Дремир. Факел. Том 1

Часть 2 Глава 10. Птица

Дорога упиралась в открытые массивные деревянные городские ворота. На фоне полуразрушенных белых стен они выглядели как чужие, но однозначно давали понять, что город обитаем.

На карте город именовался Горенка, но сами ворота и стражники за ними были очень похожи на тех, кого я видел в Мирте, и я мысленно окрестил этот город Гор-та.

Стража меня впустила внутрь без особых расспросов, и я пошёл дальше по центральной улице. Дома по обе её стороны выглядели скорее перестроенными, чем отстроенными заново. Часть стен была из белого камня, а часть из серых камней и досок. Крыши были покрыты тёмно-коричневой черепицей. Создавалось впечатление, что дома достраивали не те люди, которые их строили изначально.

Центральная улица упиралась в круглую площадь и пересекала её по прямой линии. От площади отходило ещё шесть улиц в виде прямых лучей. Наверное, сверху этот город мог бы напомнить круглый, разрезанный на треугольники пирог.

«А вот Мирта с её тремя центральными улицами напоминала бы скорее рогатку», — подумал я и решил, что Весталия этот город, скорее всего, у кого-то отжала и присвоила себе.

На площади я нашёл небольшой немноголюдный рынок — лишь за тремя прилавками сидели продавцы. Я направился к ним, чтобы запастись едой и разузнать, где можно остановиться на ночь. У них я купил солонины, лепёшек, сушёных овощей и фруктов.

Колодца в центре города не оказалось, но мне указали направление, где его можно найти. А вот переночевать к себе никто не брал. Развалин достаточно — ютись, где пожелаешь. Ещё я узнал, что город назывался всё-таки не Горенка, и не Горта, а Серта.

В поисках воды я пошёл по одной из центральных улиц на юго-запад. Примечательным было то, что переулки от улицы отходили через равные промежутки, а у начала каждого переулка был колодец или, по крайней мере, что-то его напоминающее. Вот только все они были разрушены и засыпаны камнями.

Нужный колодец я нашёл на углу ближайшего к городской стене переулка. Он был цел, как и большинство домов в этой части города. Мне показалось странным, что здесь никто до сих пор не поселился. Хотя, может и нет. Скорее всего, местным удобнее жить поближе к центру города

Обычный колодец. Обычное ведро на цепи. Только длина цепи оказалась короче, чем я мог бы предположить. Видимо, где-то недалеко от поверхности протекала подземная река.

Я набрал один сосуд воды и решил побродить по городу. Я вернулся по центральной улице поближе к центру города и свернул в переулок. Сколько я не шёл, переулок никуда не вилял, а пересекал лишь широкие главные улицы. Когда я вышел к тому же перекрестку, с которого около часа назад ушёл, я понял, что переулок замкнулся в кольцо.

По дороге я насчитал восемь крупных перекрёстков, и это количество вполне соответствовало количеству улиц, которые отходили от центральной площади.

Я решил пройтись ещё по одному из переулков, ближайшему к центру города, чтобы ещё раз подтвердить полученные знания. Как говориться: «один раз случайность, второй — совпадение, третий — закономерность».

Это переулок я прошёл намного быстрее и решил уже обойти весь город вдоль городской стены.

«Гулять так гулять!»

Время уже было послеобеденное, и меня осенило: надо так подгадать свой маршрут, чтобы выйти к западной части города на закате.

«Лучше уж ужинать с видом на горы, чем на унылые развалины, — подумалось мне. — Мда, не знал, что я романтик…»

Я вернулся на центральную площадь и пошёл по улице, ведущей ровно на запад. Дойдя до городской стены, я решил обходить город против часовой стрелки.

Западная улица, как и юго-западная, тоже упиралась в ворота. Вот только ворота здесь были не закрыты, а разрушены, и за ними зияла пропасть. Вдоль всей стены, насколько было видно, простиралось глубокое, но не широкое ущелье.

«Скорее всего, когда-то здесь был подвесной мост».

За ущельем склон горы уходил постепенно вниз, плавно переходил в предгорья, потом — долину. За долиной простирались горные хребты до самого горизонта.

«Отличное место для наблюдений за садящимся солнцем», — подумал я и не стал здесь надолго задерживаться — ещё вернусь. Мой путь лежал на юг, вдоль стены.

Могу лишь догадываться, что у них тут произошло такого, чтобы стена была проломлена в очень многих местах. Я несколько раз выглядывал за пределы стены, но потом бросил эту затею — там всё равно не пройти.

Дорога вдоль стены была шириной несколько десятков шагов, и мне сразу вспомнились сады в Мирте. Но ничего похожего я тут так и не увидел. Да и никаких домов, прилепленных к стене города, тоже не попадалось.

Как-то незаметно и однообразно я добрался до юго-восточных ворот, через которые утром в город и пришёл, и понял, что треть моего пути позади. Но ничего таинственного и необычного я до сих пор не нашёл. Стена и ворота в этой части города были отремонтированы, что намекало на то, что всё таинственное здесь должны были найти давным-давно, ещё до меня.

Восточная стена города была скорее номинальной — с этой стороны была неприступная скала. И зачем было перед ней ещё и стену возводить? Это оставалось загадкой. Всё, что я мог предположить — это эстетическое неравнодушие древних архитекторов к замкнутым окружностям.

Планировка этого города очень отличалась от Мирты, и складывалось впечатление, что он принадлежал когда-то совсем другому народу. И вот где этот народ сейчас, было, пожалуй, единственной загадкой.

На севере и северо-западе тоже не попалось ничего интересного. В развалинах местных домов мне почему-то рыться не хотелось. Ноги останавливались на пороге и дальше идти не хотели. Никогда раньше со мной такого не было — я всегда любил бродить по развалинам и находить что-то интересненькое: осколки керамики, железячки, деревяшки, камешки и тому подобное. Но не здесь.

Когда солнце подкатилось поближе к горизонту, я был уже в западной части города. Подустал я, окончательно заскучал и был расстроен.

«Самое время отдохнуть с видом на закат!» — пытался я сам себя подбодрить и, выбрав полуразрушенный участок стены подальше от центральных улиц, перелез на ту сторону.

В этом месте за стеной была узкая полоска каменистого уступа, резко переходящая в глубокое ущелье. Резко, но не отвесно.

«Уютное место, да и от чужих глаз далеко», — одобрил я свой выбор и устроился поудобнее у основания городской стены — стал наблюдать за солнцем. В это время дня на него уже можно было просто смотреть, не боясь ослепнуть.

Красный диск солнца тонул в облаках. Облака меняли цвета и очертания прямо на глазах… А я… Всё пытался угадать, коснулся ли край солнца горных вершин, скрытых под облаками или нет, как услышал:

— Благодарю, — тихий женский голос донёсся до меня откуда-то сверху.

— За что? — фраза вылетела сама собой, пока я поворачивал голову в сторону собеседницы.

Надо мной на обломках стены сидела девушка.

— За то, что не потревожил прошлое — нашу братскую могилу. Ты первый за много сотен лет.

Я молчал, продолжая её разглядывать. Она чем-то напоминала Марену — также изящна и грациозна. У нее была похожая причёска и длинное платье, но немного другие черты лица.

Девушка перевела взгляд с меня на солнце. Больше она не произнесла ни слова.

Я последовал её примеру — красный диск уже наполовину скрылся за облаками.

— Не смог потревожить, — ответил я. — Не знаю почему… Эх… Думал найду что-то таинственное…

— Таинственное хочешь? — звонко засмеялась девушка. — А чего расстраиваешься-то? В нужное место же пришёл — самое таинственное во всей Горенке! Сейчас…

Я уж было хотел обернуться и посмотреть на неё ещё раз, но она меня резко остановила:

— Не отвлекайся! Смотри на солнце, а то птицу упустишь!

Край солнца ещё на треть выглядывал из-за облаков. Никаких птиц ни поблизости, ни вдалеке не летало. Я мысленно пожал плечами и продолжил смотреть на солнце.

В то самое мгновение, как диск солнца полностью скрылся за облаками, моё внимание привлекла яркая вспышка справа! Последние лучи догорающего солнца «подожгли» не замеченный мною до этого водопад — он несколько мгновений пылал оранжево-красным огнём, а потом, словно птицей, огонь взлетел с водопада, проскользнул по стене горной гряды и нырнул в ущелье. Я бы подумал, что это обычные солнечные блики, если бы на дне ущелья эта «птица» не превратилась бы в сноп искр.

Подсветили ли эти искры что-то там, далеко внизу, я так разобрать и не смог, но уступ, на который эта «птица» приземлилась, я хорошо запомнил.

Я обернулся к девушке, чтобы спросить: «Что это было?», но её и след простыл.

Ощущение было такое, будто я всё это время тут сидел один и сам с собой разговаривал.

«Мда. Уже девушки мерещатся».

Померещилось или нет, но заметку лучше сделать. Я достал карту, компас и сверился с направлением. Кроме карты у меня ничего не было, пришлось описать место, где я сидел и место появления и приземления птицы прямо на обратной стороне карты.