Туата Дэ

Глава LI

Всё произошло так как он и думал.

Колокольный звон единственной опущенной мины никто не услышал.

Нужна была вторая - Тампест протянул руку, но схватил лишь пустоту. Оглянувшись, он увидел,что подававший ему мины второй номер бежал.

Краем зрения было видно мокрую фигуру, улепётывающую куда-то к грузовым люкам…

На долю секунды, полковник хотел последовать примеру - но остался.

Он не любил бесполезных действий.

Бык таранил “Рианну” снизу - как он привык делать с китами. Он надеялся сломать ей хребет, поломать ей органы…

И всё-таки он не понимал людей.

Его добычей было что-то живое. Огромные синие киты. Глубоководные твари. Рыба…

У всех них есть кровь.

“Рианна”, с заклиненным баллером, крови не пустила.

Ты думал, что она здорова…

И бык промахнулся. Ровно на те градусы, на которые разворачивала “Рианну” её угасавшая скорость. Ровно на те узлы, которых не хватало транспорту…

Это всё произошло в один момент.

Мина ударила около плотно сжавшегося, похожего на пробуренную в сером камне скважину сфинктера дыхала, проткнув как сапожное шило мокрую кожу толщиной в дюйм, куда более тугую и плотную, чем сталерезина противохимических костюмов.

Обтекаемая и чёрная как корпус подлодки, овальная голова, упала на воду перед острым как бритва углом из стальных листов

Острый стальной нож форштевня, вдавливаемый страдающее мясо инерцией двадцати тысяч тонн металла, разрезал жир, упругую живую кожу, мышцы.

Деформированная сталь, накатившая на череп гигантского кита как прокатный вал, вогнала лопнувшие по швам листы обшивки и смятой носовой балластной цистерны, прямо ему в мозг

И тут..

Мина сдетонировала.

Вязкий влажный хлопок, раздавленный накатывающей и топящей умирающего гиганта массой транспорта

Куски мяса и горячий, жидкий и густой как молоко, расплавленный взрывом шестнадцати фунтов гексогена с магниевой добавкой, розовый жир от крови, залил судно до самой грот-мачты.

Полковник стоял, отставив ногу назад и расставив руки - как в тот момент,когда он пытался удержать равновесие, когда “Рианна” разрезав чёрный глаз гроссвалура, резко, как гигантский поезд, остановилась, безжалостно побросав своих пассажиров и экипаж на стальные стены и палубу. Его короткие черные волосы извечная тяжёлая английская шинель, способная выдержать химическую атаку, была до последнего волоконца пропитана горячей, исходящей паром, липкой как нефть субстанцией. Вокруг Тампеста, с каждым дуновением ленивого жаркого ветерка, распространялся по остановившемуся транспорту, запах бойни.

Даллесона, только поднявшегося с колен, вывернуло на чистую палубу жёлтой желчью и водой.

А Дюпре стоял, упёршись взглядом в полковника, застыв как ледяная скульптура и по его коже, несмотря на влажный воздух и жару пробегал мороз.

Он не мог предугадать - какова будет реакция однорукого чудища.

И если это будет буря - хорошо было бы заранее спрятаться. Пересидеть злой ветер. Как мышка в корнях дерева.

В цепном ящике. Закопавшись с головой в груду ржавых звеньев.

И пусть он там, наверху, рвёт им всем головы…

Меня-то, меня-то! Не видно.

Но и двигаться, а тем более - бежать было опасно. Этим можно было привлечь внимание…

Песнь оставшихся касаток Гоффмана стала похожи на крики пытаемых.

Кричащие так готовы на всё, - всё сказать, сдать своих, указать,где прячется родня. Даже расстаться с разрезаемой и обожженной конечностью, - лишь бы больше ничего не было.

Не боли, а вообще ничего.

Француз знал - кричащие так, благословляют выпущенную им в лоб пулю.

И бесконечные песни-крики огромных китовых маток можно было теперь слышать даже оглохшим от миномётных залпов, простым человеческим ухом.

Пока “Рианна” здесь - этой их пытке конца-края не видать.

Неожиданно, Полковник захохотал.

Утерев с лица горячий китовый жир, он повернулся и обратился к французу, как к единственному стоящему в поле зрения:

А ведь хорошо, что я сейчас не курил!

Он тряхнул ладонью, сбивая с неё жир

А то бы вспыхнул как свечка!

С минуту, подумал -и нутряное сало капало с его свалявшихся в чёрные морковки кудрей.

В самом деле, а отчего, - произнёс он, обращаясь больше сам к себе,а не к Дюпре,- Отчего бы и не выпустить пару зажигательных - когда дадут ход? Вот же вони будет! И дым нас от них закроет!

И вновь засмеялся.

Лозанго - Портовые кварталы Марилонге -грузовой пирс номер 6.

Мой сосед рассказал про Сант-Яго

И про двести рыцарей храбрых....

Тампест не пустил на «Рианну» местных. Ни грузчиков, ни чиновников из управления порта. Согласно приказу полковника, плывшие с ним наемники, вооружившись распакованными и собранными «фальта», немедленно выставили корме и баке вооруженные посты. И кроме того, на рубке уже занял свое место пулемёт.

Кроме «Рианны» там стоял ещё один сухогруз, не успевший уйти из Марилонге с началом волнений. Революция давно завершилась, посадив в кресло нынешнего президента, зафрахтовавшая компания прогорела, корабль оставался - вместе с не до конца разбежавшейся командой. Без топлива, без фрахта, без хозяина.

Моряков, тыкая в спины стволами длинных испанских винтовок, загнали в душные, проржавевшие на солёной жаре, давно некрашенные и грязные кубрики. Спорить с молодчиками в свежем и необмятом, только со склада, номере пять - но без малейших знаков различия было себе дороже. Поэтому, как бы ни были отвратительны запахи ржавого душного помещения, куда без малейшего выхода, набилось человек сорок, они предпочитали тихо сидеть и слушать мерный, гулкий стук каблуков по листам палубы.

Скандал, по всем меркам, полный и страшный. Но если Тампеста в Европе волновало хоть что-то - хотя бы то, что Седьмая Армия не даст оружия, безоткатных орудий или дешевых немецких патронов к «Фальта», - то здесь он не собирался никого стесняться.

Ему, Гришему и артиллерийским офицерам нужна была полная секретность выгрузки груза «Рианны». Поэтому, в тот же день, заявившись в контору начальника порта, один(хоть и при оружии), он заявил, что «Рианну» будут разгружать исключительно его люди. И исключительно по ночам. А если хоть кто-то появится на пирсе, в пределах двухсот метров от транспорта - то по нему будет открыт огонь без предупреждения

Поллак по Имени Всё по Десять Центов был расстроен.

Таскать тяжёлые патронные ящики - само по себе не подарок. “Рианна” привезла не только оружие, но и боеприпасов на целый армейский корпус. Пять, пять миллионов одних только пистолетных патронов! О, полковник вознамерился воевать всерьёз. Может, даже захватить тут ,наверное, весь Тяжёлый Континент.

Невольно, в мозгу Поллака вспыхнули выгоды от такой авантюры… Тяжёлый Континент, может, и мал на школьной карте - но он уравновешивает на Диске обе Америки и всю Евразию разом. Его нутро набито платиной, ураном, железом, оловом и золотом.

Конечно, у него ничего не выйдет. Великие Державы хоть и на словах, предоставили Тяжёлый Континент самому себе, но, на самом деле, никуда не уходили, крепко держась за него миротворческим контингентами, экстерриториальными военными базами, концессиями. И продолжали его делить - руками таких как Полковник.

Даже Полковник ничего не мог бы противопоставить сверхзвуковым бомбардировщикам и пылевым бомбам.

Если всё правильно провернуть и воворемя спрыгнуть с этого несущегося в бездну эксспресса…

Бетон под подошвами его ботинок был накален так, словно Десять Центов шёл по духовке. Медленно, но верно испаряющееся море делало воздух похожим на мокрый туман.

Пора закурить, - предложил Поллак. Они тащили наверное, двадцатый по счёту патронный ящик.

- Ты кто... сицилиец? спросил усталый Поллак Гривса, когда Ему не особенно хотелось разговаривать -но всё же он его спросил. Просто для того,чтобы забыть о жаре . Они лениво тащились под жарким солнцем Му по прокаленному ракушечному бетону пирса с очередным ящиком. Двести метров - чтобы с грохотом опустить его в штабель. Их даже не особенно интересовало содержимое.

- Лицом - один в один макаронник,- продолжил он так и не получив ответа, - И к жаре привычен как негр... Или итальяшка. Но имя-то у тебя вовсе не итальянское.

- Я долго воевал в Сицилии, сквозь зубы ответил Гривс.

..

- Меня, на самом деле, зовут Беталамет Гривс, - сказал Гривс, - Я- первый мананавт Имперского Лунного Флота

...

- Он - император, - Поллак остановился как вкопанный с открытым ртом и чуть не выпустил ручку ящика- с такой серьёзностью были произнесены эти слова. А Гривс, смотря прямо в белое небо, неморгающими глазами не замечал ничего, - Я вижу полковника - и будто снова вижу Ремана! Он - Реман,а я -верен Реману!

- Ты основательно тронулся, - засмеялся Поллак, - Это же надо было сойти с ума -и именно на полковнике! Император, надо же!

Гривс словно очнулся от своего странного транса. Он оглянулся на Поллака, замолчал и зашагал вдаль по пирсу.

- Ну, не молчи, -сказал Поллак спустя десяток шагов,- Продолжай говорить.

Гривс не отвечал, продолжал шагать.

- Тебя интересно слушать - продолжил наёмник,- Я просто хотел сказать,что не дай-бог услышать тебя самому Вишенке. Ты словно веришь в полковника... Как в бога. А полковник не любит сумасшедших или верующих - относя их к одной категории. Тех, с кем возиться в два раза больше. Знаешь, как его зовёт наш Гольдштейн?

-Как?- без интереса произнёс Гривс

- Пилат! - тожествующе произнёс Поллак, торжествующе подняв указательный палец, будто говоря тайных знаниях, открывшихся только ему. Но заметив реакцию своего собеседника Всё По Десять Центов увял, - Тебе же похер, да?

- Именно, - Гривс походил на не знающую усталости ломовую лошадь, - Всё будет так, как хочет полковник.

- Послушай, давай остановимся, - миролюбиво предложил Десять Центов, - Передохнём.

Он ожидал отповеди, но Гривс ничего такого не сказал и спокойно согласился:

- Хорошо.

Когда они бережно, бережнее чем надо для избитого древа и твердого завернутого в бумагу промасленного железа внутри, поставили ящик на горячий бетон, Поллак встряхнул рубаху за воротник, отдирая пропотевшую ткань от спины(ложбинку между плеч сразу же приятно захолодило) и отстегнув флягу, уселся на зелёную крышку с американской армейской маркировкой и принялся пить мелкими птичьими глотками. Напившись, он посмотрел на продолжавшего стоять и глядеть в морскую даль Гривса, толкнул его локтем и протянул флягу. Мананавт покачал плечами. Десять Центов, любопытство которого никогда не давало ему спокойно жить и сейчас зудело как заноза под ногтем, счёл это подходящим поводом, чтобы продолжить прерванный разговор, к которому Гривс не проявлял никакого интереса :

- Как хочешь, - он сделал ещё пару глотков и убрал флягу на место, - Послушай, тебе не кажется, что ты переоцениваешь удачу и мозги Полковника?

Гривс посмотрел на него сверху вниз.

- Нет, что ты! - замахал рукаи Поллак, - Пойми правильно, я не осуждаю решения Компании которая и платит нам жалованье. Да и полковник стал полковником не просто так... Но верить,что вот уж всё и всегда будет - «как хочет полковник»... Это уж слишком!

Гривс не отвечал.

«А, да и чёрт с тобой... » - подумал он. Мало ли как люди сходят с ума. Кто-то вот по полковнику Малкольму. Что ему-то за дело?

- Если в этом мире тоже есть Мертый Бог , пожертвовавший собой, чтобы Этот Мир был,- неожиданно произнёс Гривс, когда Поллак уже собирался вставать, чтобы тащить ненавистный патронный ящик дальше, - Если Он тоже не может умереть потому что его дети нуждаются в защите....

- То что? - несмело спросил Десять Центов. Гривс сейчас говорил как-то особенно

-То полковник Реджинальд Малкольм - и есть герой этого бога. А, может, даже и сам этот бог, бродящий по миру .

Горячий и потный ветер Му отлетал из-под колёс джипа и скатывался, голый, небритый, по песку обочин в колючий кустарник. Избитый летевшим из-под колёс песком и изорванный слоновьей колючкой - он вновь поднимался на истерзанные в кровь колени и продолжал бежать за «виллисом», летевшим сквозь синие, пахнущие бензином сумерки и длинные плачущие в лунном свете тени. Ветер, прижимал руку к пробитому из испанского карабина плечу - и, превозмогая боль, бежал. Он надеялся догнать, взобраться. Он тоже хотел быть с давно уснувшим полковником.

Капелька, оглянулся на нахохлившегося, закутавшегося в свой плащ спящего Малкольма так будто никогда не видел это смуглое лицо, нижняя часть которого сейчас вдруг особенно чётко обрисовалась из-за натянутой на глаза фуражки. Полковник велел разбудить его через три часа - время сменить своего адъютанта за рулем джипа. Но Гришем посмотрел на уже появлявшиеся на небе точки звёзд. Набегающий воздух, жаркий -как из духовки, трепал не знал -будет ли он будить его. Полковник непременно накажет его за это. Ну и к чёрту. Пусть спит.

У полковника, на континенте Му, есть дела поважнее, чем управлять побитым пулями «виллисом». А у него хватит сил, чтобы гнать автомобиль всю ночь.

К рассвету они должны нагнать колонну, ушедшую раньше них на шесть часов из Лозанго

Через три часа, он остановил машину. Радиатор закипал - и он достал одну из канистр с водой. Подумав, он решил долить топлива.

Грохот от его возни в кузове, скрип водительского сиденья не откинув которое нельзя было добраться до топливного бака и запах бензина разбудили Малкольма.

Он потянулся, пробуждая усталые мышцы и посмотрел на Гришема. Тот, почуяв его взгляд, взглянул в ответ - и тут же налил бензина больше чем требовалось. Полковник, глядел на беспорядок и своего адъютанта и не говорил ему ни слова. Гришем смутился, выругался, чтоб избавиться от неловкости и начал искать тряпку,чтобы протереть зелёную плоскую поверхность от теплой дурно пахнущей жидкости.

Не найдя, вытер своим же рукавом - и снова посмотрел на полковника. Тот молчал и смотрел. Гришем схватил канистру и сильнее чем обычно громыхнул ей по кузову джипа. Вернувшись, он опустил сиденье и собирался сесть обратно за руль, но Малкольм остановил его:

- Моя очередь, капитан, - и перелез на водительское место, - Ну же, садитесь скорее.

Через три часа, «Виллис», который беспощадно гнал полковник обогнал головной тягач. Гришем, сон которого не смог потревожить даже пронёсшийся над его головой рык разозлённого жарой и пылью авиационного мотора, так и не увидел этого.

«Я никоим образом не утверждаю, что варвары должны оставаться рабами. Я лишь призываю привести их к покорности и подчинить нашему правлению. Я не утверждаю, что мы должны лишить их всякого имущества; нет, я говорю, что мы должны побеждать их, не совершая против них несправедливых действий. Я не утверждаю, что нам следует злоупотреблять своею властью над ними; я лишь говорю, что наше владычество должно быть благородным, любезным и полезным для них. Потому нам надлежит искоренить их языческие обычаи, добротою склонить их к следованию естественным законам и, после должной подготовки… обратить их, с апостольским терпением, в христианскую веру»

Из письма Сепульведы Франсиско де Арготе

Двигатель передней кабины гигантского артиллерийского тягача расположен не под водительским местом, как это может показаться - он расположен в кожухе позади кабины, это облегчает охлаждение огромного двигателя. Но из-за трансмиссии - достойной своими размерами нашего гиганта и его, способного выдать две с половиной тысячи кобылиц на вал, «Уосп-Мэджора» - расположенной как раз там, где те, кто никогда раньше не видел нашего старину «Стирлинга» всегда ожидает увидеть двигатель, - а так же огромных колёс, малейший ухаб превращается в штормовую волну. По крайней мере, в моих глазах, в глазах человека сидящего за лобовым стеклом на расстоянии более чем шести футов от земли, пейзаж качается и летит, как если бы я вновь стоял на командном мостике сухогруза.

И мне есть с чем сравнивать приходилось подниматься туда, во время пути «Рианны» из Бремена в Порту-Бенге. И не то,чтоб дорога наверх, внутри раскалённой огнём солнца железной печки зафрахтованного Агентством «либерти», загнанного своим нынешним владельцем (Какой-то конторой, что через множество рук, навреняка, принадлежала всё тому же Агентству) на «Бремер -Вулканн» для корпусных работ, что ходил за свою историю за под десятками, - в том числе и фальшивых, - флагов была мне в радость. Тогда, если честно, мне вообще не хотелось вставать с койки, но делать было нечего.Ведь речь шла, не много, ни мало, о замечательной покупке, сделанной Агентством практически законно - и речь касалась в первую очередь меня.

Поскольку о возможности купить у генералов Европейского Альянса то,что им не нужно - но то,что может быть использовано в его нелёгком труде Агентством Глубоководных Трубоукладочных Работ не было, моё присутствие на мостике было необходимо - чтобы контролировать поведение нашего капитана, придавать ему мужества, если хотите - пока американский эсминец не скрылся из виду.

Формально, всё было сделано так,что лучше и желать нельзя. Сами орудия были доставленны на «Бремер- Вулканн» для разрезки, как и сказал Айк,развивший через неделю после учений, необычайно бурную деятельность. Интендант спешил всё закончить..

Контора, которой принадлежал наш «либерти», получила, очень кстати, выгодный фрахт от Агентства на перевозку тяжёлой техники(Спешно перекрашенные, уже на борту судна грузовики) и трубы для очередного опреснительного завода. Трубы были самые настоящие. Качественные. И это всё - поверх Можно постучать - и они отзовутся звоном. Аванс позволил оплатить работы на «Бремер -Вулканн»

«Рианна» была старым загнанным военным конём. Траспортник постройки 44-го года, имевший официальный флаг Нидерландов и антверпенскую приписку. Поэтому не было ничего необычного в том, что ослабленный качкой и постоянными перегрузами потрескавшийся древний корпус требовал хотябы небольшого ремонта. Более того, корпусные работы пришлось проводить на самом деле - и без дураков, раз на это судно предстояло , вместе с трубами, погрузить кучу оружия. И что куда важнее - две огромные пушки на станках. Дело даже не только в том, чтоб облегчить выгрузку в Лозанго, на «Бремере» практически срезали часть палуб. Никто не хотел рисковать грузом этого корабля, да и рисковать утонуть сам, если уж на то пошло - просто потому что потрескавшаяся обшивка пошла бы к чёрту посреди Атлантики. И, конечно же, работы обошлись много дороже, чем официальная плата.

Тут снова помог Айк, разбросав полученные курьером дополнительные деньги, которые Агентство никак не могло перечислить официально, по мелким контрактам на латание каких-то десантных барж Рейнского Речного Патруля. На самом деле, эти посудины подлежали скорой замене - так что, их можно вообще не выполнять. Через пару лет никто вообще не скажет -хорошо или плохо их отремонтировала «Бремер». Возможно, что верфи даже получат ещё один контракт на эти баржи - уже на разрезку. Под эти баржи, как я понял, Айк и его подручные списали уже много чего - и деньги Агентства далеко не первое. И, наверняка, не последнее. И уж будьте спокойны - он и с этого поимел свои дополнительные комиссионные...

Снятое покрытие палуб и мощные краны даже облегчило погрузку этих древних артиллерийских ящеров на самые нижние палубы. Конечно не только подальше от любопытных глаз - но и потому что орудия на станке, каждое по сорок с лишним тонн веса. Даже если бы их удалось надёжно принайтовать на палубе и даже если бы сам Бог пообещал мне ,что они не сорвутся за борт при любой качке(Чему бы я не поверил), снеся по дороге в пучину в всё что окажется на их пути - их бы всё равно разместили внизу. Такой большой вес на верхней палубе, в любом случае был нежелателен, а брызги и лишняя солёная влага никак бы не увеличили срок службы -несмотря на янтарно блестевшее пушечное сало.

Приведённые в походное положение, они не так внушали, как на Графенвёр - стволами, рычащими прямо в небеса. Оттянутые сквозь цилиндр кожуха огромные трубы, практически сливались с массивной рамой. Они таились, спали меж двух толстых как лобовая броня танка металлических треугольников Они именно та причина по которой я возвращался из холодной как застывшее баранье сало Европы туда, где кипит настоящая жизнь на этой посудине, а не, как обычно, на «Констеллейшен» из Тилбурга или Кобленца- через Алжир, до аэродрома в Лозанго.

Это было против всяких правил, но я всё же пробрался через лабиринты металлолома , бочек - и смотрел как они, опутанные огромных тросами и подвешенные на гигантских крючьях , скользят над моей головой. Ради этого момента, я и терпел Айка -и ему подобных. Ради него -я плохо спал в этой похожей на остывшее баранье сало Германии, ощущая себя на утро извалявшимся в какой-то липкой пакости.

А Капелька ещё ругал меня тогда за виски и баб... Тебя бы на моё место!

Но это уже всё позади.

Вот оно!

- Его могучий гром доселе был неведом никому. Жестокое оружие!

- Что ты там такое бормочешь, Гришем!? Бредишь ,чтоли, от всей это жары?

Я это сказал просто так, поддеть его. Уж кто поддасться малярийному бреду последний - так это холодный как грозовые тучи разум моего адъютанта.

-Читаю, господин полковник, -ответил он, не поддаваясь на мою подначку, - Всего лишь читаю. Извините, случайно вслух само произнеслось.

Тягачи, опустив на бетон орудия, формально, должны были вернуться в часть. Но их просто отогнали во внутренний двор - дожидаться окончания работ на «Рианне». И никаких вопросов - тут всё уже было обустроенно всюду поспевающим Айком.

Дело в том, что на Графенвёр орудия потащили штатные тягачи. А вот ночью, сразу после того, как артиллерийские автопоезда вышли из парка и прокатили по Массачуссетс-авеню, практически сразу после них, со стороны Родальбена по дороге вдоль затерявшегося между камней и шварцвальских лесов ручья Лангенбах, в Пирмазенс вошли тягачи, взятые из хозяйства уже давно расформированного батальона и маскируясь под только что прошедшие по тесным улочкам(Говорили,что бургомистр даже подавал американскому командующему прошения об оплате ремонта повреждённых неразворотливыми машинами углах старинных домиков и разползшейся под их весом брусчатке) орудия.

Тягачи, хранились просто потому... Просто потому что. Потому что так надо, положено по инструкциям и однажды, если коммунисты решат, что пора бы уже сжечь эту Европу(Давно пора поджечь это баранье сало - если бы они спросили меня) , то эти гиганты могут здорово пригодиться Седьмой Армии. Когда-нибудь. Нет, к дьяволу - пригодятся они нам! Прямо сейчас.

Всё должно было выглядеть будто все машины ушли из парка 59-го батальона в Хустрехёэ -и никто больше не проходил.

На самом деле, конечно, те машины, что должны были показаться для сонных серых казарм и разбуженных немецких пролетариев, единым целым с артиллерийскими поездами,ушедшими к Графенвёр, на самом деле, не имели никакого отношения к 59-ому артбатальону. Затерянному в лесах городку не давали заснуть тягачи с людьми Айка из Интендантской Службы Войск в Европе. Они сменили штатные на обратном пути неподалёку от Трабица - после чего спокойно ушли обратно в Хустрехёэ, сдавать имущество под опись. А свежие чудовищные лошади в упряжке, гонимые моими кучерами, всхрапнув, дружно потащили свой груз к верфям «Вулканн». Они-то и должны были уплыть с нами на транспорте, окончательно исчезнуть из Европы и из ночных кошмаров полковника Айка. Если, конечно, этой колонне из мяса могли снится кошмары.

Гришем беспокоился я ему не позволил поехать принять технику - но тут уж ничего не поделаешь. Важнее всего было доставить орудия на Графенвёр и отстреляться там без происшествий. А для этого нужно было ползти через пол-Германии . Кроме того, сам полковник Айк был бы заинтересован,чтобы орудия оказались на «Вулканн» как можно скорее,а его машины, были бы вынуждены пройти почти тот же путь, что и наши, маскируясь участием в учениях - врядли он был бы заинтересован в том, чтобы наш хлипкий, как рассохшаяся рыбацкая лодка, план пошёл к дьяволу из-за желания выдрать лишнюю сотню долларов.

С генераторами же вышло совсем уж просто. А ведь электрическое хозяйство могло прикончить всё на корню - можно оттянуть и закрепить этот ствол имея только головной тягач, можно заставить молиться орудие небесам, вращая влажный стальной штурвал чёрного цвета. Если у вас, конечно, чудом осталось давление, хотябы в сорок фунтов на квадратный дюйм -иначе валы гидромоторов вертикальной наводки, без электричества, не провернутся. Без электроэнергии можно даже как-то дотащить снаряд. Можно поднять его почти что на высоту человеческого роста и опустить в приёмный лоток - чтобы вращалась лебёдка нужно всего-то, что усилие четырёх рук. Ну и ещё хотябы кто-нибудь третий, который будет контролировать висящий на тросах, в искусственной невесомости, совсем как театральный ангел - снаряд. Но на этом же можно и закончить. Бросить изготовленное к бою орудие - ведь без электричества уж точно нельзя выстрелить. Потому что никакая человеческая рука не способна дослать снаряд, со звоном, вверх по наклонённому, отполированному до серебристого блеска лотку - если электрические гидронасосы не создадут рабочего давления, запасов которого не хватит надолго.

Словом, эти пушки, без хотябы двух генераторов, абсолютно мертвы. Как утопленник. Они способны подёргаться,какое-то время без воздуха- и всё. Мёртвая груда металла. Хотябы одного, чёрт побери. Не представляю как бы я мучался в поисках специальных генераторов, которые подходят - и разъёмами, и напряжением, и силой тока, - к электрике орудий.

Но не пришлось -и благодарить надо Айка. Хотя, нет, благодарить его не за что. Он так страстно желал затянуть дело, чтобы получить ещё больше денег - уже за генераторы, из хозяйства того же батальона из чьего наследства нам и доставались пушки, что едва не сорвал всё дело, раз за разом руша сроки прибытия нашей небольшой геологической экспедиции в Лозанго. Потеряв всякое терпение, я телеграфировал Селестину - за границу. Лишний раз выходить на связь с голландским офисом было нежелательно, но выбора не было. Глава европейского отделения Компании- единственный, кто мог спокойно выйти на Куратора, просто позвонив ему.

Куратор означал связь с командованием Седьмой Армии, которое в любой момент могло бы узнать о его фокусах. Мы могли убраться в любой момент, пусть и несолоно хлебавши. И не то, что из Американской Германии - с континента вовсе. А вот Айку бежать было некуда.

И Айк скрипнул зубами, организовав списание каких-то хороших армейских пятитонников -только с завода После чего, Агентство, через ту же контору, которая якобы что-то строила в Му, выкупило их официально. Списанное армейское имущество продается дешево и обладает огромным запасом прочности и надежности - особенно, если работает на гражданских. И никто не удивился, что в кузовах этих грузовиков, под брезентом, нашлись нужные нам автоэлектростанции с бухтами липких и пыльных кабелей.

Во всех этих покупках, по отдельности, не было ничего подозрительного.

Да и я не поверю, если скажут мне, что Айк попался кому-то с тягачами и генераторами. Вот так просто? Ну уж нет. Скорей всего, они уже давно числятся как переломанные в аварии, разобранные, использующиеся в качестве источника запчастей или что-то в этом духе. Он не из таких, этот Айк. У него всё рассчитано, он работает с запасом. Недаром Куратор вышел именно на него и работает с ним - когда требуется продать что-то на грани закона.

Это Селестин отвык работать по-настоящему, занимаясь по большому счёту, только и визированием счетов и переводами, перекладыванием папок с личными делами да хватанием секретарши за задницу. Мне даже жалко его, по настоящему жалко его, этого бедного главу Европейского Отделения, каждую ночь, во время всей этой почти двухмесячной эпопеи с покупкой орудий, просыпавшегося в холодном поту. Ему бы, в самом деле, работать не в нашем, а в самом настоящем Агентстве Глубоководных Трубоукладочных работ. Иметь толстеющую жену и непослушного сына. Ходить в клуб, чтобы спокойно там почитать газету и выкурить сигару -не нарываясь на нравоучения о здоровье. Волноваться о сердце. А собирать армии из таких собак как я и Гришем, чтобы они грызлись с другими такими же псами, за право принести хозяину ещё один кусок Тяжёлого Континента Му, что огромным неаккуратным пятном жёлтых чернил, пролившимся из задетой младшим штабным офицером чернильницы растекся по девственной алтантико-индийской синеве карты стратегического масштаба ...Нет,оставьте это кому-нибудь другому.

.

Транспортник, который был бы способен даже просто поднять этот автопоезд и даже просто сделать круг над аэродромом с этими сто двадцатью тоннами железа, ещё не изобрели. Не говоря уже о том, чтобы отнести их за тридевять земель, туда, где этой штуке, по моему мнению, самое место - туда, где Солнце пережигает землю и трупы в раскалённый песок.

И даже если бы такая машина существовала, Агентство всё равно бы зафрахтовало «Рианну». Орудие могло покинуть Бремен только в трюмах «Рианны» - стоявшей на верфях «Бремера» . Таково было условие Айка. Ну и ещё и потому что именно туда устаревшую и покрытую пылью железяку отправили на утилизацию. Её ствол, по всем бумагам, давно разрезан на судостроительном заводе. Не говоря уже о том, что, вместе с ней, везли кучу боеприпасов, которые даже на вид не подходят к дозволенным к применению на Му пушкам и генераторы питания - полный комплектный автопоезд тяжёлой артиллерии.

Формально, мы играем по правилам. Формально. Но что было бы если досмотровая партия с эсминца нашла под трубами артиллерийский ствол, в дуло которого можно просунуть плечи? Я вам скажу, что было бы. Военная тюрьма - для меня и всех, у кого можно было бы заподозрить наличие военной выправки и нащупать мозоль от спускового крючка. Агентство? Нет, оно не вмешалось бы.

Формально, Агентство занимается именно тем,чем должно - судоподъёмом, очисткой портов - и прочими подобными контрактами. Именно так они оформляются. И никого не смущает, что контракты на очистку портов и прокладку труб под водой, исходят, в основном из Му, подписываются отнюдь не начальниками портов, а главами компаний и министрами, а занимаются ими бывшие или действующие военные строители. Впрочем, слово «строитель» тут излишне. Но послужить флагам, теперь составляющим Варшавский Договор или Европейский Альянс тут многие успели.

Слава богу, что это так.

- Вишенка! - в кабине головного тягача, можно было только кричать, - Ты опять уснул!

Я открыл глаза и покачал головой. Нет. Я не спал.

- Тебе не кажется, что рудник у самого чёрта на рогах, сраный шахтёрский городок, снабжаемый от случая к случаю и конвои, которые мы должны проводить в Кемпвилль - всё это напоминает осаждённую крепость? В которую нас усердно загоняют - как мышей метлой?

Я улыбнулся в ответ:

- Конечно , кажется!

На шахтёров всем насрать. Они задержат правительственные войска, позволят коммунистам раздавить нас танками. Вот так, Капелька? Агентство избавится от неуправляемого и глупого полковника - вместе с кучей дряни набранной им по помойкам Европы чужими руками. Возможно Зангези найдутся те, кто хотел бы расстрелять меня. Рудник всё равно истощён - и уходит соседям -в обмен на десятилетнее перемирие.

Поэтому мы обратимся к президенту Лозанго, вооружим их, найдём способ продать - и перебросить в Му два устаревших артиллерийских динозавра вместе с двумястами выстрелов к ним.

Так, Капелька?

Нет, не так. Или не совсем так -потому что нервы у меня на пределе и бой будет.

- Орудия надо развернуть сразу по прибытию. Снаряды,- пятьдесят штуксгрузить на грунт -прямо у пушек.

- Рассказывайте, Грубер, - посоветовал ему я,- Всё, до последней монетки, как попу на исповеди. Мы уже поняли,что вы никакой не Грубер. А если и Грубер -

- Он - трус. Предатель, -Грубер хотел что-то сказать, но ему не дали, - Это всё верно. Он так же эсэсман. Тоже верно. Ну так что ж? Африка сейчас набита трусами, предателями и бывшими эсэсовцами. Их даже в Европе ещё немного осталось. На всех патронов не хватит. Да и желания моего, если честно... Кроме того, о «шарлеманях» я не знаю никаких страшных историй

Грубер, поняв, что его не будут убивать , по крайней мере прямо сейчас, сел передо мной, насколько это позволяли связанные руки и ноги, прямо, а во взгляде его теперь читалась решимость. Я поспешил

- Я сказал, шарлемань, что на вас не будут тратить пулю. Но не сказал, что мы вас возьмём с собой. Честно сказать, я не понимаю -зачем вы мне нужны. Военный советник президента? Президент Номбонге, скорей всего, уже мёртв. Его преемник , наверняка, не будет слушать ваши советы. А то,что принято называть в этой стране армией, будет стараться нас убить. СРК, скупившая вашу горсть глины и песка

- Я умею стрелять, - угрюмо сказал бывший эсэсовец.

Я от души расхохотался - и все остальные, рядом со мной,- тоже.

- Это отряд наёмных ландскнехтов, Грубер или как вас там, -с казал я ему, - Здесь трудно найти человека,который не умел бы стрелять - и стрелять намного лучше ваших негров

- А что? - с вызовом сказал «шарлемань»,- Они не возражали когда белый масса решал где достать воду, доставал им еду, защищал от кочевников своим пулемётом(Да, полковник, у меня был отличный английский пулемёт -и три тысячи патронов к нему!) сбывал ту дрянь,что они выращивали в здешней глине, приводил женщин... И им, знаете ли, совсем неплохо жилось у меня. Они -рабы. Во всём. Знаете как зовут их главного бога? БАРОН Суббота. Во так! Даже их божества - вассалы английской короны!

- Ладно, -перебил я разошедшегося «шарлеманя», - Экскурсы в местную религию оставь для археологов Британского Музея. Мне-то зачем бывший плантатор?

- А как вы думаете - дерзко возразил мне Грубер, - Как я устроился здесь? Добрался из Европы? Как я разбирался в драках своих пеонов? Как торговался? Как стал советником Номбонге? Я знаю все здешние языки, полковник!

- Все? - я откинулся нас пинку растрескавшегося в здешней сухоте скрипучего стула, - Вот прямо так уж и все?

Мой скепсис был объясним. Если где и строили, по-настоящему, ту самую, Вавилонскую Башню - то здесь. По крайней мере, сюда уж точно упало большинство осколков того самого строения, стремившегося достать до неба. Южная Африка - невероятное смешение сотен самых разных языков и наречий, внебрачных детей германского, французского, английского и изнасилованных ими местных.

- Все, - со спокойствием произнёс «шарлемань», - По крайней мере, я могу понять и более-менее неплохо строить фразы на тех, которые мне довелось услышать - но и этого вам хватит, чтобы обойти со мной весь континент Му, от Кабинды до Кейптауна! Мне это ничего не стоит - услышать,запомнить, разложить весь незнакомый язык по полочкам...

- Вот это уже точнее, Грубер.

Моё лицо и мои слова не выражали никаких обещаний, но мне самому было понятно - что Грубера придётся взять. Пусть даже это лишний рот и уменьшенная порция воды.

- Я знаю все обычаи! -распалялся он,- Всех племён! С кем можно торговать, где можно получить воду! Я могу безопасно провести вас в этой стране куда угодно. Сытыми! Например, что у вас за винтовки? Испанские «фальта»? Насколько они бьют?

- Ну, допустим, в твою задницу я попаду и с трёхсот ярдов, ёжик... ответил, угрожающе качнув стволом своей автовинтовки Капелька.

«Шарлемань», чьи подёрнутые сединой, свалявшиеся волосы, и в правду походили на колючки дикобраза, угрюмо посмотрел на него:

- Наверное, весело будет стрелять в убегающую от тебя задницу? Весело и совершенно безопасно? - и , прежде чем Капелька открыл рот, - Здешние вооружённые силы используют миланские пистолет-пулемёты.

- Это же хорошо?

- Это плохо, - отрезал Грубер, -Всё,что я говорил насчёт богов,здесь,на Му -очень даже серьёзно. Вы не представляете как Барон Суббота рад вырваться из-под присяги английской короне. А если ниггеры хорошо покурили «дымки» и их слышали лоа, то их пули вас достанут и на тысяче ярдов.

От моей расслабленности не осталось и следа:

- Это такая шутка?!

Бывший эсэсовец качнул головой и повторил:

- Всё,что касается духов и богов, на континенте Му - очень и очень серьёзно. Отщёлкните целики до предела. Приготовьте пулемёты. И...

- И... - повторил за ним я.

- И будет хорошо, если ваши орудия уничтожат как можно большую часть пехоты.

-Лоа?

-Лоа, -кивнул «шарлемань» и, посмотрев на моего неизменного вот уже сколько лет , адъютанта, добавил,- Видишь, Капелька - или как тебя там... Я уже начинаю становится полезным.

Пальцы, похожие на железные прутья, сжались на цевье испанской винтовки:

- Я ,всё-таки, убью этого эсэсовца..

-Тихо, - останавливаю я Капельку.

-Ты не член отряда, сказал я, обращаясь уже к Груберу, - А есть вещи, которые могут быть только внутри нашего коммандо. Считай, если взаправду веришь в здешнюю негритянскую магию, что это такая же магия, что и у твоих бокоров и прочих черномазых с их пулями. И что всё так же серьёзно,как все прочие боги всего проклятого континента Му. Неважно. Но если позволишь себе назвать кого-нибудь - меня, Гришема или ещё кого-нибудь в отряде назвать иначе как договорным именем - итог будет один. Я тебя сам застрелю. Понял, «шарлемань»?

Грубер кивает.

- Отлично. А теперь скажи вот что, француз, - Грубер смотрит на меня глазами преданной собаки, - По- китайски говорить сможешь?

-Да, - помолчав, кивает, бывший советник и плантатор - Я немного говорю на путунхуа.

Поэтому Даунинг-стрит

Из окон крепкого голландского домика, казавшегося необитамым, грохнуло будто бы далеким раскатом грома. Свинцовые брызги огромной пули разлетелись о накат жёлтой брони «центуриона»

Потом ещё раз.

-Крофт!

-Имя.

Как видно

- Кэдди