Гроза неистовствовала. Гремела.
И молнии летали в полумгле.
Как страшно было в небе!
Только смело
себя держали птицы на земле.
На травы пало серебро дождинок,
и — дождь полил.
Земля под ним нема.
А где-то разгорался поединок
стихии с истребителями.
Тьма.
Каков исход?
И словно слышу —
где-то
размеренного рокота мотор:
в тяжелых тучах выстрел пистолета
и молний блеск всему наперекор…
Недолго длиться яростным забавам,
сжимающим вселенную в горсти.
Уж солнца луч, как огненный шлагбаум,
открыл для взора дальние пути.
И радуга стоит вполоборота,
обрамлена рубином, горяча;
в нее, как в триумфальные ворота,
влетают истребители, рыча.
Над степью,
как над павшим бастионом,
они летят — и свет во все глаза;
под гром аплодисментов их за Доном
встречает побежденная гроза.
И мир — как мир.
И в мире нет обмана.
Опять свежо в природе.
И, светла,
на рыльце наклоненного тюльпана
садится осторожная пчела.
Дон, 1940 г.