Экран телефона Сэма был разбит. Вероятно, из-за столкновения с машиной или из-за внезапного падения на дорогу. Сэм смотрел на него вот уже час. Утро понедельника. Он принял душ, оделся и теперь сидел в ресторане отеля в ожидании сытного английского завтрака, который должен включать в себя нечто под названием «черный пудинг». Сэм даже не попытался включить телефон. Потому что он неисправен, ведь так? Наверняка. Стекло было так сильно разбито, что других вариантов не было. Он сделал большой глоток кофе и слегка обжегся.
Отель оказался хорошим. Он был не похож на те, в которых Сэм останавливался раньше. Для команды «Бизонов» всегда организовывали пятизвездочное обслуживание. В каждом отеле был тренажерный зал, спа, физиотерапевт, даже если они останавливались только на одну ночь. То были роскошные места для отдыха, а этот отель, это пространство выглядело типично британским по его представлениям. Только к британскому очарованию сейчас добавилась еще рождественская атмосфера. И здешние работники серьезно подошли к этому вопросу. Все оконные рамы, полки и стулья были украшены чем-нибудь белым и блестящим или по-санта-клаусовски красным или зеленым, под цвет листьев остролиста. Даже у Сэма на столе из корзинки со специями выпрыгивали снежинки на пружинах.
Он взял телефон. А что, если там и нет никаких пропущенных сообщений и звонков? Возможно, Френки даже не подозревает, что что-то пошло не так? Что, если он может забыть обо всем, пока он здесь? Возможно, именно сейчас он может жить так, как жил раньше, пока не обнаружил у себя эту… болезнь? Это так называется? Раньше он всегда представлял, что болезнь проникает в человека откуда-то извне и стремительно берет над ним верх. Но она уже находится внутри него, так ведь? А он чувствует себя абсолютно нормально.
Сэм втянул воздух и, больше не сомневаясь, нажал на кнопку. Он затаил дыхание, когда экран под разбитым стеклом ожил. Телефон работал. Как он вообще мог работать? Сэм немного напрягся, и ребра сразу дали о себе знать. Телефон загружался, и…
Тинь. Тинь. Тинь. Тинь. Тинь.
Звук громко повторялся, и только тогда Сэм сообразил, что беззвучный режим отключился и громкость прибавилась. Он неловко крутил в руках телефон, пока посетители ресторана один за другим переводили на него взгляд. Он наконец вернул беззвучный режим и попытался разглядеть уведомления, теснившиеся поверх заставки его телефона.
Френки: Позвони мне!
Тайрон: Привет, приятель, ты где? Покер у Мо сегодня в силе?
Френки: 4 пропущенных вызова
Тим: Напоминаю, что на этой неделе вечерняя тренировка будет начинаться раньше, мы фокусируемся на здоровье.
Тайрон: Че-то случилось?
Чад: Я знаю, что мой вопрос покажется странным, но, когда ты потерял сознание, ты видел свет?
Френки: 10 пропущенных вызовов
Приемная доктора Монро: 3 пропущенных вызова
Голосовая почта: 10 новых сообщений
Тионна: Нужно твое мнение насчет одного парня. Высылаю фото. Не суди по тату. Он сделал ее на спор.:*
Тионна: 6 пропущенных вызовов
Тионна: Ты где?
Тионна: 17 пропущенных вызовов
Чад: Ты где? Ты умер?
Наконец Сэм выдохнул. Он был не в состоянии читать остальные уведомления, а в электронной почте висела еще куча непрочитанных входящих. Первым делом он собирался связаться с сестрой.
– Слава богу! Я думала, с тобой что-то случилось! Я вчера заходила к тебе, думала, что ты, может, умер в постели. Ты с той девушкой… она еще рекламирует белье, которое разваливается после одного надевания? Если ты где-то с ней, то на твоем месте я бы пожелала лежать мертвой в постели.
Сэм улыбнулся, шагая по набережной, мимо которой Анна везла его вчера. Место было красивым. Подморозило, лед поблескивал на бетонных дорожках, белый иней сверкал на траве, туман поднимался от реки, а жители Ричмонда, включая большинство собак, укутались потеплее и надели теплые шапки.
– Привет, Тионна, – ответил он. Один только звук ее голоса успокоил его. Его младшая сестра вела себя так, будто ничто в ее мире не изменилось. Потому что так и было. Пока что.
– Что-то случилось, – сказала Тионна. – Я по голосу слышу.
Он сглотнул. Она всегда была проницательной во всем, что не касалось выбора парней. Отчего-то его красивая и добрая сестра, казалось, не была способна оценить себя по достоинству и в итоге всегда бегала за парнями, которые относились к ней совсем не так, как должны были. С самого начала Тионна будто специально выбирала себе неподходящую пару, настраиваясь на неудачу в отношениях.
– Ничего не случилось. Все хорошо, – уверенно ответил Сэм.
– Чад мне написал. Он сказал, что ты не отвечаешь на вопросы, которые он тебе отправил.
Сэм покачал головой. Ох уж этот Чад с его суеверием и постоянными переживаниями по поводу смерти.
– Чад написал тебе?
– Он иногда пишет, – сказала Тионна. – Он чувствует себя неуверенно без тебя. И если ты не отвечаешь на его доставучие сообщения достаточно быстро, он пишет мне.
– Прости.
– Да ничего. Это даже мило. Я бы, может, даже повстречалась с ним, если бы он не думал постоянно о конце света. Ну кому захочется есть сэндвич с курицей и при этом слушать обо всех способах, какими можно подавиться маринованным огурцом?
Обсуждение его друга и товарища по команде смогло рассмешить Сэма. Ой. Смеяться, конечно, было хорошо, но еще и больно.
– Так и где ты, если не с моделью в нижнем белье?
– А я разве сказал, что я не с ней?
– Сэм! В ее профиле нет ни одного человека, который бы не видел у нее все. Я, конечно, за свободу и любовь к себе, но в последнем посте она выложила фотку груди с такого ракурса, с которого ее должен видеть только ребенок на грудном вскармливании.
– Я не с Катериной, – ответил Сэм. И он вообще никогда не был с ней. Френки сказала, что ему было бы неплохо помелькать с ней, потому что это пойдет на пользу его карьере. Он всегда старался заручиться поддержкой звезд. Это было выгодно. Люди хотели, чтобы их бренды представлял кто-то физически совершенный. Сэм хотел обеспечить себе надежную финансовую подушку, пока мог. Как предусмотрительно оказалось с его стороны заняться этим пораньше.
– Хорошо. Ну и как же так вышло, что ты не в городе?
– Я не говорил, что я не в городе.
– Мы тут в угадайку играем? У меня нет на это времени. Мне нужно снять рекламу для ресниц, которые мне прислали вчера. А там двадцать пять разных цветов.
Он сделал глубокий вдох и остановился на самом краю реки, вглядываясь в мутную толщу воды. В этот момент он ощущал себя примерно как эта река. Ничего примечательного на первый взгляд, все как и раньше. И все же под верхним слоем, на глубине, творилось то, о чем никто не догадывался.
– Я не в городе, – ответил он. – Уехал ненадолго. На неделю, может, на две.
– Неделю или две?! А как же наши походы в кафе-мороженое?! – взвизгнула Тионна. – А Тим тебе разрешил? У вас разве не одна из самых важных игр сезона на носу?
Да, все так и есть.
– Я знаю, но…
– А как же твой контракт с «Далласскими диггерами»? Мне казалось, ты говорил, что у вас перед Рождеством планировались торжественные съемки с Джеймсом Корденом[31] в честь этого. Разве они не собирались сделать что-то среднее между шоу «Караоке в машине» и концертом на пешеходном переходе?
– Тионна, ты же помнишь, что нельзя никому рассказывать о контракте?
– Ой, да ладно тебе, Сэм, это уже во всех новостях. Это крупнейший контракт за всю историю.
– Там просто слухи о нем. Это совсем другое.
– Ну, мама вот рассказала своему парикмахеру.
– Что?
– Я сказала ей молчать. Я сказала: «Мама, если ты будешь говорить людям, что Сэм станет миллиардером, то они начнут брать с тебя вдвое больше».
– Я не буду миллиардером.
– Ну, значит, мультимиллионером. Богатым. Чертовски богаче, чем сейчас!
Сэм закрыл глаза. Это все плохо. Очень-очень плохо.
– Тионна, можешь сделать мне одолжение?
– Смотря какое. Мне нужно знать, на что я соглашаюсь.
Сэм втянул воздух. Сейчас можно было сказать что-то. Это была та самая возможность сказать Тионне то, что он теперь знал. Он мог сразу сказать, что чувствует себя хорошо. Но как продолжить? Он ведь и сам толком ничего не знал.
– Сэм? – позвала Тионна. – Ты уверен, что у тебя все нормально?
– Да, – ответил он. – А ты можешь… не встречаться с тем парнем, чье фото ты мне прислала?
– Серьезно? Он вообще супер по сравнению с остальными.
– Ради меня, Ти. Просто подожди, пока я не вернусь.
А что будет, когда он вернется? Он скажет своей младшей сестренке, что с ним что-то не так и это «что-то» будет стоить ему карьеры, перевернет всю его жизнь, да и вообще жить ему остается гораздо меньше? И это только ключевые слова, которые его мозг смог уловить, пока он, сидя в кабинете доктора Монро, решал, бежать ему или сражаться, и в конце концов сбежал. Словно соглашаясь с ним, на воде захлопала крыльями утка.
– Ты опять кажешься странным. Мне позвонить Френки, чтобы узнать, что на самом деле происходит?
– Нет! – резко ответил Сэм. Никому не нужно звонить Френки. Он даже не был уверен, что сам будет звонить сегодня Френки. Он опасался только того, что она заявит о его пропаже в полицию, если он не выйдет с ней на связь. А что, если…
– Из нее, конечно, ничего клещами не вытянешь, но в конце концов она расскажет мне, с кем ты встречаешься, если я накачаю ее текилой.
Он шел дальше, мимо деревянных лодок, за которыми, казалось, не особенно ухаживали. Некоторые из них были плотно укрыты от непогоды, другие же выглядели просто как голые доски.
– Может, ты напишешь Френки? Скажешь, что говорила со мной. И что у меня все нормально.
Последовала пауза: вероятно, Тионна тщательно обдумывала его просьбу. Он шел дальше, наслаждаясь ощущением морозного воздуха на щеках.
– У вас с ней что-то стряслось? Ты перешел границы деловых отношений или типа того?
– Нет! – крикнул Сэм так громко, что обратил на себя внимание мужчины, который шел мимо со стаканчиком кофе. Сэм понизил голос: – Нет, конечно, нет.
Он, разумеется, видел, что Френки красивая женщина, но его она никогда не привлекала. Ее внешность большинство мужчин сочли бы идеальной. Но внутри она была тверже камня. В работе ее жесткость часто творила чудеса, но лично он считал, что никто не рискнет и не захочет узнать ее лучше, пока она немного не смягчится.
– Тогда почему сам с ней не поговоришь?
– Поговорю, – сказал Сэм и кивнул, будто убеждая самого себя.
– И когда? Если я ей напишу, она будет спрашивать про сроки. И лучше бы тебе связаться с ней не позже чем через сорок восемь часов.
– Завтра, – вздохнул Сэм. – Скажи ей, что я позвоню завтра.
– Я напишу ей. Может, даже до того, как напишу Джерому.
– Ти! Если ты о том парне, то…
– Скажи, что у тебя правда все в порядке, Сэм. Пообещай, что, если будет не в порядке, ты мне скажешь.
Сэм закрыл глаза, отгораживаясь от вида на реку. Он никогда не хотел, чтобы Тионна о чем-то переживала. Это он был ее защитником, а не наоборот.
– Обещаю, – сказал он шепотом.