Восхождение лорда Темпера

Глава 26 Воссоединение с семьей

279 год от З. Э

Хутор рода Колдов

— Ах ты мелкий пакостник! А ну иди сюда! — То, с какой скоростью стальные, по ощущениям, женские пальцы сомкнулись на моем ухе заставило заподозрить мою мать в тайном военном прошлом.

— А-а-а-ай, мама! Пожалуйста, хватит! Я тоже рад тебя видеть! А-й-ай… Я уже взрослый чтобы меня за уши драть!!! А-а-ай, мамуля, ну пожалуйста, хватит! Ты же мне ухо оторвёшь! — Не помогало. Несмотря на все мои крики и мольбы, клещи из двух пальцев даже не думали ослаблять хватку на моём многострадальном ухе.

— О-о-о-о… Так ты у нас взрослый? Достаточно взрослый, чтобы за восемь лет прислать всего одно письмо⁈ Достаточно взрослый что, имея возможность навестить семью как минимум три раза, даже за стены Ланниспорта не вышел⁈ Достаточно взрослый, чтобы хоть письма нормальные начать писать, когда лордом стал⁈ — Видя, как слегка постаревший за эти годы отец и мой выросший и возмужавший за эти годы старший брат, уже взявший бразды управления родом, опасливо забились в самый дальний угол дома, я понял, что не меня одного до усрачки пугает эта фурия, по ошибке вселившаяся в тело моей матери. А экзекуция все продолжалась. — Я же за тебя переживала, придурок ты безмозглый. Про каждое твое плавание узнавала у купцов из Ланниспорта! Даже к твоему деду за помощью обратилась, чтобы он передавал мне все новости! А ты!!!

— Мама, положи сковороду!!! — Уже натурально запаниковал я, вспомнив в какое смертельное оружие эта кухонная утварь превращается в ее хрупких руках. — Отец помоги!

— Сам выкручивайся! — Одновременно крикнули эти два предателя, сбегая в соседнюю комнату, боясь попасть под горячую руку.

«А ведь так все хорошо начиналось» — Подумал я, кое-как выкручивая ухо из захвата и избегая встречи моего лица и твердой чугунной поверхности.

Наутро, после нашего с Барристаном успешного освобождения короля, поняв, что его песенка спета, Денис Дарклин открыл ворота города и сдался осаждающей армии.

Проспавший положенные ему восемь часов Эйрис, сразу после пробуждения и прихода в себя, распорядился доставить ему Дарклинов в цепях. Вид того, как несколько десятков скованных мужчин, женщин, детей и стариков в одних лохмотьях ведут через строй солдат, которые смеялись над ними и едва ли в открытую не забрасывали камнями, не был привлекательным зрелищем. А уж когда король приказал казнить всех Дарклинов, а не только Дениса и его Сералу, подбившую своего мужа на восстание, мое настроение улетело в тартарары.

Дениса четвертовали, отрубая по кусочку его тела тупым топором. Сералу ожидала самая жестокая казнь — ей вырвали язык и половые органы, которыми она «поработила своего лорда», после чего сожгли заживо в Диком огне. Их детей, маленького семилетнего мальчика и девочку помладше, несмотря на мольбы принца Рейгара, Барристана и мои пустили на корм давно не кормленным собакам, показав это их родителям. Других членов их рода ждала не менее жестокая судьба — пытка красного дракона.

Эта конструкция представляла собой медное изваяние с пустотой внутри, сделанное в форме трехглавого дракона. Выполненная в треть от натуральной величины взрослой особи, эта статуя была полой внутри и имела небольшую дверку между крыльями. Внутри нее Эйрис закрывал по одному Дарклину, а под брюхом зажигал гигантский костер, щедро выливая туда Дикий огонь. Люди там просто запекались до состояния томленого мяса, испытывая невероятную боль. Но самое чудовищное заключалось в том, что в носу дракона была установлена специальная труба. Когда человек внутри статуи орал от боли, его крики проходили сквозь это устройство и превращались на выходе в громкий драконий рев, по словам короля неотличимый от настоящего дракона. И чем громче ревел красный дракон, тем громче вопил человек внутри и кричал в экстазе король снаружи.

Скажу лишь одно — терпеть такое зрелище у меня не хватило сил ни моральных, ни физических (особенно когда одного из милосердных, попросивших помиловать стариков и детей, просто на просто казнили). Так что я, с принцем Рейгаром за компанию, ушел в трёхдневный запой, пока не убили всех Дарклинов. Конечно, будь моя воля, я бы уже давно свалил куда подальше, но приказ короля-психопата был однозначен — дождаться пока он разберётся с мятежниками и ждать награды.

Пострадали и вассалы и главные помощники Дарклинов — Холларды. Их род был лишен всех званий и земель, а большая часть людей казнены. Стюард Дарклинов, Джон Холлард был женат на сестре лорда Дениса и был засунут в красного дракона вместе с женой и младшим сыном. Оруженосец Робин Холлард умер под пытками на дыбе прямо в лагере. Выжил только трехлетний мальчик, по имени Донтос Холлард, сын Стеффана Холларда, брата-близнеца того самого Саймона Холларда, которого зарубил сир Барристан, как раз бывший тем, кто поручился за мальчика. Его я забрал к себе, пообещав позаботиться и сделать карьеру хорошего рыцаря, вместо предложения Селми забрать его в Королевскую Гавань и воспитать как придворного рыцаря.

«Ага, как же» — Подумал тогда я, велев одному из горцев отвести рыдающего мальчишку на корабль. — «Забьют его при дворе физически и морально, превратив либо в слабоумного, либо в пьяницу.»

Все же павших лордов в этом мире презирают чуть ли не больше чем бастардов.

А вот с Барристаном вообще интересная история вышла — зарубив Саймона и еще шестерых стражников он, оседлав коня, помчался за мной, но был атакован одним из патрулей, шнырявших тогда по городу в поисках короля. Нападавших он, конечно, перерезал, но и сам был ранен, упав в одну многочисленных из канав города, где его и нашли мои лесовики. Они отволокли его в Старую Богорощу, где перевязали раны и на следующий день отнесли в лагерь, где им занялся мейстер.

После казни и разграбления земель Дарклинов и Холлардов последовало всеобщее возвращение в Королевскую гавань, для награждения героев и наказания неугодных.

Превратившееся в один из самых противоречивых моментов в моей жизни.

По факту от Восстания Сумеречного Дола, как его уже окрестили в народе, я получил всего три вещи: всеобщую известность в Семи Королевствах, как спасителя короля, личную ненависть к Эйрису II Таргариену и звание рыцаря, полученное лично от Барристана Селми.

И если первое было вполне естественно, то третий момент произошел из-за второго. Когда нас с Барристаном позвали на церемонию награждения, где король хотел лично даровать нам награды за свое спасение, я не надеялся на многое — деньги в таком случае не дарят, земли в королевских землях мне нафиг не нужны, а какой-нибудь наследный титул или торговая привилегия мне бы очень сильно пошли на пользу.

Но когда эта мразь сказала, что «Позволяет мне оставить всю незаконно присвоенную валирийскую сталь у себя», обомлели по моему не только я, но и все присутствующие на тот момент в тронном зале Красного замка люди. На мой недоуменный взгляд он лишь снисходительно пояснил что вся валирийская сталь в мире принадлежит драконам Валирии, а он последний из драконов. Значит, что вся валирийская сталь принадлежит ему. Мне тогда больших трудов стоило не спросить у него на счет валирийских мечей других благородных домов или вообще послать на ***, но я кое-как сдержался.

Из тронного зала я выходил пылающий внутренней яростью, с острым желанием кого-нибудь прирезать. Лишь на выходе из замка, в Навесной башне, меня догнал сир Барристан и, извинившись за своего монарха (в этот момент желание раскрошить Эйрису лицо кулаком у меня только усилилось), предложил альтернативу.

За проявленный героизм и отвагу при спасении короля, он, в присутствии всей Королевской гвардии, хотел завтра посвятить меня в рыцари на ступенях септы Бейлора.

От таких предложений не отказываться.

Так что пришлось выстоять всенощную молитву в септе, от заката до рассвета. Небесным покровителем рыцарей является одна из семи ипостасей Бога — Воин, и я был вынужден всю ночь делать вид, что молился ему стоя на коленях, сложив меч и доспехи у его изображения, оставаясь лишь в одной белой нательной рубахе из некрашеной шерсти. Холодно было до жути, но по поверьям это символизировало мою чистоту и смирение как посвящаемого.

Наутро был следующий этап посвящения — исповедование септону, в моём случае Верховному, оказавшегося очень приятным сухоньким старичком, прочитавшим мне небольшую лекцию о ценности человеческой жизни и ее роли в мире, и помазание семью елеями, согласно обряду Семерых. Самое интересное, что мой случай был достаточно престижен и что среди остальных рыцарей есть даже отдельная привилегированная прослойка, называемая помазанными рыцарями, которых благословлял лично Верховный септон.

Самое интересное и запоминающееся следовало потом.

Flashback.

Двери септы Бейлора распахнулись благодаря церковным служкам и яркий свет, хлынувший сквозь проём чуть не ослепил меня. Я вышел наружу, где внизу собралась огромная толпа. Сотни простых людей, увидевших с утра, как члены королевской гвардии покинули башню Белого меча и отправились к дверям септы Бейлора, толпились у основания лестницы и нескрываемым интересом смотрели наверх.

К их сожалению большую часть вида им перегораживали многочисленные лорды и рыцари, занявшие почти все лестничное пространство, ведущее ко входу в храм. И если в глазах большинства рыцарей я видел одобрение, восхищение и даже легкую зависть из-за оказанной «чести», то лица лордов отличались. Каменные изваяния, в чьих глазах мелькали искры брезгливости и злорадства.

«Ну, да» — Подумал я тогда. — «Какого-то выскочку-торгаша посвящают в помазанные рыцари, хотя по их мнению я и этого недостоин. Вот поэтому мне дорнийцы больше нравятся — у них хоть спеси поменьше»

И, наконец, те кто сегодня были главными звездами представления, наравне со мной.

Сир Герольд Хайтауэр. Лорд-командующий и один из старых и сильных рыцарей Семи королевств.

Сир Харлан Грандисон. Сир Белая борода. Тот кто в служил уже четырем поколениям королевской династии Таргариенов, но до сих пор может заткнуть за пояс большинство молодых рыцарей.

Принц Ливен Мартелл. Белое Копье. Сильнейший из ныне живущих копейщиков. За эти годы он ни капельки не изменился. Даже его смолистые черные волосы и коротко стриженная густая борода не утратили своего лоска.

Сир Эртур Дейн. Наследник титула Меча Зари. И сильнейший мечник этого поколения. Когда я его увидел, то на секунду подумал что будет, если он встретиться в бою с Эйрисом. Как себя покажет мой любимый старший брат?

И, наконец, сир Барристан Селми. Барристан Отважный, Сир Дедушка, Спаситель Короля. Облачённый в белоснежную эмалированную броню, с белым, медленно развивающимся из-за морского бриза, плащом, он, стоя между стоящими по бокам от меня королевскими гвардейцами, производил неизгладимое впечатление.

«Не хватает только Освелла Уэнта и недавно посвященного Джонотора Дарри. Но это понятно — надо же кому-нибудь охранять короля» — Подумал я, пока подходил к ждущим меня рыцарям.

— Преклони колени! — Торжественно, больше играя на публику, сказал Барристан, медленно вытаскивая меч из белых ножен.

Молча встаю на колени. В этот момент вся площадь перед септой замерла, будто боясь нарушить торжественность момента. И я их понимал. Меч плашмя ударил о правое плечо.

«Больно» — Мелькнула у меня мысль, прежде чем бесследно исчезнуть.

— Феликс из дома Темпер, именем Воина обязую тебя быть храбрым. — Меч лёг на левое плечо. — Именем Отца обязую тебя быть справедливым. — Снова на правое. — Именем Матери обязую тебя защищать юных и невинных. — Левое. — Именем Девы обязую тебя защищать всех женщин. — Правое. — Именем Старицы обязую тебя почитать и уважать всех старых. — Левое. — Именем Кузнеца обязую тебя не пятнать свой меч невинной кровью. — И последний удар по правому плечу…

Воцарилась эффектная пауза. Сейчас должна была прозвучать самая главная фраза всей церемонии, после которой я официально стану одним из самых почитаемых воинов Семи Королевств.

— Встань же, сир Феликс Темпер.

Встав и застегнув на поясе поднесенный служкой меч — тот самый, что был скован почти десять лет назад в кузнице Берна — я посмотрел на собравшуюся толпу и по неуловимому знаку Барристана вынул меч и устремил его в небо. Как и все присутствующие рыцари и королевские гвардейцы.

И мир взорвался аплодисментами.

The end flashback .

Тот день я запомнил как одни из самых ярких и красивых за всю мою жизнь. Не мешал даже тошнотворный запах столицы и все еще тлеющая внутри ярость на Безумного короля.

Город я покинул лишь через два дня, когда была завершена большая гулянка в честь моего становления рыцарем (естественно за мой счет), и, вместе с 30 сопровождавшими лесовиками и Робином, держал путь на Запад, по Золотой Дороге. Мой бриг, вместе с Сигрид, Донтосом и частью команды, уже давно летел по волнам в сторону Дорна, где Жоен, за несколько месяцев открыв в себе таланты администратора, вполне успешно руководил стройкой и развитием моей вотчины.

Строительство акведуков было закончено почти наполовину, благодаря удачно найденным родникам и озерам в ближних районах гор. Причалы, построенные гораздо раньше из-за более качественного водостойкого цемента, уже давно принимали постоянно прибывающие корабли, везущие запасы еды, угля, обсидиана и новых мастеров. Даже было заложено основание второй крепости, которая по планам должна была располагаться на небольшом каменистом острове, расположенном восточней гавани. Еще три-четыре месяца и заработают в полную мощность первые мануфактуры, шахты, литейные, керамические мастерские и достроят донжон моего замка. Тогда можно будет, наконец, посылать корабль за Эйлис.

Свадьбу лучше надолго не откладывать.

Именно из-за этого я решил сделать крюк и заглянуть домой к моей семье. Я уже давно их не видел. Нужно было удостовериться, что с ними все хорошо, узнать как Эйрис ведет дела, не выдали ли замуж сестер, рассказать о моей свадьбе, да и просто отдохнуть. Спасение короля, к чьему списку не самых приятных прозвищ в народе присоединись еще и Неблагодарный, выпило слишком много моих душевных сил.

И вот стоило мне только зайти в дом, за эти годы обзавёдшийся несколькими большими пристройками, нормальным дощатым полом и красивой мебелью, как моё бедное ухо попало в стальной захват.

К концу моего внутреннего монолога, я с матерью успел сыграть в «догони меня сковорода» почти по всему дому и она, выдохшись от такого забега, мелко подрагивала в моих объятиях, изливала все накопившиеся эмоции.

— Сыночек, миленький… Хнык… Как же я рада что ты вернулся… Хнык… — Схватившись за меня как спасательный круг, она показывала свое истинное лицо любящей матери, чей непутевый сын вернулся после многих лет разлуки. — Я же так за тебя переживала… Хных… Про тебя такие страшные слухи… Хнык… ходили. Будто ты плаваешь в страны людоедов и дотракийцев… Хнык… Рискуешь своей сво-своей жизнью… Хны-ауа-а-а…

В конце концов, она не выдержала и разрыдалась у меня на руках, изливая все накопленные и скрываемые внутри себя эмоции.

«Да. Странные вы существа женщины» — Подумал я, передавая мать подошедшему отцу, одними глазами пообещавшего мне «серьезный разговор». — «Копите внутри себя эмоции, которые разъедают вас изнутри, и никому этого не показываете. Дар это или проклятие?»

Мои философские размышления, на тему различия эмоциональной стабильности между мужчиной и женщиной, прервал тихо подошедший брат, одними губами сказавший фразу, от которой мне захотелось свалить на другой конец света:

— Сестры скоро будут здесь.

«Бл*****…»

Нормально поговорить всей семьей мы смогли лишь к вечеру, когда вернувшиеся сестры, почти зеркально повторив сцену с криками, отдиранием моего уха и форменным избиением (Слава Богам били кулаками, а мои люди отдыхали в трактире в нескольких милях пути — от позора, если бы они это увидели, я бы в жизнь не отмылся). Были посмотрены и оценены все привезенные подарки, которые мне заранее прислали в Королевскую Гавань. Мама даже перестала дуться после внимательного осмотра привезенного набора специй, а близняшки чуть не задушили меня от радости из-за редких резных заколок из слоновьей кости, сделанных в И-Ти.

Сейчас же, сидя за большим столом, попивая такой домашний ежевичный сок из моей старой роговой кружки и осматривая разместившихся так близко родных, я понимал, как все изменились за эти годы.

Отец и мать. Они почти не изменились. Серсея все также была красивой женщиной, с яркими зелеными глазами, солнечного цвета волосами и прекрасной фигурой. И это несмотря на то, что ей скоро исполнится 44 года. Только маленькие морщинки на лбу и в уголках глаз, показывали ее истинный возраст.

«Вот что чистый воздух и нормальная жизнь творит» — Подумал я, откусив кусок пирога с печеными яблоками.

На отца время подействовало гораздо сильнее. Его черные, словно крыло северного ворона, волосы потеряли свой цвет, став бело-стального оттенка. В купе с их длинной, достигавшей поясницы, согласно последней западной моде, небольшой бородкой и усами создавалось очень странное впечатление. Будь у Александра глаза пурпурного, а не голубого цвета, то его вполне можно было принять за волантийского и лисийского аристократа, каким-то чудом оказавшегося в Вестеросе. Нарушали это впечатление лишь твердые и мужественные черты лица, присущие всем северянам, но отсутствующие у жителей Вольных городов.

Эйрис. Старший брат за годы сильно изменился. Вытянулся, приобретя сухое и жилистое телосложение, больше ориентированное на скорость и реакцию, в отличие от меня с отцом. Мы больше опирались на силу и выносливость, необходимую для работы с секирой, в то время как у него было тело настоящего мечника. Простые, без излишеств, черты лица были очень схожи с моими, делая нас невероятно похожими. Почти близнецами. За исключением волос — моя короткая черная шевелюра, так и не отросшая после поединка с кхалом Бхарбо, очень контрастировала с его длинной вьющейся косой, перекинутой через плечо.

«А ведь он терпеть не мог длинные волосы» — Вспомнил я, по старой привычке закручивая на палец одну из многочисленных прядей. — «Видать его либо сестры, либо мода, либо стадный инстинкт заставили. А может все вместе»

Сестры… Элия и Тея изменились больше всех. Из нескладных маленьких девочек они превратились в юных прелестниц, одним своим видом способных покорять сердца.

Я считаю, что есть много видов красоты. Есть экзотичная, отдающая тайной и интригой, красота. Яркий пример — знаменитые восточные красавицы, одним своим видом способные возбудить в мужчине первобытный инстинкт интереса и желания. Они завлекают и затягивают их в свои сети, подобно сиренам из древнегреческих мифов.

Есть потусторонняя красота, когда при взгляде на девушку, ты думаешь о ней как о чем-то неземном, нездешнем. Тебе кажется, будто она не принадлежит этому миру и лишь одно ее присутствие — благословление Богов. Такой красотой обладала Эйлис. В сочетании с ее тихой и спокойной натурой появлялось ощущение будто она ангел, спустившейся на землю. Мне лишь несколько раз удавалось пробиться через этот образ, в том числе и в том разговоре в Волантисе.

Мои сестренки обладали третьим и чаще всего встречающимся типом красоты. Домашним. В них не было чего-то особенного, по типу большой груди, в сочетании с узкой талией, или ярких и зачаровывающих глаз, одним взглядом способных затянуть тебя в бездну. Нет, все их черты были очень обычными, ну может немного выше среднего. Но они находились в гармонии. Ресницы идеально сочетались с бровями, брови идеально сочетались с губами, а губы идеально сочетались с овалом лица. Это как работа трудолюбивого, но не сверхталантливого скульптора — по отдельности черты статуи не представляют собой ничего особенного, но вместе они создают что-то новое… совершенное.

Так что, смотря, как Тея помогает Элии заплести в ее длиннющие черные волосы одну их подаренных заколок, мне даже становилось немного грустно. Из-за моих амбиций, вынудивших меня так рано уйти из дома, мне не довелось увидеть как они растут, взрослеют, расцветают, влюбляются… хотя с последним погорячился. У многих местных «кавалеров» наверняка все желание мгновенно пропадает, стоит им увидеть тренировку отца или Эйриса.

Порвут на кусочки.

— Ну что братец. — Наконец нарушил тишину старший брат, когда ужин был съеден, и можно было начинать разговор, не боясь получить по лбу ложкой. Отец своим привычкам не изменял. — Рассказывай. О твоих приключениях до нас только слухи доходили, да и информация из твоего письма немного все прояснила. Нам нужны подробности.

Видя горящие от интереса глаза сестрёнок и ожидающие отца и матери, я просто не мог отказать.

Сам рассказ занял не слишком много времени — много моментов я замалчивал, некоторые были слишком скучными, моменты про Оберина и Эйлис вообще пришлось вычеркнуть и придумать новую историю на ходу. Хотя описание Эссоских городов, моё становление лордом, спасение короля и недавнее посвящение в рыцари рыцарями Королевской Гвардии вызвали волну восторга у всех родных. Но от вопросов под конец и осуждающий взгляд матери и сестер за появление бастарда это меня не спасло. Воспитание, однако.

— Хорошие приключения свалились на твою шкуру, сынок. — Задумчиво сказал отец, разглядывая меня сквозь стекло бокала, который я прислал еще года три назад. — Но ответь-ка мне на вопрос — почему ты не стал лордом на Западе? Великий лев мудр и щедр. За оружие из валирийской стали, зная о твоем состоянии и чей ты сын, он легко бы пожаловал тебе земли Тарбеков, намного превышающие по ценности ту безжизненную долину.

Видя подобный вопрос в глазах у всех, за исключением матери, больше заинтересованной готовностью еще одного пирога в печи, чем политикой, мне оставалось лишь вздохнуть.

— Я бы не смог, просто не смог. — Ответил я, и, видя непонимающее выражение лиц семьи, продолжил. — Чтобы стать лордом-вассалом или лордом-знаменосцем на Западе, Просторе, Севере, Долине, Штормовых и Речных землях нужно одобрение короля. Эйрис просто из принципа не подпишет эту бумагу, не давая права Тайвину заиметь еще одного вассала. Думаешь почему земли Кастамере и Тербекхолла до сих пор не нашли нового хозяина? Король в своей зависти и ненависти к Хранителю Запада разрывает в клочья любую подобную бумагу.

Откусив кусочек свежеприготовленного пирога и запив его молоком, я продолжил.

— Да и Малый Совет не будет просто так смотреть на усиление дома Десницы. Они бы расписали меня королю как первостепенного преступника, которого нужно казнить и конфисковать имущество. И у них бы это получилось. Так что Дорн был для меня единственным вариантом. Все из-за их привилегий.

— Привилегий? — Заинтересованной спросил Эйрис, одним глазом посматривая на задумчивого отца.

— Дорн никогда не был завоеван. — Сказал я, слегка шокировав всех домочадцев, никогда не интересовавшихся и не могущих узнать историю Семи королевств при династии Таргариенов. — С приходом к власти Таргариенов Дорн, в отличие от других королевств, не утратил своей независимости. Попытки подчинить себе эти земли предпринимались, но безуспешно. Хотя Эйгон Завоеватель покорил весь остальной Вестерос благодаря своим драконам и армии, лёгкого завоевания Дорна не вышло. От сухопутной армии Дорн защищали горы, а от драконов — тактика партизанской войны. Именно там была убита младшая и любимая жена первого короля Рейнис Таргариен, с ее драконом Мераксес. Сами дорнийские воины не собирались большими армиями, как Король Холмов и Король Простора на Пламенном поле, где их просто на просто сожгли, и не отсиживались в укреплённых замках, как Харрен Чёрный в Харренхолле, поэтому от драконов оказалось мало проку. Дейрону I Молодому дракону завоевание и последующее удержание Дорна обошлись в десятки тысяч погибших солдат и три года непрекращающейся войны. Но вскоре край вновь добился независимости. В итоге все было решено союзом династий — Дейрон II Таргариен женился на Мирии Мартелл, тогда как его сестра Дейнерис была выдана замуж за Марона Мартелла.

Промочив горло и налив еще одну кружку молока, я продолжил рассказ.

— Но брак недостаточная причина для присоединения. Были сделаны несколько преференций, делающие Дорн намного свободнее от влияния Железного трона. Первая… — Поднял я в этот момент палец — … .это звание принца. Принц Дорнийский имеет право, на подобии десницы, распоряжаться на своих землях от лица короля. А это огромная власть, начиная возможностью самостоятельно судить своих подданных без оглядки на мнение короля, заканчивая возможностью самостоятельно даровать титул лорда простому человеку. Вторая… — Второй палец — … другой метод налогообложения. Все королевства платят стандартные налоги, введенные еще Эйегоном I Таргариеном, в виде половины собираемых Грандлордами сумм, состоящих из тальи, купеческого, ремесленного, рыцарского сбора и налога на Веру. Но Дорн уже сто лет платит фиксированную сумму каждый год, не изменяющуюся со времен правления Дейрона Доброго. Тридцать тысяч золотых драконов.

Видя ошарашенные лица отца и брата, прекрасно понимавших, что для целого королевства такая сумма была просто мелочью, я, не сдержавшись, усмехнулся.

— Деньги со временем дешевеют. Во времена Красного Дракона это была весьма большая сумма. — Шокированное выражение лиц сменилось на непонимающее, а я понял, что мне последние годы везло — общение в основном с образованными людьми (Оберин, Доран, купцы, лорды и мои друзья, прошедшие со мной Цитадель) накладывает свой отпечаток. — Вспомните что золото, серебро и медь хоть и считаются редкими и драгоценными металлами, постоянно добываются. А когда чего-то становится больше, то оно дешевеет.

Видя, как лица родных разгладились в понимании, я не стал уточнять, что у этого вопроса намного больше подробностей и подводных камней. В одной Цитадели почти три гигантских шкафа заняты бесчисленными трудами мейстеров, обладающих золотым звеном счетоводов, и до сих пор не разобравшихся со всеми нюансами денежной оборота и инфляции Семи Королевств.

— Третья, последняя привилегия. — Продолжил я, подняв вверх третий палец. — Заключалась в добровольном военном вмешательстве. Пока принц дорнийский ДОБРОВОЛЬНО не захочет поучаствовать в войне, даже король и десница, вместе взятые, не смогут хоть что-то сделать. Я не люблю воевать и моя основная стезя это торговля, так что мне было выгоднее поселиться в Дорне, а не на Западе, чего наверняка не допустил бы король.

Уточнять, что я просто побаиваюсь быть так близко с Тайвином Ланнистером, а также помню какие у него долбанутые, по рассказам, на голову дети выросли, не стал. Незачем ссорится с отцом, искренне уважающего Великого льва и считающего его образцовым лордом.

— Мне твои причины понятны, но я не одобряю, что поселился в этой обители шлю… — Дальнейший разговор на тему «Почему мне не нужно было селиться в Дорне» был быстро пресечен матерью, заткнувшей отца куском пирога, и задавшая вопрос из-за которого я приехал домой.

— Когда свадьба?

— Через три с половиной месяца. — Мгновенно ответил я, зная, что если буду юлить, из меня всю душу вытрясут. — Это одна из причин, почему я приехал. Пригласить вас на мою свадьбу.

Последовавший за этим громогласный визг счастья в исполнении сестер и матери, чуть не оглушил всю мужскую часть семейства. Хотя их можно понять — свадьба для любой женщины это прекрасный повод нарядиться и посмотреть на одно из главных событий в жизни близкого человека. А если добавить тот факт что это будет свадьба лорда, о которых среди простых людей целые легенды ходят…

Женская часть семейства терроризировала меня долго… Где, как, кто, сколько, что… Их интересовали все моменты касательно самой церемонии, гостей, подарков, нарядов, блюд и другой дребедени. В какой-то момент я просто сдался и сказал, что за организацию всего отвечает Эйлис, в мыслях заранее извинившись. Для нее, немного апатичной и очень спокойной личности, будет очень тяжело оказаться среди трех огней.

В итоге разговор мы смогли продолжить лишь через час, когда возбужденных женщин отец развел по комнатам и сам удалился спать (старость не радость), оставив в столовой меня, Эйриса и пятую по счету свечку.

— Ну, братец рассказывай. — Начал я, понимая, что о себе я все рассказал и теперь пора стать слушателем, а не рассказчиком. — Теперь хотелось бы узнать, как поживаете вы.

Эйрис почти сразу подобрался и стал серьёзным, невольно передавая это состояние мне.

— Дела идут неплохо, особенно после твоего подарка несколько лет назад. Благодаря ему я смог постепенно выкупать небольшими кусочками земли у Марбрандов, Леффордов, Браксов, Сарсфилдов и других мелких домов. Так что сейчас наш род владеет пятью десятками тысяч акров, которые используются либо как пастбища, либо как поля. Кони хорошо продаются в Ланниспорт, а зерно за небольшую скидку покупают купцы из Риверрана. — Сказал он, откинувшись на спинку стула и посмотрев дощатый потолок.

— Что-то ты не выглядишь довольным, для того кто обладает землями неплохого лорда, при этом являясь рыцарем. — Заметил я, налив в кружки вина из собственного меха.

— В этом вся проблема Феликс. — С грустью сказал Эйрис, пригубив напиток. — О, дорнийское! Уважаю.

Отпив еще хороший глоток и, жестом попросив подлить ему еще, брат достал небольшую закуску, состоящую из популярного на Западе козьего сыра, политого маслом, с ароматными травами и ежевикой.

— Так вот, в этом и проблема. — Продолжил он, осушив еще половину кружки. — Я рыцарь-ленник, обладающий неплохой землей и достаточно состоятельный, что бы со мной считались. Но у дома Колд нет своей истории. Мы новые люди на Западе и большинство местных смотрит на нас как на дерьмо. И если со мной все ясно — если я приложу усилия то смогу жениться на дочери бедного, но благородного дома. Но Тея и Элия…

В этот момент брат сгорбился, неподдельно меня напугав. Я всегда знал Эйриса как легкомысленного раздолбая, гонявшегося за каждой юбкой, и становящегося серьезным только во время работы и тренировок с мечом. А сейчас у него в глазах виднелось столько боли и сожалений, что мне сразу стало не по себе.

— Я не могу дать им нормальное приданое. — Наконец сказал брат, в один глоток выпив остатки вина. — Почти все деньги семьи уходят на оплату наемников, охраняющих деревни, развитие пастбищ и строительство замка.

— Замка? — Удивился я, только узнав об этом.

— Да. Замка. — Устало ответил брат, рассматривая потолок дома, где еще с детства сохранились наши рисунки углем. — Год назад в эти края начали часто посещать разбойники, и пришлось нанять наёмников и свободных всадников. Я хотел привлечь последних в качестве рыцарей, организовав небольшое рыцарское копье, но мне отказали. Если у человека нет замка, рыцари к нему на службу не пойдут. А денег только на одного мейстера с чугунной цепью потребовалось почти три сотни драконов.

От озвученной суммы я чуть не подавился вином.

«Да его же натурально грабят!» — Подумал я, прекрасно понимая, что не смотря на все таланты Эйриса в управлении землей у него нет хорошего кругозора и понимания окружающего мира. Нужно выручать родную кровь.

— Я тебе помогу. Решу все проблемы с приданным сестер и строительством замка. — Мои слова заставили старшего брата вскинуться и уже начать ожидаемую речь о том, что он сам справиться, но вовремя поднятая рука заставила его замолчать. Не надо говорить, что справишься сам. — Я это делаю не безвозмездно. Моя земля не очень плодородна, как и весь остальной Дорн. Вскоре у меня возникнут проблемы с едой. Ты предоставишь мне ее, а взамен я обеспечу тебя нормальным проектом замка и деньгами на его строительство. — Видя, как он начал себя накручивать (гордость, блин, не позволяет), я лишь устало вздохнул. Хотя в этом отношении мне с братом повезло — он никогда не сядет мне на шею. — И не думай отказываться. Я стребую с тебя каждую серебрушку за строительство. Ты меня еще долго лихим словом будешь вспоминать.

Про то, что все цены я занижу до минимума и свой «долг» он закроет через несколько лет, мне не нужно было уточнять — судя по благодарному и понимающему взгляду Эйрис сам это понял.

— А что насчет приданого?

— На счет этого не волнуйся. Ты же согласен, что наши сестренки достойны лучшего? — С легкой хитринкой спросил я, смотря на брата и, увидев его утвердительный кивок, продолжил. — Я знаю о мнении большинства, что чем раньше ты выдашь девушку замуж, тем лучше. Больше шансов на рождение хорошего наследника. Но я предлагаю тебе подождать пять лет.

— Почему пять лет? — Задал вопрос Эйрис, наливая к себе в кружку последние капли вина из моего бурдюка.

— Через пять лет мои земли будут окончательно обустроены и начнут приносить прибыль. Тогда я смогу предложить в качестве приданного для наших сестер… — От названной суммы Эйрис поперхнулся, забрызгав вином почти всю свою сорочку и часть стола. Пришлось вставать и хлопать его по спине, чтоб не дай Боги не помер.

— Да за такое приданное за ними женихи в очередь до Стены выстроиться! — Просипел старший брат, которому сок попал в дыхательное горло и обжог легкие.

— Вот именно! — Радостно сказал я, наливая по стаканам золотого арборского вина, спрятанного у меня в тайной фляжке. — И среди них мы сможем выбрать самых нормальных и адекватных, которые будут уважать и хорошо относиться к нашим ангелочкам. А если что-то пойдет не так…

Межмировой жест проведения большим пальцем по горлу наглядно показал, что будет с теми, кто покусится на наших сестренок.

— Ха-ха-ха-хахаха-ахаха!.. — Судя по нарастающему смеху Эйриса он мою задумку понял, и теперь искренне и заразно смеётся от открывшихся перспектив.

— Ух-ха-хахаха-ха-аха! — И естественно что вскоре я присоединился к нему.

В тот день глава и наследник рода Темпер и Колд заложили фундамент вечного союза, который будет существовать еще много сотен лет, так и не зная что из соседней комнаты на них, как на сумасшедших, смотрят четыре пары глаз.