У нас в Заримании (СИ)

5

Поганец Лилду шустро топал впереди с мешком на спине, килограммов так на пятьдесят. Николай едва за ним успевал. Впрочем, приходилось то и дело останавливаться и поджидать Машку. Толстуха обливалась, потом и то и дело прикладывалась к фляге литра на три не меньше, но не жаловалась и не просила передышку. Когда тропа свернула в лес идти стало легче, солнце не пекло. Николай, мучаясь от жажды, нес шлем под мышкой. Меч шлепал надоедливо по ноге. Пот под панцирем тек по спине и по груди. У Бред Пита, небось, майка была, а у древних греков — туника… Привал сделали у родника с ледяной, вкусной водой. Николай снял панцирь и обмылся до пояса, после того как напился.

Машка сидела, совершенно осоловевшая под кустом и тупо его рассматривала. Впрочем, она быстро ожила, едва Лилду принес ей еду: квадратные лепешки с размазанной сверху коричневой массой, вроде паштета. Николай осилил одну и запил обильно водой.

Машка слопала три штуки, обсыпав грудь и колени слоем крошек.

— Ты так стресс заедаешь?

— Ты сам — ходячий стресс! — буркнула Машка и со стоном поднялась на ноги. — Эй, зеленый! Где тут удобные кустики?

Как и обещал Варну, к вечеру, в сумерках добрались до речки. В кустах Лилду нашел челн — легкую лодку, скорее байдарку: на гибкий каркас натянут чехол из кож.

Машку усадили в центр в обнимку с мешком провизии. На корме с веслом разместился Лилду, а Николай сел на носу, лицом к Машке.

— Мы чего, спать не будем, а будем плыть? — удивилась девушка.

— Быстрее сядем — быстрее выйдем! — пошутил Николай.

— Эй, зеленый, ночью не согласна! Колян — ты сам с ума не сходи! Ночь же начинается! Он нас в темноте утопит на хрен!

— Сиди, дура, мы уже плывем!

Машка вцепилась ручищами в борта лодки, открыла рот, чтобы ответить на оскорбление, но парень ее опередил.

— Лучше поешь, небось, проголодалась.

— Ой, мы, правда, плывем?! Я плавать не умею! — пискнула Машка, увидев, что берег уже не виден в сумерках.

— В тебе столько сала, что не утонешь.

— Скажи спасибо, что мешок между нами!

Машка тут же залезла в мешок и чем-то захрустела. Журчала успокоительно вода за бортом. Лодка плыла к неведомому озеру к дракону в гости.

«Если это сон — то пора просыпаться!»

Через полчаса примерно из-за чернеющей кромки деревьев на звездное небо выкатилась голубая луна и залила ночной мир всеми оттенками синего и голубого.

— Эй, Колян! Ты — голубой! — фыркнула Машка.

— А ты — синяя, как утопленница. — Лениво парировал парень.

Машка подавилась чем-то и закашлялась. Плавный ход лодки, усталость сделали свое дело. Положив голову на руку, парень уснул. Машка доела сухарики и взялась за лепешки. Ноги ныли от дневного кошмарного перехода, но заснуть она не могла. Под дном лодки вода и глубина, небось, порядочная! Задница мерзла даже через куртку, заботливо подложенную вниз. От страха хотелось есть еще больше… Николай храпел, а Машка боялась и злилась. Не поняла, как уснула, обняв похудевший мешок с едой.