Восхождение лорда Темпера

Глава 34 Первый акт начинается

281 год от З. Э

Где-то на Перешейке

— … и да благословят его боги лесов и полей, озер и ручьев, низин и оврагов. Покойся с миром Айлис Рид. — Закончил читать местную молитву Хоуленд, ныне ставший официально главой дома Рид, и перерубил веревку, крепившую гроб с покойником над гигантской впадиной, заполненной водой.

Родовой «склеп» главного клана болот был им подстать. По сути это был гигантский котлован полностью заполненный прозрачной родниковой водой, до дна которой даже не доставал солнечный свет. Но на этом странности этого места не заканчивались.

Именно здесь жил Король Перешейка — гигантский по своим размерам, не уступающий среднему кораблю, львоящер, одним своим видом прогонявший мое сердце в пятки. И как оказалось, он вообще не обращал внимания на людей. От слова совсем. Я когда поинтересовался у Хоуленда почему мы еще живы, а не перевариваемся в кишках у этого монстра, он сказал лишь две вещи, окончательно ввергнувшие в меня в ступор.

Первая — львоящер являлся хранителем семьи Рид и тысячелетиями хранил место их захоронения.

Вторая — эта тварь была вегетарианцем, живя за счет водорослей, растущих в глубине впадины на трупах их клана и, по легенде, выведенными самими Детьми Леса.

Так что на обратном пути к замку, у меня было много вещей, о которых стоило подумать.

Турнир завершился, мягко говоря, не самым лучшим образом.

После выходки Рейгара мне потребовалось сильно постараться, чтобы Оберин в ярости не прыгнул на своего свояка и не разбил ему лицо в мясо. Хотя в этот момент я его прекрасно понимал — стоило взглянуть на мгновенно потухшую Элию, на чьих глазах выступили слезы обиды и непонимания, у меня очень сильно начинали чесаться кулаки. Слава всем Богам рядом были фрейлины, в том числе и моя сестра, которые кое-как смогла успокоить шокированную принцессу Дорна.

Позже, следующие два дня после турнира, когда все гости разъезжались по своим вотчинам, я несколько раз был в королевском шатре, сопровождая Оберина, и видел какую рану принц-дракон нанес своей жене.

Элия Мартелл никогда не отличалась хорошим здоровьем. Когда мне первый раз довелось ее увидеть в Солнечном Копье, она была похожа на глиняную статуэтку, изготовленную самым лучшим мастером, — прекрасная, но очень хрупкая. И эта хрупкость сыграла с ней очень плохую шутку. Рождение двух детей подряд — принцессы Рейнис и принца Эйгона — истощили ее организм. В ближайшие годы ей нужен был покой и умиротворение, позволившие ей восстановиться и вернуть прежде утраченную красоту.

Но выходка Рейгара поставила на этой возможности жирный крест. Когда я увидел ее в королевском шатре, прикованную своей слабостью к постели, с изнеможённым лицом и появившимися седыми прядями в волосах, мне стало ясно что много Элия не проживет.

И это приводило меня в ярость. Как бы редко мы с ней не виделись, но нас все же можно было назвать друзьями по переписке. Она всегда была доброй, образованной и мягкой. Чудо, а не человек.

Видя все это я пытался убедить Оберина перевести ее в Дорн под предлогом встречи с родственниками и отдыха после родов. И второй принц был со мной согласен. Но все натыкалось на две нерешаемые проблемы — отказ Рейгара, не желавшего отпускать жену, и отказ самой Элии, для которой разлука с детьми, которых точно бы не отпустили в Солнечное Копье, было смерти подобно.

А ведь самое поганое заключалось в том, что Элия была единственной кто пострадал от поступка наследника Железного трона.

Да, эта его выходка, как ее обозвали менестрели «погасившая все улыбки», была скандальным нарушением куртуазного этикета, однозначно воспринятым как открытое ухаживание. Но тут сыграла свою роль достаточно специфичная репутация принца. Он и до этого воспринимался как человек без царя в голове, зачастую действуя вопреки многим правилам по одному ему понятным мотивам. Из-за этого даже жених Лианны, Роберт Баратеон, лишь посмеялся над этой ситуацией и сказал, что Рейгар отдал его невесте должное.

А вот братья главной виновницы, восприняли жест принца как посягательство на честь их сестры. В итоге Брандона и Эддарда Старков пришлось, наравне с Оберином, держать силой, чтобы они не подкорректировали личико Таргариену.

Так что покидал я турнир в двояких чувствах. С одной стороны товары Осгилиата зашли на ура и можно было увеличивать количество мануфактур в северном районе города. Плюс я обзавелся таможенной неприкосновенностью в Девичьем Пруду, Чаячьем Городе, Халле и Нефрите, обыграв лордов Мутона, Графтона, Эстермонта и Велариона. Но все это омрачалось простым пониманием — Семь Королевств теперь можно считать пороховой бочкой с подожжённым фитилем.

Скоро Вестерос рванет и мне придется в этом участвовать, ведь мои сюзерены — Мартеллы, слишком сильно связанны с королевской властью. А сил для этого у меня нет.

«Вот такой неприятный расклад» — Подумал я, немного пригибаясь, чтобы не получить ветками по лбу. Все же большинство троп Перешейка создавалось озерниками под себя и я, со своим ростом и размахом плеч еле помещался в их небольшие лодки и пути.

— Еще долго, Хоуленд?

— Нет. — Ответил новый лорд болот, мерно работая веслом и двигая нас вперед.

Как и обещал, сразу после окончания турнира, я, взяв с собой Рида и несколько лордов, спешащих в Белую гавань, отправился на Перешейк, на похороны лорда Айлиса.

Тем трем оруженосцам, обидевшим моего зеленого знакомого, я очень неизящно отомстил. Первым делом выставил рыцарей, которым они служили, против профессиональных ленных всадников (как и в случае с Лианной подкупив распорядителя), ободравших их до нитки. А после, будто ангел спустившийся с небес, предложил им сделку. Их оруженосцы соревнуются с Хоулендом в стрельбе из лука, и проигравший должен был исполнить трюк «мишень-яблоко» — стоять с фруктом на голове, пока в него стреляют. Рыцарям на своих подопечных, конечно было не плевать, но стоило им увидеть мешочек с десятью золотыми, то вся их любовь и поддержка исчезли.

В итоге те три придурка, решивших поиздеваться над Ридом, два раза некультурно обга… испачкали штаны. В первый раз, когда узнали с кем соревнуются, и какое наказание было за проигрыш (а кто был победителем среди стрелков им было известно), а второй раз когда почувствовали, как яблоко, лежащие на их головах, прошивает стрела, в считанных миллиметрах от их скальпа.

«Да, я тот еще садист» — Подумал я, смотря на до сих пор довольного, как кот объевшийся сметаны, Хоуленда. Все же любому человеку будет приятно отомстить обидчику, отплатив ему сторицей и местная аристократия не была исключением. Можно сказать, что у большинства из них месть за старые обиды и создание новых было смыслом жизни, как у Блэквудов и Бракенов.

В Дозор-на-Сероводье наша небольшая компания, состоящая из меня, представителей семьи Ридов и их вассалов, прибыла через несколько часов. Там, пообедав дарами Перешейка, состоящими из речной рыбы, приготовленной десятками способов, водорослей и местной настойки, по вкусу напоминающей анис, я попрощался с гостеприимными хозяевами и отплыл домой, забрав с собой заранее пойманных и усыпленных львоящеров.

Осгилиат ждал меня и дел, которые нужно было провернуть, оставалось очень много.

282 год от З. Э

Замок Осгилиат , Долина Солнечного Пламени

— Год Истинной зимы. Хорошее название. Очень ему соответствует. — Задумчивым голосом сказал Оберин, находясь в своей привычной позе — с бокалом вина в руке и удобно развалившись в кресле, закинув ногу на ногу. Все еще молодой — лишь недавно ему исполнилось двадцать пять — с правильными чертами лица, тонкими выгнутыми бровями и большими глазами, чёрными и блестящими, как редкие королевские аметисты, он вообще не был похож на пьяницу и развратника, которым являлся.

— Ты о чем? — Недоуменно спросил я, прикладывая к губам целебный отвар. Если Оберина можно было назвать прожигателем жизни, то я был больше похож на трудоголика, вечно куда-то спешащего. Высокий рост, крепкое телосложение, достаточно симпатичное лицо и не сильно длинные черные волосы, закрывающие уши. В которые уже закралась седина.

— Да про все. — С некой грустью проговорил Оберин, посмотрев сквозь прозрачные стенки бокала на переливающуюся бордовую жидкость. — Мало того что прошлый год оказался ложной оттепелью, так еще и в сердцах людей будто поселилась настоящая зима.

— Ты сейчас про обстановку в остальных королевствах?

— Да. Мало нам этой дурацкой возни вокруг нашего Короля-Безумца, так еще и Рейгар последнее время себя странно ведет.

— Получил письмо от Элии?

— Да. По ее словам он постоянно отсутствует в Королевской Гавани, путешествуя по Королевским домену и Речным землям. И ладно бы он просто не уделял времени сестре, хотя за это ему лицо надо как следует разукрасить. — Последнюю часть фразы Оберин едва ли не прорычал, погрозив кулаком куда-то в сторону севера. — Так он еще и не уделяет времени Рейнис и Эйгону, совсем про них забыв. Хотя раньше он часто играл с племянницей и заходил к племяннику.

— Дай угадаю. — Я грустно вздохнул на этом моменте. — Это началось после того чертового турнира?

— Да. После его признания той северной дикарки Королевой любви и красоты.

— А я говорил вам с Дораном что не надо было соглашаться на этот брак. — Завел я в очередной раз свою старую шарманку, продолжив в очередной раз капать на мозги принцу Дорна. — Сколько раз я вам говорил не связываться с этой долбанутой семейкой? А-а? Сколько раз говорил, что этот брак неравный? Что больше выигрывает королевская семья, а не ваша.

— Много, много раз. — Устало протянул Оберин, уже давно признавая правоту моих слов. Но сегодня особенный день — пора на него вывалить несколько недавно узнанных фактов.

— И повторю еще раз. Ты в курсе что Элия теперь так слаба, что рождение еще одного ребенка ее гарантированно убьёт? — От моих слов дорниец аж на месте подскочил, резко развернувшись ко мне и схватив за грудки.

— Откуда? — Его голос в этот момент напоминал шипение рассерженной змеи, а не человеческий.

— Неделю назад узнал от Теи. — Ответил я, отцепляя от себя ошеломленного принца и, сняв с пояса небольшую фляжку, залил ему в рот тридцать грамм сорокаградусного виски, сделанных в винокурнях Осгилиата. Можно сказать, что Красный змей был одним из первых, кто его попробовал — только недавно вызрели первые бочки. — Она подслушала разговор принца и Пицеля. Ты же знаешь, что после рождения дочери Элия была прикована к постели полгода. А когда она рожала Эйгона, то чуть не умерла. В итоге Верховный мейстер сказал Рейгару, что еще одни роды она и зачатый ребенок не переживет.

Оберин от такой новости (да и хорошей дозы крепкого спиртного) сломанной куклой осел в кресле. Естественно ни он, ни Доран об этом не знали. Эта новость была известна только узкому кругу лиц среди королевского двора и ее старались держать в тайне. Конечно, шила в мешке не утаишь и когда-нибудь эта новость стала бы достоянием аристократии, но сейчас, в смутные времена приближающейся бури, она была очень важна.

Ведь теперь было известно, что если с принцем Эйгоном что-то случиться или, не дай Боги, он переймет черты своего деда, то… В лучшем случае брак расторгнут, отправив Элию домой и женив Рейгара на другой дворянке, поимев с Дорна все что хотели в эти смутные времена, а в худшем девушка просто умрет в безнадежных родах, оставив после себя два холодных трупа и радующегося овдовевшего принца-дракона. В обоих случаях Мартеллы и весь Дорн ничего не получат, а лишь лишаться сил и людей в чужих разборках.

Конечно у всех этих вариантов есть одно большое НО. Если принц Эйгон окажется здравомыслящим и здоровым юношей, то ничего страшного не произойдет. Но надо быть реалистами — в этом серпентарии, под названием Красный замок, где прихлебатели короля борются с фракцией принца, где вместо любящего отца и деда по коридорам ходит безумец, обожающий сжигать людей заживо, и еще один безумец, но со своими непонятными мотивами, а за стенами находятся пять недружелюбных королевств, шансы выжить у мальчика стремятся к абсолютному нолю. Тут скорее вопрос времени, когда в колыбели Твердыни Мейгора найдут маленький сереброволосый трупик.

Это понимал я, это прямо сейчас понимал Оберин, в шоке положивший голову на руки, и это должен был понимать Доран, получивший от меня ворона несколько дней назад.

— Все настолько плохо? — Наконец спросил дорнийский принц, откинувшись на кресле и устремив свой взгляд за горизонт.

— Ты даже не представляешь насколько. — Меланхолично ответил я, наблюдая как во дворе Лайон машет маленьким деревянным мечом, под завистливым взглядом своей сестры, ручки которой были еще слишком маленькими и слабенькими, чтобы хотя бы деревянный ножик держать. — Мы же еще не обсуждали выходки нашего «всеми любимого» короля.

Матерную тираду я привычно пропустил мимо ушей, хотя должен заметить, что каждый раз Оберин придумывал или находил что-то новое и до этого мной не слышимое, прислушавшись лишь на последнем вопросе:

— Что он опять натворил?

— Он сжег человека, отвечавшего за закупки еды для Красного замка, в диком огне. — Лицо дорнийца немного вытянулось, и в его глазах легко читался лишь один вопрос «За что?». — В его покоях были найдены несколько склянок яда и, по словам мастера над шептунами, он хотел отравить всю королевскую семью. Его сожгли без суда и следствия.

— Он совсем с катушек слетел? — Возмущенно проговорил Оберин прекрасно зная, что большинство «ядов» используются как лекарство и за их хранение даже штрафа не будет.

— Толи еще будет. — Сказал я, ухмыльнувшись. — Ты же помнишь Северный альянс?

— Союз домов Талли, Старков, Арренов и Баратеонов?

— Да. Мои торговые партнеры(все же с Болтоном приятно иметь дело — за лишнее золото он легко согласился передавать мне некоторую информацию) донесли, что они почти созрели. Сразу после выхода замуж Лианны Старк на Роберте Баратеоне и Кейтилин Талли на Брандоне Старке они сделают свой ход.

— Какой? — Недоуменно спросил Оберин, даже отложив бокал с вином на приставной столик.

— Ни для кого не секрет что для северян, главных в этом альянсе, самым большим унижением за последнюю тысячу лет был поступок их последнего короля — Торрхена Коленоприклонного. По слухам, ходящим среди лордов Севера он, в союзе с Долиной Аррен, Речными и Штормовыми землями, планирует выставить ультиматум королю. О независимости Севера и предоставлении другим трем королевствам таких же привилегий, как у Дорна. — Вывалил я на второго принца очередной ошеломительный факт. — Северу нужна независимость, иначе через несколько веков он просто вымрет.

— О чем ты, Фел?

— Оберин, ты знал, что три века назад, еще до прихода Завоевателя, королевство Севера было в несколько раз гуще населено и богаче? — Спросил я, видя что виски подействовал и дорниец стал мягче реагировать на такие новости. Главное не дать ему сегодня еще пить. — После объединения и открытия границ между королевствами оттуда постепенно хлынул такой поток людей, что Криган Старк «Северный старец» даже ввел квоту на количество семей, которые могли покидать Север, пока был один день десницей короля. И сейчас они постепенно вымирают — все больше людей покидают те края, как мой отец, а суровые зимы, набеги одичалых, сестринцев и железнорожденных прекрасно этому способствуют. И Старки это прекрасно понимают. И хотят вернуть независимость своему королевству, чтобы это остановить.

Воцарилась тишина, нарушаемая лишь пением птиц, стуком деревянного меча об манекен и доносящейся со стороны города какофонии.

Пожалуй, мой надел был одной из двух вещей, которые меня за эти полгода хоть немного порадовали. Засаживались сады, по планам занимающие четыре десятых долины, строились по единому плану деревни, где будут жить садовники и пасечники, присматривающие за фруктовыми деревьями и пчелами, собирающих с них мед. Недавно появились первые побеги конопли, засаженной на отдельно выделенных полях севернее и южнее Осгилиата.

О-о-о… как же я благодарил Богов, когда узнал, что в этом мире нет культуры курения каннабиса, и что это наркотик никто не знал. Так что с легким сердцем отправил одну из галей в Гискар за одним из лучших сортов этой травы, которая уже сейчас дает первые всходы (хотя я все же подстраховался, обнеся эти места засева частоколом и удвоив охрану). Из нее, в будущем, будет производиться пенька, одежда и самое главное — бумага, не нуждающаяся в отбеливании и гораздо более качественная, чем сделанная из дерева.

Не обошлось и без казусов. Мой изначальный план сделать северный район города ремесленным, с несколькими закрытыми кварталами, накрылся медным тазом. Фарфор, крепкий алкоголь, парфюм, конопляная бумага, оружейные цеха и стекло… количество закрытых производств выросло настолько, что я решил не заморачиваться и превратить северный район в закрытый ремесленный квартал, где обитали только кланы ремесленников, давших мне клятву в вечной верности и хранении секрета производства ценой своей жизни, взамен на определенный процент прибыли. Практика известная и широко применяемая в Вольных городах, а при условии с какой наценкой продавались все их товары, через несколько лет они начнут купаться в золоте.

Все остальные мануфактуры, занимающиеся не таким «тайным делом» пришлось перенести в западный район, изначально запланированный как смешанный. Южный так и остался спальным, где жили большинство горожан, а центральный, соединений по «бокам» восточного с портом, стал рынком, уже сейчас постоянно заполненный все пребывающими купцами. Ну а восток города занимал мой замок.

«А ведь скоро нужно будет закладывать западную крепость» — Подумал я, задумчиво постукивая пальцами по подлокотнику кресла. — «Минас-Итиль почти готов. Осталось всего несколько месяцев работ. Главное чтобы не произошло неприятных сюрпризов»

Из медитативного состояния, какие изменения мне нужно сделать в моем наделе и как это контролировать (это, кстати, и было основной причиной появления у меня седины) меня вывел вопрос, заданный Оберин.

— Корона на это не согласиться?

— Нет. Пока у власти Безумец, везде видящий заговор, единственное, что они получат — обвинение в мятеже. — Задумчиво сказал я, зачесав выбившую прядь за ухо.

— А если это предложение сделают Рейгару?

— Это будет еще хуже. Ты помнишь какая байка ходит среди Таргариенов последние пол века?

— Ты про ту чушь, про Принца, который был обещан? — С легкой усмешкой спросил Оберин, наливая себе в бокал новую порцию вина. Пришлось его останавливать, ведь он и так сегодня слишком много выпил.

— Ту самую. И наш Серебряный принц искренне в это верит. — Сказал я достаточно распространённый факт, известный каждому близкому к наследнику царедворцу.– И он не решится терять людей в преддверии «великой тьмы». Да и само соглашение поставит крест на власти Таргариенов — не пройдет и столетия, как остальные земли вернут себе независимость и начнется эпоха настоящих Семи Королевств.

Тишина опять опустилась на небольшой балкон, давая второму лицу Дорна время подумать и привести мысли в порядок, а мне просто тихо отдохнуть, расслабленно развалившись в мягком кресле.

— Значит война… — Когда солнце уже начало склоняться к горизонту сказал Оберин, пробудив меня из легкой дремы.

— Получается так. — Задумчиво ответил я, наблюдая очень странную картину — серьёзный Оберин.

— И когда она начнется?

— Не знаю. Может сегодня, может завтра, а может через год. — Мои пальцы начали отбивать мерный ритм от деревянного подлокотника, давая знающим понять — я сам этого не знаю и знать не хочу. Ибо война это очень страшная штука где моя вторая жизнь может легко закончиться.

— Тогда скажу сейчас, пока мир еще царит в наших землях. — Слова Оберина меня очень удивили, введя в легкий ступор, в котором я ожидал окончания фразы. — Фел, я хочу попросить руки твоей сестры, Элии.

— Пхар -р-р…

От его слов я аж поперхнулся, не верящими глазами смотря на того, кто славится как самый известный бабник Дорна, того, чье прозвище Красный змей вселяет страх в большинство сердец, того, у кого уже шесть бастардов родилось (и это только те, о которых известно). И он, только что, попросил руку моей сестры?

— Оберин, ты когда нажраться успел, зара… — Я уже собирался отвесить ему хорошую затрещину, как…

— Феликс! Срочные письма из Речных земель и Королевской Гавани! — … меня прервал Робин, с громкими криком ворвавшийся на балкон и вручивший мне в руки два небольших свитка.

«Раз это срочно, то нужно быстро прочитать. А к этому шутнику я еще вернусь» — Зло подумал я, пообещав одному дорнийцу тренировочную дуэль в полный контакт, и принялся читать письма, содержание которых уничтожило мир в Семи Королевствах.

Первое было простым и коротким, присланным лордом Римисом, одним из лордов мелкой руки Речных земель, крупно мне задолжавшего, и гласило — «Лианна Старк была похищена Рейгаром Таргариеном в десяти лигах от Харренхолла и увезена в неизвестном направлении».

Уже от одной этой новости у меня волосы встали дыбом, а стоило мне прочитать второе письмо, присланное моим человеком из Королевской гавани, как я понял что очень сильно ошибся.

«Брандон Старк, Джеффори Маллистер, Кайл Ройс, Элберт Аррен и оруженосец Этан Гловер прибыли под стены города и потребовали, чтобы принц Рейгар вышел к ним и вернул украденную сестру. В ответ Эйрис приказывает их схватить, а их отцам — явиться ко двору с повинной».

«Такого их отцы королю не простят. Война начнется не сегодня и не завтра. Она уже началась»