Дремир. Факел. Том 1

Часть 2 Глава 14. Скука

Леон

В тот вечер, когда караван добрался до Серты, Леон отужинал с отцом, чтобы усыпить его бдительность и, сославшись на усталость, отправится в свою палатку отдыхать.

Но в палатке он задержался ненадолго — завернулся в тёплый плащ и вышел бродить по ночному лагерю.

Его охранник к подобным вылазкам уже давно привык и по договорённости с Леоном должен был всем отвечать, что Леон уже спит или вышел по нужде.

Всё это время Леон думал, что цель их путешествия — это развалины этого города, но за ужином с удивлением узнал, что они здесь задерживаются всего на два дня. Когда он спросил отца: «А куда дальше?», тот только и сказал, что «к морю».

Расспрашивать отца о его делах всегда было бесполезно — он считал, что это не его, Леона, дело. А снова ругаться из-за этого и лишать себя возможности побыть хотя бы в нудном путешествии в планы Леона не входило. Ведь он считал, что главное — отправиться в путь, а сделать путешествие увлекательным он и сам может!

Изначальный план вылазок по округе пришлось пересмотреть и сократить.

«Раз мы здесь всего на два дня, — думал Леон, не спеша прогуливаясь по центральной площади города, — лучше завтра потусить полдня с отцом, а потом отпроситься побродить по городу с охранником. Одним словом, усыпить бдительность. А вот послезавтра надо будет уйти до рассвета. До обеда Питер меня прикроет, а там… Отец его, конечно, не убьёт за мою пропажу, но взбучку устроит. За это я ему уже заплатил. К вечеру я вернусь, а там уже буду действовать по обстоятельствам…»

План был готов. Основное снаряжение для лесной вылазки он собрал заранее — ещё дома: заплечная сумка, карта, компас, нож, складной арбалет и обойма к нему, теплая одежда. Осталось лишь взять воду и еду, но это он решил оставить на завтра.

Сегодня Леон хотел просто побродить по ночному лагерю и послушать истории людей, которые, возможно, уже завтра покинут караван.

Он ходил от костра к костру. Иногда присаживался в сторонке, иногда присаживался к огню с миской каши или кружкой чая, иногда проходил мимо. Даже успел услышать чьё-то пение неподалёку, но пока он собирался пересесть к тому костру, пение смолкло.

«Красиво пели, — подумал Леон. Похоже на балладу о сотворении мира. Жаль, что не допели до конца».

Лагерь потихоньку затихал — люди укладываться спать. Бродить ночью по незнакомым развалинам Леону как-то не хотелось.

«Не сегодня, — решил он. — Да и устал я порядком, а завтра трудный день».

Уже засыпая в своей палатке на мягких и тёплых звериных шкурах, Леон подумал, что было бы неплохо с местными пастухами поболтать о горах, может что-то новое и полезное для себя узнает.

Утром Леон проснулся поздно, лениво позавтракал и пошёл донимать отца расспросами о путешествии, подмешивая вздохи о том, что ему тут невыносимо скучно и нечем заняться.

Через несколько часов нужный результат был достигнут — отец прогнал его прочь и посоветовал хотя бы побродить по городу, раз нечем заняться. С видом капризного возмущения на лице Леон пошёл прочь и стал побираться по лагерю — словно в «дальнюю дорогу» собирается.

Леон взял еды и воды на три дня, водрузил это всё на Питера, и они пошли исследовать город.

Кто не знал настоящего Леона, посмеивался ему вслед, думая, что графский сынок боится заблудиться в трёх улицах и умереть с голоду или от жажды. Кто знал — помалкивал, но им было всё равно, что сын графа затеял на этот раз. Донеси они на Леона сейчас — получили бы потом нагоняй от Леона, не донеси — получат нагоняй потом от графа. В общем, разница была невелика, но во втором случае была небольшая возможность отмазаться: «Был не на вахте, ничего не видел».

Вечером вся еда и почти вся вода перекочует в походную сумку Леона, а пока Леон не выходил из своего скучающего образа и не спеша удалялся от центра города.

Когда они с Питером затерялись в переулках, Леон взял у него сумку и надел её сам — ему важно было понять, насколько сложно будет с этим всем передвигаться. Оказалось не так уж плохо — сумка даже не мешала карабкаться по полуразрушенным стенам.

Сам город Леона не впечатлил: никакой загадкой или тайной здесь и не пахло. Ну, развалины домов. Ну, проломленные стены. Все улицы одинаковые, как расчерченные под тарелку. Никаких тебе закоулочков или потайных аллей.

«Тоже мне город называется, — мысленно возмущался Леон. — Кто так строит? Вот у нас в Дионвесте — другое дело! Там в каждой второй подворотне больше таинственности».

К закату Леон с Питером вернулись обратно в лагерь. Только сейчас Леон вспомнил, что забыл пообщаться с местными, но уже было поздно, и он решил, что и так справится.

Снова отужинав с отцом, он ушёл в свою палатку и собрался в дорогу. Сейчас главное выспаться, чтобы потом быстро проснуться и успеть выскользнуть из палатки до смены караула.

Леон ещё раз прокрутил в голове план: «Так, Питер меня будит до рассвета, и я выхожу, типа по нужде. Нахожу походную сумку в условленном месте. Надеваю плащ и шапку, чтобы слиться с местными жителями и не маячить на весь город своими светлыми волосами. На смене караула Питер говорит, что я ещё сплю, и просит меня не будить до обеда. Я жду предрассветных сумерек и выхожу из города. Вроде бы всё учёл? Похоже на то».

С этой мыслью Леон и уснул.

Утром сонная стража северо-западных ворот даже не проводила его взглядом. Леон обычным шагом удалялся от ворот, чтобы и продолжать не привлекать к себе внимания.

Когда он добрался до водопада, плащ пришлось снять, чтобы не волочить его через невесть откуда взявшееся болото. А когда пришлось перелазить через бурелом, он решил вообще его припрятать под корягой и подобрать вечером на обратном пути.

Спрыгнув с последней коряги обратно на дорогу, Леон понял, что наконец можно расслабиться — настоящее путешествие началось!