Апельсиновый вереск. По ту сторону Ареморики

Этери

ЧАСТЬ I

Незнакомец

“Понадобиться очень много пастилы”- подумала Этери Фэрнсби, поправляя сползающие на кончик носа затемненные очки-прямоугольники. Небрежно придерживая одной рукой руль автомобиля, она прижимала плечом смартфон к уху, откуда, периодически с помехами, доносился голос Лилит Фэрнсби. Заснеженные вечнозеленые деревья вдоль трассы, сливались в один размытый белоснежный пейзаж, а обильный снегопад засыпал лобовое стекло. Стеклоочиститель работал, но все равно не поспевал за жуткими погодными условиями. Окно автомобиля было немного опущено из-за чего в салоне пахло морозным декабрьским утром.

— Ты приедешь? — спросила Лилит на другом конце провода.

— Я постараюсь, мама.

Этери взяла бумажный стаканчик с изображением белой сеточки гирлянды и сделала глоток кофе. Разум начал проясняться, кофеин забурлил в жилах. Лилит настаивала на ее присутствии на семейном рождественском ужине. С индейкой, высокой елью и пудингом с изюмом. Этери не любила семейные праздники. Как правило, в особняк ее родителей, единственное здание в городке Хоу-Хэль имеющее более двух этажей, съезжалось огромное количество людей. И все они до единого смотрели на девушку с любопытством и осторожным подозрением. Мать запрещала ей на таких мероприятиях снимать очки, но Этери наслаждалась испуганными совершенно нормальными глазами родственников, а потому просто не могла себе позволить пропустить такое веселье.

Врачи назвали эту особенность врожденной патологией. Депигментация радужки в молодом возрасте. Этери перечитала множество медицинских книг, чтобы смело заявлять — ее всю жизнь окружают шарлатаны. Депигментация редко проявляется частично, да и отклонение от нормы никак не может объяснить почему Этери видит то, что другие люди не замечают.

Ей было восемь когда она впервые увидела черные широкие ленты плотно прилипшие к коже ее одноклассника. Они опутывали его с ног до головы, особенно сильно обвивая шею. Этери, как и положено порядочному ребенку, сообщила Нэлу Трэнсту о том, что ему стоит чаще пользоваться щеткой. Девочка решила что это грязь. Нэл назвал ее чокнутой. В школе ее побаивались, все же мутная радужка глаз не имеющая цвета и неестественно широкий зрачок отпугивали потенциальных друзей, а после этого случая, ее еще чаще стали обходить стороной.

Нэл умер через месяц. Утонул в реке. Причем воды Нарва не были глубоки, в них спокойно можно было зайти по пояс и почувствовать ногами дно. Местный дознаватель Уолтер решил, что Нэл поскользнулся на гладких булыжниках и неудачно упал в реку. Конечно, мистера и миссис Трэнст эта новость не порадовала.

Лилит, узнав о смерти мальчика, выразила соболезнования миссис Трэнст. Немного нервно и дергано, но выразила. Возможно дело в том, что ни одну фигуру так не окружало туманом неизвестности, как Лилит Фэрнсби.

Много лет назад, аквалангисты нашли Лилит на дне Туманного озера. Ее грудь тяжело вздымалась, когда она пыталась вдохнуть. Женщине помогли выбраться на берег, довезли до ближайшего города, расспросили. Вот только Лилит не смогла ничего рассказать. Она помнила лишь свое имя.

Простоватое платье и летние босоножки тоже не могли дать ответов на вопросы, в отличие от кольца на безымянном пальце и его отсутствующая фаланга. То колечко странным образом притягивало к себе взгляд. Камень чем-то отдаленно походил на изумруд с вкраплениями кварца. Ободок был вытесан из какого-то минерала неизвестной породы. Лилит никогда не снимала это кольцо.

Этери узнала эту историю не от матери, а из вырезок старых газет. Лилит отказывалась отвечать на ее вопросы, да и не знала, как объяснить дочери то, чего не понимала сама. Поэтому когда маленькая Этери рассказала Лилит о лентах и странной смерти Нэла, она выронила из рук маленькую фарфоровую чашечку. Та разбилась вдребезги, украшая паркет из ясеня некрасивым кофейным пятном.

— Не придумывай, — сказала она тогда, присаживаясь, чтобы собрать осколки.

— Но…

— Тебе показалось, — Лилит резко вскинула голову, окидывая дочь высокомерным взглядом. Взрослые часто так смотрят на детей. — Нэл просто неудачно упал в воду. А то что ты увидела, всего лишь тень.

Этери точно знала, что видела. Ленты передвигались по телу Нэла, выплясывая смертельный танец. После того случая девушка часто замечала их, но больше никому не рассказывала.

Автомобиль одиноко пересек границы города и вскоре мчался по свободной дороге в сторону магазинчика “Книжное сознание”. Невысокие домики теснили друг друга, намереваясь заползти на территорию не принадлежащую им, автомобиль миновал галантерейную лавку старушки Хопкинс, и несколько излюбленных Этери кафетериев. Наконец, затормозив около дома выстроенного из красного кирпича, Этери припарковалась и вышла из машины, забыв замотать шею шерстяным шарфом. Утренний снег приятно хрустел под ее ногами, а снежинки путались в темных волосах.

Девушка приветливо улыбнулась невысокой ели украшенной гирлянадами и алыми лентами. По пути выхватив одну из них, поднялась на крыльцо, и толкнула дверь, стараясь не задеть хлипкий венок из елочных ветвей, висевший на старом гвозде.

В магазинчике пахло жжеными яблоками, книжной пылью и корицей.

— Доброе утро, — из-за длинной торговой стойки появился низенький старичок в смешном красном колпаке и с длинной седой бородой. Мистер Ли помахал Этери и выставил перед собой бумажный пакет с яблоками в карамеле, усыпанными разноцветной крошкой.

Этери подхватила одно, надкусила, и блаженно закатила глаза. Вкуснее яблок в карамеле чем миссис Ли, никто в городе не делал.

— Переодевайся и приступай, — кивнул ей мистер Ли, вновь юркнув в подсобку.

Она задумчиво доела яблоко и прошла в маленькую темную комнатушку. На полу были свалены стопками старые книги, высились книжные стеллажи, полки прогибались под тяжестью томов. Этери сняла с крючка плотный хлопковый фартук, повязала его, а волосы собрала в низкий хвост лентой, позаимствованной у ели.

Девушка любила свою работу, пускай она и казалась многим монотонной и скучной. Раскладывать по полкам книги, слушать шелест страниц, помогать посетителям определиться с выбором или дать им дружеский совет — все это она делала с удовольствием.

Подхватив несколько тяжелых стопок, Этери вышла из комнаты, закрыв ее ногой и удивленно замерла.

Посреди магазинчика стоял молодой человек в строгом нефритовом костюме. Его волосы цвета темного северного неба спускались ровными прядями к плечам, растянутые на лисий манер глаза, были чуть прищурены, а шею небрежно обвивал коричневый кашемировый шарф. Пальцы незнакомца плавно скользили по корешкам книг, и каждое его движение было наполнено легкостью.

— Извините, мы еще закрыты, — не смогла скрыть недовольных ноток в голосе, Этери.

Молодой человек развернулся к ней, окидывая пристальным изучающим взглядом от которого Этери поежилась. Кем бы ни был этот странный парень, он вызывал у нее странное чувство беспокойства.

— Ох, — изумленно произнес он, — прошу прощения. Я полагал, магазин уже открыт.

Он говорил с небольшим акцентом, который Этери не удалось распознать.

— Мне сказали, что здесь я могу найти Этери Фэрнсби, — он улыбнулся уголком губ.

— Да, — помедлив отозвалась девушка, — Чем могу помочь?

Этери свалила стопки книг на стойку. Отряхнув руки от пыли, она подошла к незнакомцу чуть ближе. Стоило ей приблизиться, как она увидела странное свечение, пробивающееся через его шарф. Свет был теплым, ластился, переливаясь языками пламени. Тотчас магазинчик наполнился запахом сладких апельсинов и полевых трав. Молодой человек не замечал его, зато Этери не могла отвести взгляд. Оно казалось ярким даже через призму затемненных линз очков. Она никогда не видела ничего подобного прежде. Свет разительно отличался от черных лент, предвещающих смерть.

— Подберите мне книгу, — вдруг сказал он, вырывая Этери из размышлений. Она нехотя отвела взгляд от шеи, поднимая его к лицу. Парень улыбался, но его чернеющие глаза оставались холодными, они внимательно следили за каждым её движением.

— Ищите что-нибудь особенное?

Он задумался, качнулся на пятках, и откинув непослушную прядь с лица сказал:

— Что-нибудь волшебное.

Этери усмехнулась, поманив его к стеллажам с фантастикой. Они находились в маленьком тесном уголке, полки неровными рядами уходили вверх, а рядом, расположилась старая деревянная лестница.

Молодой человек принялся придирчиво рассматривать книги. Все предложенные Этери варианты, он категорически отвергал. Дошло до того, что они начали спорить на повышенных тонах, не сойдясь во мнении насчет литературы Уильяма Гибсона.

— А та книга, — сказал он, указав наверх, — на самой верхней полке.

— С обветшалым корешком с краю?

— Да. Достаньте мне ее.

Этери вздохнула, закрепила лестницу и начала подниматься по ступенькам. Книгу, на которую указал незнакомец, она видела впервые. Ветхая, с посеребренным тиснением, она казалась неподъемной. Девушка с трудом достала ее с полки и вдруг почувствовала, как ступенька под ее ногами ломается. Послышался треск. Этери не успела даже вскрикнуть и взмахнуть руками, как уже летела вниз, готовясь к столкновению с землей. Но удара так и не случилось. Она приземлилась прямо в руки единственному посетителю магазина. Книга свалилась на пол, подняв маленькое облачко пыли.

— Поймал, — сказал он, возвращая Этери в горизонтальное положение. Подняв книгу с такой легкостью, будто бы она ничего не весила, он протер обложку и сказал, — Я возьму ее.

Этери поправила очки и кивнула. Сердце зачастило, а дыхание сбилось. Она испугалась, но вовсе не падения, а того, что этот человек, не прикладывая никаких усилий сумел ее поймать. Подозрительность девушки возрастала с каждой минутой.

Пока он рассчитывался, ее взгляд скользил по острым чертам лица незнакомца. Тот убрал бумажник, взял книгу в руки и покинул магазинчик, даже не услышав вырвавшееся у Этери:

— До скорой встречи.

Эти слова стали пророческими, как вскоре решила сама девушка.