Дорога моей земли

Плацдарм за Изюмом

в земле молчал.

На командном пункте

дежурный боец

охрипшим голосом

в трубку кричал:

— Днепр! Днепр!

Говорит Донец!

Три дня не смыкали

живые

глаз;

на переднем

спали одни мертвецы.

Земля как будто вся

поднялась:

в Днепропетровск

вступили бойцы.

…Зима. Каганец.

В блиндаже серо.

Зуммер не слышен

сквозь вьюги свист.

— Днестр! Днестр!

Говорит Днипро!

(Тот же самый телефонист.)

…По горло в грязи.

Наступленье шло.

И вот —

на солдатский сон и штыки

сады Заднестровья

сквозь звезд тепло

уронили майские лепестки.

В знойный поход

шел батальон:

был в движенье

передний край.

Телефонист кричал в микрофон:

— Дунай! Дунай!

Дайте Дунай!

…У дунайского гирла

я видел его,

в плавнях Тульчи,

над мертвой водой.

Немец

железом целил в него —

адская кузня ковала бой.

Бойцу было радостно

и тяжело

от ревущих

рядом с ним батарей,

но он во все горло

черту назло

кричал в микрофон:

— Вызывай Рейн!

Срочно Рейн! Время не ждет!..

Рассвет занимался.

Потом с утра —

сильное, хриплое слово:

— Вперед! —

И до Карпат

покатилось «ура».

Я знал: до черных

берлинских ворот,

этапами тяжких боев речных,

сквозь шнур,

сквозь юность и кровь дойдет

эта ведущая нас вперед

победная молния позывных!

Измаил, август 1944 г.