Восхождение лорда Темпера

Глава 8 Знание есть сила

272 год от З. Э.

Дорога, связывающая Хайгарден и Старомест, считалась одной из самых древних на всем континенте. По рассказам бардов и купцов, которых мы встречали по всему Простору, ее проложили еще Гарденеры, бывшие правители Королевства лугов и полей, соединяя столицу страны с ее самым большим портом. По легендам, в ее строительстве принимали участие инженеры из далекой восточной империи И-Ти, чьи дороги не уступали по качеству валирийским. Так что Белая дорога, несмотря на тысячи лет истории, до сих пор является одной из самых удобных для путешествия и перевозки грузов во всех Семи Королевствах, в отличие от того же Королевского тракта, который после каждого дождя превращался глиняное месиво. Почему Таргариены не проложили вместо него свои знаменитые валирийские дороги, хотя легко могли это сделать, не известно. Видать не королевское это дело летать на драконе и плавить огнем камни.

Так или иначе, благодаря хорошей дороге и солнечной погоде, мы, опережая график, уже через пять дней были на месте. Это стало ясно по показавшемуся из-за горизонта яркому пламени — огню на вершине Белой башни, фамильного замка Хайтауэров.

— Господа, позвольте вас поздравить — мы на месте. Перед вами Старый город. — Сказал я, показывая на открывшуюся с холма, расположенного недалеко от города, картину.

— Вау… — Восторг, выступивший на лицах Робина, Пайпера, Жоена, Рика и Дика, был понятен. Первые двое были жителями деревень и никогда не видели настоящих городов, а рыжик и братья хоть и прожили всю жизнь в Ланниспорте, никогда не видели такого красивого города. В отличие от многих других городов Вестероса, даже Королевской Гавани, где за строительством города никто не следил, Старомест был полностью каменным и полностью вымощен булыжником, до последней улочки. Даже отсюда сеть кривых аллей и закоулков была похожа на паутину, где очень легко затеряться и никогда не выбраться.

Но были и исключения. К западу от местной реки Медовички, названной так из-за ее насыщенного оранжевого цвета, высились построенные по определенному плану дворцы Гильдии — самого большого объединения купцов во всех Семи Королевствах, контролирующих большую часть торговли Простора, Штормовых и Западных земель. Выше по течению на обоих берегах, соединенных тесно застроенными каменными мостами, возвышались купола и башни Цитадели — цели, ради которой мы прибыли в этот город. Ниже по течению реки располагалось величественное здание с черными мраморными стенами и закругленными окнами. Судя по форме в виде правильного гептагона, это была знаменитая Звездная септа, старая резиденция Верховного септона, местного Папы Римского. Ну а там, где Медовичка впадала в залив, располагался Белый маяк, или Высокая Башня — резиденция рода Хайтауэр.

— Поехали. — Мои слова вывели их из транса и заставили вернуться в реальность. Была уже середина дня, и нам нужно было поспешить, если мы хотели успеть в Цитадель до заката. Ворота было легко проехать — хоть городская стража Староместа и считается одной из немногих регулярных армий в Вестеросе, но до тех же красных плащей им далеко. Несколько гроутов и легких взмахов двуручной секирой одной рукой быстро отбили желание лезть к нам в карманы и телеги.

В Староместе было трое городских ворот — центральные Белые, Портовые, находившиеся соответственно около городской гавани, и Септонские, ведущие в городской квартал около Звездной септы, где жили в основном sфанатики/s служители церкви Семерых. Мы прошли через Белые ворота и по главной городской улице быстро могли добраться до первого места назначения — главного отделения Железного банка.

Там после проверки моего кулона и договора на подлинность и нахождения копии договора со стороны банка, присланной из Ланниспорта, к моему вкладу в 1714 золотых драконов добавились еще 795. Уже через год на одних только процентах я смогу получить почти 250 драконов. Всё же сделки с Железным банком всегда выгодны, если правильно уметь использовать деньги. Не желай я путешествовать и не обладай амбициями большими чем у многих местных, никто не помешал бы мне всю жизнь жить в праздном удовольствии, не вылезая из кабаков и борделей. Хотя навряд ли. Ограбили или убили бы раньше.

После этого нас ждала Цитадель. Находящаяся в северной части Староместа, она представляла собой большой комплекс зданий с своей уникальной архитектурой, выстроенных на обоих берегах реки и на небольших островах в ее течении. По сути дела это один большой отдельный район города, где живут совсем другие люди и правят совсем другие законы.

Смотря на главные ворота местной обители знаний, украшенной двумя крылатыми сфинксами из зеленого мрамора с глазами из оникса, у одного из которых было мужское лицо, у другого женское, я понимал, что наступает один из самых важных этапов моей жизни в этом мире. В зависимости от того сколько знаний я подчерпнул из этого места за два года, моя жизнь может пойти по самым разным путям. Не смотря на прошедшие годы в моей памяти сохранился тот факт, что через 10 лет разгорится страшная война. И убежать от нее не получится, ведь в Вестеросе у меня осталась семья, которая откажется уезжать с насиженного места.

Поэтому за отведенный срок нужно стать как можно богаче, могущественней, умнее и сильнее.

С такими мыслями я, в компании своих друзей вошел под стены здания, которое в ближайшем будущем станет для нас домом.

P . O . V . От третьего лица

274 год от З. Э.

— Феликс! Феликс! — Громкий, словно сходящая с гор снежная лавина, голос расходился по стенам и залам гигантской и древней библиотеки. — Феликс, мать твою! Где этот книголюб зарылся⁈

Его обладатель — молодой рыжеволосый юноша, был одет в простую серую мантию и серые штаны, с не примечательной обувью, сшитой на коленке. Единственной вещью выделяющийся из его одежды были звенья. Шесть звеньев, четыре из которых были из разных металлов, таких как медь, тусклая сталь, свинец и серебро, и два одинаковых из красного золота. Это было показателем, что молодой человек — кандидат Цитадели, разбирающийся в истории, кузнечестве, ядах и медицине, а также обладающий большими знаниями в ювелирном деле. Потрясающий результат для его возраста.

— Феликс! Запомни мои слова! Когда я тебя найду то *****, а после засуну в твою ***** меч по самые *****, и хорошенько… — Но в данный момент он не проявлял ни капельки той воспитанности, присущей образованным людям, и грязно матерился, как последний сапожник в Блошином конце Королевской Гавани. И на то были причины.

Проходя мимо гигантских стеллажей, полных книг, большинство из которых были старше его в разы, застав времена Эйгона и Рока Валирии, он всё время оглядывался, в поисках одного-единственного человека. Искать которого здесь, по мнению большинства местных обитателей, было равносильно поиску иголки в стоге сена.

И всё же ему сопутствовала удача.

В одном из непримечательных закоулков, коих были сотни в этом храме знаний, он увидел цель своих поисков. Это был молодой парень, очень высокий, мускулистый, одетый в простой зелёный дублет и серые холщовые штаны, с простыми тапочками, сплетенными из коры. В данный момент тот сладко спал, используя в качестве кровати кучу стопок древних книг, которые от такого отношения только чудом не развалились. Будь здесь сейчас кто-то из конклава архимейстеров, то его бы удар хватил за такое неуважение к источнику знаний.

— Вот ты где, придурок! — Но юному школяру было безразлично такое отношение к древним реликвиям. В данный момент он хотел только одного — со всей силы треснуть своего нерадивого друга по голове, что бы тот, наконец, проснулся.

Что тот и проделал.

Хрясь…

— Ай! Жоен, ты совсем ох**нел! — Реакция спящего последовала незамедлительно. После не самого приятного пробуждения, сонный мозг принял самое рациональное, по его мнению, решение — накостылять обидчику и что-нибудь ему сломать.

— Феликс, хватит! — Но язык рыжего оказался быстрее, заставив кулак его друга остановиться в считаных дюймах от его лица. — У тебя через полчаса экзамен у архимейстра Маргаха, а после встреча с конклавом архмейстеров на счет нашего ухода!

От его слов черноволосого будто молнией пронзило. Его зеленые глаза, потеряв последние признаки сонливости, мгновенно вспыхнули, словно горящий дикий огонь, показывая, что их владелец проснулся и полон сил.

— Седьмое пекло.

Уже через несколько минут двое юношей сломя голову мчались по закоулкам библиотеки, стремясь не опоздать на одно из самых важных событий для местных жителей — экзамен на ковку одного из звеньев для мейстерской цепи.

И пока Жоен бежал, выкладываясь на полную, его друг, используя преимущество в виде более длинных ног и лучшей физической подготовки, вовсю оглядывался, с теплотой вспоминая прошедшие годы в этом месте.

P . O . V . Феликс

Очередной раз, резко меняя направление и забегая в очередной узкий проход между книжных шкафов, распугивая и расталкивая встречаемых мейстров, кандидатов и школяров, я с ностальгией разглядывал так хорошо знакомые корешки старых талмудов, большинство из которых так и остались мной не прочитаны.

Подумать только. Когда я прибывал в Цитадель, я ожидал увидеть самых умных и достойных мужей этого мира, которые ради знаний пожертвовали всем мирским и жили ради одной цели — познание этого мира.

Как же я ошибался.

Оказалось, что Цитадель является местом этакой мягкой ссылки, вместо Стены, куда отправляется большинство третьих, четвёртых и остальных младших сыновей лордов. Для них это было местом, где они спокойно отучившись несколько лет, могут получить звание мейстера, дающие им право вернуться домой, без угрозы быть убитым или изгнанным из-за страха за наследство более старшими родственниками. На знания и науку им было плевать. Конечно, это была лишь часть поступающих. Было достаточно много людей, которые вступали в Цитадель сами, по своему желанию, но далеко не ради знаний. Оказалось у Хайтауэров есть целая традиция — каждый год ловить сбежавших учеников, укравших какую-нибудь книгу или реликвию на продажу, и возвращать обратно, где этим хитрецам никогда выше школяров было не подняться. Ну и наконец, хватало простых бездельников, которые вступали в организацию ради бесплатной еды и крыши над головой. Они в основном выполняли самую грязную работу, служа разнорабочими, занимаясь подачей еды, чисткой ночных горшков и хранением и сортировкой книг. Многие из этих «рыцарей знаний», как изначально задумывались мейстры, под конец жизни даже читать не умели.

К просвещению стремилась едва ли 10 часть людей, жившая в кварталах Цитадели.

Но должен признать, даже этой десятой части хватило чтобы за тысячелетия собрать титаническую по своему объему библиотеку, по размерам превосходящую библиотеку Конгресса в США, считающийся самый большой на Земле, в несколько раз. Как сейчас помню наши с ребятами лица когда мы увидели эти гигантские залы, освещённые с помощью хитрой системы из сотен линз и светильников, заставленные кажущимися бесконечными рядами книжных шкафов. Хотя изначально наши дела здесь не очень заладились.

После почти мгновенного вступления, выраженного в уплате одного серебряного оленя и записи наших имен в общие списки, и получение жилья в одном из бедных кварталов, нас сразу погнали на местные курсы грамоты. Единственный университет Семи Королевств принимал всех. Любой желающий мог поступить на обучение и продолжать учебу сколько захочет. Не было никаких определенных требований к поступающим, ни возрастных, ни каких-либо других. И естественно что большинство пришедших сюда не умело читать.

Курсы грамоты вел старый, но всё ещё крепкий, мейстер, выпустивший, по его словам, сотни таких же «лоботрясов». Он почти мгновенно нашел тех, кто был заинтересован в возможности научиться читать и писать и стал заниматься только с ними. На остальных ему было откровенно плевать и он это даже не скрывал. Позже, когда я спросил его о причине такого отношения, он лишь с усмешкой покивал головой и сказал, что с опытом научился видеть тех, кто пришел сюда ради знаний, а кто ради теплой похлёбки и сухой кровати, и тратить время на последних старый мейстер не собирался.

Местный язык назывался андалос и был не коренным языком Вестероса. Он был перенесён во время андальского нашествия или переселения, почти четыре тысячи лет назад, когда этот народ спасался от экспансии Валирии. По своей грамматике, фонетике, лексике и синтаксису, он был очень схож с английским языком, хоть и со своими характерными особенностями в написании и произношении. Из-за этого научиться читать и писать на нем, уже являясь носителем языка и будучи хорошо знакомым с английским, который на Земле мне был вторым родным, было очень просто и заняло всего несколько дней. В то время как моим друзьям потребовался целый месяц, при всём их старании. Это стало первым толчком, из-за которого в будущем меня прозвали «Книжным демоном».

А дальше начались проблемы. Каждый школяр, пока не выкует своё первое звено и не станет кандидатом, является этаким бесплатным (и бесправным) разнорабочим, выполняющим всё, что говорят ему мейстры, даже если он благородных кровей. И занимало это большую часть свободного времени, которое можно было потратить на посещение лекций или чтение книг в библиотеке.

Меня это естественно не удовлетворило. Выхода было два — либо стать кандидатом, выковав своё первое звено, как поступали многие талантливые кандидаты, или заплатив мзду в несколько десятков сребреников, что бы твои обязанности переложили на другого, чем в основном пользовались дети богатых родителей. Честно заработанные деньги мне тратить не хотелось, а усложнять жизнь какому-нибудь бедняге тем более. Поэтому я, шокировав всех своих знакомых, записался на ближайший экзамен на получение латунного звена, символизирующего архитектуру.

Сдать экзамен было достаточно просто. Тот кто заложил Цитадель был гением, намного опережающим своё время. Он прописал всё. Все её законы, правила, наказания и поощрения. Этот человек смотрел далеко наперёд когда создавал кодекс мейстеров, прекрасно зная природу окружающего закостенелого мира и его привычки делать такими остальных. Одним из таких законов, был свод правил как проводились экзамены на получение звеньев. Например, чтобы получить латунное звено не нужно было зубрить сотни талмудов по архитектуре и имена их авторов, а потом на экзамене это пересказывать. Нужно было всего лишь за отведенное время сделать проект сооружения, которые предложат экзаменаторы, а после защитить его. Мне повезло, ведь во время моего испытания, нужно было предложить проект моста через крупную, почти в милю шириной, реку. Для местных, специализирующихся в основном на строительстве замков и различных укреплений, это и вправду была очень сложная тема, но не для меня. Мне всего лишь нужно было скопировать один из многих древних мостов, которые я ремонтировал по всему миру, и чьё строение отложилось в памяти. В тот день я стал единственным получившим заветное звено и одним из самых юных кандидатов за всю историю существования университета. Хотя гордиться таким «успехом» было трудно, ведь я прекрасно понимал что все это произошло лишь благодаря памяти моей первой жизни, а не потому что такой способный.

Ребята такими тайными талантами похвастаться не могли. Конечно Рик, Жоен и Джек обладали достаточными знаниями, чтобы претендовать на звено из красного золота, но им недоставало теоретической базы. Пришлось, несмотря на все их возражения, платить почти двести оленей, чтобы их не трогали, пока они не получат свои первые звенья.

Таким образом, был бездарно потрачен почти весь первый месяц нашего здесь пребывания. А время было ограниченно. Поэтому пришлось буквально поселиться в библиотеке и стараться дотянуться до всего что можно.

Метод производства бумаги в Вестеросе известен уже почти восемь сотен лет. Но вся эта бумага толстая, жёсткая и жёлтая. Не чета земной. Плюс все книги в этом мире рукописные. Я не знаю, почему за столько тысяч лет здесь не изобрели печатный станок или его аналог, но из-за этого все местные книги пишутся руками и этими же руками переписываются. Слава всем Богам, что вестеросцы хотя бы додумались до письма большим шрифтом, благодаря чему количество грамматических ошибок в книгах становится гораздо меньше. И нельзя забывать про любовь местных к рисункам и иллюстрациям, которые зачастую занимают большую часть книги. Все вместе эти факторы создают интересную картину — вот перед тобой огромный талмуд, весящий фунтов тридцать (п. а. примерно 15 кг), а по факту информации в нём как в небольшой книжке на 100 страниц. Если ко всему этому, добавить еще и скорость чтения любого человека с Земли из 21 века, для которого большинство аборигенов вообще читают по слогам… Уже в первую неделю рядом с моим столом образовалась такая гора книг, что большинство мейстров смотрели на меня осоловевшими глазами.

Придя в Цитадель я ставил перед собой сразу несколько целей:

Научиться читать и писать на андалосе.

Узнать географию этого мира.

Выучить как можно больше языков, таких как высокий валирийский — местная латынь, все ее диалекты, на которых разговаривает почти весь Западный Эссос, дотракийский, язык главных кочевников этого мира, итийский, ибенийский… да и вообще все до которых смогу дотянуться.

И наконец, узнать как можно больше о местной политике, торговле, взаимоотношениях разных народов и их историю. Все что может дать мне единственный местный институт.

Со вторым пунктом проблем не возникло. Планетос, как называли его мейстры, был миром чудес, наполненный уникальными местами и аномалиями. Например, то же Закатное море, омывающее все западное побережье Вестероса. По легендам, на другом его берегу расположены земли, где нет зимы и не властна смерть. Этакий рай, чтобы попасть в который, нужно преодолеть самый опасный из всех существующих океанов, где бури не стихают круглый год, что по факту не должно быть возможным.

Или знаменитые Семь природных и Девять рукотворных чудес света? Когда я прочитал эту книгу, «Рукотворные чудеса» написанную Ломасом Путешественником о чудесах мира, созданных человеком, мне самому захотелось их увидеть своими собственными глазами. Ледяная стена, уходящая в облака, Браавосский титан, ничем не уступающий своему знаменитому земному аналогу, Длинный мост в Волантисе, который по легендам растянулся на 10 миль… Этот мир потрясал своей неизведанностью и экзотичностью, будто приглашая меня узнать все его тайны.

«И скоро мое желание осуществится. Главное разобраться с этими назойливыми стариканами» — Подумал я, слегка ускорив шаг.

С языками же вышел облом. В этом мире не было такого понятия как разговорники или словари. Тут местные иногда так глупо переводили бумагу, что я за голову хватался от нелепости происходящего. До сих пор помню, как Роб жаловался мне за кружкой эля, что его, еще в начале обучения, сразу заставили переписывать кучу старых и почти развалившихся манускриптов. Половина из них описывали, как и чем сра… кхм гадили короли династии Гарданеров, почти 600 лет назад. И таких «трудов» было несколько десятков. Маразм, который в Цитадели, если поискать, можно найти почти везде.

Пришлось ради знаний приставать к мейстрам, которые часто путешествуют или наведываться по делам в Эссос, и с помощью убеждения, угроз, подкупа или подставленного кулака под нос (иногда все вместе) просить побыть моими учителями. Учить они не умели от слова совсем, просто давая мне голую теорию и отвечая на некоторые вопросы. Пришлось часто бывать в гавани не только по работе, и общаться с приезжими матросами и купцами, чтобы правильно поставить свой говор. Из-за этого за два года я освоил гораздо меньше задуманного — хорошо говорил на высоком валирийском, волантийском, тирошском, лисийском, мирийском, бравосийском наречиях. Неплохо освоил дотракийский, каким-то чудом выученный одним из молодых мейстров, странным парнем по имени Марвин, который обожал магию, и валирийский диалект Залива Работорговцев. Хотелось бы больше, но в последние годы никто из Цитадели не посещал Пентос, Лорат, Квохор, Норвос и Ибен. На счет И-ти речи вообще не идет. Уже много лет никто из местных не отправлялся так далеко на восток.

Ну и наконец, мои постоянные изыскания во всех сферах жизни.

Несмотря на все свои минусы, про которые можно целую книгу написать, Цитадель была потрясающим местом. Здесь, словно не замечая средневековые реалии, царила атмосфера просвещения и науки. Не было достаточно сильной религии или каких-то глупых догм запрещающих изучать и познавать тело человека и окружающую нас природу. А если и были, то Хайтауэры просто затыкали всем рты своим влиянием и силой.

Особенно сильно здесь была развита медицина. Я лично присутствовал на нескольких вскрытиях, где нам подробно показывали и рассказывали о строении и функциях человеческого тела. Тут даже операции иногда проводили, удаляя аппендицит или зашивая поврежденные кровяные сосуды. При этом большинство из них были успешными, ведь мейстры прекрасно знали, что такое гигиена и почему ее надо соблюдать.

Конечно, здесь не было открытия микробов или вирусов, с помощью которых на Земле объяснили большинство болезней и почему нельзя жить как грязная свинья. Просто в один момент один въедчивый мейстер по имени Пилос, почти две тысячи лет назад, изучая операционные журналы и заметки, заметил, что люди после проведения операций в чистых условиях почему-то мрут гораздо реже. В дальнейшем были сотни споров, экспериментов и дискуссий на эту тему, но, в конце концов, это просто возвели в аксиому — чистота один из залогов успешного лечения. Правда, не все это правило соблюдают, даже среди мейстров, пока не столкнуться с первой смертью от заражения крови или гангрены. После этого этот постулат становится для них основным. Если переживут гнев того лорда, которому служат.

Сейчас, под конец моей учебы, я стал гордым обладателем полноценной цепи, которая уже свисает под одеждой. Правда, мейстром мне не стать — для получения этого «гордого» звания нужны звенья из всех металлов, за исключением валирийской стали. Я же обладаю лишь одним медным звеном, символизирующим историю и географию, и двумя золотыми звеньями, показывающими моё мастерство в вопросах финансов. Железное, за военное дело, свинцовое, за знание ядов, серебряное, символизирующее медицину, и красно-золотое звенья были получены лишь во второй год учебы, да и то с натяжкой. И наконец моя гордость — три звена из латуни и столько же из тусклой стали, являлись доказательством что мои знания в архитектуре и кузнечном деле были на уровне архимейстеров Цитадели. 13 звеньев из положенных 21. Неплохой результат для двух лет. Хотя есть гении умудряющиеся стать мейстрами всего за 5–6 лет обучения, такие как тот же Марвин и Квиберн. А если вспомнить что наличие более чем одного звена из одинакового металла является признаком очень старого и умного мейстра, а иногда и архимейстера… можно назвать себя очень умным человеком.

«Сам себя не похвалишь, никто не похвалит»

Под такие грустные, но одновременно теплые воспоминания, мы с Жоеном добежали до главного корпуса Цитадели, где будет проходить мой последний экзамен. Если все пройдет удачно, то сегодня главный целитель Маргах вручит мне второе серебряное звено.

— … последний вопрос. Какое противоядие нужно использовать при отравлении ядом василиска? — Скрипящий, словно наждачка по стеклу, голос разносился по аудитории, заставляя рефлекторно морщится большинство присутствующих. Маргах был старым и седым старцем, которому уже давно перевалило за 70. Он был одет в простую мейстерскую робу, без всяких украшений и излишеств, за исключением очень длинной цепи, пестрящей звеньями из самых разных металлов. Ничто в его облике не выдавало того факта, что перед тобой стоит общепризнанный лучший лекарь всех Семи Королевств, а то и мира, за последнюю сотню лет.

— Смесь из настойки мандрагоры, цедры белой дыни, стеблей пустырной травы и крови самого василиска, взятой из прижелезных областей. Пропорции зависят от возраста, веса и пола пациента. Полная таблица пропорций указана в труде мейстра Дункана «Цифры в ядах и противоядиях». — Мой ответ был точно по учебнику, без каких либо добавлений или уточнений. Нынешний архимейстер медицины мало того что не любил меня и считал выскочкой, за слишком быстрый набор звеньев, так еще и имел прозвище вполне подходящее его характеру и внешности. Старый баран. О его упёртости и закостенелости взглядов знал каждый житель Цитадели. Он считал достойных звеньев лишь благородных и людей «почтенного» возраста, не принимая никаких нововведений и изменений в давно устоявшихся процессах. Будь его воля он бы уничтожил половину правил, введенных еще самим Перемором Хайтауэром, превратив единственный университет в Семи Королевствах, а то и во всем известном мире, в его аналог в средние века — полностью закрытое место, больше ограничивающий всеобщий прогресс, а не развивающей.

«К сожалению, в конклаве в большинстве своем все такие». — Подумал я, пока Маргах сверялся с ответами в своей книге. Все же старость не радость и маразм для него уже не за горами. — «Одна надежда на тебя Эброз»

Взгляд сам собой перешел со старого барана на мужчину средних лет, стоящего у него за спиной. Это и был Эброз. Уже сейчас этот добродушный человек, известный своим тихим голосом и золотыми руками считался одним из самых авторитетных медиков в Цитадели. Все прекрасно знали что он, после отставки Маргаха, станет следующим архимейстром медицины в конклаве. Я всегда надеялся, что с его приходом ситуация здесь станет лучше.

— Все правильно. Кандидат Феликс заслужил право носить свое второе серебряное звено. — Наконец объявил экзаменатор, под общие аплодисменты всех присутствующих в аудитории.

Вот за что я люблю местных — для них честь является одним из самых важных аргументов при решениях. И не важно, что эта за честь — рыцаря, мейстра, торговца, свинопаса или кого-то еще. Да тут даже у проституток есть какое-то подобие профессиональной гордости, правда быстро исчезающее при первом звоне монеты. На Земле он мог завалить меня вопросами, на которые никто не знает ответы, сказать кучу причин, высосанных из пальца, и просто не принять мой экзамен. Но нет. Ему честь архимейстера не позволяет оставить без звена человека его заслуживающего. А я его заслужил, так как почти все вопросы были такого уровня, что Эмброз иногда хмурился от напряжения. А ведь наши знания о медицине словно небо и земля.

— Благодарю, архимейстер. Для меня было честью сдавать вам экзамен. — Фраза, сказанная мной до этого уже тринадцать раз, вылетела из моего рта сама собой. В своих мыслях я уже давно был совсем в другом месте.

«Итак, последние формальности соблюдены и можно смело вешать на мою цепочку новое звено» — Ехидно подумал я, выходя из аудитории и вместе с Жоеном направляясь ко двору сенешаля. Там нас уже ждали Рик, Джек, Пайпер и Робин, уже собравшие все свои и мои вещи, и ждавшие только нас. — «Жаль, что не смогу этого сделать. Надеюсь нас выпустят без скандала, просто отняв цепи».

Двор Сенешаля, как резиденция главы Цитадели, находился в самом центре университета и представлял собой величественное каменное здание, очень похожее по форме на собор Святого Петра в Ватикане. Тот же купол, те же колоны, тот же стиль, за исключением отсутствия позолоты. Пройдя мимо рядов колодок и посаженных туда школяров, которые по своей дурости либо украли книги из мейстерской секции или попытались сбежать, мы вошли внутрь огромного зала с каменным потолком, уходящим далеко вверх, и большими закруглёнными окнами, с различными витражами, изображающими сенешалей прошлых эпох. В дальнем конце зала на помосте, делая записи, сидел местный секретарь, молодой мейстер по имени Ваэлин, очень ехидная и придирчивая зараза, являющаяся учеником нынешнего сенешаля. Я общался с ним всего несколько раз, пока изучал местную астрономию, и большого удовольствия мне это не принесло.

— А вот и вы. — Поприветствовал нас Ваэлин, всего тремя словами оправдав свое знаменитое прозвище — Уксусный. Как в каждое слово можно было вмещать столько ехидства, кислоты и яда, что хватило бы отравить целую армию, для меня оставалось загадкой. — Конклав ожидает вас в покоях сенешаля. Пройдемте.

Сзади помоста, где он расположился, находилась неприметная дверь, в которую нас попросили войти, небрежно помахав рукой. За проходом расположилась винтовая лестница, ведущая далеко вверх, на несколько этажей. Там, на самом верху, за гигантской плитой, полностью обитую железом, которую только по ошибке можно назвать дверью, находились покои нынешнего сенешаля Брандона, а также весь нынешний конклав.

Сегодня все скамьи для посетителей в приемной были свободны, и это сразу дало мне понять, что дела наши плохи. Как я уже говорил всего одна десятая поступивших в Цитадель по настоящему стремилась к знаниям, а не к бесплатной еде и возможности украсть что-то ценное. Таких людей тщательно отбирали и обучали со всей возможной отдачей. В эти 10 % попали и мы.

А ведь тех, кто может стать полноценным рыцарем знаний не так уж и много. В официальных списках, хранящихся в библиотеке, в университете в данный момент находиться 21 архимейстер, которые не могут покинуть этих стен, 48 полноценных мейстров, занимающихся в основном написанием и обновлением книг, 93 кандидата, на разных стадиях обучения, и бесчисленное количество школяров, большинство из которых выполняют здесь функцию разнорабочих и никогда не поднимутся выше своего звания. Но это только официально, ведь в книгах не учитывается положение большинства из них. Например, только сейчас в Цитадели отсутствуют Квиберн и Марвин, взявшие с собой по несколько кандидатов, и уплывшие в Эссос, искать новые знания.

А тем временем люди смертны. Каждый год от старости, болезней, слишком большого содержания железа в организме и других факторов, умирает 7–8 замковых ученых. И везде нужны новые. Так что Староместский университет всегда испытывает кадровый голод.

Поэтому наш случай беспрецедентный — из Цитадели сваливают сразу 6 одаренных кандидатов, что равноценно потере 6 будущих мейстров, которых в будущем можно будет отослать в замки на замену погибшим. Хоть в правилах нет пункта, о том, что кандидатам или школярам запрещено покидать Цитадель, но таких случаев кот наплакал, и в основном это была инициатива самого университета, когда некоторые особо одаренные лезли в запрещенные области некромантии и кровавой алхимии. Так что конклав не отпустит нас просто так.

— Так, ребят. — Обратился я к стоящим за моей спиной мужчинам, которые за два года совместной учебы и кучи самых невероятных курьезов на улицах Староместа, стали моими самыми близкими друзьями. — Запомните, когда мы войдем внутрь говорить буду только я. Не ведитесь на провокации. Вы ведь помните Валгрейва? Он сделает все, чтобы мы остались здесь. Поняли?

— Да. — Совместный хор голосов стал мне вполне ожидаемым ответом. За несколько лет нашего знакомства они уже давно сделали меня своим неназванным лидером и большинстве случаев слушаются именно меня.

— Ну не пуха не пера.

— В пекло!