У нас в Заримании (СИ)

Эпилог

Федор крутил гайки на ступице и ругался под нос.

— Доброе утро!

— Привет, Коля! Чего не спиться?

— Выспался. Воздух такой здесь, что спится хорошо.

Николай подошел ближе, теребя отросшую бородку.

— Помочь?

— Ничего…Гайка, бракованная…Допуск не соблюли…Шею намылю бродягам!

Николай приложил руку к черному боку паровоза. За ночь не остыл еще.

— Как твоя?

— Ругается. Хочет спать на животе, а не может.

— Вечно бабам блажь всякая в голову идет! Ничего, скоро разродится и будет спать хоть на голове! Чего хочешь спросить то?

— В прошлом году те женщины ко мне приходили на ночь…

— А, только вспомнил? Крепкие пацанята народились.

Николай испуганно оглянулся на дом.

— Федор, ты смотри об этом Маше не расскажи. Она беременная и ей волноваться нельзя!

— Испугался!? Да пошутил я! Пошутил! Спи спокойно, никого не народилось от тебя!

Николай рассмеялся с облегчением. От сердца отлегло! Не все он Маше рассказал, ох не все!

Восемь месяцев уже они жили в долине миреков. Сила колец их перенесла с другого конца континента в одно мгновение. У дяди Федора, князя простоквашинского, мало что изменилось, разве, что вместо деревянной стены форта строилась каменная.

— В целях противопожарной безопасности! — пояснил хозяин.

Население уже не умещалось внутри и за стенами вырос поселок почти в сотню крепких деревянных домов. Жили здесь не только миреки, но и выкупленные Федором рабы. Молодые беременные женщины попадались на каждом шагу. Еще через пару лет тут будут бегать разномастные пацаны и девчонки.

Николай обучился водить второй паровоз и ездил от гор до леса и обратно. Кроме того, три дня в неделю он занимались с молодыми мирекам, натаскивал их в фехтовании, пока только на деревянных мечах.

Жизнь в долине текла сытая и спокойная. Николай надеялся, что загребущие лапы императора Боридена не дотянуться сюда никогда. Зачем империя вольным людям?

«На фига попу гармонь!» — как говорил дядя Федор.

За ужином, посмотрев как Маша гладит себя по округлившемуся животу с мягкой улыбкой на лице, Федор не удержался и спросил:

— Как назовете младенчика? Не думали еще?

— Я назову его — Гаргилл… — ответила Маша.

Федор удивленно вытаращил глаза.

— Не фига себе, имечко? Сама придумала? Эльфийское?

Маша с мягкой улыбкой ответила:

— Он приснился мне во сне и сказал что его зовут — Гаргилл…

…В далеком Норведене, в доме на берегу фьорда Солан с улыбкой смотрела, как новорожденная дочь сосет ее грудь.

— У нее такой смышленый взгляд!

— Дочка, ей всего лишь месяц, а она уже красотка! — улыбнулся мастер Герт. — Не надумала ей имя, какое дашь при крещении?

Солан подняла голову и посмотрела на отца.

— Я назову ее — Шилла…

…У скального выступа над долиной миреков, на камушке сидел печальный темный эльф Хандану и прикидывал, как бы ему заманить кольценосцев в свои подземелья…

…На равнине без названия, возле гор без имени племя гоблинов складывало дары-подношения к идолу, вылепленному из глины. Главный шаман Вырт знал: Великий еще вернется!

…Император Бориден читал бумаги из белой папки и посматривал на табурет у окна. Почему — то в последние дни он часто вспоминал свою недолгую эльфийскую пленницу. Кажется он чего-то упустил…

…Дядюшка Эт отхлебнул из кружки крепкого черного чая с лимоном.

— Даля, а где мои любимые сушки?

— С маком? — отозвалась из кухни драконица.

— Да. «Со смаком!» Неужели все поела?

— Я виновата, что они такие мелкие и нажористые, как семечки? Наколдуйте еще.

— У тебя лучше выходят. Сделай, порадуй старика!

— Хорошо, вот только пирог из духовки выну.

Дядюшка Эт улыбнулся своим мыслям, но вслух ничего не сказал.

Драконица обожала сама готовить выпечку. Откуда такая блажь, ума не приложить! С помощью магии возможно все. Для чего же ручки пачкать?

«Даже из дракона можно сделать человека! Если постараться, конечно!»

— Как ты думаешь, какой потенциал у этого Федора?

— Огромный! Технический, стихийный маг — большая редкость! Я впервые такого встречаю!

— Всегда что-то бывает впервые.

Дядюшка Эт с гордостью посмотрел в угол веранды, где стояло искусно выполненное чучело господин Гарра в черном плаще, застегнутом до самого горла. Особенно удались выразительные злобные глаза, как живые!

— У нас в Заримании всякие чудеса случаются! — сообщила Дальдантиль, внося на веранду большую миску с сушками.

КОНЕЦ