Золотая клетка

Глава 18 Праздник фонарей

Письмо сестры было именно таким, каким Мин Сянь ожидала его найти. Ее в меру сухой, в меру добрый тон сообщал последние новости и заранее поздравлял с Праздником фонарей. Дочитав письмо, императрица сожгла его в жаровне и улеглась спать, не став просматривать свитки. В голове немного шумело от выпитого, но в целом она ощущала себя на редкость живой – словно этот мальчишка ворвался во дворец и разорвал порочный круг ее жизни.

Так и оказалось – принц был энергичен, весел, юн и вскоре покорил весь дворец. Служанки бегали по его поручениям, евнухи заискивали, видя благосклонность императрицы к племяннику, а сама Мин Сянь с удовольствием потакала ребенку.

Цзи Хэ был умен, несмотря на возраст, почтителен там, где это необходимо, и вскоре даже вдовствующая императрица была им покорена.

– А-Хэ хороший ребенок, – сказала она, сидя рядом с дочерью в открытой беседке. Сегодня вдовствующая императрица пожелала полюбоваться зимней сливой, и потому слуги накрыли им возле пруда. Было морозно, и Мин Сянь с головы до ног была укутана в накидку – сегодня белую, ту самую, что подарила ей матушка. Они вдвоем наблюдали, как Цзи Хэ играет в саду между деревьев. Юный принц вовлек в свою забаву дворцовых евнухов, и теперь они все вместе носились, растеряв свой привычный степенный вид.

Старшие сидели в беседке и пили чай. Тонкие пальцы Мин Сянь плотно сжимали пиалу с чаем.

– Да, матушка, – произнесла она, щурясь от солнца. Стояла отличная погода, и, если бы не на редкость морозный денек, можно было бы подумать, что уже весна. Снег почти сошел, но земля была голая и замерзшая. – Цзи Хэ очень энергичный. – По правде сказать, тот был таким энергичным, что меланхоличная императрица чувствовала себя рядом с ним глубокой старухой.

– Это точно, – согласилась бывшая наложница Вэй. – На днях он был у меня, но не смог усидеть на месте и все перетрогал – все безделушки. Мне пришлось расстаться с той чашей, что подарила мне ты.

– Надеюсь, матушка не сильно расстроилась, Мы подарим вам еще одну, – тут же отозвалась Мин Сянь. Казалось, с приездом Цзи Хэ между ними наступил редкий момент мира и близости.

– Ваше Величество, тетушка-императрица! – К ним подбежал запыхавшийся, раскрасневшийся принц. – Это вам! – Он всунул в руки Мин Сянь ветку со сливовыми цветами. – Я сам сорвал ее, Ши Тао помог мне.

Ши Тао звали личного слугу принца – того самого, что никогда не находился на людях без маски. На вопрос вдовствующей императрицы, по какой причине, Цзи Хэ ответил, что лицо его слуги было обезображено во время несчастного случая, и с тех пор он ходит в маске, скрывая уродство. «Отец-император хотел приставить ко мне нового слугу, но я отказался. Ши Тао со мной сколько себя помню, он верен мне», – добавил принц, тем самым пресекая все дальнейшие расспросы. Ши Тао был очень молчалив. Он лишь периодически одергивал Его Высочество, тяня за рукав или что-то тихо говоря на ухо, и принц казался совершенно послушным.

Вдовствующая императрица хмурилась, глядя на подобную преданность – но не слуги господину, а господина слуге, однако Цзи Хэ твердо отверг все ее подозрения. И вопрос оказался закрыт. Однако Вэй Жуи все же не могла спокойно смотреть на этого странного слугу, и потому не удержалась сейчас от того, чтобы поджать губы.

Глядя на нее, Мин Сянь неожиданно вспомнила, как матушка была против ее дружбы с Шан Юем, однако в конечном итоге то было дозволение покойного императора, и она не могла возражать открыто. Правда, молодому господину Шану все равно перепадало холода от наложницы Вэй. Воспоминания заставили ее усмехнуться и бросить взгляд на сливовую ветку.

– Спасибо, Цзи Хэ, – поблагодарила она, передавая ветку Чжоу Су. – Поставь в кабинете, – наказала девушка.

Принц просиял, поклонился и вернулся к своим забавам.

– А-Цюй, – неожиданно сказала вдовствующая императрица. – Ты раздумываешь о браке?

Мин Сянь повернулась к ней и заметила, что она наблюдает за юным принцем.

– Отчего матушка неожиданно подняла эту тему? – спросила она, хотя понимала: вид юного принца и ей самой напоминал о том, как она одинока. Матушка, должно быть, мечтает, как и все чиновники при дворе, чтобы она поскорее вышла замуж и родила наследника. Продолжение рода – это долг императорской семьи. Она сталкивалась с подобными заявлениями примерно раз в месяц при дворе.

– Цзи Хэ, конечно, мой внук, но мне бы хотелось, чтобы дворец был наполнен внуками, которые не уедут обратно в свою империю, – задумчиво произнесла Вэй Жуи. Мин Сянь поджала губы. Она не собиралась выходить замуж, чтобы доставить удовольствие матушке.

– Ваша дочь еще молода, и матушка молода, вы еще успеете понянчить и правнуков, – произнесла она вежливо. Дальше продолжать эту тему она не хотела.

– Жаль, что Цзи Хэ еще молод. Мы могли бы подобрать ему невесту из Северной Сунь, это бы укрепило отношения между странами, – вздохнула вдовствующая императрица.

– Да, матушка, действительно жаль, – совершенно равнодушно отозвалась девушка.

Она снова уставилась на Цзи Хэ и на миг представила, что в саду играют ее собственные дети. Однако эта мысль принесла ее душе нестерпимую боль – она не хотела, чтобы и ее дети теснились в этих стенах, строили козни друг против друга и в конечном итоге… кто-нибудь из них остался бы в одиночестве. Императрица вздохнула, беря со стола пиалу со свежим чаем.

Нет, она не выйдет замуж. И не потому, что боится междоусобиц в императорской семье, а потому, что не смогла бы врать самой себе всю жизнь.

С приездом принца как будто весна очнулась и решила, что пора. Очень быстро сошли остатки снега, и вот уже вскоре Мин Сянь увидела, как из черной земли пробиваются зеленые ростки. В столице наступал Праздник фонарей. В честь гостя Министерство обрядов с позволения императрицы решило провести грандиозный фестиваль, чтобы продемонстрировать иностранной делегации размах Северной Сунь. Мин Сянь, не глядя, одобрила все планы в докладе и забыла про это.

Однако, проснувшись поутру пятнадцатого числа[60], она получила на завтрак юаньсяо[61] и узнала от Чжоу Су, что Линьань украшен фонарями, равно как и весь дворец. Только тогда она оценила масштабы замысла Цао Юаня.

– Тогда Мы хотим прогуляться с принцем вечером по столице, – сказала она, вылавливая одну клецку.

– Министр Цао уже распорядился, чтобы на центральной площади дали представление танцоры, а также народ уже организовал стихийную ярмарку. Ваше Величество может отправиться посмотреть, – улыбнулся старый евнух. – Думаю, Второму принцу придется по душе это празднование.

– Верно, – задумчиво произнесла Мин Сянь. – Так и сделаем.

Ее лицо выглядело равнодушным, но на самом деле в глубине души она с нетерпением ждала вечера. Прошло уже много лет с тех пор, как она отмечала Праздник фонарей – она хотела запустить на реку фонарик, пройтись по ярмарке и послушать, что говорят люди. Посему весь день ей казалось, что время тянется бесконечно медленно.

Стоило лишь завечереть, как она облачилась в светло-голубой ханьфу, надела черную накидку и приказала позвать принца. Тот уже был готов, за ним привычно следовал Ши Тао.

– Отправляемся, тетушка-императрица? – в нетерпении спросил юный принц. Его глаза горели в предвкушении. Глядя на него, Мин Сянь почему-то вспомнила себя в его возрасте.

– Отправляемся, – кивнула она. Чжоу Су сегодня шел с ними, а также несколько гвардейцев и капитан Ду лично.

Они покинули дворец и направились в повозке к рыночной площади – Чжоу Су забронировал лучшие места в ресторане, чтобы посмотреть представление сверху.

Принц нетерпеливо выглядывал в окно, то и дело восклицая:

– Глядите, фонарь в виде зайца! А этот в виде тигра. Ого, а это целая пагода!

– Не называй Нас тетушка-императрица, пока мы за пределами дворца, – предупредила его Мин Сянь, с улыбкой глядя на воодушевленного принца.

– А как мне называть?

– Просто тетушка, – отозвалась она. – Сегодня можно.

– Хорошо! – сияя улыбкой, отозвался принц и тут же снова выглянул в окно.

Они прибыли на площадь как раз к началу представления. В толпе яблоку негде было упасть, поэтому гвардейцы закричали:

– Разойдись, расступись! – Люди посторонились, думая, что едет какой-то благородный господин. Они без труда поднялись на второй этаж ресторана и уселись на лучшие места, предоставленные им. Мин Сянь гадала, догадается ли кто-нибудь из толпы, что на представление пришла посмотреть сама императрица. Но на самом деле ее это мало волновало. Сегодня она хотела повеселиться.

– Глядите, тетушка! – воскликнул Цзи Хэ, указывая вниз.

Мин Сянь отпила поданного вина и посмотрела в ту сторону: посередине площади расчистили площадку, и сейчас на нее вышли танцоры – девушки и молодые люди в ярко-красных костюмах. В руках у них были ленты. Музыканты за их спинами ударили в инструменты, и грянули веселая энергичная музыка.

– Что они танцуют? – спросил Цзи Хэ, поворачиваясь к императрице.

– Это традиционный танец Янгэ, – ответил за нее Чжоу Су, подливая императрице еще подогретого вина.

Вся площадь была украшена фонариками, словно они находились в красном море огня. Танцоры быстро двигались под музыку, энергичный танец продолжался. Мин Сянь в такт музыке отбивала пальцами ритм по чаше с вином.

– Прекрасно! – громче всех аплодировал юный принц, когда танец закончился. – Тетушка, Северная Сунь – просвещенная империя! Так красиво! Мы пойдем прогуляться?

– Пойдем, – с улыбкой отозвалась Мин Сянь. Пространство на площади, где выступали танцоры, уже заполнилось людьми. Многие несли фонарики всех размеров и расцветок, от больших до маленьких. Закончив ужин, Мин Сянь и принц со своими спутниками присоединились к толпе.

– Ваша… Светлость, у жителей столицы есть традиция на Праздник фонарей запускать фонарики по течению реки, – рассказывал Чжоу Су юному принцу.

– Правда? А мы тоже запустим? – Он с надеждой повернулся к императрице. Та благосклонно кивнула.

Благодаря охране гвардейцев они не ощущали толпы, которая пихалась и шумела вокруг. Мин Сянь неожиданно увидела впереди знакомую фигуру.

– Великий советник, – легко улыбнулась она, глядя на Шан Юя.

– Ваша… Светлость, – сделав паузу, отозвался тот, отвешивая легкий поклон. Они стояли друг напротив друга в толпе, а Цзи Хэ уже восторженно прыгал вокруг великого советника.

– Какая приятная встреча! Великий советник, вы тоже выбираете фонарики? Мы с… тетей хотим пустить их по воде, – сказал принц, глядя на Шан Юя.

– Верно, какое невероятное совпадение, – улыбнулся тот, глядя на императрицу. – Могу ли я сопровождать вас?

– Конечно, можешь! – Прежде чем императрица успела ответить, Цзи Хэ уже все ему позволил и разрешил.

– Что ж, раз Цзи Хэ хочет, – беспомощно протянула Мин Сянь.

– Благодарю, – кивнул Шан Юй. Дальше они отправились вместе. Цзи Хэ скакал впереди, подбегая к каждой лавке, чтобы рассмотреть фонари. Он то и дело окликал императрицу, показывая ей очередной фонарь, но так и не смог выбрать.

– Тетушка, выберите, я не могу решить, какой вам подарить, – огорченно произнес он, держа два фонарика в руке: один изображал тигра, а второй – кролика.

– Кролик, – не задумываясь, отозвалась императрица, а затем прикусила язык.

– Кролик прекрасно подойдет тетушке! – радостно отозвался Цзи Хэ, кажется, даже не понимая, что произносит что-то не то. Ши Тао дернул его за рукав, а Шан Юй прикрыл рот рукой, скрывая усмешку.

– Тогда я возьму тигра, – сказал Шан Юй, протягивая торговцу серебряный слиток.

– Великий советник, я собирался заплатить! – возмутился Цзи Хэ, но Шан Юй уже забрал фонарики из его рук.

– Вам еще нужно выбрать себе, Ваше Высочество, – шепнул он, наклоняясь к нему.

– Верно-верно! Вы оставили меня без фонаря, – спохватился Цзи Хэ. – Я возьму карпа. – Он ткнул пальцем в большой раскрашенный фонарик, изображающий рыбу. После этого, подозрительно глядя на великого советника, он забрал у Ши Тао деньги и расплатился. – Теперь на реку?

– На реку, – согласилась Мин Сянь. Ей только что вручили фонарик в виде кролика, заставив немного покраснеть – от стыда ли или от гнева, она не знала. Может, то было смущение, когда их холодные пальцы соприкоснулись. Теперь она держала за палочку маленький аккуратный фонарик, распространявший мягкий свет. Шан Юй смотрел в сторону.

Они добрались до берега реки, где была огромная толпа гуляющих. Гвардейцы расчистили небольшой проход к воде, позволяя им подойти со своими фонариками. Вся река была усыпана светящимися фигурками, словно над водой порхали светлячки. Зрелище было настолько прекрасным, что Мин Сянь захотелось запечатлеть его на бумаге.

– Надо загадать желание, молодой господин, – сказал Чжоу Су Второму принцу, который опустился на корточки, держа своего карпа.

– О, как интересно. – Лицо мальчика приобрело задумчивость. Что-то пробормотав под нос, он отпустил фонарик, и тот заскользил по воде. – Теперь вы, тетушка! – Он посторонился, пропуская Мин Сянь.

Желание… были ли у нее какие-то желания, подумала Мин Сянь. Она невольно посмотрела на лицо Шан Юя, стоящего рядом с ней, а затем отвернулась, опуская фонарь на воду. Шан Юй шагнул вперед, опуская своего тигра рядом с кроликом, и отступил.

– Что вы загадали, великий советник? – тут же спросил Цзи Хэ у него.

– Это секрет, – улыбнулся Шан Юй, глядя на мальчика.

– Что это может быть за секрет? – задумался Второй принц.

– Секрет на то и секрет, чтобы его никому не рассказывать, – загадочно произнес великий советник. – А вы, Ваше Величество? – Неожиданно он оказался так близко к Мин Сянь, что та, задумавшись, чуть не свалилась в воду. Крепкая рука обвила ее талию, отстраняя от кромки берега, и тут же ретировалась.

– Ваше!.. – успел воскликнуть Чжоу Су. – Давайте отойдем от берега, – умоляюще произнес он.

Они поднялись на мост, наблюдая, как люди спускают фонарики на воду. Мин Сянь, все еще чувствующая сильные объятия, провалилась в свои мысли и очнулась, только когда услышала:

– Императрица… – Она оглянулась и увидела двух мужчин, по виду молодых ученых, которые стояли на другой стороне моста и беседовали. Шан Юй и Цзи Хэ стояли ближе к перилам моста, и мальчик восторженно комментировал проплывающие мимо фонари. Рядом с ней со сложным выражением лица застыл Чжоу Су, но она сделала ему знак не вмешиваться. Девушка прислушалась:

– Как жаль, что наша императрица оказалась лишь марионеткой. Ты слышал слухи, гуляющие по столице еще пять лет назад, Шу Цянь?

– Ты про то, что императрица узурпировала трон? Так это каждому известно. Она сговорилась со своей родней, и они убили наследного принца, – понизив голос, сказал Шу Цянь. – Иначе как еще женщина смогла занять трон? Только, боюсь, не сносить нам головы, если это услышат не те уши. – Он заговорил еще тише, и Мин Сянь невольно сделала к ним шаг, чтобы лучше различать слова. – Ты слышал последние слухи? Что министр Вэй совсем обнаглел и хочет надеть золотую парчу[62].

– Зачем же ему это? Он прекрасно играет роль образцового столпа государства, при этом управляет казной, вертит императрицей как хочет, и все чиновники при дворе – его верные псы, – удивился второй.

– Ничего ты не понимаешь, Жао Хань, – покачал головой Шу Цянь. – Разве это сравнится с тем, чтобы сидеть на драконьем троне?

– Это ведь в конце прошлого года только ходили слухи, что он чуть не убил императрицу в гневе. Хотел бы я посмотреть, что за отпрыск дракона позволит помыкать так собой. Пусть даже министр Вэй помог ей свергнуть братьев, но ведь в конце концов она получила Мандат Неба! – Жао Хань возмущенно ударил по каменной ограде моста.

– Да какой ей Мандат Неба, она всегда лишь слабая женщина, – фыркнул Шу Цянь. – Так, кукла для вида. Будь она достойна, разве прежний император не заметил бы ее раньше? Начал бы обучать, дал бы в управление провинцию? У нынешней императрицы ни способностей, ни власти.

Мин Сянь скосила глаза, видя, как лицо Чжоу Су налилось кровью от гнева. Сама она ощущала удивительное спокойствие, словно бы обсуждали не ее. Она дала знак не вмешиваться.

– Шу Цянь, ты бы поосторожнее с такими словами. – Жао Хань нервно оглянулся, замечая, что какой-то молодой господин их слушает. Он потянул друга за рукав. – Пойдем, я угощу тебя выпивкой, здесь не место такое обсуждать.

– Тьфу, правду не скроешь! Кто на самом деле братоубийца – рассудит история. Как говорится, историю пишут победители… – Под уговоры друга Шу Цянь направился прочь. Они тихо переговаривались, и Жао Хань продолжал нервничать, пока они не покинули поле зрения императрицы.

– Ваше Величество! – взорвался Чжоу Су. – Следует немедленно бросить его в темницу за такую клевету, порочащую честь императорской семьи! Разрешите мне послать гвардейцев в погоню!

– Возвращаемся во дворец. – Мин Сянь спокойно оправила рукава и посмотрела на Цзи Хэ и Шан Юя. Последний, словно почувствовав ее взгляд, поднял на девушку глаза. Он наклонился, шепнул что-то принцу, и тот поспешил к ней, налетая всем телом на императрицу и обвивая руками.

– Тетушка, спасибо за то, что взяли меня с собой сегодня, – сказал Цзи Хэ, поднимая голову и глядя на Мин Сянь большими чистыми глазами.

– Не за что. – Императрица легко вздохнула, погладив мальчика по голове. Она видела, как еле заметно покачал головой Ши Тао, стремясь отлепить принца от императрицы, но сейчас… сейчас Мин Сянь чувствовала, что ей это необходимо. Уже много лет она не была в таких теплых родственных объятиях и не слышала искренности в свой адрес. Прищурившись, она посмотрела на Шан Юя, который с невозмутимым лицом стоял чуть поодаль, словно это не он только что шепнул принцу поступить именно так, заметив грусть во взгляде Мин Сянь.