Дремир. Факел. Том 1

Часть 4 Глава 2. Молния

Орэн

За три дня до того, как раненый Орэн появился на пороге «Северного Клевера»

Центральная площадь Караты находилась на небольшом возвышении, отчего казалось, что три главные улицы городка «стекают» с нее ручьями.

Орэн снимал небольшую комнату с видом на площадь на втором этаже постоялого двора. Это был отличный пост для наблюдения за происходящим на рынке. Если встать с рассветом и расположиться на подоконнике, то всегда можно узнать самые свежие новости городка, а заодно и заметить, прогуливаются ли сегодня Лили с Реной между рядов центрального рынка или судачат ли с подружками в одной из беседок у края площади. Что ни говори, а место было отличное во всех отношениях, да ещё и недорогое, если широко улыбнуться хозяйке за стойкой.

Сегодня утром что-то пошло не так. Орэн проснулся ещё до рассвета от жуткой головной боли. Казалось, что его голову сжимают тисками, вплоть до того, что сейчас вылезет из головы правый глаз. Боль была нестерпимой.

Орэн попытался сесть на кровати. Это ему удалось, но в голове будто покатился металлический шар, постучался о стенки черепа изнутри, укатился куда-то в середину и замер. В то же мгновение тело пронзило тысячами невидимых иголок.

Орэн не мог понять, что происходит, ведь у него никогда в жизни не болела голова. Даже после десятка кружек горячительного, а вчера он и не пил.

Вчера ему надо было быть предельно осторожным, ведь он был в одном шаге от того, чтобы спровоцировать Рену отправиться с ним в Рейнвест. Его пребывание в Карате уже давно затянулось дольше любых планируемых пределов, но уходить без Рены он не хотел. Чутьё ему подсказывало, что Рена очень пригодится графу, а значит, не стоило терять контакт.

Орэн качнулся немного вперёд — металлический шар в голове снова пришёл в движение, а тиски всё не отпускали глаз.

Не придумав ничего лучше, Орэн встал, с трудом добрёл до окна и отворил одну створку настежь. Лицо обожгло сырым холодным воздухом. Однако справиться с головной болью это ничуть не помогло.

Орэн по привычке окинул взглядом безлюдный спящий городок и собрался было обратно закрыть окно, как замер от неожиданности. На горизонте, там, где в предрассветных сумерках должны были проступать пики Серых гор, от земли до облаков возвышался огромный тёмный полупрозрачный столб.

Орэн медленно качнул головой из стороны в сторону. Столб остался на месте.

Небо начинало светлеть, и сквозь столб понемногу начинали проступать очертания гор — они были его частью, будто осколками. Острыми осколками и обломками…

«Будто кто-то дорисовал мутными красками, как должно быть или как было раньше?..» — подумал Орэн, разглядывая проступающие сквозь столб пики Серых гор.

Не успел додумать свою мысль Орэн, как первый луч солнца коснулся вершины горы, и весь столб заискрился. Ему показалось, что по столбу пробежали тысячи молний. Но не снизу вверх или сверху вниз, а откуда-то из глубины и сразу во все стороны.

Часть молний «выбралась» на поверхность столба и заспешила наверх — пронзила облака и где-то высоко в небе растеклась широченным куполом.

Купол мгновенно погас, а молнии будто стекли вниз по столбу и растеклись по горам, по предгорьям, по лугам…

Молнии уже расходились тончайшими нитями во все стороны и подбирались всё ближе и ближе к Карате, а Орэн всё смотрел в окно, напрочь позабыв о головной боли.

В городке молнии повели себя странно: они не текли по улицам и не поднимались по домам — они прошивали дома насквозь, подсвечивая отдельные участки каменной кладки в них.

Когда одна из молний пересекла площадь и заструилась в сторону дома Орэна, он даже по пояс высунулся из окна, чтобы посмотреть, подсветится ли что-нибудь на фасаде его дома. Вместо дома молния пронзила его самого.

Орэну показалось, что его разорвало на части изнутри. Утренняя головная боль показалась лёгким уколом иголки по сравнению с тем, что он сейчас чувствовал. В глазах резко потемнело, и последние капли покидающего его сознания он успел использовать лишь для того, чтобы оттолкнуться от подоконника и рухнуть внутрь комнаты…

Орэн проснулся в своей кровати. Головной боли как ни бывало, а в теле ощущалась непривычная легкость.

Он встал, подошёл к раскрытому окну и бросил взгляд на проплывающие внизу облака.

Судя по цвету облаков, солнце уже было довольно высоко, и Орэн понял, что он проспал. Надо было торопиться.

Сапоги нашлись на полу в одной куче с кольчугой и портупеей. Оружия нигде не было видно. Орэн остановился, в замешательстве оглядываясь по сторонам, но тут вспомнил, что отдал его вчера начальнику конвоя, и начал быстро одеваться.

Наскоро умывшись и собрав длинные волосы в хвост на затылке, Орэн надел полупрозрачную маску, которая так кстати скрывала пол-лица, а главное — глаза, схватил плащ со стула и выбежал за дверь.

От дома начиналась довольно узкая дорога, окаймлённая по бокам пропастью и слегка покачивающаяся на ветру, но Орэна это совсем не беспокоило — он бежал по ней быстрым и уверенным шагом, на ходу застегивая плащ.

На первой же развилке он принял правее. Дорога стала шире, а вскоре перетекла в широкую платформу, на которой уже собралось несколько десятков человек.

— О! А вот и Мирияр собственной персоной! — послышалось из толпы. — И как у тебя получается появляться за мгновение до отправки?

— Талант! — усмехнулся Орэн, резко остановился и показушно выдохнул: — Фух!

— Здоров, Рэ́ндон, а ты, случайно, не… — начал было Орэн, но Рэндон его перебил:

— Да взял я твою пушку! Держи.

В Орэна полетела небольшая резная трубочка, которую он ловко словил и прикрепил к портупее на поясе.

Вдруг мир резко потемнел…

Орэн очнулся на полу своей комнаты в Карате. За окном было светло. Его снова скрутило от невыносимой боли, будто в каждую клеточку его тела поместили по маленькому угольку, который пытался прожечь себе путь наружу.