Золотая клетка

Экстра 2 Один день из жизни старшей принцессы

– Ваше Высочество, просыпайтесь! – в комнату постучал Чжоу Су, однако не получил ответа. Он раздвинул деревянные двери и тут же их захлопнул.

Спустя некоторое время двери снова открылись – с другой стороны, и на пороге показался Шан Юй в одном нижнем халате. Он потянулся, довольный, как кот, и повернулся к старику, стоявшему около дверей.

– Чжоу Су, сколько раз Ее Высочество говорила тебе не заходить в личные покои? – лениво спросил он, подавляя зевок.

– Уже почти десять, – недовольно отозвался тот, поджимая губы.

– Чжоу Су, – послышалось тихое из-за спины Шан Юя, и евнух увидел заспанную Мин Сянь, сидящую на кровати в одеяле. Широко зевнув, старшая принцесса посмотрела на двух мужчин. – Что случилось?

– Снова пришли жалобщики из магистрата, – отозвался тот. – Они желают встретиться с Вашим Высочеством.

– Сюин разберется. – Мин Сянь повалилась обратно в кровать, накрываясь одеялом с головой и всем своим видом показывая, что не собирается вставать еще какое-то время. Шан Юй хмыкнул, глядя на этот кокон, затем обернулся на Чжоу Су, пожимая плечами, мол, что я могу тут поделать.

Старый евнух не смог удержаться от горького вздоха: конечно, ему не нравилось, когда императрица работала всю ночь во дворце без сна и пищи, но теперь она вконец обленилась! Мало того что встает после полудня, так еще и сбросила все свои обязанности на принца-консорта, а тот и рад. Чжоу Су уже искренне начинал полагать, что Шан Юй слишком потакает Ее Высочеству.

Более того, так называемый принц-консорт вообще не бывал в крыле, которое было выделено ему для жизни. И он же заменил всех слуг рядом с принцессой на каких-то пожилых женщин, которые не то что молодостью, и красотой-то никогда не отличались. У них были совершенно невыразительные плоские лица и загорелая кожа. Да, евнух не мог обвинить их в том, что они плохо справлялись со своими обязанностями, но по Вэньчжоу уже давно ползли слухи, что старшую принцессу держит чуть ли не в плену ее ревнивый муж.

А еще поговаривали, что любой, кто дольше необходимого посмотрит на гунчжу Тэцзинь, может пострадать от руки ее демонического консорта. Неудивительно, что Мин Сянь так и не смогла завести полезные знакомства в новом городе! Она почти не вылезала из своего поместья, а все дела скидывала на «Мин Цзяня», который расправлялся со всеми жалобами, коррупцией и хитрыми чиновниками железной рукой. Поэтому спустя три месяца пребывания в Вэньчжоу Мин Сянь заслужила репутацию суровой, жесткой и пугающей принцессы, про которую уже ходило множество неблаговидных слухов, особенно после того, как она стремительно вышла замуж за какого-то безродного пса. Поговаривали, что стол императора завалили жалобами из-за «поведения тетушки, порочащей честное имя императорской семьи», но Его Величество только отмахнулся.

«Суровая, жесткая и пугающая принцесса» лениво повернулась на другой бок, высовывая нос из-под одеяла. Она с удивлением обнаружила, что двое мужчин все еще стоят около дверей и что-то обсуждают. Наконец Чжоу Су поклонился и засеменил прочь, а Шан Юй обернулся внутрь комнаты.

– Ты собираешься сегодня вставать? – спросил он, приближаясь к кровати.

– А я могу не вставать? – приподняла брови она. Поскольку ей не давали спать до третьей стражи, она намеревалась вздремнуть еще немного.

Шан Юй присел на кровать, наклоняясь и целуя ее в лоб.

– Можешь не вставать. Я со всем разберусь, – сказал он.

– Это из-за тебя я такая сонная, – пожаловалась та, поднимая подбородок и получая нежный поцелуй. На самом деле они проснулись уже час назад и все это время нежились в кровати, и именно поэтому у старика Чжоу Су чуть не выпали последние волосы.

– О, – произнес Шан Юй многозначительно. – Значит, это я вчера… – Он со смехом поймал за запястье руку Мин Сянь, которой та намеревалась отвесить ему оплеуху.

– Доиграешься, – угрожающе прошипела Цюйцинь, зарываясь в одеяло. Та часть ее лица, что была видна, покраснела как помидор.

– А что будет, когда доиграюсь? – дразнил ее Шан Юй.

– Сошлю тебя в городскую тюрьму. Напишу Цзи Хэ, что нашла беглого преступника, который хотел удержать меня в заложниках, – пробурчала Мин Сянь, высовывая нос из одеяла. Шан Юй сгреб кокон, сажая Мин Сянь себе на колени.

– Тогда тебе придется взять обязанности главы уезда в свои руки, – сказал тот. – Принимать жалобщиков, разбираться со спорами, держать магистрат и всех этих продажных чиновников в узде…

– Все-все-все, – запротестовала та, утыкаясь ему носом в шею. – Пока можешь пожить тут, так и быть.

– Спасибо, Ваше Высочество, – почтительно отозвался тот. Теплое дыхание щекотало основание его шеи, а хрупкое тело в руках было самым дорогим на свете. Ему совершенно не хотелось уходить.

– Иди уже, – сказала Мин Сянь, зевая. Она намеревалась поспать еще один шичэнь, а потом позавтракать (или уже пообедать) и пойти порисовать в сад. Затем немного почитать (ей недавно преподнесли в подарок восхитительную биографию одного каллиграфа), может быть, заняться сочинительством, и… В предвкушении прекрасного дня она улыбнулась.

– Ухожу, – сказал Шан Юй, не двигаясь с места.

– Ну, иди, – повторила Мин Сянь, не делая, впрочем, попыток выбраться из объятий Сюина. Она начала медленно погружаться в сон. Шан Юй обнимал ее, и на его коленях было очень удобно, а ее голова лежала на груди мужчины.

– Иду-иду, – тихо пробормотал тот, поглаживая Цюй– цинь по голове. Когда та наконец заснула, он аккуратно поднял ее и положил на кровать. Только после этого он вышел из комнаты и закрыл за собой двери. Увидев мимо проходящую служанку с ведром в руках, которое звенело на каждом шагу, он прижал палец к губам.

– Не разбуди Ее Высочество, – тихо сказал он. После этого в превосходном настроении он направился в свои покои, чтобы переодеться, поскольку все еще находился в одном халате.

Служанка – женщина лет пятидесяти, необъятная в талии – хихикнула, как молодая девушка, глядя на закрытую дверь покоев.

– Ваше Высочество, ешьте, пока горячее, – сказал Чжоу Су, подталкивая к ней блюдо с рыбой.

– Где Шан Юй? – спросила та, без аппетита глядя на кушанья перед собой на столе. Было около шести часов, и солнце клонилось к закату – здесь на юге темнело рано. Мин Сянь сидела в беседке у воды – она была почти точной копией ее беседки во дворце и стала ее излюбленным местом в поместье.

Резиденция старшей принцессы была построена на окраине города, около гор. Она была поистине огромна, упиралась дальним концом в живописную гору и включала комплекс жилых зданий, небольшое озеро, беседки, павильоны, бамбуковый лес, пруд с карпами. Пусть это и было вдалеке от центра города, но зато здесь не был слышен шум порта и не чувствовался вечный запах рыбы, а в иные ветреные дни до них долетал морской бриз. Мин Сянь ужасно понравилось расположение поместья, и она щедро наградила магистрата и работников за быстро законченное строительство.

– Господин Шан сказал, что прибыли какие-то люди и ему необходимо их встретить, поэтому передал, чтобы вы ели без него.

Мин Сянь нахмурилась, сжимая в руках палочки. Теперь у нее совершенно пропал аппетит. Она подцепила кусочек рыбы и положила на рис, однако больше ничего не добавила. Чжоу Су тоже нахмурился: приехав в Вэньчжоу, бывшая императрица словно сбросила старую чешую и стала другим человеком – она отказывалась есть без Шан Юя, могла раскапризничаться на пустом месте и словно делала все, чтобы господин Шан избаловал ее до состояния толстой ленивой кошки. В общем-то Чжоу Су не имел ничего против – эта Мин Сянь была такой же спокойной и малоподвижной, как и раньше, но на лице ее часто сияла улыбка, да и бранилась она намного активнее. Рядом с Шан Юем она оживала, показывая того капризного ребенка, каким была в детстве. Она казалась счастливой.

– Господин Шан скоро придет, – попытался убедить ее Чжоу Су, потому что знал, что сегодня старшая принцесса опять почти ничего не ела, и когда об этом узнает Шан Юй, он снова будет ругаться на нее, и в итоге они затеют ссору на пустом месте, а их ужасно шумное примирение будет мешать старику спокойно спать.

– Чжоу Су, тогда ты поешь со мной, – неожиданно предложила девушка.

– Что? Ваше Высочество, да как можно… – запротестовал старый евнух, глядя на бывшую императрицу.

– Да ладно тебе, – отмахнулась та. – Ты же как семья. Давай, садись, раз этот… не хочет со мной есть. Не желаю есть в одиночестве.

Служанка принесла еще одни палочки и тарелку, и изумленный старик уселся рядом с девушкой.

– Кушай-кушай, ты же любишь рыбу. – Мин Сянь подцепила палочками кусок рыбы и положила в тарелку евнуху. Чжоу Су чуть не прослезился – все-таки не зря он столько лет поддерживал и растил этого ребенка! Он принялся есть и сам не заметил, как съел почти все, а Мин Сянь так и не притронулась к еде.

Именно в этот момент, как назло, в беседку наконец пришел Шан Юй, с легким поклоном приветствуя старшую принцессу.

– О, это ты, – безэмоционально заявила та, кинув на него мимолетный взгляд и отправляя в рот крошечный кусочек рыбы. – Явился наконец-то. Извини, мест нет.

Шан Юй скользнул взглядом по столу, по Чжоу Су, который сидел на его обычном месте и сейчас чуть не подавился куском тофу, и вздохнул. Цюйцинь опять злилась.

– Извини, я опоздал, – тут же повинился он.

– Господин Шан, я уже доел, так что освобождаю место. – Старый евнух, оказавшийся по воле бывшей императрицы в столь затруднительном положении, вскочил на ноги. – Сейчас же прикажу подать еще одну миску и палочки, а также подогреть краба по-сычуаньски, он лишь немного остыл и стоит на кухне.

– Спасибо, Чжоу Су, – улыбнулся Шан Юй, кидая косой взгляд на Мин Сянь, которая продолжала демонстративно есть по зернышку риса. Евнух поклонился и поспешил прочь из беседки, поклявшись больше никогда не верить хитрой принцессе на слово. – Дождешься ведь, Чжоу Су сбежит от тебя.

Мин Сянь проигнорировала его, накладывая себе последний кусок рыбы, словно бы специально, чтобы Шан Юю не досталось. Уже стемнело, и служанки повесили фонарики на изгибы крыши беседки.

– Цюйцинь, – позвал ее Шан Юй, откровенно веселясь. Надо же – обиделась, что он опоздал на ужин. Его Цюйцинь с каждым днем становилась все милее и милее.

Мин Сянь продолжала его игнорировать, тщательно пережевывая рыбу. Шан Юй взял палочки, накладывая принцессе в тарелку побольше стручковой фасоли, тофу и шпината. Мин Сянь молчала, продолжая медленно жевать. Спустя какое-то время в ее тарелке оказались еще кусочки нежнейшей свинины, моллюски и креветки, почищенные от панцирей. Принцесса немного оттаяла, беря палочками кусочек креветки. Шан Юй словно точно знал, что она ничего не ела, и теперь подкладывал то, что ей особенно нравилось. Принесли новые подогретые блюда – специально острые для господина Шана, и Чжоу Су поспешил оставить их, уводя слуг.

Шан Юй с удовлетворением оценил полную тарелку императрицы и принялся есть сам. За целый день хлопот он ужасно проголодался, но, как ни торопился, не успел закончить все в срок. Видя, что на нее не обращают никакого внимания, Мин Сянь грустно вздохнула.

– Ты должна съесть все, – предупредил ее Шан Юй. Видя, что та не реагирует и все еще обижается, он наклонился, целуя ее в щеку. – Я опоздал, потому что приехали мои люди из столицы, я должен был позаботиться об их размещении. А также приказать разобрать мои вещи.

– Ты же знаешь, что я терпеть не могу есть в одиночестве, – проворчала девушка, но уже не обиженно. Новость о столичных гостях была интереснее обид.

– Знаю, Цюй-Цюй, но ты и не ела в одиночестве, – хмыкнул Шан Юй. – Напугала старика.

– Чжоу Су намного сообразительнее тебя, – парировала Мин Сянь.

– Ага, так быстро убежал, будто у него пятки горели. Лишь бы не попасть под руку разгневанной старшей принцессе, – Шан Юй произнес это таким серьезным тоном, что Цюйцинь не могла не улыбнуться, вспомнив выражение лица старого евнуха, когда появился Сюин. Действительно забавно.

– Они привезли какие-нибудь вести от Цзи Хэ? – спросила она, откладывая тему с опозданием.

– Да, вам письмо, Ваше Высочество гунчжу Тэцзинь, – Шан Юй отложил палочки, доставая из рукава свиток.

– Наверняка это надо было передать лично в руки старшей принцессе, – отозвалась Мин Сянь, разглядывая императорскую печать с легким чувством меланхолии.

– Даже печать гунчжу Тэцзинь стоит в кабинете господина Шана, – неожиданно вклинился Чжоу Су, только что вернувшийся. – По Вэньчжоу ходят слухи, что господин Шан держит вас в плену и заправляет всем в поместье гунчжу.

– Ха-ха-ха, – расхохотался Шан Юй. – Это они просто не знакомы лично со старшей принцессой, которая словно домашняя тигрица[80].

– Так вы не даете им возможности, – не преминул вставить Чжоу Су.

– Чжоу Су, ты хотел о чем-то доложить? – спросила Мин Сянь, прерывая эти глупости.

– У меня, собственно, вопрос к господину Шану, – сказал евнух. – Куда ставить все эти сундуки? Слуги в полном непонимании, вы сбежали, не раздав никаких указаний. Никто не знает, что с ними делать.

– Кажется, я уже даже не хозяйка в собственном доме, – с легкой ноткой притворной грусти сказала Мин Сянь.

– Ваше Высочество, господин Шан бросил все дела, услышав, что хозяйка поместья в ярости из-за его опоздания, – выступил в защиту Шан Юя Чжоу Су.

– Ах ты, двуличный старик! – воскликнула Цюйцинь. – Кому ты на самом деле служишь?

– Этот старый слуга слишком распустил язык, прошу Ваше Высочество его простить. Господину Шану стоит поскорее вернуться и отдать приказания, – почтительно поклонился Чжоу Су и тут же поспешил прочь, пряча улыбку в складках своего морщинистого лица.

– Даже Чжоу Су уже защищает тебя, – со вздохом отозвалась Мин Сянь. – Скоро у меня не будет никакой власти над тобой. Если ты и правда захочешь взять меня в плен и запереть в поместье, я уверена, что весь Вэньчжоу начнет тебе аплодировать.

– Ха-ха-ха-ха! – расхохотался Шан Юй, глядя на притворно озабоченную старшую принцессу. Мин Сянь тоже улыбнулась.

– Что за сундуки? Сколько вещей ты попросил привезти? Я думала, у тебя там всего несколько важных вещиц, – спросила Мин Сянь чуть позже, когда они закончили ужинать и направлялись к покоям «Мин Цзяня».

– О, все эти вещи очень важные, они мои сокровища, – сказал с улыбкой Шан Юй, когда они вошли в комнату, в которую слуги уже внесли сундуки. Мин Сянь ахнула – там было не меньше десяти больших сундуков, все тщательно опечатаны, чтобы влага не попала внутрь.

– О Небеса, что это за гора? Не иначе как приданое господина Шана? – с усмешкой спросила она у Сюина.

Шан Юй загадочно хмыкнул, подходя к ближайшему сундуку и доставая связку ключей, которую ему передали слуги. Он распахнул тяжелую крышку, и Мин Сянь подошла ближе, с любопытством заглядывая внутрь. Она была немного разочарована, увидев, что весь сундук доверху наполнен свитками.

– Что это? – Девушка приподняла брови, беря верхний, пока Шан Юй вскрывал остальные. Мин Сянь развернула свиток, и ее глаза распахнулись еще шире. – Это…

– «Зимняя слива», которую Ваше Величество подарили мне в прошлом году, – отозвался Шан Юй, появляясь за ее плечом и нежным взглядом глядя на картину.

Мин Сянь свернула картину и взяла следующий свиток.

– «Горы и реки», подарок на Праздник весны в пятнадцатый год правления покойного императора.

– Копия «Феи реки Ло», третий год твоего правления.

– Безымянный пейзаж, десятый год правления покойного императора, один из первых в моей коллекции.

– Все-все, я поняла! – В охватившем ее смущении Мин Сянь положила свиток в груду других – все сундуки оказались забиты ее рисунками – от детских и до тех, которые она дарила ему в последние годы. – И это твои сокровища?

– Верно. – Шан Юй нежно погладил сундук, поднимая взгляд на бывшую императрицу. – Самое дорогое, что я должен был вывезти из столицы.

– Зачем ты хранишь весь этот старый хлам… – в ужасном смущении пробормотала Мин Сянь, глядя на свои детские рисунки. Кончики ее ушей стали ярко-красными, и Шан Юй подумал, что это самое милое, что он когда-либо видел.

– Потому что их дарила мне моя Цюй-Цюй. – Шан Юй сделал шаг, сграбастав ее в объятия и нежно целуя в губы. Мин Сянь вцепилась в его одежду, стараясь не провалиться сквозь землю от стыда. Оторвавшись от ее губ, Сюин хитро улыбнулся. – Тогда… наверное, правильнее сказать, что это твое приданое, которое я собирал годами? – с притворной задумчивостью протянул он. – Ай-ай-ай, ладно-ладно, не бей меня. Не бей своего супруга, который сам собрал для тебя приданое. Ай-ай-ай, больно! Ха-ха-ха!