Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

Этери

Когда Этери вдохнула сладкий аромат хрустящих яблок, политых вязкой янтарной карамелью, первым ее порывом было вбежать в трактир и оказаться в маленькой книжной лавке мистера Ли. Подвязать хлопковый накрахмаленный фартук, подхватить стопку новых, пахнущих типографией и чернилами книг и расставить их аккуратно по полкам.

Но в трактире не было книг. Качающиеся створки скрипнули за спиной, и они оказались посреди шумной забегаловки. С потолка на тонких, едва заметных нитях спускались бумажные фонарики. Они горели слабым фиолетовым светом. Меж длинных столов, хаотично разбросанных по помещению, ловко сновали девушки и парни в темно-зеленых одеяниях. Головы мужчин украшали длинные цилиндры, а головы женщин — забавные шляпки с вытянутыми полями. В большом камине, по форме напоминающий Этери ящера с острыми клыками, полыхало пурпурное пламя. Его жар ощущался даже на входе.

— Зря мы сюда пришли, — сказала Авалона, изучая внутреннее убранство трактира. Хэлла замерла рядом с Этери и периодически подозрительно косилась в сторону Элфи.

— Как только ты попробуешь здешнюю пищу, твое мнение измениться, — загадочно сказал альв и повел девушек в сторону самого дальнего столика.

Этери то и дело оглядывалась в поиске чарующего запаха, который она почувствовала до того, как вошла в трактир. Она могла поклясться, что остро ощутила на языке приторную сладость яблок в карамели, приготовленных миссис Ли. Был ли аромат на самом деле? Или же это неведомое наваждение?

Этери разместилась за столом, рядом с ней опустилась Авалона, а Элфи предпочел скамью напротив.

— У нас нет на это времени, — Авалона откинулась на деревянную спинку, сверля взглядом довольного альва. Элфи вел себя подозрительно. Его лисьи глаза стали хитрыми, а улыбка, затаившаяся в уголках губ, не предвещала ничего хорошего.

Элфи на секунду задумался и, оглянувшись через плечо, сказал:

— Мы надолго не задержимся.

Трактир был наполнен самыми разнообразными ароматами. Тут и жаренное мясо на гриле, и красная рыба с хрустящей корочкой, и шоколадные кексы с изюмом, совсем как те, что пекла мама в детстве. Живот Этери скрутился в тугой узел, а желудок болезненно сжался. Она не помнила, когда ела последний раз, и теперь идея Элфи сделать небольшой перерыв на перекус уже не казалась такой ужасной.

— К нам подойдут? — спросила она через несколько минут.

Элфи хмыкнул и склонил голову к левому плечу.

— Мы уже сделали заказ.

В следующий миг около их стола возникли парень и девушка. Они держали подносы, заставленные тарелками. Ловко выставив еду на стол, они поклонились и удалились прочь. Этери удивленно вскинула брови, рассматривая перед собой гору вкусностей.

— Приятных воспоминаний, — улыбнулся уголком губ альв.

Выдох Этери получился рваным. Ее губы онемели, когда она почувствовала запах какао, на поверхности которого плавали маленькие маршмеллоу. Именно такой какао любил варить Джон в холодные зимние вечера, когда Этери была совсем маленькая. Рядом стояла тарелка с горячими шоколадными кексами, а из высокого крафтового пакета Этери достала яблоки в карамели на деревянных палочках.

Девушка растерянно смотрела на еду, боясь откусить даже кусочек. Джон любил повторять, что даже самую горькую жизнь можно подсластить особым напитком. Дрожащей рукой Этери потянулась к глубокой фарфоровой чашке. Набор точно таких же чашек родители Джона подарили семейству Фэрнсби на свадьбу. Сделав глоток, Этери зажмурилась. Горячий какао согрел все тело вплоть до кончиков ушей. Кекс с подгоревшим изюмом захрустел на зубах. Лилит не умела хорошо готовить, и лишь кексы получались у нее изумительно. В этом ее убедил Джон, а Этери всегда поддерживала его, боясь расстроить мать.

По щеке скользнула теплая слеза. Этери подняла взгляд на альва и тихо прошептала:

— Вкусно…

Тот улыбнулся не свойственной ему доброй улыбкой. Так мог улыбаться только живой человек, тот, кто умел по-настоящему радоваться. Элфи так не умел, но хорошо делал вид. И на секунду Этери позволила себе забыть о том, что он лишь притворяется. На секунду она поверила, что он улыбается искренне.

Вытерев щеку тыльной стороной ладони, Этери повернулась к Авалоне. Всадница сидела с каменным лицом, так и не притронувшись к еде в тарелках. Она казалась застывшей статуей, что замерла раз и навека. В железной тарелке перед ней дымилось овощное рагу с тимьяном, а в деревянной пузатой кружке оказалась какая-то бледная жижа.

Авалона несколько раз моргнула и, подняв, голову в упор посмотрела на альва.

— Что это? — ее лицо не изменилось, и только слегка охрипший голос намекал на то, что хэлла в ярости.

— Тебе лучше знать, — ответил Элфи.

Этери нервно поправила прядь волос. Не хватало еще, чтобы эти двое вновь устроили сцену, но теперь уже прилюдно.

— Тебе ничего не принесли, — заметила она отсутствие еды около Элфи.

Он открыл рот, чтобы ответить, но не успел.

— Здесь таких блюд не подают.

За его спиной возникла женщина. Казалось, она выплыла из глубинных теней. Этери сглотнула ком в горле. Никогда прежде она не видела настолько красивых людей. Не считая Элфи, конечно. Но если Элфи отличался красотой безупречной, то дама в широкой шляпе обладала порочной красотой. Ярко-рыжие, словно огоньки обжигающего пламени, волосы были чуть выше плеч. Глаза пронзительно зеленые, с вертикальным зрачком, совсем как у кошки. А губы — черные, будто бы измазанные в саже, изогнуты вверх. На ее плечах лиловая накидка из тончайшего шелка, а под ней облегающее выразительные изгибы тела черное платье в пол.

Ее взгляд завораживал, и Этери поймала себя на мысли, что хочет остаться в этом трактире навсегда. Стать одной из тех, кто будет ловко огибать столы, неся в руках тяжелый поднос и…

— Ай! — резкая боль отрезвила. Авалона вцепилась острыми ногтями ей в руку. Теперь на ладони красовались красные полумесяца. Наваждение медленно начало стихать.

— Не смотри ей в глаза, — сказала Авалона, повернувшись к Этери, — она чародейка, ее взгляд способен загипнотизировать и поработить чужую волю.

Элфи хмыкнул и обернулся.

— Здравствуй, Ная, — сказал он, одарив чародейку очаровательной улыбкой.

Она проплыла мимо, застыв на том месте, где еще пару минут назад стояли официанты.

— Что тебе нужно? — без лишних разговоров спросила Ная.

— Вернуть должок.

— Я спросила не зачем ты пришел, а что тебе нужно?

Элфи выразительно взглянул на Этери.

— Исправить несколько недостатков.

Ная впилась взглядом в Этери, но та сразу же отвернулась. Неприятно, когда тебя пытаются контролировать. Становиться марионеткой в чьих-то руках она не собиралась. Хватает и Элфи, который подобно кукловоду, с легкостью дергает за нужные ниточки. Этери ненавидела, когда Лилитили даже Джон пытались ее контролировать, а здесь ей приходиться действовать по указке из-за одного ключевого момента. Она должна выжить. Это неприятно вдвойне.

— В твоих силах напустить легкие чары, — продолжил альв. — Подправь нашей прелестнице глазки, чтобы придать им более… — он задумался, почесав подбородок, — человечный вид.

— Она и так человек, — сказала Ная.

Ее скользящий взгляд все ощущался подобно легкому щекотливому ветерку. Лицо зудело, и Этери, не выдержав, провела пальцами по щекам.

— Человек, которому очень не повезло, — уже тише добавила чародейка. Удары сердца в груди участились. Этери побоялась, что их будет слышно на весь трактир.

Она скорее почувствовала, чем услышала, как Ная приблизилась к ней сзади.

— Эти локоны, словно само золото, — она взяла маленькую прядку и пропустила между пальцев, — и бесцветная радужка глаз. Ты королевское дитя.

Этери слабо улыбнулась. Знала бы мисс чародейка, сколько раз ей пришлось это услышать. Королевское дитя, внучка короля, дочь принцессы. Этери не имела к ним никакого отношения. Она оставалась Этери Фэрнсби, девушкой, что боялась грозы и всегда закутывалась в плед, поджимая ноги к груди и закрывая уши руками. Она оставалась Этери Фэрнсби, когда приезжала в дом родителей и вместо помпезных ужинов они заказывали китайскую еду и вместе смотрели развлекательные телепередачи. Она оставалась Этери Фэрнсби среди высоких полок с книгами, и даже погружаясь в очередную историю, проживая сотни жизней, она оставалась собой.

Этери родилась именно такой и этого уже не изменить. Она останется Этери Фэрнсби навсегда.

— Ты права и в то же время ошибаешься, — вдруг сказала Ная, продолжая пропускать гладкие волосы Этери между пальцами.

Девушка вздрогнула. Она ведь не могла сказать этого вслух или…

— Вы умеете читать мысли?

Ная громко расхохоталась.

— У тебя все написано на лице, дитя.

— Вы не видите моего лица, — недоуменно пробурчала она.

— Вижу. И ты можешь увидеть.

Этери моргнула и наконец, заметила за спиной альва камин. Она могла поклясться, что когда они заходили, он стоял в другой части таверны. Но вот он совсем рядом. Казалось, протяни руку и коснешься лилового горячего пламени. В его огоньках мелькнуло отражение девушки. Волосы, спускающиеся золотым водопадом, заостренные черты лица, словно ее морили голодом годы, губы обветренные, сжатые в тонкую линию. Это была она, мисс Этери Фэрнсби. Только взгляд укоризненно туманных глаз стал настолько жестоким, что Этери вжалась в резную спинку скамьи. Она испугалась собственного отражения, и это ее поразило больше всего.

— Это неправда, — шепнула она скорее самой себе, чем чародейке.

— Пока нет, — еще тише ответила Ная.

В отражении что-то блеснуло. Голову Этери украшала золотая острая корона.

— Всему свое время, дитя.

Чародейка накрыла ладонью ее глаза и прошептала что-то на языке, который Этери не удалось распознать. Вспыхнуло яркое пламя, и на секунду оно ослепило девушку. Этери взмахнула руками, но кто-то быстро зажал ей рот и обездвижил запястья. Боль длилась всего долю секунды, но в глазах уже стояли злые слезы. Дьявольское волшебство с его внезапными дьявольскими чарами. А можно было предупредить? Когда Ная убрала руку, Этери вскочила со скамьи, готовая разразиться гневной тирадой, но перед ней зависло маленькое зеркало.

— Взгляни-ка.

Этери замерла, а весь поток гневных слов так и застрял в горле. Из зеркала на нее смотрела вылитая Лилит. Глаза Этери больше не были бесцветными. С помощью чар Наи они превратились в отражение нежно-голубого неба. Этери ощупала веки, чтобы убедиться, что ей не мерещится. Лицо приобрело более резкие черты и несколько морщинок, которые могли у нее появиться только через несколько лет.

Этери Фэрнсби больше не существовало. Вместо нее в таверне чародейки стояла Лилит Пендрагон.

— Изумительная работа, — усмехнулся альв, — осталось одно.

Авалона лишь покачала головой, отодвинув от себя тарелки с овощным рагу. Ее до сих воротило от поданной еды, и Этери оставалось только гадать, какие воспоминания навевают на нее эти блюда.

— Я сделала это не ради тебя, — Ная обошла стол. — И даже не ради нее, — кивнула она в сторону Этери. — У Ареморики есть свои законы, которые мы не в силах нарушить. Мне просто пришлось им последовать.

— Чародейки… — произнес Элфи с нескрываемым неудовольствием. Тем не менее, он выглядел польщенным.

— Но, — продолжила Ная, — у меня есть кое-что для тебя, дитя.

Откуда не возьмись, вверх взмыли белоснежные ленты. Они хаотично летали вокруг Наи, пока из воздуха не появился какой-то предмет. Он упал ей в руку, и Этери схватилась за край стола, чтобы не упасть.

Чародейка протянула ей затемненные очки-прямоугольники.

— Как? — только и сумела выдохнуть ошарашенная девушка. Она вертела в руках свои очки, каждая трещинка, каждая потертость была на месте.

— Это же волшебство, глупая, — вновь рассмеялась Ная. Этери слабо улыбнулась. Глаза все еще щипало от наложенных на них ярких чар, но зато теперь ей не придется каждый раз щуриться, глядя на залитую солнцем лесную опушку.

Ная прикрыла рот рукой и тут же вздрогнула всем телом. Уголки ее алых губ быстро поползли вниз.

Она нахмурилась и, раздраженно поджав губы, сказала:

— Выметайтесь отсюда.

Элфи беспрекословно поднялся. Авалона с Этери переглянулись и последовали его примеру. Они направились к выходу, но были остановлены громким криком.

— Не туда! В подсобку, быстро!

Чародейка махнула рукой в сторону крошечной двери в половину роста Этери. Она серьезно решила, что они туда пролезут?

— Торопитесь. — Ная распахнула дверь. Элфи подарил ей прощальную улыбку и растворился в темноте помещения.

Авалона помедлила, замерев рядом с чародейкой.

— Можно вопрос? — внезапно охрипшим голосом произнесла хэлла.

— Только быстро.

— Почему именно овощное рагу с тимьяном?

Взгляд Наи стал расфокусирован. Она смотрела Авалоне в глаза, но, казалось, глядела совсем не на нее.

— Если ты до сих пор не поняла, значит, тебе не суждено узнать об этом именно так.

Авалона смиренно кивнула и гордо прошагала вперед.

— У тебя тоже есть вопросы, золотое дитя? — насмешливо изогнув бровь, спросила Ная.

— Нет.

Этери хотела шагнуть вперед, но чародейка вцепилась в ее плечо ногтями. Девушка зашипела от боли, но остановилась.

— Запомни все, что ты почувствовала сегодня, ведь больше никогда ты не ощутишь подобного. И запомни все, что видела, ведь в отражении кроется твоя истинная сущность, — монотонный голос Наи разнесся по таверне, в которой вдруг стало тихо.

Дверные створки скрипнули. В зале появился мужчина, лицо которого не удалось разглядеть потому что чародейка, будь она неладна, толкнула Этери, и та полетела вниз…