Туата Дэ

Глава XLVII

Всю ночь она крутилась в просторной мягкой кровати, клала голову под подушки, извивалась как змея вместе с одеялом, и в конце концов оказалась на полу, на холодных плитах которого она наконец обрела покой. Когда едва преодолевший плотный зановес свет тускло осветил комнату, Эйвелина продолжала спать. В какой-то момент она проснулась, сквозь зажмуренные глаза посмотрела на светящийся занавес и уснула обратно. Но тут до неё дошло, что она лежит на грязных полах. Благородная леди может себе позволить спать на полу, подумала Эйвелина. Но только если ей это нравится. Если это не возлагает на неё никаких обязательств. Главное, чтобы это длилось ровно столько, сколько нужно, и не затягивалось.Эйвелина встала и протёрла глаза. Было утро – одно из тех, которые предвещают хороший день. Эйвелина не стала открывать занавес, вспомнив, как в прошлый раз яркий свет резанул ей глаза. Ступая по тёплому одеялу, она подошла к псише и с неудовольствием отметила, что бессоница плохо отразилась на её волосах. Было непонятно, что с ними делать перед сном. Оставлять как есть или собирать в хвост – в обоих случаях они лезли на лицо. То же самое было и сейчас. И во всей этой ужасной неопрятности, словно отголосок былого, ощущалась некая красота, чужеродность которой пугала Эйвелину.Стремясь не думать об этом, она принялась расчёсывать волосы, не переставая смотреть в зеркало. Ей нравилось любоваться собой, но этого было мало. Остальное предстояло получить внизу, за обеденным столом. При мысли о еде у неё что-то сжалось внутри. Эйвелина нашла взглядом кувшин с водой, схватила его и, зажмурвив глаза, стала жадно глотать воду. Напившись и расслабившись, она не удержала кувшин, и он с громким звоном упал на пол, намочив ночную сорочку. Холодная вода прилипла к стопам Эйвелины, сделав полы совершенно ледяными.

Эйвелина поспешно вытерла мокрыле ноги об лежащее на полу одеяло, сняла сорочку, бросила её рядом с одеялом и принялась рыться в сундуке гардероба. Немного разобрав его содержимое, она извлекла своё дневное платье, последние несколько дней томившееся взаперти, пока его владелица отсутствовала. Кое-как надев его, Эйвелина начала собирать свои волосы в хвостик, закрепила его красной ленточкой и ещё некоторое время любовалась своим отражением. Затем она достала из сундука другой элемент платья – пару серебристых туфель – и, усевшись на кровать, надела их. Едва встав и пройдя в них пару шагов, Эйвелина вспомнила во всех подробностях свою нелюбовь к длинным пышным платьям, тонким изящным туфлям и прелестному порядку времяпрепровождения обычной достопочтенной леди замка Брайдебошт. Оставалось лишь окончательно вдохнуть холодную неизбежность.Эйвелина пошатываясь подошла к двери балкона, не раздумывая распахнула её и вышла наружу. Туфли моментально утонули в снегу. Ледяной ветер быстро обморозил её лицо, руки и принялся пробиваться под платье. Не обращая на него внимания, Эйвелина упёрлась руками в каменный край балкона и стала разглядывать живописные окрестности, заботливо освещённые небесным светилом. Её мысли, однако, были посвящены не им. Эйвелина размышляла о снеге, холоде и ледяном ветре. Она беззвучно благодарила их, сама не понимая за что, и мысленно разговарила с ними, сама не понимая о чём. Те отвечали взаимностью: ветер звучал в ушах, ласкал лицо и руки, холод сливался с кровью под кожей, а снег заползал в туфли, согревая ноги. Затем Эйвелина поняла, что совершенно замёрзла, вернулась обратно в свою комнату, плотно закрыла за собой дверь и упала на кровать. Так продолжаться не может, подумала она и поднялась обратно. Посмотрев на себя ещё раз перед псише, Эйвелина вышла из комнаты.В просторном коридоре отчётливо ощущался сквозняк, идущий со стороны входного зала. По пути в обеденное помещение Эйвелина встретила несколько малознакомых личностей, которые не обратили на неё особого внимания. Одной из них был окружной житель – мальчишка, склонявшийся перед любой знатной особой. Его Эйвелина отправила в свою комнату, но он успел задать кучу вопросов о пути к ней, прежде чем Эйвелина окончательно махнула на него рукой и пошла дальше.

Спустя какое-то время судьба выбросила его к фасаду ничем не примечательного, на первый взгляд, здания. На второй взгляд Рудольф вспомнил, кто в нём обитает. На третий он принял решение завязать знакомство с потенциальным информатором. Пройдя по ступеням, Рудольф прислонился к стене и начал стучать костяшками по резному дереву, отбивая какую-то воскресшую в памяти мелодию. Вскоре раздались глухие шаги, а затем резкий скрип задвижек и петель. Из-за двери показалось ничем не прикрытое лицо семейства Рейнхард. На его вопрос она мягко покачала своей белокурой головой. Её хозяйка отсутствовала, что Рудольфа не удивило. Однако его заинтересовало другое.Прислужница словно прочла его мысли и попыталась закрыть дверь. Последнюю которую Рудольф до сих пор придержал ногой. Пока он раздумывал, изнутри послышались шаги. Из темноты вышло второе существо. Белый камзол, изысканная белая маска, обитая мехом треуголка одного с камзолом цвета, того же цвета перчатки, хор запахов местного парфюма – всё указывало на то, что франт куда-то собирался. Рудольф решил не тратить его время.- Я к вашей сестре.

Наступила молчаливая пауза.- Она сейчас где-то развлекается? – осторожно спросил Рудольф, косясь на прислужницу.- Эй, Айли! – он повернулся к прислужнице. – Найди нашему гостю маску, да не какую-нибудь, а самую подходящую!Айли кивнула, бросила взгляд на гостя и быстрым шагом удалилась.- Маска? – опешил Рудольф. – Зачем она мне?- Затем, что у вас её нету, – ответил франт, глядя вслед ушедшей Айли. – Я не осуждаю. Но кое-кто считает, что без масок ходят только приютцы.- Может я один из них? – спросил Рудольф, не удержавшись.- Нет, - усмехнулся франт в ответ. – Вы слишком невежественны.

Когда Айли вернулась, хозяин и гость сидели на диване и обсуждали самые интересные рауты на памяти первого. Рудольф его внимательно слушал и не переставал улыбаться. Он же первым заметил возвратившуюся прислужницу. Она несла с собой несколько сложенных вместе масок, так и норовящих выпасть из её рук. Рудольф собрался было ей помочь, но передумал.- Айли, вот и ты! Быстрее, клади их сюда.Прислужница положила их прямо на диван, между хозяином и Рудольфом, и пошла обратно.- Эй, Айли! – повернулся к ней лорд Рейнхард. – Ты куда собралась? Это мы спешим, а не ты. Выбирайте, сэр, - обратился он к Рудольфу, указывая на маски.Всего принесённых Айли масок оказалось восемь. Внимание Рудольфа привлекли две из них, блестящая бледно-синяя и бежевая, покрытая многочисленными трещинками.- Откуда они у вас? – спросил Рудольф, примеряя вторую маску.- Оттуда, - ответил лорд Рейнхард, указывая двумя пальцами вверх. – А вы в ней хорошо смотритесь.- Я и без неё хорошо смотрюсь, - съязвил Рудольф.

- Но в ней ещё лучше! – воскликнул франт. - Айли, помоги нашему гостю с маской. И надуши его, как меня самого!- А без духов никак? – обречённо спросил Рудольф, вздыхая.- Там, куда мы скоро пойдём? Никак.Рудольф с трудом поднялся с дивана и молча направился за Айли, оставив лорда Рейхарда одного. Вскоре Айли осветила темноту неким устройством. Постепенно привыкая к свету, Рудольф мельком взглянул на источник света…

- Никого не впускай, кроме нас двоих. Даже мою сестру! – воскликнул лорд Рейнхард. - Ну что, готовы?- А? – очнулся от воспоминаний Рудольф. – К чему готов?- Это вас от духов так перекряжило? – участливо спросил франт, гляля ему в глаза. - Спать хотите?- Вроде нет, - ответил Рудольф. – А откуда у вас этот замечательный фонарь?

Вскоре Рудольф и лорд Рейнхард вышли. Дверь за их спинами закрылась, после чего раздался тонкий скрежет шпингалета. Окинув резную дверь прощальным взглядом, Рудольф отправился вслед за франтом.Букет запахов, окружавший существо в маске, быстро растворялся на воздухе и вскоре перестал раздражать обоняние его спутника. Молчаливый франт уверенно и неспешно держал путь меж обителей местной фауны, то и дело бросая взгляд на возвышающееся над всей округой монструозное сооружение, помесь маяка с часовой башней, которая грозно возносилась к просвечивающим сквозь бурое небо звёздам. Эта очаровательная картина неизъяснимым образом давила на Рудольфа всякий раз, когда он устремлял к ней свой взор. Поэтому спутник франта старался игнорировать столь захватывающий вид, всматриваясь в отдельные элементы окружающего пространства, теребя запонку рукава плаща, прислушиваясь к равномерным шагам и время от времени оглядываясь.Маршрут франта пролегал через места, которые его мрачный и не менее молчаливый спутник мог бы с уверенностью назвать невиданными. Таким местом была аллея в серо-коричневых тонах, с поросшей синим мхом дорогой, которая изредка предлагала свернуть в сторону, и двумя рядами высоких облезлых кустов. На ветвях некоторых их них было нанизано плотное бледное вещество, похожее на скрученную паутину и вызывающее у Рудольфа беспокойство. Но наибольшее беспокойство у него вызвал туман, неожиданно возникший из-за кустов и жадно окутавший путников по самые колени. Поэтому вместо наслаждения пропитанного гнилостью воздухом фигура в плаще недоверчиво следила за своими тонущими в непроницаемой густоте ногами, словно боясь их потерять. У франта же этот белёсый кисель не вызывал никаких опасений. Не обращая никакого внимание на происходящее под ногами варево, он бодро шагал вперёд, не отрывая взгляда от плотно окутанных лиственными шарфами высокорослых представителей местной флоры.

Bыйдя с аллеи на привычную овальнокаменную дорогу, они распрощались с туманом. Белёсое облако осталось печально стоять недалеко от своего ареала, словно провожая двух гостей невидимым взглядом. Затем оно уплыло обратно, оставив оглядывающегося Рудольфа в тревожном недоумении.Вскоре его мысли, временно поглощённые туманом, занял франт в маске, за которым он покорно шёл всё это время. Рудольф был отнюдь не против прогуляться в тишине, погрузившись в созерцание местных пейзажей и собственные мысли. Но в какой-то момент он словно бы очнулся. Этому сильно способствовали совсем уж незнакомые края густых мини-лесов и тёмных тропинок, через которые его вёл франт. Порой франт бросал на Рудольфа незаметный взгляд, который не ускользал от внимания последнего, но и не вызывал интереса. От установившегося молчания ему и так было не по себе.- И долго нам ещё идти? – не выдержал Рудольф.

Вновь наступило безмолвие. Рудольф принялся прокручивать в голове прошедший диалог. Он мог бы сообразить, что франт сразу догадался о целях его визита, невероятно банальных, тупых и очевидных. Что всё это время франт молча потешался над ним, Рудольфом, скрывая за маской улыбку. И стоило ему, Рудольфу, промолчать, что выглядело правильным решением, да и к тому же являлось им.- И куда пролегает ваш путь? – обратился он к франту, устав быть наедине с собственными мыслями.- Хотите составить мне компанию? – спросил в ответ франт, не глядя на Рудольфа. В его голосе чётко улавливалась усталая усмешка.

Желание вдавить дурнопахнущего вырожденца в землю внезапно овладело Рудольфом. Но пока было рано.- Как скоро наши пути разойдутся? – помолчав некоторое время, спросил Рудольф и тут же прикусил губу.- Что такое? – оживился франт. Он повернулся к Рудольфу. – Вам стало скучно?- Без вас, боюсь, станет, - начал заглаживать Рудольф.- А-а! В таком случае я предлагаю вам пойти со мной. Когда мы возвратимся, искомая вами особа уже будет ждать вас.- Долго мы там будем? – спросил Рудольф, потирая свои ладони.- Не беспокойтесь.- И долго нам ещё идти?- Немного осталось.- Там хотя бы тепло?- Очень.

Рудольф уже давно перестал обращать внимание на те края, где он ступал вместе с франтом, вне зависимости от их неизвестности. Вследствие этого он не сразу заметил поместье, в сторону которого его вывел франт. Сокрытое за лесами и расположенное около болот, оно никак не выделялось, и лишь горящий в некоторых окнах свет с блуждающими в темноте фигурами сбавлял страх перед этим местом. Оглядываясь назад, Рудольф с трудом представлял себе, как он будет отсюда выбираться. Бессонница предстояла долгая.Пройдя под каменной оградой налево, франт и его подозрительный спутник вышли к закрытым воротам, у которых толпилась дюжина персон в различных масках. На первый взгляд могло показаться, что они молчали, но при приближении чётко слышалось жаркое слаборазборчивое перешёптывание. При проявлении двух новых гостей толпа затихла, но быстро вернулась в первоначальное состояние. В этот бесшумный разговор вклинился и франт. Рудольф прислонился к поросшей мхом ограде и стал прислушиваться, прикрыв глаза.

- Они не станут открывать.- Алгерманн? Что же вы сразу не сказали?- Без нас? Они не предупреждали!- Долго ещё мы будем тут стоять?- А я вас знаю, сэр. Да-да, я узнал ваш голос.- Я? Да как вы смеете так говорить!- Вы видели ту милашку?- Вскоре мы все это узнаем, говорю вам.- Как ничего? Вот вам мои руки, пощупайте.- Я ничего не говорил. Не задумывайтесь об этом.- Подождите, да подождите же! Кто-то идёт.- Этот, с вами который?

Перетаптывающаяся и перешёптывающаяся толпа притихла. Рудольф разомкнул глаза. Все маски были повёрнуты в сторону ворот, поблёскивающие в них глаза всматривались во что-то за ними. Заразившись любопытством, Рудольф отпрянул от стены, подошёл к воротам и заглянул в них. На внутренней территории поместья было очень темно, и в этой тьме виднелась приближающаяся фигура. Черты фигуры были размыты, и лишь одна из эти черт была хорошо заметна – у фигуры не было маски. По мере приближения фигуры её внешность всё более и более прояснялась. Ею оказался светловолосый мужчина, с поблёскивающим от влажности лицом и сонливостью в глазах. При его приближении к воротам визитёры вновь начали перешёптываться. Рудольф отыскал глазами среди них знакомого франта и встал рядом с ним. Неизвестный по ту сторону ворот начал возиться с замком, периодически бросая взгляд на собравшуюся перед ним толпу.

- Чего он там возится? Надоело стоять.- Вот у лорда Дейктириана даже ждать не приходилось, как пришёл – так и зашёл.- Очевидно же, из приюта он.- Милостливые звёзды, я так больше не могу.- Вот увидите, он сейчас уйдёт, ничего не открыв.- Прошу, сэр, да уберите же вы их!- Что-то щёлкнуло! Ясно слышал, что-то щёлкнуло.- Он что, заснул?- Если он не откроет их, мы сами их откроем. Ишь, приютская морда!Вскоре приютская морда открыла ворота и жестом пригласила гостей проходить внутрь. Пропустив их, она закрыл ворота и ушла куда-то вглубь территории поместья, растворившись в темноте. Тем временем прибывшие гости перестали шептаться и начали разговаривать во весь голос. Кто-то тёр от холода руки, кто-то разминал шею, кто-то кашлял. Франт о чём-то разговаривал с одним из визитёров.

- Быстро же он ворота закрыл, - обратился Рудольф то ли к франту, то ли к толпе.- А? – недоумённо ответил франт, отрываясь от разговора. – И что?- Вы тоже заметили? – обратился к Рудольфу один из гостей. – Ничего удивительного, иного от подобных ждать и не приходится.- Вам может и не приходится, - ответил другой. – Но мне, знаете ли, вполне приходится. И я не собираюсь впредь терпеть подобное обращение!Все с ним согласились. Один из гостей принялся стучать в дверь. В горящем возле неё окне, как показалось Рудольфу, мелькнуло какое-то лицо. Вскоре дверь открылась, и толпа гостей направилась в неё, слегка толкаясь. Выждав, когда они все пройдут, Рудольф ещё некоторое время пристально вглядывался во тьму, после чего также проследовал внутрь и аккуратно закрыл за собой дверь.

За дверью было тепло, и Рудольф принялся наслаждался болью борьбы тепла и окружённого со всех холода внутри себя, усевшись на ближайший пустующий бержер. Восстанавливая запас тепла, он принялся осматриваться. Так часть поместья, в которой он находился, была слабо освещена, слабо обставлена и в целом производила впечатление отнюдь не гостинной комнаты. Из прибывших гостей в ней уже не было, а их голоса доносились откуда-то из глубин поместья. Тратить время на выслушивание чепухи и поглощение тошнотворных блюда он не собирался. Оставалось только ждать, когда всё закончится, а после идти за Леди Баурой вместе с её братом. Успокоенный таким планом, Рудольф закрыл глаза.

И вот так всегда, подумал Лжек, в очередной раз проваливаясь ногами в грязную лужу. Пока она принимает редких гостей, он должен тратить своё время. Именно сейчас, когда больше всего на свете он хотел полежать головой у неё на коленях, да поразмышлять. С этими мыслями Лжек пересёк лужу и медленным шагом направился вперёд, в сторону мелькающих огней, едва заметных в тумане Великих Болот.Вскоре Лжек подошёл к закрытым воротам, освещённым горящими сине-зелёным светом тусклыми фонарями. Это пристанище семейства Риафгентов, граничащее с болотами, он неоднократно посещал в прошлом – когда хозяева поместья и проводимые ими приёмы освещали мрак близлежащих топей не хуже небесных огней. Что представляют собой это место и его исконные обитатели сейчас, Лжек пока не знал, но собирался выяснить.Главный вход был предназначен для открыто приглашённых гостей. Были и другие, для прислуги и незванных гостей. Лжек помнил времена, когда последних не впускали и просили держаться подальше. Вместе с незванными гостями на приём проходили гости, приглашённые тайно. У них были какие-то личные дела с членами семейств - по большей части простой обмен тайнами различной важности. За воротами стоял привратник, сонливо. Лжек узнал его. Внезапно тот повернулся и пошёл назад.

- Эй! – позвал его Лжек, размахивая рукой и на ходу снимая маску. – Как спалось?Приютец на несколько секунд обернулся и молчаливо зашагал обратно. Его лицо засияло от радости, губы расплылись в улыбке.- Сэр Жэк!- Возможно, - сказал Лжек, глядя в сторону. – А кто ты?- Мирнгран, сэр! – произнёс приютец. - Вы ведь помните, помните меня?- Помню-помню, - обрадованно улыбаясь, произнёс Лжек. Он не помнил никого из Приюта, за исключением разве что одной. – И как, много гостей пришло? Я не опоздал?- Немного, сэр Жэк. – ответил приютец, оглядываясь на здание поместья.- О, это хорошо! Ну что ты стоишь, Мирнгран? – спросил Лжек приютца, продолжавшего бездействовать. - Открывай быстрее ворота.- Я, я не могу их открыть, сэр Жэк, - виновато произнёс Мирнгран, почёсывая шею. – Я должен, должен увидеть приглашение. В-ваше, сэр Жэк.

- Мирнгран, - произнёс сэр Жэк, схватив руку приютца через решётку. – Твоя хозяйка, хозяйка прислала меня сюда. Ты ведь помнишь, помнишь свою хозяйку?Взгляд приютца загорелся. Как же ты мог её забыть, подумал Лжек.- Конечно, конечно помню, сэр Жэк! – обрадовался Мирнгран.- Она послала меня заместо себя, понимаешь? Это очень важно, а Если поможешь мне – поможешь ей. Ты готов мне помочь, Мирнгран?Приютец кивнул. Лжек положил руки на его плечи и поглядел в его глаза. Безумная пучина открылась Лжеку. Стараясь ни о чём не думать, он произнёс, не узнавая свой голос.- Пропусти меня.

Пока Мирнгран возился с запирающим механизмом, Лжек откопал в памяти пару неплохих воспоминаний, а затем принялся быстро закапывать их обратно, так как начали вылезать другие. Не в этот раз, подумал Лжек и достал склянку.- Сестра? Нет, у меня нету сестры.Закрыв за его спиной ворота, приютец вновь направился обратно, куда-то во тьму. Лжека снова его окликнул.- Держи, – произнёс Лжек, протягивая Мирнграну поблёскивающий камень буро-зелёного цвета, один из многих часто переходящий из рук в руки в прошлом, ныне служивший пригласительным знаком для семейств, которые, как казалось Лжеку, таким образом хотели подчеркнуть свою старинность.

Лжек некоторое время смотрел вслед ушедшему во тьму приютцу, вслушиваясь в его шаги, а затем устремился вперёд. Внутренний двор поместья, когда-то основная часть раута, ныне представлял из себя пустынное и тёмное место. Лишь несколько бледных фонарей освещали путь к каменной лестнице, за которой виднелись массивные двери. Стараясь не смотреть по стронам, Лжек дошёл до массивных дверей. Однако прямо перед его носом дверь распахнулась, и из неё вышло двое: мужчина и женщина.- Наконец-то свежесть, – пробормотала женская фигура, вглядываясь в проходящего мимо неё гостя.- Желаешь прогуляться? – спросил мужской голос за его спиной. – Я всё равно не стану слушать этого идиота, что бы он не рассказывал.- Эсмо, ты ему посто завидуешь, – сказала женщина.- Завидую? – растерялся мужчина. - Ну да… Фантазии его я завидую. Сама подумай, Тейс: что ты о нём знаешь? Не больше меня ты о нём знаешь, вот что. Приходит неизвестно откуда – это раз. Рассказывает свои истории, никому кроме него не известные – это два. И куда бы я не направился: везде этот мерзкий болотник – это три. Я ему не верю, и тебе не советую.- Предложи ему взять тебя с собой. – порекомендовала Тейс.

- Ишь чего! – возмутился мужчина. - Предложить ему… Не хочу даже подходить к этому мерзляку. Тем более без тебя. Тем более перед всеми.- Не знаю. – ответила Тейс, зевая. - Я не хочу уходить.- Да нет, я не об этом. Знаешь что? – радостно спросил мужчина. - Давай всё же прогуляемся. Не надолго, обещаю, мы быстро вернёмся.Пара подошла к воротам, затем мужчина что-то в сердцах воскликнул, и они, недолго думая, скрылись во тьме внутреннего двора. Лжек постоял ещё некоторое время, прислушиваясь к наступившей тишине, а затем, в чём-то убедившись, наконец-то вошёл внутрь поместья и осторожно прикрыл за собой дверь.В нос ему тут же ударил целый хор запахов еды, дыма и местного парфюма. От резкого соприкосновения с светом многочисленных настенных фонарей заболели глаза.

Повсюду ловко слонялись служанки, коих он насчитал целых пять. Несколько незнакомцев окружили камин. Один из них что-то в нём жарил в огне, остальные с интересом наблюдали за ним, периодически давая различные советы. А на другом конце зала, за до отказа наполненном яствами большим столом собралась большая компания и что-то громко обсуждала, то и дело разрываясь громкими возгласами. Лжек выбрал последнее.- Веткоголовые в кустах прячутся, из воды руки вылазят. И не просто вылазят, а тянут за ноги, за руки, за… за что только не! Нет, не видел я всего этого.Множество голосов тут же выразило согласие. Рассказчик, здоровая фигура с неприкрытым лицом, окуппировавшая своим существом всё кресло, потянул руку в направлении лежащей на краю стола синей кружки. Облепившие его со всех сторон сэры и дамы тут же перенесли к его устам всё, к чему он стремился, и даже больше. Сделав несколько затяжных глотков и рыгнув, рассказчик просиял. Его блестящие глаза на несколько секунд задержались на ком-то из слушателей.

- Я много разных историй наслушался! – воскликнул рассказчик, подняв кружку. – Некоторые я могу даже подтвердить. Вот например, про этих безумцев. Ну, тех что за Светлыми Горами. Я их видел! Целая дюжина шла по Болотам. Всё как про них рассказывали: все в синем, с острыми палками, кого-то несли с собой. Целая дюжина безумцев, представляете? К счастью, это было далеко отсюда, иначе они бы уже были тут!Лжек прислушался. Воспользовавшись наступившей со стороны поражённой толпы паузой, он взял со стола приглянувшийся ему скользкий комок услащёнки и закинул себе в рот. Он не верил рассказчику, помня тот густой туман, сквозь который он только что шёл сюда.- Как же вы выбрались, сэр? – спросил кто-то слушателей. Другие вторили ему, выражая большой интерес к истории болотного бродяги.- Как выбрался? – улыбнулся рассказчик, опустошив кружку. – Скажите спасибо туману. Иначе бы я стал ещё одним потерявшимся. Кстати, я тут вспомнил подобный случай, только не на Болотах, а в Лесах. Их было двое, их звали… – рассказчик замолчал, всем своим видом давая понять, что он пытается вспомить имена. – Что, неужели никто из вас не слышал эту поразительную историю потерявшейся пары?Оказалось, что никто. Но Лжек помнил эту историю, свою историю, которую он сам рассказывал после того, как провёл в поисках потерянной парочки не одну вечность, так никого и не отыскав. Сэр Вильцафт и леди Рекриандра. Тем временем во рту у любителя мокрых мест снова пересохло, и он, с чавканьем облизывая губы, потянулся за другой кружкой.- Ну ладно, - продолжин он, крутя головой. – Если уж говорить про меня, то я бы в Лесах не потерялся. И как вообще такое возможно? Там же столько ориентиров! Деревья, кусты. Но мне больше нравятся Болота, а всё из-за того, что даже с туманом в них видно больше, чем в Лесах.

Лжеку надоело слушать эти промёрзлые повести. Ему не нравился ни рассказчик, ни его манера выражаться, хоть Лжек и видел его впервые. Однако вскоре выяснилось, что уйти от его россказней было невозможно – Лжек слышал их везде, куда бы не направился. В конце концов он нашёл незаметную комнату, оказавшейся кладовой. Внутри было прохладно, а единственным источником света был настольный фонарь, слабо освещающий пару стоящих кресел. Закрыв дверь, Лжек облегчённо вдохнул и плюхнулся на одно из них: громкий голос практически не был слышен и растворился в остальных звуках, доносящихся из-за двери.Да что с ним не так, подумал Лжек. Ведь всё правильно делает: рассказывает интересные истории, привлекает всеобщее внимание – все хотят этого. Может, я ему просто завидую, как этот Эсмо? Но откуда же тогда взялась вся эта толпа вокруг него? Неужто ни в ком из них нет зависти? Нет, сказал себе Лжек, этого не может быть. Им просто интересно, они ведь сами боятся лазить по болотам. Или неприятно. Вот мне – неприятно. Неприятно проваливаться ногами в глубокую, неприятно их вытаскивать, неприятно ходить с намоченными ногами. И им тоже. А ему – ну, ему тоже неприятно. Однако он избавляет от этих неприятностей своих слушатей. Тем более что на Болотах сейчас, с его же слов, небезопасно. И тем не менее, слушать его не хочется. А всё потому что ты, Лжек, сам не желаешь рассказывать никому истории. Надоело тебе всё это, братец, со временем надоело, и не зависть это, отнюдь не зависть. Не твоё это – рассказывать, как ты проваливался в зыбучую грязь под водной гладью. Твоё дело – проваливаться в неё снова и снова, пачкаться, промокать до нитки, лежать на коленях у Вельфриветы и отогреваться, раз за разом. Вот что тебе нравится, Лжек. Не тут твоё место, однако же ты сейчас здесь, и поэтому тебе так неприятно.Нет, раздался голос со стороны холодного тумана. Ты здесь не по своей воле, Лжек, тратишь своё время за других. Я это знаю, ответил Лжек. Тебе тут не место, спокойно произнёс туман. Уходи. Нет, твёрдо сказал Лжек, я её не оставлю. Я никого не оставлю. Делай что хочешь, ответил туман, но знай - ты теряешь время. Пора уходить.- Куда? – спросил Лжек и приоткрыл глаза.

По ту сторону маленького столика с лампой, напротив него, сидел незнакомец. Два глаза из-за покрытой грязью маски внимательно смотрели на Лжека. Он быстро вспомнил, где находится, а затем взглянул в ответ, и ему стало страшно.- Кто вы? – обратился он к неизвестному. Его голос дрожал.- Сэр Вильцафт, - Лжек почувствовал, что незнакомец улыбается.- Вы ведь меня помните?- Это сон? – спросил Лжек, догадавшись.- Сам не знаю, - сказал Вильцафт, метнув острый взгляд на Лжека. - Впрочем, хватит задавать вопросы мне. У меня у самого их много. Вот например: вы любите много знать?Лжек расслабился. Вот уж будет о чём рассказать Вельфривете.- Да, - честно ответил Лжек, ощущая сзади чьё-то присутствие.- Вы знаете, что произошло с братом сэра Энотомака? Я не о том, который сейчас спит над нами в обнимку с Кати.- То же, что и с вами, - сказал Лжек, тщетно пытаясь оглянуться.- Пропал? – существо ухмыльнулось. - Это слишком широкое слово. Вы его искали?- Возможно, - улыбнулся Лжек. Ему стало весело.- Вы можете сказать, зачем?- Я же люблю много знать, - пожал плечами Лжек.

Чьи-то пальцы мягко опустились на его плечи. Он вздрогнул и взглянул на Вильцафта, который смотрел куда-то позади него.- Тебе ещё не надоело его мучать вопросами? – спросил знакомый женский голос, раздавшийся за его спиной. – Расскажи ему.- Он не любит рассказов, - устало ответил Вильцафт, вытягиваясь в кресле.- Тогда объясни ему, - потребовал женский голос. – Или я сама это сделаю.- Риандра… - пробормотал Вильцафт и махнул рукой, уронив голову.- Не злитесь на него, сэр Лжек, - извинилась Риандра, погладив его голову. - Вилли не может нормально общаться.- Зачем вы здесь? – спросил Лжек. Её прикосновения неприятно щекотали голову, но сильная слабость мешала всем его попыткам двинуться с места.

- Мы здесь, чтобы предупредить вас, - ответила Риандра, шепча прямо ему в ухо. - Об опасности. Она уже спустилась с гор и направляется сюда.- Вы про тех безумцев?- Не знаю, сэр Лжек, - произнесла Риандра. - Но её слова звучат повсюду вместе с ветром. От них не скрыться. Мы их услышали, и решили предупредить вас.- Почему именно меня? – спросил Лжек. – И что с вами тогда произошло? Куда вы пропали?- Я… Я не знаю, сэр Лжек, - в её голосе ощущался страх. – Мы только хотели предупредить вас, потому что вы нас помните. Больше никого не осталось. Мы ещё увидимся с вами, сэр Лжек, я обещаю.- И что мне делать?- Поднимайтесь, - прозвучал совершенно чужой голос.Лжек зевнул и потёр глаза. Перед ним стоял незнакомец, но другой, ещё более незнакомый, и тряс его за руку.- Так это был сон? – спросил Лжек то ли себя, то ли незнакомца.- Всё уже закончилось, сэр, - сообщил незнакомец уставшим голосом, почёсывая грудь. – Уходим.

Чувство радости окончания смешалось с грустью расставания. Лжек тут же вспомнил про ожидающую его Вельфривету и резко поднялся со столь приятного кресла, направившись вслед за незнакомцем. На выходе их встретил большой галдёж уходящих гостей. Как обычно, многие из их где-то оставили свои вещи и теперь пытались впомнить, где именно, одновременно обсуждая это с другими. Часть из них выбирала, на чей приём стоит пойти в следующий раз. Кто-то вовремя вспомнил, что скоро будет приём у лорда Дейктириана.Уходя, Лжек обвёл взглядом всех гостей, среди которых он внезапно обнаружил знакомую пару. Эсмо и Тейс стояли в стороне от всех, у стены, и кого-то высматривали среди уходящих. Поражённый этим открытием, Лжек направился к ним. Девушка заметила его первой.- Меня ищите? – добродушно спросил Лжек, общаясь к ней.- Нет, - твёрдо произнесла она.- Мы никого не ищем, сэр, - добавил Эсмо, взяв её за руку.- Но вы нашли меня! – обрадовался Лжек.

Он положил руку на плечо Эсмо, а другой ухватился за свободную лапку его спутницы. Они оба дрожали.– Лорд Эсмо, леди Тейс, - торжественно произнёс Лжек. - Перед вами самый опытный искатель в этих краях. Позвольте же мне представиться. Я – сэр Лжек, и я всегда готов помочь вам в ваших поисках. Скажите мне, кого вы ищите, и я укажу вам путь!Он умолк и отпустил ёрзающую руку девушки. Эсмо и Тейс несколько секунд со страхом и недоумением смотрели на него, замерев на месте, а затем переглянулись.- Мы ищем сэра Алгермана, - тихо сказал юный лорд, осторожно убирая чужую руку со своего плеча.- Это тот тип с болотными историями? – догадался Лжек. – Честно говоря, я ему не верю, – добавил он шёпотом.Лжек обернулся и несколько секунд смотрел на фигуру рассказчика, которую он заприметил ещё до того, как подошёл к искавшей его паре. Сэр Алгерман всё ещё стоял у столика и активно поглощал сладкие шарики.- Вот же он, - произнёс Лжек, указывая пальцем в его сторону. – Разве вы его не видели?Эсмо промолчал. Его бегающий взгляд не мог остановиться, и Лжек пожалел, что спросил об этом.

- Я тоже его никогда не видел, - сказал Лжек. – Вы хотите проследить за ним? – спросил он, немного помолчав.- Что? – встрепенулась Тейс. – Мы не хотим…- Да, вы не хотите, - перебил её Лжек. – Вы же ведь не станете подходить даже на шаг к этому мерзкому выдумщику, верно?- Откуда вы всё заете? – недоверчиво спросила Тейс.- Я знаю многое, моя милая леди, - ответил Лжек, смотря ей в глаза. – Гораздо больше, чем тот, кого вы искали. Возьмите меня с собой, и я всё вам расскажу.Тейс впилась взглядом в Лжека, а затем застыла, уставившись вместе с Эсмо куда-то позади него. Он не выдержал и оглянулся, но ничего страшного не случилось. Вот только сэра Алгермана, ровно как и всех прочих гостей, в гостинной уже не было.- Пошли, - сказала она, взяв их обоих за рукава, и понеслась к выходу.

На втором этаже поместья было гораздо душнее, нежели на первом, и вскоре Рудольфу стало нехорошо.Будучи не в силах справиться с внезапным приступом боли, невинная душа прижалась обоими руками к земле. Падший ангел остановился рядом и смотрел на неё недоумевающим взглядом.Леди обязательно с большой буквы, ведь Баура – самая известная и почитаемая леди от Великого Болота до самых Светлых Гор.- Если так, то вам должно быть известно, что моя сестра…Сейчас у леди Вефриеты. Сэр Мергцер припозднился с тех пор, как получил приглашение. Предположить, что у сэра Мергцера приглашения не было и он просто врал, лорд Рейнхард не мог. Иных в этих краях можно было пересчитать по пальцам.- Не так давно, лорд Рейнхайд, - ответил Рудольф, сдерживающий позывы смеха на уровне доброжелательной улыбки. – Могу ли я узнать, когда она вернётся?Hазглядывая затянутое тёмной завесой небо с просвечивающими через него звёздами, Рудольф размышлял. О том, как же было бы приятно сейчас принять душ, да выпить кружечку горячего земного кофе, да поспать. Нет, зачем это нужно, когда есть целые планеты, полные своих дегенератов и жаждущие прибытия новых. Обмен дегенератами?

Лорд Рейнхард внезапно прервал молчание, с поглядывая на Рудольфа с усмешливой улыбкой и соответствующим взглядом.- Как вам моя сестра?Как бревно. Бедный лорд, подумал Рудольф, глядя ему в глаза. Кем бы он был без своей сестры? Что ж, вряд ли никем. Известный своими провокационными вопросами, он хоть как-то выделялся на различных приёмах. Рудольфу не нравилось размышлять над тем, кем является его сестра – этим занимается каждый от Болот до Светлых Гор. Однако её брат, обделённый вниманием звёзд, своими внезапными колкими вопросами, всегда озвученными невпопад, заставлял ему подобных смеяться, молчать, краснеть, нести чепуху и просто впадать в ступор. Наверное, только Рудольф ценил это.- Умна.Коротко и просто. Местные обитатели это ценили, как ценили и сплошной поток слов, этот живой пейзаж бурного потока мысли.- Весьма. Одной красоты недостаточно, клянусь небом! Эти жалкие дураки из-за Светлых Гор тоже красивы. Во многом – и я не побоюсь этих слов! – даже красивее моей сестры. И?Возникла пауза. Лорд Рейнхард бросил взгляд на Рудольфа, на его лице горела ухмылка.- И.

Лорд и сэр вышли с Аллеи и прошли через страшно скрипучие ворота большого Сада Мрегре. Мрегре, насколько помнил Рудольф, был чем-то вроде доктора. А в этом самом саду он лечил забеременевших местных обитательниц, как-то вызывая выкидыш уже мертворождённого. С тех пор в саду обычно были вклюблённые парочки, троечки, четвёрочки, пятёрочки и даже шестёрочки. Уверенные, что благословлённый звёздами доктор Мрегре избавит их от мук живорождения в случае чего. Интересный был персонаж. Вот уж с кем стоило бы познакомиться, да вот жалость – пропал Мрегре. И ни слуху, ни духу. Рудольф, заинтересовавшись эскулапом, распрашивал было некоторых местных обитателей о нём, но они ничего не знали, кроме самого факта пропажи благословлённого звёздами доктора в какой-то момент. Абсолютно тёмный момент. Собственно, после таинственного исчезновения Мрегре количество поситителей его Сада особо не изменилось.

Пройдя через Сад и немного пройдя мимо некоего поместья с голубой крышей, Рудольф наконец решил распросить лорда о леди Вефривете.- Леди Вефривета довольно умная и образовательная дама. Почти как моя сестра. Помните роспись «О небесных знаках»? Она её сотворила. Поразительная роспись, благодаря которой теперь почти каждый в этих краях знает небесные знаки. Не все конечно, хотя все небесные знаки никто не знает. Однако теперь же не приходится рассказывать о них другим. Однако неудивительно, что вы о ней не знаете. И удивительно… Впрочем, как и всякая достойная внимания звёзд леди, она очень скромна, редко выходит за пределы своего приюта, и приёмов не проводит.- Приюта?- И. Поразительная идея. В нём леди Вефривета помогает этим потерявшимся дуракам, спустившимся со Светлых Гор, обрести немного ума и достоинства.- Удивительная леди! – восхитился Рудольф, - И где же находится её приют? Я должен её увидеть!Лорд Рейнхард остановился и указал в сторону некой горящей на небе звезды. Рудольфа от взгляда в небо пронзила ностальгия.- Идите за ней, пока не дойдёте до леса. Там и найдёте.Если найдёте, забыл сказать звёздопочтимый лорд. Если найдёте. Как долго придётся разыскивать этот «приют» у леса? И как долго придётся разыскивать «лес»?- Да ведёт вас небо, лорд Рейнхард!

Лорд в ответ что-то произвёл двумя руками в сторону Рудольфа, и кивнул. Рудольф после такого же жеста наконец-то мог отвязаться от лорда Рейнхарда, и пошёл в сторону указанной им звезды.Пройдя за ней через половину города, Рудольф почувствовал приближение границы города по сладковато-сырому запаху. Пахло лесом. Да и на горизонте лес уже выглядывал из-за оставшихся домов. Одно поместье, второе, четвёртое.Возле пятого поместья было людно, но фуршет уже закончился. Да и не только он. Горстка гостей в масках, среди голосов которых был слышен и женский, полушёпотом яростно обсуждали правильное начертание небесных знаков, а конкретно какого-то «Унгырфы», и что-то сердито чертили тростями по земле, переодически стирая начертанное обувью. Рудольф приостановился у ограды и прислушался. Из глубин поместья раздавалась какая-то оркестровая музыка. Рудольф распахнул незапертые ворота, скрип железных петель которых привлёк внимание знатоков небесных знаков, и Рудольф сразу же получил предложение присоединиться к разгадке тайного начертания Унгырфы. Отказавшись жестом от столь любезного предложения и бросив взгляд на завешанные синим окна, он отыскал в полутьмах массивные двери, и после нескольких попыток наконец-то зайти во тьму внутри.

В нос сразу ударил смесь различных малоприятных запахов. Спустя уже пару шагов ноги натолкнулись на чьё-то мычащее тело, распростёрое на полу. Оркестровая музыка играла где-то наверху. Плески жидкости под ботинками заставили Рудольфа поскорее пересечь лежачего и заглянуть в комнаты. Зажигать свет или включать лежащий во внутреннем кормане фонарик он не рискнул, однако это не помешало ему увидеть какие-то нарисованные на стенах пентаграммы. В неровных линиях явно угадывалась ручная работа рисунков. Насколько Рудольф понял, они не сработали. В двух комнатах ничего не было, кроме сильного запаха дыма и сохранившихся отголосков неудачных пентаграм.Идиоты, подумал Рудольф. Могли ведь спалить весь дом, но на их счастье кто-то догадался залить горелые каракули водой. Видимо, местные обитатели были слишком пьяны, чтобы заниматься этим снаружи. В третьей комнате, оказавшейся кухней, мирно спали три служанки – одна на стуле, другая на её коленях, третья на полу. Просторное чёрное платье с белым фартуков определённо выдавало в сидящей кухарку. Порыскав по кухне в поисках съедобного, не нащупав в шкафах ничего интересного и заметив, что сидящая кухарка с сонными глазами вполглаза следит за ним, Рудольф направился на второй этаж. Проигнорировав кучу странных символов, он отыскал источник музыки – коробку с блестящей жёлтой трубкой и с вертящейся на верхней стенки коробки платинкой голубого цвета. Пластинку пожирали выпученные из маски глаза, не обратившие на шаги неизвестного никакого внимания. Убедившись, что существо в маске не отрывается от вращения пластинки и звучания музыки, и что никакого иных необычных вещей в доме нету, Рудольф вышел из дома, чуть не споткнувшись в темноте об забытое им тело.Толпа снаружи сократилась до трёх человек, маски которых в потёмках казались одинаковыми. Двое Различить их можно было только по одежде, а оставшийся вообще ничем не выделялся.

- И только? – спросил их Рудольф, указав тремя пальцами то ли на небо, то ли на дом.- И только, - сонно произнёс Оставшийся.- Бессмыслица! Это бессмыслица! Ну что это? – внезапно возмутился Белорукавник, махнув рукой в сторону поместья. – Неужели это всё?- Вы о чём? – спросил Застёжник.- Как о чём? – продолжал возмущаться Белорукавник. – Как о чём?! Я про эту звучащую коробку!Наступило затишье. Белорукавник перекидывал вопрошающий взгляд с Застёжника на Оставшегося, но они молчали. Рудольф продолжал стоять рядом, разглядывая начёртанную на земле мазню.- Вам не понравились дары звёзд? – спросил его Рудольф.- Дар, сэр! – ответил Белорукавник, подняв вверх большой палец.– Он был один. И потом, проблема не в звёздах. Мы неправильно их звали, господа!

Эта догадка явно обрадовала Белорукавника. Остальные оживились.- Как правильно? – спросил Застёжник.Белорукавник начал рассказывать как правильно, сбивчиво, порхая с мысли на мысль, постоянно теряя из виду предыдущую. Начал сэр Алгермнан (а именно так звали существо с выдающимися белыми рукавами) с истории о том, как он и ещё двое гуляющих сэров, - имена которых он скрыл за их неимением, - были приглашены на знатный приём у Фрунециантов. Вслед за этим, обрывая повествование буквально в самом начале, пошли горячительные истории об известности сэра Алгермнана в среди всех фамилий, обитающих в этих краях, и их перечисление. Некоторые из них Рудольфу показались знакомыми, другие он точно знал, об остальных же он слышал впервые. Это были некие; грандиозное семейство Дейктирианцев, включающее в себя весьма немалое количество приобретённых у леди Вельфриветы слуг, ныне ходящих под общей фамилией; - Кстати сказать, - внезапно прервал себя на полуслове сэр Алгермнан. – Я однажды на приёме у Дейктирианов, встретил прекрасноглазую особу, дейктирианку. Я угощал её, рассказывал ей свои истории, даже прошёлся с ней до Болот. И там выяснилось, что моя прекрасная дейктирианка – это, не поверите, лорд Дейктириан собственной персоной!Сэр Алгермнан сделал паузу. После того, как все слушатели выразили своё удивление, он продолжил. Лорда Дейктириана так развлекли ухаживания Алгермнана за ним, что он рассказал ему много интересного по пути с болот обратно в поместье. Оказалось, что звезда своего рода, звёздопочтимый лорд Йоцеймер Дейктириан любил такие игры – притворяясь посторонней дамой и баламутя умы приглашённых сэров, благо натренированный голос не давал ухажёрам поводов для сомнений. Тем не менее, мужчины его не интересовали. Его интересовало другое. Например, откуда леди Вельфривета берёт к себе в Приют столь очаровательных существ. У лорда Дейктириана были некоторые догадки, коих в итоге оказалось две. Первая – из Лесов, на краю которых, как он слышал, и находится Приют. Согласно второй, этих прелестных созданий ей дарят сами звёзды. Обе догадки были сомнительными для их же автора – в Лесах одни безумцы, а про подаренных звёздами живых созданий он никогда не слышал. Все слушатели сэра Алгермнана согласились с сомнениями лорда Дейктириана относительно второй догадки. Рудольф добавил, что в этот самый момент Леди Баура находится у леди Вельфриветы, и обольстил всех надеждой на скорое приоткрытие тайн хозяйки Приюта.

Сэр Алгермнан начал подниматься.- Извините, звёздопочтенные господа. Не могу. Сухо.Отряхнувшись, он прошёл к двери поместья неспешным шагом. Остальные проводили его взглядом.- Про Леди Бауру – это правда? – спросил Застёжник, обращаясь к Рудольфу.- Спросите у неё, – ответил Рудольф.За спиной из поместья внезапно раздался вопль, сменившийся неразборчивыми причитаниями. Сейчас хороший сейчас момент, подумал Рудольф, чтобы их расспросить. Но Инструкция запрещала, и он в этом вопросе был с ней солидарен. В любом случае частые вопросы среди местных были дурным тоном. Что на Земле ангелы делали? Наделяли дарами, знанием, передавали сообщения от самого бога, берегли, карали. Много всего, но вопросы не задавали. Потому что ангелы всё прекрасно знали и так. Но это потом, обученные опытом Первых ангелов, чьи белые крылья непрерывно покрывались едкой грязью, постепенно чернея, и невозможно уже было их очистить. Бог их низверг, и попрятались они в тёмных уголках Вселенной, совращая души человеческие.Застёжник принялся неистово чесать шею, то и дело подскакивая с места. Оставшийся глядел в тёмное небо на звёзды. В любом случае, размышлял Рудольф, эта очень тёмная история. Всемогущий Бог не смог их уничтожить. Кто-то говорит, что это был его план. Но на самом деле Бог просто не стал их искать. Павшие ангелы всё равно слишком боялись Бога, ибо сами когда-то были его орудиями. Зачем им понадобилось совращать души человеческие? Совращение – прививание противных богу мыслей, вызванных неподдельным страхом пред ним. Какие мысли противны богу? Те, которые мешают его планам. Какие у бога планы? Перенести все души человеческие к себе в Рай.

Внутри поместья кто-то упал, вслед за этим раздались знакомые причитания. Вскоре дверь открылась, и из неё вышел сэр Алгермнан, держащий левой рукой горло бутылки.- Кстати сказать, господа, - начал он издалека. – Когда у меня было настроение, - а это давно было, - я бродил по болотам. У меня ничего не было, что я мог бы в рот закинуть. От жажды я начал закидывать в него всё что попадалось под руку. И вы не поверите, трава там растёт сладкая как голос Леди Бауры. Эм… я это уже вам когда-то рассказывал?- Да, - вклинился в разговор Рудольф. – Там росла трава, сладкая как Леди Баура, и прелестная как те немые создания из Приюта звёздопочтимой Вельфриветы.- Вы правы, сэр! – заявил Белорукавник.Он поднёс было голышко бутылки к маске, но опомнился. Темой нового разговора, к неудовольствию Рудольфа, стала не леди Вельфривета, а молчуны. Как это не иронично, про молчунов он слышал мало, но видел много. Это были немые дети, обитающие на просторах здешних краёв. Немота, по предположению Рудольфа, была вызвана генетической аномалией, которая была здесь нормой. Бродили по здешним краям, ели болотную траву, пили воду из луж – эталонное детство. Всё с ними было ясно, кроме одного – как и где их рожали. Рудольф неоднократно пытался выудить хоть что-нибудь из местных лордов и леди, но ничего толком не выяснил. В конце-концов он сошёлся на мысли, что лезут молчуны из Лесов, а здешним дамам и господам они как камни под ногами – обсудить можно, но смысла нету.

Конечно, это был не единственный вопрос, которым задавался Рудольф в этих краях. Были и другие. Но большинство из них можно было с лёгкой душой списать на таинственные Леса или, в крайнем случае, загадочные желания звёзд. Подобное отношение позволяло легче засыспать, а заснуть в этих краях было трудно. Это всё равно было не его дело. Пусть бог спасает их. Он здесь не за этим.Рудольф разомкнул глаза и зевнул, отогнав сон. Речь тем временем перетекла с унылого ворчания про молчунов в совершенно новое русло. Рудольф не сразу уловил, о чём идёт речь, но вскоре понял – речь шла про здешние останки былого. Сэр Алгермнан рассказывал и приводил многочисленные доказательства популярной теории, согласно которой они были созданы звёздами исключительно для почитающих их обитателей местных краёв. Оставшийся дополнял доказательную базу сэра Алгермнана своими догадками. Однако в них не было ничего интересного, и были они неоднократно озвучивались сородичами говорливого сэра Алгермнана. То, что все местные чудеса былой архитектуры, включая возвышающуюся над всеми особняками полуразрушенную часовую башню-маяк, были созданы отнюдь не любителями жевать болотную травку и выпрашивать у звёзд дары, Рудольф понял с самого начала.

- Невиданные цвета звёздного света во тьме. Двигающиеся. Звучание. - Белорукавник благоговейно притих, видимо вспоминая.- Сэр Алгермнан? – внезапно прервал недолгую паузу Застёжник.Белорукавник резко повернул маску в его сторону и выпрямился, но не произнёс ни слова.- Сэр… – снова невнятно произнёс скучающим голосом Оставшийся.- Вы уже пытались, сэр Алгермнан, - Застёжник уставился на Белорукавника, незаметно положив руку на рукоятку клинка.- Кто вы? – спросил Белорукавник, то ли с яростью, то ли с унынием.Рудольф ожил, но решил не вмешиваться, поглядывая на руку Белорукавника. Оставшийся словно не замечал происходящего вокруг и всматривался в небо.- Цвета! – воскликнул Застёжник, осторожно вытаскивая лезвие. – Они принадлежат звёздам! Их нельзя забирать! Я вас не предупреждал, и зря!

Глаза Белорукавника блеснули, и он вдруг понял. Отскочив назад и с разбегу перепрыгнув железную острую ограду, он помчался вглудь города. Застёжник проводил его взглядом, затем поверулся к Оставшемуся, как будто желая ему что-то сказать или задать вопрос. Но в этот момент он заметил Рудольфа и молчаливо уставился на него, то ли чего-то ожидая, то ли подбирая подходящие слова. Рудольфу стало не по себе.- Я не сэр Алгермнан, - ответил Рудольф, смотря сквозь Застёжника.- Эм… А почему у вас… - Застёжник крутил ладонью по своему лицу.Рудольф вспомнил, что он без маски. Найденные были неудобны, а выпрашивать у звёзд он решил не рисковать.- Потому что я не сэр Алегрмнан.Застёжник бросил на него странный взгляд, и волна паники захлестнула сознание Рудольфа.Ребристый клинок, который Застёжник продолжал всё это время держать, давно упал на землю, а Рудольф продолжал сжимать шею, выдавливая кадык вглубь, не обращая внимания на ничтожно слабые попытки сопротивления. Маска не спала, и Рудольф мог разглядеть её. Но до неё ему не было дело. Он видел перед собой только выпученные глаза, слабо поблёскивающие из её глубин. Попутно он слышал, как сам произносит что-то, но не мог разобрать что именно.

Спустя неопределённое время Рудольф попытался разжать руки, но они вцепились мёртвой хваткой. Осторожно отсоединяя руки от шеи безумца, он заметил, что Оставшийся проснулся и теперь внимательно смотрит на него, то и дело бросая взгляд на труп.- Безумец? – спросил он с наиживейшим интересом, сильно контрастирующим с прежним безучастно-сонным тоном.Рудольф снял с Застёжника маску. За ней сияло налитое кровью чистое лицо, с благородными глазами и орлиным носом. Застекленевший взгляд смотрел в небо.- Видите, сэр? – участливо произнёс над ухом Оставшийся, вглядываясь в сломанную маску. – Чистенько. Боялся запачкаться. Из-за гор.Рудольф глянул на внутренность маски, чистую и белую, обитую белым бархатом.- И?- Сколько их ещё тут, сэр? – спросил Оставшийся в ответ, глядя Рудольфу в глаза.Рудольф взглянул в ответ и задумался.Подобные вопросы, согласно инструкции, следовало обсуждать с другими гостями из неведомых галактик. Некоторые из них являлись бы резидентами за Светлыми Горами и непрерывно информировали о происходящих в тех краях событиях. В том числе и о причинах столь безумных посещений этих тёмных краёв. Это в идеале. Эталонная реакция на событие в условиях существования эталонной Группы и эталонной сети информаторов. Однако у Рудолфа не было ни Группы, ни сети информаторов. Есть лишь полная свобода и абсолютная лень. Наверное, именно так чувствовал бы себя бог. Точнее, никакой не бог, а скорее падший ангел. Связь с богом во всём его небесном многоединстве он потерял, помыслы его нечисты, он скрывается среди безбожников, и всё же что-то тянет его назад, на небеса. Ангел добра, познавший зло. Несправимо испорченный. Рудольф усмехнулся.

- Может, за Светлыми Горами они все такие?- Такие? – спросил Оставшийся, держась за колени.- Постоянно пытаются друг друга убить. Ищут поводы. Там они к этому привыкли, и тут продолжают соблюдать свои кровавые традиции.- Хм, - Оставшийся задумался, уставившись на труп. – А что им тут нужно?- Не знаю, - безучастно и честно ответил Рудольф. Оставшийся явно выуживал из него догадки.- Выясним, - с лёгкой уверенностью произнёс Оставшийся.Рудольф взглянул на него. Глаза из-за желтоватой грязной маски посмотрели на Рудольфа в ответ. Он не мог никак понять, чего это незнакомцу так интересны эти безумц. Один убежал, другой – безумец, третий тоже какой-то… подозрительный.- Откуда такая уверенность? – спросил он.- Вы не знаете про Консорцию, сэр?- Это некая звёздопочтимая леди?Оставшийся глухо засмеялся.- Да, леди Консорция, - ответил он сквозь смех. – Очень умелая и обидчивая.- И что же с ней стало?- Не пережила одной обиды. Обидчик оказался больно умелый.- Я не понимаю.- И не нужно, сэр, - добродушно ответил Оставшийся, сделав жест рукой. – Заботьтесь о себе. Будьте осторожны. И не гуляйте без маски.Рудольф вспомил про маску. Впрочем, это было не так уж критично. С чистой маской гулять опаснее чем без неё.

- Что будете делать с этим? – спросил он Оставшегося, указав на лежащее тело.- Что делать? – переспросил Оставшийся. Внезапно он вспомнил. – А, с этим? – он кивнул на труп. - Ничего.- Разве? – спросил Рудольф, поднимая с земли клинок. – Так здесь его и оставите?- Нет, – неуверенно ответил Оставшийся. – Сначала перетащим в дом.- А дальше?- Придумаем, сэр. Не беспокойтесь.Рудольф направился было к воротам, но что-то всё ещё удерживало его. Он обернулся.- Мне интересно. Если бы меня тут не было, что бы вы делали?Оставшийся взглянул на Рудольфа, а затем повернул лицо к небу.- На всё воля звёзд, сэр. – грустно произнёс он.

Оказавшись за городом, на поле с мелкими подлесками, кустиками и высоковатой травой, Рудольф выбросил маску в ближайшую лужу. Поймав со скуки тростниковую травинку, он начал раскручивать её в руке, обламывая ей каждый сантиметр ствола. Лес грозно и тревожно смотрел на Рудольфа издалека. Насколько Рудольф помнил, слева должны быть Великие Болота. Справа, впрочем, тоже, но не Великие и даже не Болота.Рудольф мало чего-то понимал, чего-то явно не знал, и многое - не слышал. Мало посещал местные приёмы, очевидно же. На лицо профнепригодность. Так или иначе, все эти безумцы – не важны, и точка. Одни прекрасно займут места других. А свалившийся с неба ангел адаптируется.Правильно он сказал - надо заботиться о себе. Вот и позаботимся. Неясно только было, что делать с Леди Баурой.Рудольф поёжился. Вариантов много. Он мог бы разузнать побольше, но уже было поздно. Предстоящее было опасно, но необходимо. Если он не нанесёт ей визит, то в следующий раз визит ему нанесёт она.Волна панической атаки снова накрыла его. Немного понаблюдав за ней, медленно переводя вдох в выдох, Рудольф одумался. Можно прикинуться местным, типичным лордом Рейнхардом, и действовать по обстоятельствам. В крайнем случае оправдаться чувствами к Леди Бауре и её поисками. Где-то посреди этих вариантов витала сладко-солёная мысль, что его визит леди Вефривета может не пережить.

Поправив развесившиеся из-за ветра по лицу волосы, Рудольф обнаружил, что стоит на выгоревшем участке поля. Выгорел он очень недавно, судя по тому, что новая молодая травка ещё не поднялась из-за под земли на замену своим почившим товарищам по роду и смыслу существования. Но Рудольф не видел по пути никакого огня вдали. Не увидел. Осмотревшись, он убедился, что сожжёное пятно имеет вид звезды, семи- или восьмиконечной. Опять местные чего-то выпрашивали у звёзд. Хотя эти звери из Лесов могли сделать то же самое, судя по расказам одного достопочтимого сэра на приёме у Фризгрелдов. Как его звали, Рудольф уже не помнил. Да и кому было дело до его имени? Никому, даже Леди Бауре. Тёмно-бирюзовый костюм с какой-то брошью на груди, любовь к живительным напиткам и крупные блестящие глаза, придающие его рассказам большую экспрессию – вот и всё, что можно было про него вспомнить. А вот рассказы были занимательные. Этот достопочтимый сэр любил забредать в далёкие края и однажды подошёл довольно близко к Светлым Горам. Дальше он идти побоялся, вместо этого решив обследовать Глубокие Леса. Стало точно известно то, что раньше было лишь слухами – в Глубоких Лесах действительно довольно болотисто. Там же он нашёл любопытные постройки, которые были связаны с деревьями. И даже пару раз видел местных лесовских безумцев. Как расказывал достопочтимый сэр, сначала он принял их за плод разыгравшегося из-за темноты воображения. Но пару раз ему повезло столкнуться с ними вблизи. Он слышал их шаги и даже дыхание. И даже больше – он видел, как эти безумцы проводили какие-то ритуалы с небесными знаками. На вопрос, как же сей сэр выбрался из места обитания этих жутких тварей, нормально ответить он так и не смог. Тогда же обсуждали теорию, что лесные психи – это обитатели города, заблудившиеся в лесу. Не всем пришлась она по душе. Однако все сошлись на мнении, что в Глубокие Леса ходить опасно.Впрочем, безумцы были не только в лесу.

К поместью шли несколько тропинок, а также еле заметная дорога, скрытая травой – остатки архитектуры былого города. Но Рудольф решил быть осторожным до конца, осторожно ступая к нему по полю сквозь траву. Приют оказался трёхэтажным, ограждённым высоким забором с каким-то орнаментом, выполняющим функции решётки. К пометью прилегал внутренний двор. Ворота выходили в поле между Лесом и Городом. Рудольф замер и прислушался, ожидая услышать хоть какой-то шум из Приюта, но ничего не услышал. Убедившись, что запертые ворота не скрипят, и просверлив подозрительным взглядом окна, он медленно и осторожно перелез на территорию приюта.Пройдя стенам здания, он снова прислушался. Ничего. Медленно, постоянно прислушиваясь к звукам, Рудольф подкрался к дверям. Сквозь немытое стекло ничего не было видно, а сами двери были предусмотрительно заперты. Вытащив из внутреннего потайного кармана скудные инструменты и немного повозившись, периодически прислушиваясь к внутренним шумам, он медленно и аккуратно открыл дверь, прокрался за неё и также бережно закрыл.

Внутри было ещё темнее чем снаружи. В темноте перед глазами Рудольфа постоянно мерцали невнятные образы, переливаясь разными оттенками и постепенно трансформирующиеся в одноцветные пятна, двигающиеся в направлении взгляда. Спустя некоторое время Рудольф начал немного различать в темноте предметы, отражающие крохотное количества света, который вообще непонятно как попал внутрь. В то же время Рудольф наконец-то услышал какие-то голоса. Часть из них шла откуда-то сверху, часть – из комнат первого этажа. Прислушавшись, он осознал, что голоса из комнат первого этажа не столько являются голосами, сколько приглушенными стонами, вдохами и храпом. Рудольф вспомнил, что он в приюте. Медленно переставляя ноги и пристально следя за любыми возможными звуками, попутно пытаясь разобрать голоса сверху, он начал искать путь наверх.Передвигаясь в потёмках, Рудольф вдруг услышал чьё-то тихое, практически неслышимое сонное бормотание:Внезапно по соседству раздался чей-то сладкий храп. Отыскав, вернее нащупав во мраке лестницу наверх, Рудольф стал осторожно передвигаться по ступенькам, на четвереньках, медленно переставляя конечности. Он внезапно вспомнил, что проворачивал подобное раньше. У него не было приглашения на приём у Гегрецванов, но оно ему и не понадобилось. Вообще приглашения тут имели функцию именно приглашения, а не пропуска, и рассылались они с целью пригласить «нужных» людей. Нужные люди, в свою очередь, извещали о приёме ненужных людей и брали с собой тех, кто был нужен уже им. А спустя некоторое время после начал приёма, когда большинство визитёров уже пробралось на территорию поместья, в котором проходит приём, ворота закрывают и запирают, что ставит перед опоздавшими определённую проблему.

Взобравшись до конца лестницы, в тёмной тишине до Рудольфа внезапно донёсся совершенно чёткий и приглушённый женский голос.Рудольф прислушался.Рудольф никак не мог определить, откуда идут голоса. Они словно разливались по всем верхним этажам.Наступила пауза. Он начал было протягивать руку вперёд, чтобы ползком двигаться дальше, но в этот момент ребристый клинок не выдержал угла наклона и выпал из внешнего кармана.Звук металла, ударившегося об дерево, разрезал тишину. У Рудольфа перехватило дыхание, а темнота перед глазами внезапно стала жёлтой и рассыпчатой.Вслед за этим наступившую было тишину просёк устало-беспокойный голос:- И кто?

Тишину разорвал леденящий, пронизывающий душу крик. Вслед за этим внизу раздались звуки, кто-то побежал, а затем - звук разбиваемого стекла и дикого крика впридачу. Спустя несколько секунд, или несколько вечностей, Вефривета оторвала взгляд от застывших в ужасе глаз Бауры и побежала вниз, на ходу доставая из трости ядовитый кинжал.

Осторожно спускаясь в темноте, она добралась до разбитого окна, шум ветра из которого раздавался по всем соседним комнатам. Осторожно оперевшись на ставни, она осмотрелась. Внизу ничего не было. Или было, но не было видно в темноте. Попытки вглядеться вдаль ни к чему не привели. Она закрыла глаза.- Миледи?Вефривета нехотя повернулась и бросила тревожный взгляд на стоящую рядом с ней Бауру, со свечой. На лице Леди Бауры, невероятно утончённом и тупом, отражался страх, но прежде всего это был страх непонимания. Она не понимала. Или понимала? Мысли сбились в кучу и не желали разделяться. Вефривету передёрнуло. Не зажигая свечи, она бросилась через темноту к главной двери. Она была открыта.Сзади раздались шаги. Несколько бессоных приютцев в белых ночных одеждах смотрели на Вефривету с непониманием и надеждой. Чего они ждут? Что она их защитит?

- Кто это был? – спросила она, не узнавая свой голос.Никто не отвечал. Никто не знал ответа на этот вопиюще глупый вопрос. Сквозь них осторожно прошла Баура и встала рядом с ней.- Вс… - Вефривету снова обнял озноб. – Все здесь?Стоящие впереди обернулись. Кто-то сзади побежал – видимо, проверять спящих.- Кто-нибудь что-нибудь слышал?Впередистоящие замотали головами. Кто-то задумчиво смотрел в пол, словно пытаясь вспомнить. Она повернулась к двери, разглядывая подсвечиваемый свечой замок. Он не был сломан, однако и не был закрыт. Разум поглотила паника. Нащупав в кармане ключ, она закрыла замок и поверулась к приютцам.- Спать. Живо!

Они послушно пошли спать, что-то бормоча про себя. Вефривета взглянула на Бауру. Она посмотрела в ответ ожидающим взглядом. Вефривете стало не по себе от мысли, что в случае чего защищаться придётся ей, Вефривете, одной. Это упитанное личико не сможет себя защитить. Да и вообще, какого чёрта происходит, подумала она с яростью. Теперь даже замки на дверях не защищают от незванных посетителей. Остаётся только чем-нибудь приперать, как ворота. Но приютцы могут открыть. А лучше всего – ставить ловушки. Но в ловушки вместо незванных визитёров попадут приютцы.На втором этаже, помимо одной тщательно закрытой комнаты, были ещё два довольно просторных помещения. Оба напоминали гостинные комнаты, но одно выделялось благодаря множеству склянок, расположенных в больших количествах на полках. Часть из них имела приклеенные рукописи с каким-никаким обозначением содержимого, или причин применения, или мер предосторожности. Остальные не имели ничего, и о их содержимом могла знать только хозяйка Приюта.Осмотр этой части Приюта в свете свечей, любезно поддерживаемых Леди Баурой, ничего особого не дал. Было опрокинуто несколько склянок с настойками на втором этаже, да на битом стекле у окна было немного крови. Вефривета осмотрела окровавленные осколки стекла и, выбрав один, сжала в руке, зажмурив глаза.

- Что думаете?Что я думаю? Вефривета раскрыла глаза и взглянула на Бауру. А на кой чёрт тебе сдалось, что я думаю? Лучше бы сама подумала, о себе самой. Хорошо, если звёзды не приведут сюда кого-нибудь ещё, на все эти крики. Всё-таки Леса близко, а на небе звёзды горят.- Кто бы это не был, он был не один.- Почему? – спросила с интересом Баура.- Крики. Прыжок через стекло.- Может, Лесные?Вефривета задумалась. Баура, заметив задумчивость Вефриветы, сочла её за согласие со своими догадками и решила продолжать.- Лесные, да. Забрались сюда. Полезли наверх. И вдруг сошли с ума в темноте. Испугались чего-то, может этих стекляшек, - она мотнула головой в сторону склянок. – Закричали. Побежали. Выпрыгнули.Закричали, побежали, выпрыгнули. Вефривета всё ещё думала. Конечно, это могли быть Лесные. Крик… ну что, крики могут быть разными. Но дверь-то! Дверь!

- Вот что, миледи.Баура внимательное уставилась на Вефривету.– Если это Лесные – что ж, испугались, сбежали и пусть с ними. Но если это не они, то… - Вефривета грозно подняла трость, потрясла её и замолчала в задумчивости.Баура не стала ждать.- И?- Испугался один. И сбежал один. Второй здесь.Глаза Бауры расширились. Вефривете пришла в голову мысль, что она боится. Не-ет, это не от страха. Это от жажды охоты. Бауре было весело, и всё происходящее её определённо увлекало и развлекало. Вефривета интересом разглядывала её глаза, блестящие в свете свечей. Интересно, подумала она, как много они повидали?- Не желаете уйти? – внезапно спросила Вефривета, вглядываясь в глаза Бауры.Вопрос был невообразимо необычен, буквально невозможен. Такого не могла себе вообразить даже Леди Баура. Вефривета выругала себя за то, что не сдержалась и ляпнула подобное. Но Баура на удивление быстро пришла в себя.- Вы… Вы предлагаете мне прогуляться с вами, миледи?Она хоть и с трудом, но всё-таки поверила своим ушам, однако понять суть предложения она не смогла. Да и никто в Городе не смог бы.- Конечно, я бы сопроводила вас. Но я не могу оставить этих бедных глупцов тут одних, когда тут происходит подобное.- Что с вами?И правда, что со мной? Баура с какой-то тревогой посмотрела на неё. Вефривета вдруг осознала, что слишком уж пристально смотрит в глаза Бауре, и отвела взгляд. Никак не могу удержаться, с детским недовольством подумала она. А надо. Ещё слишком рано. И скоро в сон будет тянуть.

- Итак, давайте сначала тут всё осмотрим. Потом посмотрим, не осталось ли чего-нибудь снаружи. А потом я вас провожу в Город. И?Баура кивнула.Внутри Приюта ничего нового не было. Убедившись в этом, Вефривета достала со средней полки серванта одну из безымянных склянок красного цвета. Внимательно вглядываясь в содержимое при свете свечи, она открыла её, приподнесла горлышко к носу. Видимо, убедившись в правильности выбора, она её закрыла, потрясла склянку в руке, открыла и выпила залпом. Баура, не понимая что это было, вопросительно глядела на Вефривету.- Против сна, - ответила на её немой вопрос Вефривета.- А против чего ещё есть? – спросила уже вслух Баура.- Против болотной сыпи, против яда, против вопросов…- Надеюсь, последних у вас ещё хватит. – заметила Баура.Вефривета пропустила её слова мимо ушей, прислушиваясь ко внутренним ощущениям от выпитого.- Против сна я и сама пью, - начала рассказывать Баура, найдя что-то общее между собой и Вефриветой. – Часто приходится посещать приёмы, порой забываю. А вот мой брат с собой носит, чтобы в случае чего не уснуть. Как-то предлагал и мне брать их с собой. Я, конечно, отказалась. Не вижу, почему звёздопочтимая Леди Баура должна носить с собой настройки против сна. Прямо как какие-то болотные бродяги, клянусь звёздами. На одном из приёмов – не помню уже, у Физгрелдов кажется – один сэр рассказывал. Ох и знатный он любитель был бродить за Городом. Право, я и сама как-нибудь надену камзол, как у… впрочем, неважно. Брюки, камзол, ремнями опоясусь, что там ещё… Ботфорты? Маску, ещё что-нибудь… Никто за леди меня не примет в таком виде, конечно, и так можно будет самой гулять-бродить за Городом. Столько всего можно будет рассказывать!

Баура умолкла и стала куда-то в пространство, целиком погрузившись в грёзы, о сладости которых свидетельствовала её улыбка. Вефривета пригласила её наверх, а после её ухода спустилась вниз. Проверив приютцев, часть из которых никак не могла уснуть, и дав им выпить снотворящей жидкости, она заперла их и вышла из Приюта. Не стоило им это пить, внезапно вспомнила она. Иначе они только дольше у меня задержатся. Но случай этот особый, поэтому и меры будут особые. Хотя скорее этот случай необычный, так как «особый» случай - это ведь часть случая «обычного», просто редкая, особенная. А сегодняшний случай – не обычный.Её размышления прервало неожиданное желание уснуть самой. Резко преодолев эту совершенно идиотскую сиюминутную прихоть, она остановилась под разбитым окном, разглядывая под ним в свете звёзд землю и траву. Ничего, кроме тех же осколков стекла, часть из которых была в крови. Вефривета глянула в направлении взгляда окна. Там были Леса, тёмные и неприступные. Сколько раз она туда ходила и всегда замечала, что Леса не такие уж и тёмные. Однако со стороны Города Леса всегда тёмные, мрачные, прямо как сам Город порой. Поняв, что без свечей она тут больше ничего не найдёт, Вефривета вернулась в Приют и отправилась наверх.Леди Баура восседала на стуле, откинув одну руку и поддерживая другой свою головку, облокотившись на столик с отрывками и черкалками. На мгновенье Вефривета заметила её горящие глаза, смотрящие в никуда. Она уже побродила за Городом и теперь рассказывала на очередном приёме о невиданных никем чудесах.

Эвелина проклинала себя за то, что не прикончила этого идиота на скамейке сразу же. У ведь как чувствовала, глядя на эту усатую морду, что что-то с ней не так. Он ведь следил за ней, а она считала что он спит. Чуть не убил. А что если он продолжил гнаться за ней? И вот Усатая Морда уже подкрадывается сзади, с ножом в руке, всё ближе, и ближе, и бли...Она оглянулась. Видимо, он стоял за стеной. Поджидал снизу. Затаился в тени, подглядывает за ней. Дождётся когда она заснёт, и задушит. Или будет долго разрезать по кусочкам. Или приведёт к этим безумцам, и последним элементом в этой истории будет её тело, покачивающееся в такт ветру, и наклоённая вниз голова.Нет! Но эти жуткие мысли не давали ей уснуть. Возможно, она бы смогла отдаться на волю сновидений, если бы вместо этой мерзкой постели была та самая, пышная и тёплая, которой она была достойна.Оборвав себя на этой мысли, Эвелина взглянула на город. Взгляду было не за что зацепиться. Вглядываясь в пересечение тёмных фигур домов, леса и тёмно-серого неба, Эвелин заметила слабо мерцающие зелёные огоньки. В ответ им у Эвелина столь же слабо сверкнуло несколько воспоминаний.Бежать отсюда, бежать. А что тут делать? Ждать, когда в одну прекрасную ночь она тоже пропадёт без следа? А ведь её даже никто искать не будет. И придётся ей делить чужую судьбу, пав жертвой жаждущих внимания звёзд. Итак – бежать.

Вдруг её передёрнуло. Она уже видела это. Точнее думала. Всегда. Каждую ночь она точно также планирует бежать из города, но после сна напрочь забывает об этом. Если она хочет бежать, то ей придётся оставить сон и выбраться хотя бы из города.Резко вскочив с постели и переодеваясь, Эвелина продолжала смотреть на мигающие вдали зелёные огоньки. Она где-то там, бегает вместе с местными идиотами и прислуживает им около этих огоньков. Или сама вызывает их. Эвелина начала осторожно спускаться. Усатая Морда ждала. Эвелина не обратила внимания. Отряхнувшись после прыжка на травянистые камни, она замерла и прислушалась. Двое? Где-то слева, о чём-то бурчат. Или мурлычат. Скорее курлычат. Бормочут… О чём? О том что одна дурочка сбежала, идя за звёздами, и исчезла без следа. Глупая, глупая дурочка. Осторожно ступая в темноте, избегая света фонарей, Эвелина пристально изучала окна на своём пути. В тёмных окнах она видела глаза, лица и даже Усатую Морду, которая шла следом, играясь с ножом в руке, осторожно выглядывая из-за переулков. Светлые в большинстве своём были наглухо завешаны занавесами, но в некоторых виднелись фигуры, с некими предметами в руках, сидящие у огня, открывающие рты, якобы разговаривающие. Какая-то глупая дурочка с бледным лицом, убежавшая на зов звёзд и медленно обтирающая окно желтоватой тряпкой. А тем временем из тёмных окон смотрели жадные глаза и лица. Следили за каждым действием дуры в маске. Они всё знали, или обо всём догадывались. Но ей было всё равно. Это была последняя ночь.Двухуровневые причудливые обители сменились менее причудливыми и более похожими друг на друга, но всё ещё различными. В голову Эвелине пришла идея попросить кого-нибудь из их обитаталей приютить спутницу. Можно будет прикинуться местной, заигравшейся ночью идиоткой. А завтра продолжить путь. Но сначала маску снять. Она отогнала от себя эти мысли. Не похожа.Внезапно Эвелина осознала, что идёт с закрытыми слипшимися глазами. Не ясно как долго. Однако чуть дальше под дорожке обители заканчивались, и начиналось свободное поле с полулеском. Дальше – лес и болота. Болота и лес. Лесоболота. Тем временем на небе горели звёзды, манящие глаз.