Бастард из Центра Мира

Глава 15 Тихое Место

Снова отправиться в путь было… освежающе. Всё же, как ни крути, но Соколиная Лощина была достаточно мелким городком, и весьма депрессивным при этом: хмурые люди, серые дома, даже небо там казалось немного ниже, чем оно есть на самом деле. Мирослава упоминала, что среди местных ходит легенда, что общий фон городка такой из-за влияния ближайшей к нему горы: Утёса Дроскара, дворфийского бога непосильной работы. Возможно, что-то из этого действительно правда, но проверять этот слух я не собирался, тем более мы уже покинули это место.

Сейчас же наш путь лежал на юго-запад, по кромке леса Артфел, в город Альвис, где, вроде как, находится большая часть войск королевства Андоран, и где будут рады уже обработанному Сумеречному Дереву в любых количествах. Всё же действующая армия потребляет любую качественную древесину просто в космических количествах и ей всегда мало.

Во всём этом был только один минус, продолжающаяся уже почти семь лет гражданская война породила просто неприличное количество самых разнообразных банд, которым сильно помогали тёмные культы, которыми из-за всё той же гражданской войны никто особо не занимался. Вот и приходилось мне держать ухо востро, постоянно разъезжая по всей длине каравана и активно эксплуатировать Фрэки, посылая его на разведку вперёд.

Несколько раз я замечал небольшие группы людей, прячущиеся между деревьев, или подозрительные следы в лесной чаще, в небольшом отдалении от той дороги, по которой мы ехали, но в первые несколько дней обошлось без нападений. Если не считать набег десятка явно чем-то больных гоблинов, которые с яростью берсерков бросались на мою рогатину и совсем не обращали внимание на потери. Их трупы сожгли на месте, от греха подальше.

Вечерами, когда двигаться дальше уже не было никакой возможности, наш караван останавливался и выстраивал стену из повозок, гружённых древесиной, из-за чего спать приходилось в тесноте, но зато в относительной безопасности. Заодно мной были протестированы мои новые сигнальные и отвлекающие костяные амулеты. Вырезанные из позвонков псевдодракона, они сразу показали свою высокую эффективность тем, что за первые несколько дней дозорные не заметили даже лесных зверей в окрестностях лагеря. На что Альвин, воочию увидев эффективность моих поделок, развешанных по периметру круга повозок, сразу захотел приобрести у меня весь комплект. На что я ответил отказом, во-первых, эти амулеты и мне и самому были нужны, а во-вторых, по моим примерным оценкам, комплект амулетов стоил как половина нашего каравана.

Спокойные деньки закончились на шестой день пути, когда мы полностью покинули лесной массив и выехали на равнинную часть долины Темнолунья.

Первым звоночком стала сожжённая деревня, мимо которой проехал наш караван. От некогда аккуратных деревенских домиков не осталось почти ничего, только каменные фундаменты да обвалившиеся дымовые трубы. Поверхностно осмотрев следы в самой деревне, я пришёл к выводу, что с момента трагедии прошло не менее полугода, но больше меня смутило другое. Некоторые дымовые трубы не просто рухнули от своего веса, лишившись опоры в виде остального дома, а были именно разрушены мощными ударами, судя по раскиданным в траве булыжникам. Что-то подобное можно сотворить или с помощью осадного орудия или достаточно сильной магии, что вряд ли бы использовали для уничтожения деревеньки у которой даже стен нет, или кто-то достаточно большой.

— Ну что там? — спросил у меня Альвин, который решил не останавливать караван для осмотра разорённой деревни.

— Точно не скажу, но как мне показалось, там орудовал или великан, или кто-то достаточно большой, чтобы использовать целое дерево как дубину, — ответил я, пристроив коня сбоку от телеги.

— Великаны, — обречённо произнёс он, всё же немного поспрашивав жителей Лощины о ближайшей округе, — или ещё чего похуже.

— Возможно, но тут кое-что не сходится, — задумчиво произнёс я, пытаясь вспомнить бестиарий, — насколько мне известно, великаны не сжигают деревень. Разрушить — да, могут, но с огнём они обращаются не очень умело.

— Твои предположения?

— Или очень развитое племя великанов, или целая группа чудовищ, среди которых есть гиганты, — выдал свой вывод я, — и честно, я бы предпочёл столкнуться с племенем великанов, чем с ордой разномастных чудовищ.

— А я бы и вовсе, значится, предпочёл спокойно доехать до Альвиса, продать там груз и вернуться в Талдор, — невесело ухмыльнулся Альвин, — у нас там тоже бывают неспокойные времена, но просто так немаленькие деревни разрушенными не оставляют.

— Будем надеяться, что удача будет на нашей стороне.

Пришпорив коня, я решил проверить, как там поживают мои спутники, которые медленно плелись в середине колонны. За Миэль и Гарта я был спокоен, всё же мы успели проделать немаленький путь вместе, а вот новички меня беспокоили. Проведшие большую часть жизни в лесной глуши полуорки и Мирослава страдали не только от последствий первого путешествия на конях, но и испытывали, так сказать, культурный шок, покинув родной городок. Роб и Боб ещё старались держаться и делать вид, что их всё устраивает, а вот Мирослава чувствовала себя как минимум неуютно, особенно после того как мы выехали на равнины. Тем более, скоро надо будет обновлять под ними коней, которые вот-вот должны исчезнуть.

— Тпру, — натянул я поводья своего скакуна, который слишком разогнался, чтобы остановиться, где надо мне, а не коню.

— Эрик, что-то случилось? — первой спросила Миэль, оторвавшись от книжки, которую читала на ходу.

— Нет, — окончательно усмирив коня, я поравнялся с членами моего отряда, — просто осмотрел деревню, которую, возможно, разрушили или великаны, или ещё кто похуже. Так что не расслабляйтесь и смотрите в оба, если на горизонте появятся неприятности, то знать о них лучше заранее.

— И это ты называешь ничего? — немного опешила Мирослава, — Да я до сих пор с ужасом вспоминаю, что натворил один случайно забредший на вырубку великан!

— А чего переживать? — с мрачной весёлостью спросил я, — Убежать мы от него в любом случае не успеем, а если придётся с ним биться, то я как-нибудь постараюсь вас прикрыть.

— Но мы можем, — Гарт многозначительно похлопал по шее коня.

— И бросить всех тут умирать? — со укором спросил я, — Мы вроде как нанялись в охрану каравана, и должны его защищать, так что не думай больше о таком. Тем более, у нас есть магия, — на что Миэль важно кивнула, — и в случае чего парочку великанов мы как-нибудь успокоим.

— Ну разве что магией, — протянул задумчиво Гарт, а я почувствовал, как чары, удерживающие коней трио новичков, постепенно ослабевают.

— Так, время на исходе, слезайте, — дал уже привычную за последние несколько дней команду я, на что Роб и Боб с трудом слезли с остановленных лошадок, а Мирослава со своего скакуна почти свалилась.

— Ох, бедная моя попа, — выразила общее ощущение от поездки она.

— Ничего, за комфорт надо платить, — оторвав ещё один волосок из гривы своего коня, я уже приготовился активировать новое заклинание, — но если хотите, можете продолжить идти пешком.

— Ну уж нет, хоть в седле я и страдаю, но ехать так намного удобней, — немного размяв ноги, и попрыгав на месте, Мирослава с благодарность приняла моё прикосновение к голове и поток целебной энергии, который немного успокоил её кожу.

— Я тоже так думаю, тем более через пару недель станет полегче, а потом и вовсе перестанешь замечать любые неудобства, — повторив процедуру исцеления с Робом и Бобом, я призвал трёх новых скакунов, на которых мои новые спутники тут же забрались.

— Сложно не поверить, особенно вспомнив, что со мной было после первой поездки, — немного поморщившись, поёрзала в седле Мирослава, устроившись поудобней.

— Главное, не забывай перед сном использовать мою мазь, и всё будет хорошо, — не отрываясь от книжки, поучительно произнесла Миэль.

— Забудешь тут, — буркнула Мирослава, — без неё я бы точно заснуть не могла.

— Ладно, наговоритесь потом, — прервал я их разговор, — возвращаемся к середине колонны, нам ещё часов пять ехать, а я пока прокачусь по округе, может получится заметить что-нибудь.

— Тогда я с тобой, — захлопнув книгу, Миэль забросила её в бездонную сумку, которую мы аккуратно вынесли из дома судьи в Соколиной Лощине, — что-то мой гордый скакун заскучал, — как будто поняв о чём мы говорим, её мерин всхрапнул и помотал головой.

— Хорошо, только не отставай и не забывай его контролировать, не хватало ещё, чтобы он тебя в лес увёз.

Ответом мне был скептический взгляд Миэль. Пришпорив наших коней, мы вырвались немного вперед от колонны каравана и заехали на ближайший холм. Погодка была так себе: лёгкая осенняя хмарь, низкие облака, отчего обзор немного страдал. Быстро осмотревшись и не заметив ничего подозрительного, только небольшую рощу, в которую тут же был отправлен Фрэки, я просто смотрел на окружающие нас поля. Караван нагонит нас ещё не скоро, так что можно получше изучить горизонт.

— Эрик, — обратилась ко мне Миэль, — как думаешь, может мне тоже стоит завести фамильяра?

— Я в принципе не против, но к чему такой разговор сейчас?

— Не знаю, просто я смотрю, как ты весь день мотаешься туда-сюда, следя за нашей безопасностью, а Фрэки тебе в этом помогает. Вот и подумала, будь у меня тоже фамильяр, я могла бы немного облегчить тебе работу.

— Идея сама по себе неплохая, и, если что, рисунок ритуала привязки у меня записан, так что, если найдёшь зверя, которые тебе понравится, можем провести ритуал в любой момент, — осматривая округу, мой взгляд зацепился за несколько тонких дымных следов на пути нашего следования.

— Хорошо, — кивнула Миэль, о чём-то задумавшись, — тогда хочу себе кого-нибудь небольшого и летающего, — мечтательно протянула она, — чтобы, если надо, можно было рассмотреть всё издалека.

— Тогда ищи лучше яйцо какой-нибудь хищной птицы, — взвесив все за и против, я решил всё же углубить свою разведку и убедиться, что впереди и правда деревня.

— Да, я помню: тем привязка будет сильней, чем раньше она будет проведена. А сейчас мы куда? — спросила она, когда я направил коня медленно спускаться со склона.

— Видишь, там вроде как деревня? — указал пальцем на горизонт я, — Хочу проверить, всё ли там нормально, а то…

— Поняла, я за тобой.

Три километра мы миновали лёгким галопом, после чего решили остановиться, присмотревшись к небольшой деревеньки, вокруг которой раскинулись уже убранные поля. На первый взгляд, всё было тихо и мирно, домики издалека казались целыми, и ничто не говорило о том, что в деревне есть какие-то проблемы, а значит, эту ночь мы точно проведём не в голом поле.

Вернувшись к Альвину, который поначалу встретил нас напряжённым взглядом, мы рассказали, что видели, отчего он облегчённо выдохнул. И пусть караван достигнет деревни задолго до заката, но всё же пополнить запас продуктов и узнать у местных последние слухи, стоило небольшой задержки.

К деревне, которая, кстати, называлась Верхняя Нива, мы подъехали где-то часам к пяти вечера, когда солнце было ещё достаточно высоко. Альвин и несколько его доверенных компаньонов тут же отправились на разговор с местным старостой, пока остальные караванщики уже в привычной манере начали обустраивать лагерь. Поместив юрту в закреплённом за мной месте, я отправился за пределы стены из повозок, присматривая место, где можно будет провести небольшую тренировку, всё же совсем о разминках забывать не стоит, даже если на них остаётся не так много времени.

Небольшая тренировка закончилась и все её участники, недовольно потирая свежие синяки, разошлись по своим делам. Я же решил поговорить с Альвином, который уже должен был вернуться из деревни, а узнать последние слухи будет полезно. Вот только, несмотря на прошедшие несколько часов с момента убытия делегации, ни Альвина, ни его партнёров в лагере не было.

— Марта, — обратился я к главной поварихе, которая как раз колдовала над большим котлом, — Альвин и остальные ещё не возвращались?

— Нет, — не прекращая мешать густое варево, ответила она, — хотя давно пора бы уже. Думаешь, что-то случилось?

— Не уверен, но, думаю, стоит сходить проверить, — задумчиво произнёс я, — пока я собираюсь, не подскажешь, где Мильтен или Диего?

— Как обычно после твоих издевательств, отлёживаются в своей палатке, — кивнула она в сторону искомого места.

Больше ничего не говоря, я пошёл в сторону искомой палатки, где постоянно проживали два закадычных друга, а заодно и самые боевые мужики в лагере, при этом самые ленивые на тренировках. Отдёрнув полог палатки, я резко вошёл внутрь и застал их за распитием чего-то ягодного.

— Эт, Эрик, тебе что тута надо? — первым спросил немного удивлённый Мильтен.

— Не вас ругать, — отмахнулся я, — а по делу. Альвин и все, кто отправился с ним, так и не вернулись, — начал сосредоточено выдавать информацию я, настроившись на максимально серьёзный лад, — так что я собираюсь пойти в деревню и проверить что там, да как.

— Что делать нам? — понимая, что дело серьёзное, Диего сразу закупорил бутылку и весь подобрался.

— Организуйте людей, чтобы были готовы в случае чего к бою, — начал перечислять я, — пусть мальчишки наберут камней, луки лучше натянуть заранее, в общем, кому я это объясняю, сами разберётесь.

— Думаешь, что-то пошло не так? — с надеждой на лучший исход спросил Диего.

— Надеюсь что нет, но вы знаете Альвина дольше меня, стал бы он где-нибудь задерживаться, никого не предупредив?

— Нет, я такого не помню, — удручённо ответил Диего, — ладно, народ мы соберём.

— И постарайтесь всё сделать так, чтобы местные ни о чём не подозревали до последнего момента.

Получив в ответ серьёзный кивок, я вышел из палатки закадычных друзей и отправился к той части лагеря, где квартировались мои люди. Здесь было также спокойно как в остальном лагере, но увидев мой напряжённый взгляд, все немного напряглись, а рука Миэль тут же дёрнулась к перевязи с зельями, которая лежала рядом с ней на деревяшке, заменяющей нам стол.

— Собирайтесь, — коротко бросил я, — поклажу оставить, оружие взять с собой, у нас, кажется, неприятности.

— Какие? — недоумённо спросил Гарт, уже сидящий в одной рубахе перед костром.

— Альвин до сих пор не вернулся, как и те, кто с ним отправился, весточки что задержится, он тоже не передавал. Так что, надо проверить как там они.

«Воодушевлённые» моим максимально серьёзным тоном, все начали собираться, бойцы первой линии, Роб, Боб и Гарт, как могли быстро натягивали на себя доспехи, бойцы второй: Миэль и Мирослава, проверяли луки, как сидят перевязи с зельями, в общем готовились. Ну а я, так как после тренировки, так и не снял с себя доспехи, быстро почистился от пота и грязи налипшей за день и присел в сторонке, в ауре было ещё достаточно места для подвески парочки заклинаний. Выбор был прост, пяток Огненных Шаров — против толп, два Удара Молнии — для особо живучих противников, ну и по мелочи, щиты, обманки. Закончив формировать заклинания, я поднял глаза и увидел полностью снаряжённый отряд.

— Скажу сразу — я не знаю, что нас там ждёт, — поднявшись с земли, произнёс я, — поэтому, вам надо быть готовыми ко всему. Если всё нормально, и Альвин просто задегустировался местными наливками, то мы просто вернёмся обратно со спокойной душой, а если нет… Будьте готовы пустить в ход оружие, и не смотрите на то, кто перед вами, старики, женщины, дети. Все кто бросится на вас с оружием — ваш враг. Идём одной группой, по сторонам смотрим, но не отвлекаемся. Первым иду я, за мной Роб и Боб, следом Миэль и Гарт, Мирослава, держись между нами и в ближний бой не лезь. Всем всё понятно.

Тишина стала мне ответом, и я первым вышел вперёд. Подскочившего ко мне сбоку Фрэки я тут же спрятал в татуировку, чтобы в случае чего, у меня было дополнительное преимущество. Надеюсь, всё обойдётся.

Появление моего отряда из-за импровизированных стен лагеря поначалу не вызвало никаких ответных действий со стороны местных, вот только взгляды из-за мутных маленьких окон, которые я чувствовал на себе, немного нервировали. По мере того, как мы подходили к центру деревни, людей на улицах хоть и становилось больше, но они тут же разбегались в стороны, стоило им нас завидеть. Принюхавшись, я почувствовал витающий в воздухе запах страха, предвкушения и… лёгкие отголоски пролитой крови, точно определить, чья это кровь, животных или нет, я не мог, так что предварительных выводов делать не стал.

Дом старосты, расположенный в геометрическом центре деревни, прямо напротив большого колодца с мощным воротом, выглядел отлично, но только на первый взгляд. Замерев на пару секунд, рассматривая то место, куда я совсем скоро мне нужно будет войти. Дом был большим, крепким, с чистыми стенами и большими окнами, но было в нём что-то неправильное, вот только я не мог понять, что.

Дойдя до его дверей, я хотел было войти внутрь, но решил поступить умнее, забарабанив в дверь кулаком. Небольшой шум за дверью тут же стих, а через несколько десятков секунд дверь медленно отворилась. В проёме тут же появилась сухонькая старушка, от которой сильно пахло травами и, как ни странно, болотной тиной.

— Что такое, милок, — покосившись на меня только одним прищуренным глазом дружелюбно спросила она, — потерял чаго?

— Да, сюда пару часов назад отправились караванщики, чтобы переговорить со старостой, — ответил я, стараясь рассмотреть старушку получше, так как тоже чувствовал в ней что-то неправильное, — нас послали узнать, что с ними.

— Ой, да всё с ними хорошо, — скрипящим голосом произнесла старуха, махнув рукой, на которой я успел заметить немаленькие ногти, — напились с моим касатиком, да отдыхают.

— Я бы хотел их увидеть, — твёрдо ответил я, уперев свой взгляд в старуху.

— Так заходи, я что, против что ли? Тем более такого красавчика? — хрипло рассмеявшись, ответила она.

Посмотрев на удаляющуюся шаркающей походкой старуху, я, всё ещё не избавившись от чувства неправильности происходящего, повернулся к Миэль.

— Постарайся незаметно передать мне то зелье с мерзким запахом и алхимический огонь, — тихо прошептал я, и только после того, как в одной моей руке оказался зажат флакон с неким аналогом нашатыря, а склянка с огнеопасной жидкостью была аккуратно помещена в поясную сумку, шагнул внутрь.

— Будьте начеку и рубите всё, что попытается вас убить, — прошептал я, перед тем как окончательно войти внутрь.

Дом старосты был немного не таким, каким он казался снаружи. Потолки были низкими, света внутри было мало, не смотря на большие окна, да и пахло внутри откровенным болотом, что только больше убедило меня в том, что иду я сейчас, по сути, в ловушку. Незаметно проверив как ходит в ножнах мой первый трофей и ослабив ремешки на щите, чтобы в случае чего быстрее его перехватить, я, наконец, зашёл внутрь то ли столовой, то ли гостиной.

Внутри сидела почти дюжина мужчин, у которых на лицах застыли блаженные улыбки, они о чём-то чинно разговаривали и отрезали себе куски от запечённого поросёнка, что стоял в центре стола.

Вот только это был нихрена не поросёнок! Запах жареной человечины я ни с чем ни спутаю, а потому, когда я уже приготовился действовать, из угла комнаты раздался каркающий смех старухи.

— Догадался всё-таки, — ехидно прохрипела она, — ну ничего, давно я, таких как ты не пробовала, — пока она говорила, мужчины, всё с теми же блаженными улыбками встали из-за стола и начали доставать спрятанное оружие, — после таких как ты, снятся такие интересные сны, а твоими детишками полакомятся уже мои детишки.

Извини Альвин, но за такое дерьмо ты мне слишком мало платишь, если выживешь, я потом перед тобой извинюсь. Пока возникла заминка из-за того, что мужикам сначала нужно было время чтобы перебраться через лавки, я начал действовать. Первым в центр стола полетел флакончик с «нашатырём», который мгновенно разбился, начав наполнять помещение непередаваемым ароматом. Меньше чем через секунду в стоящую в углу каргу, которая уже скинула свою маскировку и превратилась в сухую сгорбленную старуху с зелёной кожей и мхом по всему телу, полетела склянка с алхимическим огнём.

Крик горящей твари и перепуганные вопли мужиков, часть из которых частично пришла в себя от запаха и бушующего рядом пламени, послужил спусковым крючком к моим дальнейшим действиям. Добраться до карги я сейчас не мог, мешали бьющиеся в припадке тела и разделяющий нас стол, а потому я решил сначала выбраться на «оперативный простор» бросившись к выходу, предварительно угостив старуху Разрядом Молнии, чем вызвал ещё один полный боли крик.

Выбираясь обратно на улицу, я видел, как на моих глазах сползает иллюзия с «дома старосты», ранее крепкое и лакированное дерево покрывается плесенью, в углах проявляются светящиеся грибы, а под моими ногами становятся видны утоптанные во влажный грунт человеческие кости. Мелкие насекомые, выбравшиеся из тёмных углов, пытались преградить мне путь, но я оперативно сжигал их потоками пламени, которых было достаточно, чтобы от них избавиться.

Уже у входной двери, которая захлопнулась сама собой, я расслышал звуки снаружи, а если точнее крики и звук ломаемого дерева. Набрав максимальный разгон, я вынес дверь своей массой и оказался на свежем воздухе. Вот только легче от этого не стало. Со стороны небольшой низины на краю деревни в нашу сторону двигалось три огромных чудовища, которые явно действовали заодно с каргой: один болотный тролль и два огра. До них было ещё несколько сотен метров, а значит, время подготовиться к их встрече есть, так что сейчас меня больше заинтересовало ближайшее окружение.

Как на учениях перед дверью в хижину стоял мой отряд: Гарт, Роб и Боб с окровавленными алебардами возвышались над шестью телами с явно проглядывающимися звериными чертами, ещё несколько трупов непонятных тварей валялись чуть поодаль с воткнутыми в них стрелами.

— Эрик! — первой заметила моё появление Миэль, стоящая с луком наизготовку, — Что происходит⁉

— Карга, причём сильная, — коротко бросил я, — но сейчас не до этого. Бойцы! — гаркнул я как заправский сержант, — Приготовить арбалеты, стрелять в них! Гарт, ты наблюдаешь за окрестностями!

— А ты⁉ — спросил серьёзно нервничающий парень.

— Пойду, разомнусь, — сбросив щит на землю, так как с такими гигантами он всё равно бесполезен, я отцепил с крепления на спине Норогкорл.

Дополнительно сбросив с себя панцирь, чтобы не мешал подвижности, и, оставшись в одной кольчуге, я вышел вперёд. Пока я готовился к будущему бою, мои спутники уже успели немного потрепать гигантов: арбалетные болты и стрелы торчали из их тел, причиняя им некоторые неудобства, а судя по подпаленным шкурам, Миэль не ограничилась одними стрелами.

— Прекратить стрельбу, — вышел вперёд я с секирой в руках, — смотрите вокруг, особенно за выходом, — указал я кончиком секиры на гнилую хижину, которая появилась после рассеивания иллюзии.

Сам же я, выйдя вперёд, побежал в сторону трёх гигантов. Подобных им я уже убивал, правда это было в совершенно других условиях, да и в Ирории старались не допускать смерти выступающих бойцов, но выхода у меня в любом случае нет.

Вглядываясь лишённые всякого интеллекта глаза монстров, но наполненные животной яростью, я лишь усмехнулся, вот и настала пора по-настоящему проверить свои навыки, не всё же всякое отребье полулегендарной секирой гонять. Когда между мной и монстрами оставалось метров двадцать, и они уже начали заносить свои дубины, чтобы размазать меня по земле, я почти одновременно сделал две вещи: отправил в их отвратительные хари по Огненному Шару, а выпустил свои крылья.

Пользуясь тем, что сработавшие заклинания не только немного подпалили шкуры тварей, но и временно ослепили их, я, взмыв как можно быстрее в небо, подлетел к стоящему ближе всего ко мне огру. Уперев ноги в его плечи и поймав равновесие на склизкой коже, я от души замахнулся и вогнал секиру ему чётко в центр черепа. До этого яростно вывший от боли великан мгновенно затих и начал заваливаться вперёд.

Быстро выдернув секиру из твёрдого черепа, я вновь взмахнул крыльями, воспарив над землёй. Минус один.

Моя следующая цель почти пришла в себя, а значит нельзя терять время. Резкий рывок, и я влетаю двумя ногами в загривок монстра. Моей массы и ускорения хватило, чтобы второй огр не только потерял равновесие, но и начал падать живот. Помогая себе балансировать крыльями, я удержался на его загривке и нанёс ещё один размашистый удар в основание черепа, навсегда упокоив чудовище. Выдернув секиру, я приготовился разобраться с оставшимся в одиночестве троллем, вот только и он не собирался давать мне времени сориентироваться.

Летящую в мою грудь дубину я увидел слишком поздно, и всё что смог сделать — это один раз махнуть крыльями, чтобы попробовать отбросить себя назад, уйдя с линии удара.

Моя грудная клетка мгновенно взорвалась болью, а рёбра затрещали. Через мгновение я почувствовал острую боль ещё и в спине. Быстро выпрямив ноги, я даже смог устоять на них, но только за счёт того, что упёрся в крепкую деревянную стену.

Кое-как расцепив глаза от боли и не давая себе провалиться в пелену забвения, я тут же начал гонять целительную энергию по организму, заодно пытаясь оценить повреждения. Разлитая по венам целительная энергия слегка приглушила боль, и я аккуратно пощупал свою грудь. Ничего не сломано, максимум пара трещин, а значит не время расслабляться.

Пока я временно выбыл из боя, мои спутники поступили правильно, а именно попробовали отвлечь тролля на себя, и если стрелы и болты его мало волновали, то вот склянка кислоты, разбившаяся о спину, заставила взвыть. Переключив внимание на остальную группу, тролль повернулся ко мне спиной и двинулся на более опасных обидчиков, а значит, осталось совсем немного.

Кое-как отлипнув от стены и проверив, как работают крылья, я как можно быстрее побежал в сторону сближающегося с группой тролля. Парни выставили вперёд алебарды, готовясь к бою, Мирослава и Миэль стреляли в него из луков, но шансов у них против тролля было немного. Добавив себе ускорения с помощью крыльев, я с размаха всадил Норогкорл в черепушку тролля. Пройдя как раскалённый нож сквозь масло, секира с помощью которой некогда убивали драконов, не просто развалила черепушку чудовища напополам, но и частично разрушила позвоночник чудовища.

В этот раз не удержавшись на ногах, я упал вслед за уже точно мёртвым троллем, такие повреждения его регенерация не восстановит. Небольшая вспышка боли от вновь потревоженных рёбер меня немного взбодрила, но ничего страшного, просто временная неприятность.

— Эрик! — выкрикнула Миэль, подбежав к кое-как поднимающемуся мне.

Шкура тролля, разъеденная кислотой и ставшая от этого весьма скользкой, не позволяла мне найти нормальную точку опоры, но с появлением полуэльфийки, которая почти мгновенно подхватила меня, я твёрдо встал на ноги.

— Всё в порядке, — поморщившись от не самых приятных ощущений, — только немного…

Договорить мне не дал сгусток огня, вылетевший из глубин логова карги. Объятый колдовским пламенем в сторону отлетел как один из братьев полуорков, так и Гарт, задетый краем взрыва, а сама карга, обгоревшая и без одного глаза, вышла под закатные лучи солнца.

— Ты, — пророкотала она, указывая пальцем, покрытым обгоревшей кожей, на меня, — ты будешь…

В этот раз прервал её уже я, отправил последний Разряд Молнии ей прямо в лицо. Надеюсь, это её ненадолго отвлечёт. Избавившись от поддержки Миэль, я уже был готов окончательно расправиться с каргой, вот только второй из близнецов, что остался невредимым после неожиданной атаки карги, успел первым. Парень, который ещё несколько недель назад был простым служкой в таверне своего нелюбимого дяди, сейчас как заведённый рубил тело карги. Рыча от праведной ярости, он опускал свою алебарду раз за разом, не скупясь как на замах, так и на вложенную силу. Сухая на вид старуха, пыталась защищаться, выставляя вперёд тонкие на вид руки, но полуорку было всё равно на её попытки. Там, где не удавалось что-то сделать с первого раза, он просто продолжал рубить. Первой отлетела сухая обгоревшая рука, за ней вторая, и, оставшись без средств защиты, голова карги начала превращаться в сплошное месиво. Работая как заведённый, полуорк рубил и рубил, видимо не собираясь останавливаться.

— Чёрт, — вновь скривился я от боли в груди, — Миэль, надо проверить их, — указал я на лежащих без движения парней, — может успеем ещё что-нибудь сделать.

Коротко кивнув мне, Миэль бросилась к полуорку и начала его осматривать, пытаясь определить, жив он или нет, Мирослава, до этого просто стоящая на одном месте, бросилась к Гарту, пытаясь помочь уже ему, как менее пострадавшему, я же стал ждать.

— Он жив, — коротко бросила Миэль, срывая с пояса флакончик с исцеляющим зельем, — Эрик, нужна твоя помощь!

— Сейчас, — игнорируя боль, я бросился к лежащему на земле телу.

Полуорк серьёзно обгорел, и почти вся левая половина его лица была сплошным ожогом, куртка частично сгорела, а панцирь закоптился, но главное, он был жив. Начав вливать в него потоки целительной энергии, что после схватки давалось мне не так легко, я с радостью наблюдал, как его дыхание понемногу выравнивается, а обожжённая кожа приобретает не такой ужасный вид. Всё, теперь он точно выживет.

Оставив полуорка на попечение Миэль, я подошёл к Гарту, который выглядел намного лучше, ожоги у него были не сильными, его максимум немного подкоптило, так что моя помощь тут не требовалась, тем более Мирослава уже влила в него флакон с нужным зельем. Осталось позаботиться о последнем полуорке, который, пусть и медленней, но всё ещё рубил уже несопротивляющуюся каргу.

— С ним всё в порядке, — подойдя к нему со спины, я положил парню руку на плечо.

Взгляд буквально горящей ненависть пары глаз, упёрся в меня. Он был готов порубить на части и меня, вот только мои слова всё же добрались до его разума.

— Иди к брату, а я тут закончу, — ровным голосом произнёс я, смотря в его глаза.

Наша дуэль взглядов продлилась недолго, и через несколько секунд полуорк опустил занесённую для удара алебарду и, опустив плечи, побрёл к бессознательному брату. Вот и хорошо.

Посмотрев на каргу, изрубленную взбешённым полуорком, я с удивлением заметил, что она далеко не мертва. Порублена, обожжена, лишена конечностей, но не мертва. Её единственный оставшийся глаз с ненавистью смотрел на меня, а половина языка, висящего в рассечённой челюсти медленно шевелилась. С ней надо кончать. Выдернув из ножен меч, я решительно шагнул к ней.

— Великие предки, — зашептал я, — примите эту жертву и избавьте Явь от её погани, — завершив импровизированную молитву, я одним движением вогнал меч ей под подбородок так, что его кончик вышел из затылка. Сознание в её глазе потухло, но я решил перестраховаться и тем же мечом, в три подхода, отделил уродливую голову от тела. Всё, теперь она точно мертва. Осталось только посмотреть, что там с Альвином и остальными и можно расслабиться.

Внутри логова карги всё было так же, как и несколько минут назад, сырость, затхлость и развешенные повсюду кости, разве что к этим ароматам добавился лёгкий флёр гари и остатки непередаваемого запаха «нашатыря». Дойдя до комнаты, где я последний раз видел Альвина и его друзей, передо мной предстала весьма отвратительная картина. Незнакомые мужики или бились в конвульсиях на полу, или лежали на нём же без движения, а уже знакомые просто лежали и прерывисто дышали. Венчало отвратительный натюрморт полу съеденное тело ребёнка, прямо посреди стола на ржавом блюде.

Заранее поморщившись от боли, я подхватил Альвина под руки и потащил его на выход, оставлять его тут было бы как минимум неправильно, да и по земляному полу ползало слишком много разных насекомых, отвратительных на вид. Оттащив тело начальника каравана подальше от хижины ведьмы, я положил его на сухую землю и подошёл к уже переставшей хлопотать над ранеными Миэль.

— Всё в порядке? — для проформы спросил я, так как видел, что оба пострадавших точно живы, только без сознания.

— Да, — немного устало ответила Миэль, — жить они будут, только шрамы…

— Украшают мужчину, — усмехнулся я, — ладно, если с ними всё в порядке, то Мира, беги до лагеря и приведи несколько человек с телегой, надо отвезти наших, — девушка кивнула и, подхватив лук, бросилась бежать, — Миэль, следи за обстановкой, ну а мы с тобой, — обратился я к полуорку, — пойдём таскать тела.

Вытащив из татуировки Фрэки и оставив его охранять Миэль, мы с полуорком направились в логово карги. Если поначалу парень только рассматривал убранство дома, слегка морщась, то стоило ему войти в обеденный зал, как его мгновенно вывернуло. Да, трапеза каннибалов — это не то, на что спокойно реагирует нормальная психика.

— Ничего, ничего, отдышись, — похлопал по спине я продолжающего блевать парня.

Когда в его желудке стало абсолютно пусто, он повернулся ко мне и очень странно на меня посмотрел, на что я лишь указал взглядом на бессознательные тела. Поняв меня правильно, он подхватил ближайшего ко мне мужика и поволок его наружу, а я отправился за ним.

Следующие несколько минут мы вытащили всех, кого смогли обнаружить в доме, разложив их на улице. Наши караванщики лежали отдельно, деревенские отдельно, и только я хотел, уже было подпалить логово чудовища, чтобы оно сгорел в очищающем пламени, как что-то во мне ёкнуло. Нельзя было просто так сжигать, там оставался кто-то ещё. Поддавшись наитию и подсвечивая себе путь светляком, я дошёл до небольшого люка в полу. Решив не рисковать, я достал меч и только после этого открыл подпол. Ничего опасного там не было, только пятеро детей, тихо плачущих детей, сидящих в обнимку.

— Ей, вы там, — крикнул я им, привлекая внимание, — вы в порядке?

— Дяденька, — захныкала девочка лет пяти, — вы нас съедите? — дрожа всем телом, спросила она.

— Нет, — ответил ей я, убирая меч в ножны, — я убил каргу и больше никого есть не будут, — наклонившись пониже, я свесил свою руку вниз, — хватайтесь, сейчас будем отсюда выбираться.

Перепуганные детишки, сначала мне не поверили, сбившись, в одну кучку, но после недолгих уговоров, самый смелый парень всё же решился мне поверить. Слитным движением я выдернул его из подпола, поставив рядом с собой, и снова опустил руку. Достав всех детей и убедившись, что внутри логова карги больше никого нет, я со спокойной душой отправился на выход. Поджигая по пути клубки паутины и ползающих повсюду насекомых, чем вызывал восхищённые вздохи детей, я вывел их наружу.

Детишки никуда не спешили от меня уходить, держась вместе, зато их появление спровоцировало неожиданное развитие событий. Из одного из ближайших домов, под грохот выбитой двери на улицу выбежала болезненно выглядевшая женщина в простой крестьянской одежде. Она молнией бросилась к детям, от которых мгновенно отделилась маленькая девочка и бросилась ей навстречу.

— Лиззи, милая моя, — рыдала женщина, сжимая девочку в объятьях, — маленькая моя. Жива, жива.

Смотря на эту душещипательную сцену, я, однако, заметил, как из того дома, откуда только что выскочила женщина, аккуратно выглянул мужчина, вот только покинуть безопасные стены он так и не решился. Ладно, надо сначала закончить со всем остальным, и только после этого разбираться, что творится в этой деревеньке. Заметив, что из лагеря уже приехала телега с пятью мужиками, нервно сжимающими своё незамысловатое оружие, я привлёк их внимание, помахав рукой.

— Диего, ты тут, хорошо, — обратился я к одному из самых смышлёных людей в караване.

— Что тут, во имя всех богов произошло? — недоумённо спросил он, когда увидел три трупа гигантов и лежащими в ряд телами людей.

— Долгая история, но главное другое, сейчас берёте всех наших, — указал я в сторону бессознательных тел, — аккуратно грузите на телегу и везёте их в лагерь, где холите и лелеете их. И да, Миэль! — позвал я свою подругу.

— Что такое? — отозвалась она, оторвавшись от рассматривания обезглавленного тела карги.

— У тебя есть что-нибудь рвотное? Чтобы максимально быстро очистить желудок? — уточнил я у неё.

— Есть, но в лагере, с собой я такое обычно не беру.

— Хорошо, тогда отправляйся с остальными, — начал давать инструкции я, — рвотное дашь всем им, — указал я на бессознательные тела караванщиков, не спрашивай зачем, просто дай. Всё что из них выйдет — уничтожить, а лучше сжечь. Потом останешься в лагере и проследишь за их состоянием.

— Сделаю, но зачем рвотное? — не унималась она,

Подойдя к ней максимально близко, я в двух словах рассказал ей, какую сцену застал, когда впервые зашёл в стоящий за нашей спиной дом. Позеленевшее лицо Миэль было лучше тысячи слов, и вопросов она больше не задавала.

Бессознательные тела караванщиков, во всяком случае, их первая партия, были погружены в телегу, которая крайне быстро отправилась обратно в лагерь, ну а мы с Бобом и Мирославой просто сидели на месте, охраняя тех, кто остался. Минут через двадцать всё оставалось ничего особо не поменялось, мать, застывшая в объятиях со своим ребёнком, группка детей, которая боялась отойти от меня и мы. Улицы деревни оставались пусты и тихи, и только неприятное чувство чужого взгляда, направленное на меня, раздражало до невозможности. Продолжая гонять целительную энергию по телу, чтобы мои бедные рёбра поменьше ныли, я размышлял, как получше подпалить хижину карги так, чтобы вслед за ней не сгорела вся деревня. Хотя не так, как вообще её поджечь? Сейчас, когда остатки иллюзии окончательно спали, стало кристально ясно, что всё строение буквально пропитано водой, на брёвнах выступали капельки влаги, крыша блестела от тонкой плёнки воды, и это уже не говоря про многочисленные растения и мхи, густо покрывающие хижину. Эх, будь я жрецом Саренрэй, спалил бы тут всё божественным огнём, но чего нет, того нет.

С прибытием телеги обратно, я лишь неспешно подошёл к ней и, дождавшись пока на неё погрузят тела, закинул в неё свой панцирь и поплёлся следом. Как ни странно, стайка детишек пошла следом, как и женщина, что никак не могла отлипнуть от своего ребёнка.

— Не подумай, что я против, — обратился я к дрожащей женщине, — но что ты тут делаешь, твой дом, кажется, в другой стороне.

— Господин, я…- замялась женщина, — я не хочу туда возвращаться, — на одном дыхании выдала она.

— А если поподробней, — с намёком сказал я, — твоего мужа я видел, и он вроде как жив-здоров.

— Я… я не хочу к нему возвращаться, он… он служил этой твари, — едва слышно прошептала она, — они все… с радостью…

— Так, — на миг остановился я, — давай сначала дойдём до лагеря, а потом ты расскажешь всю историю, от начала и до конца.

— Хорошо, господин, — тихо ответила она, склонив голову.

В лагере же было не до сна: кто-то напряжённо вглядывался в темноту, кто-то хлопотал над всё ещё бессознательными телами главных в этом караване, ну а кто-то просто не мог заснуть от окружающего их шума и перешёптывался о том, что «на самом деле» произошло в деревне. Не обращая особого внимания на всё происходящее, я нашёл главную повариху, Марту, и, показав ей стайку детей в сопровождении женщины, попросил их накормить. Хорошая женщина, у которой целый выводок внуков есть, только взмахнула руками и тут же начала хлопотать над столь странными беженцами, ну а я отправился скинуть лишний багаж и приготовить спальные места для детей. И то, и то я успел сделать достаточно быстро, тем более мне помогали Мирослава и один из близнецов, которых теперь я точно смогу отличать.

Когда в мой угол лагеря явились сытые и сонные дети, всё было готово. Заставив их быстро умыться в бадье в сотворённой мной воде и немного почистив их, пожалуй, нижние рубашки, которые заменяли им одежду, я отправил их спать. Уставшие и явно много пережившие дети мгновенно отключились на расстеленных на земле спальных мешках. Накрыв их куском холстины, я оставил странных беженцев спокойно спать, предварительно прочитав короткую молитву Дезне, чтобы она послала им хорошие сны.

Снаружи одной из наших палаток меня уже ждали. Миэль, Мирослава и, пусть теперь окончательно будет Боб, выжидающе посмотрели на меня.

— Что? — задал самый очевидный вопрос я, — Не мог же я их бросить там, где они не хотели оставаться.

— Но, вроде как это их деревня? Там должны быть их родители, — неуверенно произнесла Мирослава.

— Ага, где их держали в подвале карги, — с сарказмом ответил на её аргумент я, — тем более, только одна мать решилась к нам выйти, где же все остальные?

— Что-то мне всё это не нравится… — удручённо произнесла Миэль, после чего заразительно зевнула.

— Мне тоже, — поддержал её я, — помнишь предыдущую деревню, где дымоходы были разрушены или осадными орудиями, или великанами? Так вот, трёх таких великанов мы только что убили.

— Ты думаешь… — немного шокировано спросила она, — что…

— Не скажу точно, но есть у меня такое чувство, что всё это взаимосвязано, — ответил я, — но надо больше информации. Давайте-ка, ложитесь спать, а я пока пройдусь по постам, да сигнальные амулеты развешу, сегодня уже всё равно мы ничего не сделаем. И да, — решил дать последнее напутствие я, — держите оружие и доспехи поближе к телу, мало ли.

Закончив ночную прогулку и убедившись, что никакой видимой опасности нет, я и сам отправился спать. Но вместо того, чтобы лезть в юрту или палатку, я расстелил себе спальный мешок на улице и не залезая в него, улёгся сверху, используя тёплый бок Фрэки как подушку. Немного поёрзав, под негромкое ворчание сонного волка, я провалился в сон, который был весьма познавательным.

Там, некая девушка в лёгком платье под полной луной, порхала по поляне, в центре которой было что-то «плохое», во всяком случае, именно так я это ощущал. Девушка порхала не просто так, она изящными движениями посыпала «плохое» место священным для дезнитов песком из розового кварца. Сделав полный круг по поляне, девушка куда-то пропала, а Луна засияла особенно ярко. Миг, и луч серебристого света ударил с небес, после чего всё «плохое» с поляны пропало.

Резко вскочив, я, поморщившись от боли в груди, пытался осознать, что только что увидел. Точнее всё ли я чётко увидел, ведь посыл сна был весьма однозначен. В полнолуние, которое как раз завтра, надо обсыпать логово карги кварцевым песком, после чего оно будет уничтожено… пожалуй орбитальным лазером, вытащил из головы я самую ближайшую аналогию. Инструкции получены, материалы есть, а значит завтра ночью, придётся пободрствовать.

Посмотрев на уже поднимающееся над горизонтом солнце, я понял, что продолжать спать уже нет никакого смысла, а потому надо приходить в себя. Разогнувшись после ночи и поморщившись от боли в рёбрах, я начал понемногу совершать утренний моцион. Надо нормально помыться, посмотреть, что с кольчугой после удара тролля, и всё такое прочее.

Пока я приводил себя в порядок, лагерь тоже начал понемногу просыпаться: с кухни потянуло чем-то вкусным, люди понемногу вылезали из своих палаток, и да, несколько полных ужаса криков огласили округу. Альвин и его товарищи, очнувшиеся после вчерашнего, кричали, дрожали и плакали как малые дети, так что пришлось отправляться их утешать. Мой рассказ о том, что карга точно мертва, и что всё, что они вчера съели уже покинуло их, немного успокоило общую атмосферу, не до конца, но всё же. Альвин, с горящими глазами и с поседевшими волосами даже хотел прямо сейчас отправиться жечь эту поганую деревню, но был остановлен. Смотря на безумно вращающиеся глаза мужика, который выглядел лет на пятнадцать старше чем вчера, я даже начал думать, что может и стоит согласиться, а потом к костру подтянулись дети и сопровождающая их женщина, которая всё ещё старалась смотреть куда угодно, но не в глаза окружающих её людей.

А потом она начала свой рассказ. Как оказалось, всё началось ещё четыре года назад, когда в округе появились первые дезертиры, сбившиеся в банды. Бежавшие от гражданской войны, они жили в лесах и периодически наведывались в ближайшие деревни, требуя дань за «защиту» от самих себя. Брали они немного, вот только крестьянам от этого было нелегче, налог владельцу земель заплати, королевский налог заплати, сборы на войну — заплати, а тут ещё и дезертирам приходилось платить. Получалось так, что у местных только и оставалось, совсем немного зерна, часть из которого ещё и посеять надо. В общем, наступили голодные годы, а местный феодал, проживающий в своей башне в двух днях пути отсюда ничего не мог сделать, так как положил большую часть своей стражи в первый год войны.

Посидели тогда староста с самыми уважаемыми мужиками деревни, подумали, да и решили обратиться к карге, которая жила на соседнем болоте. Тварь это была злобная и кучу людей на болоте погубила, но за его пределы не лезла, да и за помощью к ней и раньше обращались. Вот и решили почтенные мужи сходить к карге, а та возьми да согласись взять деревню под своё крыло.

Сначала всё было хорошо, две банды дезертиров и разбойников просто пропали, перестав тиранить местных, чему те были несказанно рады, а потом и вовсе, карга что-то сделала с полями, окружающими деревню, отчего те стали родить в два раза больше. Крестьяне даже поначалу обрадовались — жизнь то налаживается, вот только карга после сбора урожая пришла за платой. Она потребовала себе одного ребёнка из деревни, на прокорм, местные ей, конечно, отказала и выгнали. Вот только она на следующий день вернулась, да не одна, а в сопровождении тех огров и тролля, которых я недавно убил. Самые храбрые мужики попытались что-то сделать… только куда крестьянину против тролля.

Посмотрев на кровавое пиршество монстров-людоедов, карга потребовала уже двух детей, и их ей дали. Через месяц карга пришла ещё раз, и ещё. В общем, каждый месяц она забирала себе по одному ребёнку.

Дальше стало только хуже. Карга, почувствовав свою власть и силу, начала требовать себе не только детей, но и взрослых для своих ручных тварей, первого сожрали старосту, который всё это и придумал. Сожрали и тех смелых парней, которые хотели добраться до ближайшего города и попросить о помощи. Были сожраны все старики. Карге и её монстрам стали доставлять случайных путников и торговцев, решивших остановиться в деревне, а этой весной и вовсе полностью разорили соседнюю деревню, чтобы и монстров умаслить, и карге своих детей перестать отдавать.

После этого карга переехала в пустой дом старосты, где и поселилась. Туда же она стала приглашать оставшихся в деревне мужчин, кормя их своими отварами и человечиной. У кого-то из попробовавших стряпни карги стал появляться звериные черты: как в характере, так и во внешности, кто-то просто сошёл с ума, ну а остальные… Стали ей просто служить, молча и беспрекословно.

Под конец своего рассказа, женщина поведала, что все дети, которые сейчас в нашем лагере — это все дети деревни. Все что остались. Нет там больше ни младенцев, ни подростков, никого.

Честно, после всего рассказанного мне прямо сейчас захотелось отправиться сжечь эту клоаку. Каннибализм, убийства, якшанье с монстрами, да что там говорить…

Судя по лицам всех остальных, они были похожего мнения. Малейшая искра, и караванщики, с которыми я провёл последние несколько месяцев, готовы превратиться в линчевателей, но так нельзя.

— Как доехать до башни вашего хозяина знаешь? — задал я единственный вопрос, в полнейшей тишине.

— Да, — отозвалась женщина, которая, просто выговорившись, уже стала выглядеть лучше.

— На коне удержишься?

— Не знаю, наверно, — неуверенно ответила она.

— Неважно, — отбросил сомнения я, — Альвин, — обратился я к мелко дрожащему мужчине, который активно потел, — предлагаю отправить гонца к местному хозяину, чтобы он рассудил всё по закону.

— Сжечь их всех надо, живьём сжечь, — сквозь зубы процедил он в ответ.

— Я не против, только надо чтобы всё было по закону, а не по нашему хотению, — я грозно посмотрел на него, постарался умерить его пыл, — тем более кто в здравом уме оставит им жизнь?

— Хорошо, я согласен, — выдохнул он, задрожав всем телом.

— Отлично, Гарт, — обратился я к очнувшемуся утром и неплохо себя чувствующему парню, — справишься с дорогой?

— Думаю да, — ответил он, слегка подавленным голосом.

— Мильтен, — обратился я к караванщику, — составишь им компанию?

— Да, эт я всегда, — кивнул мне он, а потом, немного подумав, посмотрел на Альвина, который подтвердил мой приказ.

— Тогда берите самых быстрых лошадей и вперёд, чем быстрее мы тут закончим, тем быстрее покинем это проклятое место, — произнёс я, а потом, немного подумав, продолжил, — и подойдите ко мне, перед тем как отправляться, я дам вам кое-какую бумагу.

Отправив будущих гонцов готовиться, сам я извлёк из своих запасов плотную бумагу и перо с чернилами. Быстро набросав послание местному властителю как безземельный рыцарь, и заверив всё личным гербом, я закинул свиток в небольшой тубус. Если слова простых людей, которыми и являются наши гонцы ещё можно спокойно проигнорировать, то моё письмо — нет, точнее сложнее. Дожидаясь, когда всё будет готово к поездке, я размышлял, не стоило ли мне отправиться в путь самому? Но прикинув, что своим уходом я лишу караван самой сильной боевой единицы, а в деревне живёт ещё немало людей. Так что — нет, лучше мне остаться.

Отправив гонцов и проводив их взглядом, я дополнительно отправил Фрэки на свободную охоту, чтобы ни один виновный не ушёл от наказания, а то, разбегутся по лесам, лови их потом.

Проверив, как себя чувствует Роб, который тоже уже очнулся и вроде как даже не особо страдал от полученного ожога, я занялся тем, чем мог — пытался немного растормошить детей, которые пережили слишком многое. Опыт из прошлой жизни давал мне в этом небольшие преимущества, но после того что пережили эти дети, даже он пасовал. Показав разноцветные иллюзии, спев несколько песен и рассказав парочку историй, я заметил, что тем самым по большей части успокаивал сам себя и окружающих караванщиков, не все из которых отошли от рассказа девушки.

Лагерь весь день никто не покидал, слишком уж плохая репутация оказалась у деревни рядом с которой мы остановились, а переехать в другое место не было никакой возможности, Альвин и все те, кто с ним отправился, были совсем плохи: обильно потели, их била мелкая дрожь, глаза безостановочно что-то искали. Как сказала Миэль, у них похмелье от действия снадобий карги, и через пару дней они будут в порядке, жаль только, что все её зелья так и не подействовали, оказавшись слишком слабыми.

Так и прошёл наш день, я возился с детишками, Миэль пыталась сварить что-то в своей переносной лаборатории из того что у неё было, чтобы хоть как-то помочь страдающим людям, Мирослава была на подхвате у полуэльфийки. Ну а Роб и Боб, гордо несли вахту, следя за округой.

На следующее утро, за несколько часов до полудня, на горизонте появилась кавалькада всадников. Трое из них были мне знакомы, как и их лошади, а вот оставшиеся явно были не из наших. Семь человек в гербовых накидках уверенно держались в седле, а возглавлял их крепкий мужчина с шикарными усами, плавно переходящими в бакенбарды, которые были заметны издалека.

Кавалькада прискакала сразу к стене из повозок, и, остановившись рядом начала спешиваться. Вперёд сразу вышел обладатель усов года и замер на месте. Логично предположив, что ждут меня, как отправителя послания, я заставил себя ждать.

— Вы сэр Эрик из Талдора? — тут же спросил меня усач.

— Это я, — подтвердил я, и приблизился к нему на расстояние вытянутой руки, — а вы?

— Айзек, просто Айзек. Десятник стражи его милости Эльтьера из Полного Холма, — представился он.

— Хорошо, Айзек, и давай стразу на ты, а то на все эти расшаркивания нет времени, — начала говорить я, заметив, как немного изменилось ко мне отношение усача, — её историю ты уже слышал? — указал я на замершую в стороне девушку.

— Слышал, — слегка погрустнел он, — и милорд её слышал, поэтому и послал меня сюда, чтобы я лично убедился во всём сказанном.

— И если её слова подтвердятся?

— Милорд разрешил действовать по закону, — со сталью в голосе ответил он.

— Хорошо, тогда не будем тянуть, тем более доказательства все должны быть на виду, — надев шлем, и проверив как он сидит, я повернулся к своим людям, — Роб, Боб за мной, Мирослава, ты тоже. Миэль, занимайся в лагере. Гарт?

— Я с вами, — ответил парень.

— Отлично, тогда за мной, — быстрым шагом я направился в сторону проклятой деревни, мерно вышагивая, прямо за мной шли полуорки, удерживая алебарды на плечах.

Когда мы вошли в деревню, я почувствовал всё те же взгляды из окон, вот только запах от деревни стал исходить другой: страх остался, к нему добавилась вонь разлагающихся тел, но пропало предвкушение чего-то, остался только страх. Дойдя до небольшой площади, где находилось логово карги, я остановился, чтобы посмотреть, что изменилось. Трупы огров и тролля лежали на своих местах, как и тела тех, кого мы вынесли из хижины, местные к ним даже не притронулись.

— Великие боги, — с лёгким восхищением произнёс десятник, — настоящий тролль!

— Не просто, тролль, — слегка усмехнулся я, — а мёртвый тролль, причём убитый именно мной.

— Силён, — похвалил меня усач, который уже привык обращаться ко мне по-простому.

— А то, — дойдя до двери в логово карги, я на миг остановился, — предупреждаю сразу, зрелище там не самое приятное, — в подтверждении моих слов Боб невольно вздрогнул и позеленел, вспомнив своё посещение этого места.

— Не пугай меня заранее, парень, — ответил мне десятник, но увидев мой взгляд, понял, что слегка перегнул палку с панибратством, — прошу меня…

— Прощаю, — коротко бросил я, — а теперь прошу внутрь тех, кто не боится расстаться с завтраком.

Через несколько минут я протягивал флягу с водой закончившему блевать десятнику. С благодарностью присосавшись к горлышку, он промыл рот и выплюнул все, что скопилось на землю.

— Я предупреждал, — будничным тоном произнёс я.

— Чтоб их всех демоны бездны да раскалёнными дубинами драли! — экспрессивно произнёс десятник, — Я культистов громил, разных тварей видел и жёг, но это, да…

Разразившись ещё одной порцией отборной брани, он со всей силы пнул обезглавленный труп карги, после чего, наконец, отдышался.

— Это всё понятно, — поддержал его выводы я, — но что теперь будем делать?

— Всех на сук, — со скрытой яростью ответил он, — сначала с тварью связались, а потом и служить ей стали.

Поймав мой многозначительный взгляд, он слегка поумерил свой пыл, но отступать не захотел.

— Знаю, что мы сами во всём этом виноваты, но у них был выбор, — указал он на дома, — или жить, да впроголодь, да не очень хорошо, но оставаться людьми, или стать такими же тварями, как она! — тыкнул он во всё тот же труп карги.

— Так я и не спорю, только думаю, надо сюда ещё людей нагнать, чтобы они запасы деревни забрали, скоро зима, и пусть она тут у вас мягкая, лишней еда не будет, — начал перечислять я, — да и о оставшихся детишках стоит позаботься.

— Позаботимся, и с запасами разберёмся, — хмуро кивнул десятник, — клянусь. Но сначала…

Следующие несколько часов были потрачены на то, чтобы воздать справедливую кару всем, кто скатился до скотского состояния. Люди Айзека входили в дома, крутили там всех и тащили на улицу. Люди даже не сопротивлялись, то ли действительно понимая, что за совершённое ими одна кара — смерть, то ли из-за воздействия карги полностью лишившись воли. Следом людей тащили к ближайшему дереву, где развешивали гроздьями. Среди тех, кого вешали, не было стариков и молодых людей, только крепкие мужчины и женщины, причём первых, как ни странно было намного больше. Все они имели те или иные признаки искажения, у мужчин это были звериные черты лица, или повышенная волосатость не свойственная местным жителям, а вот с женщинами всё было страшнее. Слегка заострённые зубы, выдающиеся когти, начинающие заостряться носы, все они уже начали меняться. Ещё несколько лет, и под предводительством одной старой карги появилось бы несколько десятков молодых, что значило бы гигантские проблемы для всей округи, так что последняя жалость была отброшена.

Заодно я провёл инициацию своим людям, ту самую, которую использовали Титанорожденные. Казнить связанного врага. Того, кто не может сопротивляться и ответить. Сломать тот небольшой барьер, что есть в каждом из нас.

Роб и Боб справились легко. Гарту было сложнее, но и от его клинка умер мужик с кровавыми разводами на бороде. Сложнее всех было Мирославе, которая не хотела никого убивать, во всяком случае — так. Но небольшая накачка, и ещё один труп падает на землю, окропляя всё вокруг кровью. Да — неприятно, да — тяжело, но необходимо.

Закончив с местными жителями, я принялся делать то, что обычно делают победители, собирать трофеи. Меня не интересовали мешки с зерном или засоленное мясо, только что-то ценности, и они тут были, начиная от драгоценных камней в логове карги, в которое я единственный мог спокойно войти, заканчивая заначками крестьян.

Уже вечером, когда всё было кончено, я вернулся в лагерь, где жизнь текла своим чередом. Спасённые мной детишки были заняты сами собой под присмотром единственной спасшейся девушки из деревни. Памятуя о трансформации остальных женщин, я начал присматриваться и к ней, даже нашёл в захваченных нами книжках достаточно сложные заклинания истинного взора и проявления сущности, но ничего не обнаружил. Что значит: или она настолько хорошо замаскировалась, что мои чары её не берут, или она действительно смогла остаться человеком во всём окружающем её кошмаре. Надеюсь, что я всё же не ошибся.

Подбросив в руке кошель, набитый драгоценными камнями, я посмотрел на спасшихся детей и их единственную опекуншу. Их жизнь будет сложной, особенно после того, как слух об их деревне разойдётся по округе, люди существа мнительные и любящие травить слабых, а значит… Они или умрут всеми гонимые, или пополнят собой ряды отребья, которое «мстит» обществу за свои обиды. Ни тот, ни другой вариант мне не нравится, да и не заслуживают они после всего пережитого такой судьбы.

Поймав взгляд Айзека, который зачем-то наблюдал за мной, я дал ему знак подойти.

— Как думаешь, какое будущее их ждёт? — спросил я, продолжая смотреть на детей.

— Честно? Хреновое, — искренне ответил он, — я, и некоторые мои парни, понимают, что, они-то точно ни в чём не виноваты, но остальные…

— Да, — печально подтвердил его вывод я, — не подскажешь тогда, куда их можно пристроить так, чтобы они могли вырастить нормальными людьми?

— Подальше отсюда, так будет лучше всем, — ответил он, — тут им жизни не дадут. Слышал я, что в Альвисе есть воинская школа, созданная его величеством, и берут туда почти всех, вот только…

— После её окончания надо обязательно идти служить? — понял я, о чём он.

— Да, для третьих сыновей и прочих безземельных — хорошее место.

— А если там немного приплатить, то и учить будут лучше, и относиться, — ещё раз подкинул кошелёк я, — да и она, — кивнул я на девушку, — заслуживает лучшей жизни.

— Я в городах всего пару раз за жизнь был, когда отца милорда туда сопровождал, и не скажу, как там жизнь. Но на это, — посмотрел он на кошель, — она точно проживёт.

— Вот и славно, тогда я забираю их с собой, пусть и у них появится шанс на лучшую жизнь.

Бесшумно отойдя, десятник оставил меня одного размышлять о судьбах мира.

Ну а ночью я провёл тот обряд, который увидел во сне, без порхания вокруг логова карги, но с правильным песком и просьбой Великой Мечтательнице очистить это место. Мельчайшие песчинки кварцевого песка задорно сверкали в лунном свете, превращая угрюмую хижину, заросшую мхом в блестящий домик из сказок. Сделав полный круг, я остановился и стал ждать.

Столпившиеся за моей спиной зеваки, явно заинтересовавшиеся моими ночными похождениями, замерли в ожидании чего-то. Милость Дезны не заставила себя ждать. Когда луна полностью выглянула из-за облаков, она начала светиться намного ярче чем обычно. Вокруг хижины начал постепенно формироваться столп из лунного света, который с каждым мигом становился всё сильнее и интенсивней. За десять секунд всё стало заполнено серебристым сиянием до такой степени, что у простых людей начало резать глаза.

Короткая вспышка, и то место, где жила карга пропало. Не осталось ничего, ни подвала, ни дерева, ни мха, только ровная поляна, в центре которой росло небольшое деревце, с немного светящимися синим листьями. От него пахло Элизиумом, местом, где живёт свобода.

Уже ахнувшая один раз толпа, ахнула ещё раз, когда из-под небольшого листочка в кроне деревца, выпорхнули три маленьких феи. Они были столь миниатюрны, что скорее напоминали мотыльков, но я всё же смог рассмотреть их крошечные тела. Полетав вокруг моей головы и пропищав что-то на своём языке, они скрылись из виду.

— Теперь это место благословлено самой Дезной, — во всеуслышание объявил я, — и пусть тот, кто попробует его осквернить, познает на себе её гнев.

Никто не решился мне возразить, воочию увидев божественное вмешательство.

На следующее утро прибыли крестьяне, из соседних деревень, которые начали разорять запасы уничтоженных соседей. Работали они споро и аккуратно, стараясь не потерять ни зёрнышка, но вот их перешёптывания. Услышав их я ещё раз убедился, что спасённым детям тут не место, а потому окончательно решил забрать их с собой, хотя бы до Альвиса, а если и там не получится их пристроить, можно попробовать оставить их на попечение в приюте при храме. На крайний случай, отправлю их в Абсалом, Хильда точно не будет против новых помощников.

На следующее утро, Альвин и компания достаточно восстановились, чтобы продолжить путь, а потому, караван вновь растянулся по дороге. До Альвиса было примерно две недели пути, запасы мы пополнили, мои новые подопечные спокойно сидят в повозке. Рёбра почти прошли, а значит — жизнь прекрасна.

Пришпорив коня, я вырвался вперёд каравана, надо посмотреть, что там впереди.