Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

Сюань Цзи в ужасе поднял глаза, но, к его удивлению, Шэн Линъюань, как ни в чем не бывало, стоял у алтаря и в изумлении смотрел на него.

Юноша прижал ладонь к груди, закашлялся кровью и на мгновение лишился дара речи.

Когда удивление прошло, Его Величество, похоже, начал что-то понимать. Бросив взгляд на останки великого демона, он слегка усмехнулся:

— Все ясно.

— Ясно… Что ясно? — сквозь кашель пробормотал Сюань Цзи.

Он изо всех сил старался выровнять дыхание. Но увидев, что Шэн Линъюань снова потянулся к скелету, выпалил:

— Не трогай! Ты...

Шэн Линъюань коснулся костей, но великий демон остался спокойным и безмятежным. Ничего не произошло.

— Значит, легендарная «аура совершенного государя и деспота» не выдумка современных писателей? Ваше Величество... Неужели вы способны взглядом покорить весь парк Юрского периода? Простите мое неуважение... — с убеждением произнес Сюань Цзи.

— Не неси чушь, — тихо отозвался Шэн Линъюань. — Сила демонов давно иссякла, даже самым великим из них нелегко было произвести на свет и воспитать потомство. Чем чище и благороднее кровь, тем сложнее приходится потомкам. Это уже инстинкт, эти кости не причинят вреда кровным родственникам.

— Что? — ошеломленно спросил Сюань Цзи.

Сполна осознав смысл слов Его Величества, юноша уставился на останки свирепого крылатого чудовища.

— Так вот оно что... Это...

— Скелет полукровки из клана Чжу-Цюэ. Должно быть, это кости принцессы Ваньфэй, — Шэн Линъюань сжал пальцы и без всякого уважения постучал костяшками по белому черепу, а после зашагал вокруг алтаря. — Здесь тоже есть массив, держись от него подальше.

Сюань Цзи решил, что сейчас не время бравировать своими способностями, послушно отошел на десять метров назад, и внимательно уставился на расхаживающего вокруг алтаря Шэн Линъюаня.

— Нашел что-нибудь? Проше говоря, под фальшивой гробницей скрывалась настоящая, а что скрывается под настоящей?

Шэн Линъюань не отрываясь рассматривал выгравированные на камне надписи.

— Если они не хотели, чтобы люди тревожили эти кости, неужели нельзя было построить гробницу в другом месте? Зачем было прятать ее в оке «кровеносной системы земли»?

Фальшивая гробница обманула множество людей. Даже элитные оперативники Управления, что пришли сюда со всевозможной аппаратурой, так и не смогли отыскать «настоящую». И даже если бы кому-то из великих мастеров внезапно повезло, ослепленный обилием золота и драгоценностей, он бы все равно не смог продолжить исследования. Кости принцессы демонов ценны, но не каждому под силу их сдвинуть. И пусть полукровка из клана Чжу-Цюэ так и не смогла приручить короля демонов Цзю Сюня, не говоря уже о том, чтобы поглотить его, но, если бы хоть кто-то попытался к ней приблизиться, ее сила могла бы снесли незваному гостю полголовы.

Впрочем, это касалось всех, кроме Шэн Линъюаня, который, будучи кровным родственником принцессы, имел при себе ключи от черного хода. Кроме него никто больше не мог подойти к костям и открыть спрятанный под алтарем проход.

— Линъюань, нет, сперва ты... — начал было Сюань Цзи...

Но не успел он договорить, как из-под восьмиугольного алтаря донесся тяжелый вздох, земля содрогнулась, и начертанный на камне массив разрушился.

— Конечно, эта дверь создана специально для меня, — глубоким голосом произнес Шэн Линъюань. — Кто-то ждет меня там внизу, он неспроста меня зовет. Похоже, одного перышка было недостаточно. Нужно было добавить к этому трех великих Бедствий. Если я откажусь туда спускаться, то наверняка разочарую нашего врага?

Из трещины в земле тянуло испепеляющим жаром бронзового треножника. Воздух вокруг моментально наполнился запахом крови. Даже доносившийся из глубины шум ветра звучал как-то не так. Казалось, будто под ногами незваных гостей раскинулась необъятная пустота.

Скелет принцессы разлетелся на куски. Под алтарем действительно оказалась бездонная пропасть. Сюань Цзи вырвал из крыла перо, намереваясь осветить им пространство. Перо полетело вниз, постепенно превратившись в крохотную сияющую точку. Свет становился все слабее и слабее, пока, наконец, не растворился в темноте.

Казалось, будто сияющее перышко сгинуло в море черноты.

— Я... должен сказать тебе кое-что, — Сюань Цзи сглотнул. — Некоторые крылатые боятся высоты.

Его слова эхом покатились вниз и, словно вторя им, из глубин бездны раздался гул. Со всех сторон послышался шорох осыпающихся песка и камней, и у Сюань Цзи едва не закружилась голова.

— Давай спустимся туда и все осмотрим, — внезапно произнес Шэн Линъюань.

Сюань Цзи согласился, обхватил Его Величество за талию, расправил крылья и ринулся в пропасть.

Оба со свистом устремились вниз. У Сюань Цзи были поистине великолепные крылья, сильные и широкие, стоило им появиться, и бездна озарилась ярким светом.

Но будь наверху кто-то еще, он бы заметил, что этот свет, как и сияние сгинувшего во тьме пера, становился все бледнее и бледнее. Вскоре безмолвная бездна полностью поглотила и его.

Шэн Линъюань первым почувствовал, что что-то не так. Он внезапно утратил контроль над «техникой марионетки». Голос Сяо Чжэна, который он «слышал» через посланную в Управление птицу, оборвался.

Сидя во временной штаб-квартире, Сяо Чжэн видел, как ворона вскинула голову, и черный туман, окружавший тело птицы поплыл вверх. Но прежде, чем потоки тьмы сложились в еще одно слово, туман исчез.

— Директор Сяо, — сказала, стоявшая рядом с ним, Пин Цяньжу, — похоже, у этой птицы что-то с «лицом»…

К удивлению всех присутствующих, недавно сдержанная и не в меру вежливая ворона вдруг покачнулась, и свет в ее глазах померк. Птица в ужасе уставилась на людей, а клубившийся вокруг нее черный туман собрался в шар.

«У этой штуки что, тоже перебои сигнала?» — подумал Сяо Чжэн.

Но стоило ему приблизиться, как ворона заметно напряглась, и тьма вокруг нее окончательно рассеялась. Птица захлопала крыльями, закаркала и едва не бросилась на Сяо Чжэна.

Директор Сяо предпочел не комментировать произошедшее.

Зрачки Шэн Линъюаня сузились. Связь между ним и птицей оборвалась.

Он управлял вороной при помощи темной энергии. С тех пор как Шэн Линъюань повзрослел и научился полностью контролировать силу демона небес, ни разу не случалось так, чтобы темная энергия вышла из-под контроля. Его Величество опустил глаза и посмотрел на свои руки. На коже виднелись мозоли, оставленные кистью и мечом. Это была пара крепких... рук.

— Сяо Цзи, — медленно начал Шэн Линъюань, не отрывая взгляда от своих ладоней, — сейчас я кое-что тебе скажу. Только не паникуй. Я не чувствую свою силу.

— Я тоже кое-что тебе скажу, ты только не паникуй… — улыбнулся Сюань Цзи.

И прежде, чем он успел договорить, юноша ринулся к торчавшему в темноте обрыву и ловко подбросил Шэн Линъюаня вверх. В этот самый момент огромные крылья за его спиной вспыхнули и исчезли.

Шэн Линъюань среагировал моментально. Одной рукой он схватился за каменный выступ, а другой сорвал с плеч длинное пальто, щелкнул им, как хлыстом, и поймал падающего Сюань Цзи. Они одновременно врезались в скалу. Удерживая вес двоих взрослых, Шэн Линъюань охнул. Плечо и локоть пронзила острая боль, на тыльной стороне ладони вздулись синие вены.

— …я не чувствую своих крыльев, — закончил Сюань Цзи.

Но дело было не только в крыльях, Сюань Цзи казалось, будто его тело стало намного тяжелее, чем раньше. Огонь, бегущий по его жилам, совсем его не слушался.

— Я говорил, что хотел бы родиться «обычным человеком»? Да, хотел бы, но это, мать вашу, не значит, что надо исполнять мои желания на полпути в бездонную яму! Как знал, что этот внезапный страх высоты был зловещим предзнаменованием! — возмущался юноша.

— Чего ты там поназагадывал?! — сквозь зубы процедил Шэн Линъюань.

Вот же рыжая ворона!

Он висел над пропастью на одной руке, под пальцами крошился камень, и вскоре Шэн Линъюань больше не мог держаться. Повзрослев, он стал слишком сильно полагаться на силу демона небес. Он больше не считал себя обычным человеком и потому прекратил заниматься боевыми искусствами. Но теперь сила демона небес оставила его, и Шэн Линъюаню казалось, что теперь ему даже курицу не изловить.

Однако Сюань Цзи чувствовал себя еще страннее.

— Мне интересно, как люди живут на планете с такой сильной гравитацией? Как они это выдерживают? И вообще, сколько стоило это пальто? Им же можно связать…

Но стоило ему произнести эти слова, как пальто Шэн Линъюаня треснуло и порвалось, словно тонкая веревка.

Что за длинный язык!

— Замолчи! — крикнул Его Величество.

— Я буду жаловаться производителю! Отвратительное качество! Я не страдаю от лишнего веса... — пока Сюань Цзи вопил, от рукава пальто оторвалась и полетела вниз декоративная металлическая запонка.

Сюань Цзи тут же замолчал, и оба молодых человека одновременно прислушались к звону.

Судя по звуку, запонка упала на что-то мягкое.

— Похоже, мы почти достигли дна... Звук был такой, будто падать не слишком долго. Но, мне показалось, или она подпрыгнула? Что там под ней? Дно мягкое? — осведомился Сюань Цзи.

Шэн Линъюань внезапно потянул пальто вверх, вместе с висевшим на нем Сюань Цзи.

— Подожди…

Ткань, сотканная обычными людьми, использовалась для создания одежды, а не для спасения чьей-то жизни. Она попросту не могла выдержать такой вес и окончательно порвалась.

Прежде чем Сюань Цзи успел заорать, Шэн Линъюань обнял его, разжал пальцы, и они вдвоем покатились вниз, повторяя маршрут упавшей запонки.

От удара о дно пропасти Шэн Линъюань едва не выплюнул все внутренности. На мгновение он почувствовал онемение в груди. Его Величество не мог ни пошевелиться, ни подняться, он едва не потерял сознание, но, вопреки ожиданиям… на нем не было ни царапины.

Тем временем из кармана Сюань Цзи выпал ставший бесполезным мобильный телефон. Телефон пролетел с десяток метров и остановился, сияя включившимся экраном.

Слабый свет разлился по дну пропасти, озаряя похожие на одеяло густые листья. Зеленые лозы, словно кровеносные сосуды, росли прямо из… человеческого тела.

«Человек» висел над бронзовым треножником. Его конечности превратились в лианы и бесконечным ковром протянулись во все стороны.

Сюань Цзи встал, поднял телефон, и, подсвечивая путь фонариком, аккуратно убрал из-под ног зеленую поросль.

Конец еще одной зеленой лозы был гвоздями прибит к скелету, и эти кости были намного больше, чем кости полукровки из клана Чжу-Цюэ.

Скелет занимал половину горы, но его голова также смотрела на юго-запад. В направлении Чиюань.

В отличие от полукровки, найденной в древней гробнице, останки этого существа были очень легкими, с выступающей грудиной и без ужасных клыков, а крылья за его спиной казались невероятно широкими... Существо больше походило на чистокровного представителя клана крылатых.

Сюань Цзи долго смотрел на него, как вдруг словно что-то почувствовал. Все тело охватила дрожь, и юноша протянул руку, намереваясь коснуться скелета.

— В чем дело? — осведомился Шэн Линъюань.

— Кажется, я.. сам вырыл себе могилу, — медленно выдохнул Сюань Цзи. — Потрясающее ощущение.

Юноша замолчал и поднял телефон повыше, силясь осветить фонариком тело над бронзовым треножником.

«Человек» давно высох и превратился в мумию, лишь в его осунувшемся лице можно было смутно разглядеть знакомые черты.

Этим «человеком» был Ло Цуйцуй.

Глава 128

Если это случится, новой сущностью короля демонов станет золотистый сциндапсус?

— Директор Сяо!

Усыпанный перьями Сяо Чжэн прыгал по временной штаб-квартире, пытаясь изловить перепуганную ворону:

— Чего тебе?! Что опять стряслось?

— Директор, мы обнаружили, что перед разрушением Главного управления Ло Цуйцуй воспользовался своим пропуском и поднялся на восьмидесятый этаж. Но так как здание в руинах, мы не можем установить пропало ли что-нибудь.

На восьмидесятом этаже Главного управления находился арсенал.

В нем хранилось огромное количество мифриловых пуль.

Сяо Чжэн насторожился. Мифриловые пули создавались специально для оперативников, как способ уйти от «красной линии пятнадцати человек». Разработки нового поколения могли уклоняться от обычных людей с точностью до пяти сантиметров. Иными словами, пока расстояние от дула до цели больше или равно пяти сантиметрам, мифриловая пуля успешно миновала эту цель, тем самым гарантируя безопасность гражданских.

Это позволяло свести к минимуму давление, что ощущали оперативники, выезжая на задания. Ведь речь шла не только о безопасности простых граждан, но и о защите скованных правилами оперативников.

Мифриловые пули — одно из величайших изобретений Научно-исследовательского института, созданных за последние десятилетия.

Но... даже оно просочилось в широкие массы. На кого теперь направят дуло пистолета?

Реликтовый лес Чиюань заполонили густые миазмы. Все насекомые и птицы попрятались кто куда и, если не считать шелеста ветра в кронах, в каньоне воцарилась мертвая тишина.

Гун Чэнгун положил трубку и повернулся к «Цзю Сюню».

— Первая партия оружия уже роздана, — сказал он, нащупав в кармане полупрозрачный мешочек с серебристо-белым шариком внутри. По виду шарик напоминал дрожащее, свежезастывшее молочное желе.

— Брату Ло достаточно было лишь войти, рассыпать повсюду семена, а затем выйти, как ни в чем не бывало и, вуаля, в его руках несколько тонн мифрилового оружия. Кто сказал, что растительный класс годится только для логистики? Сотрудники Управления по контролю за аномалиями просто слепы.

«Цзю Сюнь» взмахнул рукой, и мифриловая пуля опустилась к нему на ладонь.

— Этого хватит?

— Не беспокойтесь, нам удалось заполучить технологию производства. Пусть господина Юэ-дэ арестовали, но они все же сумели скопировать мифриловую пушку. На этот раз проблем с подделками не будет. Все производственные линии уже готовы. Новые пули изготовят за пару недель. После смерти Хэ Цуйюй ее никчемные подчиненные с радостью перешли на нашу сторону. Но вот господину Юэ-дэ повезло меньше. Он сам и его последователи… Управление поймало их и отправило под замок, а все, кто сумел уйти, разбежались. Кроме вас, Ваше Величество, в этом мире не осталось никого, у кого стоит искать покровительства. Я связался с другими неправительственными организациями, менее успешными, чем Главное управление. Большинство из них трусы, способные лишь наблюдать из тени. Но не волнуйтесь, есть еще всевозможные школы, они горой стоят за свои традиции. Они-то знают, на чьей они стороне.

— Она бьет только по представителям моего клана, но не трогает обычных людей, — усмехнулся «Цзю Сюнь», покрутив пальцами маленькую мифриловую пулю. — Шэн Сяо говорил, что «у каждого живого существа должна быть опора», а у тебя какая опора, раб из клана теней?

— Никакой, потому наш клан бесконечно благодарен вам. С вами мы смогли почувствовать величие, достоинство и правоту. Для обеспечения точности позиционирования смертоносность мифриловых пуль была уменьшена, но когда печать Чиюань падет, мы вернем себе свою силу, — уважительно улыбнулся Гун Чэнгун.

«Цзю Сюнь» с силой сжал в ладони полупрозрачный мешочек. Находившаяся внутри пуля неизбежно взрывалась, столкнувшись с аномальной энергией. «Цзю Сюнь» небрежно сомкнул пальцы, и пуля лопнула, оставив на коже лишь небольшую рану. Сила трех проглоченных Бедствий тут же залечила его плоть, и серебристая жидкость потекла вниз, в землю Чиюань.

— Ты проделал отличную работу. Это было нелегко, — произнес «Цзю Сюнь», мельком глянув на Гун Чэнгуна.

Гун Чэнгун был лишь «потомком носителя особых способностей». За тысячи лет его кровь утратила свою чистоту, и он не мог проявить себя до тех пор, пока Чиюань оставался под защитой печати. Будучи амбициозным человеком, он не желал быть для Управления «второсортным сотрудником». Гун Чэнгун жаждал власти, жаждал силы и уже давно работал на школу Истинного Учения.

Но почему-то именно рядом с ним «Цзю Сюню» было крайне неспокойно.

Ло Цуйцуй хотел освободиться от гнета всех изгоев, Хэ Цуйюй так боялась состариться, что ее, в конце концов, провела тень, Чжичунь хотел жить, Би Чуньшэн умоляла о смерти... Все их слабости были как на ладони. Они лежали на поверхности, ожидая, что он увидит их. Но Гун Чэнгун оказался совсем другим. В отличие от тех, кто был околдован школой Истинного Учениея, Гун Чэнгун пришел к ним добровольно.

Он был обычным человеком без способностей, но даже несмотря на это стал директором Отдела ликвидации последствий. Он никогда не был изгоем. Он сумел устроиться в Управлении, и даже бывший директор охотно сотрудничал с ним. За эти годы Гун Чэнгун скопил несметные богатства. На «Совете Пэнлай» он втерся в доверие к нескольким мастерам и вступил с ними в сговор. Порой «Цзю Сюню» казалось, что господин Юэ-дэ угодил в ловушку именно из-за него.

Директор Гун был талантливой сволочью, самое настоящее дурное семя.

— Но это пустяки, по сравнению с жертвой брата Ло. Брат Ло больше не желает существовать в своем теле, — смиренно сказал Гун Чэнгун.

Тело Ло Цуйцуя растворилось в лианах. Трудно было сказать, где начиналась растительность и заканчивалась человеческая плоть. Казалось, что его конечности превратились в ветви под воздействием особых способностей, но, приглядевшись, становилось ясно, что даже кровеносные сосуды стали прожилками на листьях. Ло Цуйцуй давно перестал быть человеком.

— Бред, — холодно произнес Ло Цуйцуй, сосредоточившись на звуке ревербератора, — пожертвовать свое тело треножнику неба и земли, отказаться от него во имя настоящего — это мой выбор. Я не считаю себя жертвой. Директор Гун, если вы боитесь или не можете сделать этого сами, не судите других.

В глазах Ло Цуйцуя виднелись зеленые прожилки, оттеняя радужку и делая ее заметно темнее.

— Что такое дух меча демона небес? Неважно, кем он когда-то был, это лишь яйцо, которое так и не смогло вылупиться. Если бы не жертвоприношение демона небес, превратившее его в клинок, он бы никогда не увидел этот мир. Став духом меча, он лишился своего слабого тела и стал бессмертным... Он прекрасно освоился в мире людей. Ах да, он даже занял пост директора Гуна. Думаете, он жертва? Что до меня, то я всегда относился к растительному классу. К мусору. Но теперь я избавлюсь от этой бесполезной плоти и тоже стану духом. Я заполучу силу Чжу-Цюэ, кроме того, тысячи лоз, что опутывают этот мир — все это тоже я. И, если это моя повинность, так почему бы не сбросить ее с себя? И что значит «не желает существовать в своем теле»? Директор Гун, в чем разница между вашей ограниченностью и представлениями древних о том, что «тело принадлежит родителям»?

Треножник неба и земли, казалось, услышал его слова. Откуда ни возьмись налетел сильный ветер, и огромный бронзовый котел загудел. Тело Ло Цуйцуя превратилось в кусок сушеного бекона. Он поник, а его проросшие лозами руки и ноги ушли глубоко под землю, во тьму.

— Он висит здесь уже давно, — констатировал Сюань Цзи, коснувшись Ло Цуйцуя рукавом пальто. — Это началось до того, как я пришел в Отдел восстановления. Он не мог так измениться прямо у меня под носом. Если дело касается треножника неба и земли, такое не увидеть рентгеновским зрением... Тц, вот уж правильно говорят, в этом году ты бьешь гусей, а в следующем они выклюют тебе глаза1.

1 Вольная интерпретация идиомы 终日打雁，叫雁啄了眼 (zhōngrì dǎ yàn, jiào yàn zhuóle yǎn) — досл. дни напролет избивает гусей, пока гуси не выклюют ему глаза (обр. о человеке, который всю свою жизнь подчинял себе какие-либо вещи или других людей, но на деле находился под их контролем).

Сюань Цзи замолчал, и ответом ему стала тишина. Оглянувшись, он увидел Шэн Линъюаня, стоявшего на коленях среди зеленых листьев. Его Величество медленно гладил исцарапанными пальцами кости, сокрытые под пышной растительностью. По его лицу нельзя было понять, о чем он думал.

— Линъюань, посмотри сюда, — Сюань Цзи подошел ближе и уверенно ткнул себя пальцем в грудь. — Может, лучше погладишь это? Я теплый, гибкий, и приятный на ощупь, хотя я... Эта священная птица тоже считает, что «посмертный рост» явление невероятное... Этот скелет вырос таким большим… но это ведь просто тело...

Шэн Линъюань пришел в себя и не смог удержаться от смеха. Люди, державшие дома птиц, утверждали, что эти маленькие крылатые существа очень ревнивы. Чем умнее птица, тем она осторожнее. Их почти невозможно игнорировать. Если птица чувствовала, что кто-то другой отнимает положенное ей внимание, она начинала хлопать крыльями и громко петь, чтобы снова вернуть к себе интерес.

— Будь это «просто тело», они не стали бы его прятать. Мертвые не растут, они могут только разлагаться. Обычные кости не смогли бы развиться из крохотного малыша до такого гиганта, — произнес Шэн Линъюань.

— Но ведь это нельзя назвать жизнью, — горько улыбнулся Сюань Цзи. —Даже обглоданные куриные кости не так чисты, как эти.

Шэн Линъюаню нечего было на это ответить.

Ну что за болтун…

— Ты знаешь, что за ритуал? Похоже этот сциндапсус, проросший сквозь треножник неба и земли и пригвоздивший меня к Ло Цуйцую... То есть, мои древние останки, что продолжили расти даже после смерти… Все это очень похоже на то, как они пригвоздили меня к тебе во время жертвоприношения демона небес, — Сюань Цзи с осторожностью обыскал тело Ло Цуйцуя. — Даже поза та же самая, вот только, что-то я не вижу вокруг жертвенных надписей...

Шэн Линъюань на мгновение задумался.

— Я слышал... Не знаю, правда ли это, но говорят, что в треножнике неба и земли царит хаос. Небо и земля, инь и ян, боги и демоны, вода и огонь… здесь все взаимосвязано. Треножник может объединить в себе весь мир.

— А? — непонимающе протянул Сюань Цзи.

Шэн Линъюань нервно сжал кулак, но ощутил лишь слабость в мышцах. Он только слегка поцарапал ладонь, но она все продолжала кровоточить... Человеческие руки такие нежные.

— Существуют массивы, способные подавлять силу заклинателей и демонов. Мне знакомы некоторые из них, но эти массивы были созданы людьми. Нельзя превзойти «законы небес», как нельзя без последствий подавить темную энергию. Если только это не... — начал было Шэн Линъюань

— Значит что-то здесь обладает истинной силой Чиюань, — взгляд Сюань Цзи упал на огромный птичий скелет. — Постой-ка, то есть после гибели клана Чжу-Цюэ, власть над Чиюань перешла к этому... этому... на это?!

Теперь понятно, почему его останки не сгнили после смерти. Более того, они еще и выросли!

Клан Чжу-Цюэ были истинными Хранителями огня Чиюань, потому все, кто оказывался здесь, будь то демон, считавшийся «частью Чиюань», или фальшивый и ни на что не годный Хранитель огня, становились обычными смертными.

Вероятно, Цзю Сюнь не ожидал, что после гибели весь клан Чжу-Цюэ окажется у него в желудке. Он так усердно ел, но все же не смог преодолеть «законы небес». Сила Чиюань скорее обрушилась бы на полумертвого «духа», чем перешла к нему.

— Это слишком…

Странно!

Сюань Цзи вздохнул и внезапно кое-что вспомнил:

— В этом скелете вся сила Чиюань, а треножник неба и земли способен объединить все сущее. То есть… твою мать, теперь Ло Цуйцуй косвенно получил контроль над Чиюань! То, что Цзю Сюнь пытался сделать в прошлом, теперь может завершиться успехом! Но, если это случится, новой сущностью короля демонов станет золотистый сциндапсус?

Это уже слишком, длиннолицый!

— Ты... Этот глупец пригвоздил себя к треножнику неба и земли, — ошеломленно выдохнул Шэн Линъюань, и тут же усмехнулся столь искренним и добрым мыслям. — Он родился со способностью к неудержимому, словно у дерева, росту, конечно же, ему хотелось поскорее избавиться от нее. И тот, кто называет себя «Цзю Сюнем» обманул этого простака, заставив его пожертвовать своей жизнью. Когда печать Чиюань падет, он поглотит этот сциндапсус. Ведь именно это он однажды и сделал? Поглотил божественную птицу Чжу-Цюэ, чтобы обрести власть над Чиюань.

— Ваше Величество, не могли бы вы перестать звать его «глупцом»? Как бессердечно ругать мертвого, — неловко осведомился Сюань Цзи.

И почему все эти заговорщики такие ужасные!

— Печать из костей Чжу-Цюэ еще не сломана, — уверенно отозвался Шэн Линъюань. — Маленький демон полукровка, он мало на что способен. Даже если бы он пожертвовал своей жизнью, чтобы слиться с костями Чжу-Цюэ, у него все равно не хватило бы сил, чтобы поделиться ими. Потому, сначала им нужно было найти способ сломать печать. Ты когда-нибудь пытался сделать это самостоятельно? Случалось ли такое, что кости Чжу-Цюэ ломались кем-то извне?

— Да, но не особо часто. Для этого должны совпасть три обстоятельства: война, стихийное бедствие и гибель половины населения страны, — ответил Сюань Цзи. — Чиюань — мощный источник темной энергии, ведь так? Если в мире будет неспокойно, Чиюань будет резонировать с ним через печать. Это и станет причиной ее разрушения.

Из тридцати шести костей осталась лишь одна, печать сильно ослабла, и демоны приготовились к решительным действиям. Вот только, маловероятно, что в ближайшее время разразится катастрофа, способная убить миллионы человек. Если только на землю не рухнет огромный метеорит.

Та гнилая деревяшка, называвшая себя «Цзю Сюнем», изо всех сил старался поглотить трех Бедствий, да так переусердствовал, что едва не поглотил сам себя. Вряд ли он хотел стать дровами для пробуждения Чиюань.

Но… что, если найдется способ излить в Чиюань людское недовольство?

Ло Цуйцуй использовал ревербератор, чтобы поссорить обычных людей с «особенными». При обострении конфликта, страх перед неизвестным обратится в ненависть. Все больше и больше человек будут соглашаться с бессмыслицей, распространяемой ревербераторами, со временем к ним присоединится весь оставшийся народ, и с каждой минутой резонанс будет становиться все сильнее и сильнее, пока…

Глава 129

Превратившись в объект всеобщего порицания, они, наконец, поняли, цену горькой усмешки сильного, способной в миг свести с ума перепуганного слабого.

Помимо борьбы с беспорядками, учиненными пустыми куклами, оперативники Управления вели самую настоящую гонку со временем, пытаясь снабдить всех средствами защиты от сигналов ревербераторов.

Даже телевидение и интернет-порталы прекратили вещание развлекательных программ и непрерывно транслировали сообщения о важности защитных устройств.

Но что до людей… даже слабые носители особых способностей не слышали сигналов ревербераторов. По мнению большинства, попытки снабдить всех «блокираторами» выглядели крайне странно. Особенно сейчас, когда многие наперебой рассказывали об измененных воспоминаниях.

Поначалу в рассказчиках действительно были те, кому подправили память. Но ситуация стала набирать обороты, и появились желающие порыбачить в мутной воде. Одни сочиняли истории из развлечения, другие делали это ради -собственной выгоды, надеясь на групповой эффект... Все они, абсолютно каждый, были настроены серьезно. Но очевидно, что лишь некоторые из них действительно являлись участниками аномальных событий. Вероятность сорвать куш стремительно падала. В самый разгар шумихи начало казаться, что все вокруг параноики со стертой памятью. Каждого переполняло великое множество чувств, мыслей и страхов.

— Не знаю, что думают об этом другие, но я эту штуку на себя не надену. В любом случае, не могу не предупредить вас: тот, кто будет это носить, рискует заработать церебральный паралич.

Это было первое, что услышал Янь Цюшань, примчавшись на пункт выдачи «блокираторов». Он никогда не был мастером по улаживанию конфликтов и ему не хотелось нарываться на неприятности, потому попросту придержал рукой дверь.

— Посмотри туда, — внезапно произнес сидевший рядом Чжичунь.

С этими словами он указал на ближайший жилой квартал. На улице давно стемнело, и в городе зажглись фонари, но в этом квартале, почему-то, царила темнота. Похоже, местные жители остались без электричества.

Янь Цюшань медленно опустил окно, попутно отправив сообщение Ван Цзэ, и вдруг услышал чей-то сердитый крик:

— Вы что, думаете, простой народ ни о чем не знает? Думаете, мы как в древности, ничего не понимаем? По-вашему, это не просочилось в интернет? Вы создали эти штуки лишь для того, чтобы подменить наши воспоминания! А теперь, когда тайное стало явным, вы снова пытаетесь промыть нам мозги! И если мы откажемся с вами сотрудничать, вы пойдете на все. Вы отключили нам воду, отключили электричество, только для того, чтобы заставить нас выйти к вам навстречу. Потом вы соберете всех, кто хоть что-то да знает, и посадите их под замок. Прямо как в средневековье! Ну, что вы сделаете? Просверлите в моей голове дыру, чтобы заткнуть меня?

— Что это за монстры? Откуда у них столько власти?

— Я все равно это не надену!

— Я тоже не надену. Сегодня такой замечательный вечер, а какой чистый воздух! Не думаю, что в этой вашей «защите» есть необходимость.

— Они ведь придумали все это, чтобы блокировать наши мысли, верно?

Получив сообщение, Ван Цзэ вынырнул из расшумевшейся толпы, как шахтер из недр шахты, и поспешно подошел к Янь Цюшаню:

— Командир Янь, идем, обойдем с другой стороны, здесь нам не пройти.

— Что случилось? — нахмурился Янь Цюшань. — Вам что, больше нечем заняться, кроме как отключать этим людям воду и электричество? И вы еще удивляетесь, что они готовы с вами подраться?

— Это были не мы! Боже, вы зря на нас наговариваете1, — с тревогой сказал Ван Цзэ, почесывая короткий ежик на голове. — Воду им никто не отключал, но подача электричества действительно прекратилась. Сегодня во многих районах нет света, всему виной взбунтовавшиеся растения, и ремонтники не торопятся исправлять ситуацию. Подвергшись воздействию ревербераторов, они все на взводе и отказываются принимать у нас «блокираторы»! Командир Янь, пожалуйста, отправь меня на передовую сражаться с монстрами? Пусть кто-то другой подменит меня здесь?

1 冤死 (yuānsǐ) — умереть бесславно, пропасть ни за понюшку табака; (обр. быть приговоренным к смерти незаслуженно).

Но прежде, чем он успел договорить, позади послышался громкий хлопок. Кто-то из толпы опрокинул стол, за которым раздавали «блокираторы».

Ван Цзэ несдержанно выругался. Времени на разговоры не осталось, он поспешно бросился назад.

Подавляющее большинство цивилизованных граждан, разозлившись, начинало кричать и браниться. Но если подобное происходило в «обществе», значит, в умах людей накопилось столько противоречий, что они разрушили все психологические барьеры.

Причиной обострения конфликта стала мелодия, издаваемая ревербераторами. Именно она так сильно взволновала толпу. Взгляд человека, устроившего свару, погас, его движения стали скованными, будто он находился не в своем уме. Но оставшиеся позади невежды все еще продолжали кричать.

Ван Цзэ пробился сквозь назревающую потасовку, схватил мегафон, указал на свое ухо и сказал:

— Господа, господа! Смотрите, мы тоже их носим. Если «блокираторы» действительно опасны, стали бы мы так рисковать?

— Кто знает, может, это что-то другое?

— А какая у тебя модель?!

Ван Цзэ снял свой «блокиратор» и отдал его в руки протестующих, а сам взял со стола новый:

— Если не верите мне, я прямо сейчас возьму другой, идет?

Стоявший неподалеку доктор Ван хранил молчание. С таким громким голосом, Ван Цзэ был для этой толпы и драконом, и фениксом2. С мегафоном в руках он кричал так, что его было слышно на расстоянии в двадцать ли. И этот крик внезапно оглушил собравшихся. Может, шум сумел очистить их сердца или, хотя бы, заглушить опасный гул ревербераторов? Но, ко всеобщему удивлению, протестующие действительно успокоились.

2 人中龙凤 (rénzhōnglóngfèng) — дракон и феникс среди людей (обр. в знач.: герой).

Ван Цзэ глубоко вздохнул, уселся прямо на стол и закинул ногу на ногу.

— Да, мы с вами отличаемся друг от друга. У меня и впрямь есть кое-какие способности. Я могу управлять водой, а под Новый год превращаюсь в карпа. Но моя семья: мама, тетя, отчим — все они обычные люди! То же касается и моего командира. Восемнадцать поколений его предков были обычными людьми, но он все равно родился особенным. Зачем нам притеснять обычных людей? Что в этом хорошего? Или вы считаете, что своих родителей и родственников мы тоже притесняем? Это дискриминация. Кто знает, может, завтра у кого-нибудь из вас родится особенный ребенок? Хотите — верьте, хотите — нет! На дворе восемь тысяч сто второй год3, а мы до сих пор поддерживаем дискриминацию?

3 «8102 год» — это модное интернет-выражение, обозначающее «перевернутый» 2018 год. Используется, для преувеличения долговечности чего-либо, зачастую для жалоб на что-то старомодное. (Ранние вариации «7102 год», т. е. «перевернутый» 2017 и т.д.)

Мало кто мог соревноваться с ним в громкости, и рокот толпы постепенно превратился в едва различимый шепот.

Янь Цюшань тихо стоял среди людей.

Его кости почти срослись. Чтобы ускорить процесс заживления, он вытащил из тела весь металл, и теперь его движения были немного скованными. Заметив, что ему тяжело стоять, кто-то любезно помог ему сесть. Янь Цюшань тут же воспользовался этой возможностью и обратился к своему благодетелю:

— Почему бы нам не послушать его? Мозги промыть легко, но я научу вас одной хитрости. На вашем телефоне есть заметки? Просто записывайте в них все, что с вами происходит. Если почувствуете, что что-то не так, сможете заглянуть в свои записи и сравнить. Ведь эту штуку всегда можно снять, верно?

Случайный благодетель выглядел ошеломленным:

— Это...

Но, похоже, все прошло хорошо.

К беседе подключился еще один человек.

— А что, если они правы и в воздухе действительно есть что-то опасное?

Янь Цюшань поднял глаза на говорившего и тут же узнал в нем одного из оперативников «Фэншэнь». Переодевшись в штатское, оперативник без труда смешался с толпой. Казалось, он был знаком с окружающими его людьми, вероятно, он жил в этом районе. Молодой человек и командир Янь обменялись понимающими взглядами и моментально отстранились друг от друга, делая вид, что не знакомы.

Янь Цюшань быстро все понял. Похоже, Управление не спешило сдавать свои позиции. Многие «особенные» находились среди обычных людей, не раскрывая своей настоящей личности. Оставаясь незаметными, они помогали сглаживать конфликты.

Сидевший на его руках Чжичунь внезапно похлопал Янь Цюшаня по груди. Его Величество был прав. В конце концов, вот уже три тысячи лет все существа на этой земле жили в мире.

Бродивший среди протестующих оперативник заметил нерешительность своих соседей и улыбнулся. Его план удался, и теперь он мог перейти к более решительным действиям.

Но вдруг, откуда ни возьмись, появилась серебристо-белая вспышка и моментально пронзила его затылок.

Случившееся оказалось полной неожиданностью. Зрачки Янь Цюшаня сузились, кровь несчастного забрызгала его лицо...

Это была мифриловая пуля!

Белесое сияние медленно поглотило тело оперативника, и перепуганная толпа разразилась истерическими воплями.

Мифриловый пистолет всегда был другом и соратником Янь Цюшаня. Помимо Чжичуня, именно с ним бывший командир делил постель.

Оказавшись в теле носителя аномальной энергии, мифриловые пули взрывались белой вспышкой, образовывая вокруг цели ртутный кокон. Кокон полностью проглатывал цель, а затем растворялась вместе с ней в воздухе. В этот момент жертва больше напоминала фотографию, навечно запечатлевшую ее последнюю эмоцию.

В глазах погибшего оперативника Янь Цюшань увидел пустоту.

После секундного замешательства застывшее лицо его сослуживца разрушилось вместе с телом, а аномальная энергия, питавшая его способности, слилась в рассыпающийся шар и рухнула на землю.

Одно дело разводить панику, и совсем другое — собственными глазами видеть, как на улице убивают людей.

Толпа, которая еще минуту назад яро выражала свое недовольство, превратилась в стаю испуганных птиц. Начался хаос и толкотня.

Погибший оперативник жил в этом квартале, многие из собравшихся знали его. Среди них были его родственники и друзья, кто-то замер от шока, кто-то громко рыдал. Отчаявшаяся людская волна толкала Янь Цюшаня вперед, словно мешок с песком. Вдруг мужчина запнулся и врезался в кого-то, но, вопреки ожиданиям, неизвестный поддержал его и потянул следом.

— Идем! Еще немного и тебя задавят!

— Он мертв! Его убили!

— Мама!

— Перестань толкаться!

От шума у Янь Цюшаня заложило уши, в голове нестерпимо гудело. Зимы в Юнъане всегда были холодными, безжалостный северо-западный ветер проникал сквозь одежду, превращая все тело в ледышку. Его конечности онемели, внутренности свернулись в клубок.

Несколько часов назад, когда «пустые куклы» устроили переполох на городской площади, оперативники Управления возвели «барьеры», способные «сдерживать» толпу. С их помощью они могли выпускать людей небольшими группами, позволяя избежать несчастных случаев. Снаружи всем выбравшимся раздавали «блокираторы». Барьер был крепким, но мифриловая пуля, убившая их коллегу, оказалась сильней. Собравшиеся на площади носители особых способностей оказались бессильными перед ней.

Оперативники получили четкий приказ: им запрещалось применять силу, во избежание жертв среди мирного населения. Они должны были во что бы то ни стало завоевать доверие простых людей. И, если все пройдет гладко, у них появятся благодарные слушатели.

Они действительно старались, пока первая мифриловая пуля не покинула дуло пистолета. Много лет на них давила «красная линия пятнадцати человек». Они привыкли к этому, привыкли к определенному стандарту действий. Но были тому и другие причины: в глубине души оперативники чувствовали свое превосходство.

Они чувствовали себя в безопасности перед лицом обычных людей. Это напоминало столкновение двухметрового силача с непослушным ребенком. Разница в силе была настолько велика, что им попросту ничего не угрожало. Оперативники ничего не боялись, они были уверены в себе и, в большинстве случаев, оставались совершенно спокойными. И, даже если между ними и обычными людьми возникало недопонимание или кто-то нарочно пытался задеть их, оперативники с готовностью4 и присущим им хладнокровием продолжали выполнять свою работу.

4 成竹在胸 (chéngzhúzàixiōng) — держать готовый бамбук в уме [прежде, чем начать рисовать его] (обр. в знач.: иметь готовый план в голове, быть в полной готовности).

Но этот выстрел изменил все.

В этот самый момент включилась система экстренного оповещения, и под ярко-красными символами тревоги появилась шокирующая мелкая строчка: «Из Главного управления украдена партия мифриловых пуль. В данный момент местоположение пропажи неизвестно. Внимание всем подразделениям! Пожалуйста, соблюдайте осторожность!»

Никто не желал думать о том, в кого именно угодила пуля и какова была ее истинная цель. Носители особых способностей одновременно осознали горькую правду: мифриловые пули обходили обычных людей и напрямую атаковать цели с повышенным уровнем аномальной энергии. То есть, их самих. Чтобы стрелять, особых умений не требовалось. Нужно лишь нажать на спусковой крючок... А вот обычным людям не о чем было беспокоиться.

«Особенные» в миг утратили свою неприкосновенность и превратились в дрожащее от страха меньшинство. Среди недобрых взглядов мелькнуло смертоносное лезвие ножа.

Превратившись в объект всеобщего порицания, они, наконец, поняли, цену горькой усмешки сильного, способной в миг свести с ума перепуганного слабого.

— Ван Цзэ! — Чжичунь первым пришел в себя, выудил из внутреннего кармана пальто Янь Цюшаня мини-рацию и, не обращая внимание на то, что может выдать себя, заорал, — да что за идиоты! Если они продолжат нестись, куда глаза глядят, дело кончится трагедией!

— Точно… ребята, снимите «барьер»…

Но прежде, чем он успел договорить, небо озарила еще одна вспышка. Перепуганные оперативники защищались всеми доступными средствами, включая огонь, воду и молнии. Ван Цзэ спрыгнул со стола, чудом увернувшись от второго выстрела. Пуля слегка оцарапала ему затылок и влетела в гору сложенного позади снаряжения. Раздался взрыв, и пункт выдачи с грохотом обрушился.

Повсюду валялись разбитые «блокираторы» и осколки оборудования, а окружавший квартал «барьер», наконец, исчез.

Человек, по доброте душевной решивший помочь Янь Цюшаню, услышал голос, опустил глаза и, увидев Чжичуня, в ужасе оттолкнул мужчину прочь. Во множестве городских легенд куклы не предвещали ничего хорошего. Они часто становились инструментами проклятий или главными героями баек о привидениях.

Потеряв равновесие, Янь Цюшань рухнул под ноги бегущей толпы. Понимая, что его вот-вот растопчут, он, не глядя, выставил перед собой металлическую трость. Трость тут же превратилась в полукруглый щит.

Человек, сбивший Янь Цюшаня с ног, подсознательно потянулся к нему. Он не хотел губить невинного и искренне сожалел о случившемся, он хотел помочь Янь Цюшаню. Но став свидетелем превращения трости в щит, неизвестный в шоке отступил назад. Одновременно с этим воздух сотряс третий выстрел. Привлеченная силой Янь Цюшаня, пуля изменила свою траекторию.

Ван Цзэ взревел. Он хотел было броситься вперед, но толпа преградила ему путь. Металлический щит закрывал Янь Цюшаню обзор, он не мог видеть, что произошло.

Глаза Ван Цзэ расширились от ужаса.

— Командир Янь!!!

Пуля пробила металл, и все вокруг озарилось ослепительным светом…

В этот самый момент над Чиюань грянул гром. Большой каньон озарила яркая молния. Бредущие в глубине инструментальные духи встревоженно вздрогнули. Старый Дао И, словно преданный делу пастуший пес, гнал их на более высокое место.

На полпути он вдруг остановился, беспокойно оглянулся и увидел, как треснула земля, извергая на поверхность раскаленную магму.

ВНИМАНИЕ: В связи с некоторыми обстоятельствами, главы до конца года будут выходить по графику: "одна глава в неделю". Следующая глава выйдет 28.12.2021 года!

Глава 130

— Директор Сяо! — заключил директор Хуан и с силой хлопнул его по спине, после чего направился к дверям.

В недрах горы Бицюань Шэн Линъюань внезапно ощутил удар. Невидимая сила толкнула его назад, и на теле, от ключицы до груди, появилась длинная рана, из которой тут же хлынула кровь, забрызгав находившегося поблизости Сюань Цзи.

— Линъюань! — напрочь забыв о последствиях, Сюань Цзи ринулся вперед и подхватил Его Величество. Только теперь он заметил, что рана Шэн Линъюаня сияла до боли знакомым серебристым светом. — Мифрил?

Откуда в такой дыре взялась мифриловая пуля?

Шэн Линъюань нахмурился, коснулся пальцами кожи и попробовал кровь на вкус:

— Это Янь Цюшань.

— А? Янь Цюшань?

— Искусство ковки золота. Я совсем о нем забыл.

Искусство ковки золота увидело свет тысячи лет назад. Если бы не случайная находка Янь Цюшаня, Шэн Линъюань ни за что бы о нем не вспомнил. В тот год, когда он отказался от этой техники, в его душе не было ничего, кроме ненависти и отчаяния. А чтобы никто другой не смог воспользоваться этим знанием, Шэн Линъюань наложил на него смертельное проклятие... Однако изначально искусства ковки золота было его наследием. Наследием, созданным для защиты людей.

Когда-то он боялся, что настанет день, и он больше не сможет защищать дух меча. Тогда он всецело посвятил себя искусству ковки золота и постоянному самосовершенствованию, чтобы однажды создать «доспехи», что будут оберегать дух меча до конца времен. Суть в том, что, если тот, кто завладеет его наследием, будет смертельно ранен, Шэн Линъюань, как «защитник», примет весь удар на себя... Но в прошлом, искусство ковки золота подчинялось «законам небес» и не могло навредить своему создателю.

Лишь теперь, когда темная энергия Шэн Линъюаня ослабла и Его Величество приблизился к смертным, искусство ковки золота, наконец, выполнило свою задачу.

Вместе с пролитой кровью вернулась и ментальная связь. Не тратя время на разговоры, Сюань Цзи решил самостоятельно разобраться в происходящем. Это было странное и очень непростое чувство. Он не испытывал неприязни, напротив, это было нечто... похожее на любовное письмо. Прошли годы, и оба, адресат и отправитель, совсем позабыли о нем, и каждый испытывал неловкость при мысли о том, чтобы забрать это письмо себе. Со временем оно превратилось в своеобразную, но очень дорогую реликвию, и было бы неудобно теперь возвращать его.

Одновременно с этим он чувствовал вину Янь Цюшаня, ведь тот, кому было адресовано это «любовное письмо», был единственным, кто встал между ним и смертельным оружием. Это несчастный клочок бумаги теперь казался ядовитым, как анчар. Если бы не везение Янь Цюшаня, этот случай обернулся бы непредумышленным убийством, но вот его «заместитель», Шэн Линъюань, определенно заслужил мифриловую пулю!

Сюань Цзи не мигая смотрел на рану Шэн Линъюаня. Его сердце разрывалось от боли, терзаемое ревностью, обидой и угрызениями совести. Мысли спутались, он никак не мог понять, что именно чувствует и каковы эти эмоции на вкус, но сейчас Сюань Цзи нестерпимо хотелось кое-кого укусить.

Казалось, у него не осталось ни стыда, ни совести. Как глубоко он прятался раньше, и каким прямолинейным стал сейчас.

— Это... — наконец, отозвался Шэн Линъюань. Его Величество недоуменно посмотрел на Сюань Цзи и зажал рану рукой, — этот «мифрил», разве он не ваше оружие? Кто мог выстрелить им в Янь Цюшаня?

Сюань Цзи тут же пришел в себя и начал смутно догадываться о произошедшем.

Ревербераторы создавали «резонанс», способный превратить все людские обиды в камни, падающие на печать Чиюань. Но оперативников Управления непросто вывести из себя, да и людей, ставших свидетелями аномальных событий, не так уж и много.

Этот мир принадлежит обычным смертным, и пусть носители особых способностей редки, как перо феникса и рог единорога, они способны постоять за себя. Им не о чем беспокоиться. Если обе стороны равны, никто не станет действовать опрометчиво. И, несмотря на все сомнения и предубеждения, их в лучшем случае ждет словесная война, которой, однако, недостаточно для крупного конфликта. Со временем, когда все утихнет, и люди и «особенные» смогут отыскать способ безопасного сосуществования. Но как же тогда запоют те, кто за всем этим стоит?

Для разжигания настоящего конфликта необходимо разрушить этот «шаткий» баланс. Дать обычным людям понять, что даже с «особенными» можно справиться, отнять у «особенных» покой, заставить их паниковать.

— Плохо дело, — нахмурился Сюань Цзи. — Кто-то «слил» людям секрет мифрила, реагирующего на особые способности. Не обернется ли это еще большими ограничениями?

Например, мифриловые технологии станут частью «проверки безопасности», чтобы запретить «особенным» вход в общественные места. Это приведет к дискриминации, преследованию, сопротивлению и обострению конфликтов. Порочный круг.

Это накинет петлю и на обычных людей, и на носителей особых способностей.

Если только Управление по контролю за аномалиями не найдет способ вырваться из нее. У них есть час и только два возможных варианта: либо они принудительно надевают на всех людей защиту, либо находят Ло Цуйцуя и избавляются от тех, кто за всем этим стоит.

Два параллельных пути, у которых нет ни шанса на сближение. Поистине невыполнимая задача.

Ло Цуйцуй пропал без вести, фальшивый король демонов поглотил трех Бедствий, а единственные, кто еще способен сражаться, застряли в какой-то дыре!

— Похоже, они использовали кости Чжу-Цюэ, чтобы заманить нас в ловушку. Нам нужно... — начал было Сюань Цзи.

Но не успел он сказать «убираться отсюда как можно скорее», как в его голове раздался голос Шэн Линъюаня, и оба тут же отшатнулись назад. Прямо на их глазах кровь Его Величества заструилась сквозь заросли золотистого сциндапсуса, заливая похороненные под ним белые кости.

И правда, у врагов, что ни путь — то узкая дорожка.

Будучи обладателем части сил Чиюань, великий демон небес, сам того не ведая, «спровоцировал» последнего адского стража из клана Чжу-Цюэ.

Древние кости «затрепетали от гнева». Обвитая вокруг них толстая лоза пошла волнами, взвилась вверх и, минуя Сюань Цзи, устремилась к Шэн Линъюаню. Подняв «добычу» в воздух, лоза натянулась, словно пружина, и приготовилась к удару. Шэн Линъюаню негде было прятаться. Он вырвался, отскочил в сторону и поспешно вскарабкался на бронзовый треножник.

Земля содрогнулась, осколки камней водопадами покатились вниз, и из зияющей пропасти послышался рокот. Казалось, в нем смешались и рев зверей, и крики гигантских птиц.

Сюань Цзи больше не мог управлять огнем, но он мог стать мечом. Превратившись в огромный клинок, он упал рядом с Шэн Линъюанем. Шэн Линъюань тут же подхватил его и с размаху разрубил назойливую лозу.

Однако ко всеобщему разочарованию, на месте старой тут же появилась новая.

Благодаря восстановившейся ментальной связи, Сюань Цзи услышал, как Его Величество пожаловался: «Почему ты такой тяжелый?»

Но ему нечего было на это ответить.

Убив Дань Ли, Шэн Линъюань почувствовал, что сковывавшие его оковы пали, и, вероятно, полностью сосредоточился на бытие демоном. Он вырвал свое сердце и навсегда позабыл о тренировках. В юности Его Величество постоянно упражнялся с мечом, он рано вставал и полжизни провел в суете и спешке. Кто бы мог подумать, что настанет день, когда его силу запечатают, и меч превратится в неподъемную ношу!

Он был живым примером того, как прилежный ученик деградировал вместе со своим окружением.

С другой стороны, Сюань Цзи почувствовал облегчение, ведь это означало, что у Его Величества больше никогда не было других мечей.

Клинок ощутимо тянул вниз. Шэн Линъюань только-только обрел сердце и еще не научился взаимодействовать со своим организмом. После нескольких ударов он немного запыхался.

Радовало лишь то, что ему не нужно было шевелить губами, чтобы поговорить с Сюань Цзи.

«Есть у меня одна мысль, — меч доставлял ему немало трудностей, но в душе Шэн Линъюань оставался таким же спокойным, — о жене вашего директора... О том, почему как она погибла».

«И почему?» — тут же подумал Сюань Цзи.

Доктор Хань была специалистом из класса духовной энергии. Она обучалась у Шань Линь и являлась ее преемницей. Наблюдая за Чиюань, она хотела изучить связь между ним и «кровеносной системой земли», отыскать око, обезвредить его и, тем самым, сэкономить кучу времени «Баоюй». А значит, она была хорошо знакома с Шань Лин и ее методами работы с «кровеносной системой земли».

«Алтарь Чиюань, — отозвался Сюань Цзи. — когда я ушел, алтарь ненадолго открыл свои «двери», и «кровеносные системы земли», должно быть, среагировали на это. Наверное, она что-то обнаружила. Кстати, ты случайно не знаешь, что такое использовал Ло Цуйцуй, чтобы объединить все растения в мире и превратить их в средства массового вещания?»

Растения тоже произрастают из земли. С древних времен цветочные демоны и духи трав были тесно связаны с «кровеносной системой земли». Неужели те, кто стоит за школой Истинного Учения, избрали Ло Цуйцуя именно из-за этого?

«Я хочу кое-что попробовать, — в море знаний Сюань Цзи вновь раздался голос Шэн Линъюаня. — Цинпин... В этом вашем Управлении полно смертных, почти утративших свои корни. Как думаешь, на них можно положиться?»

Сюань Цзи уже знал, что он задумал:

«Нет, ты не хочешь! Подожди...»

Но к превеликому сожалению, в критический момент Его Величество предпочитал действовать самостоятельно.

Не успел Сюань Цзи договорить, как Шэн Линъюань поднял меч и приставил лезвие к запястью.

Как безжалостно он рубил этим клинком зеленые лозы, также безжалостно он резанул и себя. Сюань Цзи увидел белые кости, меч рухнул на зеленый ковер, и кровь из поврежденной артерии хлынула во все стороны.

«Шэн Линъюань!»

«Не кричи. У меня не было выхода»

Шэн Линъюань, казалось, моментально забыл о ране, которую сам же себе нанес. Даже несмотря на связь, Сюань Цзи «слышал» только свои «ощущения». Он ничего больше не чувствовал.

Будто это просто игра воображения.

Кровь стекала по стенкам бронзового треножника, и он, казалось, откликался на доносившийся из пропасти гул, излучая слабый холодный свет. Кости Чжу-Цюэ заскрипели, огонь осветил непроглядную тьму, и в пещере на мгновение стало светло, как днем.

Откуда ни возьмись, донеслась мелодия ревербератора, и звуки, неслышимые для обычных людей, слились воедино, горным потоком захлестнув мысли и чувства.

В этот самый момент яростный крик Сюань Цзи сотрясал море сознания Шэн Линъюаня: «Я с тобой развожусь!»

«Не спеши», — спокойно бросил Шэн Линъюань. Обмакнув пальцы в рану, он обозначил на треножнике восемь разных точек, ровно в тех местах, где некогда были отверстия от длинных гвоздей, которыми прибили юного принца. Накормленный кровью демона небес, жертвенный треножник тут же окрасился в черный. Сквозь зеленые лозы сциндапсуса кровь достигла костей последней Чжу-Цюэ.

Гора снова содрогнулась, и труп несчастного смертного, подвешенный над жертвенным треножником, обратился в пыль.

«Мы пока не уведомляли богов о том, что выходим за тебя замуж», — заключил Его Величество.

Где-то наверху, небо над горой Бицюань раскололось, и густые облака окрасились в огненно-красный цвет. Цвет раскаленной магмы. Вся взбунтовавшаяся растительность моментально высохла и завяла.

Казалось, в этом мире появился еще один «Чиюань». Один здесь, в треножнике неба и земли, а другой в самом центре Цзючжоу.

«Ты ведь помнишь меня? — прошептал Шэн Линъюань, поглаживая пальцами бронзовый треножник. — Моя “родина”».

Все «кровеносные системы» континента разом обезумели. Ло Цуйцуй насторожился. Его созданное из сциндапсуса тело внезапно разделилось надвое. Левую половину тянули к земле прочные лозы, а правую, казалось, волокло куда-то вверх.

Обе части разлетелись в разные стороны. Но прежде, чем Ло Цуйцуй осознал произошедшее, он в отчаянии воззрился на свою оторванную половину. Теперь он был единственным в мире человеком с самыми далеко посаженными глазами!

Звучавшая отовсюду мелодия сбилась с ритма, и сотрудники Управления, наконец, смогли отследить аномальный сигнал.

— Директор Сяо!

Сяо Чжэну только что сообщили о том, что в Янь Цюшаня попала мифриловая пуля. Но не успел он дослушать до конца, как в конференц-зал влетела Пин Цяньжу. Сяо Чжэн махнул девушке рукой и произнес:

— Подожди, дай мне сперва...

— Растения перестали подавать сигналы! — выпалила запыхавшаяся Пин Цяньжу.

— Что? Реверберация прекратилась? — ошеломленно переспросил директор Сяо.

— Не совсем, но растения действительно почему-то «замолкли». В настоящий момент сигнал перестал распространяться по «всей земле» и теперь фиксируется лишь в нескольких конкретных точках, — сообщила идущая следом Шань Линь. Женщина остановилась и посмотрел на директора Хуана. — И все они находятся в центрах «кровеносных систем земли», открытых когда-то Хань Го.

Директора Хуана охватила дрожь.

— Это последовательность, — продолжила Шань Линь, развернув на доске карту. — Большой каньон Чиюань, гора Сишань в Юнъане и Линьян... Все те места, которыми недавно интересовался старший. Юный Сяо, свяжись со всеми подразделениями страны. В этот раз копать придется очень глубоко. Нам нужно выяснить, что они задумали. Даже если придется разбить око каждой «кровеносной системы». И подготовьте самолет, я возьму с собой людей и отправлюсь в Чиюань.

Сяо Чжэн вскочил из-за стола и едва не налетел на показавшегося в дверях Ли Чэня. Но командир «Лэйтин» не обратил на него никакого внимания.

— Директор, нам только что сообщили, что здание Главного управление ныне непригодно для хранения опасных грузов. Высшее руководство просит нас составить опись и передать им все, включая оружие и снаряжение... даже мифрил.

Сяо Чжэн резко вскинул голову:

— О чем это ты? Отдадим им мифрил и позволим устроить на нас облаву? Ты, наверное, не в курсе, но мне позвонил Ван Цзэ и сообщил, что кто-то открыл пальбу в пункте выдачи блокираторов! Мы понятия не имеем, что там с командиром Янем, а ты говоришь мне… что подумают наши братья на передовой?!

Ли Чэнь горько усмехнулся:

— Ох, дорогой мой директор Сяо, если мы сейчас же не откупимся от них мифрилом, то и государство, и народные массы решат, будто... Или ты хочешь, чтобы нас заклеймили как «опасных элементов»?

— Пропусти… — сердито процедил Сяо Чжэн.

Но кто-то снисходительно похлопал его по плечу.

— Юный Сяо, ты отправишься в Чиюань с сестрицей Шань, будете ловить перебежчиков. Негоже представителям класса огня и грома протирать штаны в офисе, отвечая на бесконечные звонки, — произнес директор Хуан, пристально глядя на молодого человека. — Дитя мое, оставь это мне и ни о чем не беспокойся.

— Но мифрил… — начал было Сяо Чжэн.

— Раз о мифриле узнали те, кто не должен был знать, то какой смысл теперь молчать? Лучше уж отдать им все без остатка.

— Я знаю, я не из тех, кто держится за старую метлу1! — у Сяо Чжэна покраснели глаза. — У нас есть мифриловое оружие, но подобное есть и в других странах. Это не редкость. Технологии постоянно развиваются. Прошлые поколения долго держали это в секрете, но тогда «верхам» не нужны были эти игрушки. Они выбрали не лучшее время, чтобы требовать у нас отдать их! За кого они нас принимают? За потенциальных террористов!

1 敝帚自珍 (bìzhǒuzìzhēn) — беречь старую метлу, поскольку она своя (обр. в знач.: беречь, хранить, сокровище, которым нужно дорожить), обозначает сентиментальные привязанности.

— Юный Сяо, — прервал его директор Хуан. — Мифрил — гордость Управления, а не позор.

Из глаз Сяо Чжэна едва не хлынули слезы.

— Предоставь это мне, — сняв висевшее на вешалке пальто, директор Хуан опустил его на плечи Сяо Чжэна. — Обычные люди не могут управлять стихиями, но могут превратить их в благо... Иди скорее.

Директор Сяо заметно изменился в лице, он казался таким несчастным.

— Директор Хуан, позвольте мне задать вам один вопрос? Неужели вы и директор Сян… назначили меня главным диспетчером лишь потому, что я из обычной семьи, а люди довольно глупые?

Директор Хуан опешил.

— Я дожил до этого дня только потому, что принадлежу к редкому классу огня и грома, и потому что мой отец... спонсирует Управление?

Директор Хуан и рта не успел открыть, как Сяо Чжэн развернулся, схватил птичью клетку и зашагал прочь. Казалось, он очень боялся услышать ответ.

— Что ты такое говоришь? — но слова директора Хуана пригвоздили его к месту.

Сяо Чжэн оглянулся и увидел, как мужчина средних лет аккуратно завязывал свой шарф.

— А даже если и так, что с того? — продолжил директор Хуан, подходя ближе. — Теперь ты стоишь здесь, перед нами, и каждый готов выслушать тебя, юный Сяо…

Сяо Чжэн машинально встал по стойке смирно.

— Директор Сяо! — заключил директор Хуан и с силой хлопнул его по спине, после чего направился к дверям.

Сяо Чжэн застыл, но тут же пришел в себя и ринулся следом, быстро переставляя длинные ноги.

Перед самой посадкой в вертолет его нагнала Пин Цяньжу.

— Директор Сяо, наш отдел... У нас… у нас есть план...

Слово «план» застряло у нее в горле, словно что-то постыдное.

Сяо Чжэн остановился.

Пин Цяньжу сглотнула. Мужество, которого она так долго набиралась, почти иссякло, а ноги и вовсе объявили забастовку и незаметно дрожали под штанинами брюк. Больше всего на свете Пин Цяньжу боялась связываться с такими людьми, как Сяо Чжэн. Под его пытливым взглядом девушке начинало казаться, будто она все делает не так. Ей очень хотелось отыскать темный уголок и забиться в него так глубоко, чтобы никто ее не нашел.

Однако их ненадежный директор Сюань перекинул горячую картошку с надписью «Отдел ликвидации последствий» прямо ей в руки. С одной стороны это была тяжелая ноша и большая ответственность, а с другой… он был ужасным начальником. Под давлением неминуемого разговора Пин Цяньжу, казалось, уменьшилась на пять сантиметров, но она все равно собиралась сказать Сяо Чжэну то, что должна была. Стиснув зубы, она выпалила, словно признание:

— Я знаю, что из-за старины... из-за подозреваемого Ло Цуйцуя оперативники думают о нас... Да, он из нашего отдела, поэтому мы тоже хотим...

— Не говори глупостей, — прервал ее Сяо Чжэн.

Получив такой ответ, Пин Цяньжу еще больше напряглась, но тут же продолжила:

— Растения перестали передавать сигналы, и диапазон поиска сузился до нескольких источников. Хорошенько все обдумав и обсудив, мы пришли к выводу, что установка в этих местах наших ревербераторов может дать нужный резонанс... Да, это действительно может возыметь определенный эффект…

Сяо Чжэн вскинул бровь, и в этот самый момент от мужества Пин Цяньжу не осталось и следа.

— Просто... Это всего лишь предложение. Может, ничего и не получится, но и хуже уже не будет... Когда создавались ревербераторы, Управление предложило музыканту из класса духовной энергии написать для них дюжину композиций. Это существенно облегчило оперативникам работу, но теперь все избегают представителей класса духовной энергии. Никто не станет нам помогать. Директор Сяо, тогда, в Цзянчжоу, когда господин Шэн при помощи музыки проник в самое сердце миазмов... Я… мы вдохновлялись именно им.

Сяо Чжэн вздохнул. И правда, все избегают представителей класса духовной энергии. Теперь он и сам начал понимать опасения обычных людей. Оказывается, носители особых способностей и сами недолюбливали ревербераторы.

Услышав его вздох, Пин Цяньжу не почувствовала воодушевления. Она чувствовала себя так, будто сказала какую-то глупость. Девушка едва не плакала.

Она понятия не имела, почему этот несносный директор Сюань оставил ее за главную. Может, все потому, что когда-то ей хватило смелости нарезать для Его Величества стейк? Но тогда она его совсем не знала.

— Пин Цяньжу, — внезапно окликнул Сяо Чжэн.

От испуга Пин Цяньжу втянула голову в плечи.

— За последние пять лет ты успела поучаствовать в девяти из десяти операций Отдела восстановления, — продолжил директор Сяо. — Среди всех претендентов на работу с ревербераторами ты подошла на целых семьдесят процентов. Ваш директор не самый лучший руководитель, но он не глуп. Думаешь, он просто так выбрал тебя своим заместителем?

Пин Цяньжу ошеломленно замерла.

— «Твои мысли» — это «твои мысли». Если ты считаешь, что так будет правильно, просто скажи, что я должен сделать. И не надо всей этой чуши про «мы обсудили», «может быть» и «так делал старший». Может, пора высказать свое мнение?

— Я…

Сяо Чжэн вытащил из кармана телефон, вошел во внутреннюю сеть и, найдя лицензию на пользование ревербератором, поставил на бланке свою электронную подпись.

— Ну же!

Четверть часа спустя сотрудники загрузили ревербераторы в самолеты, и те, взмыв в небо, отправились во все концы страны.

Сгущались сумерки.

Последняя глава уходящего года, дорогие друзья!

Спасибо, что провели с нами столько времени, поддерживали нас, благодарили и давали стимул двигаться вперед. Нам осталось совсем чуть-чуть, новелла на финишной прямой, до конца основного сюжета всего 6 глав…

Однако спешим сообщить, что группа уходит на новогодние каникулы! Раньше мы себе такого не позволяли, но выход всего и сразу выбил нас из колеи, нужно перевести дух. После новогодних празднеств мы будем стараться вернуться в режим и график, на рельсы встанет маньхуа, в группу вернутся арт-посты~ Потому, не скучайте, берегите себя и хорошо проведите выходные!

Глава 131

Обычные люди ничего не крадут и никого не грабят. Они работают, чтобы заработать себе на жизнь. Так что же в этом позорного?!

В глубинах Чиюань несчастный Ло Цуйцуй вдруг разделился надвое. «Цзю Сюнь» не ожидал такого исхода и тут же бросился к нему, однако Ло Цуйцуя, казалось, тянуло каким-то магнитом, и образовавшееся вокруг разделенных половин поле отталкивало любого, кто пытался приблизиться. Чем старательнее «Цзю Сюань» пытался его поймать, тем быстрее Ло Цуйцуй улетал от него.

Словно кто-то отрезал кусок от торта, который он так долго берег для себя. «Цзю Сюнь» был в ярости.

— Что произошло?!

Гун Чэнгун равнодушно наблюдал за потугами «короля демонов», и в его взгляде читалась неприкрытая насмешка. Но прежде, чем «Цзю Сюнь» оглянулся, его выражение лица сменилось неподдельной растерянностью. Так быстро, будто кто-то перелистнул страницу книги.

— Я не знаю, может, кто-то отыскал скелет Чжу-Цюэ…

— Он посвятил себя треножнику неба и земли, — сердито перебил «Цзю Сюань». — Он давно должен был обрести силу Чжу-Цюэ, разве нет? Иначе, что проку от этих древних гнилых костей?

— Это... Мы обычные люди, родившись утром — к вечеру уже умрем. Нам не понять великих законов небес, — тихо произнес Гун Чэнгун, стоя под цветущими ветвями персика. — Если мы получим Чиюань, зачем нам эта птица? Неужели с тех пор, как последний дух небес клана Чжу-Цюэ обратился в клинок, его настоящее тело истлело, но не умерло? В таком случае, Ваше Величество, почему вы так уверены, что брат Ло смог бы обрести силу божественных птиц? Может быть, будучи полукровкой, он не заслуживает властвовать над Чиюань? В конце концов, три тысячи лет назад, кроме божественных птиц, Чиюань покорился лишь вам, Ваше Величество. Даже владыка людей не рискнул сюда соваться.

Сказав это, Гун Чэнгун, казалось, наконец признал в том, кто называл себя «Цзю Сюнем», истинную реинкарнацию короля демонов.

«Цзю Сюнь» опешил.

Гун Чэнгун опустил глаза и с жалостью посмотрел на разорванного надвое Ло Цуйцуя.

— Сколько людей в этом мире имеют такие же неподъемные амбиции?

— В чем-то ты прав, — «Цзю Сюнь» на мгновение замолчал, спустился на землю и медленно приблизился к Ло Цуйцую. — С древних времен останки Чжу-Цюэ покоятся в недрах горы Бицюань. Никто не смеет приближаться к ним, кроме почтенного государя и тех, чья кровь способна подавить ярость почившей Ваньфэй. Но Шэн Сяо...

— С его нынешним телом… — улыбнулся Гун Чэнгун. — Даже если он спустится в недра горы, кто знает, что случится, когда он доберется до костей Чжу-Цюэ? Мы могли бы воспользоваться этой возможностью, чтобы избавиться от него.

— Тоже верно. Шагом раньше, шагом позже, — задумавшись, произнес «Цзю Сюнь» и опустил руку на единственное уцелевшее плечо Ло Цуйцуя.

Хоть старину Ло и разорвало надвое, но он все еще был в сознании. Он в нетерпении уставился на «короля демонов», надеясь, что у того найдутся силы спасти его. Печать Чиюань до сих пор цела. Он еще может пригодиться...

И «король» улыбнулся Ло Цуйцую:

— Ни о чем не беспокойся.

Уголки рта Ло Цуйцуя поползли вверх:

— Ваше Величество, помогите…

Но прежде, чем он успел договорить, его окутало кровавое марево. Ло Цуйцуй опешил, он никогда такого раньше не видел. В следующее же мгновение рот несчастного застыл в немом крике. Кровавый туман просочился в его поры, проник в оставшиеся органы, разъел его плоть. На листьях и коже появились ужасные дыры.

Он выл и кричал, но смерть все не приходила. Кошмарная пытка продлилась около часа, прежде чем тело Ло Цуйцуя превратилось в багровую кашу, и «король демонов», наконец, поглотил его.

Ночное небо окрасилось в красный. Гун Чэнгун неслышно отступил в тень, наблюдая за тем, как основатель школы Истинного Учения, называвший себя «королем демонов», удовлетворенно выдохнул и закрыл глаза.

«Цзю Сюнь» чувствовал, как его существо уносится все выше и выше. Его тело наполнила сила, и мир вокруг изменился до неузнаваемости. Ему казалось, будто все вернулось на три тысячи лет назад, в те далекие времена, когда он попирал законы небес, убивал богов и поглотил божественную птицу Чжу-Цюэ. Он обрел несравненную мощь, совершил множество великих дел и собирался править миром.

Все живые существа дрожали перед ним, и никто не смел бросать ему в лицо: «Его Величество распутник и пьянчуга, что и ожидалось от сына морской змеи!».

Звезды погасли, и в опустевшем небе забрезжил рассвет.

За эту невероятно долгую ночь все распустившиеся не по сезону цветы, растения и деревья увяли, их обессилевшие корни блестели от крови.

Внезапно со всех сторон послышался гул вертолетов.

Когда Ло Цуйцуя разделило надвое, ревербератор, вживленный в его тело, продолжил работать. Гун Чэнгун не стал его выключать!

«Цзю Сюнь» встревожился, вышел из транса и зло уставился на Гун Чэнгуна, который даже в такой ситуации умудрялся не обращать на незваных гостей никакого внимания.

— Явились на смерть... — начал было «Цзю Сюнь», но не успел он договорить, как его одухотворенное лицо превратилось в застывшую маску. «Король демонов» согнулся от боли, у него начались колики.

В этот же момент мир потрясли срочные новости, сумевшие на время заглушить царивший повсюду хаос. Управление по контролю за аномалиями объявило, что из-за разрушения штаб-квартиры они вынуждены передать все свои наработки, в том числе и мифрил, на хранение в соответствующие органы. Кроме того, общественности, наконец, станет известен секрет данного вещества, а также технология его производства и способы использования.

Впервые таинственная организация, десятилетиями скрывавшаяся в тени, вышла на свет.

Когда связь установилась, на экране появились директор Хуан и доктор Ван.

— Когда я присоединился к Управлению по контролю за аномалиями, я и подумать не мог, что у меня когда-нибудь появится шанс попасть на телевидение, — спокойно глядя в камеру, произнес директор Хуан. — Ведь все мы знаем, что независимо от того, как хорошо мы делаем свою работу, наши имена не появятся в благодарственных списках. Ни на Новый год, ни в какие-либо другие праздники. И если с нами что-то случится, если кто-то погибнет, мы не посмеем назвать себя жертвами, ведь нам попросту не хватит слов, чтобы объяснить причину произошедшего. Устраиваясь на эту работу, мы подписали договор о неразглашении. Это сделано для того, чтобы защитить обычных людей и предотвратить «несчастные случаи», связанные с нашим Управлением.

Установленные на площади светодиодные экраны одновременно транслировали официальные и неофициальные каналы. Это было одним из условий, выдвинутых директором Хуаном при передаче мифрила.

Привыкшие скрываться сотрудники Управления никогда в жизни не привлекали к себе столько внимания.

— Вы оба обладаете особыми способностями? — спросил ведущий.

— Директор — нет, а я... — медленно отозвался доктор Ван. — Вероятнее всего, я принадлежу к водному классу. Мне, право, неловко об этом говорить, но мои способности совершенно бесполезны. Все, что я получил — это невероятно долгая жизнь. Боюсь, даже самый захудалый фильтр для воды намного полезнее меня.

— Это отличается от того, что я себе представлял, — рассмеялся ведущий.

— Думаете, мы всемогущие? Мы также как и вы путешествуем по миру самолетом и поездом. Так как большинство наших офисов находится в пригородах, организация ежедневно отправляет за сотрудниками рейсовые автобусы. Сказать по правде, почти все, кроме элитных оперативников, вынужденных сражаться на передовой, такие же, как я. Мелкая бытовая техника в разы полезнее нас. Лишь одна треть «особенных» соответствует статусу «человек с особыми способностями». Мы мало чем отличаемся от обычных людей. Но именно из-за этого у нас намного меньше смелости.

Пин Цяньжу чихнула и еле слышно пробормотала себе под нос:

— Я не волнуюсь, я не трус.

У нее никогда не было особых способностей. Однажды ее случайно засекли сети мониторинга аномальной энергии, так девушка и получила эту работу. Больше всего на свете она мечтала стать хорошим сотрудником, прожить достойную жизнь и со спокойной душой уйти на пенсию. Пин Цяньжу была осторожной, молчаливой и преданной. Но в трудные времена мужества ей было не занимать. Она, бывало, плакала, но еще ни разу не бросила своих товарищей... Однако ей никогда не приходилось принимать решения.

Кто она вообще такая? Откуда у нее такие идеи?

Кто бы мог подумать, что стоит ей только встать во главе отдела, как ее тут же перебросят с «легкого режима» на «смертельный». От нее требовали невозможного.

Сяо Чжэн подписал приказ, и Управление в кратчайшие сроки мобилизовало все уцелевшие ревербераторы. Сотрудники Отдела восстановления должны были доставить на точки более дюжины машин. Они должны были побывать везде, кроме горы Бицюань и Большого каньона. Связь с районом Бицюань была потеряна, кроме того, они понятия не имели о местонахождении двух старших. Никто не знал, что там творилось на данный момент. А Чиюань, похоже, захватили злоумышленники. Сяо Чжэн и командир «Баоюй» Шань Линь лично отправились туда. Обе этих точки считались особо опасными, и «бойцам тыла» в них лучше не соваться, их полем боя стали районы, ожидавшие прибытия ревербераторов.

— Товарищи, позвольте мне прояснить ситуацию. Мы только что получили вести с передовой, — вперед протиснулся один из сотрудников Отдела восстановления. — Наши доблестные оперативники добрались до ближайшего ока «кровеносной системы земли» и заблокировали источник вредоносного сигнала. Они взяли с собой мифриловую пушку и попытались выстрелить из нее в око, в результате чего в земле образовался огромный кратер, диаметром в несколько десятков метров. Око взорвалось, но источник сигнала уцелел! Вместо этого из кратера появилось осьминогоподобное мутировавшее-дерево. Тварь оказалась такой свирепой, что едва не сбила их вертолет.

Пин Цяньжу продолжала есть. Будучи взволнованной, она никак не могла перестать жевать. Девушка в спешке проглотила большую часть маффина и поперхнулась.

Стоявший поблизости коллега мягко похлопал ее по спине.

— Что с ребятами? С ними все в порядке?

— Не знаю. Говорят, среди них много раненых. Сестрица Пин, если уж оперативники не смогли приблизиться к оку, то что же делать нам?

— Мы должны доставить оборудование. А что потом? Как его подключить? Что нам делать дальше?

— И кто вообще будет этим заниматься? Среди нас нет представителей класса духовной энергии.

— Как думаете, страховка это покроет?

—Пин-Пин, что сказал директор Сюань?

Пин Цяньжу прижала руки к груди. Ей было так больно, что не хотелось жить. Она не могла вымолвить ни слова. Директор Сюань ничего ей не говорил, она действовала по собственному усмотрению.

Вокруг бушевало бескрайнее море голосов. Люди открывали рты, что-то бормотали, ожидая, когда она накормит их «верными решениями», готовые связать с ней все свои заслуги и промахи. Теперь она как никогда раньше понимала Сяо Чжэна и остальных. В ее глазах они были богами. Как, черт возьми, они умудрялись расслышать каждого говорившего и ответить всем, правильно расставляя приоритеты?

Пин Цяньжу поймала себя на мысли, что хочет оказаться среди этих говорящих ртов. Несколько мгновений спустя она с трудом произнесла:

— Мы можем… Мы можем использовать энергию «кровеносной системы земли». Итак… когда оперативники прибегают к крупногабаритному оборудованию, часто возникают трудности с электроснабжением, потому сотрудники исследовательского института создали «преобразователь аномальной энергии». Мы можем использовать этот преобразователь, чтобы подключить ревербераторы к оку «кровеносной системы земли»...

Стоявший поблизости сотрудник поспешно достал из кармана записную книжку и принялся конспектировать озвученную идею.

Чем больше Пин Цяньжу говорила, тем сильнее волновалась. Казалось, будто все, что она сейчас скажет, будет использовано как доказательство в суде.

— Что ты говоришь, сестрица Пин? — голос Пин Цяньжу становился все тише и тише, пока коллеги не перестали ее слышать. — И как нам это сделать? Предлагаешь вставить преобразователь в ствол мутировавшего дерева? Но эта тварь агрессивна, никто не может к ней приблизиться. Кроме того, у преобразователя аномальной энергии тоже есть предел мощности. Око «кровеносной системы земли» взбунтовалось, сможем ли мы хоть что-то сделать? А главное как?

Пин Цяньжу лишилась дара речи. Спрашивать ее о чем-либо было бесполезной тратой времени. Если с ней не соглашались, девушка начинала сомневаться в своих словах. Ее знания казались Пин Цяньжу незначительными. В данный момент она окончательно растерялась.

— Сестрица Пин, мы достигли первого ока «кровеносной системы земли». Все готовы? Идем на посадку...

— Но… — опешила Пин Цяньжу.

Она не готова!

— Коллеги, прошу вас обратить внимание, — произнес пилот. — В настоящее время сигнал сосредоточен в оке «кровеносной системы земли» и распространяется по растениям со скоростью около тридцати километров в час, что не исключает возможности последующего ускорения. Если так пойдет и дальше, через пять минут сигнал достигнет ближайшего населенного пункта...

В мыслях Пин Цяньжу звенела пустота. Вертолет снизился. Но прежде, чем он успел заглушить двигатель, к ним бросилась группа поверженных оперативников. Оперативники тут же уставились на ревербераторы в руках дрожащих от страха сотрудников Отдела восстановления.

Пережившие стычку с оком «кровеносной системы земли» чувствовали себя опозоренными. Они использовали все возможные уловки, но так и не смогли остановить распространение сигнала. Но увидев сотрудников Отдела восстановления, оперативники ухватились за них, как за спасительную соломинку, решив с их помощью вылечить мертвую лошадь. Неважно, каким был результат, они должны были попробовать еще раз.

Из ока «кровеносной системы земли» произрастало мутировавшее дерево, его прочная кора окрасилась в цвет ржавчины. Дерево было очень высоким, в воздухе висел удушающий запах крови. Издалека оно напоминало огромного осьминога, чьи щупальца тянулись до самых небес.

Привыкший держаться в стороне Отдел восстановления никогда в жизни не видел ничего подобного. Испугавшись, они превратились в стайку неповоротливых хомяков. Они так рвались в бой, но оказавшись на поле, растеряли всю свою смелость. Желание «очистить доброе имя» испарилось без следа.

— У этой твари случился припадок и теперь ей нужно отдохнуть. У нее перерыв. Давайте же, нужно действовать, пока она не очнулась! Вы же Отдел ликвидации последствий! Кто-нибудь, объясните мне, как пользоваться этими штуками? Нет, вы, конечно, можете поглазеть на дерево. Не хотите сфотографироваться? Нет, товарищи? Не тратьте время зря!

Пин Цяньжу так разволновалась, что машинально подчинилась приказу и подошла ближе. Но вдруг древо словно что-то почувствовало. Оно проснулось, издало низкий рев, и его огромные смертоносные щупальца пришли в движение.

— Опять началось? Отступаем!

Логистам не место на передовой. В случае опасности они реагировали также, как обычные люди — замирали, как вкопанные. К счастью, стоявший поблизости оперативник вовремя оттолкнул Пин Цяньжу в сторону, и «ржавая» лоза прошла мимо, едва не зацепив шею.

Пин Цяньжу показалось, будто ей отвесили крепкую оплеуху. Ухо обожгло болью, и девушка поспешила проверить, на месте ли оно. Пальцы тут же запачкало кровью, и она поняла, что лоза сбила с нее блокиратор.

— Вставай! Не стой, беги! — в ужасе кричал ей тот самый оперативник.

Пин Цяньжу тут же пришла в себя и, стойко пережив ментальную атаку, без оглядки бросилась прочь от смертоносных лоз.

Гул ревербератора бил в ее барабанные перепонки, словно в колокол.

«Ты тоже этого достойна! Ты заслужила зваться человеком с особыми способностями!»

«И чем ты лучше обычных людей?»

«Боже, ты что, явилась сюда, чтобы путаться под ногами?»

Пин Цяньжу захлестнули обида и страх, она чувствовала себя униженной... Но ведь она обычный человек! В чем же дело?

Она родилась такой.

Обычные люди ничего не крадут и никого не грабят. Они работают, чтобы заработать себе на жизнь. Так что же в этом позорного?!

Но вдруг среди всего этого шума и оскорблений послышался странный звук.

Это были слова на незнакомом языке, Пин Цяньжу никогда его раньше не слышала. Но голос, что произносил их, почему-то выделялся среди других голосов, он лился ей прямо в уши.

«Кровь клана шаманов… Кровь клана шаманов…»

— Что? — пробормотала Пин Цяньжу.

Голос журчал, словно река, и окружал ее, как во сне: «Но ведь шаманский род давно прервался… Там, во тьме древнего кургана…»

В недрах горы Бицюань Шэн Линъюань потерял слишком много крови. Он был бледным, как мертвец. Но вдруг в его сердце родилось странное чувство.

— Алоцзинь, — мягко произнес Его Величество.

Чиюань вечен, демоны бессмертны. Основатель школы Истинного Учения, называвший себя «королем демонов», поглотил трех великих Бедствий: «жадность», «гнев» и «безумие». А потом пожадничал и поглотил оставшуюся половину Ло Цуйцуя.

Тем самым заработав несварение желудка.

«Цзю Сюню» казалось, будто его меридианы рушились цунь за цунем. Аура Чжу-Цюэ пробудила дремавших в нем Бедствий, и теперь они ощутимо докучали ему. Одно из Бедствий принадлежало к клану шаманов. Никто не знал, что именно он почувствовал в «кровеносной системе земли», но «Цзю Сюнь» понимал, что вот-вот потеряет контроль.

Среди всепоглощающего гула послышался странный шум.

— Что это? — осведомился Сюань Цзи.

— Слушай, — ответил Шэн Линъюань.

Сквозь шквал гневных оскорблений пробивался чей-то голос. Он снова и снова говорил о «крови клана шаманов». Навязчивая идея молодого главы, родом из Дунчуаня. Он никогда не забывал о ней и никогда от нее не отказывался. Он был ею одержим.

— Неужели кто-то из шаманов сумел выжить? — искренне удивился Сюань Цзи.

— Да, — тихо отозвался Шэн Линъюань, — моя императорская невестка. Она была сиротой из клана шаманов. Когда ее сородичи разбрелись по свету, она продолжила помогать им. Я лично занимался их устройством... Шаманы очень похожи на людей. Полукровок и вовсе не отличить от обычных смертных. Та юная барышня под твоим началом — тоже шаманка.

— Та... молоденькая толстушка из моего отдела? — переспросил Сюань Цзи.

Шаманское поселение Дунчуаня было окружено горами. В этих краях почти не было равнин. Если кто-то хотел сходить в гости к соседу, ему приходилось спускаться и подниматься по склонам. Кроме того, их рацион больше напоминал вегетарианское меню. Шаманам негде было разводить скот. Единственным доступным мясом были куры и рыба, пища с высоким содержанием белка и низким содержанием жиров. Именно поэтому все шаманы были очень стройными.

Сюань Цзи на мгновение опешил, но тут же расхохотался:

— Этот коротышка Алоцзинь любил потешаться над тем, какие демоны грубые, а люди неотесанные. Ведь только шаманы славились своей «красотой» и «элегантностью». Тьфу! Тоже мне, образец элегантности! Его клан ел мякину и жевал траву1, потому-то они и были такими тощими. Если бы они эмигрировали и получили возможность ежедневно питаться свининой, посмотрел бы я, что стало бы с их хваленой «элегантностью». Переродись этот прожорливый призрак Алоцзинь в наше время, ему и двухсот пятидесяти цзиней было бы мало!

1 吃糠咽菜 (chīkāngyàncài) — есть мякину и глотать траву (обр. в знач.: питаться скудно, есть грубую пищу).

Ладонь Шэн Линъюаня покоилась на жертвенном треножнике, из страшной раны все еще сочилась кровь, но взгляд Его Величества заметно смягчился.

Алоцзинь знал о духе меча демона небес и всегда проявлял к нему особый интерес. Он часто говорил, что хочет прожить сто восемьдесят лет и «однажды поиграть с малышом Туном».

Но молодой глава клана шаманов сильно заблуждался на свой счет. Духу меча он никогда не нравился, маленький Тун не хотел с ним играть.

Эти двое были примерно одного возраста, и уровень их умственного развития был во многом одинаковым. Одинаково «никчемным». Со временем, возомнив себя взрослым мужчиной и научившись спорить, дух меча больше не желал называть будущего императора «брат Линъюань». Но он боялся, что этот титул подхватит Алоцзинь. Маленький дух меча не желал этого и не давал такой возможности другим. Из-за этого он много лет злился на Алоцзиня.

В детстве общаться с Алоцзинем было ужасно скучно, он постоянно лепетал о чем-то в присутствии Шэн Линъюаня. В те годы он был невыносимо шумным. Шэн Линъюань почти не слушал его криков, но всегда улыбался «крайне заинтересованной» улыбкой. Алоцзинь считал себя остроумным. Но он понятия не имел, что все это время невидимый дух меча препирался с ним. Он говорил слово, и дух меча сразу же отвечал ему в голове Шэн Линъюаня. Эти двое — один внутри, другой снаружи — напоминали пару неоперившихся цыплят. Их тихое кукареканье прогоняло тоску и усталость.

Сюань Цзи быстро пришел в себя. Склонившись над бронзовым треножником, он громко закричал, и жертвенный сосуд отозвался гулким эхом:

— Эй, ты, коротышка Алоцзинь? Ты что, до сих пор барахтаешься в брюхе у тени? Не желаешь выбраться и устроить переполох в Небесных чертогах2? Знаешь, что я хочу тебе сказать? Это я украл все твои сушеные груши! А твой потомок теперь работает на меня и должен во всем меня слушаться. Одно мое слово, и она отдаст мне все закуски, что рассованы по ее карманам! Как тебе такое, а?

​​​​​​​2 大闹天宫 (dànàotiāngōng) — Сунь Укун: Переполох в Небесных чертогах (первая часть трилогии мультфильма, снятого по роману «Путешествие на Запад». По сюжету Сунь Укун, обидевшись на дарованную свыше должность конюха, устраивает переполох в конюшнях Небесного Императора. Конфликт перерастает в сражение героя с придворными и охраной, которые терпят позорное поражение, а Сунь Укун, развалив на прощание конюшню, возвращается на Гору Цветов и Плодов, объявляет себя царём и начинает готовиться к военному походу на Небо.

Он хохотал и улыбался, но к кончикам его бровей и уголкам губ будто бы привязали грузила. Как бы Сюань Цзи не старался, они все равно опускались вниз…

Дни, когда каждый смог наесться до отвала, наступили слишком поздно. Алоцзинь не дожил до средних лет и не располнел до двухсот пятидесяти цзиней, чтобы над ним можно было посмеяться.

В последнюю их встречу один был ожившим мертвецом, а второй ничего не помнил о прошлом. И прежде, чем у них появилась возможность наверстать упущенное, они снова разминулись.

Неужели такова судьба?

Пин Цяньжу чувствовала, что голос, звучавший в ее ушах, принадлежал блуждающему духу, погибшему тысячи лет назад. Он давно потерял себя и оказался в ловушке между жизнью и смертью. Слушать его было невыносимо грустно. Пин Цяньжу свернула на тропу и увидела, что на земле остались капли ее крови.

Туда, куда упали капли, лозы взбесившегося дерева не совались, а из замерзшей земли пробивалась первая трава.

Трава потянулась вверх и превратилась в длинные тонкие ленты, мягко обвившие лодыжки девушки.

Пин Цяньжу не была представителем класса духовной энергии, однако она смутно чувствовала ауру, окутывавшую эти странные растения. Но она не знала, как правильно описать свои чувства... Казалось, что она случайно свернула в переулок, ведущий на улочки ее детства, и вдруг услышала крик торговца. Словно околдованная, девушка закрыла глаза, вновь ощутив себя маленьким ребенком. Она юна, а ее давно умершие родственники смотрят на нее из окон. Это похоже на то, как после многолетнего отсутствия, наконец, вернуться в родной город. Вы снова дома, но здесь больше нет ни знакомых людей, ни привычных вещей. Улицы и здания изменились. Пин Цяньжу окончательно растерялась и подняла глаза. Прямо перед ней возвышалась крепкая софора, на которую она когда-то любила забираться.

Она понятия не имела, что это был за голос и откуда он исходил. Но где-то в глубине души девушка безоговорочно доверяла ему.

Только теперь Пин Цяньжу ощутила на лице странную прохладу. Она и сама не поняла, когда расплакалась.

Слова, звучавшие на чужом языке, на мгновение стали понятными. Невидимый собеседник зашептал ей на ухо, и Пин Цяньжу прищурилась, силясь рассмотреть хоть что-то сквозь застлавшую глаза пелену. Вдруг девушка повернулась и окликнула своего коллегу, бежавшего к ней на помощь:

— Кажется, я знаю, как подключить ревербераторы! Давай один сюда!

Громоздкий ревербератор сгрузили на землю, и подключенный к нему преобразователь тут же нацелился на траву, опутавшую лодыжки Пин Цяньжу. Но трава, похоже, знала, что от нее требовалось. Зеленые ленты вытянулись в длинные полоски, а затем превратились в пышный пучок. Травинки сами потянулись к преобразователю и крепко обвились вокруг него.

Ведущий вновь обратился к доктору Вану:

— Может, поведаете нам, откуда взялись особые способности?

— Появились естественным путем. Носители особых способностей не какая-нибудь отдельная раса, ведь родители и родственники большинства из них —обычные люди. Доподлинно неизвестно, как они возникают, но мы не можем отказаться от этого «дара». Показатели рождаемости «особенных» людей сильно варьируются. Бывают периоды, когда такие как мы и вовсе не рождаются, а бывают внезапные всплески. Повышение рождаемости зачастую сопровождается крупными природными или техногенными катастрофами, потому нас издревле считают приносящими несчастья. С давних лет те, кто хоть как-то отличался от других, были обречены. Наличие у кого-то особых способностей может вызвать подозрение или зависть. Поэтому большинство из нас либо скрывается, не смея выдать себя, либо собирается в группы и держится вместе, чтобы не дать вам, обычным людям, поймать нас и отправить на костер, словно каких-нибудь монстров, — ответил доктор Ван.

— Да, среди «особенных» тоже существуют негодяи, злодеи и те, кто использует свои способности во вред, — подхватил директор Хуан. — Лишь контролируя этих паршивых овец и не давая им тащить всех нас на дно, мы можем позволить себе жить в мире. В последние десятилетия рождаемость «особенных» людей снова начала расти, потому мы и решили создать для их контроля официальную организацию. Создать Управление по контролю за аномалиями. Файл с нашими правилами и постулатами загружен на официальный веб-сайт. Сегодня доступ к нему открыт для всех, и каждый из вас может зайти туда и все прочитать. С момента создания Управления прошло менее сотни лет, за это время мы пять раз переписывали устав. Последний пересмотр состоялся около четырех лет назад, и последняя версия намного строже, чем предыдущие. В ней также появились пункты о том, что «особенным» запрещено, скрыв свою личность, участвовать в международных и отечественных спортивных мероприятиях, в противном случае нарушители будут наказаны. А для участия в Едином государственном экзамене носителям особых способностей требуется заранее подать заявку на регистрацию и, в дальнейшем, пройти в специально оборудованную экзаменационную комнату. В противном случае их действия будут расцениваться как мошенничество. Если деятельность выехавших на задание оперативников повлечет за собой гибель обычных людей — это будет считаться вопиющим проступком. Если общее число жертв среди обычных людей превысит пятнадцать человек, независимо от причин, все ответственные лица должны будут пройти строгую проверку...

— Скольких из нас не глядя принесли в жертву «красной линии пятнадцати человек»? Боюсь, никто не сможет назвать вам точную цифру. Их невозможно сосчитать. Но мы не жалуемся, ведь это необходимо. Созданием мифриловых пуль руководил декан нашего Научно-исследовательского института. Ему потребовалось десять лет, чтобы создать оружие первого поколения, способное избегать обычных людей. Так что нашим оперативникам больше не требовались наручники.

В день, когда эксперимент, наконец, завершился успехом, я выбежал из лаборатории и побежал сообщить об этом оперативникам Министерства безопасности. Младший научный сотрудник, я бежал и плакал в голос, и это заставило расплакаться остальных. Ведь мифрил — наше спасение. Наш шанс на жизнь. Вам не о чем беспокоиться. Мифриловые пули нацелены лишь на носителей особых способностей. Они «запрограммированы» игнорировать присутствие обычных людей. Единственное, что вам действительно угрожает — это напуганная толпа и давка... Мы и представить себе не могли, что мифрил из «спасения» превратится в клинок, вонзившийся в наши спины.

Глава 132

Алоцзинь, иди сюда, мы все тебе расскажем

В пункте выдачи блокираторов царил беспорядок.

Оперативники, наконец, отыскали «пульт управления барьером». Сеть открылась, и беснующаяся толпа замерла. На какое-то время над площадью воцарилась тишина, нарушаемая лишь шумом радиопомех и тяжелым дыханием Янь Цюшаня.

У Ван Цзэ подогнулись колени. Едва не рухнув на землю, он наклонился и потянул бывшего командира за руку, отнимая его ладонь от груди. На коже Янь Цюшаня зияла открытая рана. Было ли все это совпадением ли или всему виной чудо, сотворенное искусством ковки золота, но в тот момент, когда над площадью грянул выстрел, металл, поддерживавший кости Янь Цюшаня, собрался воедино и остановил пулю, не дав ей взорваться.

Завернутая в металлический кокон пуля с лязгом упала на землю. Потеряв опору, края раны начали расползаться в стороны. Янь Цюшань охнул и попытался собраться с силами, но находившийся в его объятиях Чжичунь, все равно выпал из его рук.

Когда злоумышленник спустил курок, у Янь Цюшаня не было времени искать укрытие. Единственное, что он успел сделать — это крепко прижать к себе Чжичуня, отчаянно пытавшегося его защитить.

На этот раз Чжичунь не пострадал.

Оказавшись на земле, куколка тут же вскочила на ноги и гневно закричала:

— Ты умереть готов, чтобы вывести меня из себя! Ты ненормальный?!

— Все обошлось, перестань... — с облегчением выдохнул Ван Цзэ. Подняв протестующего Чжичуня, он аккуратно сунул его обратно в руки Янь Цюшаня. Но прежде, чем Ван Цзэ успел его успокоить, враг почувствовал их слабость, и шквал мифриловых пуль обрушился со всех сторон.

Желая защитить Янь Цюшаня, Ван Цзэ рванулся в сторону, но удерживавший толпу «барьер» внезапно рухнул, не выдержав натиска бесконечных выстрелов.

Ван Цзэ прошиб холодный пот. На площади находилось несколько сотен человек, и все они возбужденно спорили с оперативниками. Теперь, когда «барьер» пал, толпе ничего не стоило растоптать их в лепешку.

— Твою мать… — обреченно пробормотал Ван Цзэ.

Однако, по странному стечению обстоятельств, сигнал ревербератора, тревоживший умы людей, на время прекратился. А может, горячая кровь всех собравшихся охладила северо-западный ветер? Бушующее человеческое море внезапно успокоилось, лишь изредка подрагивая от набегающих волн. Крики стихли, и некоторые собственными глазами увидели крайне необычную картину. Страшные мифриловые пули спокойно обходили стоявших на площади «болванов», целясь только в «особенных» людей.

— Похоже, нам ничего не угрожает... — послышалось из толпы.

— Если не собираетесь больше воевать, то валите отсюда! Кто знает, может, со временем враг придумает что-то еще! — очнувшись, взревел Ван Цзэ. —Внимание всем отрядам! Два снайпера на три часа, на восемь... Твою мать! Снова!

Чем сильнее способность, тем больше пуль привлекала цель. Оба, нынешний и бывший командиры «Фэншэнь», стояли в непосредственной близости друг от друга, превратившись в огромную мишень. Мифриловые пули тут же перекрыли им пути к отступлению, и на троицу обрушился серебряный дождь.

Ван Цзэ и Янь Цюшань резко отшатнулись друг от друга, разлетаясь в разные стороны. Обессилевший командир Янь едва держался на ногах, его сломанные кости трещали от напряжения. Потеряв равновесие, мужчина с размаху рухнул на колени, упираясь локтями в землю. Даже начинающие бойцы, постигшие самые основы боя, знали, как правильно падать, но Янь Цюшань, похоже, позабыл все, чему его учили. Он крепко обнял Чжичуня, подкатился к чьим-то ногам и, втянув голову в плечи, свернулся калачиком. Его волновало лишь спасение Чжичуня, на остальное мужчине было наплевать.

Но именно в этот момент преследовавшее их серебристое сияние вдруг исчезло.

Янь Цюшань приготовился стать решетом, но вместо этого услышал лишь звук падения мифриловых пуль на асфальт. Помедлив, Янь Цюшань поднял голову и к собственному удивлению увидел над собой старика. Старик снял с себя толстое стеганое пальто и встал с распростертыми руками, словно пугало. Пальто превратилось в своеобразный шит, прикрывавший лежавшего на земле Янь Цюшаня.

Преследовавший жертву мифрил, как обычно, уклонился от обычного человека.

Янь Цюшань посмотрел на незнакомца, и на его обычно непроницаемом лице отразилось удивление. Старика едва ли можно было назвать опрятным. Морщинистое лицо, потертый воротник и края манжетов, длинная нитка, торчащая из-под пуговицы — все это говорило о том, что это человек не был богат.

В его обрамленных глубокими, тянувшимися до висков морщинами глазах стояли слезы. И даже эти слезы казалось, были гуще, чем у других. Он постоянно повторял:

— Малыш Чжан был хорошим человеком…

Янь Цюшань опешил, но вдруг вспомнил об оперативнике в штатском, убитом мифриловой пулей прямо у него на глазах... Кажется, его фамилия была Чжан.

— Мы были соседями... Я знал его с самого детства, видел, как он рос, —голос старика потонул в общем шуме. Лишь благодаря острому слуху Янь Цюшань слышал его тихие причитания. — Я живу на пособие, мне совестно за то, что я такой бесполезный... Я состарился, но еще не умер. В нашем ветхом домишке нет лифта. Кто же теперь будет носить мне рис?... Зачем они его убили?

Старик походил на дряхлую неуклюжую курицу. Он бормотал и бормотал, защищая Янь Цюшаня от пуль:

— Какие страшные времена!

Сквозь шум до них донесся крик спешившего на выручку Ван Цзэ:

— Командир Янь! Командир Янь, ты в порядке?

— Мы должны найти этих людей... — отказавшись от помощи, Янь Цюшань оперся рукой о землю и сел. Собравшись с силами, он стянул с униформы Ван Цзэ все металлические пуговицы, превратив их в опору для своей сломанной ноги. И, наконец, выпрямился, словно острое копье. — Не дадим этим ублюдкам сбежать.

С этими словами он грубо запихнул Чжичуня в карман пальто.

— А ты сиди там и помалкивай.

— Думаешь, я просто марионетка?! Кукла?! — сердито огрызнулся Чжичунь. — Знаешь что, я прямо перед тобой и собираюсь хорошенько тебе врезать! Ублюдок, ты...

— Ты сможешь сражаться? — прервал его Янь Цюшань. — Что от тебя осталось, кроме этой куклы? Будучи командиром «Фэншэнь», я велел тебе убираться с призрачного острова. Почему ты не послушал? Кто дал тебе право делать все, что заблагорассудится? Считаешь, если ты древний меч, то тебе все можно?

Одолжив у окружавших его коллег все металлические предметы, Янь Цюшань создал себе непроницаемый доспех и бесстрашно направился туда, откуда летели мифриловые пули.

— Почему я должен прятаться за твоей спиной? Я что, такой бесполезный?

Заполонившая площадь толпа ошеломленно замерла, страшная давка прекратилась. Все указывали на старика в стеганом пальто и шептались о живом щите, а также о мифриловых пулях, летавших вокруг него.

Оперативники тут же пришли в себя и последовали за Янь Цюшанем. «Фэншэнь» отлично обращались с мифриловым оружием, и за столько лет работы научились понимать друг друга без слов. В бою каждый из них придерживался определенного сценария, они никогда не причинили бы вреда своим товарищам. Когда толпа утихла, помехи исчезли, и несколько пуль без труда нашли свои цели.

В этот самый момент замигал световой индикатор на блокираторе Ван Цзэ.

— Командир Янь, надень блокиратор. Может, оставим здесь парочку ребят, пусть продолжают раздачу? Сигнал ревербератора возобновился.

Прежде, чем Янь Цюшань успел открыть рот, он и сам услышал странный шум.

В этот раз рассеянная мелодия ревербераторов смешивалась с музыкой, доступной для слуха обычных людей. Музыка казалась легкой и знакомой, тихой и убаюкивающей. Словно теплый поток, она разбавила собой тревожный сигнал и теперь незаметно подавляла его.

— Это... направляющая мелодия класса духовной энергии, — гнев, охвативший Чжичуня внезапно стих. — Она успокаивает и помогает в лечении психологических травм... Ее создали во благо, но этим благом никто так и не воспользовался.

Когда-то давно, когда он страдал от яда призрачного острова, Главное управление прислало к нему специалиста, владеющего секретом этой мелодии. Каждый раз слыша ее, Чжичунь выбирался из беспросветного хаоса нескончаемых кошмаров и постепенно обретал себя... Свою жизнь, свою личность.

И его разум надолго успокаивался.

Большинству людей не хватило времени надеть блокираторы, и они тут же превратились в невольных слушателей необычной мелодии.

Машинально прислушиваясь к вплетенному в нее шепоту.

Музыка успокаивала толпу, но она была лишь фоном к негативному сигналу ревербераторов. Сквозь нее все еще пробивались раздражающее жужжание и злобные подстрекательства.

Никто не знал, откуда они взялись, но на пункт выдачи молча вернулись несколько человек, забрали оборудование и быстро покинули площадь.

После этого толпа небольшими группами разошлась в разные стороны.

Диапазон распространения звука становился все шире и шире. Все больше и больше ревербераторов подключалось к оку древней «кровеносной системы земли».

Вскоре ревербераторы стояли в каждом уголке трехтысячелетней печати Чжу-Цюэ, и тихая мелодия постепенно становилась сильнее.

Даже если в мире одни только муравьи, ни один гигант не способен устоять перед целой волной.

Никто, ни разрушивший Цзючжоу король демонов, ни победивший демонов владыка людей, не могли этого сделать... Тогда кто это был? Что это за маленький дух, сумевший остаться незамеченным?

Над Большим каньоном Чиюань сверкнула молния, и на землю градом посыпался шквал мифриловых пуль. Казалось, Управление по контролю за аномалиями намеревалось оставить здесь весь свой арсенал.

«Цзю Сюнь» не ожидал, что съеденная им половина Ло Цуйцуя проделает в его животе дыру. Поглощенная сила вышла из-под контроля, и Управлению, наконец, удалось его поймать.

С зависшего в небе вертолета упала энергетическая сеть, и на просчитавшегося «короля демонов» нацелилась мифриловая пушка. «Цзю Сюнь» яростно взревел, разделился на бесчисленных копий и просочился в щели между корнями «заржавленных» растений. В конце концов, он явил миру свою истинную сущность. «Цзю Сюнь» оказался тенью.

Он не был тем королем демонов, который даже на смертном одре оставался до крайности высокомерным.

Сброшенная с вертолета сеть не просто ограничивала его движения, но и притягивала молнии. А в это время проглоченное «Цзю Сюнем» Бедствие из клана шаманов все больше и больше обретало себя, грозя ответным ударом. Покрытая «ржавчиной» лоза покачнулась, и не разбираясь кто друг, а кто враг, едва не уничтожила одного из клонов.

Тело «короля демонов» больше не могло удерживать в себе трех великих Бедствий и силу Чжу-Цюэ. Разбежавшиеся копии были вынуждены вернуться и вновь стать единым целом. Грудь и живот «Цзю Сюня» были усыпаны зияющими ранами, из которых вырывалось белоснежное пламя.

Однажды незнакомый голос пробудил его ото сна. Открыв глаза, он обнаружил себя в стволе высохшего дерева. Тысячи лет терпя бесчисленные удары молний, он постепенно осознал себя, вспомнив о том, что когда-то был королем демонов. Он мнил себя героем и искренне верил, что на закате жизни оказался в безвыходном положении. Сотни лет назад он даровал сны всем, кто поклонялся «священному древу горы Бедствий». Так появились первые истинно верующие.

Но пламя Чиюань погасло, и сознание короля демонов вновь помутилось.

А десять лет назад…

Когда печать из костей Чжу-Цюэ ослабла, на свет появился последний Хранитель огня. И «Цзю Сюнь» почувствовал небывалую легкость. Снова открыв глаза, он обнаружил, что мир вокруг него изменился, и вместо покинутой деревни он увидел... Управление по контролю за аномалиями.

Гун Чэнгун был первым, кто нашел его. Этот смертный, утративший свою кровь, мечтал стать демоном и с радостью переметнулся к нему. Его подарками стали жертвенный треножник с горы Бицюань и останки Чжу-Цюэ. Должность директора Отдела ликвидации последствий казалась незначительной, но ей было очень легко пользоваться.

Ло Цуйцуй был просто дураком, а Гун Чэнгун — его настоящим орудием.

Но это «смертное орудие» теперь держало зонтик и наблюдало за «Цзю Сюнем» с расстояния нескольких десятков метров.

На миг губы Гун Чэнгуна тронула сдержанная улыбка, хитрая и странная, после чего вновь исчезла без следа.

Теперь «Цзю Сюнь» наконец понял, что все это было ложью от начала и до конца.

На его шее вздулись вены, готовые в любой момент лопнуть и порвать кожу.

— Как ты посмел обмануть меня?

Но у «короля демонов» совсем не осталось времени на гневные тирады. Тело не выдержало напора и рассыпалось на части. Он не успел даже подхватить свое упавшее сердце. Обрушившаяся, словно снег на голову, сеть Управления по контролю за аномалиями превратилась в захлопнувшийся капкан.

Силуэт Гун Чэнгуна почти скрылся за ближайшей скалой. Он остановился, поднял руки и сделал вид, будто стрелял из лука, целясь в грудь своего бывшего «мастера».

На борту вертолета облегченно выдохнул Сяо Чжэн. Он повернулся к Шань Линь и произнес:

— К счастью, с оборудованием «Баоюй»…

Но не успел он договорить, как Шань Линь изменилась в лице. Установленный на вертолете датчик аномальной энергии принялся дико звенеть, и машину сильно затрясло.

— Прыгай! — вдруг закричала командир Шань.

В одной руке женщина держала бумажного змея, другой подтащила к себе Сяо Чжэна. Оказавшись в небе, воздушный змей резко увеличился в размерах и, словно ковер-самолет, подхватил прыгунов. В этот самый момент странная сила захлестнула вертолет, без труда смяв его!

Потерявшее тело Бедствие охватил огонь, и оно рухнуло прямо в Чиюань.

Словно летящий с неба метеорит, явившийся разжечь древнее пламя.

Во имя главной мечты его прошлого хозяина.

В недрах горы Бицюань Шэн Линъюань внезапно открыл свое море знаний, и бесчисленные голоса бурным потоком обрушились на него, гулом отражаясь в голове Сюань Цзи.

— Род клана шаманов не оборвался. Алоцзинь, иди сюда, мы все тебе расскажем…

А между тем в эфире международного телевидения, директор Хуан продолжал:

— Мы никогда не смели называть себя «служителями человечества». Мы работаем не для того, чтобы защищать кого-то или «приносить жертвы» ради кого-то. Мы стараемся быть полезны этому миру, чтобы найти для себя точку опоры. Доказать, что мы не помеха, что от нас тоже есть прок... Что мы тоже достойны ходить по этой земле.

Прекрасные перспективы.

У всех живых существ должна быть точка опоры.

На горный массив обрушилась буря. Ветер рвал и гудел, желая, во что бы то ни стало, оторвать одну из вершин. Раздался треск, поднимая в воздух сноп искр, и в горах начался оползень.

Запертый в недрах Бицюань Сюань Цзи и кости Чжу-Цюэ под ногами Шэн Линъюаня одновременно вздрогнули. С окружавших их скал посыпались камни, и Шэн Линъюань окончательно утратил связь с внешним миром. Он понятия не имел, что произошло, но его сердце колотилось так, будто готово было выскочить из груди.

— Алоцзинь!

Весь клан шаманов, сорок тысяч человек, был похоронен в древнем кургане… Но кроме них, по свету разбрелось более тысячи ваших потомков. В основном это были женщины и дети. По дороге мы узнали, что Дунчуань осажден. Меня охватило дурное предчувствие, и я приказал князю Нину под покровом ночи вывезти из страны всех выживших. Более двухсот юношей и девушек отправились в Северные земли. Верховный жрец Северных земель был моим давним другом. Если бы все вышло из-под контроля, я бы смог защитить их, смог бы сохранить последних шаманов. Все остальные: старики, больные и раненые, те, кто не вынес бы такого долгого путешествия, сменили имена, и князь Нин тайно разместил их в Сичжоу. На родине вдовствующей императрицы Чэнь. Именно там она скрывалась, спасаясь от клана демонов. Все в мире знали, что вдовствующая императрица ненавидела другие кланы. Но в Сичжоу их некому было искать. Только князь Нин мог прятаться ото всех в саду дома вдовствующей императрицы.

Твоя кузина Юньчжу присматривала за ними. Та маленькая смущенная девочка, что когда-то просила у меня грушу, выросла настоящей красавицей. Она обладала всеми чертами, присущими клану шаманов, и была невероятно сильной. Ее отец и брат умерли, но даже оставшись одна, она продолжала усердно работать во имя будущего клана шаманов. Позже она вышла замуж за моего брата, князя Нина, и родила сына, который впоследствии унаследовал трон. Принц знал свою судьбу. Клан шаманов был кланом его матери, и он продолжил защищать их. Когда он пришел к власти, пламя Чиюань погасло, и все народы, наконец, объединились. Так началась эпоха мира и процветания... Он был хорошим ребенком. Небеса благоволили ему. Он был намного лучше нас.

— Мы скрыли правду о пожаре в шаманском кургане. Мы стерли из истории все упоминания о вас. Все это только наша вина, — голос Шэн Линъюаня был очень тихим. Его лицо оставалось светлым и ясным, а виски так и не были тронуты инеем, но говоря все это, он напоминал древнего старца. — Выжившие члены клана всю жизнь считали себя предателями и грешниками, они всегда были осторожны в своих словах и поступках. Они заставили себя забыть Дунчуань и жить как обычные люди.

Шаманы четкое разделяли любовь и ненависть. Больше всего на свете они ненавидели вероломство. Выжившие верили, что дезертирство Алоцзиня принесло им одни несчастья. Они отказывались признавать его главой клана.

Лишь дураки поклоняются призракам и злым богам, и последний глава клана шаманов был прибит гвоздями к собственному гробу. Тысячи лет он страдал от одиночества в кургане шаманов, и не было никого, кто возжег бы для него благовония.

Если бы не это, остатки клана шаманов непременно решили бы отомстить, начав с людьми кровопролитную войну. В те годы Его Величество находился на самом краю пропасти. Как еще он мог сохранить этот росток?

Шэн Линъюань больше не хотел об этом говорить. В конце истории он произнес тоном истинного владыки людей:

— Мы виноваты перед Дунчуанем, мы виноваты перед тобой. Если у нас останется хоть немного времени, мы добьемся справедливости для сорока тысяч героев из клана шаманов.