Жабы жаждут.

*37. Польза предусмотрительности ветерана терроризма.

Эрик Лафит проснулся с каким-то тоскливым предчувствием. Ханка пробовала как-то растормошить его, или хотя бы выяснить причину, но журналист и сам не знал, что так беспокоит его перед запланированным на сегодня рекордным погружением Калибана в батисфере. Гречанки Айола и Зилла отнеслись к настроению Эрика очень серьезно. Не задавая ему лишних вопросов, они дважды проверили все рабочие схемы батисферы по предстартовому протоколу, сложившемуся по опыту прошлых тестовых погружений…

…Батисфера — простая штука. Если она хорошо обкатана, то ей не грозит ничего, кроме усталости материала корпуса. Этот вариант гречанки тоже проверили: они исследовали прозрачный композит в поляризованном свете. Но при этом нигде не были обнаружены характерные картинки — радужные каустики, указывающие на микротрещины. Никаких проблем. Предстартовый протокол был выполнен, Калибан привычно занял пилотское кресло (хотя, «пилот батисферы» звучит иронично). Он, кстати, не забыл о фан-клубе, разместившемся на лодках сразу за радиусом безопасного сближения. Оттуда публика снимала видео для истории на свои планшеты, телефоны, и профессиональные камеры. Соответственно, Калибан показал несколько воодушевляющих жестов, и успел в стиле Юрия Гагарина, крикнуть «поехали», прежде чем был закрыт герметичный люк…

…Итак, поехали. Батисфера спущена на воду. Барабан лебедки сделал первые обороты, скручивая метры троса и оптоволоконного кабеля. Сферический пузырь, вроде тесного аквариума с человеком внутри, ушел под поверхность, тускло поблескивая бликами от солнца, пока достигающего оболочки батисферы сквозь слой воды. Далее — привычный протокол погружения… …Пройдена контрольная точка 1000 футов… …Контрольная точка 3000 футов… …5000 футов… …10.000 футов… …За этой контрольной точкой погружение было, согласно плану, замедлено… …При скорости 100 футов в минуту или полметра в секунду, дальнейший путь до дна Матапанской бездны занял час с четвертью.

Этот путь был пройден (опять) без отклонений от протокола. Батисфера аккуратно, как пушинка, коснулась дна шестью длинными лапами, игравшими еще и роль демпферов. Обзорные web-камеры, совмещенные с мини-прожекторами, показывали серо-желтый глубоководный ил, на котором виднелись диковинные яркие неподвижные существа в форме античных амфор. Лучи света привлекли нескольких любопытных рыб вовсе не похожих ни на что, встречающееся в верхнем слое океана.

К сожалению, вода тут была не особенно прозрачной, и лучи поникали недалеко. В 20 метрах свет уже начинал рассеиваться, и дальше можно было различить лишь какие-то причудливые геологические формации, заросшие загадочной субстанцией, похожей на длинную бахрому. Она колыхалась, уходя вверх, за радиус обзора. Вероятно, шнуры составлявшие бахрому, были чуть легче воды, как это бывает со стеблями водорослей. Между тем, новые экзотические существа, привлеченные светом, заплывали, в радиус хорошего обзора, и вертелись около батисферы. Так получался фон для ситдаун-шоу Калибана. Это аналог стендап-шоу, но с той разницей, что в маленькой батисфере нет возможности стоять перед публикой, которая (кстати) была не рядом в зале, а на борту кораблей и лодок, наверху, и наблюдала шоу через мониторы или VR-очки.

Калибан устроился поудобнее в пилотском кресле, и приступил:

— Привет, ребята! Я на дне! На самом-самом днище Европы. Нет более глубокой жопы вокруг этой части света. Долбанные 17000 футов под уровнем моря! А теперь фишка: знаете, мне не кажется что я на днище и в жопе! Потому что днище и жопа это совсем другое. Когда мне было 17 лет, я подрабатывал курьером в SW. Да, я был тем парнем, который катается по городу на велосипеде с квадратным рюкзаком и привозит сраный фастфуд в квартиру или в офис. Я повидал сотню офисов. Люди там сидят, как белые лабораторные мыши в виварии. Они там отчаянно стучат лапками по клавиатуре или перебирают бумаги с таблицами, расставляя циферки и крестики. Вы можете сказать: Калибан просто не понимает, какими важными делами заняты эти клерки. Ладно, я не понимаю, а они-то сами понимают? Спросите любого из них и убедитесь: они сами не понимают, но им платят за отсидку в офисе 5 дней в неделю по 8 часов в день. И когда начальство отвлечется, они мигом переключаются на игрушки. Приходя домой, они не могут сменить стиль, поэтому там тоже игрушки и сраный фастфуд, заказанный через приложение на смартфоне. Вот это реальное днище и реальная жопа.

(Пауза) … — Как-то я привез фастфуд на квартиру айтишнику, и он попросил меня за пару евро вынести мусорные мешки на помойку. Ему было некогда. Я спросил: над чем таким он работает. Айтишник сказал, что пишет продвинутое приложение для заказа фастфуда. Тогда я не подумал, а сейчас сообразил: на хрен это надо, если можно заказать тот же фастфуд по телефону? Сто лет заказывали все по обычному телефону. С этим не было никаких проблем. Кому понадобилась усложнять простые вещи? Может, политиканы устроили это, чтобы занять людей дерьмовой работой? Так люди меньше думают про серьезные вещи. Например, про то, что я сейчас думаю, сидя на самом дне Европы.

(Пауза)… — Я думаю: примерно три четверти людей занимаются херней, Если они бросят это дурное дело, и займутся, например, космосом, или Заполярьем, или дном океана, то за десятилетие мы все станем жить совершенно иначе. Но об этом я лучше спою. Мне не передать эмоции тут на дне. Маловато места в кабине. Так что, ждите меня наверху!

Калибан отсалютовал в объектив web-камеры. По этому сигналу на борту «Dirty-dog» команда включила лебедку на подъем. Трос натянулся. Батисфера поднялась над дном Матапанской бездны, и медленно поползла вверх…

…Как внезапно оказалось: увлекая с собой уже упомянутую загадочную бахрому. Как нетрудно догадаться, шнуры бахромы зацепились за какой-то элемент батисферы. Еще несколько витков барабана, и бахрома натянулась, остановив дальнейшее движение. У мотора лебедки не хватало крутящего момента, чтобы преодолеть вес того, к чему был прицеплен другой край бахромы. Там внизу Калибан нажал аварийную кнопку сброса балласта, и к тяге лебедки добавился еще центнер избыточной плавучести батисферы, однако это тоже не помогло. Батисфера продолжала висеть, удерживаемая бахромой, а точнее — куском крупноячеистой сети наподобие промышленного рыболовного трала.

…Наверху экипаж «Dirty-dog» начал экстренное совещание. В принципе, вариант для спасения Калибана оставался только один: отмотать резервных полкилометра троса и, разогнав моторную яхту, дернуть трос всей ее инерцией. При благоприятном исходе — порвется сеть-бахрома. Но при неблагоприятном исходе — порвется трос. Наверное, в сложившейся ситуации, они бы рискнули, но раньше, чем они успели решиться, рядом появился академизатор «Пифагор». Капитан Саби Гонзало, слегка перегнувшись через бортовой леер, рявкнула, обращаясь к экипажу «Dirty-dog»:

— Всем стоять на месте, ничего не делать!

— Ладно… — отозвался Эрик Лафит, по обстоятельствам принявший роль старшего.

— Работаем! — рявкнула Саби, обращаясь теперь к своей команде.

Наблюдая как, верхнее-ливийские моряки приступают к спасательной процедуре, Эрик осознал качественную разницу между дилетантизмом и профессионализмом. Ребята в экипаже «Пифагора», бесспорно, были профессионалами. Он подумал о том, что дома практически не видел профессионалов. Франция (и вся Западная Европа) давно жила в умеренно-благополучном суб-модерне, когда большинство людей занимаются фигней (включая 40 часов в неделю условной работы в офисе или в супермаркете). Ремонтные, коммунальные, транспортные службы — не из профессионалов, а из гастарбайтеров, на кратких курсах освоивших несколько типовых действий. Так цирковой медведь учится ездить на велосипеде. Даже в медицинских службах ныне преобладали гастарбайтеры.

Эрику давно было интересно, по какой причине в супермаркетах появляются товары (происходящие в основном из Юго-Восточной Азии, Латинской Америки, и Африки). Могло показаться, будто мутное финансовое варево из банковских центров каким-то магическим образом порождает платежную ценность. Но со временем (по мере своих журналистских занятий) он отметил, как все больше портов, побережий с пляжами, и красивых уголков природы или городской среды в Европе, переходит под контроль китайских, индийских, аравийских, нигерийских, или латиноамериканских магнатов.

Чудес не бывает. Офисная суета вокруг бондов и кредитов прикрывала простой факт: Западная Европа деградировала от предпринимателя — до рантье, а затем от рантье — до алкоголика, пропивающего вещи и дом. Многим европейцам надоела эта дурная игра в глобализм, и они уехали, кто — куда. Некоторые из них подались в аргонавты…

…Сейчас, среди работающих ребят из экипажа академизатора «Пифагор», Эрик видел преимущественно европейцев и некоторые, вероятно, были аргонавтами. Но, в данный момент, его это не интересовало. Он старался понять, что делает экипаж «Пифагора». Похоже, они намеревались зацепить батисферу, застрявшую на глубине 17000 футов с помощью кабельного подводного дрона. Этот тяжелый дрон напоминал крюк-кошку с четырьмя когтями, с видеокамерами типа «паучьи глаза», с водометным движком, и с какими-то еще навесными инструментами — сходу не разглядеть. Этакий кошка-паук.

Дрон был сброшен в воду. С барабана на борту «Пифагора» стал разматываться кабель. Время тянулось невыносимо-медленно, хотя благодаря движку, кошка-паук двигался намного быстрее, чем тонул бы обычный пассивный якорь…

…Примерно через четверть часа Ханка тихо подошла к Эрику, и с такой немалой силой сжала его запястье, что он пробурчал:

— Не напрягайся так.

— Ой! — отозвалась она, и разжала пальцы. На его коже остались четкие пятна, которые обещали вскоре превратиться в полноценные синяки.

— Что там наши гречанки? — спросил Эрик.

— Они у монитора, успокаивают Калибана, который в шоке или вроде того.

— Понятно… Хотя, кислородная система у него на 5 часов. Пока ничего критического.

— Пока… — эхом повторила она, и спросила, — …Думаешь, у «Пифагора» получится?

— Они профи, — неопределенно сказал он…

…Возникла длинная пауза, которую прервали почти синхронные возгласы гречанок Айолы и Зиллы, дежуривших у монитора связи с батисферой.

— Кошка-паук добралась!

— Уже режет!.

И минутой позже:

— Готово!

— Трос, барабан!..

Последний возглас был технически обоснован. Батисфера, освобожденная от странной бахромы, резко устремилась с 5-километровой глубины вверх — поскольку еще раньше Калибан сбросил балласт. Теперь, без балласта, обеспечивавшего, кроме веса, также и правильную ориентацию по вертикальной оси, батисфера всплывала, кувыркаясь, как отбитый футбольный мяч. Чтобы вернуть ориентацию по вертикали, следовало тянуть батисферу вверх за трос. Зилла ткнула кнопку пуска барабана, тогда как Айола начала тестировать через кабель — бортовой процессор и жизнеобеспечение батисферы. Было опасение, что за несколько секунд кувыркания что-нибудь вышло из строя. Но…

…Существенных сбоев не случилось. По крайней мере, ничего угрожающего пилоту в ближайшие полчаса (именно столько продолжался подъем на максимальной скорости барабана лебедки мотояхты «Dirty dog»). Нервы были напряжены, и казалось, что все четверо там на борту почти не дышали, пока виртуальный циферблат глубиномера на мониторе отсчитывал футы до поверхности…

…Они даже не заметили, как рядом на палубе «Dirty dog» появилась пятая персона, и обратили на нее внимание, лишь когда она прокомментировала всплытие батисферы.

— Ну, с этим парнем все в порядке!

— Блин, Фанни!!! — воскликнула Ханка, — Как ты тут оказалась???

— Просто спустилась по трапу с рабочего мостика «Пифагора», — сказала миссис Шо, и предложила, — давайте вытащим Калибана, и сразу уведем вашу лодку в сторону.

С первой частью ее предложения все согласились, пока пропустив мимо ушей вторую (немаловажную) часть. Так рэп-Z-рэйв звезда был извлечен из батисферы, и аккуратно уложен на диван в салоне. Он, кажется, находился в легком шоке, к тому же, ударился головой, когда батисфера кувыркалась на глубине в начале процесса всплытия. Но, как заключил экипаж, опасности для жизни это не представляет. Надо снять шок — рюмкой алкоголя, а на ушибленный участок головы положить компресс из того же алкоголя. По спонтанному решению, за это взялись Айола и Зилла, тогда как Ханка заняла позицию около плиты. Эрик, оказавшись на данный момент без дела, задумался и спросил:

— Фанни, мне почудилось, или ты говорила, что надо увести лодку в сторону?

— Да, я говорила. Надо увести вашу лодку на полмили в целях безопасности.

— Это почему? — спросила Айола, не отрываясь от поения Калибана водкой для снятия упомянутого шока.

— «Пифагор» поднял что-то еще? — предположила Ханка, приступая к варке кофе.

— Совершенно верно, — миссис Шо кивнула, — давайте подрулим к тримарану «Флинт», поскольку там есть, у кого спросить.

— Я подрулю, — сказала Ханка, сдала Эрику позицию около плиты, и переместилась на ходовой мостик. Ей нравилось управлять мотояхтой, и у нее неплохо получалось.

45-футовый парусный тримаран «Флинт», как уже сообщалось, был очень удобен для сборищ за столом в салоне. Владелец — Юхан Эбо — по прибытии гостей, моментально диагностировал состояние Калибана.

— Дружище, у тебя жесткий стресс и легкое сотрясение мозга, причем питье водки, как сообщает медицина, не является панацеей в таких случаях.

— А что является? — рассеянно отозвался тот.

— Идем ко мне в кабинет, я приведу тебя в порядок, — сказал психоаналитик.

— Ладно, — Калибан кивнул, — как скажешь, док.

— Мы тоже! — заявила Зилла, переглянувшись с напарницей.

— Расширим квалификацию! — добавила Айола. И все четверо удалились.

Фанни Шо негромко прокомментировала:

— Затея с маленькой батисферой сразу показалась мне рискованной, и немудрено, что в нештатной ситуации пилот стукнулся головой.

— Кто ж мог знать, что батисфера зацепится за что-то на дне? — возразила Ханка.

— Ты удивишься, — ответила Фанни, — но Вилли Морлок предвидел такой вариант среди дюжины прочих. Именно поэтому на «Пифагоре» был заранее приведен в готовность военно-исследовательский подводный дрон, работу которого вы видели.

— Может, мне объяснят, что случилось? — нетерпеливо спросила Жаки Рюэ.

— Разумеется, да, детка! — Фанни улыбнулась, и потрепала внучку по загривку, — Хотя, в содержательном плане, скорее, ты объяснишь. Это по твоей части. Ты ведь считаешься экспертом ECIS по новым потенциальным террористическим технологиям.

— Бабушка, пожалуйста, не тяни кота за хвост!

— Я никого ни за что не тяну. Я готовлю тебя к рабочему режиму мышления. Начнем с вопроса на эрудицию. Что тебе известно о мини-субмаринах класса «Бибер»?

Эксперт-лейтенант европейской контрразведки изрядно удивилась, однако ответила:

— «Бибер» это 30-футовые субмарины Третьего рейха. Водоизмещение около 7 тонн, а вооружение: пара полуторатонных торпед «Цаункениг», размещенных вне корпуса на боковых подвесах. Но, бабушка, ты ведь не будешь говорить, что вы нашли «Бибер»?

— Я не буду говорить, поскольку ты уже сказала.

— Что?! О, черт! Откуда эта штука могла взяться в Матапанской бездне?

— Пути истории загадочны, детка. Судя по нашему первичному обследованию, данный «Бибер» запутался в противолодочной сетке, и пилот затопил субмарину, наполнив балластную цистерну при открытом люке рубки. Сам он покинул рубку, и имел шанс спастись. Сейчас ассистенты Вилли Морлока ищут по номеру данного «Бибера» следы пилота в оцифрованных досье офицеров-подводников Третьего рейха. В общем, ЧП с батисферой предельно простое. Свободный край противолодочной сетки, снабженный пластиковыми поплавками, раскачивался в придонном течении. Батисфера оказалась в радиусе этих раскачиваний, и сетка зацепилась за узел крепления троса, вот и все.

— Вряд ли тот германский офицер-подводник до сих пор жив, — заметила Ханка.

— Вряд ли, — согласилась миссис Шо, — однако, в семейных архивах таких персон часто остаются черновики неопубликованных военных мемуаров.

— Это точно, — подтвердил Эрик Лафит.

— Ладно, Фанни, — сказала Жаки, — и что теперь?

— Посмотри-ка на серию фото с нашего подводного дрона, и изложи свои гипотезы.

С этими словами миссис Шо передала внучке свой планшетник. Та примерно минуту, молча, листала фото на экране, после чего произнесла:

— Вместо торпед на этом «Бибере» две сборки по 8 стандартных 200-литровых бочек. Я предположила бы, что здесь 16 простых морских мин. Иногда Кригсмарине применяла «Биберы» в качестве подводных минных заградителей. Но в нашем случае, бочки явно приварены с каждой стороны к общим несущим балкам. Значит, их не сбросить. И это, разумеется, не мины. Это какой-то спец-груз, перевозимый в бочках.

— Вопрос: какой спец-груз? — сказала миссис Шо.

— Золото Рейха, — предположил Эрик.

— Слишком хорошо, чтобы быть правдой, — проворчала Жаки Рюэ.

— А что, по-твоему? — спросила Ханка.

— Например, материалы от Лейпцигского проекта «Урановая машина».

— Нет, — сказала миссис Шо, — у этих бочек не обнаружено ионизирующее излучение.

— Ну, тогда, например, ДФФ. Или того хуже, продукция группы Розе-Шиллинга.

— А можно для мальчиков со слабой эрудицией? — съехидничал Эрик.

— Объясняю, — сказала она, — ДФФ, это нервнопаралитическое вещество аналог зарина. Продукция группы Розе-Шиллинга, это боевые микробиологические штаммы.

Журналист напряженно почесал ногтями подбородок и предположил:

— Наверняка эта микробиологическая пакость уже подохла с тех времен.

— Даже не надейся, — возразила Жаки, — иногда палеонтологи находят жизнеспособные вирусы и споры бактерий эры динозавров, застывшие в янтаре вместе с насекомыми.

— Детка, хватит всех пугать, — укорила ее миссис Шо, — давай еще гипотезы.

— Хм… Если бы знать откуда и куда шла эта мини-субмарина…

— Это как раз известно, детка. «Бибер» шел из Италии, уже занятой Антигитлеровской коалицией, на Крит, еще бывший под контролем Рейха. Джентльменское соглашение Гитлера и Черчилля осталось тайной, но факты таковы, что эскадрилья Люфтваффе на Крите беспрепятственно отправляла самолеты до апреля 1945-го. На Корфу до сих пор ходят слухи, что в Лондон ушла доля нацистского золота за то, что Люфтваффе смогло переправлять ценности через Крит по африканскому воздушному мосту в Бразилию.

— Тогда, возможно, это секретные архивы или ценные бумаги, — отреагировала Жаки.

— Возможно, — согласилась миссис Шо, — но, тогда весьма вероятно, что они каким-либо образом защищены от посторонних рук. Не хотелось бы открыть и получить взрыв.

— Фанни, это намек, чтобы я внимательнее осмотрела бочки?

— Верно, детка. Я полагаю: ты вдвоем с Вилли отыщешь все ловушки, если они есть. С подводного дрона можно осмотреть «Бибер» вблизи с любых углов.

Лейтенант-эксперт от избытка эмоций хлопнула ладонями по столу.

— Вместе с Вилли? О, черт! Стать напарницей ветерана европейского терроризма! Тебе кажется, что я всю жизнь мечтала о таком?

— Да, Жаки, именно так мне кажется. Разве я ошиблась?

— Ладно, бабушка. Проще согласиться, чем объяснять, почему это не моя мечта.

— Замечательно! — заключила миссис Шо.

— Что замечательно? Допустим, груз окажется безопасным, но как поднять эту штуку с глубины 17000 футов?

— Детка, этот вопрос продуман. До малой глубины можно поднять на тросе, зацепив с помощью дрона, а там подвести понтонный лифт, и на нем поднять на поверхность- А журналисты будут приглашены на осмотр мини-субмарины? — спросил Эрик.

— Разумеется! Будет отлично, если к завтрашнему утру ты найдешь пару-тройку своих коллег. Надеюсь, на фестивальной тусовке это не проблема, — сказала она.