Дело Арбогаста

39

Днем в субботу институт, как правило, бывал пуст, за исключением дежурных, принимающих “свежих” мертвецов. Когда Катя, вернувшись из больницы, заперла за собой старую дверь, здесь царила, если отвлечься от тихого гудения морозильных агрегатов, полная тишина. Да и она сама ни за что не пришла бы сюда, не сообщи ей уже упомянутые дежурные о том, что в полдень должны привезти какую-то покойницу. И вот, взяв из кучи мусора на заднем дворе под скривившейся березкой пару камней, она отправилась к старому грузовому лифту, чтобы подняться в “камеру”. Где-то по-прежнему сочилась по капле вода из системы охлаждения, но когда принимались подвывать горящие голубым светом неоновые лампы, звук капель вроде бы становился слабее. Катя Лаванс помыла камни в раковине и оставила их лежать на ее краю. Надела перчатки и маску, поискала на дверцах камер сегодняшнее число и рывком выкатила нужные носилки. Еще раз проведя поиски, выкатила и вторые носилки. Сначала она расстегнула “трупный комбинезон” на покойнице, доставленной только что.

С тех пор, как эта женщина умерла, не прошло еще и десяти часов. Еще заметно было трупное окоченение. Как значилось на прикрученной к ступне табличке, женщине было чуть за сорок, но Кате она показалось лишенной примет возраста и, возможно, как раз поэтому необычайно красивой. Не в правилах Кати было не замечать такие вещи. Причина смерти не имеет для меня в данном случае никакого значения, подумала Катя, проведя рукой по коротко стриженым белокурым волосам покойницы. На лице у нее не было никаких повреждений. Красивые плечи, подумала Катя, приспуская “трупный комбинезон” и осторожно переворачивая мертвое тело на бок. Затем подошла к раковине, намочила белое полотенце, взяла один из камней и вернулась к трупу. Осторожно приподняла мертвую голову и подложила обернутый во влажное полотенце камень, (словно помогая устроиться поудобней) ей под затылок — в точности в том месте, где на шее у Марии Гурт были обнаружена трупные пятна, которые профессор Маул принял за признаки удушения. Подложив камень, столь же осторожно вернула голову покойницы на прежнее место.

Вторая покойница в свои двадцать три года выглядела практически девочкой, темноволосая и тощая. Брови у нее, можно сказать, срослись воедино, макияжа на ней не было. Она отравилась газом и была мертва уже пять дней. И эту девицу Катя перевернула на бок, И ей подложила под голову камень — только на этот раз, не завернув предварительно в полотенце. Потом подошла к собственному письменному столу, стоящему у противоположной стены, уселась за него и принялась ждать. Через три часа она сделает первые снимки, 13x18, черно-белые, и дополнительно — 6x6, цветные. А через двенадцать часов сфотографирует обеих покойниц еще раз. Раскачиваясь на стуле, она посмотрела на мертвых женщин и обнаружила, что те лежат лицом друг к другу. Как двое спящих, подумала она, спят вроде бы порознь, но твердо знают, что кто-то спит рядом.