Узнать пересмешника. Жизнь с Харпер Ли

Глава двадцатая

Читателей давно интриговала детская дружба Нелл с Труменом Капоте. В истории литературы редко бывало так, чтобы два подобных ума встретились в столь нежном возрасте. Трумен был прототипом Дилла, и Нелл помогала Трумену при создании его самой известной книги. Одних этих фактов было достаточно для того, чтобы сделать их в умах читателей литературной парой.

Мальчиком Трумена часто оставляли с его тетушками в Монровилле в доме по соседству с Ли. Детская дружба Нелл со странным, ярким, маленьким товарищем по играм оказалась силой, творившей как добро, так и зло. Прежде всего, какая же это была невообразимая удача, какая радость, что они нашли друг друга еще детьми. Два не по годам развитых маленьких любителя книг в глуши Алабамы питали воображение друг друга в течение многих лет, прежде, чем каждый из них отправился в Нью-Йорк навстречу своей литературной славе. Трумен был на два года старше Нелл. Для детей, которые любят как читать, так и рассказывать истории, такой талантливый друг был редкой находкой. Трумен так любил торчать дома у Ли, что, как рассказала мне Алиса, их отец обычно спрашивал вечером: «Кто-нибудь уже отправил Трумена домой?»

Уже тогда Трумен и Нелл Харпер писали на старой пишущей машинке, которую А. К. Ли принес домой из офиса. Один из них, как вспоминает Алиса, печатал одну часть рассказа, а затем передавал машинку другому, чтобы тот продолжил.

Нелл и Алиса вспоминают Трумена не как заброшенного ребенка, каким он сам позже описывал себя, страдавшего из-за своего несчастливого детства, оставленного на попечении старых дев, его монровильских тетушек, а как центр их внимания, мальчика, получавшего игрушки и мороженое, которые его товарищи по играм не могли себе позволить. Во время одной из наших послеобеденных воскресных встреч Алиса сказала мне, что он был избалованным ребенком. Она произнесла слово «избалованный» так, будто растягивала ириску до того момента, когда та вот-вот лопнет.

Трумен и Нелл, уже став взрослыми писателями, поддерживали друг друга. Во время их работы в Канзасе Нелл оказала Трумену не просто дружескую услугу. Нелл рассказала биографу Капоте Джеральду Кларку, что решила поехать со своим старым другом в Канзас, потому что их обоих завораживали преступления. По ее словам, «бездна бездну призывает». Позже я узнала, что это была цитата из псалма. Сестры Ли были так хорошо знакомы со Словом Божьим, что фразы из Библии короля Якова совершенно естественным образом слетали с их языка. Они с Труменом увидели друг у друге желание раскрыть тайну убийства и изучить таившуюся за этим бездну.

Но все равно различия в личностях и разное отношение к славе создали в их отношениях трещину, которая со временем только углублялась. Трумен завидовал Нелл, получившей Пулитцеровскую премию, которую ему так и не вручили, и это стало источником ядовитых сожалений. Она скрывалась от света софитов, он к ним стремился. Нелл стало отталкивать распущенное поведение Трумена, его лживость и злость, которые она замечала в нем.

Она была оскорблена предположениями (безусловно, не нашедшими подтверждения и постоянно возрождавшимися) о том, что Капоте мог участвовать в написании «Пересмешника». «Он не имел к этому абсолютно никакого отношения, — заявила Алиса, повысив голос, как бывало, когда она выходила из себя. — Это невероятная ложь». Безусловно, письма Капоте к другим людям относительно романа Нелл показывают, что он не имел к нему отношения. К тому моменту, когда Капоте умер в 1984 году после долгого распада, связанного с наркотиками, друзья уже в течение многих лет были чужими друг другу.

В «Убить пересмешника» каждая семья имела определенные особенности. Как считала тетя Александра, «кажется, любая мейкомбская семья отличалась какой-нибудь наклонностью: к пьянству, к азартным играм, к скупости, к чудачествам». В семье Трумена, по словам Нелл, все имели наклонность ко лжи: «Они спасались от правды, как Дракула от креста», — сказала она.

Алиса помнила Трумена еще совсем маленьким.

Дело было в воскресенье, я сидела в кресле-качалке, придвинув его прямо к креслу Алисы, волосы у меня взмокли от пота. Неважно. Все было отлично.

Я спросила ее, каким был Трумен в детстве.

— Он был странным малышом. Такой светловолосый маленький мальчик с тонким голосом и живым воображением. Во всем остальном он был таким же, как любой другой ребенок. В нем не было ничего исключительного.

Его воображение заинтриговало маленькую Нелл. Ему тоже нравилось, как взлетало ввысь ее воображение. «Они сидели в доме на дереве на большой сирени прямо у нашей задней двери и обменивались еще совершенно детскими идеями».

Трумен был единственным сыном Лили Мэй Фолк. Лили Мэй была старшей из пяти детей, которые, осиротев, поселились рядом с Ли. Она рано вышла замуж и родила Трумена в семнадцать лет. Она развелась, а затем вышла замуж за Джо Капоте, чью фамилию и получил Трумен. Мать Алисы и Нелл, Фрэнсис Ли, играла на пианино на их свадьбе.

— Мама очень любила Лили Мэй. А Лили Мэй была ближе к моей маме, чем ко всем своим замужним сестрам. Я знаю, что они читали книги и обменивались ими, ну и все такое. Мама для Лили Мэй была образцом.

Нелл рассказала мне о том, как маленький Трумен отправился на поиски приключений. Дело было в 1936 году. Трумену было двенадцать, а Нелл десять. На другой стороне улицы в семье Роулсов гостила девочка по имени Марта. Она приехала из Милтона, штат Флорида, и была на четыре года старше Трумена. Нелл видела, как девочка сидела на ступеньках в купальном костюме. «Я завидовала, — сказала мне Нелл, — тому, что Трумен проводил так много времени с Мартой, с экзотической взрослой женщиной».

Нелл посоветовала мне расспросить Алису о том, что было потом. Я последовала ее совету.

— Трумен и Марта вбили себе в голову, что они убегут вместе, — рассказала Алиса, — поэтому они доехали автостопом до Эвергрина, придумав объяснение того, почему они едут одни. Служащий отеля понял, что что-то не в порядке, и позвонил сюда, чтобы кто-то приехал и забрал их. Здесь этому не уделили слишком большого внимания. Просто два маленьких ребенка озорничали. Никто не придал этому значения. Об этом вспоминали позже, когда оба они по разным причинам прославились. Оказалось, что через много лет она переписывалась с мужчинами через колонку в журнале для одиноких сердец, и так познакомилась со своим мужем, который стал соучастником ее преступлений.

История Нелл и Трумена приняла жутковатый оборот, так как Марта оказалась убийцей. Это была Марта Бек, которая вместе со своим мужем заманивала и грабила женщин, помещавших в газетах объявления о желании познакомиться. В конце сороковых они выдавали себя за брата и сестру, вступали в дружеские отношения с ни о чем не подозревавшими жертвами, а затем убивали их. Они стали известны как «убийцы одиноких сердец», их преступления сенсационно описывались в тогдашних аналогах популярных детективных журналов — в газетах, где писали о настоящих преступлениях, которые поглощали А. К. Ли и его сын Эд. Алиса и Нелл тоже очень любили детективные рассказы.

Статьи о преступном разгуле Марты Бек не упоминали о ее детском побеге с Труменом, может быть потому, что мать Трумена, Лили Мэй, умоляла соседей в Монровилле не говорить об этом.

«Она очень не хотела, чтобы кто-нибудь связал Трумена с Мартой. Она всем говорила: "Ничего не рассказывайте об этом. Ничего не рассказывайте об этом"». Никто и не рассказал.

Через много лет Трумен попросил Нелл поехать с ним в Канзас, чтобы собрать материалы об убийствах, произошедших в 1959 году на ферме, о которых он так живо рассказал в свой книге «Хладнокровное убийство». Она как раз завершила работу над романом, но он еще не был напечатан. Трумен хотел написать документальное повествование об убийстве семьи Клаттеров, которое должно было быть таким детальным и увлекательным, чтобы читаться как роман.

Ее старый друг, завоевавший литературный мир Нью-Йорка нахрапом, когда-то казался неудержимым. Но к концу пятидесятых годов он, казалось, сбился с пути. Нелл решила, что книга о Канзасе, которую он уже представлял себе, сможет стать для него поворотным пунктом.

— Я подумала, что, может быть, он совершит большое усилие и создаст серьезную книгу, я хотела поддержать его, — сказала Нелл.

Предмет книги интриговал ее не меньше, чем его.

Капоте назвал Нелл своей «помощницей по сбору материалов», что, конечно, не отражало по-настоящему глубину ее участия в работе над книгой. Время, проведенное в Канзасе, было последним периодом, когда два старых друга наслаждались настоящим чувством товарищества. В те годы, когда Капоте работал над книгой, и в те, что последовали за ее публикацией в 1966 году, он все больше злоупотреблял наркотиками и алкоголем.

«Трумен обожал сплетни и любил все приукрашивать, — сказала мне Нелл, — а иногда и откровенно лгать», — добавила она. Это была еще одна причина их отдаления друг от друга. Он сплетничал о ней, так же, как и о большинстве других знаменитых людей, которых знал, и ей это было неприятно.

Больше всего Нелл и Алиса были обижены из-за утверждения Капоте, что Фрэнсис пыталась утопить Нелл. «Вот вам южный гротеск», — сказал он.

Эта история привела Нелл и Алису в ярость. Даже спустя десятилетия в их голосах слышалось возмущение.

«Представь себе, что кто-то сказал бы такое о твоей матери», — заявила Нелл.

Когда я затронула эту тему, дружеский тон Алисы вдруг уступил место отвращению. «Я была рассержена, потому что у мамы был очень нежный характер. Ничто не могло бы заставить ее попытаться избавиться от одного из ее детей. Трумен в пьяном виде мог сказать все что угодно», — заявила Алиса.

После выхода «Хладнокровного убийства» и пришедшей за этим славы, Трумен стал больше интересоваться светскими знаменитостями, чем писательской деятельностью. Он устроил знаменитый черно-белый бал-маскарад в нью-йоркском отеле «Плаза» и постоянно участвовал в различных ток-шоу. Его новая книга, которую все так долго ждали, называлась «Отвеченные молитвы», неоконченный роман. Она вышла в 1986, через два года после его смерти в 1984 году от наркотиков и алкоголя.

Пока он двигался к своему концу, сестры Ли не хотели иметь с ним больше ничего общего. Нелл приехала на похороны Трумена в Лос-Анджелес, где он жил в гостевом доме Джоанны Карсон, бывшей жены Джонни Карсона.

Со временем злость Нелл смешалась с грустью из-за того, что жизнь Трумена сложилась таким образом, и он не сумел отказаться от наркотиков и алкоголя, и любых других демонов, преследовавших его и мешавших созданию других хороших книг, которые он мог бы написать.

Она стала думать, что придуманный им собственный миф уходил корнями в его несчастное детство в Монровилле и был неискоренимым изъяном характера, который он был не способен контролировать.

Во время одной из первых моих автомобильных прогулок с Нелл и Алисой, когда сестры препирались из-за того, что Нелл нажала на газ, когда зажегся желтый свет, они вдруг упомянули Трумена.

Нелл объяснила мне, что она чувствовала. Она считает, что Трумен лгал о других людях и изображал их хуже, чем они есть, потому что это было для него естественно, его не волновало, кому он причинял боль.

— Трумен был психопатом, моя милая.

Это меня зацепило. Нелл всегда говорила именно то, что хотела сказать. Она не бросалась словами, как дети, играющие на площадке и называющие друг друга «психами».

— Вы хотите сказать, он был клиническим психопатом? — спросила я.

— Насколько я могу понять этот термин, — ответила она, — он считал, что правила, которые применимы ко всем людям, к нему не относятся.