Топить в вине бушующее пламя печали 2.0

Вдруг к ним навстречу выскочил один из оперативников «Фэншэнь». Он выглядел так, будто увидел призрака. Через несколько шагов он споткнулся и рухнул на колени, едва не прихватив с собой Сяо Чжэна.

— Директор Сяо, — задыхаясь, выпалил, казалось бы, привыкший ко всему оперативник, — подземный… подземный следственный изолятор...

Из-под земли тянуло кровью, как из канавы у скотобойни.

Когда двери лифта открылись, Сяо Чжэн едва не задохнулся от вони. В данный момент все пять чувств стоявшего рядом с ним Шэн Линъюаня были обострены до предела. Его Величество нахмурился и прикрыл рукой нос. Внезапно он вспомнил, как кровавые шелковые нити пронизывали все его тело. Тогда Шэн Линъюань никак не мог отделаться от мысли, что от него воняет птицей.

Вот же ублюдок!

Сюань Цзи бросил на него короткий взгляд и льстиво произнес:

— Я сам все сделаю, я сам схожу туда и посмотрю! Ваше Величество, здесь так воняет, вам лучше подождать…

Услышав эти слова, Шэн Линъюань не на шутку разозлился. Отмахнувшись, он проигнорировал слова Сюань Цзи и смело шагнул вперед.

Внезапно к лифтам подбежал еще один оперативник. Не успев поприветствовать начальство, он схватил стоявший поблизости мусорный бак и опорожнил в него содержимое желудка. В этот момент троица заметила остальных. Оперативники толпились у входа в коридор. Кто-то еще стоял, кто-то сидел на коленях на полу. Никто не осмеливался войти. Сяо Чжэн бесцеремонно растолкал толпу и шагнул внутрь. Но не прошло и минуты, как он выскочил обратно, зажимая ладонью рот. Шэн Линъюань заметно помрачнел.

Больше некому было сторожить следственный изолятор.

— Смотрите... Посмотрите на экран... — наконец, подал голос первый оперативник. Несчастный дрожал так, что дрожали и его форменные штаны.

На экране виднелась фигура слепого Иньи, запертого в самой дальней одиночной камере. Но теперь на макушке Иньи выросли рога. Все присутствующие увидели, как бельма, закрывавшие его глаза, рассеялись, открывая взору вертикальные зрачки. Глаза Иньи превратились в медные монеты, а веки поползли на лоб. Странно улыбнувшись, Иньи уставился прямо в камеру, со смесью страха и волнения на лице. Его всего трясло, и с каждым мгновением дрожь только усиливалась.

— Что с ним такое? Кажется, будто он сейчас взорвется... — пробормотал Сюань Цзи.

— Твою мать!

Не успел он договорить, как кожа вокруг длинных рогов Иньи начала трескаться. Внезапно от его тела отслоился кусок и, словно плохо подобранная одежда, свалился на пол.

В один момент слепец перестал походить на человека и зарычал, словно дикая собака. Он согнулся, приземлился на четвереньки и в отчаянии забегал по камере. Но слабые и короткие человеческие руки не шли ни в какое сравнение со звериными лапами. Иньи споткнулся, развернулся и влетел в запертую дверь. От удара он открыл рот и его тут же чем-то вырвало. Это «что-то» разбило дверь изолятора вдребезги и беспрепятственно выкатилось наружу.

Шэн Линъюань взмахнул рукой, и странную находку окутал черный туман. Находкой оказалась пропахшая кровью темно-красная жемчужина, испещренная черными линиями.

Услышав о произошедшем, вернувшийся за «Фэншэнь» Ван Цзэ тоже решил полюбоваться на находку. Но увидев жемчужину, мужчина с силой зажал нос и отшатнулся:

— Этот слепой, что, дерьма объелся? Почему от этой штуки так несет?!

— Хм? — Шэн Линъюань посмотрел на жемчужину и нахмурился. — Почему она похожа на пилюлю демона?

Пилюли демона действительно напоминали жемчужины. Независимо от цвета, их поверхность переливалась перламутром. Если демона ранили или он слабел, жемчужина тускнела. Пилюля демона представляла собой кристаллизованную Ци. И она точно не должна была так вонять.

Но не каждое ничтожество могло заполучить такое сокровище. Лишь великие демоны, чья сила была сравнима с силой совершенствующихся, могли сформировать ее. Но что это такое? Что именно выплюнул жалкий полукровка, успевший прожить лишь несколько десятков лет?

Камень?

В этот момент что-то внезапно просочилось на поверхность жемчужины. Реакция Шэн Линъюаня не заставила себя ждать. Обернув «пилюлю» тремя слоями черного тумана, Его Величество тут же отшвырнул находку подальше от людей.

Не долетев до земли, пилюля демона раскололась, и из нее показалась морда человекоподобной лошади. Нечто забилось в черном тумане, тщетно пытаясь вырваться, а вместе с ним дергался и слепой, запертый в одиночной камере. Наконец, силы покинули его, и он повалился на пол, а то, что угодило в ловушку тумана, замерло и исчезло без следа.

Внезапно все, кто был связан со школой Истинного Учения вновь повернулись к дверям. Их тела лопались, как воздушные шары, и ошметки кожи оставались висеть на окровавленных костяк. Оголенная деформировалась, и на стекла хлынули брызги кровавого тумана. Оставшись без тела, все их внутренности посыпались на пол... А люди улыбались, также странно, как улыбался Иньи, и из их глоток вырывалось жуткое бульканье. У многих из них повредились голосовые связки, но вместо них появились новые, больше похожие на звериные. Пожалуй, непроизносимый язык клана демонов еще никогда не был таким общедоступным.

Вернув себе кровь Чжу-Цюэ, Шэн Линъюань вновь обрел способность понимать их речь.

Он слышал, как они говорили: «Пусть тело мое превратится в дрова, пусть яростным будет небесный огонь. Все в этом мире придет к одному».

Сюань Цзи внезапно распахнул глаза и обернулся к Шэн Линъюаню.

— Подожди, кажется, это...

Лицо Шэн Линъюаня было темным, как мутная вода.

— Ничтожные рабы склонились перед первородным проклятием.

Глава 111

— Нет, ты мой далекий предок.

Сяо Чжэн и Ван Цзэ вытянули шеи, открыли рты и в один голос произнесли:

— Чего?!

Неудивительно, что оба оперативника вели себя как черепахи. Название проклятия казалось слишком длинным и труднопроизносимым. Это не было похоже ни на один человеческий язык.

— Это прямой перевод с языка демонов. В прошлом люди, знавшие его, были уверены, что обсуждать подобное неприлично, и никто никогда не задумывался над складностью этих слов. Им явно недостает изящества. Просто примите это как должное, — сказал Сюань Цзи. — Чтобы очистить свою кровь, король демонов Цзю Сюнь пошел против законов природы. Но каков начальник, таковы и подчиненные1. Демонические кланы последовали его примеру, они отринули праведный путь и осмелились убить божество. Они взяли за основу «метод, «противный воле небес» и сделали его отдаленную копию. А потом создали «человеческие пашни» и начали охотиться на смертных. Все, кто попадал туда, по нескольку раз на дню повторяли слова: «Ничтожные рабы преклоняются перед первородным проклятием». Когда-то я читал, что таким образом проклятие пожирало их жизненную силу, отдавая ее духам и демонам. Люди были для них животными в зоопарке... Но за всю свою жизнь я никогда не видел, чтобы кто-то произносил это по собственной воле.

1 上梁不正下梁歪 (shàngliáng bùzhèng xiàliáng wāi) — когда верхняя балка согнута, нижние тоже искривляются (обр. каков начальник, таковы и подчиненные; каков отец, таков и сын; ср. рыба гниет с головы).

Мало того, что эти несчастные действовали самостоятельно, их мимика и темп речи были идеальными. Похоже, кто-то организовал для них специальные обучающие курсы. Эти люди потрудились на славу.

— Значит, это тоже своего рода жертвоприношение? И что это за жемчужина? — озадаченно спросил Сяо Чжэн.

Шэн Линъюань слегка нахмурился. Он смотрел на изолятор, и в его глазах это место выглядело адом на земле.

Никто не знал, что творилось внизу, но те, кого заперли на первом подземном этаже, были мертвы. Погибая, они превращались в кровавое месиво, и лишь немногие, такие, как Иньи, порождали на свет «пилюли демонов».

— По-моему, это похоже на пилюлю демона, — на мгновение задумался Сюань Цзи. — Но, если Иньи был человеком, у него не должно было быть ничего подобного… Мне кажется, это как-то связано с тем, что он проглотил «Пилюлю бессмертия». «Пилюля бессмертия» школы Истинного Учения создавалась «особенными» людьми, она питалась от их крови. Каждый раз, проглатывая ее, они делали свою кровь чище. А потом, произнося слова первородного проклятия, возвращались к своим корням... Вот так мы и разоблачили всех тайных агентов школы Истинного Учения. Похоже, ради секретов временного разлома они поставили на карту все, что имели. И вот, в конце года, эти фанатики решили забить весь свой скот и избавиться от мусора? Эй, Линъюань…

Но Шэн Линъюань ничего не ответил. Вместо этого он развернулся и зашагал прочь. Несколько оперативников тут же последовали за ним.

— Что это сейчас было? — прошептал сбитый с толку Ван Цзэ. — Похоже, он сегодня не в настроении... Директор Сюань, ты что-то не так сказал?

Сюань Цзи цокнул языком. Похоже, Линъюань не собирался обращать на него внимание.

— Думаю, он просто решил не спорить со мной и молча согласился.

— Что ты натворил? Старший не похож на сварливого человека, — удивился Ван Цзэ.

Но вместо ответа Сюань Цзи посмотрел на него с видом: «Вы все слишком глупы, чтобы это понять». Казалось, он гордился тем, что его могли отчитать в любой момент.

Ван Цзэ понятия не имел, что с ним не так, потому отложил этот разговор до лучших времен и снова прошептал:

— Значит, эта таинственная школа Истинного Ученика завела столько последователей только чтобы «есть»? Но Хэ Цуйюй не отличалась такими аппетитами. Кто создал эту «человеческую пашню»?

Сюань Цзи протянул руку и поводил ею по воздуху. Демоническая аура казалась такой плотной, что вот-вот должна была пролиться дождем.

— Может быть, это король демонов восстал из мертвых...

— Чушь, — не дав юноше договорить, бросил Шэн Линъюань.

Одним своим словом Его Величество вмиг отчитал Сюань Цзи. Но с ног до головы покрытый перьями Сюань Цзи чувствовал себя на редкость комфортно. Он с удовлетворением помахал Ван Цзэ рукой: «Видишь? Что я говорил?»

По правде говоря, Сюань Цзи намеренно дразнил Шэн Линъюаня, в попытках обратить на себя внимание. Он не верил, что король демонов может вернуться в этот мир.

В прошлом человечество заплатило огромную цену, чтобы создать демона небес и его верный клинок. После Великой битвы из недр Чиюань десятки лет доносились крики миллионов замученных душ.

Сюань Цзи до сих пор помнил, что испытал в тот день, когда Линъюань отрубил королю демонов голову.

В тот момент ему казалось, что его тело и дух смяло и скомкало, а сила, бурлившая в нем, обрела собственную волю. И дело было не в том, что они, наконец, сокрушили врага, а в том, что при помощи его клинка разгневанные небеса покарали Цзю Сюня. И владыка людей, и потомок Чжу-Цюэ были пешками в руках небес. Их расставили на доске, напрочь лишив права выбора.

Этот клинок не только отрубил голову короля демонов, он разрушил судьбы целого клана.

Оглядываясь назад, Сюань Цзи не мог представить себе никого, кто сумел бы сбежать от его меча.

Однако, как бы плохо Цзю Сюнь ни выглядел, он всегда был крайне «разборчив в еде». Ему нравились лишь «прирожденные таланты». Ни потомки Паньгу, ни кто-либо из «Каталога гор и морей» не удостоился чести попасть к нему на тарелку. Всю жизнь он из кожи вон лез, чтобы стать величайшим из демонов. И он не желал пробовать все подряд, не говоря уже о полукровках и смертных... Даже если это ни на что не похожие существа, даже если заклятый враг обрушил бы на него небеса, заставив влачить жалкое существование, он не стал бы тащить в рот что попало.

— Старший, — Сяо Чжэн не мог обращаться к Шэн Линъюаню «Ваше Величество», монархия вызывала у него стойкое отвращение. Потому он лишь вежливо называл владыку людей «старшим».

Нагнав Шэн Линъюаня, Сяо Чжэн спросил:

— Что нам теперь...

— Уведите посторонних, — отозвался Шэн Линъюань. — И покажите мне, где в этом здании есть ровное открытое пространство. Чем больше оно будет, тем лучше.

— В здании? Что вы собираетесь сделать? Может, лучше пойти на задний склон горы? Там гораздо просторнее, — ответил Сяо Чжэн.

— Печать, — в той же манере бросил Шэн Линъюань.

— А?

Вдруг словно из ниоткуда появилась рука. Сюань Цзи схватил шагавшего рядом с Шэн Линъюанем Сяо Чжэна за воротник и бесцеремонно оттащил назад:

— Это «Печать казненных рабов», кто-то решил использовать ее и собрать богатый урожай. Все эти фальшивые пилюли похожи на огромный магнит, они питаются плотью и кровью своих жертв. Но мы попытаемся обмануть проклятие и создадим новую печать, способную нейтрализовать это «магнитное поле». Хочешь знать, почему мы решили делать это именно в здании?... Все потому, что Главное управление окружено мощным защитным массивом и оснащено чувствительной системой внутреннего мониторинга. Таким образом, мы выясним, где именно находится зачинщик. Верно, Линъюань?

Но Линъюань вновь прикинулся глухим, напрочь игнорируя его слова.

Сяо Чжэн понятия не имел, как создать эту печать, но, услышав от Его Величества похвалу в адрес инфраструктуры Главного управления, он заметно воодушевился:

— Можете использовать вертолетную площадку.

Шэн Линъюань тут же обрел слух:

— Показывай дорогу.

Вертолетная площадка находилась на тридцать шестом этаже. Там же, где располагался Отдел восстановления.

Холодный ветер носился по открытой террасе, и густые свинцовые облака закрывали ночное небо. Казалось, будто на землю в любой момент могла обрушиться гроза. Шэн Линъюань пристально всматривался в пронизанные вспышками тучи, и его лицо становилось все мрачнее и мрачнее.

Система внутреннего мониторинга ни на что не годилась, а Сюань Цзи только и делал, что болтал.

Всю свою жизнь Его Величество командовал войсками. Но что, если теперь в его распоряжении были лишь куры да собаки? Он не мог использовать свои силы, ведь ему постоянно угрожало Небесное Бедствие. Однако он мог воспользоваться молниезащитой здания, чтобы выиграть себе немного времени. Ведь если он не успеет спрятаться, он рискует получить несколько разрядов подряд. В любом случае, небесам все равно не удастся его убить. И, сказать по правде, Шэн Линъюаня это мало волновало, если бы не «Клятва вечной любви»…

Бремя, возложенное на его плечи этим бесстыжим мерзким отродьем!

Пока он злился, «бесстыжее мерзкое отродье» подошло ближе и тихо осведомилось:

— Я сейчас чихну, ты что, снова ругаешься на меня?

Шэн Линъюань стоически молчал.

Сюань Цзи улыбнулся, и в центре его лба вспыхнул тотем. Юноша шагнул вперед и, сложив пальцы «кольцом», мягко сжал запястье Шэн Линъюаня:

— Не бойтесь, Ваше Величество, я буду защищать вас.

Стоило Сюань Цзи произнести эти слова, как у него под ногами заалело пламя. Огонь хлынул в стороны, и вертолетная площадка озарилась ярким светом. Ночь разом превратилась в белый день. Но, кроме этого, из-за принесенной накануне клятвы, между ним и Шэн Линъюанем установилась прочная связь.

Сюань Цзи едва слышно прошептал ему на ухо:

— Я твой меч, господин.

Но Шэн Линъюань не попался на его уловку. Холодно усмехнувшись, он произнес:

— Нет, ты мой далекий предок.

В его словах слышалась насмешка, но он не стал стоять, сложа руки. Похожий на паутину черный туман хлынул из его ладоней и смешался с огненными волнами.

Они пришли в этот мир, чтобы противостоять друг другу. Но в какой-то момент Его Величество ясно ощутил чувство невыразимой привязанности. Так была создана новая печать.

«Печать казненных рабов»

От печати исходила аура порочности и зла, ненасытной, неудержимой жестокости, но огненное кольцо вокруг наполняло ее жизнью.

Слой за слоем печать ложилась на вертолетную площадку. И, когда она, наконец, сформировалась, в небе повисли свинцовые тучи.

Грянул гром, и площадка вспыхнула. Молния встретилась с яростным огнем. Во все стороны брызнули искры, и объятый пламенем черный туман устремился прямо в облака, тут же расползаясь во всех направлениях.

Один из стоявших поблизости оперативников оказался слабее, чем его товарищи. Сияние печати влекло его к себе, затягивая глубоко в бездну. Но стоило оперативнику сделать шаг, как он услышал звон. Словно из ниоткуда появилась медная монета и с размаху ударила его в лоб.

Околдованный оперативник тут же пришел в себя и отшатнулся назад. Сюань Цзи повернулся, потянулся за монетой и вздохнул:

— Ваше Величество, перестаньте красоваться, все знают, что вы можете «подчинить себе шесть желаний». Ты способен очаровать кого удобно, и меня это не слишком радует.

Шэн Линъюань сделал вид, что не услышал его и внимательно посмотрел на горизонт.

В этот момент все «особенные», находившиеся за пределами вертолетной площадки, почувствовали озноб... Что-то приближалось!

Истинные агнцы2, добровольно решившиеся на жертву, ощутили на себе влияние новой печати. Они растерялись. Переполненные жизненной силой пилюли сбились с пути и повисли в воздухе.

2 羔羊 (gāoyáng) — ягненок как жертвенное животное.

Сильный ветер трепал длинные волосы Шэн Линъюаня, и сияющие кольца под его ногами становились все больше и больше, пока не заполнили собой всю вертолетную площадку.

Сила демона небес создала высококлассную подделку. Возведенная им «Печать казненных рабов» оказалась намного сильнее оригинала. Фальшивые пилюли разделились на потоки, и часть из них потянулась к окутанной тьмой вертолетной площадке.

Словно по проводам, они проникли в печать и устроили в ней короткое замыкание, заставив оба магических круга проявиться друг напротив друга.

Над землей нависла огромная тень, скрывавшая под собой другую, настоящую печать. В самом ее центре находилось древнее дерево, от кроны до спутанных корней увитое высохшими лозами. Диаметр его ствола составлял сотню метров,

— О, вот она и показала свое истинное лицо, — присвистнул Сюань Цзи. — Папочка Сяо...

В руках одного из оперативников щелкнул фотоаппарат. Сяо Чжэн повернулся к стоявшим за спиной сотрудникам и сказал:

— Идите и выясните, что это такое. Наверняка где-то есть записи об этом дереве…

Но находившийся рядом Ван Цзэ потянул его за собой.

— В этом нет необходимости, — сухо произнес он. — Неужели оно не кажется тебе знакомым? Сдается мне, что оно даже слишком знакомо.

Свист Сюань Цзи внезапно изменил тональность. Древнее, увитое мертвыми лозами древо было сердцем Управления по контролю за аномалиями.

Значит, «Печать казненных рабов» находилась в самом здании!

Но… Как такое возможно?

Главной задачей Управления было следить за колебаниями аномальной энергии. Датчики были встроены в каждую трещину, в каждую плитку на полу Главного управления. Обнаружив такую громадину, система внутреннего мониторинга могла бы сыграть «Мотив судьбы»3. Как это удалось скрыть?

3 命运交响曲 (mìngyùn jiāoxiǎngqǔ) — Симфония № 5 Людвига ван Бетховена, Мотив судьбы. (п/п: популярная драматично-зловещая музыка из фильмов).

Если с деревом было что-то не так, почему никто этого не заметил? Почему Шэн Линъюань не обнаружил присутствие печати, когда приходил в Управление?

Но не успел Сюань Цзи подумать об этом, как по зданию прокатился странный гул. Казалось, будто все этажи заполнились бурлящей водой.

— Что это за звук? — посмотрев на небо, осведомился Ван Цзэ. — Это гром? У облаков расстройство желудка?

— Нет… Это не гром, — пробормотал Сяо Чжэн.

Все присутствующие опустили головы, глядя на то, как затряслись каменные плиты на полу вертолетной площадки. Во все стороны побежали маленькие трещины, словно струйки воды, пробивавшиеся сквозь лед. Этот странный гул доносился прямо из-под ног!

А над огромным зданием две мощные печати притягивались и снова отталкивались друг от друга, создавая разрушительное гравитационное поле.

Каждая фальшивая пилюля несла в себе человеческую жизнь. Они стекались со всех сторон, закрывая собой чернеющее небо. У подножия горы Сишань начались перебои электроэнергии, и искусственный свет, затмевавший сияние ночных светил, начал угасать.

В этот самый момент защищавший дерево изоляционный экран треснул и раскололся. Огромный энергетический поток устремился вверх, пронизывая собой все здание Главного управления!

Вертолетная площадка находится на тридцать шестом этаже. Она представляла собой огромную висящую в воздухе террасу. В центре стояли вертолеты, а у самого края располагалась взлетно-посадочная полоса для самолетов. Этот громадный подвесной аэропорт нарушал целый ряд архитектурных принципов. Конечно же, такое невозможно было построить из железа. По периметру Главного управления было установлено бесчисленное множество различных массивов, в том числе укрепляющих, теплоизоляционных, невидимых и даже пространственных. Обычно они располагались на стенах и незаметно поддерживали здание. Все выглядело так, будто их и вовсе не существует. Однако теперь они начинали проявляться и, один за другим взрывались, как залитая водой макетная плата4.

4 Макетная плата — универсальная печатная плата (пластина из диэлектрика, на поверхности и/или в объёме которой сформированы электропроводящие цепи электронной схемы) для сборки и моделирования прототипов электронных устройств.

Маленькие трещинки в полу площадки быстро разрослись, и огромное здание содрогнулось.

Сяо Чжэн обернулся.

— Живо! Все садитесь в вертолет!

И все, кто был на террасе, послушно бросились к ближайшему вертолету.

Как вдруг почва с грохотом ушла из-под ног.

В воздухе закружились пыль и битые кирпичи. Из центра разрушенной вертолетной площадки повалил дым. Созданная Шэн Линъюанем печать тут же разлетелась на куски.

Под ногами образовалась пустота, и две фигуры одновременно сорвались с места.

Все случилось так внезапно, что у них попросту не было времени договориться. Между этими двумя, с детства делившими одни кости, давно повисло глухое недопонимание. Первым делом Сюань Цзи собирался взять всех этих людей и помочь им спуститься с тридцать шестого этажа. И пусть часть из них была элитными оперативниками, Сюань Цзи не мог позволить им превратиться в элитную хурму (5). Шэн Линъюань же, напротив, хотел изловить разбойников (6), и без раздумий устремился к центру второй печати.

5 柿饼 (shìbǐng) — сушеная хурма (популярное лакомство на севере Китая).

6 擒贼擒王 (qínzéi qínwáng) — ловля разбойников. Нужно сначала поймать главаря (обр. в знач.: в каждом деле надо начинать с главного).

Сюань Цзи и Шэн Линъюань смотрели в разные сторон и, как только начался хаос, бросились в противоположных направлениях. Минуту назад эти двое стояли рядом, а теперь неожиданно разошлись.

Отскочив друг от друга на расстояние нескольких метров, они оглянулись и в один голос произнесли:

— Что ты делаешь?

Похоже, даже с отсутствием взаимопонимания между ними не было места тишине.

— Я… — начал было Сюань Цзи.

Но стоило ему открыть рот, как ночь прорезал душераздирающий крик. Юноша увидел, как один из оперативников оступился, и поддерживающий террасу массив исчез. Несчастный попросту повис на высоте тридцать шестого этажа!

У Сюань Цзи не осталось времени на разговоры. Расправив крылья, он устремился к разлому и подхватил висевшего над пропастью человека. Но стоило ему обернуться, как Шэн Линъюань уже исчез.

— Уведомите все отделы, — крикнул Сяо Чжэн рядом стоявшему сотруднику. — Пусть весь персонал немедленно покинет здание! Люди с нижних этажей пусть идут к аварийным выходам. Тем, кто находится выше тридцать шестого этажа, уже не успеют спуститься. Скажите им собраться на вертолетной площадке. Выполняйте!

После уничтожения массивов вертолетная площадка начала разрушаться. Стоявшие у края взлетной полосы самолеты покатились вниз, как вареные цзяозцы. Времени больше не было, в их распоряжении остался только один вертолет. Вертолет взмыл в воздух и, зависнув над террасой, сбросил лестницу.

К счастью, им удалось избежать паники. После закрытия Главного управления в здании осталось лишь несколько логистов. Большинство из дежуривших на территории людей были оперативниками. Они не нуждались в указаниях командира и привыкли действовать самостоятельно.

— Все, кто принадлежит к классу льда и воды немедленно сюда! — кричал Ван Цзэ. — Следуйте за мной!

Сложив руки перед грудью, он принялся формировать сферу. Вся вытянутая из воздуха влага тут же превращалась в пар и собиралась в его ладонях. Рукава его куртки треснули и порвались, обнажая вздувшиеся вены. Внезапно, мужчина разжал руки и обрушил шар вниз. Сжатый в комок водяной пар проник в растрескавшиеся плиты террасы и был немедленно заморожен одним из оперативников.

— Терпеть не могу возвращаться в Юнъань! Что за дурацкое место?! Зимой воздух здесь сухой, как в пустыне!

Со всех сторон неслись заклинания и амулеты, мелькали представители того или иного класса. За несколько минут каждый из оперативников успел проявить себя, сделав в полу разваливающейся вертолетной площадки кучу «заплаток». Но вскоре площадка треснула пополам и опасно повисла в воздухе.

К этому моменту весь персонал здания знал о начале срочной эвакуации. Люди, спустившиеся сверху на тридцать шестой этаж разделились на две группы. Первыми на борт вертолета поднялись «труженики тыла», а оставшиеся оперативники присоединились к товарищам, прикрывавшим отступление.

Темные тучи взрезал свет вертолетного прожектора. Луч упал на террасу, осветив тусклые потоки энергии, волнами находившие друг на друга. Это были древние силы, пришедшие в мир из минувших времен. Несовместимые, они сливались воедино и вновь отталкивались друг от друга. В прошлом все они были заклятыми врагами. Но теперь они вновь стали единым целым, гармония и хаос, совсем как тогда, когда в мире не было ни света, ни тьмы, ни хорошего, ни плохого.

Сюань Цзи парил в воздухе, помогая остальным, как вдруг почувствовал странное беспокойство.

В этот самый момент до него, наконец, донеслось едкое зловоние. Казалось, что вокруг Главного управления кружил яростный вихрь, диаметром в сотню метров, и жадно всасывал в себя все вокруг. Воздух быстро стал каким-то липким. В нем отчетливо угадывался запах крови. Некоторым даже показалось, что кровь течет у них из носа. Грязно-серое небо приобрело отвратительно ржавый оттенок. Один его вид навевал неописуемую тоску. Внезапно из-за туч послышался угрожающий треск. Это было последнее предупреждение.

— Еще один! — там внизу, на террасе, Ван Цзэ крепко держал за ремень провалившуюся в разлом логистку. Поудобнее перехватив женщину за край униформы, командир Ван потянул ее на себя и подбросил вверх. Оценив вес, он сообщил, — ловите, директор Сюань! Сто цзиней7!

7 Примерно 50 кг.

Женщина, утверждавшая, что ей девяносто пять лет, слезно закричала:

— Сто один!

Сюань Цзи очнулся, поймал логистку, поднялся выше и запихнул ее в открытую дверь вертолета. Краем глаза он заметил какую-то тень — это была упавшая с крыши жуткая каменная статуя. Статуя стремительно летела вниз, грозясь врезаться в вертолет.

Под перепуганные крики находившихся на борту людей, Сюань Цзи вскинул руку и с силой оттолкнул машину на несколько метров в сторону, а после сразу же выбросил цепь и сбил каменную скульптуру. Валун разлетелся на куски и осколки посыпались вниз. Сиявшее множеством огней Главное управление давно уже погрузилось во тьму. Вдруг, в небе сверкнула молния, открывая взору ужасную трещину, уходившую прямо в облака. Никто не знал, что творилось сейчас наверху.

«Это здание… сможет такое выдержать?» — неожиданно подумал Сюань Цзи.

Кроме хранившихся в архивах записей, в Управлении находилось более сотни сотрудников, а кроме них, множество запечатанных под землей артефактов, ядовитых веществ и оружия, созданного Научно-исследовательским институтом. Если здание рухнет…

В ухе раздался резкий щелчок. Что-то треснуло, и Сюань Цзи не на шутку испугался. Прямо у него на глазах из пронизывающих здание трещин пробились ветви давно умершего дерева. Стены дрогнули, собирались обрушиться в любой момент. Но ведь Сяо Чжэн и остальные до сих пор находились внизу!

Сюань Цзи быстро сложил печать, и на одной из стен вспыхнуло заклинание.

Что-то внутри нее взревело, словно раненый зверь, и здание окутала паутина новых трещин. Управление было изъедено до дыр, остался только слой наружной обшивки. Рвущиеся изнутри ветви поняли, что с этим человеком шутки плохи, и поспешно отступили назад. Но стоило им исчезнуть, как поврежденные стены окончательно лишились опоры.

Сюань Цзи поспешно спикировал вниз, оставив за собой длинный пылающий след.

— Быстро, выходите оттуда!

Но не успел он договорить, как опоры треснули и вертолетная площадка рухнула на землю. Сюань Цзи расправил крылья и подпер плечом огромный кусок арматуры. Одновременно с этим он подбросил в воздух горсть монет. На самом деле эти «монеты» были частью его меча. Повинуясь воле своего хозяина, они деформировались, изменили форму и разлетелись в разные стороны. Врезавшись в полуразрушенное здание, «монеты» обратились в цепи разной толщины и, взвившись вверх, «вцепились» в сухие ветви. Дотянувшись до дерева, цепи замерли, поддерживая стену.

Проклятая печать и древнее дерево, наконец, дождались Небесного Бедствия. С неба обрушилась первая молния, озарив сиянием все вокруг.

Несмотря на всю свою занятость, Ван Цзэ не удержался и присвистнул:

— Потрясающе!

А истинный носитель «совершенной молнии» Сяо Чжэн страшно взревел:

— Второго дядюшку! Твоя цепь из изоляционного материала? Как нам теперь отсюда выбраться?!

Сюань Цзи не нашел, что на это ответить.

Замечания этого сурового человека вечно попадали точно в цель.

Не успел Сюань Цзи и слова сказать, как началась гроза. Венчавший крышу громоотвод и система молниезащиты здания почти вышли из строя. Если молния угодит в ветви, а затем поднимется вверх по натянутым цепям, они моментально превратятся в катушку Теслы8, вызвав эффект «Клинка фиолетовых молний»9.

8 Устройство, изобретённое Николой Теслой и носящее его имя. Является резонансным трансформатором, производящим высокое напряжение высокой частоты.

9 紫电青霜 (zǐdiàn qīngshuāng) — досл. «Клинок фиолетовых молний», легендарное оружие, быстрое и острое как молния. Часто встречается в качестве мощного артефакта в играх и литературе. Существует книга с одноименным названием, опубликованная в 1959 году, ее автором является один из самых знаменитых писателей жанра уся Чжугэ Цинъюнь (1929-1996). Кроме того, 紫电青霜 имя легендарного меча, принадлежавшего перу Ван Бо (поэта династии Тан). Это клинок из арсенала генерала Вана в предисловии к стихам «Во дворце пути следования князя».

В этот момент трудно было понять, был ли Сюань Цзи рукой помощи для своих друзей, или же подливал масла в огонь.

Глава 112

— Ваше Величество владыка людей, — послышалось из разрушающегося здания. — Давно не виделись.

— Проклятие! Это действительно впечатляет! — воскликнул Ван Цзэ. — Если бы я не боялся умереть, я бы это сфотографировал. Уверен, что смог бы прославиться в «Моментах»... Но что, мать твою, нам теперь делать?

— Это все твои идиотские выходки! — не выдержав, заорал директор Сяо.

Падающая стена снова толкнула Сюань Цзи вниз, и он выпалил на одном дыхании:

— Старина Сяо, не ты ли принадлежишь к громовому классу? Вот и придумай что-нибудь!

— Посмотри на мою голову! Ты правда считаешь, что твои необоснованные требования разумны? — ревел Сяо Чжэн.

Если бы представители громового класса умели защищать себя от молний, был бы этот красивый, воспитанный и утонченный мужчина сейчас лысым?

Вдруг поблизости послышался голос:

— Уйди с дороги.

Обернувшись, Ван Цзэ узнал в говорившем Янь Цюшаня. Он тут же почувствовал себя несчастным, избитым хулиганами ребенком, который, наконец-то, дождался своего отца. Мужчина едва не расплакался.

— Командир Янь!

— Сестра Шань и остальные уже внизу. Прибыло подкрепление из «Баоюй», теперь можно не беспокоиться о подземных этажах. Сперва вам стоит позаботиться о себе. — Лифты давно вышли из строя, а аварийным выходом служила крутая длинная лестница. У Янь Цюшаня не было крыльев и, похоже, он поднялся наверх на своих двоих. Но его раны до сих пор не зажили. Тяжело дыша, мужчина грубо отмахнулся от Ван Цзэ, напоминавшего зарывшегося под землю страуса. — Заканчивай с глупостями. Быстрее, все соберитесь здесь! Директор Сюань, мне нужно что-нибудь металлическое. Не могли бы вы одолжить мне несколько монет?

Но не успел он договорить, как здание жутко заскрипело.

Сюань Цзи моментально разгадал замыслы Янь Цюшаня. Но возможно, он опасался, что монет может не хватить, потому поспешно высвободил одну руку, и на его ладони появилась половина меча. Зависнув в воздухе, Сюань Цзи без раздумий перебросил ее Янь Цюшаню. Лишившись большей части клинка, тело Сюань Цзи сделалось слегка прозрачным.

Если бы не критичность ситуации, все столпившиеся на террасе оперативники немедленно бросились бы врассыпную. Меч пролетел над их головами, заставив людей невольно зажмурились. Клинок был украшен древними письменами, холодное сияние обоюдоострого лезвия пробирало до мозга костей. И пусть то была лишь половина меча, но ее мощная и тяжелая смертоносная аура заставила содрогнуться весь мир. Даже пилюля демона, и застилавший небо кровавый туман лишились своих сил.

Зрачки Чжичуня внезапно сузились. Все металлические предметы, клинки и украшения, что находились в здании, загудели и принялись дрожать.

Это был легендарный меч демона небес, обладавший властью казнить богов.

Свирепый клинок замер прямо перед Янь Цюшанем, и холодный блеск яркого лезвия едва не заморозил его дыхание.

И в этот самый момент, заключенное в его сознании «искусство ковки золота» дало о себе знать. Через дарованное предками наследие, Янь Цюшань обратился к древнему мечу на никому не известном языке. Мужчина понятия не имел, показалось ли ему, но свирепая аура, охватившая клинок, внезапно рассеялась, и меч тут же стал намного сговорчивее.

Янь Цюшань неуверенно протянул руку. Но стоило ему прикоснуться к мечу, как тот, повинуясь его воле, расплавился и превратился в тонкую металлическую пленку. Окутав собой всех присутствующих, пленка превратилась в глухую непроницаемую сферу.

— Это что еще за фокусы? — ошеломленно воскликнул Ван Цзэ.

Но стоило ему открыть рот, как висевший в воздухе Сюань Цзи помахал ему рукой. Металлическая сфера родилась из части клинка демона небес. Все равно, что из части его собственного тела. Повинуясь воле хозяина, она могла двигаться и видоизменяться. Сюань Цзи мягко поманил сферу к себе, и та, неся в себе целую толпу людей, взлетела в воздух и тут же врезалась в линию электропередач.

— Все ясно, вы решили завязать нам глаза и отправить на верную смерть? Как гуманно с вашей стороны! — охнул Ван Цзэ, и его слова без труда нашли свою цель в лице директора Сяо.

Облысев, Сяо Чжэн стал намного чувствительнее к шуму. Его мозг чуть было не вытек из ушей.

— Металлический шар — эквипотенциальное тело1. Пока ты внутри, электричество не может тебя убить. Чем ты занимался в средней школе?!

1 Поверхность, во всех точках которой потенциал электрического поля имеет одинаковые значения, называется эквипотенциальной поверхностью. Эквипотенциальные поверхности однородного электрического поля представляют собой плоскости, перпендикулярные линиям напряженности.

— Повышал квалификацию чтением фантастических романов!— крикнул Ван Цзэ. — Мой единственный талант — это умение рано вставать. Кто же знал, что, когда я стану старше, ничто не поможет мне избежать вступительных экзаменов в университет и небесной кары! Ах! Бодхисаттва Гуаньинь2, Нефритовый владыка3, Татхагата Будда4, Великий Мастер5...

2 观音 (Guānyīn) — Гуаньинь. Персонаж китайской мифологии, бодхисаттва или божество, выступающее преимущественно в женском обличье, спасающее людей от всевозможных бедствий. Подательница детей, родовспомогательница, покровительница женской половины дома.

3 玉皇大帝 (yùhuángdàdì) — Верховный владыка Нефритовый государь (верховное божество у даосов, почтенное имя Нефритового императора).

4 如来佛祖 (rúláifózǔ) — Татхагата. Букв. «так ушедший» или «тот, кто вышел за пределы» — пояснительно-разъяснительный эпитет, использующийся в буддийской мифологии хинаяны и махаяны для Будды Шакьямуни и для других Будд. По взглядам тех, кто следует «учению большинства», у всех татхагат нет пределов (границ) тела (форм, проявлений).

5 太上老君 (tàishànglǎojūn) — даос. Верховный достопочтенный Владыка Лао (образ Лао Цзы в религиозном даосизме).

Но сотрясший воздух раскат грома прервал длинный список богов и Будд. Сфера вновь врезалась в линию электропередач. Непроницаемая металлическая оболочка не заглушала посторонние звуки. Оперативники тут же распрощались со своими предсмертными занятиями и, прислушиваясь к грохоту извне, завыли в голос.

Вдруг словно не выдержав их криков, сфера лопнула и, откуда ни возьмись, налетел кровавый вихрь. Вопли несчастных оперативников разносились на расстояние свыше трехсот метров. Но внезапно несчастные смолкли, переглянулись и в растерянности обнаружили, что без ущерба миновали высоковольтную сеть.

Однако, прежде чем Ван Цзэ уверовал в науку и технику6, он почувствовал, что что-то не так. Мужчина опустил глаза и, наконец, заметил, что они давно покинули пределы здания и теперь висели в воздухе на высоте тридцать шестого этажа!

6 科学技术是第一生产力 (kēxué jìshù shì dìyī shēngchǎnlì) — наука и техника является первой производящей силой (изречение Дэн Сяопина (китайский государственный, политический и партийный деятель. Никогда не занимал пост руководителя страны, но был фактическим руководителем Китая с конца 1970-х до начала 1990-х гг) по политики модернизации в четырех областях в 1978).

— Довольно, — Сяо Чжэн первым пришел в себя и, оглушенный криком, закрыл уши. — Не ори, мы никуда не падаем!

Вдруг откуда-то из-под ног послышался чей-то голос:

— Не... двигайтесь!

Оперативники опустили головы и с удивлением обнаружили, что каменные плиты, на которых они стояли, лежали на распростертых крыльях Сюань Цзи.

— Директор Сюань, какова твоя максимальная грузоподъемность? — испуганно глядя вниз, осведомился Ван Цзэ.

Вернув себе часть древнего клинка, Сюань Цзи процедил сквозь зубы:

— Спасибо, конечно, но я не лифт!

В этот самый момент сверху раздался шум огромных лопастей. Это был вертолет. Он вернулся, рискуя в любой момент угодить под удар молнии.

— Приготовьтесь! — тут же закричал Сюань Цзи.

Оставшиеся на разрушенной террасе оперативники были лучшими из лучших. В тот момент, когда Сюань Цзи поравнялся с вертолетной лестницей, они быстро и организованно поднялись на борт.

Янь Цюшань шел самым последним. Стоило ему только протянуть руку, как небо прорезала ярчайшая вспышка. За исключением некоторых облысевших товарищей, у всех остальных волос встали дыбом. Сюань Цзи и вертолет разлетелись в разные стороны, и молния угодила в падающие камни.

Среди непрекращающегося грохота кто-то закричал:

— Здание сейчас рухнет!

Над оперативниками нависла тень. Главное управление, насчитывавшее свыше тридцати шести этажей, наконец, достигло своего предела и рухнуло вниз, как сломанный карандаш.

Попавшая в эпицентр бури вершина обуглилась, так как венчавший ее температурный массив повредился и замерз!

Вертолет изо всех сил рванулся вверх. Болтавшиеся снаружи оперативники не смели открыть глаза, мертвой хваткой вцепившись в лестницу. Как вдруг, бывший под защитой Янь Цюшаня Чжичунь очнулся и сказал:

— Постойте, директор Сюань... Что он собирается делать?

Янь Цюшань с трудом разомкнул веки и увидел Сюань Цзи, летящего к полуразрушенному зданию на верную смерть!

Шэн Линъюань превратился в тень и быстро пронесся по аварийному проходу. Сверху сыпались осколки камней и, ударяясь об окружавший Его Величество черный туман отскакивали прочь. Шэн Линъюань не обращал на них никакого внимания до тех пор, пока в его сторону не прилетел кусок стальной пластины с надписью: «Ведутся строительные работы. Защитим деревянные памятники культуры».

Шэн Линъюань выставил вперед руки и поймал летевшую в него часть изоляционного экрана. Первой его мыслью было выбросить осколок, но вдруг, Его Величество что-то почувствовал. Его взгляд застыл... Стальная пластина источала хорошо знакомую ауру!

Эта штука защищала стоявшее в главном зале дерево. Говорят, что во время первого жертвоприношения, когда Би Чуньшэн призвала в этот мир его пустую куклу, высохшее древо навлекло на себя гнев Небесного Бедствия. Удар молнии уничтожил возведенный в зале массив. Массив до сих пор восстанавливали, потому каждому, кто посещал Управление, приходилось входить в здание либо с вертолетной площадки, либо с подземной парковки. В итоге Шэн Линъюаню так и не удалось попасть в главный зал.

На осколке изоляционного экрана Его Величество почувствовал следы шести или семи массивов. Но лишь один из них показался ему знакомым… Массивы располагались крайне продуманным способом, почти полностью сливаясь друг с другом, не пропуская ни капли сокрытой в них ауры.

Кто бы мог подумать, что такая огромная печать все это время находилась прямо у него под носом.

Шэн Линъюань понятия не имел, остались ли в этом мире подобные таланты, но, стоило ему подумать об этом, как на ум пришел только один человек…

Дань Ли.

И это странное высохшее дерево.

Здание Управления по контролю за аномалиями было построено вокруг огромного древа. Никто не знал, откуда оно взялось. Кто его посадил? Или оно выросло здесь само? На окружавшем ствол изоляционном экране висела табличка, сообщавшая, что это было самое большое из ныне существующих растений. Из-за его умопомрачительной высоты в древо много раз ударяла молния. Климат Юнъаня был сухой, и грозы часто вызывали пожары. Попав под Небесное Бедствие, все окрестные холмы оказались выжжены, но это дерево почему-то уцелело.

В те дни его сухие ветви покрывали живые листья, и в воздухе стоял освежающий аромат зелени. Дерево продолжало расти и вскоре, все окружавшие его растения и цветы превратились в пыль.

Стоило цветам коснуться раскидистых ветвей, как они тут же высыхали и превращались в солому, в то время как на дереве расцветали новые побеги.

Шэн Линъюань вскинул руку, закрываясь от ветки, норовившей хлестнуть его по лицу. На ветке росло сразу четыре разных цветка: камелия, жасмин, антуриум и кливия. Но едва это разноцветие коснулось черного тумана, как некогда свежие цветы тут же превратились в дымку и исчезли. Воздух наполнился густой демонической аурой, и Шэн Линъюань, наконец, добрался до главного зала.

Каждый день главный зал посещали десятки тысяч человек, но он никогда не казался переполненным. Теперь тут царил полнейший беспорядок. Среди ужасных корней валялись остатки изоляционного экрана, испещренные следами неизвестного массива. Ноге негде было ступить.

Шэн Линъюань шагнул на облако черного тумана и завис в воздухе, как вдруг, до его ушей донесся знакомый низкий смех.

— Ваше Величество владыка людей, — послышалось из разрушающегося здания. — Давно не виделись.

Шэн Линъюань почувствовал, как кровь стынет в жилах.

Когда-то давно он уже слышал этот голос. Это было три тысячи лет назад, в год, когда закончилась кровопролитная война людей и демонов... Этот голос принадлежал королю демонов Цзю Сюню!

— Как быстро летит время, — едва слышно произнес Цзю Сюнь. Казалось, он был сразу со всех сторон, одно слово доносилось с востока, другое с запада. Его голос был похож на человеческий, но слова звучали в разнобой, наслаиваясь друг на друга. — Каким величественным был владыка людей, решившийся призвать мир к ответу? Ты был вождем всех человеческих кланов и тех, кто им подобен... И даже некоторых демонов, что переметнулись на сторону врага. Все они следовали за тобой. Твои прихвостни провозглашали: «Долгая лета императору». Но теперь, Твое Величество, ты так же жалок, как и я... Тц, Шэн Сяо, человеческое море подхватило тебя, чтобы однажды сбросить вниз. Больно было падать в Чиюань?

Здание разрывалось от воя сигналов тревоги, повсюду слышался неугасающий гул голосов, сопровождаемый разрывающим уши грохотом разрушающихся конструкций... Весь этот шум сильно мешал Его Величеству. Шэн Линъюань слегка прикусил кончик языка, усилием воли заставив себя успокоиться и сосредоточиться на том, что услышал.

Мимо него тут же промелькнула белая тень. На первый взгляд она напоминала блуждавшую по стене точку лазерной указки. Белесое пятно в беспорядке металось по залу, иногда приближаясь, иногда удаляясь вновь. Оно ни на секунду не останавливалось. За ним невозможно было уследить.

Шэн Линъюань интуитивно чувствовал панику противника. Висков коснулся слабый ветерок, и Его Величество ощутил, как вокруг заструилась чья-то слабая аура. Белая тень повторяла форму какого-то массива. Ее движения были едва заметными, но казались смутно знакомым.

Это действительно массив?

Но что это за массив?

— Кто ты такой? — спокойно спросил Шэн Линъюань.

Белая тень сказала с улыбкой в голосе:

— Ты так долго пролежал в лаве, что выжил из ума и не узнаешь своих старых друзей?

Шэн Линъюань медленно вскинул брови, всматриваясь в оставленные тенью следы:

— Как странно. Три тысячи лет мы были одиноки. Но в последнее время в этом мире неожиданно появилось слишком много старых знакомых. И теперь кто ни попадя пытается наладить контакт… Зачем ты здесь? — осведомился Шэн Линъюань, и темная энергия в его руках внезапно вспыхнула. — Пришел за красным конвертом?

Но белая тень оказалась слишком быстрой. Черный туман не сумел ее достичь. Вместо этого он с размаху снес несущую стену.

— «Башни полумесяца»7 нет уже три тысячи лет, — вздохнула белая тень. — Ваше Величество владыка людей, неужели ты действительно ничего не помнишь? Тогда советую тебе хорошенько присмотреться.

7 钩月 (gōu yuè) — досл. серп луны. Используется для обозначения изогнутой части клинка.

От упоминания «Башни полумесяца» у Шэн Линъюаня дернулся глаз. Но сейчас у него не было времени думать об этом. Его Величество инстинктивно отскочил на десять метров. Вдруг, в том месте, где он стоял, словно из ниоткуда образовался невероятной силы вихрь, тут же обратившись в острые клинки. Один из клинков срезал прядь длинных волос Шэн Линъюаня, после чего они разом растворились в воздухе, будто их никогда и не было.

Но дальше произошло кое-что очень странное. Распустившиеся на дереве цветы и листья не испугались темной энергии. Напротив, они приняли черный туман как пищу и проглотили его без остатка. Корни наполнились жизнью и взмыли вверх на несколько чи.

Ошеломленный Шэн Линъюань увидел начертанную на земле печать, и его с головой захлестнули воспоминания.

Это было... три тысячи лет назад, прямо перед тем, как армия людей вошла во дворец демонов.

В преддверии великой битвы в Цзючжоу король демонов вырвался из Чиюань и, круша все на своем пути8, двинулся на север. Весь мир превратился в его царство. Его новая столица получила название «Священный город». Она располагалась примерно в ста пятидесяти километрах к югу от Юнъаня. В столице находился «Парящий храм» — так называли дворец короля демонов.

8 势如破竹 (shìrúpòzhú) — подобно тому, как раскалывают бамбук (обр. в знач.: сметать все на своем пути, сокрушить все препятствия, одержать стремительную победу; победоносный, непобедимый, неодолимый).

В отличие от огромных и надежных человеческих дворцов, дворец короля демонов располагался в густом лесу, где его окружали триста шестьдесят массивов. В центре массивов находилось высокое здание. Здание царапало облака своими острыми и изогнутыми, как крюки, краями крыши. Если в одну из лунных ночей выйти за пределы массивов и посмотреть наверх, можно было увидеть, как крыша цепляет полумесяц, поэтому дворец и называли «Башней полумесяца».

Массивы, возведенные вокруг башни, представляли смертельную опасность. С каждым новым шагом человеческая армия теряла несметное количество жизней, но в те далекие времена люди больше напоминали бессознательных насекомых. Они не боялись умереть, они могли лишь двигаться вперед, накатывая на врага как волны в прилив.

Их всех гнала вперед горячая кровь. Всех, включая самого Шэн Линъюаня.

В трехдневном сражении у стен «Башни полумесяца» погибло сто тысяч воинов. В пределах огромного Священного города их тела не разлагались, и трупы попросту скидывали друг на друга. Битва пришлась на Праздник драконьих лодок9. Жара усиливалась, змеи и насекомые выползали из своих нор, но в радиусе ста километров от Священного города стояла тишина, не было даже птиц. Столицу окутывала непроницаемая аура смерти, а свирепый меч демона небес до сих пор искал своего врага.

9 端午 (duānwǔ) — праздник начала лета (5-го числа 5-го месяца по старому календарю).

Меч напоминал марионетку, и человек, державший клинок, ни в чем ему не уступал.

За спиной остались двадцать страшных лет. Все последователи владыки людей, рядовые солдаты, что шли впереди него… Никто из них не знал, как им удалось выжить.

Армии людей потребовалось три дня, чтобы разрушить массивы, окружавшие «Башню полумесяца» и вступить в бой с сопротивлявшейся охраной клана демонов.

Шэн Линъюань до сих пор помнил последние минуты за пределами башни.

Ступив в один из массивов, люди угодили в бесконечную ловушку. Со всех сторон их окружали полчища древних духов. Огромные Кунь и Пэн, свирепый небесный волк, Таоу — тигр с человеческим лицом, дракон — владыка грозовых облаков и одетая в огонь Чжу-Цюэ... Все они — истинные божества, проглоченные королем демонов Цзю Сюнем. Их плоть была мертва, но их гнев и сила оказались заперты в массивах, чтобы король демонов в любой момент мог ими воспользоваться.

Это был «Единый массив»10, создателем которого являлся сам король демонов.

10 Название происходит от словосочетания 归一 (guīyī) — приходить к одному; сливаться воедино. То самое словосочетание, которое используется в молитве фанатиков школы Истинного Учения: «Все равно придешь к одному, мой господин — истинный Бог».

Он был единственным существом в мире, способным сотворить такое, потому что не было никого, кто смог бы похвастаться таким же необъятным аппетитом!

Впитав в себя темную энергию демона небес, он взмыл вверх, затерявшись в верхних этажах Главного управления. Там, откуда уже нельзя было рассмотреть, что происходило внизу.

Влетев в здание, Сюань Цзи обнаружил, что золотой дракон забрался на одиннадцатый этаж, и теперь свернулся там как геккон, ожидая смерти. Вдруг знакомая и плотная кровавая аура пронзила его лоб, словно острый шип, Сюань Цзи ничего не мог рассмотреть.

— Это «Единый массив»? — шептало зло, рожденное коллективным бессознательным. — Но ведь Почтеннейший государь мертв?

Ведомый «клятвой вечной любви», Сюань Цзи тут же устремился вниз. Шепот настиг его, когда юноша врезался в границы печати.

Его сердце едва не выпрыгнуло из груди: «Единый массив»?

Глава 113

Неужели этой зимой уровень загрязнения воздуха превысит РМ2,5?

Главный зал заполонили миазмы. Сюань Цзи чувствовал, что Шэн Линъюань где-то рядом, но не мог ни найти его, ни услышать. Юноша влетел в «Единый массив», но прежде, чем он успел добраться до конца, массив среагировал на присутствие чужака. В тот же миг в воздухе появилось более сотни мечей, и все они немедленно устремились к нему!

— У нас гости... Шэн Сяо, пришел твой страж. Почему ты прячешься? — смеясь, произнес создатель массива.

С ладони Сюань Цзи сорвалось несколько монет. Монеты превратились в непробиваемый щит, и клинки попросту отскочили от него.

Первостепенной задачей Шэн Линъюаня было сломать печать. Из-за отсутствия способностей, люди совершенствовались в области заклинаний и в искусстве создания массивов. Таким образом они могли сражаться против других рас. Человечество заметно преуспело в этих двух аспектах. Владыка людей обладал наиболее глубокими познаниями о массивах, и Сюань Цзи пришлось взять на себя роль громилы. Не теряя бдительности1, он принялся без умолку болтать2:

1 眼观六路耳听八方 (yǎn guān liù lù ěr tīng bā fāng) — глаза следят за шестью дорогами, а уши слушают во всех направлениях (обр.в знач.: быть наблюдательным и бдительным).

2 嘴炮 (zuǐpào) — тот, кто только грозится, а на самом деле ничего не может сделать (трепло).

— Копируешь «Единый массив»? Ты что, решил притвориться королем демонов? Гнилая деревяшка, не слишком ли много ты о себе возомнил? Почему бы тебе не заняться телефонным мошенничеством?

С этими словами Сюань Цзи приземлился на торчащий из земли корень огромного дерева.

Он был потомком огненных птиц. Если враг использовал это дерево, чтобы подчинить себе разум других людей, почему бы его не сжечь? Сюань Цзи напоминал искру. Большую и яркую. Всюду, куда ступала его нога, вспыхивал огонь. Огонь разогнал заполонившие массив миазмы и вскоре охватил весь ствол. Главный зал Управления превратился в пылающее море. Совсем как в те времена, когда в мире еще существовало пламя Чиюань.

— Твою мать! — с видом человека, наступившего в собачье дерьмо, внезапно выпалил Сюань Цзи.

Он резко оглянулся, чувствуя, что пространство вокруг начало меняться. Он полностью погрузился в огненное море. Сюань Цзи стоял посреди главного зала Управления, но вокруг бушевал Чиюань. Тот самый Чиюань, жар которого невозможно было погасить.

Проклятие! Он снова угодил в миазмы внутреннего демона?!

Первая из десяти самых дешевых уловок этом мире — оценка способностей Хранителей огня.

Вдруг откуда ни возьмись, послышался пронзительный птичий крик. Сюань Цзи вскинул голову и едва не ослеп от яркого света. Его зрачки резко сузились.

Он видел перед собой фигуру, шагнувшую с высокой скалы.

Три тысячи раз за три тысячи лет он пытался забыть этот кошмар. Он не желал думать о нем, не желал смотреть. Одно лишь упоминание о том дне до смерти пугало Сюань Цзи.

Спрыгнув со скалы, человек быстро превратился в огненный шар. Словно падающая звезда, он врезался в твердую корку на поверхности магмы, и «Хранителя огня» Чиюань захлестнула знакомая аура.

В мгновение ока разум Сюань Цзи выгорел дотла. Секунду назад он отчетливо понимал, что это иллюзия, но теперь без раздумий бросился к горящему человеку.

Три тысячи лет назад Сюань Цзи не имел физической оболочки. Даже когда он был рядом, его руки проходили сквозь тело Шэн Линъюаня. Ему оставалось только смотреть, как Его Величество покачивается на раскаленных волнах.

Но в этот раз Сюань Цзи, наконец, поймал его.

Пламя Чиюань обожгло и изуродовало его измученное лицо. Тело лишилось костей, а кожа и мышцы обуглились и намертво прилипли к изломанному скелету. Оказавшись в объятиях Сюань Цзи, Шэн Линъюань с трудом открыл рот. Казалось, он хотел что-то сказать.

Сюань Цзи прижал Шэн Линъюаня к себе. Рук не хватало, и юноше пришлось использовать крылья. Больше всего на свете он хотел расшибиться в лепешку, превратиться в непроницаемый кокон…

Вдруг он услышал, как человек в его объятиях тихо сказал:

— Ты уже пробовал груши клана шаманов? А их мед?... Знаешь ли ты, что у них есть заклинание, способное убивать во сне?

Сюань Цзи опешил. В следующее же мгновение у него внутри все похолодело. «Руки», которыми этот «человек» обнимал его, скользнули между раскинутых крыльев и врезались в спину, выходя из груди.

Превратившись в лозы, «руки» принялись шарить у него в животе, а потом опутали позвоночник.

— Ах, — выдохнул предполагаемый король демонов, — кости настоящей Чжу-Цюэ такие горячие.

Силы покинули Сюань Цзи. Окружавшая его иллюзия в миг рассеялась, и тело безвольно повисло в воздухе. Лозы врезались в его спину, пронзили грудь, а затем даньтянь и горло, крепко сшив их вместе.

С огромных крыльев, как снег, посыпались ярко-красные перья. Взгляд Сюань Цзи стал совершенно пустым.

Все случилось так быстро, что он даже не успел среагировать.

Вдруг словно из ниоткуда появилась фигура, закутанная в черный туман. Фигура, как сумасшедшая, взмыла вверх и вцепилась в «прошившую» Сюань Цзи лозу.

Наблюдавшая за ними белая тень охнула и, в конце концов, показала свое истинное лицо.

— Наконец вы соизволили появиться, Ваше Величество владыка людей, — произнесла она.

Не успела тень договорить, как от корней высохшего древа потянулись бесчисленные веточки и ростки. Словно змеи, они приближались к Шэн Линъюаню. Но вдруг, под ногами противника вспыхнуло огненное кольцо.

— Готов к чистосердечному признанию, гнилая деревяшка? Может, тебя даже помилуют.

В следующее же мгновение за спиной тени возник еще один Сюань Цзи. Одновременно с этим тело «прошитого» лозами «Сюань Цзи» превратилось в металлический шар. Шар рухнул вниз и вытянулся в длинную цепь, моментально сковав окруженную тень.

Черный туман, окутавший фигуру отчаянно рвущего лозу «Шэн Линъюаня», в миг рассеялся. За завесой никого не было. Все, что увидела тень, оказалось сотканной из тьмы иллюзией.

— Я хочу, чтобы ты запомнил одну вещь, — чеканя каждое слово, произнес Сюань Цзи, медленно натягивая цепь. — Ради вас, достопочтенные, я «умирал» тридцать пять раз и никогда... никогда не терял ни одного пера!

В этот самый момент до ушей Сюань Цзи донесся голос:

— Разрушен!

Когда тень угодила в ловушку, исчезнувший без следа Шэн Линъюань, наконец, отыскал око массива. Черный туман в его руке превратился в длинный шип и безжалостно пронзил находку.

В «Едином массиве» начался хаос. Корни огромного дерева взмыли вверх, и каменные стены, из которых состояло здание Главного управления, начали рассыпаться. Заполонившие все вокруг миазмы рассеялись, открывая взору сокрытую под корнями «Печать казненных рабов».

Но меч в руке Шэн Линъюаня не остановился. Сквозь обвалившуюся крышу полуразрушенного здания грянуло Небесное Бедствие. Угодив в дерево, молния расколола массивный ствол, и из свинцовых туч хлынул дождь.

— Вот она, молчаливая солидарность! — присвистнул Сюань Цзи, ощущая под ногами сильную дрожь. Повысив голос, он вновь обратился к Шэн Линъюаню, — значит, ты принимаешь мою «клятву вечной любви»?

Они и правда прекрасно понимали друг друга, ведь Его Величество произнес только одно слово:

— Катись.

— Могу ли я воспользоваться этой двусмысленной ситуацией3, чтобы сделать тебе предложение? — вновь отозвался Сюань Цзи. Стоявший кругом грохот разрывал барабанные перепонки. Желая быть услышанным, юноша снова повысил голос и заорал, не щадя голосовых связок, — неужели ты вернулся ко мне только для того, чтобы сказать «убирайся»? Ваше Величество, какой же вы подонок…

3 П/п: Сюань Цзи говорит о «двусмысленной фразе», даже о некоем «каламбуре». Все дело в том, что слово 滚 (gǔn) — катись отсюда, убирайся вон; также идет в связке со словом 婚 (hūn) — брак. В китайском языке есть выражение 滚婚 (gǔn hūn) — досл. скользящий брак. Вот только, такой брак скорее «катится под откос».

Но не успел Сюань Цзи договорить, как Шэн Линъюань бросился к нему и резко вцепился плечо. Сюань Цзи отшатнулся, но Шэн Линъюань дернул его за собой и оттащил более чем на десять метров в сторону.

Из образовавшейся в полу трещины вырвались гибкие листья хлорофитума и едва не схватили Сюань Цзи за ноги.

Когда-то оно было обычным декоративным растением. Осколки цветочного горшка все еще валялись неподалеку, в то время как растение вовсю жило своей жизнью. Крепкий, словно сверло, стебель вонзился в лежавшую под ногами плитку. Длинные, семь или восемь метров в длину, пурпурные, словно напившаяся кровью пиявка, корни насквозь прошивали мрамор.

— Какого черта? — больше всего на свете Сюань Цзи ненавидел пиявок. Он тут же взмахнул крыльями, взмыл в воздух и потянул за собой Его Величество. — Что происходит?

— Не знаю... — склонив голову, отозвался Шэн Линъюань. — Отпусти меня и говори потише, я не глухой.

Сюань Цзи потер пальцами заложенное ухо. Только теперь он заметил, что бушевавшая снаружи гроза прекратилась, и бивший в глаза свет заметно потускнел. Сюань Цзи смотрел на то, в какое жалкое зрелище превратился главный зал: под влиянием «Печати казненных рабов», некогда мертвое древо продолжало разрастаться, вгрызаясь корнями в здание и поглощая все, что встречалось у него на пути. Но клинок Его Величества расколол массив, и дереву пришлось выплюнуть то, что оно успело засосать. Все проглоченные древним гигантом растения тут же «вернулись к жизни», и все стало только хуже.

Окна заволокло разросшимися лианами, со всех сторон ползли зеленые лозы опрокинутого на пол сциндапсуса, образуя под ногами своеобразный ковер. Вдруг до обоняния Сюань Цзи донесся сладкий, почти приторный аромат. Это был огромный цветущий жасмин. Растение достигало высоты целого этажа, а каждый цветок был размером с бумажный фонарь. Цветы скорбно склонили свои белые головки.

Внезапно Сюань Цзи что-то почувствовал и быстро посмотрел на часы. Часы показывали ровно одиннадцать вечера.

Проклятие, уже полночь!

Сразу за этой мыслью последовал сильный подземный толчок... Нет, это было не землетрясение, это был гром.

Но гром гремел всего полминуты. Это больше напоминало глубокий вдох, плавно погрузившийся в даньтянь. А потом раздался голос. Он был высоким и очень раздраженным. Таким же, как у пустой куклы, — воплощения Шэн Линъюаня, — в тот день, когда его призвали темным жертвоприношением, и он, отказавшись от условий контракта, разрушил половину здания. С каждым раскатом грома древо все больше и больше обугливалось, но окружавшая его растительность почему-то продолжала цвести.

Молнии сотрясали дерево, и энергия, которую оно поглотило при помощи «Печати казненных рабов», больше не скапливалась в одном места, а рассеивалась во все стороны.

Но вдруг из цветущих растений вырвались бесчисленные белые тени. Самые крупные из них были ростом с человека, а самые маленькие напоминали сказочных цветочных фей. Каждая из них обладала странной божественной аурой. По отдельности они казались интересными, но собравшись вместе, утратили всякий шарм, сделавшись похожими на тополиный пух, носившийся по Юнъаню поздней весной.

Фальшивые пилюли, привлеченные «Печатью казненных рабов», устремилась к зданию, но вдруг застыли и неподвижно повисли в воздухе.

После испепеляющей грозы, наконец, хлынул холодный дождь, и пилюли попросту смыло водой. Коснувшись их, капли дождя превратились в кровь, и все вокруг сделалось похожим на арену кровавой бойни. Предчувствуя беду, выбравшиеся из здания сотрудники бросились на поиски укрытия.

Чудом избежавший крушения вертолет медленно садился на укрытый дождем задний склон горы. Сидевшие на борту люди приготовились к крушению.

Но вопреки ожиданиям дождь не принес с собой никаких разрушения. Разразившаяся буря смыла кровавые следы, и некогда неприступная гора Сишань вновь наполнилась свежестью. Кровавые капли напоминали какое-то особое удобрение. В самый разгар зимы задний склон горы укрыл цветущий ковер, и аромат оживших растений заглушил стоявшее в воздухе зловоние.

В висевшем на волоске Главном управлении Сюань Цзи наблюдал за «тополиным пухом». На деле, это оказались различные жертвенные письмена.

— А я-то думал, что это Хэ Цуйюй преуспела в жертвоприношениях, — Шэн Линъюань поправил порванный Сюань Цзи воротник, и на два метра отодвинулся от того, кто утверждал, что «никогда не терял перья». Увидев на полу превратившегося в бурлящий котел зала одну единственную целую плитку, Его Величество спокойно встал на нее. — Не ожидал, что за всем этим стоит настоящий мастер. Обычные люди используют ритуалы для общения с демонами, но ты особый случай. Только Цзю Сюнь решился бы принести в жертву Бедствий, только он мог бы пойти против воли небес и уничтожить богов.

Из-за истории своего рождения Сюань Цзи испытывал отвращение к жертвоприношениям и жертвенным письменам. Даже спустя три тысячи лет он мало что о них знал и потому испугался, услышав слова Шэн Линъюаня.

— Что... Принести в жертву Бедствий? Ты имеешь в виду Алоцзиня и Вэй Юя?

Сюань Цзи вдруг вспомнил, что, когда он ворвался в главный зал, его встретили клинки, некогда использованные против них Вэй Юем. А миазмы внутреннего демона, созданные при помощи энергии демона небес, украденной у Его Величества, использовала тень. Их противник создал себя из ста восьми заплат и даже попытался прикоснуться к его костям. Этот трюк, очевидно, был в характере клана шаманов.…

Три тысячи лет назад Цзю Сюнь поглотил бесчисленное множество древних духов. Три тысячи лет спустя он же поглотил трех Бедствий!

Почему это чудовище до сих пор поглощало все подряд?!

Похожие на тополиный пух жертвенные письмена постепенно собирались вместе, формируя человеческую фигуру. «Человек» усмехнулся и медленно выдохнул. Почувствовав свободу, он начал стремительно меняться. Он рос, становился все больше и больше. Два метра, три... вскоре его силуэт горой возвышался над полуразрушенным зданием. Очертания его фигуры были сотканы из белоснежных текстов. Жертвенные письмена стекались со всех сторон, их становилось все больше и больше, пока гигант не превратился в огромного туманного человека.

Мгновение спустя в центре туманного человека появилась еще одна фигура, облаченная в повседневный зеленый халат. Таинственный незнакомец выглядел совсем как небожитель.

Подобно падающей Вавилонской башне, здание Главного управления переломилось надвое, и во все стороны, цунь за цунем, начали расползаться все новые и новые трещины. С высоты птичьего полета казалось, что раскиданные повсюду массивы представляли собой выжженное пепелище. В Сишань царил самый настоящий хаос. Кое-как взлетев с тридцать шестого этажа, вертолет совершил вынужденную посадку на заднем склоне горы. Ван Цзэ выбрался наружу и ошеломленно уставился на руины Управления.

Лишь мутировавшие растения продолжали героически сражаться4 с огнем. Потомок Чжу-Цюэ принес их в жертву, и в небо взвились клубы густого едкого дыма. Среди них можно было рассмотреть огромную и свирепую белую тень. Окруженная бушующим пламенем, под рокот громовых раскатов, тень рычала и размахивала горящей лозой.

4 前仆后继 (qiánpūhòujì) — передние падают — задние встают им на смену (обр. о преемственности в героическом деле, борьбе).

— Что это... — пробормотал Ван Цзэ, — неужели этой зимой уровень загрязнения воздуха превысит РМ2,55?

5 Частицы PM2.5 — взвешенные твердые микрочастицы и мельчайшие капельки жидкости (10 нм - 2,5 мкм в диаметре), содержащиеся в воздухе.

— Папа Сяо! — Оперативники «Фэншэнь» тут же бросились помогать людям, находившимся на борту вертолета. К Сяо Чжэну подбежал Чжан Чжао. — Внешний массив, возведенный за пределами горы Сишань, сильно поврежден. Отправившиеся домой коллеги сообщают, что здание Управление можно увидеть невооруженным глазом. Нельзя, чтобы нас видели обычные люди! Директор Хуан думает, как перекрыть дорогу. Он хочет знать, как долго это продлится…

— Да какая разница? Просто перекройте ее! — перебил его Сяо Чжэн. — Думаешь, самая важная проблема Управления — это риск разоблачения? Нет, проблема в том, что хранится под землей! Система защиты здания скоро рухнет, и знаешь, что случится, если повредить то, что запечатано внизу? Почему вы здесь? Командир Янь говорил, что на выручку явится «Баоюй». Где Шань Линь?

— О, командир Шань сказала, что все запечатанное под землей представляет огромную опасность. Она отправилась вниз, чтобы оценить обстановку, — тут же отчитался Чжан Чжао. — Сестрица Юэси пошла вместе с ней, они спустились с парковки. Пока мы их ждем, можем немного поболтать.

— Что?! — хором воскликнули Ван Цзэ, Сяо Чжэн и Янь Цюшань.

Вдруг в землю с грохотом ударила молния, обрушившись с неба, как самый настоящий дракон. Ударная волна захлестнула обломки здания и прокатилась по заднему склону горы. Все присутствующие на мгновение оглохли и ослепли, а по разбитой земле поползли уродливые шрамы.

Все электронные устройства, имевшие доступ к интернету, тут же оповестили оперативников о повышении риска утечки из «Хранилища опасных грузов».

Глава 114

— Несносное дитя, — двусмысленно произнес Шэн Линъюань, ругая и друга, и врага. — Да что ты знаешь?

Из-за грозы нагрузка на здание увеличилась во множество раз, превысив все допустимые пределы. Подземные этажи оказались обесточены. Везде, куда хватало глаз, стояла кромешная темнота. Но в глубине нескольких запечатанных контейнеров что-то поблескивало. Странные существа стреляли взглядами из всех углов и недоброжелательно поглядывали на непрошеных гостей.

Чувствуя, что защитный массив ослаб, заключенные в Хранилище объекты тут же устроили переполох. Они издавая звуки, недоступные для человеческого слуха. Шань Линь остановилась и прислушалась:

— С десятого по тринадцатый запечатаны живые существа. Если мы хотим запустить аварийную заморозку, сперва мы должны пересчитать их и перенести в безопасное место. Нам придется рисовать двумя кистями сразу1. Силовики останутся здесь, а остальные пойдут со мной вниз!

1 双管齐下 (shuāng guǎn qí xià) — рисовать одновременно двумя кистями (обр. в знач.: двигаться одновременно двумя путями, преследуя свою цель; действовать параллельно).

В подземной части Главного управления располагался механизм аварийной заморозки. Пульт управления, запускавший его, находился на минус двадцать девятом этаже. В случае необратимых повреждений здания, можно было включить предельный режим — режим сверхнизких температур, тем самым предотвратив утечку особо опасных веществ.

На двадцать девятом подземном этаже хранилось семя снежного лотоса. Невероятно холодный артефакт. Это ископаемое обнаружили на горном плато после схода лавины. Говорят, что снежный лотос родом из тех далеких времен, когда по небу летали цзулун2 и цилинь3. Он мог превратить зеленые тропические горы в заснеженные холмы, изменив климат целого региона. Но, к сожалению, по прошествии стольких лет, пережив глобальное потепление, семя снежного лотоса впало в спячку. Предполагается, что это произошло сразу после четвертого ледникового периода4.

2 祖龙 (zǔlóng) — цзулун, старейший дракон в древнекитайской мифологии и легендах.

3 麒麟 (qílín) — цилинь, единорог (сказочный зверь, изображаемый в виде однорогого оленя, покрытого чешуей. Согласно легендам, является предвестником счастливых событий, дарует детей бездетным супругам. Когда показывается людям, то этим предвещает появление гениального исторического деятеля).

4 小冰期 (xiǎobīngqī) — Малый ледниковый период (МЛП). Период глобального относительного похолодания, происходивший в течение 1550—1850 годов. Самый холодный период по среднегодовым температурам за последние две тысячи лет.

Ученые из исследовательского института потратили двадцать лет на то, чтобы изучить природу низкотемпературных свойств семени снежного лотоса и сделать их основой для системы защиты подземных этажей. После запуска режима сверхнизких температур нижние этажи будут изолированы от поверхности земли. И в течение следующих двадцати минут все здесь превратится в лед. Без специального размораживающего препарата режим сверхнизких температур может длиться до конца времен. Во всяком случае до тех пор, пока Сюань Цзи не перейдет на сторону врага и не выжжет все вокруг пламенем Чжу-Цюэ.

— По предварительным данным, когда запустится режим сверхнизких температур, более половины хранящихся здесь объектов получат непоправимый ущерб, — прошептал один из оперативников «Баоюй». —Командир Шань, это несоизмеримые потери.

— Приказы здесь отдаю я, — не оглядываясь, бросила Шань Линь. — Поторопитесь, не отставайте от «Фэншэнь».

После отключения электричества остановились все лифты, перестали функционировать электронные замки, вышли из строя пульты дистанционного управления. Оперативникам пришлось спускаться по лестнице, открывая двери обычными ключами.

В узком аварийном проходе было темно. Идущие под землю оперативники чувствовали, как содрогалось огромное здание, как на их головы сыпались камни и песок. Им казалось, что внизу нечем дышать. Они были напуганы. В любой момент их могло похоронить заживо. Вдруг где-то впереди раздался глухой хлопок. Мифриловая пуля разрезала темноту, вспыхнув, словно зажженная спичка. Это была Гу Юэси, выстрелом проложившая команде путь.

— На шестнадцатом подземном этаже зафиксирована утечка опасных веществ, — сухо отрапортовала Гу Юэси.

На самом деле, девушка ужасно нервничала. Окружавшие их массивы были повреждены. Стоило кому-то из оперативников включить датчики аномальной энергии, как они тут же выходили из строя, часть объектов не попадала под инфракрасное излучение. Спокойно передвигаться в таких условиях мог лишь человек с рентгеновским зрением. При помощи своих глаз Гу Юэси следила за тем, чтобы все было в порядке, она не могла допустить ни единой ошибки, иначе те, кто шел позади нее — могли умереть.

Они прошли лишь шестнадцать этажей. Чем ниже они спускались, тем опаснее и смертоноснее становились запечатанные в Хранилище объекты.

— Не беспокойтесь о малышке Гу. Обходите ее стороной. Не прикасайтесь к ней. У нас нет ни времени, ни людей. Мы идем прямо на двадцать девятый этаж.

— Держитесь подальше от правой стены, — понизив голос, скомандовала Гу Юэси, крепче сжав мифриловый пистолет. — Там что-то есть...

Но прежде, чем она успела договорить, из стены аварийного прохода вылетел огромный топор. Если бы оперативники «Баоюй» не прислушались к ее словам, Небесная секира отрубила бы им головы.

Но рентгеновское зрение Гу Юэси сумело засечь инструментального духа. От удара часть стены рухнула, и «барьерная печать» дала сбой. Освободившись, дух закружился в узком пространстве, словно взбесившийся призрак. На его бледном лице читалось лишь желание убивать.

Гу Юэси опустила глаза, окинув взглядом спиральную лестницу, и у нее закололо в затылке. Аварийный проход кишел смертоносными орудиями.

— Командир Шань, почему мы храним здесь столько опасных вещей? — осведомилась Гу Юэси.

— Сейчас, когда активность Чиюань снизилась, мутанты, с которыми нам приходится сталкиваться, делятся лишь на два или три вида. Большинство из них — артефакты, — сказала Шань Линь. — Они напоминают мины, забытые в земле после войны. Наша задача состоит в том, чтобы бережно хранить эти объекты и заботиться о них.

— Тогда почему бы нам не уничтожать их сразу при обнаружении? — спросил оперативник второго отряда «Фэншэнь».

— Они нужны для исследований. У нас слишком мало данных, современное общество невежественно. И… — отозвалась Шань Линь.

— И что?

Женщина на мгновение замолчала, но так и не решилась продолжить.

— Массив, установленный на двадцать третьем этаже, сильно поврежден. Я чувствую его даже стоя здесь. Будьте осторожны. Если у кого-то из вас есть связь, позвоните тем, кто остался наверху.

И… не стоит забывать.

До того, как мир стал принадлежать людям, на земле существовало бесчисленное множество духов и божеств. Эти духи могли повелевать стихиями, но однажды, все они исчезли без следа. Веками они враждовали с людьми и, в конце концов, проиграли в той жестокой войне. Но их смерть не была напрасной. Выжившие смешались друг с другом, объединили родословные, они жили и размножались, перерождаясь поколение за поколением. Границы добра и зла истончились, приобрели совершенно другой оттенок. Словно опавшие листья, по весне превратившиеся в грязь.

Это след, оставленный ими в истории.

В кармане Сюань Цзи вибрировал телефон, но ему было все равно. Перья на его крыльях встали дыбом, тело словно парализовало. Тот, кто появился из жертвенных надписей, отличался тонкими чертами и хрупким телосложением. Его лицо, усеянное следами множества бед и несчастий, украшали изогнутые брови. Он напоминал бедного и больного чахоткой ученого, только что провалившего последний экзамен.

Появившись на руинах Управления в самый разгар грозы, этот человек выглядел как заблудившийся сюцай5. Убегая от лисьих духов из «Записок о странном»6, он по ошибке забрел на съемочную площадку «Годзиллы». Все это казалось странным... Особенно странно было Сюань Цзи, однажды лично отрубившему «сюцаю» голову и наблюдавшему за тем, как она прокатилась восемь метров по земле.

5 聊斋志异 (liáozhāi zhìyì) — «Повести о странном из кабинета Ляо» (сборник новелл 17 века, автор — Пу Сунлин (1640–1715). Знаменитый китайский писатель, известный также под псевдонимом Ляо Чжай).

6 秀才 (xiùcái) — сюцай (ученая степень или звание при различных системах государственной аттестации учёных или чиновников до дин. Мин).

— Цзю Сюнь…

— Хоть Цзю Сюнь и был редкостным мерзавцем, его кости давно остыли, — прервал его Шэн Линъюань. — Ты не должен насмехаться над ним.

Человек в простых одеждах, заподозренный в бытности «королем демонов», произнес:

— Мы так давно не виделись, Ваше Величество. Неудивительно, что самой большой помехой для людей стали не миазмы внутреннего демона, а самообман. Предки не врали. Ты узнал «Единый массив», но, сдается мне, ты не собираешься узнавать меня. Даже если Почтенный государь стоит прямо перед тобой, ты смеешь, глядя ему в лицо, называть его самозванцем?

— О? — черный туман в руке Шэн Линъюаня превратился в длинный меч, голос Его Величества стал тише. — А почему это я не смею?

— Но ведь ты — лишь фигура на доске, ты инструмент в руках людей, единственное, что принадлежало тебе в этом мире — это твой клинок. Люди подняли тебя на «Башню полумесяца», ты добрался до самой вершины, но потерял меч демона небес. В глубине души ты знал, что он никогда к тебе не вернется. И что ты сделал? Ты прикрылся высокопарными речами о «долге», ставшими венцом на твоей могиле. Ведь тот, кто «больше всего на свете ценит общие интересы», «кормит простой народ» и «несмотря на унижения, жертвует собой ради целого мира»… внушает благоговейный трепет!— произнес мужчина в простых одеждах. — Шэн Сяо! А теперь, стоя перед лицом Почтенного государя, осмелишься ли ты сказать, что готов еще раз пожертвовать собой ради людей?

Шэн Линъюань задумчиво посмотрел на говорившего. С минуту помолчав, он многозначительно улыбнулся, но так ничего и не сказал.

Явившийся из жертвенных надписей человек улыбнулся ему в ответ:

— Ты не можешь этого сказать. Так зачем ты откликнулся на темное жертвоприношение?

Сюань Цзи почувствовал, как по спине заструился холодный пот.

Он и раньше пытался анализировать ситуацию. Технически, первое жертвоприношение пробудило лишь пустую куклу. Но настоящий демон небес напоминал громоотвод. Пока он отдувался за других, три великих Бедствия: жадность, гнев и безумие бесчинствовали на земле. Кроме того, Шэн Линъюань боялся пробудить Чиюань. Он мог использовать лишь одну или две десятых от своей силы. Желавший свободы демон небес теперь был связан по рукам и ногам. Он больше напоминал монаха.

Но... Сюань Цзи заметил, что, намеренно или нет, упустил из виду одну деталь: почему Линъюань отозвался на жертву Би Чуньшэн?

Если темное жертвоприношение совершалось смертным, великие духи продолжали спать. Если им это надоедало, они могли разозлиться и восстать против заклинателя. Если бы Шэн Линъюань действительно хотел уснуть вечным сном, он бы закопал плясавшую на его могиле Би Чуньшэн в землю.

Когда они поймали Алоцзиня в лесопарке Дунчуаня, юноша произнес странную фразу. Она звучала как истинное откровение. В переводе с языка шаманов это означало: «Брат Линъюань, на самом деле ты такой же, как я».

Но сейчас, вспоминая эти слова, можно было сделать некоторые выводы. Неужели причина, по которой темная жертва пробудила Шэн Линъюаня носила сугубо «технический характер»?

Первая половина его жизни была наполнена ложью, которую упорно выдавали за правду, а вторая — самообманом7. Когда он, будучи живым, вспоминал все, что с ним произошло, когда он еще не надел на себя корону владыки людей, был ли взгляд белой, как нефрит, пустой куклы таким же добрым?

7 掩耳盗铃 (yǎn’ ěr dào líng) — заткнув уши, воровать колокольчик (обр. в знач.: не признавать очевидного, обманывать себя).

Сюань Цзи поспешно оглянулся и посмотрел на Шэн Линъюаня.

— Что за лицо? — усмехнувшись, отозвался Шэн Линъюань. Меч в его руках был соткан из темной энергии демона небес, но его лезвие сияло ярче молнии. Клинок пронзил фигуру, витавшую в белом тумане.

— Цзю Сюнь — последний король демонов, сын морской змеи. Тот, кому суждено было стать причиной мучений всех демонических кланов. Из-за того, что он отказался повиноваться и решил силой захватить Чиюань, я превратился в демона небес. Я должен был усмирить его племя, уничтожить их, навести порядок и подавить мятежи, вспыхнувшие среди людей. Все мы — фигуры на доске. Едва появившись на свет, мы уже записаны в книгу небес. И все эти красивые слова про «встречу звезд Шэнь и Шан» просто чушь!

Конец фразы утонул в звоне клинка. Человеку из белого тумана, выдававшему себя за того, кто поглотил трех Бедствий, было трудно противостоять остроте меча. Он поспешно отступил. Но клинок Его Величества едва не разорвал белое марево, составлявшее его тело.

— Я не обычный человек, вынужденный работать за жалованье. Я — владыка людей. Я заслужил свою жизнь, а не сторговался за нее. Если звезды Шэнь и Шан соединятся, мы разобьем эту астролябию и проложим новый путь к небесам. Только скупой станет считать победы и поражения на шахматной доске. Даже если Цзю Сюнь пал от моей руки, даже если это было достойное поражение, кто посмеет болтать такое перед ним?!

И все же, почему он откликнулся на жертвоприношение сумасшедшей Би Чуньшэн?

Дело вовсе не в болване, хвалившемся своими перьями. А в том, что люди отняли его собственные крылья. Там, в Чиюань, Его Величество пробудил птичий пух. Шэн Линъюань не помнил, кто он такой, но из гроба его вытащил птичий запах... Ведь Би Чуньшэн не сказала ни слова на изящном языке, как бы этот дьявол понял, что она имела в виду?!

— Несносное дитя, — двусмысленно произнес Шэн Линъюань, ругая и друга, и врага. — Да что ты знаешь?

Грянул гром. Может потому, что человек из белого тумана поглотил трех Бедствий, он мог с легкостью конкурировать с Шэн Линъюанем за гнев небес. Небо озарилось молнией, и в центре лба Сюань Цзи вспыхнул тотем.

Сюань Цзи напрягал извилины, силясь понять, что именно говорил и делал старый дьявол. Больше всего на свете он хотел услышать в его речах и тяжелом дыхании хоть толику искренности, но владыка людей привык скрывать свои чувства, а «после смерти» и вовсе стал делать это тщательнее. Расставания и встречи, жизнь и смерть, все зависело от воли Его Величества, все было под его контролем. И вот его способ расположить к себе других, сказать кому-то: «это для твоего же блага» и «да что ты знаешь».

Этот, мать его, «возлюбленный» предпочел бы провести свое время в компании злейшего врага. Когда-то они мечтали порубить друг друга на куски, а встретившись через три тысячи лет внезапно стали добрыми друзьями!

— Конечно, я ничего не знаю, никто мне ничего не говорил, — холодно усмехнулся Сюань Цзи. Пламя в его руках превратилось в длинный лук. Во все стороны разлетались искры, окутывая лук плотным кольцом. Сюань Цзи собрал их, превратил в стрелу и положил на тетиву. — Кто я такой, в конце концов? Домашняя хохлатая майна. Можете погладить меня или дать мне тыквенных семечек. Мои перья всегда будут гладкими и яркими, а еще я буду вам петь!

Объединившись против общего врага, эти двое постоянно ссорились, в то время как их единственный противник ни на мгновение не мог открыть рот, не мог вставить ни слова.

Сотканная из «тополиного пуха» тень больше не могла сохранять человеческий облик. Белесая дымка, словно белый шелк, окутала тело того, кто называл себя королем демонов, и его дьявольская сила внезапно возросла. Три ауры: шамана, гаошаньца и тени слились воедино.

В этот момент здание сотряс гул, смешанный с раскатами грома. Он шума закладывало уши. Никто не знал, где Ван Цзэ нашел этот громкоговоритель, но эта штука ревела так, что его было слышно по всей стране:

— Директор Сюань!

Рука Сюань Цзи дрогнула, и летящая стрела едва не угодила мимо цели.

— Ты больной?! Эй, карп, на чьей ты стороне?

Но Ван Цзэ не слышал его претензий, он продолжал орать:

— Держи себя в руках! У тебя шнурки развязались!

Сюань Цзи предпочитал ботинки. Шнурки служили украшением и завязывались мертвым узлом. Он никогда их не развязывал. Несмотря на всю свою занятость, он опустил глаза и, наконец, понял, что к чему. На подземных этажах Главного управления находились склады ядовитых и взрывчатых веществ.

Глава 115

Их преступление заключалось в том, что они появились на свет.

Сюань Цзи разжал пальцы и выстрелил. Стрела устремилась к человеку в простых одеждах, едва не сжигая жаром белоснежные жертвенные письмена, и мгновение спустя прошила его грудь. Превратив халат ученого в кардиган, стрела описала дугу и вонзилась в землю. Пол треснул, и зрачки Сюань Цзи сузились. Выжженные до углей корни древнего дерева не погибли. Они тянулись вниз на неизвестную глубину и полностью опутывали собой все здание!

Божественное сознание Сюань Цзи последовало за ними, и юноша обнаружил, что тысячи насытившихся силой Бедствий корней проникли в главный защитный массив, призванный охранять подземные этажи. Десятки оперативников «Баоюй», несших запечатанные ящики, до сих пор находились в узком аварийном проходе!

«Сюцаю», выдававшему себя за короля демонов, обожгло лицо. Он дико усмехнулся, обнажив длинные клыки, и его вид стал намного свирепее. Щеки впали, подбородок заострился, делая его похожим на обезьяну.

— Здесь нет… трехсот лянов серебра1… Ха-ха-ха! — веселился он.

1 此地无银三百两（cǐ dì wú yín sānbǎi liǎng） — досл. здесь не зарыты триста лянов серебра. Китайская идиома, вышедшая из рассказа о человеке, который зарыл в землю деньги, а сверху на всякий случай написал «здесь не зарыты 300 лянов серебра». Сосед, прочтя записку, деньги вырыл и приписал: «Сосед Ли Сы деньги не крал». (обр. выдать себя с головой).

Его смех утонул в глухом рокоте. Из-под земли взвился толстый, похожий на питона, корень. Украшавшая пол белая мраморная плитка теперь казалась мягкой и ломкой, как жаренная лепешка, только-только поднятая со сковородки. Мелкие осколки сталкивались друг с другом и разлетались во все стороны.

Корни пронизывали все подземные этажи. Казалось, здание вот-вот рухнет, похоронив заживо второго капитана «Фэншэнь» и командира «Баоюй»!

В следующее же мгновение крылья Сюань Цзи растворились в воздухе. Перья осыпались вниз, превращаясь в ворох светящихся пятен. Коснувшись земли, они вытянулись, обратившись тонкими стальными иглами, и безжалостно врезались в корни древнего дерева. Каждое перо напоминало дюбель-гвоздь, изо всех сил поддерживающий шаткую конструкцию.

После отключения электричества, сияющие стальные иглы вновь наполнили светом подземные этажи. Из перьев, минуя земную твердь, раздался голос Сюань Цзи:

— Здание вот-вот рухнет! Скорее, выбирайтесь оттуда!

«Баоюй» с запечатанными ящиками в руках остановились на минус десятом этаже. Услышав голос, они оставили свою ношу и бросились бежать.

Внезапно бушевавший снаружи ветер согнул торчавшую из обломков арматуру, превратив железные прутья в длинные мечи. Теперь они больше напоминали воздушные лезвия Алоцзиня. Сишань захлестнула непреодолимая жажда убийства. Смертоносная аура направилось прямо к Шэн Линъюаню.

Три запечатанных демона возродились в «бедном сюцае», заставив Шэн Линъюаня выпустить свою силу. На Управление, подобно оптической сетке2, обрушились Небесные Бедствия, и два призрака, черный и белый, стремительно ринулись сквозь них. Сюань Цзи показалось, что он услышал шепот Чиюань, и печать из костей Чжу-Цюэ стала намного сильнее.

2 Дифракционная решётка или оптическая сеть — оптический прибор, действие которого основано на использовании явления дифракции света. Представляет собой совокупность большого числа регулярно расположенных штрихов (щелей, выступов), нанесённых на некоторую поверхность.

«Баоюй» сбежали, но Шань Линь и остальные с успехом добрались до двадцать девятого этажа.

Услышав предупреждение Сюань Цзи, Шань Линь шагнула вперед, держа в руках мифриловый пистолет, и мягко сжала плечо Гу Юэси:

— Дальше я пойду одна. Немедленно поднимайся наверх и уходи...

Но Гу Юэси не произнесла ни слова. До того, как Шань Линь закончила говорить, девушка с размаху пнула дверь аварийного выхода. На этаже стояла непроглядная темнота. Один из оперативников поднял фонарь, и электрический луч устремился в коридор, как в черную дыру, после чего попросту исчез в чернеющем проходе. Но больше всего пугал висевший на двери знак, предупреждавший визитеров об опасности.

Шань Линь лишилась дара речи.

— Вероятно, с хранившихся здесь артефактов слетели печати, — сказала Гу Юэси. — Командир Шань, забудь про благородство. Тебе не справиться с этим в одиночку.

— Что хранится на минус двадцать девятом этаже? Почему здесь так тихо? — спросила Шань Линь.— Здесь находится «камера сенсорной депривации», — отозвался один из оперативников «Фэншэнь», поспешно запросив информацию во внутренней сети. — Попав в радиус его действия, люди лишаются всех своих чувств... Они полностью теряют чувствительность к физическим ощущениям.

Человек мог бы прожить без обоняния и вкуса. Не имея зрения и слуха, люди обходились осязанием. Но утратив все телесные ощущения, они бы попросту погибли. Когда-то давно, желая избавиться от «осязания», Шэн Линъюань вырвал сердце из груди. Это вызвало паралич расположенных на коже нервных окончаний. Его Величество знал, что прежде, чем он сгорит дотла, ему разорвет внутренности.

Потеря всех телесных ощущений означает, что человек не будет чувствовать ни ударов, ни вибраций, если он споткнется, его тело не сумеет удержать равновесие. В случае, если за дверью больше одного поврежденного контейнера, или если кого-то из оперативников внезапно убьют, никто этого так и не заметит. До самой последней секунды никто из них не узнает, какой именно орган был поврежден.

— Командир Шань, — подал голос кто-то из оперативников «Баоюй». Он хотел было сказать: «Давайте немедленно уйдем отсюда», но Гу Юэси деликатно отвела Шань Линь в сторону.

Девушка уставилась на распахнутую дверь аварийного выхода, и волосы на ее затылке встали дыбом. Дверь почти исчезла, теперь из темноты виднелся лишь край предупреждающего знака.

То, что находилось по ту сторону проема, медленно расширяло свои владения.

Здание снова затряслось, и на головы оперативников «Фэншэнь» и «Баоюй» посыпались пыль и каменная крошка. Откуда-то сверху вновь раздался голос Сюань Цзи:

— Командир Шань! Капитан Гу! Вы меня слышите? Старшие, прошу вас, не задерживайтесь!

Шань Линь прошиб холодный пот.

— Какой у этой штуки радиус поражения?

— Неизвестно. Данные об экспериментах отсутствуют, — нервно ответил оперативник «Фэншэнь». — Но ученые из института измерили уровень аномальной энергии и пришли к кое-какому выводу: радиус воздействия подобных артефактов может составлять до нескольких сотен километров.

Сотни километров вокруг... Что ж, этого хватит, чтобы поглотить всю столицу.

Шань Линь взглянула на висевшую в коридоре карту двадцать девятого этажа и тотчас же воспроизвела ее в своей голове. Женщина стиснула зубы: «Иди. Даже если сегодня тебя здесь похоронят, ты должна пойти».

Способности класса духовной энергии выходили за рамки пяти чувств. Будучи представителем данного класса, Шань Линь тоже использовала кое-какие трюки. Она могла создать «поле духовного восприятия». Проще говоря, все люди, находившиеся на некотором расстоянии от нее, могли чувствовать присутствие друг друга и таким образом обмениваться информацией. Информация передавалась словами, а «ощущалась» непосредственно мозгом. Вот только, это было не слишком эффективно. Ведь один и тот же материал разные люди воспринимали по-разному. Даже в беседах лицом к лицу нередко возникало недопонимание, а уж без такого средства связи, как речь, абстрактные сообщения представляли собой лишь очень упрощенные сигналы.

Шань Линь и представить себе не могла, что ее бесполезная способность однажды сослужит ей добрую службу. Связывать оперативников вместе не было никакого смысла, но здесь, в этом темном глухом пространстве, где каждый чувствовал себя брошенным и одиноким, это могло бы развеять их страхи... Если кто-то из них неожиданно погибнет, его товарищи будут в курсе.

Гу Юэси держала перед собой длинную палку и бессознательно водила ей по полу, обшаривая пространство под ногами. Она понятия не имела, от чего приходилось расчищать путь. Коснись она того, чего не следовало касаться, и, кто знает, к чему бы это привело. Потому Гу Юэси делала все, чтобы по максимуму устранить все возможные препятствия. Иначе люди, что следовали за ней, могли упасть и даже не заметить этого.

Все оперативники прошли строгую военную подготовку и могли двигаться в одинаковом темпе. Но оказавшись в кромешной темноте, им только и оставалось, что подсчитывать шаги и кое-как обозначать свое положение. В конце концов, теперь все зависело от удачи.

Продвигаясь вперед, Гу Юэси внезапно вспомнила о «Южной башне»*, о которой рассказывал Его Величество.

*П/п: Южная башня упоминается в 87 главе.

Тысячи лет назад предки, что одарили ее рентгеновским зрением... были заперты в таком же месте?

Их преступление заключалось в том, что они появились на свет.

Гу Юэси закрыла свои бесполезные глаза и продолжила механически двигать рукой, сметая с пути невидимые препятствия. Она вспомнила чувство, что охватило ее в тот день, когда она впервые смотрела сквозь миазмы внутреннего демона.

Говорят, в природе существуют птицы, способные летать на высоте почти десять тысяч метров. Они не боятся гор и разряженного воздуха, не боятся пятидесяти или даже шестидесятиградусных морозов. А еще есть такая маленькая древесная лягушка, температура тела которой никогда не бывает постоянной. С наступлением зимы лягушка полностью замерзает, а потом, как ни в чем не бывало, оттаивает весной. Есть в этом мире даже крохи-тихоходки3, сумевшие пережить кембрийский период4. Они пришли к нам из очень древних времен, и следы их жизнедеятельности до сих пор находят в самых жарких и самых холодных местах планеты.

3 水熊 (shuǐxióng) тихоходка — тип микроскопических беспозвоночных, близкий к членистоногим.

4 Кембрийский период — геологический период, с которого начались палеозойская эра и весь фанерозойский эон. Начался 541,0 ± 1,0 млн лет назад, закончился 485,4 ± 1,9 млн лет назад. Продолжался, таким образом, примерно 56 млн лет.

И те невинные грешники, некогда приговоренные к изгнанию, отказались послушно умереть. Они породили на свет глаза, свободные от уз плоти и тьмы.

Значит… Если умирая, человек откажется верить в безвыходность своего положения5, перед ним вновь забрезжит свет надежды?

5 山穷水尽 (shān qióng shuǐ jìn) — истощились горы и воды иссякли (обр. в знач.: дойти до крайности; находиться в безвыходном положении).

Лоб внезапно обожгло острой пронизывающей болью. Стоя среди непроглядной темноты, Гу Юэси, наконец, распахнула свои глаза. Крупицы древней родословной, за миллионы лет почти растворившиеся в ее крови, услышали беззвучные мольбы своего юного потомка.

«Глаза познания» тут же передались всем, кто находился в «поле духовного восприятия» Шань Линь, и оперативники «увидели» пульт управления, ожидавший их на минус двадцать девятом этаже.

Но не успели они порадоваться, как Гу Юэси поняла, что мир перед ее глазами ощутимо накренился в сторону. Не успевшие привыкнуть к такой «точке зрения» оперативники решили, что дело в «неправильной фокусировке объектива». Но вскоре все они поняли, что ошиблись.

Скатившийся сверху валун ударил Гу Юэси в плечо. Девушка упала, и огромный камень безжалостно придавил ее к земле. Боли не было. Гу Юэси все еще могла дышать. Она тут же принялась осматриваться, оценивая положение.

Трещины в потолке и стенах становились все больше и больше. Никто не знал, что творилось наверху, но тем, кто был под землей, казалось, что своды этажей вот-вот рухнут.

Огромный древесный корень, прибитый к стене иглами Сюань Цзи, ожил и забился, словно умирающий питон. Но недаром перья Чжу-Цюэ обладали способностью противостоять демонам и отпугивать злых духов. С каждым новым движением корень становился слабее, пока, наконец, окончательно не засох.

Огненные перья убили его!

Когда корни высыхали, поглощенная ими энергия рассеивалась. Их диаметр стремительно уменьшался. Полностью истощив себя, они гибли и начинали гнить.

Пронизанные корнями подземные этажи почти полностью лишились опоры. Но спустившиеся на двадцать девятый этаж оперативники понятия не имели о том, что творилось наверху. Они все еще боролись за жизнь, но не могли ни крикнуть, ни сообщить об этом. Казалось, будто их заманили в ловушку, они не могли произнести ни слова.

У Сюань Цзи не осталось выбора, кроме как разделить остатки меча демона небес между своими перьями. Ранее, когда он одолжил половину клинка Янь Цюшаню, его тело стало полупрозрачным. А теперь он и вовсе исчез!

Каждое перо наполнилось металлом.

Меч демона небес был перекован в огне Чиюань. Его лезвие было невероятно прочным. Клинок распался, превращаясь в огромную сеть, тонкую, как крыло цикады. Сюань Цзи не мог уследить за всем. Все, на что он был способен, это поддерживать стены аварийного прохода, давая оперативникам шанс эвакуироваться с двадцать девятого этажа.

Он держал на своих плечах и земную, и подземную части Главного управления. Казалось, что он пришел в этот мир только для того, чтобы противостоять этому зданию. Пожалуй, в следующий раз он подыщет себе работу в одноэтажном доме!

Вид того, как Сюань Цзи растворился в воздухе, сильно травмировал Шэн Линъюаня. Боковым зрением юноша видел, что глаза Его Величества покраснели:

— Сяо Цзи!

Воздух со свистом рассекло воздушное лезвие, срезав длинную прядь рассыпавшихся волос Шэн Линъюаня, и Сюань Цзи с трудом выдавил из себя:

— Ваше Величество... Стрижка принцессы должна быть симметричной. А твоя новая прическа... вызывает у меня обсессивно-компульсивное расстройство.

Шэн Линъюань не нашелся, что ответить.

Что за долбанную чушь он там прощебетал?

— Твой меч появился из золотой статуэтки, брошенной в пламя Чиюань, и за три тысячи лет научился нескольким новым трюкам... Я пережил множество великих изменений и, наконец, стал настоящим человеком... Проклятие, я больше не могу этого выносить... Разве это не чудесно — быть живым? — Сюань Цзи чувствовал себя ростком, который вот-вот посадят в землю. В буквальном смысле этого слова... Тысячи запертых внизу существ узнали ауру потомка Чжу-Цюэ и зашевелились, ожидая случая, наконец, вырваться из сломанного массива. Сюань Цзи запыхался, но продолжал безостановочно болтать. — Знаешь… а я ведь не хотел связывать тебя. Потому взял и исчез, чтобы не ставить Ваше Величество в затруднительное положение, заставляя раздумывать над тем, как бы со мной расстаться.

Черный клинок в руках Шэн Линъюаня превратился в длинный хлыст и со свистом рассек воздух. Ударная волна уничтожила десятки воздушных лезвий и множество железных мечей, преградив путь Небесному Бедствию:

— Катись!

Человек в простых одеждах вновь превратился в белую тень. Он собирался сбежать, но хлыст отшвырнул его назад, едва не развеяв по ветру.

А на минус двадцать девятом этаже в «поле духовного восприятия» Гу Юэси со всех сторон хлынули тревожные вопросы. Шань Линь, принадлежавшая к классу духовной энергии, передавала послания четче, чем другие. Гу Юэси не составило труда понять, что она имела в виду. Шань Линь просила ее оглядеться вокруг, чтобы дать остальным понять, как ее придавило. Они хотели спасти ее.

Но Гу Юэси категорически отказалась и упорно уставилась «глазами познания» на пульт управления.

«Нет, сначала пульт управления!»

«Дай хоть посмотреть, куда тебя ранило!», — в ярости подумала Шань Линь.

Гу Юэси заслуживала быть спасенной Янь Цюшанем. Она понятия не имела о своей ценности. Девушка в точности переняла упрямство бывшего командира, ее взгляд остался неподвижен.

«Не тратьте время»

Даже потеряв все чувства, Шань Линь ощутила нестерпимый жар в груди. В сердцах она решила, что «Фэншэнь» стоило переименовать в «Сборище тупоголовых идиотов».

Не медля ни секунды, она бросилась к пульту управления, ведомая «глазами познания» Гу Юэси.

В этот момент, в погрузившемся под землю сознании Сюань Цзи, наконец, сложилась картина происходящего на минус двадцать девятом этаже.

— Старший, рядом с пультом управления случилась беда. Виной всему камень из основания Южной башни. Кто вообще приволок сюда эту штуку? Сурок? Ваше Величество...

Но Его Величество был занят ненасытным «королем демонов», сумевшим поглотить сразу трех Бедствий. К несчастью, в прошлом эти трое не слишком хорошо ладили. О взаимопонимании не могло быть и речи. Все, что они делали — это мешали друг другу. Цзю Сюнь слишком быстро ел и вскоре заработал несварение. Воспользовавшись случаем, Шэн Линъюань тут же превратил его в волчок.

Застывшие в нерешительности грозовые облака, наконец, поняли, кто из них сильней, и изо всех сил обрушились на Шэн Линъюаня.

Небесное Бедствие разрушило черный хлыст, и с затянутых тучами высот спустилась сияющая молния. Краем уха услышав слова Сюань Цзи, Шэн Линъюань замешкался, выбирая, бежать ему или нет... И дело не в том, что он бы не смог этого пережить, дело в клятве союза6... Тьфу, этот болван, Сюань Цзи, постоянно обращался к какой-нибудь ереси, и теперь они с ним были связаны «системой круговой поруки». Если он увернется, молния обрушится на пол. Здание Главного управления находилось в аварийном состоянии, и Его Величество не мог этого допустить. На подземных этажах ползали напуганные мухи, они должны были остаться в живых.

6 山盟 (shān méng) — клятва союза (метафора). В основном относится к глубокой и непоколебимой любви между мужчиной и женщиной.

Будучи демоном, появившимся на свет в феодальную эпоху, Шэн Линъюань считал, что убийство нескольких человек не такое уж большое дело. Тем более, если это делалось для всеобщего блага. Но он знал, что Сюань Цзи бы с ним не согласился. Если он не убежит — это сделает больно телу Сюань Цзи. А если убежит — сердцу.

И почему этот крылатый засранец такой надоедливый?! Он появился на свет, чтобы прикончить его!

Вдруг откуда-то раздался грохот. Шань Линь вошла в пультовую и с успехом запустила последний рубеж защиты. Из-под земли поднялась огромная невидимая сеть и, словно пленка теплицы, укрыла пол разрушенного зала.

Оказавшись в критическом положении, Шэн Линъюань поспешно переместился на несколько чжан в сторону. В следующую секунду яростный гром и земная твердь сошлись в неравном бою. Небесное Бедствие угодило в «сеть» и с ревом испарилось.

Температура на подземных этажах резко снизилась. У оперативников оставалось всего десять минут на побег. Шань Линь, наконец, «увидела» Гу Юэси. Но вспыхнувшая перед ней картина тут же исчезла. Рукав Гу Юэси был пропитан кровью. Растратив последние силы, девушка потеряла сознание. Стоило ей упасть в обморок, и смотревшие на мир «глазами познания» оперативники разом «ослепли».

При помощи ее особой способности они успели запомнить расстояние друг от друга. Быстро отыскав соратников в «поле духовного восприятия», они на ощупь определили местоположение Гу Юэси.

Одновременно с этим активировался режим сверхнизких температур, и холодный воздух просочился через барьер сенсорной депривации. Почувствовав боль, оперативники удивились и даже обрадовались. Это означало, что они, наконец, смогут поднять Гу Юэси. Лишившись чувствительности, они вряд ли бы преуспели в подобном.

Но в то же время холод, распространявшийся по двадцать девятому этажу, был смертелен для людей.

Воспользовавшись этим драгоценным чувством опасности и боли, несколько оперативников поспешно вытащили Гу Юэси, и все вместе бросились прочь с двадцать девятого этажа. Когда они вновь ворвались в узкий аварийный проход, до их ушей донесся голос Сюань Цзи:

— Слишком поздно, хватайтесь!

Со всем сторон слетелись металлические перья, собираясь в длинную прочную цепь. Горячая, она пронеслась мимо остолбеневших оперативников. Сбившись в кучу, несчастные схватились за протянутую им цепь, и их тут же вытащили на поверхность.

Оставшаяся позади лестница продолжала разрушаться. Вновь обретшие слух оперативники громко кричали, сотрясая воплями небо и коллег, пока их снова не оглушило...

Небесное Бедствие.

Когда цепь вырвалась на поверхность, прихватив с собой перепуганных оперативников, на подземных этажах воцарилась тишина. После запуска режима сверхнизких температур все опасные вещества, артефакты и создания, вырвавшиеся из своих темниц, оказались заморожены. Кучке оперативников, находившихся под защитой духа меча Чжу-Цюэ, несказанно повезло, что они не превратились во фруктовое мороженое. Лишь кто-то из «Фэншэнь» вздрогнул, чихнул, и ко всеобщему удивлению выплюнул сломанный коренной зуб.

Железная цепь закружилась в воздухе, и на глазах у всех присутствующих в небе появились огромные огненные крылья. Никто не знал, откуда взялся Сюань Цзи, освещая перьями все вокруг.

Видя, что произошло, самопровозглашенный «король демонов» вновь бросился бежать. Шэн Линъюань вскинул руку, сплел из черного тумана огромную сеть и, в промежутке между ударами молний и раскатами грома, сжал пальцы, наконец поймав белую тень.

Но внезапно что-то изменилось!

Раздался скрежет, похожий на треск идущего по реке льда. Сюань Цзи в изумлении посмотрел вниз. Несмотря на режим сверхнизких температур, покрытая инеем земля поспешно нагревалась. Изнутри прорывался огонь, но лед не таял, а сразу же превращался в пар!

Но ведь он действовал осторожно, под землей не осталось ни искры.

Шань Линь резко изменилась в лице:

— Размораживающий препарат!

— Что? — опешил Сюань Цзи.

— Размораживающий препарат... кто-то воспользовался им, чтобы нарушить режим сверхнизких температур. Но ведь это невозможно. Размораживающий препарат находится под грифом секретности первого уровня!

Однако у них не было времени выяснять, кто и как пронес препарат на пульт управления.

— Как долго длится процесс разморозки? — поспешно осведомился Сюань Цзи.

Но не успел он договорить, и ответ не заставил себя ждать.

Режим сверхнизких температур не был похож на обычную заморозку. В основе процесса лежал особый вид энергии. И заморозить, и вновь разморозить что-либо можно было за секунду. Массив, защищавший подземные этажи, был сильно поврежден, и все, что таилось внизу, вновь вернулось к жизни, желая разорвать земную твердь и вырваться на свободу, чтобы отомстить.

Там, на подземных этажах, покоилась глыба из основания Южной башни, лишавшая всех, кто к ней приблизится, любых чувств. И кровососущий камень, поглощавший существ из плоти и крови. Был там и подземный дракон, пытавшийся разрушить фундамент здания. Ему хватило бы пяти минут, чтобы стереть с лица земли весь город... Эти твари воспользовались возможностью, чтобы вырваться на свободу.

У Сюань Цзи не осталось времени на разговоры. У него попросту не было выбора.

Решение пришло само. Сцепив руки, Сюань Цзи призвал на помощь силу Чжу-Цюэ, явив миру… истинный огонь, способный разрушить все.

Белое, словно снег, пламя, могло бы уничтожить весь мир, но охватило лишь хранившиеся под землей артефакты.

Будучи связанным с Чиюань, Шэн Линъюань оказался подавлен пробудившимся «стражем» и, в конце концов, лишился сил. Почуяв свободу, самопровозглашенный «король демонов», наконец, вырвался из сети и сбежал. Черный туман вернулся назад и, восстав против своего хозяина, кинулся на Шэн Линъюаня. Сюань Цзи, не задумываясь, бросился к нему.

Рискуя жизнью, Чжан Чжао вовремя пришел им на помощь и, не обращая ни на что внимания, зажал кнопку секундомера.

Мгновение спустя Сюань Цзи откатился с Шэн Линъюанем в сторону.

Сразу после этого небо заполонили ракетницы. Путаясь в черном тумане, они падали вниз, как солнечные лучи, падающие в море Бэймин. Тонкие золотые нити взлетали над безмолвной поверхностью воды.

Сюань Цзи зашипел.

Шэн Линъюань был ошеломлен, выражение его лица стало еще мрачнее. Их связывала клятва союза, разве они не должны были пострадать одинаково?

Тогда почему этот дурак его защитил?

Его Величество медленно опустил глаза, и его взгляд упал на локоть Сюань Цзи.

Приземлившись, Сюань Цзи разорвал рукав и оцарапал руку. Это была маленькая, незначительная травма, которая тут же зажила. Тут не о чем было говорить. Однако... на теле Шэн Линъюаня не было ни царапины.

Глава 116

Эта партия длилась тысячи лет, на кону стоял весь мир, а Бедствия были пешками.

Яростное пламя поглотило все: хорошее и плохое, мирное и кровожадное. И даже «древо основания».

Копившееся десятилетиями наследие сотен поколений в миг оказалось сожжено.

Сбежавшиеся на пожар оперативники застыли, как вкопанные. Некоторые падали на колени. Странно, но они не чувствовали всепоглощающего жара великого огня, с остервенением сжигавшего гору. Белоснежное пламя казалось холодным. Когда огонь погас, все окружавшие здания цветы и растения превратились в пепел, словно части стертого ластиком рисунка... Наконец, все стихло.

Пожар закончился. Не смолкавшие всю ночь треск и рокот огня затихли, и гора Сишань превратилась в выжженную пустошь.

Легендарное Управления по контролю за аномалиями перестало существовать, и окружавший здание охранный массив исчез без следа. Казалось, будто в мире никогда не было ни «особенных» людей, ни самого Управления.

Никто не знал, как долго это продолжалось, пока у одного из оперативников на зазвонил будильник. Только тогда все присутствующие обнаружили, что на часах было уже пять утра.

Северо-западный ветер рассеял нависшие над горой тучи, и на небосводе появились редкие предрассветные звезды. Без башни Главного управления небо над горой Сишань опустело. Над дымящимися руинами витал ни с чем не сравнимый запах гари.