У нас в Заримании (СИ)

119

Пьянка состоялась во дворе замка не банальная. На костре пожарили пару баранов и сожрали их полусырыми до костей. Три бочки с элем опустошили до дна. Пьяные морды лезли к друг другу с поцелуями. Потом дрались — месили дубовыми кулаками смачно по рожам волосатым, потом опять пили и мирились.

Пробудившийся по требованию мочевого пузыря, Николай не сразу и разобрался где это он уснул. Под головой чья-то задница в вонючих меховых штанах, а на ногах кто-то лежит и храпит. Небо светлело перед рассветом. По двору, а то и прямо на столе среди объедков спали перепившиеся люди Нута вперемежку с дружинниками конунга. Было довольно зябко и холод лез под одежду.

«Помниться, кому-то били морду…Точно что не мне…»

Николай добрел до стены и помочился, едва удерживая в руках кожаные тяжелые штаны. Пуговиц нет, одни завязки дурацкие! В затылке поселились гномики с кирками и не покладая рук пробивались наружу. Во рту, похоже, что нагадили коты…Снайперы, прямо…

Николай, шагая вразвалочку через тела собутыльников добрался до бочек. Все три пустые. Причём в одной из них расположился кто-то и оттуда знатно воняет. Спит или сдох?

— Расслабился, да?

Мужик что-то промурлыкал в ответ.

«Хочу пить!»

Николай движимый одним только желанием, направился к двери в жилое помещение. Рассчитывал там отыскать воды или эля на худой конец.

Дверь распахнулась ему навстречу.

Вышли во двор люди. Фигуры черные, в сумраке сразу не разглядеть. Пять? Шесть?

«Хоть бы фонарь, какой зажгли, дикари!»

— Николас? Хорошо, что ты на ногах. Идем! — приказала Доминика и быстрым шагом направилась к выходу.

За ней следовал совершенно трезвый Бран и еще двое парней тащили под руки третьего с темным мешком на голове.

«И куда? Не спится ей…»

Держась за больной затылок, Николай последовал в хвосте процессии.

В привратницкой горел факел, от света которого моментально заломило глаза.

Квадратный Рювальд со своим топором нес службу на ногах. От него попахивало перегаром, но не слишком.

— Открывай, Рювальд! — распорядился Бран.

Привратник повиновался.

Ветер с моря пах йодом и рыбой. После вони привратницкой этот запах воспринимался как редкий и дорогой парфюм. Все также следуя в хвосте компании, Николай тут же услышал мощный хруст щебня за спиной. Рювальд топал следом с факелом одной руке и с топором в другой.

— Ты чего?

— Иду с Браном. — прогудел привратник.

— Ну, иди.

Николай пропустил его вперед и опять оказался замыкающим. Такого бугая лучше за спиной не иметь!

«На пристань идем? Чего такая спешка?»

У пристани, рядом с драккара Одноухого Нута стоял широкий корабль с низкими, темными бортами. На палубе суетились люди в черной одежде, без шума и криков чего-то делали. Вертели какие-то веревки, чего-то привязывали или, наоборот, отвязывали.

Доминика оставалась на причале, пока Николай не перебрался на палубу судна.

Она легко перепрыгнула на палубу и исчезла в кормовой надстройке вместе с Браном и таинственным человеком, что с мешком на голове. Николай сел на бочку возле мачты, с трудом облизнул сухие губы шершавым языком.

«Все это похоже на бегство…»

Веслами молчаливые люди из экипажа оттолкнулись от причала, и корабль отвалил по реке, следуя против течения. Моментально поставили парус и затянули какие-то веревки по бортам. Ещё несколько минут и палуба опустела. Надувшийся пузырем парус закрыл от Николая почти всю панораму впереди. Тогда он обернулся и стал смотреть на замок Огерсторма, удаляющийся с каждой минутой. Судя по мертвой тишине про торопливый отъезд гостей никто еще не узнал.

Подошел и встал рядом Бран, скрестив руки на груди. Лицо мрачное.

— Чей это корабль? — спросил Николай, запахивая на груди кожаную грубую куртку.

— Гарольда из Нижнего Рава.

— Куда идем?

— Куда пожелает госпожа.

«Ага, крепыш Бран сменил хозяина на хозяйку! Чего ему пообещала Доминика?»

— А кто это был с мешком на голове? — вспомнил Николай.

Бран покосился недружелюбно.

— Госпожу спроси.

«Опять я — багаж и ни хрена не знаю! А на хрен все! Пить хочу!»

Николай двинулся к кормовой надстройке. Наверху кто-то дежурил у руля. Какой-то здоровяк в кожах и мягкой шапке, надвинутой на глаза.

Открыв дверь, шагнул в комнату, освещённую желтым светом фонаря и остановился у двери. Фонарь, черный с круглыми дырками в боках и большим кольцом наверху, стоял на столе, разбрасывая по стенам овальные, желтые пятна света.

У дощатой, темной стены, лицом к двери сидел мужчина средних лет в синей одежде, с седой, аккуратно подстриженной бородой и ел жареную курицу руками.

Возле фонаря потный высокий кувшин и потемневшие медные кубки. Слева, на табуретке сидит Доминика и потягивает что-то из такого же медного кубка.

У Николая рот пересох еще сильнее при виде такой картины.

Седобородый положил куриную ногу обратно в миску, посмотрел на Доминику. Та поставила кубок на стол и улыбнулась одними губами, не раскрывая рта.

— Почтенный Гарольд, представляю вам мечника из Норведена — Николаса.

— Прошу к столу, господин Николас. — Внезапно тонким, почти женским голосом пригласил «почтенный Гарольд».

Николай не стал скромничать. Пододвинул к столу свободный табурет и щедро плеснул в кубок из кувшина красного, почти черного вина. Пахло не плохо.

— Ваше здоровье, леди и джентльмены!

Вино само устремилось в глотку. Через полминуты Николай с сожалением убедился, что кубок пуст. Послевкусие было изюмным. Словно горсть изюма зажевал!

Сладкая слюна наполнили рот.

— Осмелюсь спросить — где же меч господина мечника?

«Какой любознательный торгаш!»

Мечник Николас посмотрел на Гарольда с презрительной гримасой, как воспитательница детского сада на накакавшего в штанишки малыша.

— А зачем, осмелюсь спросить, вам мой меч, сударь?

— Мечник без меча не бывает же или в Норведене иные нынче правила? — не унимался настырный торгаш.

Николас опять взялся за кувшин, чтобы еще раз продегустировать изюмное пойло, как тут же обнаружился искомый меч. Фламберг материализовался возле стола и упал бы на пол, не подхвати его мгновенно Доминика.

Господин Гарольд разинул рот и вытаращил глаза. Николай налил все же вина в кубок, почти до краев, придвинул к себе. Первый кубок хорошо пошел. Голова перестала болеть и в желудке все притихло. Лекарство от похмелья действовало!

— Вот и меч. Довольны, господин хороший?

— Пламенный меч Хорвуда!! — воскликнул господин Гарольд моментально оказавшись на ногах.

— Мой меч, а не какого-то Хорвуда. Верно, госпожа Доминика?

Доминика нахмурилась и протянула меч Николаю.

Он сделал вид будто не заметил жеста.

Мстительно подумал: «Пусть подержит — не развалится!»

Неторопливо выпил вино до дна, прислушался к ощущениям. На этот раз послевкусие было как от спелого персика.

— Неплохое винцо. Как называется?

— Соррентское особое… — пропищал господин Гарольд, не сводя испуганный взгляд с фламберга.

— Надо запомнить!

В голове зашумело, и в конечностях образовалась легкость.

Николай хихикнул и наконец-то соизволил забрать меч из рук Доминики, прожигающей его взглядом. Положил меч плашмя на колени, чтобы не отвлекал.

— Присядьте, господин Гарольд. Чего торчать как …гм…столб…на ровном месте.

Расскажите нам про этого Хорвуда. Чего он там натворил? Дракона зарубил?

Гарольд осторожно вернулся на свою скамью.

— Вы же знаете легенду о последнем меченосце Штирвальда?

Николай поморгал, потер правый глаз. Чего то веки стали уставшими? Развезло с двух бокалов вина? Вроде и не крепленое…Зевнул.

— Я похож на собирателя фольклора? Выкладывайте вашу легенду!

Легкий стон с левой стороны комнаты, подействовал на господина меченосца как разряд тока. Опрокинув табурет он отскочил в сторону, наставив перед собой сияющий фламберг. Сонливость как рукой сняло. Звук донеся из-за плотной шторы.

— Кто там?!

Мгновенно вспомнился субъект с мешком на голове.

— Кого вы там спрятали?!