Адепт не хуже прочих

Глава 31

Поглазеть на поединки между представителями школ Огненного репья и Чернопламенных терний не получилось — к себе вызвал старший наставник. Встретил он меня каким-то очень уж пристальным взглядом, затем откинулся на спинку кресла и спросил:

— Так понимаю, с Белояром из семьи Калёных уз ты ещё не общался?

Я без приглашения плюхнулся в кресло и покачал головой.

— Почему же? Имел удовольствие.

— И? Что ты ему сказал?

Вопрос заставил поморщиться.

— Ничего не сказал, — честно сознался я и пояснил: — Просто не смог.

Старший наставник прищурился.

— Не похоже, что ты испытал на себе их семейные «Калёные узы».

— Калёными они не были, если вы об этом, — холодно ответил я. — И к чему эти расспросы?

— Кто-то… — Горисвет хмуро глянул на меня и вздохнул. — Кто-то не счёл за труд просветить Белояра касательно всех поползновений в отношении его суженой со стороны учеников. Непонятно только, почему этот неизвестный доброжелатель обошёл своим вниманием тебя, Лучезар.

— Потому что я ухаживаю за подружкой Заряны, а не за ней самой, — твёрдо ответил я.

— А не могла посекретничать с женихом Заряна?

Я усмехнулся.

— Разговор у них не задался. Но вот её брат Горислав…

— Двоюродный брат.

— Без разницы! Главное, что он весьма осведомлён о делах школы. По крайней мере, меня узнал в лицо.

Старший наставник досадливо скривился.

— Чернопламенные!

Я воспользовался моментом и спросил:

— И что же учудил гений школы?

— Вызвал на дуэль небезызвестного тебе Доляна, а когда тот, сославшись на устав школы, отказался дать удовлетворение, заклеймил его как труса. И отправился на поиски Чаросвета из семьи Оранжевого тумана, но тот успел покинуть школу. А ещё по личному распоряжению директора Цареслав из дома Огнедуба получил перевод на кафедру тайных искусств в Черноводском университете. Такие дела, Лучезар. Такие дела.

Я недоумённо покрутил головой.

— Это что же — ему всё дозволено?

— Не всё, но многое, — признал старший наставник. — Мало того, что Белояр в своё время стал самым юным аспирантом среди всех выпускников школ Огненного репья и Чернопламенных терний вместе взятых, в его распоряжении имеется два года, чтобы пробиться в асессоры и перекрыть лучший результат распавшейся школы Пылающего чертополоха. А это изрядно поднимет престиж нашего славного учебного заведения и привлечёт новых учеников.

— Но ведь глава дома Огнедуба входит в попечительный совет школы! И вот так с его чадом…

Мой собеседник лишь рассмеялся.

— Как ты сам верно подметил, Цареслава куда больше учёбы интересовали породистые кобылицы, так что его отец переводу в университет лишь порадуется. — Горисвет хлопнул ладонями по столу. — Ладно, Лучезар! К делу! В связи с сегодняшней чрезвычайно низкой загрузкой источника, школа выделяет нуждающимся ученикам и самым перспективным абитуриентам бесплатное время закалки. Ты — в их числе!

Я понимающе хмыкнул и спросил:

— И сколько мне там торчать?

— До конца дня! — объявил старший наставник. — Раз уж не лежалось в больнице, будешь закаляться у источника, пока все гости не разъедутся…

Меня передёрнуло.

— Невиданная щедрость!

— О да! — ухмыльнулся Горисвет и наставил на меня указательный палец. — И вот ещё что, Лучезар! Не совершай впредь ничего такого, о чём, по твоему мнению, мне не следует знать. Узнаю всенепременно.

— Соглядатаев приставите? — предположил я.

— Поставлю на особый учёт. — Старший наставник улыбнулся, но недобро, будто бы даже по-волчьи. — Поверь, это в твоих собственных интересах!

Я не поверил.

В бурсу вернулся едва живой. Оно и немудрено: многочасовая закалка у источника мало чем отличалась от запекания на медленном огне, и пусть время я провёл с немалой для себя пользой, но в палате для буйнопомешанных или карцере и то удобств больше, нежели в тесной клети. Да, после гармонизирующей пилюли прогонять по телу энергию по абрису школы Пылающего чертополоха стало заметно легче прежнего, но восемь часов — это восемь часов. Хоть и старался прорабатывать силовые меридианы и узлы в щадящем режиме, один чёрт вымотался до крайности и потому желал как можно скорее завалиться в койку. А кругом — праздник почище вчерашнего, кругом самые настоящие народные гуляния.

Мы победили! Утёрли нос чернопламенным! Небесный омут остался за нами!

Ура-ура!

Ну а мне — плевать. Спать, спать, спать…

Увы, не вышло даже подняться на этаж. У крыльца перехватил едва не пританцовывавший на месте от нетерпения Дарьян.

— Ну, Лучезар! Ну ты где запропал⁈

Я не без труда сфокусировал взгляд на худосочном юнце и спросил:

— Чего надо?

Ответ поразил до глубины души.

— Идём! Нас Беляна с Заряной ждут!

Нас? Беляна с Заряной?

— Да ты никак наклюкался? — придержал я Дарьяна, но нет — перегаром от того не пахло, а по странным глазам цвета слоновой кости так сразу было и не понять, выпил человек или нет.

— Да пошли уже! — потянул меня за собой паренёк. — Иначе до отбоя не успеем, а у них какое-то срочное дело!

— Именно нас ждут? — уточнил я, нехотя покидая двор бурсы. — Обоих сразу?

— Да, Беляна сказала тебя найти и приходить!

При этих словах обеспокоенность сменилась намёком на раздражение. Заподозрил, что девчонки решили повеселиться и задумали какую-то каверзу, а я был не в том состоянии, чтобы развлекаться и развлекать.

Именно поэтому, поприветствовав хозяек, сразу пересёк гостиную и развалился на диванчике. Беляна немедленно плюхнулась рядом и ткнула меня в бок своим острым ноготком.

— Ты чего как квашня? Где пропадал?

— Восемь часов прожарки у источника, — сообщил я девчонке, обессиленно откинувшись на спинку дивана.

— Бедненький! — всплеснула руками Заряна. — За что же тебя так?

Я не разобрал, всерьёз она меня пожалела или насмехается, а вот Беляна спрятать улыбку даже не потрудилась, ещё и захихикала.

— Брысь! — шикнул я на неё, но, прежде чем успел спихнуть черноволосую пигалицу с диванчика, та грациозно поднялась на ноги и пригласила Дарьяна за стол.

— Не стой столбом! Садись пить чай!

Заряна взяла блюдечко и чашку, подошла с ними ко мне и присела рядом, вроде как случайно прижавшись при этом бедром, но подружка тут же позвала её обратно, а после дёрнула и меня:

— Лучезар, иди к нам!

— Мне и отсюда всё прекрасно слышно.

— Уснёшь!

Непременно остался бы и уснул, но на стол выставили вазочку с мятными пряниками, волей-неволей пришлось присоединяться к остальным.

— Уже слышал, что вылазку в небесный омут по итогам турнира устроит наша школа? — спросила меня Заряна.

— Сложно было не услышать, — усмехнулся я и сделал глоток терпкого чая. — Только не возьму в толк, зачем ждать целый месяц. Почему не наведаться туда прямо сейчас?

Дарьян замер с поднесённым ко рту пряником.

— За месяц травы и ягоды успевают приобрести магические свойства, а звери переродиться в чудовищ, — пояснил он и лишь после этого откусил от лакомства.

— А ещё небесная сила за это время протухнет и станет чуждой всему живому, — добавила Заряна. — Для обычного тайнознатца спуститься на самое дно омута будет ничуть не легче, нежели вплотную приблизиться к школьному источнику. Фактически на это способны лишь некоторые из наставников.

Я уцепился за прозвучавшую оговорку и уточнил:

— А бывают необычные тайнознатцы?

И вновь взял слово Дарьян.

— Общеизвестно, что после преломления сопротивляемость аспиранта энергии соответствующего аспекта увеличивается в разы! — произнёс он торопливой скороговоркой. — Поглядел на меня и Беляну, после уставился на Заряну. — Мы трое имеем склонность к белому аспекту, а вот вы…

Барышня рассмеялась.

— Брось, Дарьян! Знаешь ведь, что я бесовское отродье!

Паренёк смутился и потупил взгляд.

— Да мало ли что болтают…

— Во мне одна восьмая часть бесовской крови! — решительно и твёрдо произнесла Заряна и вздохнула. — Даже думать не хочу, как моя прабабка умудрилась так согрешить…

Беляна аж чаем от неожиданности подавилась.

— Вот уж не ожидала от тебя, подруга! Большая же девочка — нешто не знаешь, как это происходит?

Заряна поглядела в ответ с нескрываемым вызовом.

— Но не с бесом же!

— Бес и человеческий облик принять мог, — высказался я, только не из желания обелить в глазах Заряны её прабабку, а стремясь просто вернуть разговор к изначальной теме. — И что даёт тебе восьмушка бесовской крови? Вообще протухшая небесная сила повредить не сможет?

Барышня закусила нижнюю губу и неуверенно пожала плечами. Вместо неё ответила Беляна:

— От нас она точно не отстанет.

— Хорошо! — Я отложил в сторону так и не надкушенный пряник. — А как глубоко сможем зайти мы сами?

— Всё зависит от закалки…

— Нет, погоди! — перебил я черноволосую пигалицу. — Склонность — это ещё не полноценное преломление!

— Лучезар! — укоризненно протянул Дарьян. — Ну чего ты на неё напустился? Склонность — это очень даже немало! — Он нервно сцепил пальцы и поёжился, но всё же продолжил: — Лично я после вчерашнего любой небесный омут насквозь пройду! Думаю, если совсем уж не зарываться, то и тебе с Беляной волноваться не о чем.

— Я вам обузой не буду! — объявила Заряна, сверкнув янтарными глазищами. — Я — бесовское отродье!

Тут я не выдержал и долбанул по столу ладонью.

— Отлично! Небесный омут никому из нас не страшен! А теперь объясните мне, на кой чёрт нам вообще лезть на глубину? Чего ради?

Дарьян уставился на меня как на умалишённого, но его глаза тут же прояснились, он понимающе протянул:

— Ну да! Ты же боярин, в деньгах не нуждаешься! Сотней целковых долг больше, сотней целковых меньше — значения не имеет.

Барышни не удержались и прыснули со смеху, паренёк растерянно заморгал.

— Я что-то не то сказал?

— Видишь ли какое дело… На самом деле я испытываю некоторую стеснённость в средствах, но вот она, — я наставил указательный палец на Заряну, — нет! И между тем ей приспичило лезть вглубь омута. На кой чёрт, а?

Заряна поджала губы, и всё же отмалчиваться не стала.

— Мне нужна небесная жемчужина! — объявила она. — Того, кто сумеет её раздобыть, в обязательном порядке зачислят во внутренние ученики! Так записано в уставе школы!

— Что за жемчужина такая? — удивился я.

— Сосредоточие магической энергии, способствующее ускоренному росту ядра, — просветил меня Дарьян, который, такое впечатление, знал решительно обо всём на свете. — В отличие от алхимических и прочих искусственных накопителей, не вызывает осложнений и никак не сказывается на дальнейшем возвышении тайнознатца.

Я лишь головой покачал.

Книжник, что с него взять!

— Заряна получит небесную жемчужину, — подытожила Беляна, — а остальные находки мы сдадим школе. В ученики нас не возьмут, но хоть быстрее долги закроем.

— Почему это вас не возьмут? — всполошилась Заряна. — Ты что ещё выдумала⁈

— Без склонности к оранжевому или близкому к нему аспекту в школе Огненного репья делать нечего, — с обречённым вздохом произнёс Дарьян. — У них все техники и практики на него завязаны.

— Вздор! — отрезала барышня. — Из всего потока хоть какая-то склонность есть самое большее у двадцати человек!

Дарьян чуть смутился.

— Извини, я неправильно выразился, — поспешил он пояснить свои слова. — В школу не возьмут никого со склонностью к аспекту, значительно отличающемуся от оранжевого. Ну вы же слышали профессора Сивера! При слишком большом азимуте придётся подгонять техники и арканы под особенности каждого ученика, а это сложно, дорого и никому не нужно. Но Беляна, конечно, сгущает краски. Это меня не примут, а у вас есть все шансы.

Черноволосая пигалица насмешливо фыркнула.

— Да не возьмут меня!

Я воззрился на девчонку с нескрываемым удивлением. С учётом того, сколько времени она проводила у школьного источника, столь резкая перемена настроения поставила в тупик.

Беляна перехватила озадаченный взгляд и заявила:

— И тебе, Лучезар, тоже на зачисление рассчитывать не стоит!

— Да не слушайте вы её! — взорвалась Заряна. — Ну что за человек такой? Лишь бы другим под кожу залезть!

— Ой, какие все нежные!

Мне чертовски хотелось спать, и я решил время на пустые препирательства не тратить, вместо этого спросил:

— А что в омуте с чудовищами?

— За месяц не успеет появиться никто действительно опасный, да и крупных хищников там давно выбили, — уверила меня Заряна. — По меркам Лестницы возвышения переродившиеся звери не выйдут за ранг неофитов. И ещё я предлагаю взять с нами Звана и Огнича. Что скажете?

— Зван — парнишка смышлёный, — кивнул я. — А вот на Огнича положиться нельзя. Я против.

— Почему? — удивился Дарьян.

— Ненавижу фургонщиков! — выдал я в ответ.

— Что за предубеждения? — укорила меня Заряна. — Я слышала, они всегда держат слово!

— Они всегда держат слово, данное другому фургонщику. Слово, данное фургонщиком чужаку, — пустой звук!

Дарьян покачал головой.

— Там мы будем в одной лодке, Лучезар. И Зван без Огнича — никуда. Нешто не видел, как они сдружились!

Мне только и оставалось, что вздохнуть и подняться из-за стола.

— Да приглашайте кого хотите! Я как это… А! Умываю руки!

— Не вредничай, Лучезар! — потребовала Беляна. — Мы всё продумали!

— Как скажешь, — буркнул я и хлопнул по плечу Дарьяна, который сидел вот уж действительно как прибитый. — Ладно, поговорим с парнями, всё и прояснится.

— Поговорите-поговорите, — проронила в ответ черноволосая пигалица. — Только мы в любом случае пойдём вглубь омута, пусть даже и вдвоём!

— Втроём! — с жаром заявил Дарьян, вскакивая с места. — Я с вами!

Барышни уставились на меня одинаково выжидающе и даже требовательно, я закатил глаза.

— Ну что вы смотрите? Можно подумать, я вас брошу!

— Это да или нет? — уточнила Беляна, поигрывая косичкой.

— Да, черти драные! Да!

Заряна порывисто подступила и чмокнула меня в щёку, а Дарьяну пожала руку.

— Спасибо!

— Пока не за что, — вздохнул я.

— Вот уж действительно не за что! — фыркнула Беляна, зато моему соседу по бурсе адресовала улыбку радушней некуда.

Я неожиданно для себя самого ощутил укол ревности.

Что моё — то моё, так ведь?

Впрочем, вздор! Намеренно же дразнит — причём нас обоих. Если тут стоит кому-то посочувствовать, так это Дарьяну. Втрескался без памяти, бедолага.

Со Званом и Огничем мы потолковали уже на следующий день, и разговор вышел весьма и весьма непростой. Нет, идея пошарить в глубинах омута обоих парней крайне воодушевила, несправедливым показалось предлагаемое распределение долей.

— Это чего ещё? — ожидаемо взвился фургонщик. — Вы себе всё самое ценное заберёте, а нас с носом оставите⁈

— Не всё самое ценное, а одну конкретную штуку, — спокойно произнёс я, хотя внутри всё так и закипело. — И тот, кто её заберёт, ничего другого не получит. Остальную добычу разделим на пятерых.

— А что за штука и кто её заберёт? — полюбопытствовал Зван.

Я наступил на ногу уже открывшему рот Дарьяну и покачал головой.

— Не имеет значения.

— Да мы и сами на глубину пойти можем, если всё как ты говоришь! — заявил тогда Огнич. — Вы нам для этого даром не сдались!

Дарьян засопел от возмущения и обиды, я же лишь плечами пожал.

— А кто вам может запретить наугад по омуту бродить? Валяйте!

Черноволосый курчавый паренёк понимающе прищурился.

— А вы, значит, не наугад?

— Мы — нет, — подтвердил я, и фургонщик набычился.

— Если станет известно о нечестной игре, вам лихо придётся! — с угрозой произнёс он и отмахнулся от своего всполошившегося при этих словах товарища.

Огнич лишь немногим уступал мне ростом, при этом был куда крепче скроен, он определённо умел постоять за себя, до рукоприкладства я покуда опускаться не стал.

— Если мы из-за вас останемся ни с чем, будете должны. Так или иначе я своё получу. Мне чужого не надо, но что моё — то моё.

— А здоровья хватит? — оскалился фургонщик, самую малость подавшись вперёд.

— Тень мне тарелку каши задолжал, и где он теперь?

— А где? — встрепенулся Зван.

Я развёл руками.

— Кто знает?

И вот тут я душой нисколько не покривил. Босяка могли до сих пор лечить от ожогов в госпитале, а могли наскоро подлатать и уже законопатить в карцер. Ну да — на подхвате у напавших на меня с Заряной учеников был именно он.

И то ли многозначительный тон свою роль сыграл, то ли Огнич вспомнил о наших с Дарьяном соседях по комнате, которым ничего не стоило пересчитать ему рёбра, даже если нас обоих и посадят под замок, но он сдал назад и выставил перед собой раскрытые ладони.

— Хорошо! Мы подумаем!

— Думайте, — небрежно бросил я, нисколько не сомневаясь, каким именно будет ответ.

У обоих намёк на оранжевые оттенки в глазах был едва уловим, во внешние ученики могут и не пробиться, как тут отказаться от возможности скостить свой долг перед школой? И если фургонщиков хлебом не корми только дай в какую-нибудь авантюру впутаться, то Зван совсем из другого теста слеплен. Не рискнёт он на пару с приятелем вглубь небесного омута сунуться. Точно не рискнёт.

На переменах между занятиями толком поговорить с девчонками не получилось, и мы условились встретиться вечером. На сей раз барышни Дарьяна в гости приглашать не стали — расселись мы за столом втроём

— Ну и что стряслось? — потребовал я объяснений, не тратя время на долгие осторожные расспросы.

— А что стряслось? — с вызовом глянула в ответ Беляна.

— Ну вам же не просто так приспичило на дно омута лезть!

— Ты прав, Лучезар. Не просто, — с обречённым вздохом признала Заряна. — Зря я вчера Белояра из себя вывела. Он взбеленился и заручился обещанием директора отчислить меня после первого года обучения. Аколитом, может, стать ещё успею, а во внутренние ученики уже не пробьюсь.

Я кивнул.

— А узнала ты это…

— Горислав сказал, — пояснила барышня.

— Мне показалось, он соврёт — недорого возьмёт.

Заряна покачала головой.

— Мы с ним неплохо ладим. Он тоже белая ворона в семье, да и моего суженого на дух не переносит.

Белояра от иных реплик живчика с глазами чёрного янтаря и вправду откровенно потряхивало, но картинка всё же не складывалась.

— О небесной жемчужине тоже Горислав рассказал?

— Он, — подтвердила Заряна. — Ты не думай, мы проверили — всё так и есть.

Я шумно выдохнул и забарабанил пальцами по столу.

— Что-то тут не так. Нутром чую!

Беляна рассмеялась.

— Лучезар, ты хоть и боярин, — произнесла она с нескрываемой насмешкой, — но ничегошеньки в интригах не смыслишь!

— Горислав своего не упустит, — подтвердила Заряна, — а Белояр ему как кость в горле. И не в личной неприязни дело. Это вопрос влияния и власти.

Я ожидающе откинулся на спинку стула, и девчонка тяжело вздохнула.

— У нынешнего главы дома Пламенной благодати три сына, мой отец — младший. Он единственный из братьев родился, когда дед уже стал асессором.

— И что с того? — не понял я.

— Возвышение влияет на силу крови, — пояснила Заряна. — Дед принимал аргументы в строгом соответствии с семейной традицией, они не искажали его атрибут, а лишь укрепляли, поэтому родословная моего отца столь же чиста, как и у старших братьев, только мощнее. И она перешла мне безо всяких искажений!

Я покачал головой.

— Всё равно ничего не понимаю.

Беляна страдальчески закатила глаза.

— Принятые тайнознатцем аргументы, если они не входят в семейную традицию, искажают атрибут и родословную — это тебе понятно?

— Это — да! И то, что возвышение усиливает передающийся детям талант, тоже разжёвывать не надо. Вы мне лучше объясните, что Горислав против Белояра имеет!

Заряна вздохнула.

— Сила крови у братьев отца одинакова, поэтому средний ради развития собственного таланта отошёл от семейной традиции. Горислав — его сын, и по чистоте родословной он уже не входит в старшую ветвь дома, зато способен основать младшую.

— Ага! — воскликнул я, начиная кое-что понимать. — Но дети Заряны и Белояра тоже смогут на это претендовать, и если их кровь окажется сильней…

— Я за этого урода не выйду! — взорвалась Заряна, перебив меня на полуслове.

— Постриг примешь? — уколола смешком подругу черноволосая пигалица.

— Не придётся! Это сейчас Белояр юный гений, а если я задержусь в школе хотя бы на два года, то все поймут, что он просто выскочка и пустышка!

— Угу-угу, — покивала Беляна. — И тебя отдадут куда-нибудь на сторону…

Реплика подружки заставила Заряну возмущённо засопеть.

— Стану аспирантом — никто не сможет навязать мне жениха!

— Мечтай-мечтай!

Я не выдержал и хлопнул ладонью по столу.

— Значит, Горислав подсказал, как задержаться в школе?

— Да! — подтвердила барышня.

У меня вырвался обречённый вздох.

— А вы… — указал пальцем на одну и перевёл его на другую, — обе-две не подумали, что вернее всего свадьбу Белояра и Заряны расстроит её смерть?

Черноволосая пигалица фыркнула.

— За кого ты нас принимаешь? Конечно, подумали! — Она постучала ноготками по столу. — Карта, Лучезар! Нам нужна карта!