Убийца

Глава сорок пятая

КОМАР, КОТОРЫЙ КУСАЛ СТОУЛИ В ШЕЮ, теперь превратился в просто красное пятно на ладони его левой руки. В его правой руке девять миллиметров мертвого кубинца. В «глоке» тринадцать экспансивных пуль и один запасной магазин в поясе. В его глазах, носу и горле едкий привкус горящей резины и бензина. Он подкрался к все еще тлеющей кустовой пальметто и оттолкнул в сторону обугленную ветвь пистолетом. Почерневшие и сплющенные мангровые заросли и морской виноград простирались примерно на сто ярдов по обе стороны узкого водного пути.

На поверхности воды ничего нет, кроме горящего топлива и пары дымящихся спасательных жилетов.

«Росс!» Сток зашипел, стараясь держать язык ниже. «Эй, Росс! Ты в порядке? Где ты, приятель?»

Он ждал, не ожидая ни черта ответа, видя, как это произошло. Да, Росс был бы там, где он его оставил, на носу с АК и наблюдал бы за изгибом воды. Внезапно навостряет уши, когда слышит впереди своего приятеля Стоука, который кричит и стучит по корпусу «Сигареты» из пистолета, а затем плещется вокруг и забирается на борт. Росс мысленно сосредоточился на этом. Тем временем Ссиссор прокрадывается мимо него по берегу, двигаясь тихо, не торопясь, забираясь за надувную лодку, располагаясь в мангровых зарослях с четким выстрелом.

Сиссору понравилась эта часть, и он, вероятно, съел ее. Аккуратно положив трубку РПГ на прочную ветку. Приметил эту штуку, возможно, на канистрах с бензином на корме. Ага. Или, может быть, прямо между лопатками Росса. Медленно нажимая на спусковой крючок (в последнюю секунду Росс, возможно, покачивал головой, пытаясь сконцентрироваться и расчистить морфиновую паутину), слышит позади себя ТУНК-СВУШ.

Черт, Росс.

Ты был речным. Я был летчиком.

«Ладно, ублюдок, вот и все!» Сток закричал, уже не обращая внимания, поднимаясь на ноги. «Я иду за тобой! У тебя есть шанс? Возьми! Сделай свой выстрел, потому что он будет твоим последним!»

Он встал на берегу, вытаращив глаза и тяжело дыша.

На листьях и ветвях мангрового дерева у воды, в том месте, где, должно быть, был Ножница, когда он выстрелил из гранатомета в Росса, все еще оставалось немного крови, засохшей крови. Что-то блестящее привлекло его внимание, пятно на корне, торчащем из илистого берега над его головой. Он протянул руку и почувствовал это, отдернул руку и посмотрел на ярко-красное пятно. Свежая кровь. Значит, Фанча тоже каким-то образом порезал ему задницу. Когда он причинял ей боль. Во время борьбы. На секунду отняла от него ножницы или, может быть, просто провела ногтями по его лицу. Не имело значения. Это было что-то.

Он работал вдоль берега, теперь совершенно спокойный, зная, что ему нужно делать. Следуйте за кровью.

Он пробыл у воды пару минут. Увидев слева от себя еще больше блестящей крови на кустовой пальмовой ветви, он направился вглубь страны. Видеть все это в своем уме, оставаться на месте, останавливаясь каждые двадцать секунд, чтобы прислушаться. Скитс и птицы вернулись. Древесные лягушки. Повсюду по песку снуют крабы-скрипачи. Солнце взошло и жарко. Глубокая суровость. Жара и стрельба по тарелочкам. Свежая кровь на сухой траве, где он скорчился в кустах. Где ты, черт возьми, Ножницы? Ты возвращаешься к сигарете?

Да, вот и все. Вернулся к своей лодке. Это именно то, что он будет делать. Мальчик, должно быть, пришел к очень поразительному осознанию.

Вот он, улыбается, готовит свой аппетитный выстрел, но что-то грызет его задницу, как раз перед тем, как он нажал на спусковой крючок. Что не так с этой картинкой? Ах, да. Никакого большого черного парня на резиновой лодке с белым парнем, вот в чем дело. Не видел никаких крупных цветных парней, которые скользили и скользили по берегу, так где же он, черт возьми? Он должен быть в воде. Или он оставил лодку и поплыл вверх по каналу. Верно, думает Сиссор, чернокожий мужчина поплыл вверх по реке к «Диабло».

Сток был рад, что дал Фанче другой пистолет.

Он поднялся на ноги и побежал сквозь густой кустарник небольшой поляны к Сигарете, когда мимо его уха просвистела единственная пуля. Он сильно ударился о землю, вскарабкался и покатился прямо в заросли пальметт. Не хорошее прикрытие. Еще две пули подняли землю в трех футах слева от него. Крутой угол. Стрельба с высоты. Сток поднял голову и увидел большое дерево Гамбо Лимбо на дальнем краю поляны. И еще куча кипарисов, но в кипарисе не спрятаться.

Ножницы любили стрелять в людей с деревьев. Его МО.

Сток встал и всадил в Гамбо четыре пули. Затем он, пригнувшись, побежал к приземистому дереву Калуса слева от него, которое могло служить небольшим укрытием. «Калуса» взорвалась прежде, чем он добрался туда. Белый след дыма вел обратно к вершине Гамбо, как раз туда, где его держал Сток.

Попался.

Сток побежал вперед, прямо на него, сделав три аккуратных выстрела по верхушке дерева, как раз там, откуда шел след от гранатомета. Ждал, чтобы увидеть, как парень упадет, и тогда он услышал хлопок оттуда, из-за верхушек деревьев, и кто-то ударил Луисвилльским Слаггером ему в левое бедро, бац. Хорошенько развернул его, может быть, два раза, но он удержался на ногах, еще всего сто ярдов, качая ногами, а потом его ноги перестали так хорошо двигаться. Грязь или что-то в этом роде.

Он добрался почти до основания Гамбо, стреляя из Глока и крича парню: «Давай, Ножницы! Давай вниз! Посмотрим, что у тебя есть! Покажи мне что-нибудь! Черт! У тебя нет ничего, застрели невесту перед церковью!»

Он пролетел через грязную яму, полную воды, что-то перевернул, кинулся вперед, теперь «Глок» стрелял всухую, пустой. Он удержал равновесие, двинулся вперед и вытащил из пояса свежую обойму с патронами. Черт, он залез на дерево и стащил это дерьмо за лодыжки. Засунь Глок парню в рот и посмотри, сможет ли он таким образом вымолить у Бога прощение. Он сделал бы это, и еще что-нибудь, но его ноги больше не двигались. Не мог даже поднять пятки, как в том кошмаре, когда пытаешься бежать, но ничего не двигается.

Он услышал сосательный звук, когда попытался поднять правую ногу и посмотрел на свои ноги. Больше не мог их видеть. Они исчезли в какой-то грязной жиже у подножия дерева. Прошел уже лодыжки, черт возьми, почти на полпути к коленям. Он услышал, как над ним шелестят листья, а затем парень просто спрыгивает с дерева Гамбо и приземляется на ноги на клочке болотной травы рядом с грязью. У меня никелированный магазин 357-го калибра, нацеленный на лоб Стоука.

— Привет, — сказал человек без глаз. Никаких зеркальных оттенков. На левой щеке у него было три рваных следа от когтей, которые все еще кровоточили. Фанча хорошо его поймала, благослови ее милую маленькую душу. Сток улыбнулся парню.

«Эй. Как дела? Где твой гранатомет?» — сказал он, ухмыляясь. — Застрять на этом дереве?

Сиссор улыбается ему глазами из фильмов ужасов. Прозрачный, как мрамор. Мужчина немного постарел со времен Бискайи, жизнь в бегах и все такое. Одет в кевларовую спортивную куртку, что объясняет, почему его не подстрелили с дерева. Левая нога Стоука теперь ужасно болела, словно осиное гнездо вонзило колья в мышцу бедра. Он не мог вытащить свои проклятые ноги из грязи. Он начал искать, за что бы ухватиться, куст или что-то в этом роде. Ничего не было достаточно близко. Возможно, если бы он вытянулся, то смог бы зацепиться пальцами в густую траву за краем и вытащить себя наружу.

Сток поднял «глок», но они оба слышали, как он стрелял вхолостую, и оба знали, что он пуст. Он не мог решить, бросить ли его парню в лицо или попросить помочь ему, выбраться из этого дерьма. Грязь уже почти доходила ему до колен. Вы могли чувствовать, как оно поднимается.

«Эй. Смотри. Окажи мне услугу. Дай мне руку помощи. Я застрял в грязи».

«Это не грязь, сеньор. Это зыбучий песок».

Значит, он знал о зыбучих песках. Довольно хорошая ловушка. Черт, надо было отдать ему должное хотя бы за это. Парень сел на холмик травы, скрестив ноги, улыбаясь Стоуку, держа на коленях большой серебряный магнум. Охлажденный. Счастливый. Как будто он ждал идеального заката в Пир-Хаусе на Ки-Уэсте. Не уходил, пока не опустился до конца. Потом он охал и ахал и шел выпить маргариту в «Слоппи Джо».

Мысли Стоука метались, пока он пытался подавить все плохое, что помнил о зыбучих песках. Чем больше ты борешься, тем хуже становится, он это знал. Смотрел страшный фильм, когда был ребенком, и теперь могу посмотреть его. Парень в Африке в такой же ситуации. Парень до самого конца держал нос торчащим, рот наполнялся грязью, и он больше не мог кричать. Затем на поверхности ничего, кроме пары пузырьков.

«Эй. У меня есть идея. Видишь ту старую ветку Кипариса? Она дотянется. Тогда мы сможем устроить честный бой».

«Мне плевать на ярмарку».

«Я забыл. Отважный убийца невест».

— Как твой друг? Хоук? Все еще в трауре?

«Ты поможешь мне выбраться, мы будем говорить весь день».

Стоуку удалось выбросить пустой магазин из «Глока», и парень этого не заметил. Мгновенно затонул, засосал. Вы могли почувствовать притяжение. Сильный. Пришлось питаться из подземного источника. Даже если бы ему удалось перезарядить и застрелить этого злого ублюдка, все равно все было бы кончено. Он падал. Он знал это. Видел этот фильм, приятель. В конце герой умирает.

«Я могу с этим жить», — внезапно подумал Стокли. Какого черта, понимаешь? Это даже заставило его улыбнуться. Он занимался делом, и твой номер однажды обязательно освободится, почему не этот? Хорош как любой. Только не уходи один, Сток. Не важно что. Сделав это, ты просто разобьешь сердце Алекса Хоука еще раз. Так или иначе, вам придется взять с собой в поездку этот мешок с грязью. Направляешься в мою сторону? Входите прямо.

— Что смешного, сеньор?

«Ты, вот и все. Вместо того, чтобы управлять Кубой, ты бежишь от меня, большая шишка. Ты знаешь, кто спас Фиделя? Кто вытащил его из твоей гасиенды с заложниками? Ты смотришь на него. «Супер Хорнетс» предали забвению всех вас, маленьких банановых республиканских диктаторов-диктаторов. Это верно. Александр Хоук и Стокли Джонс-младший, мы учим вас не связываться с США, придурок».

Родриго дель Рио громко рассмеялся.

«Ты хочешь, чтобы я положил этому конец, да? Это все? Пристрели тебя, нет?»

«Не совсем. Я планирую прожить короткую и счастливую жизнь».

Читая «Рукам-ножницам» лекцию о политике Карибского бассейна, он с тихим щелчком вложил свежий журнал в рукоятку «Глока». Не заметил ни движения глаз парня, ни мерцания. Хороший. Мук теперь карабкался ему по пояс. Плохой. Здесь не так уж и много времени. В крайне неудачной ситуации ты оказался, Стокли.

«Задам вам пару вопросов», — сказал Сток, слегка нажимая на спусковой крючок и ожидая своего момента. «Вы католик? Иглесия Католика?»

«Си».

«Я бы плюнул, но зачем тратить хорошую слюну? Твоя мама на Кубе знает, что ты убил невесту? В церкви? Как ты можешь опуститься ниже этого? Скажи мне что-нибудь. Вернувшись в Англию. Ты стремишься к Хоук? Или Вики? Какой?

Парень засмеялся. «Я не кубинец. Колумбиец, сеньор. Из Кали. Мы, колумбийцы, убиваем круг вокруг центра. Невеста была первой, потому что я знал, что она причинит больше всего боли. Где можно убить ее лучше, чем на ступенях церкви? Она была первой. Хоук будет последним».

«Правда? Так кто же должен быть следующим?»

«Ты, конечно. Почему ты думаешь, что ты здесь?»

«Ты не такой уж умный».

«Нет? Я знал, что один из вас придет. Отомстить за невесту. Я знал, что это ты спас жизнь этому гребаному Кастро, нет? Двадцать лет назад Фидель исчез из моей семьи и загнал меня в яму. Двенадцать лет. Ни солнечного света, ни искусственного света. Никогда. Он сделал это с моими глазами. Двенадцать лет в темноте, вот что бывает. Но я выбрался и собирался похоронить Фиделя в той самой яме. Я был близко. И тогда ты и этот человек, Хоук, вы все испортите».

«Да, у нас есть плохая привычка так делать», — сказал Сток. Сказав это, он поднял «Глок» и выстрелил. «Вмешивается в долгосрочные планы людей».

Дерьмо.

«Вы промахнулись», — сказал Сиссор, невредимый, и нажал на спусковой крючок 357-го калибра.

Плечо Стоука взорвалось от боли, ткани и кости были оторваны, а его пистолет врезался в грязь достаточно близко, чтобы до него можно было дотянуться. Он попытался схватить его, но не смог пошевелить рукой, к тому же чертов пистолет мгновенно затонул. Какого черта? Он промахнулся? Он никогда не промахивался. Глок издал смешной звук, когда выстрелил. Возможно, грязь в морде. Это был не его день, но, черт возьми, было еще рано.

Сток посмотрел на парня, который сидел с дымящимся 357-м калибром и снова тянул курок назад. Дерзкий. Он видел, как парень пытается решить, что будет веселее: стреляет в него во многих несмертельных местах или просто наблюдает, как он тонет.

— Должно быть, это больно, да? — сказал Родриго.

«Эй смотри!» — внезапно сказал Сток. «А вот и мертвый парень. Почему бы тебе самому не спросить его?» Сток схватил его за правое плечо левой рукой. Кости чувствовал себя нормально. Это была всего лишь рана, но она кровоточила чертовски, и грязь расползалась по его грудной клетке, а новое пулевое отверстие в плече заставило его забыть о ране в ноге. Это и тот факт, что…

«Самый старый трюк в книге», — говорил парень, когда Росс ударил его высоко, прямо между лопатками и погнал Родриго вперед, не останавливаясь, тряся ногами, швыряя его в зыбучие пески менее чем в шести футах от Стокли.

Парень начал кричать, плюхнувшись. Выкопает себе могилу, что избавит Стоука от многих неприятностей.

«Черт возьми, пора», — сказал Сток Россу.

«Извини. Только проснулся», — сказал Росс. Он взял ветку Кипариса, и она оказалась достаточно длинной.

«Ты чуть не сгорел до неузнаваемости».

«Меня взорвали».

«Похоже на то.»

«Сеньор, умоляю вас!» Ссиссор закричал. Он уже был по пояс. «Спаси меня!».

«Спасти тебя?» Сказал Сток, яростно развернувшись и глядя ему прямо в глаза, в последний раз». Спасти тебя?»

«Пожалуйста!»

«Никто не сможет спасти тебя, Родриго. Взгляни на себя хорошенько. Ты направляешься прямо в ад. И ты уже на полпути туда».

Человеку без глаз потребовалось много времени, чтобы умереть. Он взмахивал руками вперед и назад, создавая из грязи снежных ангелов, но это не особо помогало. Он пошел ко дну, как и обещал Россу Сток еще в Бискайе. Стокли и Росс сидели на кучке сухой травы и наблюдали. Он умолял и просил какое-то время. В конце концов, все, что все еще было видно, — это кончик его носа, как в том фильме об Африке, который Сток смотрел, когда был маленьким.

Он был там, а через полсекунды его не стало. Сразу после этого — два точно таких же пузырька из фильма «Джунгли».

Поп. Поп.

«Тебе больно?» Сток наконец спросил Росса.

«Немного. Слышал, как он приближается. Перелез через борт. Попробовал твою технику дыхания через тростник. Все работало нормально, пока боеприпасы не взорвались и не вышибли меня из воды. А ты?»

«Пара ляпов, вот и все».

«Я не думаю, что тебе больше нужен пояс. Ты можешь повязать его вокруг ноги».

«Хорошая идея. Спасибо».

«Не упоминай об этом».

«Знаешь, что мне в этом нравится, Росс?»

«Не могу себе представить».

«В конце, я имею в виду самый конец, я верю, что Родриго действительно знал, в каком направлении он двигался».

«Ага.»

— Ты тоже это видишь?

«Ага.»

«Вики, она стояла на ступеньках церкви. Девушка была уже на полпути к небесам, когда умерла».

«Ага.»

«Ну, думаю, это все, о чем ты можешь просить».

Сток встал и протянул руку, чтобы помочь Россу встать на ноги.

«Думаю, да», — сказал Росс.