в Центр подготовки молодежи. Однако к тому моменту он еще не закончил обучение в обычной школе. С одной стороны, он должен был тренироваться в Центре, а с другой, обязан был таскать за собой рюкзак, чтобы завершить обязательное девятилетнее обучение. В те годы Янь Цюшань и Чжичунь по очереди ходили на родительские собрания. У них было четкое разделение обязанностей. Когда Чжан Чжао получал хорошие отметки, приходил Чжичунь. Ведь тогда прогрессивные родители его одноклассников подходили к ним, чтобы сказать несколько слов, и это было тем, чего Янь Цюшань боялся больше всего. Если Чжан Чжао проваливал экзамен, он неизменно получал нагоняй. Командир Янь лично приходил в школу, однако глядя на его суровое лицо, учителя опасались отчитывать Чжан Чжао и мальчика сразу же отпускали домой.

— Ты вырос, — Янь Цюшань с трудом дышал, отчего его голос звучал отрывисто. — С тех пор, как ты вошел в ряды «Фэншэнь», мне так и не предоставился случай взять тебя с собой.

У Чжан Чжао покраснели глаза. Юноша опустил голову, с трудом сдерживая слезы, и выдавил из себя беспечную улыбку.

— Теперь, когда вы вернулись, вы все еще можете взять меня с собой. Может, меня еще можно бросить в печь для переплавки. Верно, сестрица?

Но Гу Юэси была не так красноречива, как Чжан Чжао. Она больше напоминала немую пузатую тыкву. Чем больше в ее голове крутилось воспоминаний, тем больше она теряла дар речи. Девушка сидела в стороне с выражением глубокой обиды на непроницаемом лице, словно тюремный надзиратель, сопровождавший заключенного.

Янь Цюшань с трудом приподнял уголки рта, и его взгляд скользнул по знакомым лицам вокруг него. Он отчетливо чувствовал, насколько сильно все они изменились.

Дети выросли, и на их лицах проступили следы ветра и инея1. Управление по контролю за аномалиями пережило сильную встряску, и пусть обстановка осталось прежней, но люди — нет.

1 风霜 (fēngshuāng) — ветер и иней (обр. в знач.: трудности, горести жизни).

Даже он сам сильно изменился.

В прошлом Чжичунь всегда говорил ему, что в его квартире слишком тихо, но, на самом деле, это был заброшенный дом. Все попытки Янь Цюшаня вести активную социальную жизнь утонули в бесконечных командировках и большом количестве работы. Путешествия были для него пыткой, и он бы с удовольствием доплатил кому-нибудь, чтобы больше никуда не ездить.

Янь Цюшань мечтал все свое свободное время проводить дома. Его увлечениями были покупка еды и готовка, любимым «спортом» —генеральная уборка в кругу семьи, и он мог помногу раз пересматривать один из своих любимых старых фильмов. Когда Янь Цюшань, выходя на работу, вдруг сталкивался в лифте с незнакомыми людьми, он «внезапно вспоминал, что что-то забыл» и попросту пропускал их. Даже когда курьер доставлял ему посылку, Янь Цюшаня словно приковывало к дивану. Все, что он мог сделать, это написать сидевшему в кабинете Чжичуню сообщение, прося того открыть дверь.

Однако после трех лет подпольной борьбы он научился быть более изворотливым, научился проницательности, научился за улыбкой прятать нож2 и тому, что называлось «говорить с человеком по-человечьи, а с демоном — на его языке»3. Можно сказать, что пусть его навыки и оставляли желать лучшего, но он, хотя бы, больше не «цепенел».

2 笑里藏刀 (xiàolǐcángdāo) — за улыбкой прятать нож; обр. коварный, двуличный; держать камень за пазухой; на устах — мёд, а на сердце — лёд.

3 见人说人话，见鬼说鬼话 (jiàn rén shuō rén huà jiàn guǐ shuō guǐ huà) — говорить с человеком по-человечьи, а с демоном — на его языке (говорить каждому то, что он хочет услышать, подлаживаться к аудитории, лицемерить. Сродни выражению с волками жить — по-волчьи выть).

Служебные автомобили были превосходно амортизированы. Когда они выехали из города, Янь Цюшань, наконец, закрыл глаза, чтобы отдохнуть. Он думал о самых разных вещах, нарочно избегая мыслей о Чжичуне.

Мысли о Чжичуне были слишком большой роскошью. Сейчас у Янь Цюшаня попросту не было на это сил. Он планировал сохранить их и подумать об этом перед смертью.

Прежде чем колонна выехала на скоростную трассу, они свернули на отдаленную заправку. Вдруг, где-то снаружи послышались торопливые шаги, и Янь Цюшань поспешно открыл глаза, не в силах заснуть. Гу Юэси распахнула дверь, и перед машиной неожиданно возникла командир Ду. Выражения лиц всех присутствующих остались неизменными. Очевидно, они заранее договорились об этом.

С большими солнцезащитными очками на переносице, командир Ду больше напоминала колоритного туриста. Не утруждая себя излишними приветствиями, женщина понизила голос и быстро произнесла:

— Эта заправка принадлежит моему мужу. Здесь больше никого нет. Даже камеры отключены. Сменная машина стоит позади, поторопитесь. Командир Янь, позвольте мне вам помочь...

Но Янь Цюшань лишь отмахнулся от нее и выпрямился.

Металл, поддерживающий его тело, исчез, и лоб мужчины тут же покрылся холодным потом. Цвет окончательно сошел с его лица, и Янь Цюшань, с видом окоченевшего трупа, бойко выбрался из машины.

— Командир Янь, — Ду Жо убрала руку, сняла солнцезащитные очки, и слегка прищелкнула каблуками, торжественно отдавая честь. — Вы — опора «Фэншэнь». Счастливого пути.

Взглянув на Ду Жо, Янь Цюшань молча «отсалютовал» ей в ответ и снова махнул рукой. Старшие оперативники «Фэншэнь» были очень похожи на него: молчаливые, не привыкшие к лишним разговорам. Они разделились на две группы. Первая, в составе изначальной колонны, двинулась вперед по дороге, а вторая последовала за Янь Цюшанем и, пересев в заранее подготовленный командиром Ду служебный автомобиль, медленно поехала к причалу.

По окончании ремонта подводного туннеля Юйчжоу все автомобили, направлявшиеся на север, двигались по скоростной подводной трассе. Лишь те, кто гонялся за дешевизной использовали для грузоперевозок морские суда, идущие проторенной дорожкой через пролив. Вечером у причала пришвартовалось неприметное судно. Мгновение спустя весь покрытый пылью минивэн медленно въехал на борт корабля, державшего курс на материк.

Когда небольшой отряд оказался на борту, Чжан Чжао тут же выбрался из машины и, наконец, почувствовал себя на своей территории. С облегчением вздохнув, он осторожно помог Янь Цюшаню выйти наружу.

— Командир Янь, как глубоко щупальца «Истинного Учения» проникли в Управление? Должны ли мы быть осторожны? — шепотом осведомился молодой человек.

— Ты даже не представляешь себе, насколько, — мягко ответил Янь Цюшань.

— Вы беспокоитесь о тех бездельниках из филиала? Наверное…

Если бы он не беспокоился о бездельниках из филиала, они могли бы улизнуть еще ночью, незачем было заявляться в филиал среди бела дня, чтобы «поприветствовать» командира Ду.

— Вы... Это какая-то проверка?

Янь Цюшань улыбнулся Чжан Чжао и мягко похлопал юношу по затылку, как делал всегда, когда тот был ребенком.

Чжан Чжао тут же сделался похожим на дрессированного щенка, покорно ожидавшего похвалы за правильно выполненное задание. Рядом с Янь Цюшанем он, казалось, вновь превращался в подростка.

И лишь Гу Юэси не могла так же беззаботно улыбаться. С помощью своего рентгеновского зрения она ясно видела, что Янь Цюшань так и не не извлек из тела куски металла, поддерживающие его поврежденные кости и суставы. И даже если он мог «отлить себя из золота», металл в костях точно не добавлял комфорта, не говоря уже о том, что поддержание такой формы требовало огромного количества энергии. Рубашка и пальто мужчины были насквозь пропитаны холодным потом.

Командир Янь ни на секунду не расслаблялся. Его путешествие еще не закончилось.

Гу Юэси обладала поразительной интуицией. Было уже темно, когда они пересекли пролив, и минивэн снова отправился в путь. Следуя инструкциям Янь Цюшаня, они отдалялись от порта все дальше и дальше, а затем снова сменили машину.

Теми, кто помогал им в этот раз, оказались совершенно обычные люди. Никто не знал, где Янь Цюшань познакомился с ними. При первой смене транспорта «Фэншэнь» были об этом осведомлены, но во второй раз даже они были сбиты с толку.

Чжан Чжао рефлекторно выполнял указания Янь Цюшаня, но его разум просто гудел. «Командир Янь не доверяет даже командиру Ду», — думал он.

Вдруг, юношу словно осенило, и его тело охватила странная дрожь. Нет, на этот раз машину сменили не потому, что командир Янь не доверял Ду Жо, а потому, что он не доверял «Фэншэнь»…

В этот момент «Фэншэнь» окончательно перестали что-либо понимать. Легкая и непринужденная атмосфера, сопровождавшая их на море, исчезла без следа. Янь Цюшань не говорил ни слова, его лицо по-прежнему оставалось спокойным. Его темные глаза напоминали замерзшие омуты со стоячей водой. Словно глаза одинокого волка, заточившего зубы и упивавшегося кровью4. Он ни к кому не поворачивался спиной и не желал ничего объяснять своим бывшим братьям. Вобрав в тело побольше металла, он почти превратился в робота.

4 磨牙吮血 (mó yá shǔn xuè) — означает заточить зубы и пить кровь. Идиома, часто использующаяся для описания кровожадного зверя. Из «Трудны дороги в Шу», произведения Ли Бо, поэта династии Тан.

В этот самый момент Гу Юэси вдруг поняла, что Янь Цюшань вероятно… больше никогда не захочет возвращаться в «Фэншэнь».

Но нужно было быть начеку. Кто знает, что за неприятности поджидали их в пути?

Проведя в дороге весь день и всю ночь, кортеж, направлявшийся на север, въехал в горный район, расположенный менее чем в трехстах километрах от Юнъаня. Незадолго до рассвета, когда больше всего хотелось спать, Янь Цюшань, который все это время дремал, опираясь на трость, внезапно открыл глаза.

Но «Фэншэнь» ни на миг не теряли бдительности. Стоило ему пошевелиться, как сидевшие рядом с ним оперативники немедленно проснулись и выпрямились.

— Командир Янь… — позвал Чжан Чжао.

Но Янь Цюшань поднял руку, подавая Гу Юэси знак: «Будьте осторожны».

Недолго думая Гу Юэси схватила рацию, намереваясь отдать приказ охранникам и водителю. Но прежде, чем она успела договорить, водитель резко ударил по тормозам, и девушку с силой бросило вперед. Ремень безопасности натянулся до предела, и до ушей всех присутствующих донесся громкий шум. Зрачки Гу Юэси превратились в две тонкие линии, сквозь кузов машины она увидела огромное мутировавшее дерево, откуда ни возьмись появившееся на дороге.

Дерево стремительно росло, его ветви и листья отчаянно рвались вверх, напоминая клубом извивавшихся змей, а огромные корни взрывали асфальт. Гладкое дорожное полотно вздыбилось и треснуло, датчики аномальной энергии в машине ожили и завизжали, и кортеж был вынужден остановиться.

Янь Цюшань усмехнулся. По выражению его лица было ясно, что мужчина не верил в совпадения. Он думал лишь о том, как сохранить спокойствие. Он в любом случае прибудет в Юнъань.

Как только дверь открылась, он первым выбрался наружу.

Но не успел Чжан Чжао протянуть руку, как Янь Цюшань уже покатился по земле. Огромная лоза с грохотом обрушилась на то место, где он только что стоял, отделяя бывшего командира от машины с оперативниками.

В грудь Чжан Чжао словно вонзили кусок льда, юноша застыл.

Они дважды меняли транспорт. В первый раз об этом знали лишь командир Ду и «Фэншэнь». Во второй раз не знали даже «Фэншэнь». Маршрут от начала и до конца был составлен командиром Янем.

Это значит... Значит ...

— Свяжитесь с Главным управлением! Сообщите наши координаты, — что-то внезапно подтолкнуло Чжан Чжао. Это была Гу Юэси. — Что ты застыл? Беги за командиром Янем!

Чжан Чжао опрометью бросился в погоню. Но прежде, чем он смог твердо встать на ноги, послышался щелчок, от которого заныли зубы. В земле появилась огромная трещина, и в лицо юноше ударил отвратительный смрад. Пахло так, будто кто-то подорвал, по меньшей мере, сотню скотобоен. Из разлома показалась исполинская змея, диаметр ее головы составлял почти метр. Змея щелкнула зубами, едва не укусив Чжан Чжао.

— Осторожно! — один из оперативников взмахнул рукой и, словно повинуясь его воле, с обочины дороги скатился огромный валун и врезался в голову змеи.

Чжан Чжао неуклюже увернулся. Он был жутко смущен. Даже теперь, когда он почти стал героем, он все равно не мог справиться со своим страхом. Юноша огляделся и заметил, что Янь Цюшань исчез.

Когда Янь Цюшань выбрался из машины, из подошв его ботинок показались две пары колес. Эти ролики были изготовлены из специального сплава. Они отлично подходили для людей с особыми способностями, относящимся к металлическому классу. Наибольшая скорость, которую они могли развить, достигала сорока километров в час, это почти то же самое, что и небольшой локомотив.

С обеих сторон трасса сворачивала вниз, в придорожный лес.

Янь Цюшань много лет проработал в этом районе, а после долго бродил среди разыскиваемых преступников и опасных типов, знакомых с различными хитростями.

Чтобы убить его по пути в Юнъань, нужно было сперва устранить его охранников.

Это оказалось совсем не трудно. Нужно было выбрать оживленное место с постоянным потоком людей, и подбросить туда что-то наиболее устрашающее, атакующее всех без разбора. Скоростная автомагистраль напоминала артерию, бесконечную реку, текущую с юга на север. На дороге тут же образовалась пробка, общественный транспорт встал, и у оперативников попросту не было времени, чтобы что-либо предпринять. Змея и мутировавшее дерево были выставлены на всеобщее обозрение.

«Потеря контроля над ситуацией вызовет панику у прохожих», — Янь Цюшань снял со своего пальто металлическую пряжку и потер ее в ладони. Металл расплавился и превратился в тонкий, словно крылья цикады, плоский нож.

Стояло раннее утро, и на трассе было не так много машин, но и их ни в коем случае нельзя было игнорировать. Неподалеку от оперативников остановился пассажирский автобус дальнего следования. Когда автобус затормозил, более дюжины сонных голов высунулись из окон и около десяти секунд пялились друг на друга, пытаясь понять, не снится ли им это.

Вдруг, змея распахнула свою окровавленную пасть, и наблюдавшие за ней люди подсознательно сделали то же самое. Но они и ахнуть не успели, как змея бросилась на автобус. В этот самый момент ошарашенные пассажиры, наконец, проснулись и разразились громогласным воем.

Водитель резко сдал назад, намереваясь развернуться, но в этот момент его нагнал летевший сзади микроавтобус. Не справившись с управлением, микроавтобус с силой врезался ему в зад.

Человеческие голоса, рев мутанта, автомобильные сигнализации…

В спешке Чжан Чжао нажал на кнопку секундомера, несколько оперативников тут же приземлились рядом с автобусом и голыми руками оттолкнули машину в сторону.

Змея укусила воздух и еще больше рассердилась. В этот момент всевидящие глаза Гу Юэси внимательно изучали ее голову. Девушка быстро поняла, что животное ненастоящее. Скелет внутри него был искусственным металлическим каркасом. На нем не было ни плоти, ни крови. Каркас был плотно обтянут перешитой змеиной кожей, а в горле чудовища что-то поблескивало.

— Осторожно!

Вдруг, Гу Юэси увидела, как «металлическая» змея внезапно взвилась вверх и широко раскрыла пасть. Из ее нутра вырвался густой зловонный туман.

Никто не знал, что это был за туман, но свет противотуманных фар не мог пробиться сквозь него, слабо поблескивая вдалеке.

— Позвоните в филиал Транспортного управления, пусть немедленно перекроют трассу!

— Я вас не вижу! Капитан Гу, сколько здесь змей? Похоже, демоны пустились в бешеную пляску!

Мутировавшее дерево становилось все выше и выше, вытягивая свои, похожие на плети, лозы в разные стороны. Несколько ближайших к змее оперативников словно угодили в густой суп. Они только и могли, что уворачиваться, полагаясь на слух. На этот раз, никто, кроме Гу Юэси, обладавшей рентгеновским зрением, не мог видеть происходящее вокруг.

Гу Юэси хотела было броситься за Янь Цюшанем, но оказалась перед дилеммой.

«Этому беспорядку уже не помочь», — подумал Янь Цюшань, ускоряясь и скользя в глубь холодного горного леса. Оперативникам Управления по контролю за аномалиями придется взять на себя ответственность за жертвы среди невинных людей. В таком хаосе первое, что должен сделать каждый — попытаться взять ситуацию под контроль, эвакуировать народ и свести к минимуму потери. В такой момент не имело значение, сколько командиров «Фэншэнь» присутствовали на месте происшествия, ведь все они были сбиты с толку.

К счастью, мишенью был только он. Пока он находится вдали от толпы, его противники не станут тратить силы на убийство прохожих, оперативники могут быть спокойны. Он не желал прятаться за спинами «Фэншэнь». В конце концов, вполне вероятно, что тот, кто сдал врагам их маршрут, сейчас находился среди его бывших «братьев». И Янь Цюшань не собирался стоять между молотом и наковальней5.

5 腹背受敌 (fùbèishòudí) — быть зажатым в тиски (обр. находиться между молотом и наковальней).

Вдруг, среди деревьев раздался рев двигателя, и словно из ниоткуда появились несколько фигур. Фигуры неотвратимо приближались к Янь Цюшаню. Этот участок трассы располагался в горной местности, скрытый в лесах, на пересечении множества горных дорог. Люди, пришедшие забрать его жизнь, все отлично просчитали. В таких условиях вертолету Управления попросту негде было приземлиться.

У подножия ближайшей горы Янь Цюшань сделал плавный разворот и нырнул в густой лес. Сухие ветки до крови расцарапали ему лицо и шею, преграждая преследователям путь.

Но…

В следующее же мгновение земля под его ногами начала трескаться. Наружу с грохотом пробились две искусственные змеи и тут же ринулись следом за мужчиной.

Как только одна из змей догнала его, намереваясь взять в кольцо, тело второй рухнуло вниз, и чудовище взревело от боли. Огромная змеиная голова внезапно изменила форму, и металлический каркас внутри нее превратился в острое лезвие. Лезвие безжалостно рассекло кожу и раскроило существу череп.

Убить его обычным способом оказалось не так-то просто.

Янь Цюшань внезапно повернулся и замер, почувствовав запах крови. Большим пальцем мужчина стер со лба холодный пот. Внезапно, он засмеялся и, запыхавшись, слабо произнес:

— Матушка Юй не научила вас, что представители металлического класса — заклятые враги призрачных марионеток?

Глава 78

— Когда мы отправились сюда, я хотел сказать, что мне не нравится, когда кто-то ходит по моим крыльям. Я чувствую себя летающей лошадью, лишенной всякого достоинства.

Рядом с огромной змеей появилось несколько мотоциклов. Выскочив вперед, они тут же окружили Янь Цюшаня. Испугавшийся грохота воробей поспешно взмахнул крыльями и взмыл вверх. Но вдруг, словно налетев на какую-то невидимую преграду, птица камнем рухнула на землю, превратившись в кровавую лужу.

Нечто неизвестное давило на Янь Цюшаня со всех сторон. Боковым зрением он уловил, как вокруг него распространилось странное свечение. Мужчина тут же понял, что это был созданный противниками массив, призванный поймать черепаху в кувшин1.

1 瓮中捉鳖 (wèng zhōng zhuō biē) — поймать черепаху в кувшин (обр. в знач.: верная добыча, проще простого, успех гарантирован).

— Господин Нянь, — перед глазами Янь Цюшаня «гонщики» одновременно сняли свои шлемы, открывая шесть совершенно одинаковых кукольных лиц. Этими типами можно было запросто пугать людей. У них у всех были красные губы и зеленые глаза. Их вид являл собой поистине «шокирующее зрелище».

— Янь Цюшань, ты мог бы стать лучшим из лучших, но решил остаться собакой. Раз уж тебе так нравится быть псом на поводу у смертных, почему бы тебе не начать лаять прямо сейчас? А мы послушаем. Если нам понравится, мы не тронем твой труп, — хором произнесли они.

Янь Цюшань предпочитал не ввязываться в скучные ссоры с официальными лицами. Не сдвинувшись с места, он обвел марионеток спокойным взглядом и медленно поднял перед собой клинок. В отполированном металлическом лезвии отражалось его точеное лицо:

— Вы пришли, чтобы убить меня? Матушка Юй знает об этом?

— Как ты смеешь упоминать нашу матушку?! — сердито воскликнули марионетки.

Неподалеку снова послышался шорох. Земля задрожала. Казалось, что откуда-то из глубины пробивалось огромное сверло. В горном лесу воцарилась тишина​​​​​​​2. Лишь Янь Цюшань все еще стоял на своем месте, словно человек, ни с того ни с сего угодивший в сцену из фильма ужасов.

​​​​​​​2 鸦雀无声 (yāquèwúshēng) — не слышно ни вороны, ни воробья (обр. в знач.: царит мертвая тишина, стоит гробовое молчание).

— Полагаю, она не в курсе, — мужчина прекрасно разбирался в человеческой психологии, в его глазах не было ни капли удивления. — Кроме того, осмелюсь предположить, что матушка Юй внезапно исчезла, не оставив вам никаких указаний. В панике вы тут же превратились в кучу безголовых мух. Потому, едва почуяв дуновение ветра, вы решили, что это к дождю​​​​​​​3, вы задумали убить меня, ведь тогда никто бы не узнал о том, что вы натворили. Проблема лишь в том, что Управление отказалось от проведения публичного расследования в отношении Хэ Цуйюй. Так кто же был таким быстрым, что предупредил вас заранее, дав тем самым возможность обвинить во всем меня?

​​​​​​​3 听风就是雨 (tīng fēng jiù shì yǔ) — почуяв дуновение ветра, считать, что это к дождю (обр. в знач.: верить всем и каждому, делать поспешные выводы из непроверенной информации).

Закончив говорить, Янь Цюшань внезапно воткнул клинок, который до этого крепко сжимал в руке, в землю. Земля под его ногами пришла в движение, раздался крик. Янь Цюшань невозмутимо встряхнул запястьем и снова поднял клинок вверх, вытаскивая из грязи маленькую куклу, прижимавшую к себе карманный мифриловый пистолет. И прежде, чем марионетка успела выстрелить, Янь Цюшань пригвоздил ее к месту. В груди куклы образовалась внушительная дыра.

В следующее же мгновение остальные «гонщики» одновременно пришли в движение, и на Янь Цюшаня нацелилось сразу шесть мифриловых пушек. Со всех сторон громыхнули выстрелы.

Янь Цюшань тут же откатился в сторону. Металл, все это время поддерживающий его тело, вырвался на свободу и обратился в плотный кокон, окутавший летевшую в него пулю. Внутри кокона пуля взорвалась, взрывной волной Янь Цюшаня отбросило назад на пять или шесть метров. Вдруг, шею мужчины обдал странный холодок. Янь Цюшань привык доверять своей интуиции. Его пальцы внезапно вытянулись, превращаясь в когти, похожие на когти Росомахи​​​​​​​4. Пропахав ими землю, мужчина, наконец, остановился и выругался. Подол его длинного пальто коснулся края невидимой границы, и плотную ткань тут же порезало на лоскуты.

​​​​​​​4 金刚狼 (jīngāngláng) — Росомаха (англ. Wolverine; вымышленный персонаж, супергерой MarvelComics).

— Тебе не сбежать! — один из мотоциклов с ревом ринулся на Янь Цюшаня. Сидевшая за рулем марионетка громко взвизгнула. — Что, хочешь узнать, кто сдал тебя? Ха! Конечно же это был один из твоих братьев, оперативников «Фэншэнь». Янь Цюшань, ты негодяй, что явился к нашей матушке, чтобы угрозами и посулами выманить у нее карту гробницы правителя клана гаошань. Получив карту, ты обезумел и с помощью древнего колдовства едва не принес себя в жертву ужасному Бедствию. У тебя, командир Янь, глубокое прошлое, для тебя же раз плюнуть бросить в матушку черный котел​​​​​​​5.

​​​​​​​5 黑锅 (hēiguō) — чёрный котёл (обр. в знач.: несмытая обида; клевета, ложные обвинения).

— Вы действительно думаете, что ваша матушка выжила из ума, и я смог бы так легко ее уговорить? — Янь Цюшань снова увернулся и с позором ретировался в заросли ближайшего кустарника. — Матушке Юй все равно, буду ли я свидетельствовать против нее или нет. Ее связь со школой Истинного Учения гораздо глубже, чем вы себе представляете. Вполне возможно, что она была одним из организаторов темного жертвоприношения. От моих показаний ей ни жарко, ни холодно.

— Чушь! — марионетка выхватила огнемет и направила пламя в сторону кустов, где прятался Янь Цюшань. Зимой на севере было сухо, увядшие ветви и листья тут же вспыхнули. Дым взвился в небо, но не рассеялся, застряв ровно у невидимой границы пространственного массива.

В следующий же момент марионетка-поджигательница издала нечеловеческий крик. Янь Цюшань тут же ринулся к ней и схватился за заднюю раму мотоцикла. Стоило ему только прикоснуться к транспортному средству, как металлический корпус расплавился, превращаясь в длинный клинок. Клинок одним ударом рассек марионетку пополам. В руках представителя металлического класса меч словно ожил, растянувшись на полтора метра в длину. Стряхнув с лезвия останки «гонщика», Янь Цюшань ловко блокировал новую струю огня.

Располовиненная марионетка вспыхнула, и Янь Цюшань воспользовался моментом, чтобы как можно скорее убраться с дороги. Скрывшись за деревьями, мужчина протянул руку, намереваясь вытереть пыль с лица, и сдержанно ахнул. Его взгляд скользнул по некогда невидимой границе, теперь четко очерченной дымом. Его глаза оставались спокойными, как холодный омут. Граница массива двигалась, постепенно уменьшаясь. Марионетками управляли дистанционно. Они были расходным материалом, созданные лишь для того, чтобы умереть вместе с ним. Если так пойдет и дальше, замкнутое пространство очень скоро превратится в духовку.

Он должен был как можно скорее уничтожить массив, но для этого требовалось слишком много энергии. Янь Цюшань сунул руку в карман, но обнаружил там один только одноразовый щит, что дала ему Гу Юэси, и никакого источника энергии.

Источник энергии…

Смертоносные края массива стремительно сжимались. Они почти достигли укрытия Янь Цюшаня. Недолго думая, мужчина ринулся вперед. Глаза марионеток сгорели и превратились в угли, но они все еще могли видеть. Заметив Янь Цюшаня, они тут же похватали свои огнеметы и бросились в погоню. Ревущий огненный дракон устремился к Янь Цюшаню. Но мужчина не увернулся, он понесся прямо к двум брошенным мотоциклам. В этот момент его ничто не могло отвлечь. Его сердце было пустым и чистым, а мир вокруг состоял лишь из металлов и неметаллов.

Стоявшие в метре от него мотоциклы рассыпались на части. Все металлические детали разом превратились в мелкую пыль и поднялись в воздух, оказавшись лицом к лицу с огненным драконом.

Янь Цюшань бросился вперед, скрываясь за импровизированным щитом. Встретившись с огнем, металлическая пыль вспыхнула и сжалась до крошечной точки. Раздался взрыв.

Неподготовленных марионеток раскидало в стороны, смертоносная граница пространственного массива распалась ровно за секунду до того, как «гонщики» достигли Янь Цюшаня. Щит, защищавший его тело, сломался. Янь Цюшань покатился по земле, сбивая охватившее одежду пламя, после чего скрылся в глубине леса.

— В окрестностях Пинчжоу, на пересечении четыреста четвертой скоростной и местной трасс, в трех целых двух десятых километра к юго-западу, — получив от «Фэншэнь» экстренное сообщение, находившийся на дежурстве Сяо Чжэн тут же отправил из штаб-квартиры несколько вертолетов. — Господин, вы слишком обижаете людей. Сообщите в ближайший филиал Пинчжоу и в «Фэншэнь»...

— Директор Сяо, господин Ван из «Фэншэнь» со вчерашнего дня не покидал базу. Едва получив это сообщение, он взял своих людей и немедленно отправился туда!

— Выезжаем!

Поднявшись в небо, огромный вертолет немедленно отправился на юг. Когда они пролетали над Юнъанем, в них словно врезался метеорит. Датчики аномальной энергии тут же разразились воем. Испугавшись, оперативники дружно схватились за пистолеты, но в следующий же момент дверь кабины открылась и знакомый голос произнес:

— Извините… подбросьте и меня…

Сюань Цзи больше напоминал зеленый поезд​​​​​​​6 из прошлого века. Когда он распахнул дверь, вертолет едва не накренился. Не желая делать что-то настолько неприличное, Его Величество бесцеремонно встал юноше на плечи и, со всей присущей ему «вежливостью», использовал Сюань Цзи как скамейку, призванную помогать всадникам без труда взбираться на лошадь. Сюань Цзи хотел было по привычке обругать его, но, увидев перед собой красивый профиль Его Величества, юноша так растерялся, что не смог произнести ни слова.

​​​​​​​6 绿皮车 (lǜpíchē) — жарг. зелёный поезд, поезд с зелёными вагонами, пассажирский поезд зелёного цвета (устаревший тип, производившийся в СССР и КНР в прошлом веке).

Будь проклято это древнее общество! Ненавистный класс эксплуататоров!

Сяо Чжэн уставился на Сюань Цзи.

— Ты... Откуда ты взялся?

— Я вышел из дома и решил, что удобнее было бы сесть на вертолет. Не волнуйся, я старался избегать камер, — Сюань Цзи широко ухмыльнулся и, стараясь перекричать шум двигателя, добавил — Круто, да?

В сердце Сяо Чжэна вспыхнул гнев. «Да кому, мать твою, интересно, как ты сюда попал? Я спрашиваю тебя, как ты узнал, что что-то произошло!» — подумал он.

Вдруг Сяо Чжэн заметил, что «дух меча» поднялся на борт, и до его слуха донесся знакомый голос: «С помощью бумажного щита, который я дал Янь Цюшаню».

Сяо Чжэну показалось, что у него заложило уши, и мужчина обеспокоенно покачал головой. Приняв это за объяснение, он больше не задавал вопросов.

Краем глаза Сюань Цзи видел, как шевельнулись губы Его Величества. Юноша тут же высвободил свое божественное сознание, успев услышать то, что он сказал, и быстро понял, что стал свидетелем того, как этот старый дьявол врал, не моргая.

Шэн Линъюань ни капли не заботился о Янь Цюшане. Что такое «бумажный щит» он узнал лишь от глупых детишек из «Фэншэнь». Мгновение назад он колебался и было видно, что он попросту забыл, как называлась эта штука. Он наверняка подслушал, куда они направляются. Он вновь использовал «технику марионеток», ту самую, с помощью которой он подслушивал Иньи. Вот только теперь он шпионил за Главным управлением!

Шэн Линъюань бросил на юношу долгий взгляд, и Сюань Цзи тут же отвернулся и уставился на небо, делая вид, будто ничего не произошло.

Все дороги стекались в Пинчжоу. Однако даже когда Янь Цюшань уничтожил массив, марионеток это не остановило. Конечно же, за пределами невидимой границы его уже ждали. Внезапный взрыв застал убийц врасплох. Они были потрясены. Но едва очнувшись от шока, они сразу же ринулись в погоню. К этому моменту Янь Цюшань уже больше часа играл с преследователями в прятки.

Одна из марионеток прямо сказала ему, что в рядах «Фэншэнь» появился предатель. Она словно опасалась, что от полученных ран его сознание затуманится, и он не сможет правильно понять ее слова. С момента их второй пересадки и до настоящего времени у них было слишком много возможностей. Пинчжоу не самое лучшее место. Пусть здесь мало людей и много гор, но не так далеко от трассы расположился местный филиал, находившийся всего в трехстах километрах от Главного управления. Едва новости достигнут штаб-квартиры, им не потребуется много времени, чтобы добраться сюда.

Откуда у этих людей стопроцентная уверенность в том, что они непременно смогут избавиться от него?

Ситуация с матушкой Юй лишь подтверждала то, о чем он уже очень давно догадывался. Сговорившись со школой Истинного Учения матушка Юй преследовала личные цели. Лишь самые способные из ее приближенных могли что-то знать. Но, похоже, она так никому и не раскрыла секрет своего бессмертия. Иначе она бы не смогла оставаться единственным в мире человеком с такой долгой продолжительностью жизни.

Но… почему?

Очевидно, что школа Истинного Учения хотела увеличить свою паству и расширить свое влияние за счет бесконечных молитв и ритуалов. Если тем, кто стоял за школой Истинного Учения была Хэ Цуйюй, и у нее было так много набожных учеников, разве не было бы проще создать общину?

— Директор Сяо, поверхность земли покрыта туманом. С помощью датчиков аномальной энергии мы может примерно зафиксировать их местоположение, но для посадки вертолета здесь слишком неподходящие условия!

Вытянув перед собой руку, директор Сяо собирался было что-то сказать, но стоявший рядом с ним Сюань Цзи бесцеремонно схватил его солнцезащитные очки и, нацепив себе на переносицу, произнес:

— Наш «летный класс» просит разрешение признать его независимой «седьмой из великих родословных». Директор Сяо, вы одобряете?

— Одобряю, одобряю, одобряю, — нетерпеливо отмахнулся Сяо Чжэн. — В будущем к твоей родословной будут принадлежать осы, комары и мухи. Тебе этого достаточно? Тогда поторопись.

Показав ему напоследок средний палец, Сюань Цзи распахнул дверь кабины и спрыгнул вниз. В небе тут же раскрылись два огненных крыла. Его перья были яркими, как утренняя заря, что еще бы чуть-чуть, и несчастный вертолет попросту бы смело.

Шэн Линъюань вскинул руку, отмахнувшись от маленького горящего перышка. Перышко, покачиваясь, взмыло вверх, рассыпаясь фейерверком.

Ему казалось, что маленький демон попросту желал покрасоваться своим оперением.

Шэн Линъюань покачал головой и вмиг превратился в черную тень. Как темная туча, он обрушился на спину Сюань Цзи. Охватившее его бушующее пламя разом погасло, открывая взгляду пару огромных огненно-красных крыльев.

Не дожидаясь, пока Шэн Линъюань как следует устроится, его тут же сбросили вниз. Но не успел Его Величество как следует удивиться, как Сюань Цзи уже поймал его в объятия.

Юноша крепко держал его на руках.

— Когда мы отправились сюда, я хотел сказать, что мне не нравится, когда кто-то ходит по моим крыльям. Я чувствую себя летающей лошадью, лишенной всякого достоинства, — как ни в чем не бывало произнес Сюань Цзи.

— Ты так думаешь? — Шэн Линъюань мягко улыбнулся и, откинув волосы за спину, слегка похлопал Сюань Цзи по щеке. Сделав это, Его Величество почувствовал, как юноша напрягся. Словно маленький зверек, он затих и затаил дыхание.

— Ты летишь медленнее, чем эта ваша машина. Будь ты лошадью, я бы зажарил тебя и съел. Не отставай, — добродушно добавил Шэн Линъюань.

С этими словами, Его Величество обратился в черный туман и исчез, сливаясь с туманом на земле. Руки Сюань Цзи опустели.

Юноша лишился дара речи.

В мгновение ока весь горный район Пинчжоу оказался под властью божественного сознания Шэн Линъюаня. Вскоре ему удалось вычислить местоположение Янь Цюшаня.

Янь Цюшань старался контролировать свое дыхание. Металл в его теле превратился в тонкие нити. Двигаясь по меридианам и кровеносным сосудам, он быстро восстанавливал и фиксировал поврежденные органы и кости. Эти нити, казалось, действовали сами по себе, как если бы его способности и степень родства с металлом вышли на совершенно новый уровень, позволяя им жить и следовать его воле!

Как известно, люди с особыми способностями, будучи представителями металлического класса, могли лишь чувствовать металл. Они могли изменять металлические предметы, находящихся на определенном расстоянии от них, и могли заставить их принимать любые формы. Самые сильные из мастеров металлического класса обычно служили в спецназе. Но с тех пор, как Управление начало вести перепись подопечных, людей, что могли внедрить металл в свое собственное тело, заставив его временно закупорить раны, можно было пересчитать по пальцам одной руки.

Янь Цюшань уже три года как покинул команду, однако его уровень контроля достиг небывалых высот.

Вдруг, над самым ухом мужчины просвистел ветер. Янь Цюшаню некуда было прятаться, и клинок в его руке тут же превратился в щит, призванный спасти его от выстрела. Где-то в глубине его души зародилось нехорошее предчувствие, мужчина без раздумий отбросил щит и прыгнул вперед. В этот самый момент раздался взрыв. Щит вспыхнул, взвился в воздух и едва не накрыл собой Янь Цюшаня.

Грозовой шар!

Это была специальная пуля, что активировалась сразу после попадания в цель. Ее разработали для борьбы с людьми с высокой степенью защиты. То есть, с представителями металлического класса.

Не дожидаясь, пока мужчина встанет на ноги, ветер вновь ринулся на него. Янь Цюшаню ничего не оставалось, кроме как уклоняться, старательно прикрывая ребра. Вдруг, где-то за спиной раздался грохот, и стоявшее позади него огромное дерево тотчас раскололось надвое. Прямо над ним, приготовившись стрелять, стояла марионетка. Неожиданно, рядом с Янь Цюшанем опустились несколько теней, и его тотчас окружила группа охотников!

Когда прибывший первым Шэн Линъюань приземлился поблизости, охотники уже успели сплести из грозовых шаров огромную сеть и теперь двигались прямо на мужчину. Янь Цюшань не сдавался, но здешний воздух содрогался от напряжения, заставлявшего свободные электроны в металле перемещаться быстрее. Маленькие металлические заплатки, наполнявшие его тело, в миг стали смертельно опасными.

«И ведь правда, молния может расплавить даже золото» — взволнованно подумал Шэн Линъюань. Увидев, что Янь Цюшань вот-вот наэлектризуется, Его Величество заложил руки за спину и спокойно отошел в сторону, тут же превратившись в стороннего наблюдателя, совершенно не желавшего кого-либо спасать.

Но вдруг, он удивленно вскинул брови. Янь Цюшань поднял глаза. В его зрачках плескалось золото. Металл в его теле внезапно превратился в изолятор, и свободные электроны, до того текущие, словно вода, были накрепко прикованы к месту неизвестной силой.

—Это... — с трудом найдя среди своих бесчисленных воспоминаний нужное, пробормотал Шэн Линъюань, — искусство ковки золота?

Этот Янь Цюшань, откуда ему известно об искусстве ковки золота?

Черный туман ворвался в окружение, встав между растерявшимися марионетками и Янь Цюшанем. Изнутри появилась бледная рука и собрала все грозовые шары в ладонь. Пугающие электрические огни разом утонули в темноте. Марионетки не успели среагировать, и темная энергия пронзила их тела насквозь.

Все они оказались пустыми куклами, которыми управляли с большого расстояния. Черный туман впитался в кукольные тела, и марионетки, вздрагивая, бесшумно попадали на землю. Похоже, никто из них даже не понял, что это конец.

Но заносчивость «духа меча» не понравилась небесам. Словно огромная змея, Небесное Бедствие обрушилось вниз, развеяв клубы черного тумана.

Когда грянул гром, Шэн Линъюань переместился к Янь Цюшаню и, взмахнув рукой, рассеял окружавшую их темную энергию. Стоя возле огненной ямы, оставшейся после гнева небес, он выглядел совершенно невредимым. Лишь его длинные волосы слегка топорщились под действием статического электричества. Казалось, будто он позировал, стоя рядом с воздуходувной машиной.